Текст книги "Книга Чужаков (СИ)"

Автор книги: Свят Заставный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

  – В общем, я хотел извиниться! Слишком резко я прореагировал на появление такой спорной личности в окружении Озморна... Я знал его с детства, – служил некоторое время охранником его отца, – и уже тогда он был очень доверчивыми и добрым ребенком, потому... Эх, ладно. Прошу прощения, я был не прав на твой счет! Более того, в свете недавних событий, я предлагаю тебе ученический сигил в альтуимском Доме Мечей, под моим непосредственным руководством.

  От его слов, в конце, я едва не поперхнулся. Эдакий небольшой разбор полетов с малой толикой драмы и самобичевания, воспроизвел, надо отдать должное, необходимое впечатление.

  – Э-кхем-кхем... – откашлялся я. – Это... Довольно неожиданно, если честно. Несомненно, извинения приняты. И, – я замешкался на мгновение. – честно говоря, насчет ученичества, мне надо подумать. Заманчивое предложение, но, признаться, – не особо вижу себя в качестве Рыцаря. Поэтому, не готов давать каких бы то ни было обещаний. Но я подумаю. Очень хорошо подумаю.

  Котолюд улыбнулся, и сам, наверное, понимая, что этому не бывать. Даже не в глубине души, а на поверхности.

  Но не сказал больше ничего. Мы безмолвно лежали и курили, наслаждаясь прекрасным кофе-маррой и самым спокойным за последний месяц утром, что общалось со всеми одинаково, – изморозью на окнах.

***

  – Видел, бы ты рожу Калибана, когда под маской Оза оказался Тисс, – довольно хохотнул Гийом, развалившись на диване.

  – Да-а, оно того стоило, – засмеялся Серро.

  – Да идите вы, – буркнула знойная блондинка Сертания. – Я так завидую! Толстяк оказался непростым соперником, а я никак не могла зажать чертовых Хаттори в угол. До чего же ловкие ублюдки!

  – Они все там не пальцем деланные, как бы... – подметил Тиссандор.

  Недавно показавшая себя вполне функциональным боевым отрядом, компания, поудобней умостившись, заняла огромный П-образный диван в центральной комнате номера, своими могучими телами.

  Всем хотелось обсудить провально-успешную "операцию". Даже Оз заявился спустя полдня. Неловко держась за ручку с раскрасневшейся леди Маораной Тильдой и не оставляя никаких сомнений о том как они потратили вдруг обретенное время.

  – Не хочется показаться тугодумом, – медленно начал кодол Хорхе, вызвав у всех на лицах улыбки, так и не рискнувшие перерасти в смешок. – Но как вы догадались, что ассасинам Озморн нужен живым?

  Не совещаясь, все уставились на меня. Даже чертов Оз и тот, с неподдельным любопытством, ждал объяснений.

  – Эм, – собираясь с мыслями я поставил кружку на стол и скрестил руки на груди. – Во время преследования на Гонтале, демонопоклонники зачистили наемников синдиката, даже не парясь над тем, чтобы скрыть свои следы. Учитывая историю клана, несложно проследить что, во многих ситуациях, они поступали с точки зрения безусловной выгоды. Верно?

  Как-то даже сокрушенно я увидел сплошную линию сдвинутых бровей, хотя кивнули все. Ну да, ну да...

  – Какова выгода в зачистке тех, кто может сделать за тебя всю грязную работу? – пытаясь подвести к выводу, спросил я.

  Увы, просветление было замечено лишь на лице детины Хорхе, которого все почему-то считали слегка "медленным". В вопросах сообразительности, по крайней мере.

  – Да ну, вы чего?! – обиделся Хорхе, наблюдая недопонимание на лицах тех, кого теперь смело можно было именовать "вояками". – Это ж очевидно! Ну, теперь во всяком случае. Мы ведь не в темные века живем, чтобы в качестве подтверждения смерти, требовать голову убитого! Если бы целью Хаттори было убийство Озморна, они бы предоставили это синдикату и, в случае, если те накосячат, – сами бы подчистили все бока. И бы сбрили деньжат за чужую работенку. Задачей была доставка живым! Потому они зачищали мешающих членов синдиката. Верно?

  Я кивнул.

  Тихий ропот "эврики" прокатился по Рыцарям, вызывая удовлетворение собственной "догадливостью".

  – Стоп, – опять нахмурила брови Сертания уже порядком раскрасневшись от вина. – Но откуда ты узнал, что они придут на встречу Оза с синдикатом?! Этого никто не мог предвидеть.

  Бедолага Хорхе лишь сокрушенно хлопнул себя по лбу, опять увидев заинтересованные лица товарищей. Поэтому, я решил не затягивать и выложить все как есть.

  – Я не знал, а предполагал. Вероятно, Хаттори уже давным-давно следили за Озом, собирая информацию, либо выжидая, до поры до времени, когда им дадут команду "взять!". В некотором роде, возможно, оберегая и даже охраняя его. После посвящения и нападения в Хармине, вероятно, команда наконец прозвучала. Однако они облажались. Учитывая хаотичную мотивацию демонопоклонников, единственное чего они ждали, – когда засветиться Оз, чтобы тут же его заграбастать и не запороть команду снова. Стоит ли говорить, что лучший способ засветиться, – интервью в одной из самых крупных газет КРИО? И что им оставалось, когда Оз со своей сиятельной свитой двинул туда, где ему меньше всего требовалось находиться?!

  – Так вот зачем вы вырядились, как озабоченные стариканы! – просияла наконец блондинистая видхианка.

  Честно говоря, от происходящего меня немного зазнобило. Оказывается Рыцари, сами до конца не понимая зачем, согласились подвергнуть жизнь опасности по одному лишь зову Серро?  Слабоумие и отвага. Ни дать, ни взять.

  – Эм... – поднял руку, будто в школе, немного стеснительный Тиссандор.

  – Да?

  – А что с номерами? Зачем было заказывать два номера на разные имена, если все мы, все равно, находились в "Ореоле"?

  – Путали следы, – взял на себя роль Капитана Очевидность, Оз. – Если бы кто-то ночью пришел нас убивать, – отправился бы к вам и отхватил бы по самое "помилуйте". Лишняя перестраховка, так сказать...

  Очередной ропот "эврики" прокатился по компании и благополучно заглох, медленно переводя присутствующих в режим банальной попойки.

  Пока компания продолжала обсуждать те или иные моменты недавних событий, переплетая и прошлые опыты, я потихоньку удалился в свои покои. Предварительно убедившись, что Асперо дрыхнет без задних ног.

  Когда я почти переоделся, в открытую дверь постучался Оз, подпирая дверной косяк. Он смотрел насмешливыми глазами, в которых, тем не менее, плескалась грусть.

  – Одеваешься?

  – Очевидно и невероятно, – не удержался я от подкола, застегивая пуговицы пиджака. – Дедукция идет тебе на пользу.

  – Кхм... ну да, – тихо хохотнул он. – Слушай... Ты ведь понимаешь что это ничего не меняет?

  Я удивленно развернулся на каблуках.

  – Ты о чем?

  – О том, что ты сказал, – пронзительным взглядом ответил Оз. – То что вероятно Хаттори убили тех наемников на кладбище, почему-то опасаясь моей преждевременной кончины.

  – Ох, ты догадался...

  – Даже Сертания догадалась, – хмыкнул Оз, а потом задумчиво взвесив суждение добавил. – Хотя...

  – Увы, – без капли сожаления, снизал плечами я. – Просто расставлял все точки над "ё".

  – Ну уж нет! – усмехнулся он. – Мы оба прекрасно знаем, что ты хотел этим сказать. И так же оба знаем, что это полнейшая чушь. О чем-чем, а вот о содеянном я жалеть не буду.

  – Просто хотел показать тебе, насколько ты доверчивый, – лукаво молвил я, застегивая последнюю пуговицу, после чего растопырил пальцы веером, показывая печать посвященного. – Я ведь уже никакой не спаситель, а деньжата и статус при мне!

  – Верно, – в тон ответил блондин. – Теперь ты спас мою шкуру вполне сознательно и поставил для себя жирную точку, вместо ненавистных троеточий. И как чувство?

  – Прелестно, – признался я, надевая шляпу-котелок, потому что холод зверский. – А сейчас будет еще лучше!

  – О-о, – похлопал со всей церемониальностью Оз, посмеиваясь. – Госпожа Эльза М'хор сумеет сделать для тебя вечер незабываемым! В этом я не сомневаюсь.

  Подходя к лифту в коридоре, где, сидя на мягком пуфике, дежурил старый жандарм кротолюд, окинувший меня подслеповатым, но оттого не менее критическим взглядом, я лишь на прощание громко ответил:

  – Уговор есть уговор, знаешь ли...

***

  Спустившись, в компании двух шкафоподобных жандармов в холл гостиницы, я со смешанными чувствами двинул к выходу. Полюбившийся мне соволюд-возница уже должен был ждать на парковке, но что-то мне подсказывало, что все не будет так просто.

  Разодетые в синие ливреи жандармы по решению Высочайшего Трибунала должны были сопровождать, как Оза, так и меня, по всей территории Джукатты, до тех пор, пока не передадут в руки коллег с Эльсаима, а те, – Альтуима. И так до самого адепторума, когда мы, в случае успешного прохождения церемонии, перейдем под охрану непосредственно Четырех Колонн КРИО. Почему-то вариант нашего провала никто даже не рассматривал, похлопывая по плечам на такие реплики и тихо посмеиваясь.

  Не то чтобы я горел желанием идти на свидание с кехнецией, однако решительно не видел причин отказывать. Не смотря на сумасшедший в некотором роде характер, я ей вполне симпатизировал. А что главнее всего, – это было частью уговора.

  Так что через полчаса, мы оба, в сопровождении жандармов с обеих же сторон, должны были предаться празднику чревоугодия в одном из лучшим ресторанов Джукатты, – "Пакраттиэль".

  Выйдя под знакомый навес, я с каким-то дурацким удовольствием дыхнул паром на местную холодрыгу, и направился к стоянке. Едва завидев всегда удивленный взгляд возницы, я приветливо помахал, но один из жандармов, перегородил мне путь здоровенной рукой.

  – Не положено, господин Солль, – безапелляционно пролепетал конолюд, другой рукой указывая на служебный астаромобиль жандармерии, больше напоминающий какой-то раритетный горбатый запорожец, чем прогрессивный транспорт. – Мы довезем вас в целости и сохранности, да еще и бесплатно.

  Расстроившись немного своей недальнозоркости, я виновато сунул деньги соволюду, удивленно глянувшему на жандармов. Компенсировав убытки и извинившись за беспокойство, я, с горем пополам, пошел по предначертанной дорожке.

  Все равно стражам закона невдомек, насколько может быть приятным путешествие в компании такой колоритной личности, создающей собственную неподражаемую атмосферу. Только время потеряю. Да и тем более, что это их работа, – моя безопасность. Так что жандармов тоже можно понять.

  Примостившись на мягком сидении, я привычно потер руки, хотя, чтобы замерзнуть в новых перчатках следовало, как минимум, окунуть ладони в жидкий азот. И то не факт, что сработает.

  Жандармы, сели по обе стороны от меня, зажав между собой и безмолвный возница завел двигатель. Что-то надрывно обиженно бухнуло и раритет двинулся с места.

  Привычные очертания Джукатты казались сейчас размытыми и куда холоднее обычного. Вечер наступал непрерывно двигая стрелки часов, а одни прохожие и огоньки зданий, улиц, бульваров, сменялись другими. Все спешили по делам, проживая очередной обычный день в такой, на самом деле, необычной вселенной.

  Дорога не должна была оказаться долгой, но почему-то все же становилась таковой. Затягивалась.

  – Эй, ресторан не в той стороне, дружище, – недовольно заметил второй жандарм, собаколюд с внешностью бульдога. – Ты пропустил поворот!

  На краю сознания недовольно зашевелился спрут тревоги, водя отвратительными щупальцами по вновь воспаленным нервам. Присмотревшись к водителю, я почувствовал, как внутри что-то упало. Тяжело, но беззвучно, утопая в бездонной пустоте.

  Отражение глаз, в зеркале заднего вида, болезненной вспышкой напомнило мне того, кто недавно поделился воистину страшными видениями, якобы грядущего. Отражение Темного Начала.

  Астаромобиль резко затормозил, мотнув меня вперед и обратно. После чего с треском заехал на безлюдную пешеходную полосу тротуара.

  На удивление безлюдную, для Джукатты.

  Спустя секунду, с обеих сторон, сквозь окна, в жандармов вонзились удлиненные астарией гладиусы. Пробивая сначала стекло, потом кости, затем черепа. Мои охранники не успели не то что отреагировать, а наверное даже не заметили собственной смерти.

  Двери астромобиля открылись и на, непривычно пустующей, улочке я увидел около двух десятков ассасинов клана Хаттори. Они обступили машину плотным кругом, попутно вытащив трупы незадачливых охранников наружу и не утруждая себя уважением к павшим.

  Водитель шелестяще произнес:

  – Выходи.

  Желания покидать салон у меня не было никакого, но никто не спрашивал. Коротким рывком выдрали изнутри, хотя я всячески пытался зацепиться за кожаную обивку сидения.

  Вывернули руки и ударом поставили на колени.

  Как ни странно, они молчали.  Замерев и, видимо, готовя какое-то ритуальное убийство, как мне подумалось. Но все оказалось куда хуже, чем я даже мог когда-либо предположить.

  Из затемненного переулка, в нескольких метрах, выступил еще один человек, укутанный в черный балахон, в прорезях которого, присмотревшись, можно было узнать кольчужную полосу. А переплетенные с черными червями, золотые песчинки, лишь подтвердили опасную догадку.

  Внутри разлилась страшная, инородная, воркующая тяжесть, как будто вытесняя все естество. Меня взяла мелкая дрожь, что понемногу переросла в припадок. Сложилось чувство, что в прослойку между кожей и мышцами залили целый океан кипящего масла. Сознание боролось до последнего, но я ощущал как стремительно, нехотя, оно меня покидает.

  Ассасины, расступились, пропуская в круг фигуру.

  Нарочито медленно подойдя ко мне, он сказал:

  – Рад новой встрече, дитя...

Эпилог

  Разлепив закисшие глаза, я грустно причмокнул пересохшими губами, ощущая внутри ротовой полости самый настоящий полигон, после ядерных испытаний. Самочувствие – никчерту.Будто по мне,пару-тройку раз,проехались бетоноукладчиком.

  Комнатушка, крепилась к дирижаблю на правах груза, поэтому обстановка не баловала комфортом. Не сказать чтобы я был в восторге от нового места обитания, однако, надо быть реалистом, – все лучше смерти.

  Так что похищение, оставляет хоть какие-то крупицы надежды на полноту дальнейшего текста, чем упование сказочным посмертием. Хотя, нынешнюю реальность я когда-то тоже считал бредом и сказкой.

  Конечно, – перспектива не радужная. Однако из любой ситуации есть, как минимум два выхода. А подобные передряги, – еще как ситуативны. Просто более проблематичны.

  Жив, и на том спасибо. А сложности я, в определенной мере, даже люблю. Пускай и не в таком виде.

  Что бы там не рассказывали религиозные фанатики о переходах в райские пущи, либо дьявольские котлы, смерть это не прогулка от точки "А" до точки "Б". Это конец. Жирная черная точка, а не романтизированное троеточие, перед, предположительно, последним абзацем в ничто.

  Присев я осмотрелся.

  Помещение напоминало консервную банку, с претензией на одиночную камеруиликарцер. Первым делом, отметил прозрачный пол и стены, прошитые лишь серыми линиями стыков каркаса и чернеющим потолком. Для только что пробудившегося человека, – удовольствие сомнительное, несмотря на колоритный пейзаж мира.

  Расположение дало возможность в полной мере насладиться пейзажем дождливых джунглей. Чем-то местечко вызывало чувство дежавю. Будто и здесь гражданская война астрантов успела пройтись широким шагом, перекраивая местность огромными шрамами, поглощенных зеленью, руин. Скелеты древних мегаполисов и боевой техники, не пережили испытания временем, оставив за собой только тени, из которых природа слепит свое творение. Если никто опять не решит побаловать себя рукотворностью.

  Что успело отпечататься в сознании, на такой высоте, так это совершенная одичалость территории. Пышная, преимущественно кустистая, местность, имела неслабую предрасположенность к гигантизму.

  Нескончаемые тропики свирепого леса и кустарников, контрастировали со слегка зеленоватым оттенком неба, что порождал догадки о крайне своеобразной атмосфере планеты. А один из спутников был настолько огромным, что его серый профиль обрамленный широким астероидным поясом, можно было в полной мере разглядеть даже днем и сквозь тучи.

  Я успел увидеть непролазные кущи, распоясавшиеся мегатоннами пышной листвы; множество извилистых и мощных рек, избороздивших континент водоносными рукавами; десятки ничем не уступающих Ниагаре водопадов, что возвышались после каждой, мало-мальски значимой, ландшафтной неровности; бесчисленное количество совершенно сумасшедших расщелин и каньонов, эти самые ландшафты формировавших, и, наверняка, постоянно затопляемых выходящими из берегов водоемами.

  На, плотнозаросших, верхушках то ли гор, то ли холмов, даже заметил поляну мерцающих, померанцевыми пятнами флуоресценции, грибов. Размером с пятиэтажку, каждый, они выстраивались подобно мегалитическим Стоунхенджам. Постоянно балуясь ударами молний, но не испытывая от этого никаких неудобств. Наоборот, – удовлетворенно подрагивали сияющими пузырями на, без сомнений, ядовитых, возможно даже хищных, шапках.

  И по всему этому великолепию надрывно топтался страшный ливень. Дождь брал начало из тяжело нависающих, космато нахмуренных, туч. Безжалостно затоплял местность, а гром и, на удивление, частые молнии, словно конечные штрихи, довершали полотно.

  Из местной живности, из-за неудобства дислокации, отметил лишь нескольких птиц в дали. Да какую-то разновидность летающих скатов, что точно так же обожали ловить молнии. Наверное, это какой-то, введенный эволюцией, вид спорта у здешней живности.

  Как ни странно, – дирижабль даже не шатало. Моя "комната" находилась под скобаминесущейбалки, что выходила из стыка вагона с дирижаблем. Судя по габаритам, в балке вполне мог присутствовать еще какой-то коридор, для удобства доступа к грузу.

  Контейнер, с комнаткой внутри, крепился до балки, словно одежда на вешалке. Либо туша скота на крючках холодильной камеры. Эту уж с какой долей пессимизма посмотреть.

  Серый, довольно старый с виду, и обшарпанный, пассажирский вагон располагался прямо по курсу. Окон я увидел несколько, но и те будто тонированные, не пропускали света.

  Изношенную обшивку покрывал, помигивающий синими переливами, энергетический кожух, что поглощал любые воздействия. Будь то природа, враг или законы физики.

  Бушующая гроза, время от времени, разряжала недовольство по сигарообразному цеппелину, однако, похоже, ему это было только на пользу. Несколько мгновений разряды распускались по жесткому телу и гасли. Астральные батареи же, начинали удовлетворенно гудеть, явно преобразовывая полученную энергию. Никак систему у местных грибов позаимствовали. Или наоборот, – так сразу и не разберешься.

  Я был в той же одежде, в которой покидал гостиницу, – зимний брючный костюм, рубашка и рассчитанные на страшную холодрыгу сапоги. Только вот предметы стиля, успели порядком измяться и запылиться, придавая виду несколько дней кутившего повесы.

  Пока наряд был актуальным, однако с учетом подобного климата, – странно что я до сих пор не задыхался от жары. В любом случае, если меня оставили в живых, для некогда озвученной цели, то ждать каких-либо удобств или заботы, – вряд ли стоит.

  Как ни странно, – травм я тоже никаких не заметил, пускай и готов был поклясться, что "принимали" меня вовсе не радушно или с опекой о добром здравии. Хорошо, что со всякого рода рукоприкладством решили не злоупотреблять, – какое-никакое напоминание о только начавшей налаживаться жизни, все еще тлело в памяти.

  Разумеется, это я так себя успокаивал. Прекрасно знал ведь, что расслабиться нам не дадут, с самого начала. Комнатка, – свидетельство.

  Первый дискомфорт, от наблюдения огромного пространства, сквозь прозрачный пол, прошел и я решил постучаться по, отнюдь, не стеклянному покрытию стен. Глухой звон и мигнувшая на секунду картинка были мне ответом. Металл и астария, – кто бы сомневался.

  Наверняка имея какое-то средство наблюденияисвязи, – которых меня, весьма предусмотрительно, лишили, – похитители решили не заморачиваться над спец-эффектами.

  Над головой предупредительно затрещало, вынуждая меня отодвинуться подальше, тревожно уставившисьна поцарапанный люк в потолке. Миг спустя, не обращая внимания на металлическую преграду, в помещение медленно опустилась крупная фигура, закутанная в черный балахон.

  Я нисколько не удивился, потому как ожидал чего-то подобного. Эти ребята все-таки добрались до меня, несмотря на свое отвратительное чувство стиля и весьма специфическое отношение к планам на будущее. Стоилоподготовитьсяко всему, ведь последователи культа имели слишком странные мотивы. Достижение которых требовало любых жертв и не знало слова неповиновение.

  Не ощущая особенной нужды в спектаклях,я принялся разглядывать незнакомца.

  Изношеннаяи порядком обветшавшая одежда не представляла ничего, кроме местами оборванной, местами грязной, ткани. Лицо его скрывалось за маской, в точности повторяющей детали одного, на всех, лица. Безносого, тонкогубого, с огромными круглыми вырезами глаз. Лица, что в последнее время, неустанно меня преследовало.

  Наблюдение и дедукция получались скверно, поскольку маскарад портил все.

  А ряженый похититель тем временем, непринужденно материализовал для себя стул, в котором, заложив ногу за ногу, расселся.

  В прорезях, по радужке глаз, маленькими червями клубилась тьма Темного Начала, столь же явно и открыто, как непогода снаружи.

  – Скоро мыприбудемк месту твоего дальнейшего обитания и... переработки, – негромким, безжизненным голосомобъявилгость. – Это величайшая честь, для такой твари, как ты.

  – По-моему, слово "переработка" малясь подточило великолепие момента.

  Он поменял позу,опершисьлоктями о колени и внимательно всматриваясь мне в лицо.

  – Увы, – Учитель считает тебя довольно ценным экземпляром, так что нам приходиться мириться, – еще тише, но с гораздо большей гаммой чувств, молвил он. – Лично я, уже давным-давно содрал бы с тебя шкуру и выкинул ее на съедение крысам.

  – Не один уже пытался пытался из твоей братии, – с вызовом ответил я, не удосужившись вовремя подумать и остановиться.

  Дальше меня били, пинали и всячески молотили. Без особого удовольствия, я отметил, что с болтовней лучше повременить.

  – Речь шла о "живым", – услышал я тень удовлетворения. – О целости разговора не было. Так что лучше помалкивай, – здоровье тебе еще пригодится.

  Он развоплотил стул, готовясь покинуть помещение.

  – Как я уже говорил, – скоро мы будем на месте и в твоих интересах не разочаровывать Учителя. В здешней среде, жизни имеют свойство обрываться с поразительной внезапностью.

  Немного отдышавшись, я перевернулся на бок, пытаясь выровнять дыхание, и вытирая рукавом кровь с разбитого лица.

  – "Здешняя среда", – это где? Мне не помешало бы знать, откуда придется бежать...

  Он еще раз внимательно на меня взглянул, будто увидев что-то новенькое.

  – Мир укрыт со всех сторон природным феноменом, в кармане астрального шторма. Одна единственная лазейка доступна лишь тропам Перепутья. Так что не надейся на спасение. Не в этот раз. А если уж ты дорастешь, чтобы пройтись меж пластами бытия самостоятельно... Поверь, – есть множество и желающих, и более чем способных, переломить тебе ноги и всё остальное, как только тобой будет сделан первый шаг.

  Исчез он так же нарочито, как и появился, оставив меня с горькой нелепостью происходящего и гудящим от побоев телом.

  Я нащупал устрашающий шрам на груди, посередине которого расположился обломок кристалла. Изменившего всю мою жизнь, перевернув ее даже не с ног на голову, а нагло и безжалостно переписавшего все с чистого листа.

  Гремел гром, сверкали молнии... На душе было паскудно и неопределенно тоскно из-за происходящего.

  Единственной мыслью, в этот момент, было – как же я докатился до всего этого?!

***

  Клубящаяся, словно сумеречный туман, тьма, ткала несовершенное полотно света. Частицы сияния складывались вместе, обретая очертания тонкого моста, протянутого над бездонной пропастью планаров бытия.

  Раскаленные песчинки атмосфер кипели животрепещущей стихией, где зарождалась и умирала жизнь со скоростью во многие разы превосходящей свет.

  Беззвучные шаги могли бы раздаться, если бы имели здесь хоть какой-то вес.

  Идущий по мосту силуэт спешил бы, если бы не знал, что сейчас он в колыбели времен и просторов.

  Навеки зависший на стыке реальностей обломок смотровой башни ждал бы кого-нибудь, если бы в его каменном сознании осталась хоть капля интереса к чему бы то ни было.

  Темный силуэт казался тенью, потом вспышкой, а после и вовсе бликом, отражением иллюзорности здешних законов мироздания. Ступив под своды, всегда и никогда, величественного здания, направился к винтовой лестнице, спускаясь в непомерную глубину помещения.

  Туда где, сомкнув астаромиями круг, ждали остальные члены Братства. Ждали его. Четырнадцатого.

  Он вошел в небольшое помещение, где у стен стояли четырнадцать каменных кресел, больше похожих на троны. Под стеклянным полом бесновалась сфера бурлящей энергии. Его никто не поприветствовал. Реакция отобразилась коротким невербальным вздохом астарии по воздуху. И он вышел в центр залы, занимая место сегодняшнего Гласа, перед рассеянным вниманием Братства. Место того, кто шагая по Перепутье, имел на это верховное право.

  Откинув капюшон, силуэт открыл лицо старого, совершенно седого, человека, с по-юношески живыми и подвижными чертами лица. Его зеленые глаза слабо отражали свет помещения, зарождая внутри, невеселые сегодня, искорки. Хранитель Возрождения, – Клауфер Маэду, вежливо поклонился присутствующим.

  – Братья! – негромко обратился он к шести мужчинам и семи женщинам, что заняли все троны, кроме одного.  – Сегодня последователи темного начала, прорвали нашу оборону. Пали больше половины Стражей бездорожной области мира Джукатта.

  Никакой реакции. Они оценили новость, но прекрасно знали, что это только начало, а потому ждали продолжения.

  – Подтверждая наши опасения, в этом им помог кто-то из колоннеров, – достаточно могущественный, чтобы скрывать не только свою, но и сущности нечестивцев.

  По астрантам, прокатился ропот недовольства. Резные каменные кресла отвечали безразличной вибрацией астарии на возбужденные ерзания. Тринадцать, севших кругом,  облаченных в серые хламиды с глубокими капюшонами, заволновались.

  – И что же они такого необычного сотворили, помимо убийства пары сотен лимбивов на планарных границах, брат?! – прозвенел сухой, полный ленивого безразличия, мужской голос. – Убили посвященца обезумевшего Солля? Этого следовало ждать с тех самых пор, как сумасшедший сорванец додумался допустить к высочайшему роду какого-то голодранца. Вообще странно что он протянул так долго. И нет ничего странного, что культисты свели с ним счеты, после стольких унизительных провалов.

  Как нынешний Глас, Маэду единственный стоял на ногах и не скрывал лица, озвучивая тревожные для Братства вести. Жаль, никто не спешил воспринимать их всерьез, продолжая то осматривать старинные каменные стены, то своеобразное вечно ночное небо, за узкими окнами-бойницами. Некто даже скучающе болтал ногой, оперившись щекой о ладонь, либо подсчитывая вспышки сферы внизу.

  – Но зачем им вообще затевать нечто подобное ради такой мелочной мести, – засомневались звенящим, полным уверенности в себе, женским голосом. – Столько лишней мороки ради какого-то мальчишки? Тем более что подтверждений его смерти так и не поступило. Неужели посчитали его достойным своих кровавых ритуалов в качестве носителя?

  – Не думаю, что парнишка имел хоть какой-то вес в этой истории, – хмуро произнес басовитый голос. – Скорее всего он просто неудачно попал им под руку, когда они пытались добраться до настоящего Солля. Вопрос лишь в том, на кой ляд, он им дался? Такую шумиху и кучу лишнего шороху подняли неизвестно зачем. Два бесталанных сопляка в своем эфемерном побеге от якобы преследующего их мира. Дались они этому, как и всем остальным, миру. Тоже мне. – важные персоны...

  Братья и сестры, один за другим вступали в дискуссию, с одним и тем же настроением, что в конечном итоге их обьединяло. И это не столько пугало друида, сколько печалило. Вот уже почти три века, они, – наследники великого и древнего ремесла, вели кропотливую работу над охраной и познанием старого здания на стыке реальностей. Осколка от осколка технологий и искусства предыдущих цивилизаций.

  Что-то изменилось. Они устали, расслабились, считая себя лучшими среди ныне живущих мастеров астаромантии. И теперь, когда тайны передававшиеся от учителя к учителю, от ученика к ученику, действительно требовали применения...

  Он помнил их. Двух друзей, что всячески помогая друг другу, пытались выкарабкаться из внезапно захватившей обоих удавки. Он помнил юношу с золотистыми молниями астаромии, что давали ему возможность поступить фактически в любую из колонн. И несомненно в итоге стать мастером своего дела, если его озлобленные и тщеславные родственники не лишат жизни скорее. Помнил и новообращенного астранта, что даже не подозревал, какая мощь кроется в режущем свете его ауры. Сумевшего по одному оклику созвать всех лимбовов из ближайших обителей, заставив отворять щели Лимба еще добрый десяток раз в попытках образумить заплутавших духов.

  И эти ребята уж точно не были мусором, каковым представляли его братья и сестры. Он промолчит. До поры до времени, пока их участие действительно не окажется незаменимым. И если хоть кто-то даст слабину перед клятвой, что была произнесена своим учителям много лет тому назад...

  Четырнадцать фигур, завершив ритуал Гласа, стали кругом, образовывая друг с другом узы плотной астральной связи и с ее помощью, погружая свои сознания и астаромии в бушующую мощь сферы под полом.

  И когда они наконец к нему присоединились, в его центре запульсировал чистейший, благословенный свет, освещающий Перепутье своим величием.

  Заключенный в сферу, а перед тем в здание, а некогда, – целый мир.

***

  В Альтуиме наступала привычная, нежная прохлада ночи. Один период бодрствования сменялся другим, заполнившись томными сумеречными тонами.

  Повсюду зажигались бесчисленные огни, что превращали планетарный город в одну гигантскую гирлянду, чей свет можно было различить даже с многочисленных лун, где сейчас происходило точно так же.

  По-крайне мере в этом полушарии и для определенных лун.

  Одно из самых богатых и роскошных поместий в городе, застыло в нелепой, аляповатой простуде запустения. Малочисленная прислуга, что все еще оставалась в доме чисто из соображений чести, давно отправилась на боковую, чтобы набраться сил перед такими изнурительными рабочими днями, что с момента ухода юного господина, становились только хуже.

  Потемки богато обставленного кабинета, разбросали косые тени оконных рам на многочисленные глобусы, книжные и барных шкафы, журнальные столики, десятки нейриумов самых разных модификаций, мягкую, оббитую кожей мебель, устланные ворсистыми коврами полы. Здесь все кричало о роскоши и баснословном богатстве, начиная с корешков рукописей самых известных писателей и заканчивая разноцветными переливами алкоголя в многочисленных бутылках.