Текст книги "Книга Чужаков (СИ)"

Автор книги: Свят Заставный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

  Маэду сообщил о прибытии продовольственной группы едва ли не на рассвете. Короткое обслуживание астрамарины и сборы должны были задержать не далее чем до обеда, после чего их путь будет лежать сюда.

  Я кривился и хмурился, видя как разряды корёжат воздух, будто порождая трещины самого пространства. Погодка была та еще, – лесные громадины деревьев гнуло и крутило, словно бумажные ленты. Если тут бывали ураганы, то это как раз был он. Ведь, несмотря, на преимущественную заболоченность планеты, едва ли не три пятых ее территории занимала вода.

  С балкона комнаты я наблюдал как Оз скрупулёзно собирает манатки, гордо названные им, – дорожной сумкой. На самом деле это были сменные одежды в количестве двух курток, штанов, рубашек и двух пар обуви. Нормальных и без всяких там балахонов-кимоно, что вызывало у меня безграничную радость.

  Оказалось, что осенью даже друиды начинают одеваться нормально, без всей своей напускной воздушности гардероба. А ботинки из паучьего шелка, как впрочем и вся одежда, просто взорвали мне мозг своей приятной мягкостью, удобством и поразительной стойкостью к самым разным воздействиям. Отделанные какой-то разновидностью самовосстанавливающего мха, вместо подошвы, они приятно повторяли форму ступни, делая ходьбу подобной заплыву.

  Даже факт, что одежду сплел родственник едва не сожравшего меня паука, не беспокоил. Такой одежды простым смертным не дарят. А потому нам, более чем убиваемым, несказанно повезло.

  Старый траволюб Маэду был крайне богат на хобби, которым посвящал немалое количество своего долговечного времени. Одним из них было... кройка и шитье. Не в классическом понимании, конечно, а в друидском. Сплетенные "природой" вещи, по заказу Старейшины, с первого взгляда вселяли ощущения баснословного богатства.

  Сам Хранитель, аргументировал подарки, что мол это извинение за эксперимент проведенный надо мной. Высказывание, как и сами подарки, вызвало обалдение даже у богатейшего, не только душой, Оза.

  Старик, якобы, успел к нам привязаться и проникнуться едва не отеческой любовью, за столь короткое время. После вручения своих поделок, он даже немного всплакнул, расстроившись о нашем скором отъезде.

  Немало удивившая меня Маорана, тоже поспешила с подарками. Два амулета, в виде классической цинковой секстаграммы, защищавшей от пагубных воздействий астрала, повисли на шеях. Ну и, наконец, она пошла с Озом на некое подобие свидания, тем самым вызвав у последнего пред-инфарктное состояние.

  Правда, встреченный после свидания Оз, видимо, получил заслуженное вознаграждение, ведь теперь его дурацкую улыбку не мог стереть даже погодный дурдом за окном.

  Вдалеке я увидел едва мигающие фары астаромобиля, – крионского аналога автомобилей, с тем лишь отличием, что работают они на астарии. Точнее – на астарикаде, концентрате этой энергетической панацеи.

  Больше всего астаромобиль напоминал фургон с чудовищно массивной ходовой частью и почти что танковой башенкой на крыше. И двигался в довольно быстром темпе, не меньше километров ста в час. Для лесной местности весьма недурно.

  – Едут, – прикрикнул я, чтобы Оз услышал.

  – Да ладно, – вскочил названный брат, присоединяясь ко мне на балконе. – Даже не верится.

  Несколько минут проследив за медленным приближением пром-рейса, мы подхватили сумки и двинулись в подобие кордегардии, где договорились ждать будущих спутников.

  Этих самых спутников, должно было быть четверо. Весь экипаж астрамарины, состоял из членов Астария Лимбус и все они были хорошими знакомыми Старейшины. Более того, – его бывшими учениками.

  В Обители все затихло из-за ливня, поэтому мы практически никого не встретили, плутая среди все же крепостных стен комплекса. Как бы его не называли, в моем воображении вся эта строительная система зданий и массивных помещений была ничем иным, как крепостью. Мощной и надежной.

  Войдя в темное помещение транспортного узла, я увидел рыжую Ученую и Друида. Старик облачился в нарядную малахитовую мантию с серебристой вышивкой на окантовках, а девушка, наоборот – плотно закрытый дорожный костюм, как у нас самих. От меня не скрылось, что Хранитель, впервые на моей памяти, расчесал буйную бороду и даже зажал белой лентой.

  – О, вы уже здесь, – улыбнулась Тильда, как-то странно посмотрев на Оза и тем самым лишь подтвердив мои догадки. – Они уже скоро. Я поеду с вами до астрамарины, чтобы убедиться, что все прошло нормально.

  – Я бы тоже не отказался немного прокатиться, – хмыкнул Маэду, лукаво улыбаясь. – Но, к сожалению, не в праве оставлять Обитель без присмотра. Даже на короткое время. Зная же своих учеников, – волноваться мне не о чем. Они о вас позаботятся.

  Я молчал, наблюдая сквозь прозрачные, с этой стороны, ворота кордегардии, как приближается массивный по-военному угольный астаромобиль. Оз с Маораной о чем-то стеснительно болтали, отойдя за один из краев пандуса, служащего для приемки груза.

  После стычки с адептами Астария Кноли, что-то поменялось в моем взгляде или восприятии. Сложно сформулировать, но больше всего это напоминало какие-то отблески, волнения воздуха, словно миражи от жара пламени. И в каждой детали я мог лицезреть, словно отголоски чего-то большего. Не просто того, чем визуально и материально является обьект, но некой тени, в которой кроется сама его суть. Так мне, по-крайней мере, казалось.

  Поэтому я очень внимательно разглядывал астаромобиль, пытаясь ухватить возможную опасность заблаговременно.

  Ничего.  И не смог выделить ничего. Принятая на борт сознания подруга– интуиция, удовлетворенно молчала. Будто насмехаясь над моими потугами что-то разглядеть.

  Послушники готовили стыковый модуль грузовой тележки, на которую, по-видимому, должны были погрузить едва ли не с десяток ящиков, либо немалых габаритов контейнер.

  Перевозчики имели плотный график доставки, потому система разгрузки не терпела задержек. Завтрашним утром астаромарина должна была пройти техническое обслуживание и быть готовой к новому путешествию.

  Потому ни о каких передышках для приезжих не могло идти и речи. Приехали, сгрузили, уехали.

  Вначале мне это показалось странным. Но Астария Лимбус работала как часы, подтверждая статус одной из колонн.

  Миров, подобных Гонталу, добрый десяток. И каждый месяц они нуждаются в тех или иных продовольственных багажах. Даже здесь Обителей целых тридцать семь штук. Соответственно четкость работы развозчиков жизненно важна.

  Сам не знаю отчего, – я был удивлен. Никак не мог свыкнуться с масштабацией. Проведя в, как оказалось, девяносто восьмой по счету, Обители около двух недель я ни на миг не сомневался в ее уникальности. По сути так оно и было, однако, несмотря, на уникальность, единственной она не была. Девяносто восьмая Обитель Возрождения...

  Врата кордегардии состояли из толстых многочисленных кореньев, раскрывающихся наподобие какого-то чудовищного зева, при необходимости. Друиды умудрились заставить эту жуткую конструкцию еще и просвечивать изнутри, таким образом, чтобы видеть все происходящее снаружи.

  Уж не знаю обошлось ли тут без чудо-магичных экранов и проекторов, однако сама технология впечатляла. Впрочем, как и большинство всего созданного астрантами, имеющими права заявить "Верь мне! Я – инженер!".

  Спустя несколько минут, астаромобиль стоял внутри и улыбчивые молодые люди поочередно обнимались со стариком Маэду, вызвав у того очередную отеческую слезинку. Что-то он бедолага совсем расклеился в последние дни.

  Они все были облачены в дорожные плащи с листовидными нашивками брони, несменных зеленых цветов, а тяжелые ботинки по колено, напоминающие берцы, лишь подчеркивали территориальный разброс их работы.

  Натянуто жеманно ступая вокруг замершей на пандусе техники, я пытался унять легкий, вдруг нахлынувший мандраж. Странное чувство не оставляло места для чего либо иного в мыслях, кроме предстоящего путешествия. В прошлый раз, преодолев межмировое пространство я едва не умер от астроболии и внезапной атаки демонизированного отряда "Хвост Мальпурнии", из клана убийц Хаттори. Одного из самых элитарных, между прочим.

  И вроде мысленно понимал, что поток случайностей тогда сошелся петелькой, однако также я понимал собственное чувство перемен. Астроболия прошла, астария теперь течет по венам, убийцы временно обезврежены, а путь готов начаться вновь.

  – Влад, очнись! – донесся откуда-то сбоку голос Оза. – Ау!

  Немного обалдело я нахмурился в лицо названного брата, который театральным поклоном, приглашал меня в салон астаромобиля. Точнее, – грузовую кабину,  освобожденную после разгрузки.

  К моему огромному удивлению, она не напоминала братскую могилу или кладезь обшарпанностей и сырости, как я привык воспринимать любой грузовик. Внутренности машины покрывала, приятная на ощупь, теплая обивка войлочного материала. Сама кабина, оказалась чистой, сухой и без малейшего намека на сырость. Там пристроились две, обитые мягким вельветом лавки. И одна была отведена для нас.

  Поняв необходимость осуществления, давно принятого решения, я лишь теперь, с грустью, посмотрел на старого любителя гербо-терапии.

  – Прощайте, Старейшина, – тихо прошептал я, пожимая жилистую, вряд ли иссушенную бременем прожитого, руку.

  – До встречи, – улыбнулся в усы Маэду, похлопав меня по плечу. – Искренне был рад нашему знакомству и буду ждать новых встреч. Помните, парни, вам здесь всегда рады.

  Без стеснений и каких-либо проблем я в полный рост вошел в кабину. По конструкции она мало чем отличалась от привычных фургонов, разве что декор и габариты брали свое.

  Успев перезнакомиться с новыми спутниками в виде двух парней и двух девушек-близняшек, как только это стало возможным, теперь со слабым интересом осматривал астромобиль. Хотя прибывшие друиды были по-своему необычными, техника со своей агрессивной конструкцией показалась мне куда занятней. Видеть-то я подобные машины, – видел. Прокатится не получалось. До сегодня.

  – Где-то через час будем у астрамарины, – осведомил нас водитель, держась каждой рукой за сферу-навигатор. – Вы как к качке относитесь? Ато качать сейчас будет, вы уж поверьте!

  Под "качкой" пухлый и чернобородый Рензо, вероятно имел ввиду тряску. Поскольку уже спустя минуту после выезда, несмотря на мягкость всего здесь присутствующего, я едва не отбил пятую точку.

  Астаромобиль был жутчайшей хренью в плане амортизации. Наполненные специальным раствором камеры колес хорошо компенсировали изгибы ландшафта. Вот только горный и болотисто-каменистый, даже им был не по зубам. Каждый камушек и взгорбок отдавался толчками по всему телу.

  – Жу-у... ть, – боясь откусить себе язык, протянул Оз.

  Ситуацию исправила Маорана, наложив какую-то антигравитационную Формулу на нас, и создав карликовую зону невесомости.

  – Вы, ребята, с силой тяжести на "ты", конечно, но хоть предупреждать надо. Не одни едете, – буркнула она.

  Молодые друиды, беззастенчиво заусмехались, будто признавая свой косяк, но не испытывая за него и толики угрызений совести.

  – Их астаромия имеет свойство антигравитации, – пояснила Ученая, заметив мои выпученные глаза. – Поэтому такие казусы им нипочем.

  – Ну почему же нипочем, – обиженно хмыкнул Вада, сидевший напротив. – Вполне "почем", просто гораздо меньше чем остальным, не использующим астральные структуры, для уменьшения веса. Мы, конечно, извиняемся, но для продовольственных экипажей главным фактором была крепость и износоустойчивость, поэтому решили пожертвовать толикой комфорта.

  – Вы не представляете, настолько недружелюбные планеты облюбовало наше братство, – хрюкнул от удовольствия Рензо через плечо. – Этот "малыш", – он пристрастно погладил панель астаромобиля, вероятно подразумевая его целиком, – выдержал и пережил путешествия такой сложности, что остальные развалились бы от  одного только упоминания.

  Близняшки Тоя и Меса сейчас увлеченно что-то обсуждали на наблюдательной башенке, занявшей едва ли не сопоставимое с кабиной, место. И состоявшей из таких же, прозрачных изнутри, кореньев. Только дула не хватало, что походить на самый настоящий танк.

  – Вы чего-то опасаетесь? – Кивнул я на башенку.

  – Шутишь? – удивился Вада. – Мы опасаемся всего. В больших городах сейчас не рекомендуют ночами гулять из-за опасности встречи с астаригасами. Чего уж тогда от миров Возрождения ждать? Это в Обителях все тихо и спокойно. А в лесах можно на такую нечисть нарваться, что потом даже Тимора не соберет обратно.

  Я хмыкнул на упоминание о загадочной богине Лимба, чьей работой, якобы, является сбор останков и погребение невинно убиенных жертв астаригасов. Людей и животных, так и не преодолевших астроболию.

  А еще я был совершенно согласен в вопросе безопасности. Бамбуковый стук чудища из Лихолесья, до сих пор является мне в кошмарах. Даже чаще паука и чешуйчатой образины.

  Многие, кстати, путали астаригасов с демонами из-за чудовищных мутаций, что вызывала нестабильная астария в организмах. Астаригасы, как высказывался сам Маэду, были еще одним бичем Истины, со стороны недовольного Астрала. И если в планетарных метрополиях их контролировать не в силах, что тогда говорить о диких землях, где процветанию тварей ничто не мешает? Увы, – риторический вопрос.

  – Отчего тогда не пользуетесь какой-нибудь левитирующей техникой? – Нашелся я, пытаясь игнорировать вновь заворковавших Оза с Тильдой.

  – Непрактично, – откликнулся Рензо хмурясь в неподвластное ливню лобовое стекло. – Астролёты не рассчитаны на грузоперевозки вообще, а дирижабли – слишком муторны в обслуживании.

  Такого рода техника доставляет чересчур много проблем. А вес перевозок иногда достигает нескольких тонн, с которыми ей, увы, крайне тяжело справляться, без постоянных дозаправок. В промышленных целях, это, конечно, ерунда, но мы все же друиды, как никак. Загрязнение и пустое транжирство денег, что можно было бы потратить на куда более полезные и практичные вещи, – глупость. Обустройство необходимых сервисных станций для такой воздушной техники, повлечет слишком много отходов производства, что сведут на нет все потуги Обителей.

  – То есть, пока вы чистите эти планеты, пусть дирижабли и астралёты засоряют другие миры? – Ехидно переспросил я.

  – В других мирах не случалось испытаний оружия массового поражения и катаклизмов в результате его применения, – беззаботно хмыкнул Рензо, не обратив внимания на мой сарказм. – То, что вызывает загрязнение здесь, – в других мирах фактически неощутимо.

  Дальше дорога пошла вверх, отчего тряска сделала невозможным любое общение, даже с отвязанной гравитацией. Да и говорить особо не хотелось.

  Я смотрел на дорогу и мир вокруг. Завороженно и удивленно.

  Миновав холм очередного кряжа, мы выехали на бездорожный серпантин, посреди опушки, откуда открывался поистине поражающий воображение вид.

  Наконец-то я понял – насколько в действительности страшными были последствия войн при подобных технологиях.

  Величественная, могучая река, пробиваясь в широкой расщелине, между двух горных титанов, некогда имела сотни и тысячи мостов, соединяющих искусственные кряжи берегов.

  На поверхности гор, равно как и внутри, когда-то ютились огромные замки, дворцы, храмы, сравнимые с целыми городами. Неисчислимые грандиозные гиганты рукотворных божеств, – хозяев воспеваемого Астария Лимбус, мира духов, – навеки застыли вдоль берегов балочными рядами.

  Они смотрели изящными суровыми ликами в небеса веками. Ожидая закатов и рассветов. Некогда здесь все жило и процветало, насыщенное величием и благодатью. Теперь:  мосты обрушены, дворцы-города уничтожены забвением старой войны.

  Река несла мощный поток, очищенный от заразы, но не от ошметков металла, древесины и камня. Обломки военной мощи древних армий были безжизненным, безмолвным напоминанием старых ошибок.

  Я мог только догадываться сколько астарийных дирижаблей, самолетов, танков, лодок, кораблей, мобилей хранит в себе чрево реки и некогда жилых руин. Сколько трупов разумных и искусственно образумленных боевых машин, погружено в пучину.

  Зрелище поражало. На какой-то миг мне стало не по себе от этого немого монумента жестокости и кровожадности. На многие столетия превратившего Гонтал в непригодную для жизни пустыню.

  Пока сюда не пришло Возрождение. Как и к другим, столь же мертвецки безмолвным надгробиям.

  Все чаще встречались откровенно пустынные места, напоминающие сюжет фильма "земля без людей". Ведь здесь была жизнь. В своей не извращенной, непокоренной и по-варварски полновесной форме.

  Где бы не находились остальные Обители, они были далеко. В большинстве, – среди заболоченных лесов и каменистых равнин встречались самые разные жители. Вот только держались они поодаль. Не вступая ни в какие подобия контакта, которого так опасались друиды.

  Возможно, там и были астаригасы, однако я их не увидел. Заповедник доисторической эклектики в моем воображении жил по своим правилам. И плевать они хотели на всех.

  Черные олени с шипами на рогах и острыми гибкими крысиными хвостами; волки с чешуей вместо шерсти и размером с грузовик; выдры с несколькими парами лап и металлически отблескивающей шерстью; лягушки с едва ли не хамелеоновской мимикрией и габаритами бегемота; цаплевидые чудовища с несколькими головами и парами крыльев на, по-змеиному длинных телах, лишенных киля.

  Большинство животных я вообще не знал с чем сравнить, а по насекомым с ходу можно было составлять десятитомные диссертации.

  Единственным вопросом, что не давал мне покоя, – смогут ли друиды уберечь воцарившийся тут покой и умиротворение? Старая социопатия и мизантропическое видение, вдруг, с удовольствием наблюдали за картиной природы, лишенной пагубных привычек цивилизации все перекраивать под свой урбанизированный лад.

  И где-то, глубоко внутри, сопоставив пейзаж древних руин с теперешним, я понимал что, при всем при этом, сейчас Гонтал, как мир, куда счастливее.

  Дорога длилась около часа. Скорость заданная Рензо заставляла Тильду каждые несколько минут обновлять Формулу-антиграв. Ближе к концу поездки, за очередным непомерным холмом, стал виден тонкий металлический шпиль башни. Напоминающей незаконнорождённого ребёнка теле-вышки и колокольни с общим предком, – минаретой.

  Лохматая роща, расположилась в неглубокой впадине, рискуя прорасти цепкими корнями в, сверкающий сталью, колосс. Подобно пизанской башне, сервисная станция, была слегка наклонена, отчего казалась падающей. Однако, присмотревшись, становилось понятно, что это не более чем зрительная иллюзия неоднородного ландшафта.

  Многочисленные антенны и металлические набойки, превращали строение во что-то наподобие ракеты и сотовой вышки одновременно.

  Остановившись у подножия цилиндрического чудовища, что сокрылось меж высоких елей, я никак не мог понять – где же сама астаромарина. Желание увидеть пик инженерной мысли КРИО воспылало с новой силой.

  – Так, – отозвался Рензо, критически осматривая лишь усилившийся ливень. – Подготовка займет около получаса, поэтому советую никуда не отлучаться и... – еще один критический взгляд на Оза с Тильдой, – уладить все дела.

  Девушка-пожар, лишь немногим старшая нас с Озом, хотя это и волновало только меня, нехорошо сузила глаза. Со средней продолжительностью жизни в КРИО, к возрастной разнице тут относятся с крайней степенью снисходительности. Так что мои стереотипы так и остались моими.

  Оз же улыбался как дурак, хотя по большей степени, на данный момент, им и являлся.

  Башня опустила в землю металлические ворота-пандус и мы оказались внутри. Свет зажегся внезапной спиралью с низу и к вершине пустынного чрева башни. Интерьер здесь мало чем отличался от кабины астаромобиля. Такое себе царство дерева, металла и камня.

  Балконы этажей, нанизанные на внутренности башни, не показались мне несущими какое-то четкое предназначение. Главной достопримечательностью, среди угольных линий помещения, была астрамарина.

  Почему-то я сразу понял, что это она. Тонкий, растянутый и заострённый на вершинах, эллипс абсолютной зеркальной поверхности держали сотни тросов и крепежных ухватов корневой природы. Полусотни метров в высоту и десятка в диаметре.

  Она была прекрасна. Во всей своей зеркальной, без единого уступа или впадинки, красоте.

  – Астрамарина типа "Игла", – одобрительно кивнул Вада, увидев мой восторг. – Самое то, для бросков на короткие но частые дистанции. Нравится?

  – Не то слово, – улыбнулся я поднимаясь по разносящим эхо ступенькам. – Как она работает? Вы запускаете ее как ракету, создавая разрыв пространства на пути?

  – Ракету? – Нахмурился Вада, почесывая соломенный бардак на голове. – Не знаю что такое ракета, но внутри есть астральный двигатель. Он создает на зазеркаленной поверхности тонкий астарикадный слой, при помощью которого мы выталкиваем ее из Истины. На другой станции установлен маркировочный якорь, чьи координаты мы задаем при запуске. Я не шибко силен в этом, ибо прогулял курс астроинженерии, а большая часть технических забот на Рензо. Но в общих чертах, – именно так и происходит.

  – То есть, чтобы куда-нибудь отправиться нужно обязательно замаркировать точку прибытия? – Насупленно осведомился я, испытав некое разочарование.

  – Нет, просто маркер сводит погрешность навигации фактически на ноль, что немаловажно при систематических перемещениях, – пояснил Вада. – Не очень приятно очутится в жилом доме или открытом океане, вместо парковочного крепежа станции. А так все риски учтены и сведены к ничтожно малой вероятности.

  По-детски улыбаясь непонятной мне конструкции, но понимая все ее величие, я оперся локтями на перила балкона. Я наблюдал, как пыхтящий с какой-то коробкой в руках, Рензо просто прошел сквозь зеркальную поверхность астрамарины. Без каких-либо спецэффектов и разъезжающихся рукавами пластин входа. Словно пройдя сквозь водопад непоколебимой материи, фигура Рензо скрылась внутри машины.

  Раздался приглушенный, протяжный звук, похожий на рев турбин. Вада присоединился к близняшкам, занявшись переноской какого-то инструмента и груза в астрамарину типа "игла".

  По тюремному скромные этажи станции хранили немногое, кроме теней и пыли. Хоть я и пытался зацепиться взглядом за какие-нибудь стоящие внимания детали, помимо астрамарины.

  Их тут, увы, не было. Лишь крепежи "иглы", транспортные платформы для сгрузки тяжестей по массивным поясам вниз и очередной полу-пандус стоянки внизу. Минималистичность обстановки будто сама намекала на единственно важный элемент декора.

  И спустя еще десяток минут, Рензо наконец вывалился из астрамарины, сообщив что все почти готово и можно загружаться.

  Смотреть на вот уже пару часов прощающихся Оза и Маорану было бы больно для сентиментальных людей. Но, лично меня, их сюсюкания уже порядком достали.

  Я искренне жаждал скорейшего отбытия.

  Спустившись к ним, переборол желание ляпнуть что-то ехидное и пожал руку Ученой.

  – Леди Тильда, – рад был знакомству и жду новых встреч!

  – Я тоже, Владморн! – сказала она, немного надломленным голосом, вновь обратив взор к Озу. – Счастливого пути!

  Уже не стесняясь она чмокнула его в губы и крикнув друидам прощальные слова, покинула башню.

  – Она нормально добереться в Обитель? – Полюбопытствовал я. – Путь неблизкий.

  – Она же Ученая, Влад! – печально протянул Оз, не спуская взгляда с выхода еще пару коротких мгновений, а после сказал. – Пошли уже. Это все слишком затянулось.

  Мы ступили на мостик спустя минуту. Чтобы тоже проникнуть в эфемерное чрево астрамарины, ощутив легкие мурашки по коже, во время прохода сквозь зеркально отблескивающий покров.

  Внутри все напоминало какую-то диспетчерскую рубку восьмидесятых годов из американских фильмов о безумных ученых и тайных незаконных экспериментах. Светлый потолок и, похожее на кафель, дерево пола соединялись винтовой лестницей с остальными этажами.

  Стены были прозрачными и по вершинам строгого квадрата от них находились кресла-столы манипуляторов управления, где друиды осуществляли весь процесс межпланетной транспортировки.

  – Вам вниз! – скомандовала одна из близняшек, черноволосая и синекожая. – Пойдем проведу.

  Нас отвели в пассажирский отсек, указав на цилиндрические камеры, вызвавшие воспоминания о сенсорной депривации. Сама пассажирская каюта была в том же стиле, что и капитанский мостик. Как я, про себя, назвал предыдущее помещение.

  Нас с Озом уложили в камеры, предварительно захлопнув крышки.

  – Сейчас включится невесомость, чтобы вы не пострадали при возможно турбулентности, – продолжила, как я успел распознать, Тоя, проводя манипуляции на поверхности привычно прозрачной с моей стороны, крышки.

  Я почувствовал очередную немилость гравитации, воспарив на несколько сантиметровом над поверхностью лежака. Очередная параллель с вышеупомянутыми земными аналогами.

  – Всем приготовится, уважаемые члены экипажа и пассажиры! – Не без удовольствия молвил голос Рензо, изливаясь отовсюду. – Запуск через минуту!

  Недавний мандраж хотел было вернуться, но умер на полпути, столкнувшись с какой-то, неожиданно нахлынувшей, усталостью.

  Я устал волноваться обо всем в этом новом и непривычном мире. Или, правильнее будет сказать, – мирах. Поэтому отдался легкому, отупляющему расслаблению.

  Рензо канонично приступил к обратному отсчету, почему-то от дюжины. И когда прозвучало "один", рев астрамарины, к которому я успел неосознанно привыкнуть, заглох.

  Все померкло.

  Свет показался далеким отблеском невесомой точки бытия. Где-то в конце пресловутого тоннеля, по которому мчался мой собственный отголосок сознания. Плоти и, отнедавна, астаромии. Чтобы потом вновь столкнуться, образовывая привычный порядок вещей обратно.

  Непривычное чувство длилось какой-то слишком долгий миг. Чудовищно растянутый, распружинившийся монструозной спиралью, миг...

  "Тусклый свет комнаты прятал детали интерьера среди теневых иллюзий и холодных провалов тоннелей, ведущих в помещение с разных сторон, словно в муравейнике.

  В центре помещения расположилась огромная клетка матового цвета металлических оград. Кубическая западня будто вибрировала незримым магнетизмом, что отталкивал даже мысли о побеге.

  Белоснежные длинные волосы прятали всхлипывающую фигуру. Облаченную в, белую же, смирительную рубашку. Тонкий стан выдавал болезненную худобу.

  Песочный настил клетки был так же бел, призрачно контрастируя картину. Однако на его поверхности, кое-где смешавшись с грязью и кровью, были видны бесчисленные символы и фигуры.

  Присмотревшись, можно было увидеть разодранные в кровь большие пальцы ног, с надломленными ногтями. Узница, судя по всему, рисовала ими странные знаки.

  Но почему узница? – вдруг пришел из ниоткуда вопрос, вызывая внутреннее беспокойство. Животное и дикое.

  Миг спустя, словно услышав чужие мысли, фигура резко развернулась к одному из тоннелей, с перспективы которого поступало видение.

  Под неровными пасмами стерильно белых волос пряталось молодое девичье лицо с огромными зелеными глазами. Полными боли и отчаяния.

  – Фрейя, – одновременно с ней, проговорил собственный голос, разбивая мираж, словно стеклянную плоть виденческого окна..."

  Помещение пассажирской каюты опять вернулось на свое место, возвратив и само дыхание. Тяжелое и сиплое, словно после длительного марафона.

  – Ты чего? – Изогнул бровь, Оз с легким дисбалансом, пытался устоять на ногах, после невесомости.

  Я не ответил. Следя как Тоя, или уже Меса, – черт их разберешь, – освобождает и меня.

  – Потом, – коротко кинул я, тоже с трудом, возобновляя дружбу с собственным вестибулярным аппаратом и центром тяжести.

  Поднявшись наверх, сквозь прозрачные стены, мы увидели внутренности огромного, как показалось вначале, амбара. Под завязку набитый аналогичными астрамаринами типа "игла" и не только.

  На самом деле астропорт не был амбаром. Раскинувшись до самого горизонта, он представлял собой каменную плиту, пробитую мириадами глубоких дыр – посадочных мест астрамарин.

  Простираясь на многие километры, порт напоминал каменное сито, что, по недоразумению. обронил какой-то титан. Каждая дыра "сита", была, своего рода, "парковкой" той или иной межмировой машины, что находились на обслуживании тысяч и тысяч людей. Равно как и других машин, подъемников, кранов, эвакуаторов и прочей инженерной атрибутики. Здесь царила непрекращающаяся суета, крики и ругань. От мигающего света техники, по неосторожности, можно было ослепнуть.

  Подойдя поближе я увидел ночное небо, полное огней от огромных дирижаблей и похожих на бипланы астаролетов. Их было несчетное количество. Мерцающих светлячков, что отбывали и прибывали назад. К коллосам башен-станций, в десятки раз превышающих ростом, недавно увиденную нами.

  Разноцветные огни города напоминали отражение ярких ночных звезд в заходящем за горизонт море каменных джунглей. А по правую сторону, за границами астропорта, раскинул свои угодья беспокойный гигант океана, чей шум бьющихся волн, доносился даже сюда.

  – Добро пожаловать в планетарный город Джукатту! – улыбнулся Рензо.

Часть III

"Человек есть реализованная мысль.

Человек есть то, что он думает"

(Парацельс)

"Мы доказываем при помощи логики,

но открываем благодаря интуиции"

(Анри Пуанкаре)

"Воля – целеустремленность,

соединенная с правильным суждением"

(Платон)

Город Рельс

  Здесь царила зима. Лютая и холодная, как в незапамятной Сибири.

  Джукатта, – колыбель науки и инженерного дела КРИО. Сюда съезжались как величайшие умы страны, так и откровенные шарлатаны, пытаясь творить, наживаться и просто хорошо проводить время среди себе подобных.

  Будь то гений или идиот возомнивший себя таковым, общим для всех здесь были либо деньги, либо талант. И даже если полнейший кретин, не смыслящий в элементарной таблице умножения, имел капитал, – он всегда мог попытать удачи и вложиться в проект нищего эрудита. А талант всегда мог найти интерес среди здешней публики, улучшая не только благосостояние, но и расширяя круг интересов.

  Сама планета раньше была родиной кехнециев, – расы гуманоидных существ мало чем отличающихся от людей, но в большинстве имеющих незаурядный ум под покровом своих рогатых голов. Да, пожалуй, это и было самой разительной отличительной чертой расы, – несколько разновидностей завитых роговых отростков, что проросли симметрично друг другу из произвольных частей черепа.

  Кехниции отличались не только сообразительностью, как показала практика, но и весьма неплохой деловой хваткой, практически сразу после вступления в КРИО, начав работу по привлечению интеллектуального потенциала.