Текст книги "Западня"
Автор книги: Сьюзен Льюис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 28 страниц)
Серджио взял ее за руку и увлек под холодные струи. Скользя и расплескивая лужи, они побежали к полянке, где стоял красный «фольксваген».
– Эта машина принадлежит Энрико, я одолжил ее, пока моя в ремонте.
При упоминании об Энрико Мэриан успокоилась и забралась на сиденье.
– Итак, – начал Серджио, когда они выехали на узкую горную дорогу, – с чего бы начать? Конечно, с моего рождения.
Он на приличной скорости вел машину по самому краю пропасти, не снимая ногу с тормоза.
– Я расскажу вам о матери – отца я никогда не знал. Она сохранила его имя в тайне от всех – не только от меня.
Он рассказал о своем детстве и юношеских годах в Галлено, о том, как рос вместе с Энрико и Арсенио. Слушая мелодичный, богатый модуляциями голос, Мэриан зримо представляла себе обстановку.
У подножия горы он вдруг резко свернул на обочину, едва избежав столкновения с встречным автомобилем. Мэриан вытерла ладошкой запотевшее стекло.
– Это же Дейдра, агент Мадлен!
– Если она и дальше будет так носиться, то рано или поздно свернет себе шею, – ухмыльнулся Серджио.
* * *
Маленький синий «фиат» резко затормозил перед фургоном Кристины Ханкок. Оттуда выскочила Дейдра и, даже не закрыв дверцу, ринулась к коттеджу Мэриан. На стук никто не ответил. Она что было сил замолотила кулаком по двери.
– Мэдди! Где ты?
Обнаружив, что дверь не заперта, Дейдра вбежала в дом и через минуту снова выскочила. Мокрые растрепавшиеся волосы торчали из-за поднятого воротника пальто. К ней бежал какой-то человек. Она ринулась навстречу:
– Вы не видели Мадлен?
– Нет. Кто вы такая?
– Ее агент. А где Мэриан?
– Разве ее нет в коттедже?
– Там никого нет.
Человек недоверчиво уставился на Дейдру и вдруг, грубо оттолкнув ее, ринулся в дом. Даже вой ветра не мог заглушить его ругательств.
– Быстро в бар! – приказал он, снова появившись на крыльце.
– Зачем?
– Делайте, что говорят! – Он спрыгнул с крыльца и бесцеремонно потащил ее прямо по траве.
В баре на Дейдру дохнуло теплом, но ее продолжала бить нервная дрожь. Ее неожиданный спутник заорал на сонно клюющего носом мужчину:
– Вставай сейчас же! Ее нет!
– Как?! А где Мэтью? – спросонья гаркнул второй мужчина.
– Здесь, – послышалось от двери. – Фу! Наконец-то добрались!
Дейдра молнией метнулась к выходу, едва не сбив Мэтью с ног.
– Что здесь происходит?
– Она ищет Мадлен, – объяснил охранник.
– Мадлен? С какой стати? И почему в панике? – И вдруг, не дожидаясь ответа, бросился догонять Дейдру.
– Подождите! Дейдра, вернитесь!
Мэтью в несколько прыжков догнал ее и схватил за руку. Она вырвалась и попыталась залезть в машину.
– Ради Бога, Дейдра! Что случилось?
– Некогда объяснять. Я должна разыскать Мадлен!
– Отвечайте! – гаркнул Мэтью, не давая ей сесть за руль. – В чем дело? Это имеет отношение к Полу?
– Да! Имеет – и очень большое! Где он? Вы его видели?
– Нет. Мы сразу после обеда уехали на съемку. Может, Мэриан его видела? Почему бы вам не успокоиться и не зайти к ней в коттедж?
– Мэриан исчезла.
Он побелел как мел и больно сжал ей запястье.
– Что значит «исчезла»?
– Ее нет. Я уже заходила. Те люди в баре – они ее ищут.
– О Господи! – выдохнул Мэтью и потащил Дейдру обратно к бару.
* * *
Мадлен стояла на стоянке такси на главной улице Камайоре. Одной рукой она придерживала шляпу, а другой махала отъезжающему Энрико.
– Можете подбросить меня до Фелитто? – прокричала она в окошко такси. В это время грянул гром.
– Si, si, Фелитто. – Таксист начал открывать заднюю дверцу.
– Я сам ее отвезу.
Пол! Он решительно взял Мадлен за руку и увлек в сторонку.
– Привет, – растерянно пробормотала она.
– Привет. Надо же, какая встреча! Я заехал купить газету. А ты? Куда-нибудь ездила? – Он метнул взгляд на ее свертки.
– Во Флоренцию, за покупками.
– Идем, спрячемся от дождя. – Он потащил ее в кафе.
Видел ли он Энрико? Судя по поведению – нет. Однако ее беспокойство не проходило. Пол заказал две чашки кофе и спросил у официанта, где здесь дамская комната.
– Зачем она тебе понадобилась? Я не хочу в туалет. Или у тебя вдруг прорезались определенные наклонности?
– Просто подумал – может, ты захочешь привести себя в божеский вид. Настоящая лахудра.
Надувшись, Мадлен сделала именно то, на что он и рассчитывал: рванула причесываться.
Принесли кофе. Пол незаметно опустил в чашку Мадлен две полученные от Серджио таблетки.
– У тебя такой довольный вид, – сказала Мадлен, занимая свое место за столиком. Она успокоилась: Пол явно не видел Энрико.
– На то есть основания. Я почти закончил книгу.
– Правда? Это нужно отметить.
– Отметим, когда совсем закончу. А пока выпей кофе и расскажи, много ли ты потратила во Флоренции.
– Целое состояние! Тебе тоже кое-что купила, но это – сюрприз ко дню рождения.
– Даже не намекнешь?
– Нетушки! Наберись терпения. А для Мэриан я купила зажигалку в виде падающей Пизанской башни. Ужасная безвкусица! Жду не дождусь увидеть ее реакцию. Притворюсь, будто я в восторге. Ты же знаешь, Мэриан готова на все, лишь бы не задеть чьи-то чувства.
Пол улыбнулся и все время, пока Мадлен щебетала о своих приобретениях, нежно смотрел ей в глаза. Все его существо как будто раздвоилось. Матрешка наконец-то обрела содержание. Но создавая ее, он разрушил собственную личность. Он заполнил собой ее зияющую пустоту, зажег в ней огонь – а сам погас, задохнулся. Ему больше ничего не нужно, кроме ее преданности, ее любви, ее слез, ее смеха, ее жизни… Чтобы выжить самому.
Когда Мадлен допила кофе, он спросил, наклонившись к ней через стол:
– Знаешь, чего бы мне сейчас хотелось?
– Что, прямо здесь? – Она зевнула.
– Нет. Прокатиться.
– Мы и так прокатимся – до Фелитто.
– Нет, дальше. Заберемся высоко в горы и притворимся, будто мы – единственные люди на земле.
– Ладно, если тебе хочется. Только ненадолго. Я хочу есть.
– Подожди здесь. Пойду раздобуду автомобиль.
– А поцеловать? – капризно напомнила Мадлен, когда Пол встал из-за стола.
Но он только посмотрел на нее прищурившись и велел подождать.
– Нет, ты точно чокнутый, – проворчала она полчаса спустя. Автомобиль совершал немыслимые виражи на крутой горной дороге. – Хотя это даже немного романтично. И тепло, и сухо. Только я очень попросила бы тебя ехать помедленнее.
Пол не отреагировал. Он целиком сосредоточился на дороге и был непроницаем как сфинкс.
– Может, заедем в Фелитто и предупредим Мэриан?
Он опять не удостоил ее ответом.
– Так говоришь, ты закончил книгу?
Когда Пол и на этот раз не ответил, Мадлен начала нервничать. Может, он все-таки видел Энрико? Но тогда он бы уже давно на нее набросился. И потом, она не сделала ничего плохого. Не спала с Энрико. За что же Пол злится?
– Пол, ты имеешь хоть какое-нибудь представление, где мы находимся?
– Имею.
– Ну и слава Богу, а то я совсем не ориентируюсь. Может, повернем назад? Что-то спать хочется. После этих чертовых магазинов чувствуешь себя как выжатый лимон.
Пол продолжал молча вести машину. Гроза приближалась. Ослепительные зигзаги молний все ярче и безжалостнее вспарывали черное небо и терялись в кронах деревьев. Гроза соответствовала настроению Пола. Им владело одно желание – наказать Мадлен, раз и навсегда отбить у нее охоту насмехаться над ним. Когда она будет томиться и чахнуть во мраке bottega, он напишет ей из тюрьмы и все объяснит, и пообещает вызволить из заточения, но при условии, что она поклянется стать его рабой – душой и телом.
Оглушительный раскат грома заставил его вздрогнуть. Он свернул на обочину и резко нажал на тормоз. Дворники перестали метаться по стеклу, и, кроме дождя, ничего не было видно. Пол включил освещение.
– Ты спишь?
– Ум-гу.
– Просыпайся! – Он схватил Мадлен за волосы и приблизил ее лицо к своему.
– В чем дело? – сонно пробормотала она. – Почему ты дергаешь меня за волосы?
Глаза Пола лихорадочно блестели; зубы обнажились в зверином оскале.
– Я любил тебя, стерва! Ты была темной, тщеславной, жадной шлюхой, а я хотел дать тебе все!
– Пол! Что случилось? – Она никак не могла разлепить свинцовые веки.
– Энрико Таралло! Ты трахаешься с Энрико Таралло!
– Нет-нет, Пол, это не так!
– Лгунья!
Он ударил ее по лицу; Мадлен стукнулась головой о стекло, но все равно не проснулась. Он распахнул дверцу.
– Вылезай!
Она, как мешок с песком, свалилась в кювет.
Пол обошел машину. Мадлен лежала в кювете без сознания. Он смотрел на нее и любя, и ненавидя. Гроза была в разгаре. Он будет тосковать по Мадлен – уже сейчас все в нем кричало от боли. Без Мадлен он ничто. Но там, в камере, в ожидании суда, ему и следует быть ничем. Он станет жить для нее одной, для их общей славы – и однажды они воссоединятся навеки.
* * *
Наконец-то к Мэриан вернулось чувство реальности. Она стояла под аркой входа в пещеру. Животный ужас исказил ее черты, мурашками разошелся по коже, заставил бешено биться сердце. Она пыталась ровно дышать, но ничего не получалось. А при виде статуи Оливии в свете прожекторов – и прекрасной, и кощунственной – ее вырвало.
Серджио стоял у нее за спиной. Когда она бессильно прислонилась к стене, по его знаку из темноты вынырнул какой-то человек и ввел ее внутрь пещеры.
– Я хочу выйти отсюда! – всхлипывала она. – Пожалуйста, отпустите меня!
Но лицо человека, державшего ее мертвой хваткой, говорило: ее ни за что не отпустят, особенно теперь, когда она видела Оливию.
– Что вы хотите со мной сделать? – прошептала она, повернувшись к Серджио.
– Прошу вас, Мэриан, успокойтесь. Я же сказал, что не желаю вам зла. Но вы должны остаться здесь до окончания моей работы. Я уверен, что вы меня понимаете.
– Оливия… Что вы с ней сделали? Где она?
– Да вот же она – разве вы не видите?
– Нет!
Она зажмурилась. Запахи сырой земли и расплавленного воска грозили снова вызвать рвоту.
– Но она жива?
– Ей пришлось умереть, Мэриан. Люди в Нью-Йорке приговорили ее к смерти и передали мне для исследований.
– Серджио! – взмолилась она. – Я не смогу быть вашим биографом. Позвольте мне уйти!
– Я уже объяснял, cara… – он помолчал, пережидая мощный раскат грома. – Я уже объяснял, что избрал вас. Вы сохраните для истории то, что вершится здесь, в bottega.
– Но это же… – Она чуть не сказала «безумие» и осеклась, поняв, что это так и есть – в буквальном смысле. – Серджио, вы не можете так поступить. Меня хватятся…
– Вас никогда не найдут, Мэриан.
Это прозвучало как смертный приговор. Мэриан пошатнулась. Сообщник Серджио осторожно опустил ее на пол. Из темноты вышел Рабин Мейер и, не обратив на нее внимания, снова скрылся.
Дьявольски красивый, Серджио еще немного постоял у входа в пещеру. И шагнул к Мэриан. Его крупная, статная фигура отбрасывала гротескные тени. Темные глаза цвета охры сверкали. Тень от орлиного носа упала на рот, так что когда Серджио улыбнулся, зубы показались черными. Мэриан вздрогнула и, сжавшись в комочек, незаметно сложила пальцы для крестного знамения.
Он сел на мраморную плиту и подался вперед, поближе к ней.
– Сегодня вам предстоит стать свидетельницей моего творческого процесса. Вы своими глазами увидите мой метод в действии. Метод великого Микеланджело. Вот этот мрамор, – он погладил плиту, на которой сидел, – явится материалом для шедевра. Она будет лежать здесь. И когда я вскрою вены, мрамор впитает в себя ее кровь. Мы исследуем ее кости, мышцы – все строение ее тела. И сделаем наброски и макеты, которые впоследствии воплотятся в мраморе.
Мэриан смотрела на него во все глаза. Теперь она уверилась: он ненормален и, значит, ей осталось только молиться. Она опустила голову и забормотала слова молитвы. К ее невыразимому ужасу, Серджио присоединился к ней, причем искренне. Какое кощунство!
В это время зашевелились закрывавшие вход ветви, и вошел человек в длинном черном пальто с капюшоном. Он сказал Серджио несколько слов по-итальянски. Тот с нежностью и участием взглянул на Мэриан.
– Приготовьтесь, Мэриан. Сейчас доставят женщину – для вас это будет большой неожиданностью. Возможно, увидев ее, вы поймете, почему мой выбор пал на вас. Вы будете писать эту книгу кровью своего сердца.
Мэриан догадалась, о какой женщине идет речь.
– Нет, Серджио! Не делайте этого, умоляю вас! Вы же не мясник. Вы нуждаетесь в помощи. Пожалуйста, не убивайте ее. Я все сделаю.
– Тс-с-с, – прошептал он.
Ветви разошлись, и ужас Мэриан удесятерился при виде мужской фигуры. Его лицо было забрызгано грязью, с волос стекала вода. Он держал на руках бесчувственное тело Мадлен.
– Пол! – вскрикнула Мэриан. – Не давай ему это делать! Ты же ее любишь! Ты…
Ей бесцеремонно заткнули рот.
– Что она здесь делает? – удивился Пол.
– Она знает об Оливии.
Пол приблизился и опустил тело Мадлен на мраморную плиту. Поправил волосы, нежно поцеловал в губы. Мэриан снова затошнило.
– Тебе пора, – напомнил Серджио. – Твое желание будет исполнено. Утром за тобой придут.
Пол выпрямился. Мужчины стояли лицом к лицу. Мэриан похолодела: ей вдруг бросилось в глаза сходство между ними. Оба распространяли ауру – пещера прямо-таки пропиталась ею. Мадлен снова зажмурилась и возобновила молитву. Не может быть, чтобы это происходило на самом деле. Это кошмарный сон, галлюцинация, которая скоро развеется. Но открыв глаза, она снова увидела лежащую на мраморной плите Мадлен и склонившегося над ней Серджио. Пола не было видно. Серджио повернулся к ней, словно для того чтобы выразить сочувствие, но поймав в ее глазах мольбу о пощаде, махнул рукой и удалился.
Мэриан показалось, что прошло несколько часов, прежде чем он вернулся в пещеру. Время от времени у нее являлась смутная мысль: что там, за каменным сводом? Она даже не слышала, что кончилась гроза. Что же делать? Бежать? Но помощник Серджио неотлучно находился при ней, уставив отсутствующий взгляд в дальний угол пещеры. Когда она обращалась к нему с мольбой, он переводил на нее этот стеклянный взгляд. Наконец ей удалось встать и сделать шаг к Мадлен, но он грубо схватил ее за руку, и она опять упала на пол. В глазах стояли слезы бессильной ярости. Это какой-то ад. Или все-таки кошмарный сон? Так не бывает! Эти люди и их поступки принадлежали какому-то иному, потустороннему миру. Мэриан начала всхлипывать. Если это сон, почему он не кончается? Почему Мэтью не спешит на помощь? Если бы только она поехала с остальными! А Мадлен – почему она так бледна? Что они собираются с ней делать? Мэриан посмотрела на лицо Оливии и застонала.
Вернулся Серджио в черном балахоне скульптора, из-под которого виднелись мятые брюки. Она хотела что-то сказать, но пересохшее горло не издало ни звука. Руки и ноги налились свинцом. Появилась резь в глазах. Мозг – и тот отказывался служить. Она насчитала в пещере семерых; все они окружили плиту из мрамора. Серджио стоял к ней спиной – возился у верстака с инструментами. Трое в рабочей одежде начали раздевать Мадлен. Еще двое подошли к Мэриан, чтобы связать ее.
– Прошу прощения, – молвил Серджио. – Когда начнется рассечение тела, нельзя допустить, чтобы вы путались у нас под ногами.
Она настолько отупела, что не нашла что ответить и не оказала сопротивления этим двоим – они оказались женщинами. Ей скрутили руки и ноги железной проволокой – не так туго, чтобы затруднить кровообращение, но достаточно, чтобы проволока впилась ей в кожу и причинила нестерпимую боль, если она попробует освободиться.
Погасили свечи. Осталась только одна – на верстаке. Слабый поток холодного воздуха, идущий от входа в пещеру, колебал пламя. Мэриан понимала: необходимо что-то делать, попробовать их отговорить… Но ее воля была парализована страхом.
Серджио начал читать заклинание по-итальянски или по латыни. При этом он касался одного инструмента за другим, словно освящая эти орудия убийства. Прочие молча смотрели на обнаженное тело Мадлен. Серджио зашел с торца; в руке блеснуло лезвие. Он поднял скальпель высоко над головой, и тотчас грянул хор голосов: «Lunga vita alla donna! Lunga vita al nuovo rinascimento!»
Когда скальпель вошел в тело Мадлен, Мэриан закричала. И ни на миг не переставала кричать. Это был тот самый крик, что преследовал ее в Паэзетто ди Питторе, а потом в Фелитто.
Кровь Мадлен окропила мрамор. Серджио вытащил скальпель из раны на груди и, поднеся к лицу, вонзил в розовую мякоть губ.
Кто-то крепко держал Мэриан; проволока впилась в кожу – она отчаянно пыталась освободиться. Ей что-то говорили, успокаивали, но она все кричала и кричала, умоляя их остановиться.
И вдруг увидела под аркой у входа в пещеру Энрико.
– Он убил ее! – зарыдала она. – Поздно, Энрико! Слишком поздно!
– Мэриан! – Это был знакомый голос Мэтью.
– Мэтью! Она мертва! Он убил ее!
И сознание покинуло ее.
ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА СПУСТЯ
Глава 29
Убийство Мадлен так и осталось загадкой для широкой публики. Официальная информация была весьма скупой, но кое-какие сведения все-таки просочились. Говорили, что полиция арестовала Пола О’Коннелла и Серджио Рамбальди – обоим предъявлено обвинение в убийстве, хотя трудно было понять, кто из них убил Оливию, а кто – Мадлен. На фоне всеобщего ажиотажа в связи с гибелью Мадлен тот факт, что в могиле в дальнем углу пещеры были обнаружены останки Оливии, прошел почти незамеченным – по крайней мере в Италии. В Штатах это открытие повлекло за собой многочисленные аресты. В конце концов следователь, инспектор Веццани, сделал заявление для прессы: в настоящее время полным ходом идут допросы Серджио Рамбальди и Пола О’Коннелла. Удалось точно установить полную непричастность Пола О’Коннелла к тому, что произошло с Оливией.
Стало известно, что Мэриан Дикон явилась свидетельницей убийства Мадлен, что с места преступления ее доставили в клинику во Флоренции, а оттуда – прямиком на виллу Таралло в Галлено, где она до сих пор и остается. Целая армия полицейских и телохранителей стерегли виллу от прессы, и только одному фотографу посчастливилось заснять Мэриан, играющую с детьми Энрико в саду. Кроме полицейских, все приезжавшие на виллу пользовались скоростными лимузинами с затемненными стеклами. За недостатком информации газетчики стали намекать на роман между Энрико и Мэриан, но ничем не подкрепленные сплетни быстро выдохлись.
Наконец одному журналисту удалось разговорить адвоката Серджио Рамбальди. Он заявил, что Серджио неповинен в смерти Мадлен: это Пол О’Коннелл дал ей смертельную дозу снотворного. Таким образом впервые были упомянуты наркотики; воодушевленная пресса мигом состряпала историю любви Мадлен и Серджио. Но поскольку от адвоката Пола О’Коннелла не последовало опровержения, газетная братия вновь напустилась на полицию. Под большим давлением инспектор Веццани сообщил лишь, что до тех пор, пока Мэриан Дикон не оправится настолько, чтобы подтвердить или опровергнуть показания Рамбальди и О’Коннелла, он не имеет права вдаваться в комментарии. Истина заключалась в том, что с самой ночи убийства Мэриан, Сильвестра и Энрико вели нескончаемые переговоры с сотрудниками полиции, и инспектор Веццани, так же как и его начальство, знал обо всем, что тогда произошло, вплоть до мельчайших подробностей. Тем не менее семья Таралло обратилась с просьбой – до тех пор, пока это не станет абсолютно неизбежным, не давать информации, и полиция сочла возможным эту просьбу удовлетворить.
Адвокат Серджио Рамбальди также проводил на вилле много времени, расспрашивая Сильвестру и Энрико, входя во все обстоятельства жизни Серджио и пытаясь обосновать невменяемость своего клиента. Узнав об этом, Серджио отказался от его услуг: он твердо решил предстать перед судом за убийство Оливии Гастингс.
Зато Пол О’Коннелл не имел такого намерения в связи со смертью Мадлен. Сначала он охотно признался в убийстве – но это было до того, как он узнал, что Мадлен и вправду мертва, что Серджио Рамбальди арестован, а Энрико Таралло знает о похищении. В конце концов после длительных консультаций, в которых приняли участие врачи, высшие полицейские чины и члены семьи Таралло, обоим – Серджио Рамбальди и Полу О’Коннеллу – было предъявлено обвинение в убийстве.
Пол знал: его единственный шанс выйти из тюрьмы в Сан-Витторе свободным человеком связан с Мэриан. Она видела, как он принес Мадлен в bottega, и все, что случилось потом; она должна знать, что, когда Серджио вонзил в нее скальпель, Мадлен была еще жива. Но без свидетельства самой Мэриан его утверждения не имели никакой цены.
Мэриан знала об упованиях Пола: полицейские постоянно держали девушку в курсе его душевного состояния. Стоит ей сказать слово – и обвинение против него рухнет. Но она хотела, чтобы он мучился, чтобы у него сердце разрывалось от страха: пусть узнает, что это такое – оказаться совершенно беспомощным, как Мадлен, когда он на руках внес ее в bottega.
– Я понимаю твои чувства, – сказал Энрико однажды утром, когда они рука об руку прогуливались по саду. – Никто из нас не хочет, чтобы он вышел на свободу – но ведь это вовсе не обязательно. Даже если Пол не убивал Мадлен, он все равно преступил закон.
– Ты имеешь в виду похищение?
– Да. Или даже покушение на убийство. Что же касается Серджио, то здесь все ясно: его будут судить за убийство.
– Я увижусь с Полом. Наедине. Но при условии, что все будет так, как обещал инспектор Веццани. Вы должны находиться в соседней комнате. И пусть под конец он об этом узнает.
– Как скажешь.
– Где состоится встреча?
– В тюрьме.
Мэриан зажмурилась и прислонилась головой к плечу Энрико.
– Ах, Пол О’Коннелл! – пробормотала она. – Если б я знала, в какой ад ты превратишь нашу жизнь! Сколько бессонных ночей я провела, выбирая для тебя самую страшную, самую позорную смерть! А теперь мне предстоит сыграть тебе на руку. Зачем? Почему я должна это делать?
Невдалеке кто-то кашлянул. Это Сильвестра вышла из дома и приближалась к ним по усыпанной лепестками дорожке – как всегда в черном, под густой вуалью.
– Так и думала, что найду вас здесь. Ну, Мэриан, ты решилась?
– Да.
– Нужно позвонить инспектору Веццани, пусть все подготовит. Ты проявила большое мужество, дитя мое, и ради всех нас должна довести дело до конца. А потом разобраться в собственной жизни. – Несмотря на вуаль, Мэриан чувствовала, что глаза Сильвестры излучают тепло и участие. – Знаешь, что я имею в виду?
– Да. Мэтью.
– Si. Он только что звонил. Я сказала, что ты не можешь подойти к телефону, но он очень беспокоится о тебе, Мэриан. Я постаралась убедить его, что все в порядке, что мы все полюбили тебя и счастливы о тебе заботиться. Но все равно он хочет с тобой поговорить. Его глубоко задело, что ты отдалилась от него после трагедии с Мадлен, но он понимает твои чувства. Мы все понимаем, cara.
У Мэриан сжалось сердце.
– Я позвоню ему. Сразу после свидания с Полом.
* * *
В шесть утра, едва солнце прорезалось сквозь горизонт, от ворот виллы отъехали лимузин и полицейский автомобиль, которые взяли курс на Милан. При виде двух машин Мэриан удивилась: она ожидала, что Энрико отвезет ее на своем автомобиле. Однако в лимузине ждала Сильвестра, и Мэриан устроилась рядом с ней.
Пополудни обе машины остановились у закрытых ворот. Энрико с Веццани вышли переговорить с охранником. Мэриан прислушивалась к разговору. Нельзя сказать, что она все поняла, но по крайней мере разобрала, что шеф Веццани предупредил коменданта тюрьмы об их приезде. Энрико вернулся в машину. Охранник показал водителю, которая из мрачных серых каменных построек им нужна, и прикрепил к ветровому стеклу карточку – знак того, что они имеют право въезда на территорию тюрьмы.
Минут через десять они вошли в здание, и началось одно из самых долгих путешествий в жизни Мэриан – по бесконечным коридорам с обшарпанными стенами, по лестницам и переходам. Через каждые двадцать метров перед ними оказывалась очередная запертая дверь, и приходилось ждать, когда ее отопрут. Они не встретили никого, кроме охраны и нескольких человек в белых халатах, – очевидно, медиков. Стояла мертвая тишина – никаких признаков присутствия заключенных. Мэриан сама не понимала, что чувствует: она словно отрешилась от своей личности, чтобы заглушить панический ужас, не оставлявший ее с тех пор, как она приняла решение. Все, что она ощущала, это руку, продетую в сгиб ее локтя, которую она накрыла своей ладонью, да успокаивающее присутствие за спиной Энрико и инспектора Веццани.
Наконец сопровождавший их охранник, который за все это время не вымолвил ни одного слова, остановился перед синей дверью и открыл ее без ключа. Мужчины пропустили Сильвестру с Мэриан вперед. Они очутились в небольшой комнате с голыми стенами, где не было ничего, кроме стола и шести металлических стульев. Мэриан подошла к зарешеченному окну – сквозь толстое матовое стекло ничего не было видно. Она обернулась. Охранник уже ушел.
– Ты в порядке, Мэриан? – спросил Энрико, заботливо указывая ей на стул.
Она глубоко вздохнула, чтобы снять напряжение.
– Наверное. Где вы будете?
– Вот здесь. – Веццани показал на дверь, которую она не заметила раньше. – Это так близко, что все слышно без специального оборудования. Мы оставим небольшую щель. Вам все понятно? Если нам удастся вытянуть из него признание в убийстве родителей, его будут судить как убийцу. Если нет, ему предъявят обвинение в соучастии в убийстве, но толковому адвокату не составит труда доказать шаткость такого обвинения, и его придется отпустить.
– Понимаю.
Они уже много раз все это обговаривали. Она может сколько угодно хитрить, улещать и запугивать Пола, но в конце концов будет вынуждена открыть правду: он неповинен в смерти Мадлен.
Вошел офицер охраны. После краткого обмена приветствиями он отвел всех в соседний закуток, оставив Мэриан наедине с горькими мыслями.
Мэриан повернулась к Полу. Черные глаза опасно блестели. Вот когда она поверила, что справится: ее страх испытать жалость и сострадание оказался напрасным. Ненависть не оставила места ни для чего другого.
– Ты рассчитываешь на сочувствие?
– Нет, конечно. – Лицо Пола перекосилось от душевной боли; он уронил голову на руки и со стоном произнес: – О Мэриан! Не будь такой жестокой! Я понимаю, через что тебе пришлось пройти, но я не убивал Мадлен, и ты это знаешь. Скажи, что ты веришь мне! Подтверди, что я оставил ее живую!
– Откуда мне знать? Особенно тогда – она была без сознания.
– Но теперь-то ты знаешь! – взмолился Пол, и она чуть не растрогалась. Но сразу овладела собой.
– Полицейские говорят, ты ни разу не пожалел о смерти Мадлен. Все что тебя волнует – как выпутаться самому. В конечном счете, если бы ты не привез ее в пещеру…
– Мэриан! Как я могу выражать раскаяние, если я его не чувствую? Посыпать голову пеплом из-за того, что Серджио умертвил Мадлен? Но я все время знал, что он это сделает! Да, я мечтал от нее избавиться. Уж ты-то, кажется, должна понять!
– Понять?! – От такой наглости у нее все смешалось в голове. – Но ведь ты говорил, что любишь ее!
На мгновение ей показалось, будто Пол смутился. Однако он тотчас встряхнул головой, чтобы прояснились мысли.
– Нет, Мэриан, я всегда любил только тебя. Все, что я делал, делалось из любви к тебе.
– Нет! Ты лжешь!
Он протянул к ней руку, но не дождавшись, чтобы она вложила в нее свою, с нежной грустью улыбнулся.
– Я был вынужден так поступить. Это был единственный способ помешать ей разрушить нашу любовь.
– Ну и подлец же ты, Пол! Неужели ты думал, что я поверю хоть одному слову из того потока нечистот, который вылился из твоего рта? Только сейчас я по-настоящему поняла, как мне повезло, что когда-то ты ушел из моей жизни. Я еще могу понять твою попытку взвалить на меня ответственность за гибель Мадлен. Но что у меня совершенно не укладывается в голове и чего я никогда не смогу простить, так это грязь, которой ты облил Мадлен, обвинив ее во всех гнусностях, присущих тебе самому. Я не произнесу ни слова в твою защиту. Если бы это зависело от меня, тебя заточили бы в самое страшное подземелье – но и тогда ты даже наполовину не искупил бы того, что совершил. Тебя будут судить за убийство, Пол О’Коннелл; весь мир узнает, что…
– Мэриан, выслушай меня! Я понимаю, для тебя это шок. Я забыл, как сильно ты изменилась. Нельзя было обрушивать все это на тебя вот так, сразу. Начнем сначала! Вернемся к истокам, попробуем забыть…
– Я никогда не смогу забыть, Пол! Ни-ког-да! Ты заплатишь за то, что сделал с Мадлен, ты…
– Мэриан, неужели ты собираешься мстить? Вот не думал, что в твоем сердце до сих пор живет обида…
– Наши отношения ни при чем. Это – прошлое. Я давно тебя разлюбила.
– Тогда зачем пришла?
– У нас нет общей жизни, Пол. Я тебя презираю: за то, что ты такой, какой есть, за твою мелкую душонку, а главное – за то зло, которое ты причинил Мадлен. Ненавижу твою изощренную ложь, лицемерие, вопиющую самоуверенность, позволяющую тебе думать, будто ты можешь улизнуть отсюда – ко мне. Не бывать этому! Ты мне омерзителен!
По мере того как Мэриан говорила, выражение лица Пола менялось. Наконец-то до него дошло! Но какие мысли зародились в его хитроумном мозгу – этого Мэриан не знала.
Откинувшись на спинку стула, Пол надменно скривил губы.
– Настоящая речь! Браво, Мэриан! Ты поумнела. Но если твои чувства таковы, зачем же ты явилась?
– Я пришла, потому что знаю: ты убил своих отца и мать.
Голова Пола дернулась, как от удара: лицо покрыла мертвенная бледность. Мэриан даже почудилось, будто он готов наброситься на нее. И вдруг он расхохотался – громко и презрительно.
– Да ну? Как же ты разнюхала?
– Это неважно.
Пол не отрывал от нее глаз; на губах змеилась злобная усмешка. Он поправил волосы, задумчиво почесал подбородок и произнес:
– Ты, дура набитая, маленькая сучка! Я вижу тебя насквозь! Они уговорили тебя вытянуть из меня признание! Отсюда следует вывод: они знают, что я не убивал Мадлен. А тебе очень хочется упрятать меня за решетку, да, Мэриан? Ты настолько ослеплена жаждой мести, что тебе плевать, убил я твою кузину или нет – лишь бы сквитаться за причиненное тебе зло!
– Не мне, а Мадлен.
– Она заслужила.
– Почему?
– Не стоит испытывать на мне твои жалкие потуги психолога-любителя!
– Ты когда-нибудь любил ее?
– Я не способен любить!
– Но все-таки?
– Какое-то время. Приятно сделать из куклы человека.
– Твоя мать тоже была куклой?
Он зарычал:
– Брось это, Мэриан. Номер не пройдет! Чтобы заманить меня в ловушку, требуются не твои куцые мозги! Так что если тебе еще не надоело – ради Бога, продолжай игру.
– Я не играю, Пол, а докапываюсь до истины.
– Это одно и то же. Послушай, почему бы тебе не сказать тем, кто слушает в смежной комнате, чтобы впредь подсылали кого-нибудь повзрослее. Может, у них получится.
– Это доставит тебе удовольствие?
– Почему нет? Психологическая борьба… Моя гордость страдает оттого, что кто-то мог предположить, будто меня способна расколоть такая соплячка, как ты.
