Текст книги "Девочка из прошлого (СИ)"

Автор книги: Тала Тоцка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Глава 11

Демид

Остаток вечера прошел в полном раздрае. В играх с меня толку никакого, даже Пчелка это поняла. Перестала меня дергать и убежала к столику с раскрасками.

Мы поужинали, и Соня, глядя на мой мрачный вид, предложила погулять в парке.

– Там детей допоздна полно, Майя найдет себе компанию, – сказала она, и меня затопило чувство вины.

– Нет, Сонь, не нужно. Я с ней поиграю, – запротестовал было я, но она упрямо покачала головой.

– Мне нужно с тобой поговорить, Демид.

Я рассчитался по счету и отвез девчонок в парк.

Соня оказалась права. Пчелка потащила меня кататься, но к ней сразу же прибились двое мальчишек. Я немного за ними понаблюдал, к ним присоединилась ещё одна девочка, и я вернулся к Соне.

– О чем ты хотела поговорить?

– Я тебя хотела спросить... Та девочка.... Рустам мне все рассказал. Ты же на него подумал?

– Я подумал на всех, кого это могло коснуться, – ответил я сухо, – и не ставил целью подставить твоего мужа, если ты об этом.

– Не злись, – она погладила меня за локоть, и мне сразу перехотелось психовать, – я просто не могу успокоиться. Так странно представлять, что где-то есть ещё одна девочка, похожая на мою дочь.

Понимаю. Согласен. Это пиздец как странно.

Не ответил, молча накрыл ее руку своей. Хуевый всё-таки у меня характер. Чтобы меня вытерпеть, надо быть такой как Соня. Или....

Нет. Как Соня.

– Демид, – Сонька явно высчитала, сколько надо времени, чтобы я успокоился, и продолжила свой заход издалека, – какая вероятность того, что эта девочка не имеет к вам никакого отношения?

– Нулевая, – сказал я хмуро. – Никакая там не может быть вероятность, Сонь. Ты её не видела.

– Хорошо, тогда... – она запнулась, механически погладила мой локоть, – тогда почему ты не думал, что она может быть твоей? Ты же тоже Айдаров.

– Кто сказал, что я не думал? – спросил я, глядя на Соню исподлобья. Она растерялась.

– Но... но....

– Сонь, я дал команду своим, и они отрыли всех моих баб, которые теоретически могли бы... – теперь я запнулся, но не потому что растерялся. У меня блядь язык не поворачивается это вслух произнести, – которые могли бы от меня родить ребенка.

Соня посмотрела с таким ужасом, что мне стало смешно. Щелкнул ее по носу и прошептал, наклонившись к ее уху:

– Не смотри на меня так, будто их бы набрался полный стадион. Все не так плохо. Мои парни справились.

– Значит нет? – Соня и не думала скрывать, что расстроена. Не удержался и обнял ее так, чтобы не задеть живот.

– Послушай, сестренка! Я, конечно, понимаю, что ты переживаешь за мужа...

– Не за мужа, Демид, – неожиданно перебила меня Соня, – я переживаю не за Рустама. У него уже есть дочка. Я переживаю за тебя.

Я заткнулся и ошалело смотрел на девушку, которая судя по нахмуренному личику явно вознамерилась устроить мне промывку мозгов. Узнаю Софию Айдарову.

– Ну и? – сделал пригласительный жест. – Продолжай!

– Я столько наблюдала за вами с Майей, Демид, – послушно продолжила Соня. – Ты говорил, что тебе не нужна семья, не нужны дети. Но это не так! Из тебя получился бы прекрасный отец! Я знаю, ты сейчас скажешь мне, что это гормоны. Что это я из-за беременности.

Я как раз это и собирался сказать, поэтому просто кивнул. А она покачала головой.

– Нет. Я правда так считаю.

– Я рад за тебя, сестренка, от души. Но эта девочка не моя. Абсолютно точно. Потому что все, кто был у меня в этом отрезке времени, на виду. Никто их них не беременел и тайно не рожал. А явно тем более.

Я не сказал Соне, что даже если допустить, что у меня есть дочь, она должна быть старше Майи. Потому что единственная женщина, с которой я мог забыть об осторожности – это Арина. Но я видел её, она не была беременная. Значит и говорить не о чем.

Отвез девочек Айдаровых, сам поехал домой. По дороге не мог отделаться от чувства, что вместо Майи мне видится та девочка, Катя.

Приехал, пошел в душ и так и уснул на кровати с полотенцем, обернутым вокруг бедер.

***

Спалось хуево, опять снилась полная херь. В офис приезжаю позже обычного – погонял себя на пробежке и в зале. Зато немного пришел в чувство.

– Демид Александрович, готовы материалы, которые вы просили, – заглядывает Андрей. Машу, чтобы входил.

– Давай смотреть, что вы там нарыли.

Передо мной на стол ложится папка. Открываю, беру первый лист.

– Это что?

– Это копия документа об опеке.

– Опеке? Какой опеке?

– У Арины Покровской есть воспитанница, – Андрей упирается о стол, а мне хочется оторвать пуговицы на рубашке, вдруг превратившиеся в удавку.

– Откуда она взялась?

– Неизвестно. О ней вообще ничего неизвестно. Арина Покровская оформила над девочкой опеку.

Строчки неразборчиво прыгают перед глазами. Усилием воли фокусирую взгляд.

Дэви. Дэви Ди Стефано.

У Арины есть воспитанница? Но зачем Арине оформлять опеку над чужим ребенком?

Ди Стефано.

Это просто ебаный пиздец.

Глава 11-1

Арина

– Госпожа Покровская, сеньор Ди Стефано примет вас с минуты на минуту. А пока можете подождать его здесь. Чего-нибудь желаете?

Я не в первый раз в приемной Винченцо, поэтому для меня привычна вся процедура от начала и до конца. Я пришла с запасом в семь минут, но Винченцо примет меня не раньше назначенного времени. Поэтому у меня есть целых семь минут, и я прошу чай.

Секретарь не переспрашивает и не уточняет. Он как управляемый гаджет с искусственным интеллектом – с первого моего визита запомнил, что я пью зеленый чай с добавкой из лепестков жасмина.

Готова спорить, он заварил чай ещё до моего прихода.

Симоне Росси – образец своего дела для всех референтов мира. Он умеет одновременно дать понять, что его босс очень ждет встречи с гостем, и в то же время прочувствовать, насколько сам визитер зависит от сеньора Ди Стефано.

Если бы я опоздала, Винченцо меня не принял. И мне пришлось бы ждать не меньше месяца до следующей аудиенции.

Я угадала, Симоне практически сразу приносит чашку восхитительного ароматного чая. Уверена, у него идеальный вкус. Потому что лично снабжаю Винченцо лучшими сортами чая, которые только можно найти в Индонезии.

Сажусь на белоснежный диван, с удовольствием утопаю в мягкой диванной подушке. Мягкие диваны – одна из изощренных ловушек Винченцо. Заставить посетителя беспомощно барахтаться, испытать неловкость перед хозяином кабинета, который затем внезапно выйдет поприветствовать гостя.

Винченцо сам мне об этом рассказал. И сказал, что смотрит как выбираются из дивана посетители, потом это влияет на принятие решения.

По его словам я барахталась с достоинством, поэтому решение относительно меня сеньор Ди Стефано принял без раздумий.

Невольно думаю над тем, как бы вставал с этого дивана Демид. Под его весом подушки наверняка просели бы вполовину. Но отгоняю мысль и снова возвращаюсь к Винченцо.

Не могу сказать, что мы подружились. Этот мрачный неулыбчивый и неприветливый мужчина последний человек на планете, которого бы я мечтала видеть своим другом.

Но он отец моего друга.

А ещё он крестный моей дочери. Настоящий крестный. Он лично держал мою дочь на руках, когда ее крестили в Палатинской капелле, собственной часовне сицилийских королей.

Поэтому я по своему привязана к Винченцо. И я полностью ему доверяю.

Это Винченцо предложил мне стать опекуном моей же дочери. Я тогда выдержала против Феликса настоящий бой.

– Это полное безумие, Арина! – бушевал он. – Ты не должна соглашаться.

– Почему? – я знала, что не изменю решения. Как раз мне все виделось абсолютно логичным.

– Потому что это неправильно прятать ребенка от отца. И недальновидно!

– Ты всерьез считаешь, что я стала бы все это делать только из-за Демида? – я подошла к Феликсу и встала рядом. – Он не ищет меня, Фел. Я на виду. И если бы он хотел, он бы давно узнал о Кате.

– Тогда зачем тебе все это нужно? Мой отец в состоянии обеспечить вам качественную охрану, вот и дави на него.

– Нет, Феликс, этого недостаточно.

– Но почему?

– Мой отец захотел отнять у тебя остров, Демид это осуществил. Ты захотел отомстить и мне, и Ольшанскому.

– И? – нетерпеливо мотнул головой Феликс. – Что это объясняет?

– А то, что ты только один из, понимаешь? Что, если завтра объявится ещё кто-то, кому в свое время они причинили вред? Я боюсь, Феликс. Боюсь, что Кате придется отвечать и за отца, и за деда, – я развернулась всем телом к озадаченному мужчине и закончила: – Я хочу отрезать все связи Кати не только с Ольшанским, Фел. А и с Покровскими тоже.

– Глебу всего лишь следовало быть разборчивее с бабами, – проворчал Феликс. – Это твоя несостоявшаяся мачеха сдала его Маркелову. Если бы Ринат не узнал, что Глеб его наёбывает, он не слил бы его даже несмотря на личную просьбу моего отца.

– Значит папа о ней говорил на видео? – спросила я. Феликс кивнул. – Я догадалась. Позже. Но это уже не имело никакого значения.

В итоге из записей роддома исчезли все упоминания обо мне и моем пребывании в роддоме. Зато появилась запись о некой Марии Суятми, которая родила девочку и исчезла, написав отказ.

Я оформила опекунство, и за всё это время мне не встретился ни один человек, спросивший, почему я оформила опеку над девочкой, которая носит фамилию Ди Стефано. Винченцо сначала стал ее крестным, а документы на опеку оформили следующей датой.

Я сама спросила у Винченцо, каким должен быть ответ на этот вопрос.

– А разве ты можешь отказать в опеке ребенку с такой фамилией? – ответил он с легким недоумением, и я убедилась, что моя догадка оказалась верной.

По легенде я должница Винченцо. Он по только ему известной причине принял участие в девочке, от которой отказалась мать. И я отдала долг семье Ди Стефано – взяла на воспитание его крестницу.

Так Винченцо замаливал грехи, его крестники являлись своего рода индульгенцией.

И он оказался прав, желающих спрашивать так и не нашлось.

– Здравствуй, Ари. Благодарю, что ты откликнулась на мою просьбу, – слышу над головой знакомый голос. Я задумалась и не заметила как прошли семь положенных мне минут.

– Здравствуй, Винченцо, – опираюсь на подлокотник и с усилием вырываюсь из мягких лап дивана-ловушки.

И тогда меня осеняет.

Демид не стал бы выбираться из дивана, потому что на него и не садился. Он бы просто оставался ждать стоя.

Глава 12

Арина

Прохожу в кабинет, сажусь в кресло. Обычное удобное кресло, а не мягкая уютная ловушка. Здесь, в своем кабинете, у Винченцо нет необходимости испытывать посетителей. Сюда попадают самые стойкие.

Кладу руки на подлокотники и смотрю на хозяина кабинета, всем своим видом демонстрируя внимание и терпеливое ожидание.

Это один из способов выразить уважение по-сицилийски. Только невежа станет проявлять нетерпение и ненужную суетливость, если хозяин дома оказался настолько щедр, что пожертвовал своим временем ради гостей.

И даже если он сам попросил о визите.

Быстрый взгляд, которым награждает меня сеньор Ди Стефано свидетельствует о том, что я все делаю правильно.

– Арина, у меня к тебе просьба.

– Я слушаю, Винченцо.

– Я позвал тебя не как сеньор Ди Стефано, если ты понимаешь, о чем я.

Киваю, что да, понимаю. Он удовлетворенно моргает.

– Я позвал тебя как отец, который попал в безвыходную ситуацию. Надеюсь, ты сможешь мне помочь.

А вот это что-то новенькое. Я? Помочь Винченцо? С трудом подавляю возглас удивления и продолжаю сидеть, облокотившись на поручни.

– Знаю, ты удивлена, – старый лис конечно меня раскусил. Конечно, он знает. – Но я хочу тебя попросить. Я помог тебе с твоей дочерью. Теперь прошу тебя выручить меня с сыном.

Чуть выдыхаю. На самом деле Винченцо помог мне с дочерью в обмен на разработки моего отца. И сам он прекрасно об этом помнит. Но я буду последним человеком, который станет этим тыкать. Я просто слушаю дальше.

– Ты знаешь, какие у нас с Фелисио сложности.

Знаю. И в первую очередь знаю, как Феликса бесит, что отец называет его Фелисио. Но я не стану подставлять друга.

– Феликс слишком тебя уважает, чтобы обсуждать со мной ваши разногласия. Я знаю только то, что известно всем.

А именно, что Феликс скрипя зубами взял фамилию отца. И что они не ладят. Об упорстве, с каким Феликс отказывается становиться его преемником, я, естественно, не в курсе.

– Ты знаешь, что у меня был сын? – Винченцо пристально вглядывается в лицо.

– Да, знаю. Маттео. Я очень соболезную.

– Благодарю. Да, Маттео. Я готовил его на роль падрино, но Маттео не стало, а Феликс до сих пор не может расстаться с детскими обидами.

Здесь я не комментирую. Лезть в отношения отца и его внебрачного сына я точно не буду. Тем более, что в этом случае я полностью на стороне Феликса. Он никогда не согласиться стать падрино – главой мафиозного клана. «Семьи» Ди Стефано.

– Он не хочет становиться падрино после меня.

– Хочешь, чтобы я его уговорила?

Винченцо смеряет меня оценивающим взглядом.

– Не сомневаюсь, что ты бы согласилась попробовать. Но нет, Ари, у меня к тебе другое предложение.

Холодок интуиции внутри оповещает, что он меня удивит, но то, что я слышу вызывает настоящий шок.

– Я все эти годы присматриваюсь к тебе. Ты ещё очень молода, но ты намного умнеё и сильнеё, чем хочешь казаться. Возможно, ты пока сама себя не знаешь. Но такие люди как ты на вес золота, Ари. У тебя есть два бесценных качества, которые на Сицилии ценятся как нигде больше. Это преданность и постоянство. Ты знаешь, кто я. И кто мои люди. Нас не зря называют «люди чести». Мы – это в первую очередь защита и порядок.

Молча слушаю, все ещё не понимая, куда Винченцо клонит. Но с тем, что он говорит, я согласна.

Наверное, мы с Винченцо потому и нашли общий язык. Я слишком быстро поняла, что такое «фамилья» в понимании жителей южных земель. Для них мафиозный клан это не просто таинственная организация или грозная группировка. Это их образ жизни.

Омерта, кодекс чести и поведения это не пустой звук. И для рядового жителя «люди чести» в первую очередь гарантия защиты.

Конечно, Ди Стефано не ангел. Примерно в то время, когда родилась Катя, именно Винченцо столкнул лбами мексиканские и колумбийские наркокартели. Для этого он профинансировал правительство Мексики, а ещё нанял одного из лучших траблшуттеров* в мире, который помог существенно осложнить жизнь местным наркобаронам.

Это позволило колумбийцам отвоевать утерянные позиции, и Винченцо остался в выигрыше, поскольку его поддержкой пользовались именно колумбийские поставщики.

У Феликса с тем человеком была связана ещё одна темная история**. Какая именно, он так и не рассказал.

Кстати, по словам Феликса тот траблшуттер – мой соотечественник. Сомнительная слава, скажу честно. И его имя мне ровным счетом ни о чем не говорит.

– Я не слепой и прекрасно понимаю, что из Феликса не выйдет падрино, Ари. Его голова слишком забита разными продвинутыми идеями. Но он мой сын. Его примут мои капо, ему станут подчиняться мои люди.

– Ты абсолютно прав. Феликс против насилия в любом его проявлении, – говорю осторожно.

Винченцо останавливается напротив и сверлит взглядом черных как спелые маслины глаз.

– И пусть. Он будет номинальным главой фамильи, Ари. А настоящего падрино я сделаю из тебя.

______

*Борьба с наркокартелями упоминается в книге «Двойня для чайлдфри»

**Эта история будет рассказана в книге о Феликсе

Глава 12-1

Демид

Захлопываю папку, отбрасываю на край дивана. Отпиваю из бокала вискарь и снова тянусь за папкой.

Это то, что сумели нарыть мои парни о воспитаннице Арины. Я прочитал отчет несколько раз в офисе, дома ещё два раза перечитал. Но даже изучив все до последнего абзаца не нашел ни одного ответа на свои вопросы. А их немало.

Почему она влезла в эту опеку? Зачем ей понадобился ребёнок, который носит фамилию Ди Стефано? И почему девочка вообще ее носит?

Что это за хуйня? Почему вся информация, которая касается этого ребенка, запечатана так, что даже Уно оказался бессилен? Мой начбез чуть ли не впервые в жизни открыто признал свое поражение.

– Чем больше мы влезаем в эти дебри, тем меньше узнаем, Демид Александрович, – мрачный взгляд Андрея красноречиво свидетельствовал о полном пиздеце с расследованием. И пусть я сдохну, если чего-то подобного не ожидал.

Открыл папку. Первым делом переложил бумаги и обнаружил, что ни одного фото нет. Поднял глаза на начбеза. Он удрученно скривился.

– А нихуя нет, Демид Александрович. Вот так, капслоком. НИ-ХУ-Я. Ни одного снимка. Причем она летает самолетами чуть ли не с рождения. Ее крестили в Палермо, в Палатинской капелле. Ребенку и полугода не было.

– Откуда она вообще взялась эта Дэви?

– С Бали. Она в Убуде родилась, дата рождения есть в отчете.

Нашел в папке нужный документ. И охуел.

Ей три года, но пиздец крылся не в этом. А в том, что она родилась в том же месяце, в котором я отвозил Арине документы.

Открыл на телефоне календарь, попытался вспомнить. В каком месяце я летал на Бали? В каких числах? Точно не помнил, но явно как только появилась возможность Арине вступить в наследство.

Мне об этой поездке до сих пор вспоминать тошно. Лучше бы я Андрея послал вместо себя. Или Уно. Да кого угодно. Нет, блядь, сам поперся...

– Мы как раз незадолго перед этим с вами там были, – напомнил Андрей.

– Не помнишь, в каких числах?

На экране ноутбука появился календарь моих перелетов за тот год.

Девочка родилась через две недели после моего феерического приезда. И отъезда. И я никогда не был в Убуде, это совсем другой город.

А Арина была. Возможно, она знала мать ребенка?

– Что-то известно о матери девочки?

– Ничего. Имя, фамилия, возраст. Все. Мы не сумели ее отследить. Я такого пиздеца давно не помню, Демид Александрович. Точно как с той девчонкой, которая чупа-чупс потеряла. Куда ни сунься, везде забор трехэтажный и замки. У меня дежавю прям!

– Катя? – внутри зашевелилось нехорошее предчувствие. – Какая может быть связь у мелочи, которая врезалась в меня в супермаркете, с ребенком, родившемся на Бали?

– Может эту Катю тоже Ди Стефано крестил?

– Прям не Ди Стефано, а патриарх Илия, – пришла моя очередь скривиться. – Или Винченцо тоже крестит каждого третьего ребенка ***?

– Насчет этого не знаю, но крестников у Винченцо дохуя.

– Мне нужны фотографии трехлетних детей, – сказал я Андрею, – рандомных.

Выборка была у меня на ноуте через десять минут.

Я сохранил всю присланную инфу, забрал папку с собой и продолжил ломать голову дома.

Просмотрел фото каждого ребенка, хотя это было совершенно лишним. Я слишком хорошо помню девочку в желтой шапке, чтобы сомневаться.

Она гораздо меньше Майи, а Пчелке трех ещё нет. Я точно знаю, мои ноги вполне могут сойти за линейку измерения роста обеих девчонок. Между ними сантиметров восемь разницы. Ну может семь.

С трехлетней Дэви должны быть все десять, если верить стандартам в интернете.

Я даже Соне позвонил. Трубку взял Рустам. Я спросил не знает ли он, какой рост был у Пчелки в два года. Ждал, что он меня пошлет. Не послал, позвал жену.

Соня нашла в ноутбуке свои записи, я нашел рулетку и замерил по ноге.

Я все-таки прав, Кате около двух лет. Но как она может быть связана с главой сицилийского клана? Как с ним связана Дэви, на мой взгляд ясно как божий день.

Это ребёнок Феликса или может самого Винченцо. Арина выполняет часть сделки, потому и не стала удочерять девочку, а оформила опекунство.

Судя по отчету, Арина свои обязанности выполняет ответственно и добросовестно. Всегда такая была... Или возможно она в самом деле привязалась к ребёнку.

Но вопрос, что задолжала Арина Винченцо, остается открытым. Проще было бы спросить саму Арину, но интуиция подсказывает, что ответа я не получу. Тем более, что она собиралась в аэропорт.

А вот Феликс никуда не собирался. И его передвижение не так тщательно скрываются семьей Ди Стефано. Как минимум, я знаю, в каком отеле он остановился.

За руль мне нельзя. Забираю охранника на входе, и мы едем в отель. По дороге звоню Феликсу, он на удивление отзывается сразу.

– Слушаю, Демид.

– Я через пять минут буду в баре отеля. Надо поговорить.

– А до завтра нельзя отложить? Я уже собирался спать.

– Что ты как старпер? Я переживал, что снял тебя со шлюхи.

– Я не пользуюсь услугами шлюх.

– Это касается Арины.

Молчание в трубке.

– Ладно, сейчас спущусь.

В бар я вхожу ровно через пять минут и буквально следом за мной входит Феликс. Мы садимся за дальний столик, я беру кофе. Феликс с трудом сдерживает зевок.

– Говори, что хотел?

– Дэви Ди Стефано, – впиваюсь взглядом в его лицо. – Почему Арина оформила над ней опекунство? Она твоя дочь или Винченцо?

Феликс смотрит на меня несколько секунд не мигая, затем выгибает бровь.

– Ты серьезно вытащил меня из кровати чтобы узнать о крестнице моего отца?

Достаю телефон, разворачиваю экраном к Феликсу.

– А эта девочка как-то связана с Ди Стефано? Ее зовут Катя.

Феликс молча разглядывает экран, поднимает глаза и упирается в меня изучающим взглядом. Мне мерещится, или в его глазах реально мелькает что-то похожее на сочувствие? Я сошел с ума или этот говнюк решил меня выбесить?

– Тебе не кажется, что все эти вопросы не ко мне, Демид? Задай их Арине. А знаешь что, лучше даже не Арине. Спроси у моего папаши, он любит, когда ему задают всякие вопросы. Могу даже поспособствовать, воспользоваться семейными связями и выхлопотать для тебя аудиенцию. Доброй тебе ночи.

Он поднимается, разворачивается к выходу. И я не сдерживаюсь.

– Феликс! – окликаю. Он оборачивается. – Ты ее любишь?

– Люблю, – кивает, – порву за неё.

– Но ты не спишь с ней, – сцепляю перед собой руки, чтобы не въебать по самодовольной роже. Усилием воли подавляю бушующую внутри ярость, цежу сквозь зубы: – Я наблюдал за вами. Ты не прикасаешься к ней. И все время повторяешь, чтобы я ее не трогал. И она просила. Все так серьезно?

Он чуть заметно кивает.

– У неё гаптофобия?

Он качает головой.

– Блядь, Феликс!..

– Психосоматика, – отвечает коротко. – Ты копай, Дем, копай. Тебе и не снилось то, что ты можешь по итогу нарыть. А я пошел, спать очень хочется.

Разворачивается и уходит, а я остаюсь сидеть за столиком.

– Вам ещё кофе? – спрашивает официант.

– Водки принеси, – говорю, глядя на сцепленные руки, – а потом можно и кофе.

***Грузинский патриарх. По состоянию на июль 2024 года имеет более 47 тысяч крестников.