Текст книги "Книга Чужаков (СИ)"

Автор книги: Свят Заставный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

  Информацию до лохматой башки Серро донесли последствием астарофонной связи сразу же после оформления каркаса действий. И все правки в сиюминутном режиме поставлялись тем же способом. Так что, покидая купе рейса Астропорт-Центр, механизм уже пришел в движение, крутя свои ржавые шестеренки.

  В поезде я получил доступ к чертежам и виртуальному макету бандитского клуба, который исследовал вдоль и в поперек. До каждой каморки и уборной. Именно тогда я начал плотную работу с нейриумом, вытягивая из АНВИ необходимые данные, анализируя их, маркируя. Что породило  совершенно дичайшие мигрени, усталость и чувство полнейшего отупения, но принесло необходимые знания для дальнейших изысков.

  Я лишь внимательно прислушивался, время от времени исправляя, либо дополняя. Ничего гениального не прозвучало, напротив, – все было просто как божий день. Прямолинейно,  безапелляционно, нагло. Это и вызывало нужду в комментариях, поскольку Оз всячески пытался проигнорировать основную идею всего, – его же безопасность.

  Возобновившиеся героические замашки приободренного блондина при должной аудитории вновь рисковали вырваться на свободу. Но он все-таки себя сдерживал. Видимо, помнил второй по счету скандал за одну и ту же ночь, когда мы поменялись местами и на крик едва не срывался я. Возможно, именно то что не сорвался, сейчас сдерживало его от повторения ошибок, поскольку понимание всей серьезности ситуации, надеюсь, смогло донести, что это не шутки.

  Совесть, пробужденная глупой исповедью, потихоньку успокаивалась, притормаживая разошедшуюся бравость блондина в вопросах преодоления собственных страхов.

  Плюшевая крутость хороша в героическом эпосе и приключенческих байках, а не в дуле заряженного пистолета. Полгода в бегах наконец донесли простую мысль. Переступить через свою трусость это одно, а рваться с голой задницей в полыхающий сарай, имея при себе лишь скудный запас собственной органики, – совсем другое.

  Изложение "концепции" заняло около получаса, породив у всех присутствующих одно и то же выражение скуки на лицах. Пусть так. Повторение, – мать учения. На самом деле – нет, но кого это волнует?

  Первым на последнее слово Оза, перед тем как выжидающе умолкнуть, среагировал Серро. Поняв, что тупиковая методика десятого разжевывания возымела прямо соответствующий эффект, он произнес:

  – Что ж, теперь дело за малым, – воплотить все это в жизнь. И, – он выразительно одобряюще посмотрел на Оза. – Радости моей нет предела от того, что вы наконец научились себя беречь, господин Озморн!

  – Вы ошибаетесь, мастер Серро, – холоднее чем следовало, ответил блондин. – Все вышесказанное никак не моя заслуга, а Влада. План его, от макушки и до пят, что легко проследить по содержанию. Увы, во время составления, мой голос, в силу некоторых причин, не имел ровным счетом никакого веса. Увы или к счастью.

  Братия воинов во главе с Серро прореагировала на эту, преисполненную дешевого пафоса и завуалированной похвалы, реплику на удивление живо и единогласно. Сначала удивленно уставились на блондина, потом на меня. Прямо классические солдаты.

  А чеширианский лазутчик даже в пол тона выдал:

  – Может статься, я поспешил с выводами, – как бы невзначай подморгнул он мне с едва уловимой улыбкой.

  Лично я устал от всего этого и просто хотелось наконец приступить к воплощению вышеупомянутого в жизнь.

  Дешевые же проделки по вызыванию большего уважения к моей персоне, казались столь же необходимыми, как эмоциональный диапазон тумбочке.

  Увидев наконец должное понимание ситуации и готовность к действиям, вся немногочисленная команда двинулась в гостиную, переодеваясь и разбиваясь на отдельные функциональные подгруппы.

  Лифт самого высокого номера "люкс" гостиницы "Ореол", куда нас перенес книжный проход, приветственно загудел, оповещая о своем прибытии. Зеленый свет таблички мигнул прямо у контурной надписи, где обозначались имена постояльцев: Озморн и Владморн Солль.

  Разношерстная компания чертовой дюжины, разбилась на независимые группы, выходящие в свет с определенным интервалом.

  Оказавшись в холле, наша группа, с повышенным энтузиазмом, имитировала общественную свиту Озморна Солля, что соизволил отведать хлеба и зрелищ в клубе "Стеклянные Холмы", и двинулась вперед.

***

  По задумке, разодетый и напыщенный до крайности Озморн шествовал к увеселительным стенам со всей возможной громкостью, показухой и шумом. Облаченная в откровенно кричащие вечерние наряды свита, как и сам наследник престола, вела себя подобающе дурацкому статусу напудренных обезьян, выпущенных за стол интеллигенции. То есть – мы задирали нос как можно выше, кутаясь бесподобным тряпьем и отмахивались от окружения, как от назойливых мух.

  Дорога славы от выхода с "Ореола" и до входа в "Стеклянные Холмы", под старательно воздвигнутым стеклянным навесом от возобновившегося снега, как и планировалось, привлекла максимум внимания со стороны окружающих.

  Хотя сам путь, сначала показался некой насмешкой, спустя пару минут мнение изменилось. Даже спуск по лестнице гостиницы до тротуара занял добрую четверть часа, замедляясь еще и огромным количеством людей.

  Поэтому я в который раз про себя отметил габариты не только города, но и его архитектуры.

  Озморна Солля заметили во всей неподобающей красоте и изяществе. Сразу нарисовались репортеры, вооруженные допотопными с виду, но никак не по начинке, фотоаппаратами моментальной съемки. Сотое подтверждение того, что в большинстве вселенных, люди, да и в общем-то все разумные, думают одинаково.

  Своеобразный бум папарацци обступил нас толпой, засыпая тоннами вопросов разной степени глупости и наглости. Пришлось заключить Оза в фальшивый треугольником, якобы защищая от потуг местных акул пера.

  Надо отдать блондину должное, – держался молодцом. Высоко задрав нос и выпятив грудь, обещал разъяснить все детали сложившейся ситуации, в непосредственно близком времени. Как в присутствии представителей жандармерии, так и личного протекциария, то бишь адвоката. Ибо подписка о невыезде уже лежала на журнальном столике гостиничного номера.

  По дороге я успел в полной мере насладиться пришибленным выражением лица Серро. Он напоминал хищника, вдруг самого оказавшегося в мышеловке.

  Вход "Стеклянных Холмов" представлялся расфуфыренным, набивающим оскомину, разноцветным, калейдоскопом красок. Широченный, застекленный фасад, – полукруг десятиметрового радиуса. Усеянный миллиардами клоунских штор самых отважных расцветок. Охранялось сие чудо своеобразным турникетом из плоти да стали.

  Плоть, – единобразные квадратные зверолюды, самых дюжих комплекций. С общими предками: слонами, крокодилами, бегемотами, хряками, носорогами, гориллами и даже несколько медведей. Тем не менее, присутствовали здесь и марпасы, но в роли, как я понял, скорее личностей контролирующих общий процесс, а не представляющих грубую силу.  Точнее, один марпас.

  Броддон Гретч, – администратор публичного контроля. Иными словами, – некий тамада местных мероприятий.

  В качестве стали, выступал металлический, тисненый рунами, астародетектор, пройти который с запрещенными предметами было невозможно. Жаль, что список дозволенных предметов, имел крайне сомнительное наполнения, о котором мы, конечно же знали.

  Аналог то ли фейс-контроля, то ли таможенного пункта, встретил нас мордами, мрачных как тучи, зверолюдей-охраников и никогда не унывающей рожей марпаса-администратора.

  – Куда? – угрюмо загородил вход носорог. – К детектору!

  – Туринова борода! – воскликнул животрепещущий куб, четырьмя руками перебирая документацию. – Ты что, башка дурная, не видишь кто это?

  Пресмыкающиеся повадки марпаса дали четко понять, что он не только в курсе ожидающего нас внутри, но и заблаговременно послан сюда именно для этой встречи.

  – Приношу свои извинения, господин Солль! – пролепетал бородач, отвесив шуточный реверанс. – Вы не представляете как иногда с ними тяжело работать, – горе моим предкам... Вас, кхм-кхм, уже ждут! Остались лишь формальности, но вы то должны понимать...

  Оз, высокомерно поджав губы, кивнул:

  – Мне ведомо о правилах хорошего тона, в отличии от некоторых, – кинул Оз.

  Он попытался устыдить взглядом носорога, но поскольку тот завороженно, распахнув рот, смотрел на латунные серьги побледневшего, даже сквозь шерсть, Серро, – старания пропали втуне.

  – Позвольте мне самому продемонстрировать вещи, дабы убедить вас в моей праведности перед высоким обществом!

  Толпа посетителей, собравшихся у входа, наблюдала за нелепой сценкой того как Оз, сняв сумасшедшую сутенерскую шубу, показывал все разрешения на проносимый хлам. Начиная с револьвера, порт-кошеля и заканчивая перстнем Высокой Причастности. Как и задумывалось, – во время этого спектакля, он стоял на астародетекторе, и всем давал понять, что это действительно он, а никто иной, – Озморн Эбенезморн Солль.

  Пока длился театр одного актера, остальная часть команды, проходила досмотр у мигом погрустневших зверолюдов-охранников, что никогда не использовали собственной головы для включения тех или иных функций дедуктивного метода.

  Да и найти они бы ничего не смогли. Оружия, как такового, Рыцари не носили, поскольку оно было попросту без надобности. Зачем, если они сами и есть оружие? Никто же не запретит астранту посещать клуб, из-за того что он астрант? Никаких посетителей  так не останется.

  – Как элегантно, господин Солль! – радостно хлопнул в ладоши марпас, рассматривая револьвер. – Прекрасная работа! Воистину, мои сородичи постарались на славу! Какие линии, какой баланс! А крепления, крепления! Ни одной зазоринки, либо шва! Блестяще! Боевая мощь потрясающая! А какие тиснения и гравировки! О-о, пресвятые ступни Каллитории! Восхитительно!

  Пока марпас ерничал и медленно направлял Оза к "безрадостному" осознанию того, что оружие придется, все-таки, оставить в сберегательной ячейке – наша, разбитая на три группы, компания успела миновать проверку и пройти внутрь. Большая часть, будто и не зная нас вовсе, – двинулась по предписанным задачам, а я, Серро и Гийом, остались ждать Оза.

  Наша группа состояла из меня, Оза, Серро и Гийома. Последний член нашей группы, как и подобает благородному Рыцарю, внимательно осматривал близлежащие территории, пока Серро что-то ворчал себе под нос, этот же образ развенчивая.

  Моей же задачей было... Скорее всего, правильным, будет назвать это простым присутствием. Несмотря, на то что я был своего рода автором сего действа, мое личное участие не требовалось. Однако, отказать себе в весомом пункте подтверждения личности Оза, было невозможно. Весь план держался на предположении. Пускай, весьма очевидном, но в том случае, если оно не подтвердится, запасная вариация действий, могла не хило так перетасовать карты.

  Прохныкавший для блезиру Оз, наконец расстался с подарком своей возлюбленной и присоединился к нам в затемненном холле, что больше напоминал какую-то стилизованную штольню, нежели реальную часть уважающего себя общественного заведения.

  Положив вещи в сберегательные контейнеры гардероба, мы двинулись вперед.

  Я еще раз окинул пространство за стеклом, ощущая легкий, подступающий к горлу комок азарта. Про себя же лишь хмыкнул.

  – Пока все идет хорошо, – констатировал самый спокойный Гийом, с интересом осматривая подступающие очертания центральной залы.

  Стоит отметить что планировка "Стеклянных Холмов" чем-то напомнила мне торговые центры. Здесь присутствовали несколько отдельных залов, что раскинулись тематически вокруг основной, так сказать, трибуны, – центрального помещения.

  В классическом понимании, вовсе не клуб, а скорее громадный бар-ресторан с авансценой, для выступления  приглашенных представителей местной богемы.

  Разве это не одно и то же? Было бы, если бы тут практиковали выступления исключительно музыкантов. Подобными ограничениями себя никто не баловал. Мероприятия посещали музыканты, циркачи, актерские труппы, оперные и эстрадные певцы, танцоры, акробаты, иллюзионисты, фокусники, комедианты, а иногда даже ученые, развернувшие свои изобретения театрализованным действом.

  Пройдя каменную овальность холла, как в самом настоящем цирке, мы вышли сквозь тяжелый занавес пурпурных штор в огромный зал. Планировка схожая с амфитеатром, раскинулась широким кругом, перевернутым конусом углубляясь к центру, где, на возвышенности, находился пьедестал сцены.

  Бесчисленные столики прятались в отдельных беседках, в которых, при самых обычных свечах, ужинали посетители, наслаждаясь представлением на сцене. Освещения построено таким образом, что единственным намеренно освещенным местом была сцена, с выходящей из противоположной стороны блестящей дорожкой.

  Поверхность помещения дробили многочисленные дорожки и проходы, как для обслуги, так и для посетителей. Шифоновые занавески, капсуло-образных беседок, слабо волновались на безветрии, почти прозрачными изгибами, принося слабую надежду на конфиденциальность, которой не было.

  В зале преобладали в основном темные тона, подчеркивая томную элегантность, что к моему искреннему удивлению, все-таки здесь присутствовала, в отличии от вульгарной внешности здания.

  Сейчас на сцене выступала танцовщица с помесью балета и пения, что происходило под неплохой симбиоз инструментальной музыки с громкими ударными мотивами.

  – Господа, – вежливо кивнул подошедший официант-заколл в вечернем смокинге. – Меня зовут Лотди, Позвольте проводить вас к столику!

  Неспешной, плывущей походкой, нас доставили наверх, до почти подступающей к стенам беседки. Где занавеси скрывали пустующий диван и такой же круглый стол.

  – Сегодня у нас в меню знаменитые оллобургские тижетты, – сдержано улыбнулся официант, взмахом руки вызывая экраны меню на столешнице. – Крайне рекомендую употреблять с видхианским крапивным вином! Вместе они...

  – Мы, пожалуй, воспользуемся вашей рекомендацией, уважаемый Лотди, – кисло сказал Оз, протягивая руку к шару в центре стола, для открытия доступа к его счету, поскольку в КРИО считалось хорошим тоном платить наперед. – Вот только...

  Оз скривился, как только прозвучал сигнал оплаты, вызвав сдвиг бровей официанта в общую линию.

  – Будьте столь любезны, – проскрежетал блондин, пошатываясь со стороны в сторону. – Что-то мне последние пару дней, тяжело даются жидкости. Не затруднит ли вас провести меня в уборную?

  – Ох, – сочувственно покивал официант. – С этой погодой, всем так тяжело держать себя в тонусе. Конечно-конечно, пойдемте!

  – Я пожалуй, составлю вам компанию, господин Солль, – вклинился Гийом. – Негоже потом оставлять столь изысканную трапезу без внимания!

  Под треп ничего не значащих фраз и замечаний официанта, троица удалилась в уборную, взволновав светлые занавеси. Мы с Серро остались наедине, наблюдать высокое искусство весьма неплохо себя зарекомендовавшей танцовщицы из рода квазиди.

  – Значит, ты попал в КРИО не по своей воле из о-очень далеких краев? – как бы невзначай полюбопытствовал котолюд. – И как, – не жалеешь?

  Я посмотрел на Рыцаря, слегка удивленным взглядом.

  – Жалость, – это иллюзия. Какой смысл себя изводить, если изменить уже ничего нельзя? Меня не спрашивали и не удосужились предоставить выбор.

  – Серьезно? – странно ухмыльнулся воин, оборачиваясь ко мне корпусом. – А вот представь, что ты в сию же минуту мог бы вернуться обратно. В тот же миг из которого тебя вытеснили обстоятельства, лишив привычной жизни. Ко всему нажитому и привычному. Как бы ты поступил? Ну, чисто гипотетически, конечно...

  На мгновение я серьезно задумался, возрождая в памяти старые рассуждения и мысли. Мимо воли, нехотя и даже агрессивно. Возможно, для того чтобы вспомнить, – про себя я давным-давно все решил. Без задумок и разглагольств о возможном и невозможном.

  Мне решительно не понравился вопрос хитрого кота, вызывая какое-то нездоровое недовольство внутри, но я все же ответил:

  – Даже если бы подобное было возможным, я бы не стал ничего менять. Несмотря, на все риски и необычности, мне крупно повезло оказаться в тех условиях, в которых я сейчас, как бы двусмысленно это не звучало. Дома я не имел счастья ощущать себя столь живым, как здесь и сейчас. Хотя бы даже на время. Я удовлетворил ваше любопытство, Мастер Серро?!

  На последнем предложении я неосознанно, наклонился через стол, чтобы проследить реакцию хитреца, смотрящего на меня неизменным странным взглядом, своих голубых блюдцевидных глазищ.

  – Когда все это закончится... – неожиданно горько улыбнулся он, обводя кивком помещение.

  – А вот и мы, – ухмыльнулся блондин, прерывая Серро на полуслове.

  Едва уловимый кивок сообщил, что и дальше все шло по плану, а значит остается только ждать. Поэтому пока что мы решили немного расслабиться. Визуально по-крайней мере. А еще я с удовольствием отметил пропавшую с руки Гийома татуировку.

  Официант принес знаменитые блюда в посуде из белого пищевого дерева, изящно украшенной резьбой в виде диковинных рыбок, что сомкнулись в кольцо. И две бутылки вина, установленные в охладительный держатели из серебра и платины. В лучших традициях богатства и роскоши.

  До полночи оставалось всего ничего и это настораживало.

  Вяло приступив к трапезе, я кожей ощущал нарастающее волнение, то и дело пытаясь разглядеть сквозь занавески любые движения, скрытые среди огромного количества людей и нелюдей в кричащих вечерних нарядах.

  Выступление прелестной квазиди подходило к концу и когда наконец завершилось, зал разразился громкими аплодисментами, признавая небывалое мастерство и грацию танцовщицы.

  Под гром аплодисментов, резонируя с вибрацией наручных часов, уведомляющих о том, что наступило ровно шесть, сквозь занавески просочился посетитель. Присмотревшись, я узнал гостя, который без огромных очков с белыми линзами, разительно преобразился, став гораздо более приземленным существом.

  – Доброго вечера, господа, – нехорошо усмехнулся он, отвесив клоунский поклон. – Меня зовут, хотя вы уже и так знаете, Луегуччи Пеннада и... – он театрально развел руки, растянув хищную ухмылку еще шире. – Сегодня я не буду вашим гидом по чреву "Хранилища". Тем не менее, в роли проводника мне все же придется выступить. Как говорилось ранее, – "Стеклянные Холмы" всегда открыты.

  Я лишь внутренне хмыкнул на этот напускной пафос. И так было понятно, что банкир – не более, чем проходная пешка, на пути к настоящим игрокам. Сейчас его задачей станет проводить нас к вышеупомянутым личностям, без лишнего шума и телодвижений.

  – Господин Калибан ждет вас, – шутовски указал кехнеций на выход, видимо ощущая себя невероятно важной персоной, вблизи от сцены.

  Это уже было прорывом. Если встречать нас собрался представитель семейства держателей синдиката, значит и тут запланированное не дало осечки. Но радоваться было рано. Главное впереди.

  – Раз уж сам господин Калибан, – лукаво подмигнул кехнецию Оз, срывая с его уст ухмылку. – Грех не принять такое завораживающее предложение. Ой-ой, какой грех...

  Мы всем скопом дружно поднялись, а я про себя отметил уходящего из зала человека. В облике недавно испробованном лично мной.

  – Приглашают лишь господина Озморна Солля... – вернул самодовольную лыбу кехнеций.

  Переглянувшись со мной, ему ответили:

  – В таком случае, будет очень жаль разочаровывать господина Калибана, но вынужден проигнорировать предложение.

  Кехнеций явно не ожидавший такого поворота, попытался надавить на больное.

  – То есть вы готовы смириться с гибелью некоего Асперо...

  – Кьё'ссай! Заткни пасть, тварь, – вдруг прошипел Серро. – Асперо, так или иначе, – уже не жилец, и это понимают все. Если тебе больше нечего сказать, то исчезни. Не испытывай судьбу. Сегодня слишком подходящая погода, чтобы перемолоть суставы такому выкидышу бездны, как ты.

  Смотря на побагровевшее лицо кехнеция, я мысленно понял, – победа. Попытка взять нас за деликатные части тела, провалилась даже не успев толком начаться.

  Почему-то бандиты всегда считали себя выше всех остальных не только в вопросах влияния, но и непосредственного доминирующего общения. Такой постановки вопроса, где правила диктуют не они, никто, вероятно, не ожидал.

  Встречное предложение было лишь вопросом времени.

  Времени, которого у зазнавшегося кехнеция и вовсе не было, поскольку он был не более чем холопом, что пытался поважничать.

  Увы и ах, – по обыкновению, подобные попытки заканчиваются не столь громким крахом, сколь звонким преломлением трясущихся коленок.

  – Он погибнет, – процедил Луегуччи Пеннада, поочередно стрельнув глазами в каждого из нашей группы. – Из-за вас его...

  Договорить он не успел, поскольку Серро молниеносно метнулся ему за спину, приставив внушающих размеров коготь к сонной артерии.

  – Не охамел ли ты часом, мусор бесхребетный?! – нежно, певуче и почти что ласково, прошептал котолюд кехницию на ушко, так что услышали все. – Ты еще скажи, что это по нашей вине, отбросы, подобные вам, взяли Рыцаря в плен. Может, быть это мы приняли бесчестный заказ на душу малолетнего наследника, отказавшегося от наследства? Или мы сами себя преследовали на протяжении последнего полугода, без разбору убивая и круша все на своем пути, лишь бы получить выгоду от заказа? А? Молчишь, мразь?! Что ж ты теперь зубки свои кривые не пытаешься показать? Кишка тонка признать, кто ты на самом деле? А хочешь я тебе скажу, кто есть ты и твои друзья в реальности? Кучка заигравшихся в войнушку жестоких и неадекватных детишек, считающих себя что-то решающими в этой жизни. На самом деле вы не более, чем прах. Прах, чью грязь с лица мироздания, сотрет легчайший рассветный ветерок, затирая следы росою, поскольку кроме грязи, ваше ублюдочное племя, не в состоянии оставить ничего. Слышишь? Ни-че-го. Пустышка, дружок! Ничего не стоящий ком грязи в храпящем океане бытия.

  На рогатого представителя синдиката было жалко смотреть. Я, конечно, предполагал нечто в этом роде, но Мастер Дома Мечей, превзошел все ожидания своей буйной тирадой. Если уж когда вздумается узнать, что такое когнитивный-диссонанс, я непременно направлю всякого вопрошающего к лохматому воину.

  – Ладно-ладно, – сдался рогатый, поднимая руки. – Дайте мне минуту и я донесу ваши... рассуждения до вышестоящего начальства! Обещаю быть максимально ответственным!

  Серро отпустил кехнеция, зажмурено мурлыкнув ему в лицо. Осталось только дождаться, когда посыльный получит ответ от "вышестоящего начальства". Стоит отметить, что данный процесс в нашей непосредственной близости, был более чем мучительным для лже-банкира, на которого даже мы не ожидали здесь напороться.

  – Да, понял, – без нужды кивнул Пеннада, завершая связь по астарофону. – Ваш друг все еще жив и ждет вас в компании господина Калибана. Теперь вы соизволите пройти со мной?

  – Совсем другой разговор, рогатик, – щелкнул его по рогам когтями Серро.

  Теперь предстояла реализация самой сложной части плана, – общения с представителем синдиката с попутным освобождением Асперо. Были еще нюанс с переживанием результатов этого общения, но всему свое время.

  Мы дружно двинули вслед за горе-проводником, что уже был не рад от затеянной встречи. На сцену выступила танцевальная труппа, – о боги! – марпасов, вызвав страшный ажиотаж среди зрителей. Будто так и было задумано. Хотя кто знает?

  Нас провели вдоль стены в какую-то темную нишу, где не составило бы никаких трудов нас по тихому умертвить. Но ничего в этом духе не произошло, напротив, – мы оказались в нешуточно оформленном коридоре-галерее, где по обе стороны стояли картины с полноразмерным полотном в рост среднестатистического кехнеция, то бишь – около двух метров.

  Неспешно двигаясь вдоль внушающих уважение пейзажей, Луегуччи Пеннада вдруг остановился, как совсем недавно Серро в книжном. Нечто похожее на все тот же книжный, произошло и сейчас. С тем лишь отличием, что водил пальцем кехнеций не по корешкам, а по определенным линиям и деталям полотна, изображающего корабль в морском штиле, на фоне закатного неба с шестнадцатью, как я успел насчитать, лунами.

  Потребовалось не больше мгновения, чтобы картина заволновалась и спокойные воды ожили, порождая вполне реальный шум безмолвного, в этом состоянии моря.

  – Извольте, – безрадостно махнул рукой кехнеций на картину.

  Первым в нее прошел Серро, а следом за ним и остальные. Проходя сквозь ожившее полотно, я почти что в живую ощутил легкий морской бриз и убаюкивающее безветрие вод.

  Выйдя из точной копии пейзажа, мы увидели не то кабинет, не то некую разновидность vip-ложи, представляющую собой перевернутый стеклянный купол, под самым потолком, на стыке стен основной залы.

  По центру, на красном ворсистом ковре, раскинулась очередная беседка с одним единственным зрителем и посетителем, что точно так же скрывался за шифоновой занавеской, имея возможность в полной мере насладиться представлением.

  Пеннада нервным жестом кивнул нам в сторону беседки, едва не подталкивая. Подойдя к ней и откинув полупрозрачную ткань мы увидели одного и то, что осталось от другого, человека.

  – Доброго вечера, господа, – протирая салфеткой полные губы, лениво протянул первый увиденный мною толстяк из расы кехнециев. – Прошу вас присаживайтесь.

  По левую сторону от, как я понял, теперешнего главы синдиката, Отто Калибана, возлежал укутанный пропитанными кровью тряпками, остаток тела Асперо. Почему остаток? Нет, целостность его конечностей была в относительном порядке. По крайней мере, руки и ноги были на месте. Однако все тело Рыцаря напоминало одну сплошную гематому.

  Лицо отекло и страшно распухло, как и все открытые части тела, налившись пунцовой, фиолетово-кровавой тяжестью кровоподтеков и пульсирующих язв. Вены вздулись и складывалось ощущение, что можно увидеть как по ним бьет полная тромбов кровь. Из-за кровавого месива в которое превратилась его кожа, не было видно даже татуировок, что раньше, казалось, укрывали его с ног до головы.

  Я буквально собственной кожей ощутил в насколько плачевном, критическом, я б сказал, состоянии сейчас находился человек, некогда, вроде бы давным-давно, принятый мною за санитара.

  И от осознания этого, внутренне, мне хотелось рвать и метать. Опять нарастить когти из чистейшей астарии и по клочку, вместе с мясом, вырывать из самодовольной рожи жирдяя не только его сущностную гниль, но и саму душу.

  Отто Калибан, – нынешний глава семейства Калибан и одноименного синдиката, был непомерно толстым, светловолосым чудовищем. Сначала я даже принял его за свинолюда, но, присмотревшись, пришлось признать что маленькие, янтарные глазки, полные всеобъемлющего безразличия, под завитыми от темечка наперед, как у вилорога, рогами, принадлежали самому необычному кехнецию Джукатты.

  Отто Калибан был жутким существом. Не из-за отвратительной внешности, облаченной в белоснежный костюм с кроваво-красным шелковым шейным платком, поверх рубашки. Нет, – самой страшной деталью были его мелкие, ничего не выражающие глаза, под безволосыми бровями. В них можно было утопить целую нацию и владелец ничего бы не заметил. В слабо фосфоресцирующих янтарных зрачках не отражалось ничего кроме ветряной стужи, как за окном, готовой проглотить без разбору все подряд, лишь бы продолжить свой бесцельный, жестокий путь вьюги и леденящей изморози.

  И сейчас, эти ужасающие глаза, игнорировали нашу замершую компанию со всей неизменной безразличностью.

  – Прошу, присаживайтесь, господа! – повторил Калибан не меняя тона. – В ногах правды нет, да и вы мне, честно говоря, загораживаете представление.

  Пытаясь не подавать виду, мы сели. Безмолвно и тихо, словно готовясь к последней прогулке, прямиком на Голгофу.

  – Угощайтесь, – махнул он рукой на фруктовый поднос, не отводя взгляда от сцены спереди и тихо причмокивая.

  – Спасибо, мы сыты, – процедил блондин, напоминая натянутую струну и неотрывно смотря на Асперо. – Может...

  – Тише-тише, – повторил жест запястьем толстяк, даже не обратив на нас внимания. – Представление идет.

  Как я и ожидал, – Отто оказался тем еще самородком. Но сейчас меня больше интересовала его охрана.

  Я знал, что и сам глава синдиката был астрантом, однако кроме двух, облаченных в похожие костюмы, бойцов у прохода, который мы только что миновали, в комнате не было никого.

  Специально сконцентрировавшись, я попытался осмотреть ситуацию с помощью пресловутого "третьего глаза", однако и после этого ничего не изменилось. А что больше всего вызывало беспокойство, – тишина в зале.

  Представление окончилось и Отто Калибан обратил на нас свои очи.

  – Рад наконец-то с вами познакомиться, господа Солли, мастер Серро, и... – неторопливо, будто смакуя слова и образы увиденных собеседников, произнес он, выжидательно остановив взгляд на последнем члене группы.

  – Гийом.

  – ...и господин Гийом. Какую же прекрасную компанию удалось нам нынче составить. Даже не верится! Крайне радостно мне от этого долгожданного знакомства.

  На столь забавную реплику никто не счел нужным отвечать, выжидательно уставившись на толстяка. Тем более, что говорил он все это таким тоном, будто читал лекцию по термодинамике для опоссумов.

  – Что ж, не могу вас винить за отсутствие взаимности, – опять причмокнул он. – Поэтому предлагаю перейти сразу к делу. Вы ведь для этого сюда заявились, перед этим раструбив на всю Джукатту и КРИО о своих экскурсионных планах, с точностью до секунды?

  На последних словах, он поднял газету с сиденья, где на главной странице огромными буквами писало "Моя жизнь подверглась многим испытаниям, но я не теряю надежды!"  с движущейся, как gif-анимация, фотографией улыбающегося Озморна, во весь рост, и меня рядом. А в авторской  колонке подпись, – Эльза М'хор.

  – Ну, – без тени веселья, ответил Оз. – Я действительно не теряю надежды. Во всяком случае, всегда готов на разумный диалог.

  Отто оценивающе посмотрел на него, опершись на столешницу локтями и перебирая, окаймленными в драгоценные перстни, пальцами.

  – Слушаю, – закрыл на миг глаза, вместо кивка, кехнеций.

  – В связи со сложившейся ситуацией, я предлагаю вам гонорар втрое превышающий, оплаченный заказчиком, плюс еще столько же за точные сведения о нем. Не говоря уже о том, что вы забудете о моем существовании, отпустив моего друга и соратника, – Асперо Кинаса, без каких-либо дальнейших преследований.

  Калибан слушал, с едва коснувшейся краешка губ улыбкой. Штудируя нас холодными, как льдинки, несмотря, на бурлящий в них свет, глазами.