Текст книги "Западня"
Автор книги: Сьюзен Льюис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)
– Чем он занимается?
– Проще сказать, чем он НЕ занимается. Главная ипостась – банкир. Кстати, для своего возраста он очень молодо выглядит. И жена тоже. Оливия унаследовала все лучшее. Видела ее фотографии?
Мэриан кивнула.
– Красавица, правда?
– Д-да.
– Ну вот, и ты туда же! У Стефани от нее мурашки по коже. И у меня.
– Неудачный снимок?
– Нет. На всех фотографиях одно и то же – серьезна она или улыбается. Сначала Грейс не хотела их показывать, но потом поняла, что я из-под земли достану – в смысле в редакциях газет. И ведь что интересно: я просмотрела публикации – повсюду использованы снимки, сделанные самое меньшее за два года до ее исчезновения. И это несмотря на то, что редакции завалены ее фотографиями, сделанными, когда она была в зените славы. Она прославилась в качестве богатой наследницы и одаренной художницы. Ее портреты печатались на журнальных обложках. За ней волочились все более или менее приличные холостяки города; дамы копировали ее стиль. Она носила темные очки, которые сама же и смоделировала, так один антрепренер сколотил целое состояние, наладив выпуск точно таких же. Чуть ли не все ходили в майках с буквами «ОГ» на груди. Газеты изощрялись на все лады, придумывая броские заголовки: «ОГо, какая девушка!»; «О – Гений!». Эти инициалы стали своего рода фирменным знаком. А после ее исчезновения в ход пошли новые клише: «О – Где же ты?», «О Господи, что с ней стряслось?» – или, как в одной газете: «Облапошенный Город».
– Облапошенный?
– Да. Я своими глазами видела в библиотеке. Причем, это была передовица – стоит ли удивляться, что редактора мигом уволили?
– Что же там было написано?
– Ничего особенного. Что ее картины не так уж и талантливы, просто все поддались магии имени. Но в конце содержался намек на какое-то расследование, результаты которого могут не понравиться «наверху». У меня в номере есть копия, сама прочтешь, если захочешь.
– Конечно. – Мэриан немного подумала и спросила: – Может, стоило бы повидаться с этим редактором?
– Легко сказать.
– Он не откроет рта без санкции Фрэнка?
– Он ни при каких условиях не откроет рта. – Видя растерянность Мэриан, Бронвен наклонилась к ней через весь стол и многозначительно прошептала: – Он умер.
Официант принес счет. Бронвен расплатилась, и они вышли на улицу. Дождь перестал, но дул пронизывающий ветер.
– Удачное совпадение, правда? – спросила Бронвен, беря Мэриан под руку. До их отеля было всего несколько кварталов, так что они решили пройтись пешком.
– От чего он умер?
– Погиб в дорожной катастрофе – где-то в Бронксе.
– Ты подозреваешь, что это не была дорожная катастрофа?
– Как я уже сказала, это явилось уж слишком удачным совпадением. Покойнику не задают вопросов.
В ту ночь Мэриан долго лежала без сна, обдумывая услышанное. Что-то сильно беспокоило ее в этой истории, но она не могла понять, что именно; догадка все время ускользала, и только когда у нее начали смыкаться веки, мелькнула догадка, но сон сморил Мэриан прежде, чем она это осознала.
Утром ее разбудил резкий телефонный звонок, ворвавшись в кошмарный сон, в котором человек в майке с буквами «ОГ» на груди гонялся за ней по опустевшим улицам Бристоля. Сначала это был Пол, но потом он превратился в Мэтью; рядом с ним бежала Мадлен. Мэриан не знала, почему убегает, но животный страх гнал ее дальше. В ушах гремел набат; легкие раскалились; глаза рвались наружу из орбит; ноги отказывались служить. Мэриан упала – и увидела мчащийся прямо на нее автомобиль; за рулем сидела Оливия. Ждать спасения было неоткуда. Мэриан, точно рыба, беззвучно шевелила распухшими губами. Еще секунда – и… И тут раздался звонок.
Еще не поняв, явь это или продолжение сна, она схватила трубку и услышала оживленный голос Стефани. Та хотела знать, как она долетела.
Потом к ней постучалась Бронвен и, показав, где буфет, оставила Мэриан завтракать, а сама побежала звонить. Остаток дня они провели вдвоем в комнате Мэриан, пытаясь разобрать инструкции Мэтью и сокрушаясь, что им ни за что не выполнить эти инструкции – даже сотую часть.
– А это еще что за бред? – брюзжала Бронвен. – «Для получения требуемой глубины нужно приближаться к истине шаг за шагом, постоянно учитывая окружение, то есть шум, освещение, температуру. Одного лишь портрета золотой нью-йоркской молодежи, выполненного крупными мазками, недостаточно. Необходимо передать оттенки, преступную подоплеку, если таковая имеется. Потребуется полное – неприглаженное!!! – описание друзей и коллег». – Бронвен подняла глаза на Мэриан. – Это твои восклицательные знаки?
– Он так произнес.
Бронвен развеселилась.
– Хотела бы я знать, что творилось в голове у Стефани, когда он все это диктовал.
– Читай дальше.
Добравшись до конца страницы, Бронвен снова покатилась со смеху.
– Если бы я не симпатизировала Мэтью, я бы его возненавидела. Ну ладно. Будем надеяться, ты получила удовольствие от работы шифровальщика. Разрешаю тебе послать его… нет, лучше не надо, он кусается. Кажется, это голос Стефани?
Мэриан кивнула.
– Ну, дорогуша, теперь мы получили некоторое представление о том, как угодить Мэтью Корнуоллу. Впрочем, не этот ли педантизм и вознес его на вершину профессионального мастерства? Мы, жалкие ремесленники, должны благодарить судьбу за счастье работать с Мастером. – Она скривилась и поднялась с места. – А знаешь, многие чем угодно пожертвовали бы, чтобы оказаться на нашем месте. Правда, я предпочитаю иметь свое собственное. И вообще, я умираю от голода. Пошли ужинать.
Пока Бронвен принимала душ, Мэриан ломала голову над загадкой Оливии. Они целый день склоняли ее на разные лады, анализируя каждый факт и фактик, но истинный внутренний облик девушки ускользал от них. В записках Стефани было сказано: «Нам никогда не узнать всей правды, но постарайтесь подобраться к ней как можно ближе – насколько вам позволят». Мэриан удивили такие капитулянтские настроения. В ней росла уверенность, что если они будут работать не жалея сил и копать глубоко, то обязательно найдут решение того, что ныне представляется неразрешимой загадкой. И ключом послужит погибший редактор.
Но с чего начать? Проработав некоторое время с Бронвен и выслушав рассказы нескольких друзей и знакомых Оливии, Мэриан все еще верила: она что-нибудь придумает. Ей хотелось заняться этим расследованием в одиночку: не для того чтобы лишить Бронвен заслуженных лавров, а – если быть честной с самой собой – чтобы возвыситься в мнении Мэтью. Мысль о том, что она старается произвести на него впечатление, была не особенно приятна, но еще более невыносимо было то, что он третировал ее как ничтожество, недостойное даже дружеского приветствия. Мэриан решила доказать, что она способна на многое – гораздо большее, чем они думают. Правда, если ей не удастся хоть немного продвинуться в этом расследовании, ни у кого не откроются глаза и она только выставит себя на посмешище.
Но прошла неделя, а ей так и не представилась возможность что-либо предпринять. Бронвен неотлучно была рядом, таскала ее на тусовки отпрысков богатейших и влиятельнейших семейств Нью-Йорка. Они облазили вдоль и поперек весь Манхэттен. Мэриан никогда не забудет, как однажды такси, в котором они ехали в галерею Рабина Мейера, обогнал мчавшийся на предельной скорости полицейский автомобиль – и затормозил прямо у них перед носом. Из него, не гася фар и не выключая сирены, выскочили четверо полицейских и устремились к какому-то зданию. Но главным потрясением явилось то, что она не испытала ни малейшего потрясения. Пребывание в Нью-Йорке было для Мэриан чем-то нереальным, словно происходящим в кино. Клубы пара из канализационных люков; шипящие языки пламени из окон зданий, небоскребы – все казалось слишком грозным, величественным, гротескным, чтобы быть правдой. Этот город и возбуждал, и обескураживал, но не пугал.
По вечерам они с Бронвен ужинали в номере; Мэриан печатала отчеты. Рабин Мейер не сказал ничего такого, чего бы они не знали. Да, Оливия выставлялась в его салоне. Да, жила в небольших апартаментах над галереей. Нет, он ничего не знал о ее частной жизни кроме того, о чем упоминалось в газетах, а к этому нужно подходить с большой осторожностью. Ее бывшие друзья-мужчины либо вообще отказывались отвечать на вопросы: мол, они все рассказали в полиции, – либо пускались в догадки, что с ней могло приключиться. Подруги большей частью отзывались о ней как о загадочной, экзотичной и очень сексуальной молодой женщине, черствой эгоистке, абсолютно лишенной понятий о нравственности; одна назвала Оливию исчадием ада. Этой-то девушке Мэриан и решила нанести повторный визит.
– Этого только не хватало! – простонала Бронвен, прочитав телеграмму о скором прибытии Мэтью. – Так и слышу его ворчливый голос: «Фрагменты, мазки, неполный портрет нью-йоркских прожигателей жизни». Да, это все, чего мы смогли добиться. Думаю, все же портрет получился достаточно выразительным. А ты как считаешь? Хорошо передана атмосфера роскоши и загнивания; персонажи ведут себя интригующе; а вечеринки с наркотиками, которые она устраивала в своей квартире, составляют колоритный фон. Хотя… – Бронвен вздохнула. – Ничего существенного.
– Хорошо бы найти какого-нибудь друга – или подругу, – с которой ее связывали тесные отношения.
– Что толку? Ясно, многие знают больше, чем говорят. Но даже если нам удастся что-нибудь вытянуть из них, Фрэнк ни за что не разрешит использовать это в фильме.
– По-твоему, он знает, как она жила последние два года перед исчезновением?
– Больше, чем говорит. Но в одном я уверена: Фрэнк понятия не имеет, где она сейчас. И никто не имеет понятия.
– Может, на этом и построить сценарий? Пусть Дебора Форман перепишет его таким образом, чтобы каждый эпизод заканчивался своего рода вопросительным знаком – как сейчас делают интервью, – чтобы заставить зрителей думать.
– О чем?
– О том, что на самом деле представляла из себя Оливия. Что с ней могло произойти. Пусть люди делают собственные выводы, пусть о ней снова начнут говорить, и если кому-нибудь что-то известно, возможно, он захочет поделиться информацией. Ему будет нечего бояться – у всех на виду.
Откровенно говоря, Мэриан сама не верила в реальность того, за что ратовала – и с таким апломбом! Все это – беллетристика. Как можно всерьез предполагать, будто кто-то боится, что его убьют за то, что он скажет правду? В нормальной жизни (то есть в Англии) так не бывает.
Склонив голову набок, Бронвен внимательно слушала.
– А что, в этом есть рациональное зерно. Если наш фильм станет большим вопросительным знаком, это будет как зонтик для разных версий. – Лицо Бронвен словно осветилось изнутри. – Конечно, Фрэнк не говорил ничего подобного, но, возможно, на это он и рассчитывает. Пусть развяжутся языки. Должен же кто-то знать, где сейчас Оливия. Ей-богу, Мэриан, ты попала в яблочко! Однако нужно от чего-нибудь оттолкнуться.
– Выбирай: убийство; похищение; любовная интрига; прихоть художника; сатанизм; амнезия вследствие злоупотребления наркотиками… Что тебе больше нравится?
– Меня бы устроил сатанизм, это объясняет перемену, происшедшую с ней за два года. Нужно уточнить у Фрэнка, какую степень художественной свободы он готов нам предоставить; имена придется заменить, а то по судам затаскают. Но, черт возьми, Мэриан, меня зацепило! Завтра приглашу Дебору Форман, пусть познакомится с Мэтью.
– Я тебе не нужна? – спросила Мэриан. – Хочу пройтись по магазинам. Забраться на крышу Эмпайр Стейт Билдинг… где еще бывают туристы?.. Если ты не против.
– Конечно, дорогуша! Можешь взять отгул. Но ведь это твоя идея – я думала, ты захочешь…
– Нет. Ты все сама доходчиво объяснишь. А я не горю желанием встречаться с Мэтью: он меня недолюбливает.
Бронвен рассмеялась.
– Хотела бы я знать, кого он «долюбливает». Ну ладно, иди развлекайся, а дела предоставь мне.
Утром Мэриан надеялась улизнуть из отеля до приезда Мэтью, но выйдя из лифта, увидела возле столика администратора знакомую высокую фигуру. По всему телу прошла жаркая волна. Сердце забилось чаще. Она уже думала вернуться в лифт, но двери успели сомкнуться.
– Мэриан, ты куда? – раздался за спиной знакомый голос.
– Я… просто…
– Решила осмотреть достопримечательности?
– Да. Бронвен меня отпустила.
– Тогда сними с шеи фотоаппарат и спрячь в сумку.
Мэриан растерянно заморгала. Мэтью вздохнул.
– Девушки твоего возраста – любого возраста, если на то пошло – не шастают по Нью-Йорку, всем своим видом показывая, что они приезжие.
– А… – Мэриан потянулась снять ремешок, но он зацепился за вешалку пальто. Дернуть бы хорошенько, порвать все к черту!
Мэтью взял ее обеими руками за плечи и, развернув на сто восемьдесят градусов, распутал узел и снял камеру.
– Какой номер комнаты Бронвен?
Мэриан ответила и уже собралась идти, как за спиной снова раздался его голос:
– Мэриан!
Она замерла.
– Желаю хорошо провести время! – И он, улыбнувшись, последовал за коридорным.
Мэриан превратилась в соляной столб. Мэтью улыбнулся ей – в первый раз за все время! Впервые назвал по имени! Она наблюдала за тем, как он вошел в лифт – готовая броситься за ним, вернуть улыбку, – но двери лифта уже сомкнулись, а в вестибюле начал собираться народ. Она побрела к выходу.
Тони поймал для нее такси, и полчаса спустя она подъехала к величественному зданию в одном из восточных кварталов Нью-Йорка.
Привратник позвонил в квартиру Джоди Розенберг, сообщил имя гостьи и проводил ее к лифту. Меньше чем через пять секунд Мэриан была уже на тридцать третьем этаже и, выйдя из лифта, оказалась прямо в просторных апартаментах Джоди.
Сама Джоди разговаривала по телефону, но сделала гостье знак чувствовать себя как дома. Мэриан бродила по необъятной комнате, прикидывая, сколько же здесь могло бы поместиться таких квартир, как у Стефани. Каток в Бристоле – и тот, наверное, меньше. Всюду были развешаны абстрактные картины. В другом конце комнаты, на возвышении, красовалось королевское ложе с роскошным резным изголовьем, покрытое розовой атласной накидкой; ноги утопали в серебристо-голубом ковре. Все это напомнило Мэриан закат в тропиках. А белоснежная мебель навела на мысль о прибое.
На зеркальной поверхности обеденного стола лежало несколько номеров «Нью-Йорк таймс»; Мэриан сделала вид, будто читает. Ее начало покидать мужество. Одно дело – позвонить Джоди Розенберг и договориться о повторной встрече, и совсем другое – очутиться с ней наедине среди всего этого великолепия. А главное – о чем спрашивать эту женщину? Почему та считает Оливию исчадием ада? Сейчас это казалось таким банальным! И потом – вдруг она не так поняла? Или сама Джоди ляпнула не подумав? А даже если и сказала всерьез, разве это дает Мэриан право лезть ей в душу? Даже не посоветовалась с Бронвен! Мэриан украдкой бросила взгляд на хозяйку квартиры и внутренне сжалась в комочек. Даже в тренировочном костюме и кроссовках Джоди выглядела на редкость эффектно.
Наконец, когда Мэриан уже совсем пала духом, Джоди положила трубку.
– Привет. Иди сюда, поближе. Хочешь кофе? Чаю? Апельсинового сока?
– Сока, пожалуйста.
– Давай твое пальто, – сказала Джоди и стащила его с Мэриан, прежде чем та успела смутиться из-за своего неказистого наряда.
– Надеюсь, я тебя не слишком побеспокоила? – поинтересовалась Мэриан, принимая из рук Джоди стакан свежеприготовленного апельсинового сока. – Просто…
– Я ждала этого звонка.
– Правда?
– Конечно. Твоя коллега – шустрая особа. Умеет растравить душу. Вроде бы так, между прочим – и заставит забыть о бдительности. – С лица Джоди сошла теплая улыбка. – Я много думала, что тебе скажу, и все еще не уверена… Кажется, я назвала Оливию исчадием ада?
Мэриан кивнула.
– Она не всегда была такой. Связалась с дурной компанией. Наркотики… Здесь это запросто: кокаин с героином продают на каждом углу. Все мы немножко колемся: на вечеринках, ради кайфа, – но Оливия слишком далеко зашла. Ее было не узнать. Мы все пытались ей помочь, но она отвергала помощь. Это стало манией. Слухи докатились до отца, и вот тут-то все и началось. Фрэнк не хотел ей зла, но… Оливии пришлось расплачиваться. Всем приходится платить рано или поздно.
Памятуя манеру Бронвен помалкивать, когда возникает ощущение, что собеседник вот-вот «расколется», Мэриан прилежно тянула паузу. Но по неопытности не вытянула.
– Что же она сделала?
– Если я скажу тебе это… – Джоди обвела комнату беспокойным взглядом. – Слушай, я больше ничего не знаю. И так распустила язык…
– Ты же еще ничего не сказала.
– Пусть так и остается. Я тебе ничего не говорила, тебя здесь не было, я не называла Оливию исчадием ада…
– Почему же ты согласилась встретиться?
– Потому что у меня бывают заскоки на почве нравственности. Вообразила, будто вы можете что-то сделать. Я ошиблась. Буду держать рот на замке, как другие.
– А ты не можешь сообщить в полицию?
– Смеешься? Копы знают гораздо больше меня. Как подумаю, что она ушла от ответственности, как будто ни при чем… Фрэнк пытался ее спасти, он и сейчас пытается, но все без толку.
– Фрэнк знает, где сейчас Оливия?
– Нет. Этого никто не знает. В газетах правильно писали: Фрэнк послал ее в Италию учиться живописи у Серджио Рамбальди. Она окончила курс – и больше ее не видели.
– Люди не растворяются в воздухе.
– А вот Оливия растворилась.
– Думаешь, она жива?
На лице Джоди появилось угрюмое выражение.
– Говорю тебе, Мэриан, я лично надеюсь, что эта сука горит в адском огне. Я ее ненавидела. Все мы ее возненавидели, когда узнали… Она прекрасно понимала, что делала, но ей было плевать – лишь бы получить дозу.
– Послушай, – заговорщическим тоном проговорила Мэриан, – клянусь, я не назову твоего имени, что бы ты мне ни сообщила. Только мы с тобой будем знать. Я скорее сяду в тюрьму, чем предам тебя. – В ее голосе зазвучали драматические нотки. Она слышала, что журналисты и детективы предпочитают скорее очутиться за решеткой, чем раскрыть источник информации.
Джоди насмешливо скривила губы.
– Если я скажу тебе то, что знаю, Мэриан, ты не сядешь в тюрьму – тебя убьют. Нас обеих убьют.
Мэриан с трудом подавила в себе желание рассмеяться. Нью-Йорк не только походил на декорации к супербоевику, но и его жители вели себя как киногерои. Никто не высказывался попросту, как в нормальной жизни, – а так, будто за этим что-то кроется.
– Неужели убьют?
Джоди торжественно кивнула.
– Конечно. Многих уже убили.
Мэриан вспомнила:
– Тот редактор погиб не от несчастного случая?
– Ты знаешь? Конечно, это не был несчастный случай.
– Я вот думаю, – нерешительно произнесла Мэриан, – может, он кому-нибудь рассказал о том, что знал?
Джоди резко вскинула голову.
– Почему ты так думаешь?
– Ну… люди обычно делятся с теми, кому доверяют. Особенно если…
– На этот раз ты ошиблась.
– А ты откуда знаешь?
– Знаю – и все. – Джоди встала. – Слушай, Мэриан, я сказала, что вечером свободна, но в последнюю минуту кое-что подвернулось. Извини.
Мэриан тоже поднялась. Очень жаль, но когда тебя так недвусмысленно выпроваживают… В то же время в ней крепла уверенность, что за всем этим что-то кроется, хотя она и не представляла, что. Более того: теперь она была убеждена: редактор с кем-то поделился. Вот только как найти этого человека?
Джоди подала ей пальто. Мэриан благодарно улыбнулась.
– Спасибо, что согласилась встретиться.
Когда она застегнула все пуговицы, Джоди проводила ее до лифта, а когда Мэриан вошла в кабину, надавила на кнопку и задержала лифт.
– Вечером позвоню в отель. Тебе нужно кое с кем потолковать. Этот парень залег на дно, он смертельно напуган. Не знаю, согласится ли он. Но если согласится… Прежде чем дать тебе его координаты, Мэриан, хочу, чтобы ты хорошенько подумала. Ты подвергнешь себя большой опасности.
У Мэриан пробежали мурашки по спине.
– А ты? Разве тебе не грозит опасность?
– Конечно, грозит. Но я, как и все в этом городе, люблю Фрэнка и Грейс, они не заслужили такой участи, и мне хочется им помочь. Ради собственной безопасности, Мэриан, не говори никому о том, что ты здесь была. Так будет лучше для нас обеих. Если меня спросят, я буду отрицать. – Джоди отпустила кнопку; двери начали плавно съезжаться. – В общем, я позвоню. Но мой тебе совет: брось это дело. Возвращайся в Англию и навсегда забудь Оливию Гастингс.
На улице ее окутала промозглая атмосфера Парк-авеню. Мэриан оглянулась на громадное здание, из которого только что вышла, словно ожидая, что оно испарилось. Все эти дни она жила словно в театре абсурда. Она разучилась удивляться и даже тревожиться, потому что подсознательно отказывалась верить в реальность того, что ей говорили.
Она доехала на такси до центральной библиотеки Нью-Йорка, где погрузилась в чтение газет пятилетней давности. А снова выйдя на улицу, почувствовала, что по-прежнему не верит, будто люди, о которых она читала, могут заинтересоваться такой мелкой сошкой, как Мэриан Дикон. То был захватывающий детективный роман, и ей предстояло подобрать ключ к разгадке. Она выписала имена покойного редактора и журналистов, работавших в то время.
Когда Мэриан добралась до отеля «Дорсет», на город спустились сумерки. Она утратила чувство времени. Казалось, с момента, когда Тони посадил ее в такси, прошло не более часа. Мэриан бросила взгляд на часы – семь с небольшим. У нее заурчало в желудке. Нужно заскочить к Бронвен, спросить, как прошла ее встреча с Мэтью и Деборой Форман. А потом заказать в номер сандвичи.
Но когда она протянула руку, чтобы постучаться к Бронвен, дверь распахнулась, и оттуда вылетел Мэтью, на ходу засовывая руки в рукава пальто. Сдержав стон (он отдавил ей ногу), Мэриан уже собиралась извиниться, что путается под ногами, как он сгреб ее в охапку.
– Где тебя черти носили? Бронвен чуть с ума не сошла. Я сам собрался тебя искать.
– Меня? – спросила она, хлопая ресницами.
Мэтью отступил в комнату. Мэриан последовала за ним.
– А где Бронвен?
– А ты как думаешь? В такси прочесывает Нью-Йорк. Где ты пропадала?
– Извините, я не хотела причинять вам беспокойство. Просто…
– Где ты была?
– Везде…
– Что значит «везде»?
Мэриан вздохнула.
– Где именно? Я знаю этот город – в каком конкретном районе? Швейцар сказал, ты укатила на такси в Ист-Сайд.
Она уклонилась от прожигающего насквозь взгляда темных глаз, уставившись в окно.
– Мэриан, что у тебя на уме?
– Ничего.
– Тогда зачем тебе понадобилось ездить домой к Джоди Розенберг?
Она заморгала, но не выдала тайну.
– Мэриан, посмотри мне в глаза! – Мэтью приподнял ее лицо за подбородок и произнес, четко выговаривая слова: – Что тебе было нужно от Джоди Розенберг?
К ужасу Мэриан, у нее дрогнули губы, а к глазам подступили слезы. И вдруг она заорала:
– Я тебя ненавижу! Ты презираешь меня за то, что я уродина! Но это не значит, что у меня нет чувств!
На какие-то несколько секунд Мэтью словно окаменел. Потом запрокинул голову и расхохотался.
– Мышка пискнула!
– Не смей называть меня мышью!
Он поднял руки, словно сдаваясь.
– Извини. Я имел в виду, что ты тихоня, а не уродина – что, кстати, совершенно не соответствует истине. С чего ты взяла? Ты довольно-таки привлекательная женщина.
Она тупо смотрела на него. Мэтью продолжал смеяться.
– Нечего разговаривать со мной снисходительным тоном! – выпалила Мэриан. – Я не сопливая девчонка и не допущу, чтобы меня третировали!
– Тогда перестань вести себя как сопливая девчонка! Зачем ты ездила к Джоди?
– Из-за тебя, если хочешь знать! Хотела доказать, что я не какое-то ничтожество! Думала, если я узнаю что-нибудь новое для фильма, ты станешь лучше ко мне относиться.
Он встряхнул головой, словно для того, чтобы мысли встали на место.
– А теперь, – все так же воинственно произнесла Мэриан, – я устала и хочу есть, так что иду к себе.
Мэтью схватил ее за руку.
– Ты никуда не пойдешь, пока не объяснишь все как следует.
– Хватит обращаться со мной как с несмышленышем!
– Тогда отвечай!
– Я поехала к Джоди узнать, почему она назвала Оливию исчадием ада.
– А тебя не удивило, что Бронвен сама этого не сделала?
Мэриан открыла рот – и тотчас закрыла.
– Джоди была дома? Ты говорила с ней?
– Нет и еще раз нет!
– Это правда?
– Да!
– В таком случае тебе повезло. Мэриан, такими вещами не шутят. Это очень серьезно. И опасно.
– Почему?
– Сама знаешь. В этом городе существует заговор молчания. Все скрывают, что здесь происходило перед исчезновением Оливии. Ну вот… Бронвен познакомила меня с твоей идеей, она великолепна. На том и остановимся. Мы – киношники, а не детективы.
– Разве ты не хочешь знать, что случилось с Оливией?
– Хочу. Все мы этого хотим и в первую очередь – Фрэнк Гастингс. Оставим раскопки ему. Пожалуйста, Мэриан, никогда больше не делай ничего подобного. Хотя бы ради меня.
Она вдруг почувствовала себя такой несчастной, что не могла говорить, и, боясь разрыдаться перед Мэтью, опрометью выбежала из комнаты.
– Все о’кей, дорогуша, – утешала ее спустя некоторое время Бронвен. – Это моя вина. Я же видела, что тебя распирает любопытство, и должна была догадаться, что ты отмочишь что-нибудь в этом роде. Но я думала, Стефани тебя предупредила… Нужно было мне самой это сделать. Я оставила Джоди в покое, потому что на данный момент этого достаточно. Ухватиться за эту ниточку означало поставить под удар не только нас, но и Джоди. Фрэнк с самого начала попросил нас копать не слишком глубоко. Естественно, мне тоже не терпелось довести дело до конца, но сработал инстинкт самосохранения. В этом городе творятся темные дела, в которых замешаны очень влиятельные люди. Так что пришлось пока остановиться.
Мэриан так и подмывало рассказать о своем разговоре с Джоди, но она не могла нарушить данное слово. И потом, бывшая подруга Оливии не сказала ничего особенного. Когда она позвонит, Мэриан скажет, что решила внять ее предостережениям и оставить все как есть.
– Пойдешь ужинать? – спросила Бронвен. – Мэтью обещал купить выпивку – загладить вину.
– Да? Ну так поблагодари его от моего имени и скажи, что я уже заказала ужин в номер, а потом лягу спать.
– Как хочешь. Скажу, что у леди есть своя гордость и от нее так просто не откупишься.
Мэриан прыснула.
– Вот-вот, так и передай.
В половине девятого, когда зазвонил телефон, она уже спала, но голос Джоди моментально прогнал сон. Мэриан начала было объяснять, что решила последовать ее совету, но Джоди перебила ее:
– Все равно без толку. Он не хочет с тобой встречаться.
– Вот и хорошо, – пробормотала Мэриан.
– Значит, ничего не было?
– Совсем ничего.
Положив трубку, Мэриан достала из кармана пальто сделанные в библиотеке записи и порвала их на мелкие клочки.
Уснула она не скоро. Последним, что мелькнуло у нее в голове, было воспоминание о том, что Мэтью назвал ее привлекательной женщиной.
