Текст книги "Книга Чужаков (СИ)"

Автор книги: Свят Заставный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

    – Это многое объясняет... – задумчиво произнес Оз, поглаживая подбородок. – Но... В древности, когда астария еще не была столь привита обществу, инкарнацию на крови и убийстве, широко практиковали даже в государственных инстанциях. Для создания охотников на демонов. Я, в свое время, имел возможность читать об этом в отеческой библиотеке...

  – Абсолютно верно, господин Солль! – Обрадованно согласился старик, похлопывая в ладоши, в знак восхищения осведомленностью Оза. – Во времена астрального постижения, когда наши знания о Бездне, еще были несравнимо малы, подобное варварство практиковалось довольно часто. Но в нем было слишком много минусов. Проводимые таким образом инкарнации создавали настоящих машин для убийства демонов. Это верно. Однако те астранты характеризовались неуравновешенностью и, как следствие, очень коротким сроком жизни. Астария поглощала их личности, превращая в созданий иногда куда страшнее самих демонов или астаригасов. О, вышедших из под контроля, безумных охотниках складывают легенды...

  – В смысле? – напрягся я. – Я могу сойти с ума?!

  – О, – широко улыбнулся старик. – Все мы немного безумны в той или иной мере. Не стоит волноваться о своей исключительности. Сначала я подумал, что вы действительно переродились астаргом, сиречь охотником. Это многое бы обьяснило, но увы...

  Я скептически прищурился на подобное высказывание.

  – Ваша энергетическая оболочка, напоминает чистый лист. Нет никаких ярко выраженных предрасположенностей. Белоснежная и чистая, будто смесь всего вместе взятого. Вначале, скорее всего, было по другому. Однако что-то повернуло процесс в теперешнее русло. Кристалл ли, астроболия ли – кто знает? Одно могу сказать наверняка – вы астрант. И, при должном обучении, сможете приспособиться к любой профессии. И мой вам совет...

  Казалось, мы с Озом напряглись до предела. Я ждал уже чего угодно. Пусть все и выглядит, как в какой-то глупой истории об очередном герое с суперспособностями, но перебирать факторами действительности не стоит.

  Здесь астранты столь же распространены, как обыденные "талантливые люди" на Земле. Это не новость и ничего сверхъестественного в этом нет.

  А значит, даже если во мне есть что-то необычное, то с этим придётся смириться и попытаться использовать в своих целях.

  – Приходите завтра. Леди Тильда, – наставник адептов Науки, – сможет присоединиться к нашей беседе. Возможно, что-то из ее опыта поможет вам совладать со своими способностями.

  Хранитель в очередной раз улыбнулся и посмотрел на дверь, недвусмысленно выпровожая нас подальше.

***

  – Дыши спокойно и попытайся расслабиться, – шептала рыжеволосая девица, каждый раз отвлекая мое внимание своей чересчур правильной подогнанной под фигуру формой. – Ты должен ощутить сознанием окружающий мир, чтобы ухватиться за него. По чувствам это напоминает будто твой мозг тоже стал мышцей, что поднимает тяжесть. Вот только его тяжесть, – материя.

  – Звучит изысканно и вроде даже понятно, – начал я не ощущая ничего кроме испарины и нескольких хихиканий от собственного либидо. – Но, без обид, думаю мне лучше будет попрактиковаться либо в чем-то другом для начала, либо как-то по-другому.

  Знойное пламя, что поселилось не только в волосах, но и в душе Ученой, недовольно заволновалось. Нас с леди Тильдой познакомили всего несколько часов назад. И могу поклясться, что она готова была меня убить уже несколько раз, за этот короткий срок.

  – В тебе нет терпения, – обиженно поджала губы она, будто воспринимая это как личное оскорбление. – Ленивый, неусидчивый, упёртый, самовлюбленный и...

  – Глупый еще небось, – радостно похлопал я в ладошки.

  – О-о, нет! – сузив глаза и грозя мне пальчиком со столь же красным лаком на ногте, прищурилась она. – Вся растреклятая проблема как раз в этом! Будь ты тупым, я ушла бы в первые пару минут и не делилась бы тайной информацией в попытке понять этот феномен! Ты не глупый, а грёбанный лентяй!

  – Полегче с выражениями, леди Тильда, – меланхолично, скорее для галочки, пробормотал Маэду, жуя какую-то очередную травку в позе лотоса с выражением полного единения со вселенной на лице.

  Оз вообще молчал, как заколдованный, с идиотским выражением пялясь на Тильду самым неприличным взглядом.

  – Да он же... – завелась Тильда не вновь, а снова.

  – Ты воротник обслюнявил, – воспользовался я спором Тильды с Маэду и стукнул названного брата локтем в бок.

  Пока Тильда что-то втирала Маэду о том какое я недоразумение, а Оз панически искал место скопления выделений собственной ротовой полости. Чтобы не упасть лицом в грязь, перед красавицей и наставником Ученых.

  Я лишь сокрушенно взялся за голову обеими руками.

  На улице стоял жаркий, но ветреный день. Воды озера золотились драгоценными отблесками параллельно ярким чешуйкам своих обитателей. Создавая впечатление ювелиризированной дымки тумана, что жила своей магнатской и безучастной жизнью.

  Лес шумел листвой с огромных, как и сами деревья, веток. Задувал порывистый, резкий ветер, принося с собой горький запах полыни и, отчего-то, озона. Как после грозы. Хотя кто знает, – может пресловутая волшба астрантов тоже сопровождается расщепление кислорода.

  Меня вытащили на это полевое испытание скрытых талантов, выбрав в качестве испытательного полигона окрестные территории. Сказать, что идея была хорошей, – спорный вопрос. Вполне возможно, что изначально так оно и было. Но теперь вокруг царил настоящий сумасшедший дом. Оз пялился на облюбованную ученую; Маэду не переставая углублялся в наркотическую кому, пережевывая вот уже десятый вид травы и это только из тех что я заметил; Ученая бесилась на меня за то что я ничего не могу сделать, хотя у меня такой якобы яркий потенциал, (на самом деле, думаю, она бесилась потому что не могла отколотить меня как, – неожиданно, – принято среди местных наставников по астральному развитию); я почему-то всерьез задумался на счет пикника, уже смирившись, что моя бренная плоть не способна воспроизвести хоть какое-то, мало-мальски реальное, взаимодействие с астарией, при всем моем "буйной потенциале".

  Стоит внимания еще и тот факт, что наша разношёрстная компания пробудила нешуточный ажиотаж среди всех гостей храма. Ее обитатели тайком, – на самом деле нет, – наблюдали за нами, кому откуда удобней.

  Даже невозмутимые адепты Астария Лимбус, то хмурились, то с любопытством щурились, рассматривая наш квартет. Скорее всего, просто ожидая чем этот театр абсурда закончится.

  Лично я подозреваю, что больше всего зрителей собрали два члена нашего отряда. Один из которых почему-то в упор не замечал другого, хотя первый прямо таки показушно таращился на нее.

  В общем: девушки пускали слюни по Озу, парни и Оз, – по Тильде, Маэду, – по травке, а сама Тильда, – по несправедливо доставшихся мне скрытых талантах. Которых я сам, не то что не ощущал, а даже представить не мог.

  Я же остался самым обиженным в этой компании. На меня никто не пялился, максимум, – кидали злобные или презрительные взгляды.

  Научиться у меня пока ничему не получалось, а мой кратковременный наставник никак не мог отойти от очередного порыва отвинтить мне голову.

  Впрочем, последний пункт создавал чувство дежавю при сравнении моих земных отношений с преподавателями. Тогда тоже постоянно возникали конфликты. До тех пор, пока я не познакомился с Власовым. Или он со мной. Тут уж с какой стороны посмотреть.

  – Я согласилась на это лишь из исследовательского интереса, – шипела Тильда. – Вы не говорили мне, что с ним все настолько плохо.

  Честно возобновив попытки сконцентрироваться, я даже закрыл глаза. Отключил слух, насколько это возможно. Представил свой мозг мышцей, что давит на пространство, перекраивая его на свой лад.

  Поняв неудачность аналогии решил поразмыслить и перепредставил как мозг создает соответствующие волны, что влияют на вибрации пространства. Концентрировался как мог,  даже вспотел немного, хотя по большей части мне казалось что я тужусь.

  – Ладно, на сегодня хватит, – вдруг буркнула Тильда, неподобающе такой изящной даме, накручивая кучерявый пожар на палец. – Делать тебе все равно нечего, – в библиотеку не пустят. Так что еще вечером попрактикуйся. А я пошла настоящими подопечными заниматься. Вот лови Формулу невесомости. Счастливо оставаться!

  Она кинула мне бумажку с детальными обьяснениями создания необходимого и двинула обратно в Обитель.

  – Но как же... – взмолился Оз, будто обращаясь к самому настоящему божеству.

  По-крайней мере руки поднес, словно ожидая некой благодати от своих молитв. В данном случае, – якобы ухаживаний.

  Леди Тильда не ответила, покрутив головой на эйфорический восторг от новой травки Маэду. Кинула на меня очередной презренный взгляд и с гордо поднятой головой удалилась.

  Перепуганные возвращением безусловно строгого, в чем я лично убедился, наставника, адепты тут же вспомнили о делах насущных. И принялись за, одним им известную, работу. Даже друиды, будто почувствовав себя смутьянами, зашевелились, силясь отгадать, как не попасться под горячую руку рыжей бесовки.

  Мне, по большей части, было плевать на мнение этого обьекта вожделения всех мужских сердец местного населения. Я хотел получить от нее необходимую информацию и советы, за которые теперь благодарен.

  Однако впечатление, она оставила спорное. Как женщина, – прекрасна; как человек, – терпима; как наставник, – сносна; как ученый, – бездарь.

  Почему? Как бы заезжено это не звучало, но я придерживался мнения, что ученый человек, от начала и до конца всех своих начинаний, должен быть предельно обьективен.

  Любая наука, ремесло, искусство, – это лаборатория с бесчисленным количеством опытных образцов биологического оружия, где ты закрыт наедине с самим собой. Говоря метафорически, – каждый вирус, бактерия, клетка нуждаются в кропотливой и непосильной работе по изучению свойственного характера. И если ты позволяешь себе проявлять избыточные эмоции на этом поприще, идя на поводу своего темперамента... Единственное что ждет тебя в конце, – какая-нибудь эбола или сибирская язва в крови.

  Тильда позволяла себе подобное. И это стало причиной моего вердикта. Пускай я сам пока толком не знаю каким образом работают канонические принципы этой новой для меня вселенной.

  Тем не менее, обьективность, – основа любого начинания.

  Сначала исследовать по мере возможностей, присмотреться к спецификам, разложить по полочкам, перебрать варианты, представить возможности... Хладнокровие везде в цене. Факт.

  Все же пару-тройку раз повторив озвученное упражнение, со своими правками, что вызвали бы ярое недовольство у временного наставника, я сдался. И покинул едва не рыдающего, от безответной любви, Оза вместе с, постигшим все круги интоксикации, Маэду.

  Было желание просто прогуляться. В одиночку и без лишней суеты. Впрочем последнее не было такой уж проблемой, – Астария Лимбус все делала без суеты. Даже думала.

  Окрестностей Обители я не страшился. Ведь их охраняли духи и друиды. А поскольку в гектарном диапазоне территория впечатляла – можно было себя не сдерживать.

  Не обратив внимания на какие-то обрывчатые фразы от Оза и старого друида, я просто пошел вперед по пути с золотистыми свечениями.

***

  В темной глади озера безучастно резвилась жизнь.

  Микронная вселенная, созданной волей и трудом хозяев Обители, напоминала мегаполис. Никогда не спящий и всегда бодрствующий.

  Наблюдать за разномастными водными жителями было чревато двоякими ощущениями. С одной стороны, это не более чем животные, а с другой, будь это возможно, они вполне могли бы похвастать счастьем.

  По-крайней мере именно так мне когда-то казалось, наблюдая за не обремененными интеллектуальным трудом согражданами. Что просто таки сияли от переизбытка серотонина и эндорфинов под жгущим соусом дофамина.

  Счастье в неведении. Туше.

  Погруженная в бледные сумерки, территория друидов напоминала сказочные пейзажи. Преисполненные тех мнимых элементов, что были поднесены моему воображению стереотипичными впечатлениями. О мистицизме и обратной стороне человеческого бытия в малоизвестном мире.

  Пожалуй, именно так я представлял себе дремучие леса со всеми их необычными обитателями  в не-метафорических фантазиях вызванных детскими книжками.

  Тут тебе и хвойные великаны с добрую многоэтажку ростом, и свирепые горные массивы, таящие в своих недрах неведомые тайны. Реки и ручьи, в чьей родниковой крови происходит не меньше событий, нежели во всем остальном мире.

  Да чего стоит и сам то ли храм, то ли цитадель, то ли вообще общага. Где, среди темных коридоров, то и дело можно услышать мифическое перешептывание духов. Прямо под гобеленами и бюстами неведомых, но оттого не менее уродливых, так называемых "хозяев лимба".  Власть имущих в мире духов.

  Друиды занимались всякой фигней типа ежедневных медитаций, стояний в позе как минимум пару тройку раз оброненной с гнезда, ласточки. Загадочными Наговорами, что бубнили при виде каждой обломанной веточки.

  Оз говорил, что это "пока" длится ровно до того момента, когда им начинает грозить реальная опасность. В этих случаях милые пацифисты мигом сбрасывают халаты, одевая латекс и кожу. И со словами "я – бэтмен" мчатся крушить недругов, со всей возможной гаммой социопатии.

  Мда... Шутки шутками, но в какой-то момент мне здесь даже понравилось. Так тихо и спокойно. Как нигде до этого. Если еще не брать в учет Лихолесья, то место вполне пригодно для спокойной жизни.

  Почти две недели прошло с нашего обоснования здесь и разговора со старым, безусловно, чертовски мудрым старейшиной Маэду, который посоветовал мне "прислушиваться к собственному сердцу".

  О распрекрасной леди Тильде я и вовсе молчу, – она сдалась на пятый день, когда от переизбытка эмоций, едва не раскроила мне череп Формулой.

  Я слушал. Целых десять дней только и делал, что слушал. Кроме периодической тахикардии, увы, ничего не услышал. Даже сейчас я сидел как полный идиот на балконе в попытках познать близлежащую вселенную и свою несомненно важную роль в ней. Строил в воображении всякие фантасмагорические образы, приводя их в движение величайшими усилиями воли.

  Коту под хвост.

  Кроме треклятого кристалла, вросшего в грудь, ничегошеньки не изменилось. Я по полночи, несколько вечеров подряд, провожу в психофизической клоаке собственного воображения, которое должно было быть ключом ко всему. Ну а пока, – максимум дверкой в никуда...

  Попытав удачу в этих глупостях еще около получаса к ряду, я все-таки сдался и плюнув на все, пошел одеваться.

  Срочно требовалось проветрить остатки извилин в порядком заржавевшей черепной коробке.

  Оз совсем недавно обмолвился о том, что в скором времени должен прибыть сезонный рейс с продовольствием. Буквально со дня на день. Соответственно, среди пассажиров этого астрамарина мы могли бы найти себе место, если желаем выбраться с планеты втихую.

  Ждать осталось до Эквинокция, – дня летнего солнцестояния, а значит завтра вполне вероятно мы сможем отправиться в путь. Если на борту промышленного грузовика не окажется еще нескольких заказных ассасинов. Убьют ведь за новое полотенце.

  Сбитый график сна, после недавних прогулок по здешним лесам в поисках "истины", теперь играл со мной злую шутку. Если раньше я считал себя "совой", то теперь я считал ходячим трупом.

  Днем практически не получалось увидеть что-либо, ведь на рассвете от зевков челюсть просто выворачивало.

  Оз старался проведывать меня ближе к вечеру, но и у него не всегда удавалось застать меня в состоянии бодрствования. А если он сам приводил меня в оное, то после выслушивал весь спектр нецензурной брани, знакомой моей фантазии. Так себе перспектива, как по мне.

  Знакомец старейшина твердил, что таким образом мой организм приспосабливается к новым условиям функционирования. Иными словами, – астаромия переиначивала те части и закоулки тела, которые не успела переделать за первые три дня беспробудного сна.

  Тильда критически игнорировала сам факт моего существования, как, впрочем, и Озова, отчего тот крайне страдал.

  Короче, сплошное расстройство.

  Одевшись в порядком бесящие меня балахоны, я прислушался. Часовые послушники Маэду, сейчас обходили противоположное крыло архитектурного комплекса, что все меньше и меньше отторгал в моем воображении аналогии с некой разновидностью укрепленного монастыря.

  Улыбнувшись топографическому кретинизму здешних стражей ночного порядка, я подошел к парапету балкона выискивая взглядом серебристые отблески.

  Одной из фишек системы охраны Обители были вовсе не, весьма посредственные в плане сообразительности или внимательности, послушники друидской науки. Комплекс охраняли духи. Самые, чтоб не соврать, настоящие. Твари, чьей плотью и кровью была чистейшая астария.

  Не сказать, что миленькие мишки, лисички, зайки и прочая живность, сплетенные из сияющих нитей звездного света, на первый взгляд казались чем-то опасным. Но мне довелось однажды ночью увидеть, как мышонок размером с овчарку, встретил какую-то нечисть, пришедшую с болот ближе к озеру.

  От жуткой ящерицы, с укрытой шипами холкой и под три метра ростом, не осталось даже потрохов, после рандеву с фосфоресцирующей милашкой. За считанные секунды расщепив вражину на атомы, эта мечта всех клептоманов миленько пошевелила серебрящимися усиками. И отправилась обратно на патрулирование вверенной территории.

  За себя я не волновался – на жителей Обители эти плюшевые чудовища не нападают, как и на любого, кто пытается покинуть обитель. Однако я имел весьма смутные представления о методах распознавания у этих существ.

  Все бывает в первый раз, особенно если учесть, что за все проведенное время со мной кроме старейшины и Оза никто даже не попытался заговорить. Тильда не в счет, – это крайне спорный случай. И не потому, что я спал днем, – обитель Астария Лимбус засыпает весьма поздно, а просыпается чертовски рано.

  Кто знает, может эти лимбивы, как зовут духов сами друиды, вполне разделяют мнение большинства?

  Удостоверившись, что жителей лимба поблизости нет, я спрыгнул в облюбованную клумбу. Благо – второй этаж. Вместо гематом или переломов максимум что мне грозило, это застрявшая не там где надо, веточка.

  Опыт побегов из заклятого круга сонной лощины   моей комнаты, за несколько дней, успел ощутимо повысить эфемерный дух авантюризма. Все было приятней беспробудного торчания в четырех стенах.

  В библиотеку меня не пускали, отшаркиваясь мол "лишь для послушников". Ни адепты Астария Кноли, ни их наставница не хотели делиться хоть толикой своих явно невеликих, судя по некоторым физиономиям присутствующих, знаний. Да и не особо рвались признавать сам факт моего существования. Основным аргументом было, – "Основы я поведала, а хочешь больше, – иди на адепторум".

  Собрав все эти факторы воедино, в попытке не дать внутри себя взорваться вакуумной бомбе негодования, я нашел новый способ абстрагироваться – прогулка.

  Все равно "пробудить в себе  течение ци", как любят говаривать ушуисты, я не способен. То ли "пока", то ли "вообще", что бы мне там не пытались доказать местные знатоки. Последние же сильно подорвали свой авторитет неспособностью ответить на вопрос зрителя, состоящий всего из двух слов, – "и че?". Хотя, тут как раз палка двух сторон. На моей памяти мало кто во вселенной мог устоять от желания придушить при услышании этого вопроса. Сам такой.

  Воровато оглянувшись и удостоверившись что бдителей порядка, по другому их язык не поворачивался назвать, поблизости нет, я уже расслаблено и даже немного вальяжно двинулся вперед. За несколько таких вечерних вылазок, когда у меня привычно не хватало выдержки залипать над фантазией, я успел найти местечко, что вполне мне по душе.

  Рыбацкий мостик не для рыбалки и даже не совсем мостик. Дерево выращенное в специальной форме, было именно тем волшебным местечком, где я чувствовал некоторую разновидность умиротворения и покоя.

  Что-что, а вот в мастерстве релаксации друиды съели не только собаку, но вообще всю здешнюю фауну. Древо было выращено таким образом, что на его, вонзившемся в озеро стволе, имелись уже готовые наросты в виде лежанок.

  Вот это я понимаю творческий подход!

  Для достижения цели пришлось сделать довольно большой крюк и еще минут двадцать топать вдоль берега, но и это время прошло не зря. Я успел в очередной раз незаметно для себя самого улыбнуться, видя как звезды и луны отражаются в поверхности озера. Становясь драгоценной россыпью алмазов  на махровом плаще ночи.

  Никогда раньше не понимал этого воистину магического влияния пейзажей на психику человека. Как молниеносно, пустые бассейны в груди способны наполнится детским восторгом и притчевым восхищением от правильно поставленной картинки мира вокруг. Смешно и грешно, но вот легкий, полощущий бархатом кожу, ветер пробегает неуловимым миражом и я опять не успею остановить абсолютно идиотичную улыбку.

  Непривычно белое, слабо светящееся бирюзовой гаммой, дерево-мостик не ждало и не прогоняло. И хотя под шероховатой корой, возможно, было гораздо больше жизни чем во мне самом, я хотел бы считать его лишь своеобразным предметом комфорта. Хотел бы, потому что так проще. Однако внутренне понимал, что ошибаюсь.

  Присев на чудотворный лежак, я почувствовал себя Нео вернувшимся в реальный мир.

  Нервы впали в искусственную кому, обленившись регулировать синаптические импульсы. Я не уснул, но был на грани того, пока малопонятного покоя и умиротворения, что даровало мне древо. Несмотря на все недавние желания прийти сюда со счетчиком Гейгера и упасть в обморок от зафиксированного излучения.

  Я и не заметил, как сознание все-таки сдалось. Или нет?..

***

  "Сопения и одышка звучали так громко, что я скривился как от реальной боли. Изо всех сил пытаясь не открывать глаза, я в очередной раз подтвердил, что "все силы", – на самом деле не так уж и много.

  В нескольких десятках метров от меня, стоя на воде босыми ногами, рассматривал небо никто иной, как сам таки господин Рабинович, собственной персоной!

  Хотя и знал, что рассмотреть с моего положения эту диковинную шутку природы невозможно, я прям кожей ощущал, как этот персонаж моего больного воображения кривиться и хмуриться. Точно так же, как при выборе рыбы или мяса на Привозе.

  Завидев мое присутствие он еще более возмущенно скривился, протер оттопыренным из-за штанов куском рубашки, свои "специфические" очки, а затем зажмурился, силясь меня рассмотреть.

  – Сколько планет сейчас состоит в КРИО? – прозвучало ниоткуда и отовсюду одновременно.

  – Двести шестнадцать... – опять купился я, вдруг осознав, что вопрос возник даже не в ушах, а сразу в уме.

  – Как астария попадает в организмы?

  – Не попадает, – она изначально там присутствует в качестве клеток астароцитов.

  – Сколько измерений пространства существует?

  – Неисчислимое множество, но официально подтверждены лишь три деменция с трехмерной моделью включительно: Истина, – реальность в классической концепции; Астрал, – как противовесный носитель массы и энергии; Лимб – предположительно, полу-ментальные скобы первых двух.

  Возможность некоего вида общения напрямую через мысленные посылы, имела свою цену – раскрытые ответы. Временные рамки от этого не страдали, ведь помыслы имеют свойство определенной скоротечности. Да и меньше претензий потом будем от экзаменатора.

  – Растешь, – удовлетворенно кивнул Рабинович.

  Миг спустя я уже стоял рядом с ним на воде, а маленькие хитрые глазки должны были бы меня рассматривать. Но вместо глаз у господина Рабиновича были звездные небеса самой темной, извечной ночи, – космоса. На мгновения заглянув в них я узрел миллиарды звезд, галактик, туманностей и метаскоплений, что затягивали в свою бездонную пучину, пытаясь развоплотить и забыть.

  Но, вот уж действительно неожиданный, визави то ли решил не искушать судьбу, то ли просто наигрался. Стёклышка цвета хамелеон, закрыли его глаза, сделав вполне обычными, хотя и совершенно бесцветными.

  – Кто вы? – я расценил короткую паузу, как вполне логичный шаг к вопросу.

  – Никто не в силах дать ответ на такой вопрос, – меланхолично произнес не-Рабинович, жестом приглашая пройтись по озеру, после чего продолжил. – Те, кем мы себя считаем, – вряд ли те, кем нас замышляли. Если подобный замысел вообще имел место быть. Так что все вполне относительно, в зависимости от точки зрения. Не самый плохой из когда либо выбранных мною обликов, как и не самый лучший. Зато, для тебя, он имеет не меньшее значение, чем я сам. Не знал?

  И не дожидаясь ответа, продолжил.

  – Личина, – ничто, суть, – все.

  – Как для сна, – слишком витиевато, не находите?! – сузив глаза, хмыкнул я.

  – Та же история, – вновь кивнул он. – Сон, не сон... Кто знает где заканчивается правда, а где начинается вымысел? И существует ли вымысел вообще, равно как и правда?

  – Резонно, – не смог не согласиться я. – Учитывая обстановочку, думаю, задавать вопросы – не вариант.

  – Верно. Ты можешь считать это сном, ровно настолько же, насколько я считаю это реальностью. И наоборот. Сути не меняет. Все переменчиво и, однажды, может поменяться местами. Я решил встретиться, потому что... это необходимо. Или нет. Или я был вынужден, или сам захотел, или я просто скучал, или был заинтересован, или не был... Или еще бесконечное количество "или". Теперь не важно, поскольку мы уже здесь, а причины можно и придумать. Дело сделано. Что дальше?

  Странное чувство полного осознания происходящего настораживало. Ведь я стопроцентно был уверен, что сплю. Одновременно оно, это чувство, вызывало непонятную эйфорию. Обычные для восприятия эмоции и суждения притупились, однако параллельно ощущалась невиданная чистота мышления.

  – Тогда, – зачем?

  – Я уже ответил. Соображай, ты же умеешь.

  – Кхм. И что дальше? – фактически повторил я его же слова.

  – То же, что и всегда. Хотя, в твоем случае, я хотел бы увидеть больше вовлеченности в собственную судьбу. Ты же давно понял, что перемены имели место быть. Исходи из этого, а не пытайся найти лазейки обратно. Слово сказано, – ушло.

  – Мотиватор из вас так себе, к слову, – усмехнулся я, ощущая прекрасную легкость.

  – Знаю. Потому и пришел. Ты интересно себя повел с тем, что пытались обуздать довольно долго, даже по моему счету. А ты просто взял и слился с ним, после чего, ко всему прочему, начал это отрицать. Не хочется тебя оскорблять, но ты делаешь это за меня.

  Я сразу понял, что речь идет о кристалле в моей груди. Да и вариантов было не много, если честно.

  – А-а, – протянул я. – Небось подсунули дар природы сродни шкатулке Пандоры и я теперь должен чудо-чародейским образом стать каким-нибудь замшелым одаренным, супергеройского разлива?

  – Необычная постановка ситуации, – одобрительно покачал головой Рабинович-не-Рабинович. – Но ты противишься природе. Причины уже не важны, – дело сделано. Исходи из этого. А я, говоря понятной твоему геному аналогией, лишь пытаюсь натолкнуть тебя на правильный путь к... кхм...  пище. Как любая разновидность родителя, создателя... вивисектора. Или... или?

  – Смешно, – горько хохотнул я. – Теперь последует что-то эдакое, типа "Люк, я твой отец"? Как-то заезжено, не находите?

  Рабинович на удивление бодро расценил мою шутку встречной улыбкой, будто вполне понимая о чем идет речь. Вероятно, в моей голове он не только говорил, но и сам что-то оттуда выуживал.

  – Все мы родственники хотя бы потому что имеем возможность общаться и сосуществовать в одной вселенной. И заезжено, на самом деле, всё. Просто не всеми.

  – Либеральненько, – улыбнулся я. – Однако, все равно не понимаю почему именно я и именно... так!? Хотя... сам сомневаюсь что такие вопросы имеют место быть. Дело сделано? Верно?

  Совсем недавно приглушенный огонек недовольства внутри, вновь проснулся и рисковал перерасти в костерок ярости. Наверное от Тильды заразился.

  – Верно. Ты забавное создание, как и все тебе подобные, – отчего-то укоризненно сказал он. – Столько ненужных вопросов, даже когда знаешь, что ответ не принесет ни должного удовлетворения, ни, тем более, вряд ли сможет сойти за правду. Сейчас твоя задача действовать, а думать ты и так давно обучен. И природой, и обстоятельствами.

  – Ведь все относительно и переменчиво, да?!

  – Верно, – сухо кинуло существо, по одному ему понятной причине, выбравшее личину Рабиновича.

  – Но тогда как?

  – Опять глупый вопрос, – скривился он. – Я только что отвечал. Ты же знаешь.

  – Хорошо, – кивнул я по наитию. – Какова цель вашего визита?

  – Это имеет значение? Думал, мы это уже обсудили.

  – Но тогда бессмыслица какая-то получается...

  – По сути все бессмысленно, но в то же время имеет непредсказуемый вес. Подумай над этим. И ради всего святого, – хватит быть таким твердолобым. Тебя никто контролирует и не курирует. Ты предоставлен сам себе и все что от тебя требуется, это лишь капля усилий. Хочешь жить, – умей вертеться. Забыл?

  На этом разговор заглох, вместе с нарастающим гневом. Почему-то чувства сейчас были не столь остры и разительны, но при этом куда более информативны и скоротечны.

  Я успел ощутить и проанализировать сотни, а может, даже и тысячи эмоций всего за несколько секунд. Практически целая жизнь успела пройти в моем сознании, возвращая туда, в итоге, покой и умиротворение. Вопреки всему.

  Прогулка по лунным коврам, на зеркальной глади озера, тоже вполне могла бы сойти за целую жизнь, наполненную упоительной и ласковой тишиной.

  – Вопросы были не менее элементарные, чем в прошлый раз, – буркнул я, когда мы вернулись на то же место откуда пришли.

  – Знаю, – хмыкнул неизвестный родственник по вселенной. – Но их предназначение ты понял. Ах да, и не забудь о Фрейе.

  – Фрейе? – насупился я. – Что за "фрейе"?

  – Не что, а кто, – насмешливо осмотрел меня Рабинович. – Ничего, – ты знаешь.

  – Как всегда? – вероятно сам не понимая смысла этих слов, спросил я.

  – Как всегда, – улыбнулся он."

***

  Мне показалось что я только-только закрыл глаза, чтобы вновь открыть.

  Вопреки собственным ожиданиям я не подорвался с места в поисках неожиданного визитера.

  Каждый миг, проведенный в загадочно сказочном полусне-полуяви, отпечатался в памяти еще четче и прилежней, чем все что я имел обыкновение запоминать мимо воли.

  Что бы это ни было, я практически уверен, что это не последняя наша встреча.

  Нащупав холодные грани в центре грудины и не закрывая, как раньше, глаз, я не представлял и ничего не рисовал в воображении, а твердо решил сделать. Причем сделать первое что мне взбрело в голову.