Текст книги "Потанцуй со мной (ЛП)"

Автор книги: Сьюзен Филлипс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

ГЛАВА 15

Во время долгого молчания на обратном пути Тесс таращилась на свое нарисованное шариковой ручкой обручальное кольцо. Ее настоящее обручальное кольцо лежало в коробочке в нижнем ящике комода. Изучая размазанные вокруг пальца чернила, она знала, что должна перестать плыть по течению. Все изменилось. Если Деннинги сдержат свое слово, Рен станет ее, и придётся навести порядок в своей жизни. Это означало найти настоящую работу, которая поддержала бы их двоих, чего не мог предложить «Разбитый дымоход».

Мили пролетали незаметно. Как бы Тесс ни желала иного, она могла принять только одно-единственное решение. Ей придется вернуться к профессии медсестры. Другого способа обеспечить ей и Рен достойную жизнь не предвиделось.

Образы из кошмаров пронеслись в ее мозгу. Кровь. Беспомощность. Сестринское дело, да, но не акушерство. Больше ни за что на свете. Может, гериатрия или дерматология. Все, что не связано с тем, чтобы привести в мир еще одного скользкого от околоплодных вод младенца с вытянутой головкой. Работа, на которой ей больше никогда не придется смотреть, как умирает молодая мать.

К тому времени, как они забирали Рен из дома Хизер, Тесс смирилась с неизбежным. У нее не было страсти ни к гериатрии, ни к дерматологии, но она будет делать то, что должна.

Хизер открыла дверь, взглянула на каменные лица Тесс и Иена и состроила гримасу.

– Вас можно поздравить?

Тесс повернулась к Иену:

– Ты проболтался Хизер, чем мы займемся, но не предупредил меня?

– Хизер сродни Богу, – возразил он. – Ей можно рассказать все что угодно.

– Младенцы улавливают энергию вокруг себя, – пожурила их Хизер, передавая Рен, – Будьте терпеливее друг с другом.

Иен и Тесс запротестовали в голос.

– Скажите ей, а не мне.

– Вообще-то я всегда терпелива.

Хизер потрогала четки.

– Вам обоим не помешала бы регулярная практика в медитации.

– Особенно ему, – вставила Тесс.

Хизер вздохнула.

В здании школы все осталось по-прежнему. Сапоги Иена так и лежали там, где он их бросил. Посуда после завтрака валялась в раковине. Тесс отнесла Рен наверх и сумела уложить ее в спальное гнездо, не разбудив.

Потом прокралась в ванную. На нее глянуло собственное отражение: тусклая кожа, покрасневшие глаза, напряженные скулы. Адский видок. Она попыталась смыть нарисованное обручальное кольцо, но чернила оказались слишком стойкими.

Тесс понесла радионяню вниз и обнаружила, что Иен сидит, ссутулившись, на кушетке с полным стаканом виски. Он поднял его, изображая фальшивый тост.

– Вот и все. Ты ведь понимаешь? Вы и Рен больше не моя ответственность.

Тесс чувствовала к нему странную нежность.

– Совершенно верно, – согласилась она. – Ты сделал более чем достаточно. Теперь настает мой черед.

Пришла ее очередь сделать великодушный жест. Тесс села рядом с ним на диван. Всегда соблазнительница. Никогда не соблазняемая. Она перекинула ногу через его бедра и уселась сверху. Иен обвил ладонями ее талию.

– Было бы намного лучше, если бы ты перестала хмуриться.

– Я не хмурюсь! – Дерьмо. Она хмурилась. А он был возбужден. Тесс заставила свое лицо разгладиться. – Лучше?

– Не на много. – Его рука коснулась ее бедра. – Но, Тесс, это ведь не работа. – В дверь раздался громкий стук. Она подскочила, и Иен сердито на нее посмотрел. – Что на этот раз?

Было почти десять часов вечера. Слишком поздно для случайных посетителей. Тесс стиснула зубы и слезла с его колен.

– Ты откроешь и скажешь им, что я не врач!

Иен подошел к двери и открыл ее.

– Э… Тесс здесь?

Голос прозвучал молодой и мужской. Она посмотрела через плечо Иена и увидела четырех мальчиков-подростков. Узнала парня Авы, Коннора, красивого атлетичного блондина, и Энтони, долговязого в очках парня Имани. Двух других она смутно помнила по «Разбитому дымоходу»: субтильного парнишку по имени Ной и рыжеволосого великана, которого все звали Психо.

Коннор сунул руку в карман.

– Ава… Она это… типа прислала нас.

Сегодня вечером? Неужели Тесс вот так придется завершить этот, бесспорно, самый длинный день в истории?

– Уже поздно, – сказал Иен.

– Не могли бы вы вернуться, может быть, завтра? – спросила Тесс. – Или послезавтра?

– Да, конечно… Ага.

Отступление было таким быстрым, что она поняла – они никогда не вернутся.

– Подождите.

Парни уже очутились в конце тротуара.

Иен застонал, но отошел в сторону, впуская их и шепча ей на ухо:

– Пока что это худшая идея.

***

Мальчики потащились к двум диванам, но втиснулись только в один из них. Все четверо обладали такими неуклюжими руками и ногами, что, казалось, не знали, куда их девать. Иен был прав. Это принесет ей только больше неприятностей.

– Ваши родители знают, что вы здесь? Неважно. Конечно нет.

Каждый из них увлеченно рассматривал свои ноги.

Тесс разрывалась между долгом и чувством самосохранения. Долг победил. В отличие от девочек, это может быть ее единственный шанс найти общий язык с мальчиками, и ей нужно быстро сломать лед.

– Давайте для начала избавимся вот от чего. Перестаньте беспокоиться о размере своего члена, ладно? Больше – не всегда лучше. Верно, Иен? – От неожиданности он резко замер, скрипнув половицей, поскольку в этот момент совершал незаметный побег к лестнице. Бороздки у него на лбу превратились в целые дорожные траншеи. Тесс, должно быть, события этого дня довели до шокового состояния, потому что она без особого труда выдала самую сияющую и бодрую улыбку. – Больше, меньше… Все разные, и все они работают одинаково хорошо, ты согласен?

– Я бы и не мечтал с тобой спорить, – сказал Иен таким тоном, которым явно давал знать, что ему очень хотелось бы возразить ей во многом, особенно в ее намерении вовлечь его в эту дискуссию.

– Не мог бы ты найти для этих парней бумагу и карандаши.

– Только об этом и думаю.

Он даже не пытался обуздать свой сарказм.

Мальчики вели себя сдержаннее, открывались труднее, чем девочки, и ей нужен был эффективный способ охватить самое необходимое и отправить их восвояси.

– Запишите все свои вопросы, какими бы глупыми они ни казались. Если хотите, замаскируйте свой почерк.

Великан, называвший себя Психо, фыркнул, но после того, как Иен протянул им бумагу из кухонного блокнота, они начали строчить. Тесс взяла радионяню, чтобы проверить Рен, и услышала обнадеживающий звук детского сопения. Потом прошла через комнату и встала между Иеном и лестницей, чтобы тот не мог сбежать. Он увидел ее уловку и наклонился, чтобы шепнуть на ухо:

– У меня имеется парочка вопросов.

– Я подарю тебе копию своей брошюры, – прошептала она в ответ.

– Это мило с твоей стороны, но… Я размышлял… – Его взгляд стал намеренно похотливым. – Какая величина считается слишком большой?

Иен заткнул ее за пояс, и она поспешила собрать вопросы мальчиков.

«Что делать, если пенис застрянет?»

«Сколько дюймов на самом деле слишком мало? Серьезно?»

«Это плохо, если вы пукнете, когда это делаете?»

«Как лесбиянки занимаются сексом?»

«Сколько раз ты можешь дрочить и не считаться извращенцем?»

– Отличные вопросы, ребята, – сказала Тесс с невозмутимым видом. – Но слишком много, чтобы обсудить за сегодняшний вечер, так что давайте начнем с самого важного. – Она села на диван напротив них. – Первое. Вам не нужно делать это только потому, что вы думаете, что должны или, по-вашему мнению, все остальные этим занимаются. Вступать в половые отношения до того, как вы будете готовы, – признак незрелости. Есть тысяча веских причин подождать.

– Я готов, – похвастался Коннор.

– Я тоже, – поддакнул Психо.

– В самом деле? – Она ткнула в них листками бумаги. – Тогда почему никто из вас не спросил о контроле над рождаемостью? Или, может быть, вы хотите стать отцами-подростками?

Это привлекло их внимание.

Тесс начала скупо обрисовывать основы контроля над рождаемостью и ЗППП, а также касаться некоторых тонкостей, уже упомянутых девочками, включая джакузи, оральный секс и – не глядя на Иена – анальный.

Пока она говорила, Энтони Имани наклонился вперед, уперевшись руками в бедра. Друг Авы, Коннор, сутулился на подушках дивана и выглядел угрюмым. Психо, казалось, хотел делать записи, а Ной принялся грызть ногти.

Тесс еще раз упомянула, что с сексом стоит подождать, а затем вернулась к основам.

– Если вы когда-нибудь скажете девушке, что не хотите пользоваться презервативом, потому что он вам не нравится, или скажете ей, что она на самом деле вас не любит, если заставит вас пользоваться им… Если вы так поступите, значит, вы полный засранец, который заботится только о себе.

С дерзкой ухмылкой Коннор закинул руку на спинку дивана. У Тесс пробуждалась сердечная неприязнь к красивому парню Авы.

– Есть кое-что еще, о чем никто из вас меня не спрашивал, – сказала она. – Это называется согласием.

Она начала было объяснять, но тут у нее появилась идея получше. Тесс повернулась к Иену.

– Иен, может, ты мог бы поговорить об этом? С мужской точки зрения.

Вместо того, чтобы отступить, он подошел и сел рядом с ней.

– Это просто. – Иен выстрелил им прямо в глаза. – «Нет» означает «нет». «Может быть» также означает «нет». Скажем, девушка пьяна… Ты должен отступить. Потому что, если она пьяна, а ты будешь продолжать это делать, а она проснется и пожалеет, ты почувствуешь себя настоящим дерьмом и к тому же можешь оказаться в тюрьме. – Тесс подавила желание зааплодировать, но Иен на этом не остановился. – Некоторые парни говорят себе, что девушка просто строит из себя недотрогу, значит, можно грубо настаивать. Это называется изнасилованием. Женщины не боятся высказываться, и вот в чем дело… Уход от ситуации сделает вас больше мужчиной, чем попытки трахнуть каждую встреченную вами женщину.

Коротко и по делу.

Тесс встала с дивана.

– Не могли бы вы поговорить со своими родителями? Я знаю, что это неловко, но попробуйте подождать, пока вы не окажитесь с ними в машине. Так вам не придется на них смотреть.

Только Психо, казалось, рассматривал такую возможность.

Когда мальчики выкарабкались из дивана, она взглянула на Ноя, все еще грызущего ногти, уже обкусанные до корней. Он один ничего не говорил.

– Еще кое-что. Сегодня мы говорили только о девочках, но это может быть непростое время для подростков. Может быть, некоторые из вас или некоторые из парней, с которыми вы дружите… Может, они уже знают, что им нравятся мальчики больше, чем девочки. – Они захмыкали, особенно громко Ной. Не глядя им в глаза, Тесс сказала: – Быть геем или трансгендером – сейчас не так уж важно, как было раньше, но подросткам все еще очень сложно во всем разобраться. Если кто-нибудь захочет поговорить со мной об этом, меня не так уж и сложно найти.

Иен сильно ткнул ее в ребра, а затем шокировал, сказав:

– Меня тоже. Я не выношу нетерпимости. Это сильно ограничивает жизнь.

Закрыв за парнями дверь, она опустилась на табурет пианино.

– Все, что я хотела – или когда-то хотела – это помогать появляться на свет младенцам. А не мешать им родиться.

Иен взял листки с вопросами мальчиков и начал их листать.

– Ты же знаешь, что дорого за это заплатишь, да?

– Знаю.

Он поднял одну из бумажек и кивнул Тесс.

– Уточняющий вопрос. Сколько раз ты сможешь дрочить, не будучи извращенцем?

Она засмеялась и встала с табурета, когда радионяня уловила возню Рен.

– Мне нужно ее покормить.

– Приступай.

***

На следующее утро Тесс положила Рен в слинг и спустилась в хижину. После всего, что сделал Иен, он заслужил, чтобы ему вернули уединение, а ей нужно было подготовить хижину, чтобы они с Рен могли туда переехать.

Дом пустовал, шторы все еще задернуты. И тут было тепло. Слишком тепло. Нужно оставить записку Келли с просьбой выключать отопление, когда та уходит.

Возможно, Тесс допустила ошибку, позволив тянуться этой ситуации с Келли, но сейчас вторжение в дом было наименьшей из проблем. Тесс гораздо больше беспокоили сложные отношения с Иеном и опасения, что Деннинги все равно откажутся оставить ей Рен. Тесс оглядела тусклый, унылый интерьер. Никаких сверкающих белых досок на стенах и васильково-голубой краски, никаких блестящих темных деревянных полов и полных книжных полок. Каким-то чудом ей придется превратить это место в настоящий дом.

Она отнесла Рен наверх устроить посреди кровати, подальше от запаха чистящих средств, пока будет отскребать ванную комнату. Но войдя в спальню, Тесс замерла. Покрывало скомкано, одна подушка помята, другая на полу.

Златовласка тоже здесь побывала.

– Черт!

Тесс вошла в комнату. И так ничего хорошего, что Келли спала на диване. Но это было уже слишком.

Позади нее скрипнула половица. Она обернулась и увидела, что Келли пытается спуститься вниз.

– Ты могла хотя бы заправить постель!

– Я… я проверяла состояние дома. Крыша обычно протекала.

Келли поспешила вниз по лестнице.

– Ну-ка, стой! – Тесс бросилась за ней, но Келли продолжала спускаться.

– С этой… с этой хижиной много лет были проблемы. Ее построили до Второй мировой войны, поэтому она совсем старая. – Келли поспешила к входной двери, пола ее мятой шелковой блузки выбилась из брюк. – Второй этаж не достроили…

– Я знаю, что ты пробиралась сюда.

Тесс ее догнала.

Келли споткнулась.

– Я не…

– Я тебя видела. Полторы недели назад. Ты спала на диване.

Келли почти подошла к двери.

– Я… Ну, тогда… Я прошу прощения.

– Мне не нужны извинения. Я хочу знать, почему ты продолжаешь здесь появляться.

Тесс встала перед Келли и увидела то, чего эта злоумышленница пыталась от нее скрыть: она плакала. Ее волосы прилипли к голове, макияж стерся, а глаза покраснели.

Келли отвела взгляд.

– Это был дом моей бабушки. Я… у меня остались счастливые воспоминания о времени, которое я провела здесь, когда росла. Когда мне плохо… – Она опустила руки и сжала кулаки. – Этого больше не повторится.

Тесс в защитном жесте обняла Рен и подумала об Аве и ее неприятном парне Конноре. Не из-за этого ли беспокоилась Келли, или причина – тяжким грузом давившая роль жены самого важного гражданина города?

Келли попыталась прошмыгнуть мимо Тесс.

– Я должна идти.

– Подожди. Мои плечи меня убивают. Держи Птичку.

Тесс вынула малышку из слинга и вложила в руки Келли. Плечи Тесс были в порядке, но что-то в уязвимости этой женщины ее трогало.

Только самые черствые могли сопротивляться новорожденному младенцу, а Келли не была настолько черствой. Она инстинктивно прижала Рен, которая не выглядела довольной передачей с рук на руки. Тесс говорила себе, что боль этой женщины, женщины, которая ей даже не нравилась, – не ее дело, но вмешиваться в жизни других людей в последнее время, похоже, стало для нее навязчивой идеей. Кроме того, легче иметь ясное представление о проблемах других, чем о своих собственных.

– Я сделаю кофе. Или чай. Считается, что чай всегда должен помогать. И мне нужен совет.

Келли отошла от двери.

– Тебе нужен мой совет?

Келли в конце концов узнает о визите мальчиков прошлым вечером, так почему бы не поговорить об этом сейчас? Может быть, это поможет справиться с последствиями. Тесс сняла чайник с плиты и указала на кухонный стол.

– Ты знаешь город намного лучше меня, и, кажется, я снова вляпалась.

– Каким образом?

– Вчера вечером в школу пришли четверо подростков. На этот раз мальчики. – На чайнике образовалась пыльная пленка, и Тесс смыла ее в раковине. – И прежде чем ты что-нибудь скажешь, я посоветовала им поговорить со своими родителями. – Один из кухонных стульев заскрипел о половицы, когда Келли села за стол. – Они не послушались.

– Кто они?

– Местные мальчики. Хорошие ребята. Или, по крайней мере, трое из них кажутся такими.

Если она назовет имя Коннора, то подорвет доверие подростков. Тесс поставила чайник на плиту и повернулась к столу.

Келли прижала Рен к плечу. Отсюда Тесс не могла видеть, были ли глаза Рен открыты, но ребенок, похоже, не корчился.

– Если бы ты на моем месте, – сказала Тесс, – заподозрила, что хотя бы один из мальчиков возможно приготовился к незащищенному сексу, что бы ты сделала?

Выражение лица Келли стало жестким.

– Я бы сказала им остановиться. Подростки не должны заниматься сексом.

– Сомневаюсь, что это бы эффективно сработало.

Тесс не стала смягчать голос, но Келли слишком погрузилась в собственное страдание, чтобы заметить резкость.

– Они понятия не имеют, как секс может разрушить их жизнь. – Келли моргнула, борясь со слезами. – Они слишком молодые. Думают, что любовь будет длиться вечно. И не понимают последствий. Они думают, что знают все, но на деле ничего не знают. – Келли проиграла битву, и Тесс наблюдала, как женщина, которую она так не любила, развалилась на глазах. – Ты должна заставить их понять, насколько тяжелой может быть жизнь. Они думают, что влюблены, но понятия не имеют, что такое любовь. Не понимают, какой ловушкой может стать секс. Как это может разрушить их жизнь. Ты обязана… Они должны остановиться, прежде чем это произойдет. Ты должна их убедить.

Рен заплакала. Тесс взяла ее и засунула обратно в слинг. Келли закрыла лицо руками, и Тесс сложила все вместе.

– Вот что с тобой случилось.

– Городской скандал, – с горечью уточнила Келли.

– Вы попали в ловушку.

– Люди до сих пор не забыли. Столько прошло времени. Вся моя благотворительная деятельность. Женский союз. Школьный совет. Все это ничего не значит.

– И все же ты ни за что не отдала бы Аву.

Келли вытерла нос тыльной стороной ладони.

– Она самое важное в моей жизни.

Тесс протянула ей салфетку. Теперь она поняла, почему Келли решительно поддерживает половое воспитание воздержанием. Будучи подростком, она забеременела. Тесс подсчитала в уме. Аве было пятнадцать, так что Келли всего на несколько лет моложе Тесс, хотя выглядит старше.

Келли уставилась в конец комнаты.

– В старшей школе я была самой популярной девочкой. Не из тех подлых девчонок. Я дружила со всеми. И была счастлива. А потом счастье закончилось. – Массивный бриллиант на ее обручальном кольце блеснул в дневном свете, когда она высморкалась. – Я сидела дома с младенцем, пока Брэд учился в колледже. Я не хочу такой жизни для своей дочери. Хочу, чтобы она получила образование и построила карьеру, чтобы она научилась быть самой собой.

– Ты хочешь, чтобы у нее был шанс, которого ты лишилась.

Глаза Келли затуманились, как будто смотрели куда-то вдаль.

– Я исчезаю. С каждым днем я становлюсь все меньше. – Не этого ожидала Тесс, но, с другой стороны, каких только странных откровений она только не наслушалась за долгие годы. Келли крутила обручальное кольцо. – Становлюсь все меньше и меньше, пока, боюсь, однажды утром проснусь и стану такой маленькой, что Брэд даже не увидит, что я рядом. – Она прижала пальцы ко рту и вскочила из-за стола. – Я должна идти.

Несмотря на неприятности, причиненные этой женщиной, Тесс ее жалела.

– Ты можешь поговорить со мной, если хочешь. Я городской изгой, помнишь? Твои секреты в безопасности.

Чайник засвистел, и Келли откинулась на спинку стула, как будто у нее не было сил сделать что-нибудь еще.

– У меня нет секретов. Забудь, что я сказала. Я просто дура.

– Ты ничего глупого не сказала. – Тесс выключила чайник и задала вопрос, который ее учили задавать. – Ты дома чувствуешь себя в безопасности?

– Что ты имеешь в виду?

– Твой муж когда-нибудь причинял тебе боль?

Покрасневшие глаза Келли расширились.

– Ты спрашиваешь, обижает ли меня Брэд? Боже, нет. – Она обронила: – Брэд идеальный муж. Проблема во мне.

Тесс бросила в кружки чайные пакетики.

– Cомневаюсь, что он такой уж идеал. Ты боишься, что он тебя раздавит.

– Я не боюсь. Я же сказала. Я просто дура.

Келли смолкла.

Тесс одну за другой носила на стол чашки, не давя на нее.

Келли оглядела хижину.

– Иногда я представляю, что живу здесь. Раньше там сзади был внутренний дворик с двумя коваными стульями и столиком. Мы с бабушкой устраивали чаепития. Она… Она заставила меня почувствовать себя самым важным человеком в мире. – Глаза Келли затуманились, как будто она уплыла далеко-далеко. – Я представляю, как Ава приедет ко мне в гости. А Брэд… Брэд стоит за окном. Не может войти. – Она закрыла рот рукой. – Не могу поверить, что это сказала. Я, должно быть, сошла с ума.

– Не сошла с ума. Просто несчастна.

– У меня нет причин быть несчастной. У меня есть все, что можно захотеть. Все! – Она комкала влажную ткань в руке. – Вот только… Он такой большой. Все вокруг него. Его голос. Его аппетит. Его амбиции. Он высасывает из дома весь кислород, а я не могу дышать! – Ее глаза расширились от тревоги. – Господи, что я говорю? Он хороший муж. Хороший отец. Он дает мне все, что я хочу. Он любит меня.

Тесс села за стол, ничего не говоря.

Келли охватила ладонями теплую кружку.

– Это… изматывает.

– Ты не думала поговорить с кем-нибудь? – мягко спросила Тесс.

– Что ты имеешь в виду?

– У вас много связей. Консультант мог бы помочь.

– Мне не нужен психотерапевт! Боже, нет. Брэд еще обидится.

Тесс склонила голову и тихо спросила:

– Тогда как ты собираешься это исправить?

– Мне не нужно ничего исправлять! Все хорошо. Просто плохое настроение, вот и все. – Келли отодвинула кружку и встала. – Прости, что тебе пришлось все это выслушать.

– Может, станет легче, если будет с кем поговорить. – Тесс заколебалась, затем поддалась своим добрым инстинктам, нашла блокнот с логотипом клиники, где работала раньше. Потом написала свое имя и номер мобильного. – Я не всегда могу поймать сигнал, поэтому не знаю, насколько пригодится номер. – Она протянула листок. – Если тебе нужно будет поговорить…

– Я уверена, что со мной все будет в порядке, – заверила Келли, даже когда сунула записку в сумочку.

Тесс этого не хотелось, но пришлось сказать:

– Можешь пользоваться хижиной, когда тебе нужно сбежать.

– В самом деле? Ты разрешаешь?

– Конечно.

– Спасибо. – Келли возилась с застежкой на сумочке. – Если кто-нибудь узнает, что я тут наговорила… Буду признательна, если ты оставишь этот разговор при себе.

– Скажи это Птичке. Она у нас болтушка.

Келли удалось впервой улыбнуться.

– Спасибо.

***

Только Келли вышла через переднюю дверь, как задняя дверь открылась и вошел Иен. Такой сильный и надежный. Такой порядочный. Под этой жесткой внешностью – самый благородный из всех знакомых Тесс мужчин. Он указал на переднее окно.

– Это мое воображение или я вправду видел, как Келли Винчестер спускается по тропе к городу?

– Твое воображение ни при чем. Она моя новая лучшая подруга.

– Как это получилось?

– Магия моей личности.

– Почему мне кажется, что в этой истории есть нечто большее?

– Потому что ты более проницателен, чем хочешь показать. Что ты здесь делаешь?

– Проверяю вас. В следующий раз, когда решите исчезнуть, оставь записку.

– Зачем?

– Потому что ты таскаешь шестинедельного ребенка!

Она была рада, что Иен не узнал о мерзких надписях на ее машине.

Когда он подошел к камину и наклонился, чтобы проверить дымоход, Тесс поджала пальцы ног в кроссовках. Ей нужно было кое-что убрать с дороги, прежде чем пройдет еще час.

– Птичка спит, – сказала она. – Пойдем наверх и сдвинем с мертвой точки этот брак.