Текст книги "Все пути ведут на Север"
Автор книги: Светлана Крушина
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)
– Это что, все? – поинтересовалась Илис. – Все формальности?
– А тебе что нужно? Договор в трех экземплярах, с подписями обеих сторон кровью?.. Не волнуйся, если что, у нас имеется свидетель, – Барден кивнул на Альберта.
– Подозреваю, что при случае он будет свидетельствовать в вашу пользу…
Барден хохотнул, а Альберт улыбнулся одними губами. Глаза у него при этом остались холодными и оценивающими. Илис даже усомнилась, что недавно видела его хохочущим.
– И как мне вас теперь называть? Ваше величество? Учитель? Господин Барден?
– «Герр Данис» будет достаточно. А «ваше величество» прибереги для особо торжественных случаев – я подскажу тебе, когда настанет момент.
– Договорились. Но только при условии, что вы не будете называть меня и «милой барышней» тоже.
Дом, принадлежавший Бардену в Сореказе, был самой скромной постройки. Пышностью обстановки он тоже не отличался. Афишировать свое высокое положение император явно не любил.
В комнате, которую Барден отвел для Илис, имелась только самая необходимая мебель. Впрочем, Илис, привыкшую жить в вечном ожидании скорого отъезда, это вполне устраивало. За роскошью она тоже не особо гналась.
Дом вообще был запущенный и не очень обжитый; Илис видела и паутину в углах, и толстый слой пыли на столах и стульях. Очевидно, хозяин бывал в доме наездами и не слишком часто, тогда лишь, когда дела приводили его в Сореказу. Какие у него могли быть дела тут, где он, к тому же, пребывал инкогнито, Илис не могла сообразить (впрочем, ее это не касалось, поэтому она и не любопытствовала). Слуг же император в доме не держал.
В первые дни Илис нашла, что состоять ученицей у такого учителя вовсе не обременительно. Рано утром Барден покидал дом, с ним уходил и его извечный спутник герр Третт. Илис оказывалась предоставленной самой себе. Перед тем, как уйти, Барден обычно коротко переговаривал с ней, рекомендуя ей почитать тот или иной отрывок из той или иной книги. Несколько книг он возил, видимо, с собой повсюду; все это были серьезные и известные труды по общей практической магии. Судя по их потрепанному виду, Барден и сам к ним часто обращался. Илис охотно выполняла этот его «урок», тем более, что ничего больше от нее не требовалось, и свобода ее никак не ограничивалась. Она могла разгуливать где ее душе угодно, поскольку Барден сразу же доверил ей ключи от дома. Такая доверчивость – язык не поворачивался сказать «легкомысленность» – потрясла Илис до глубины души. За несколько дней она облазила дом от чердака до подвала, не нашла в нем ничего интересного, кроме пыли и паутины, и в свободное от чтения книг время возобновила прогулки по Сореказе. Втайне она лелеяла надежду, что рано или поздно наткнется на Бардена и его молчаливого спутника и узнает, наконец, чем же он занимается в городе.
К вечеру ее новоявленный учитель возвращался. Он никогда не ужинал дома, поэтому Илис решила, что ест он в городе – если вообще ест. Сама она или тоже перекусывала в городе, или лопала всухомятку что-нибудь из того, что находила на кухне. Странное дело: несмотря на то, что хозяин дома сам никогда дома не ел, полки на кухне всегда ломились от снеди. Не иначе как высокая магия, вздыхала Илис с тихой завистью.
Вечер обычно протекал в беседе. Камин в самой большой комнате никогда не топился, но Барден любил сидеть перед ним. Он сам зажигал свечи, – темноты он не терпел, – и устраивался перед камином в своем любимом кресле. Илис садилась у его ног на дряхлую, обитую мягкой тканью скамеечку, которую отыскала в углу своей спальни. Чувствовала она себя при этом так, как будто сидела у подножья горы – настолько Барден был огромным. Первым делом он интересовался, прочитала ли Илис рекомендованный им отрывок. Илис отвечала утвердительно, и они начинали обсуждать текст. Вначале Илис робела приставать к нему с вопросами, но через пару дней обнаглела. Бардену доставляло огромное удовольствие объяснять что-либо. К тому же, у него явно был к этому дар. Хватало нескольких его слов, чтобы ранее неясные части магической головоломки вставали на свое место в голове у Илис. У самого Бардена голова всегда была необычайно ясная, а мысль – острая, как бы сильно он ни уставал. Впрочем, уставшим его Илис почти никогда не видела: у него имелся свой загадочный неистощимый источник жизненных сил, из которого он черпал щедрой рукой, одаряя при этом и всех, кто оказывался с ним поблизости. В его присутствии Илис, и без того не склонная к унынию, всегда чувствовала себя как-то бодрее и веселее, чем обычно. Ей страшно нравилось слушать его; он был великолепным рассказчиком, сам звук его голоса вызывал желание слушать и слушать его бесконечно.
В другие вечера Барден подтаскивал к камину стол (делал он это без помощи магии, что сначала удивило Илис; позже она поняла, что он не любит выставлять свои способности на обозрение без острой нужды), выкладывал на него гору бумаг и принимался разбирать их. В такие моменты он почти не обращал на Илис внимания, но она все равно тихонько сидела рядом, молча наблюдая за ним. Вид у него во время этих занятий был необычайно серьезный и сосредоточенный, и она начинала наконец верить, что перед ней – правитель империи. Что именно он делает, Илис так и не разобрала: то ли пишет приказы и письма, то ли новые главы для своего очередного теоретического труда по магии. Ссутулившись и упершись расставленными локтями в стол, Барден что-то писал и тут же вычеркивал; какие-то бумаги он рвал или даже сжигал. Секретарей он, как поняла Илис, не признавал. Оставалось только удивляться, когда он находил время еще и для бумажной работы – не говоря уже о времени на сон. Когда Илис надоедало смотреть на него, она уходила и возвращалась с книгой в руках. Читать в обществе Бардена, пусть и в холодной нетопленной комнате – Безымянный знает почему, но император предпочитал холод жаре, – было несомненно уютнее, чем около жарко натопленного камина, но в одиночестве. Смешно сказать, но он как бы согревал одним только своим присутствием. Илис даже невольно вспоминались вечера далекого детства, проведенные ею рядом с отцом, когда он читал ей или играл с ней в какую-нибудь глупую и забавную детскую игру. Конечно, Барден был не отец ей, но ощущение почти семейного уюта и тепла рядом с ним возникало очень похожее.
Чем в это время занимался герр Альберт Третт, Илис затруднилась бы сказать. Наверное, спал без задних ног в своей спальне. Во всяком случае, в «гостиной» Илис его вечером никогда не видела.
День ото дня Илис все сильнее недоумевала, как подобный Бардену человек мог заслужить такую ужасную репутацию? Это Барден-то прослыл великим, но жестоким и бессердечным правителем? Это о нем-то ходили страшные слухи, что в юности он убил своего родного брата и едва не уморил жену? Верилось в этом с трудом. Или Барден притворялся перед Илис… или перед всеми остальными… или он просто действительно многолик, и чтобы раскусить его, нужно время. Илис прекрасно сознавала опасность быть очарованной им, но ей все равно приходилось постоянно напоминать себе о его репутации, чтобы не расслабиться и не потерять бдительность. Ей не хотелось стать его очередной жертвой… или жертвой своего легкомыслия.
Бардена страшно заинтересовал упомянутый Илис «случайный» телепорт, и он не отстал от нее, пока не выведал все подробности. Его расспросам Илис сопротивлялась долго, вспоминать связанный с телепортом эпизод своей жизни она не любила. И это было понятно: мало того, что тогда она чуть не убилась сама, она чуть не прикончила троих своих спутников, которые сопровождали ее на пути из Истрии в Наи. Впрочем, если бы не она, их точно прикончили бы люди ее драгоценного двоюродного братца, который вел на нее самую настоящую охоту. Барден прекрасно видел ее замешательство, но не отступал и продолжал тянуть из нее жилы:
– Тебе вообще знакома формула открытия портала?
– Да нет же! – нетерпеливо ответила Илис. Ей вообще стоило больших усилий спокойно просидеть на месте более получаса, она беспрерывно искала движения и новых впечатлений; и сейчас она сидела, как на иголках, а расспросы Бардена выводили ее из терпения. Умом-то она понимала, что магу усидчивость необходима, но принудить себя к систематическим занятиям ей было тяжело. Барден знал, что еще намучается с ней, но девчонка – или, вернее, сила, скрывающаяся в ней, – того стоила.
– А еще когда-нибудь тебе случалось открывать порталы вот так, спонтанно?
– После того раза – к счастью, нет. Раньше да… бывало… но это были маленькие порталы.
– Маленькие – это узкие или короткие?
– И то, и другое! По-разному!
– Илис, – очень серьезно сказал Барден, – попробуй сосредоточиться и в точности воспроизвести порядок мыслей в тех случаях… о чем ты думала? Чего боялась? Куда хотела попасть?
Илис злилась. Ничего подобного она, разумеется, не помнила – с того эпизода в порту Обооре прошло уже полтора года, и воспоминания потускнели и отчасти стерлись. Барден уже понял, что она, подобно маленькому ребенку, не имеет обыкновения копить воспоминания, заниматься самокопанием и обсасывать со всех сторон любую свою самую мелкую мысль. Тем интереснее представлялась задача по восстановлению воспоминаний. Так что Илис злилась, а Барден смотрел на нее и усмехался, предвкушая нелегкий успех, от чего она злилась еще больше.
– Я могу помочь тебе вспомнить, – предложил Барден, вдоволь насладившись картиной праведного гнева ученицы. – Это совсем просто. Хочешь?
– Нет! – Илис так и подпрыгнула на своей скамеечке. – Ни за что! вы думаете, я пущу вас к себе в голову? Да ни за какие богатства мира!
Барден захохотал. Девчонка приводила его в восторг.
– Это совсем не больно!
– Знаете что!.. – окончательно рассердилась Илис. – Идите вы со своими ментальными штучками… к Безымянному. А на мне эксперименты ставить не нужно.
– Раз так, тогда вспоминай сама!..
Барден был неумолим, и под его давлением бедная Илис, в конце концов, вспомнила все, что ему было нужно. Тут-то она и почувствовала на себе, каким безжалостным он может быть… и впервые испугалась. Совсем чуть-чуть.
Тактом, когда ему нужно было что-то узнать, он не отличался, и пер напролом. Именно так он принялся истязать вопросами Илис, когда ему вздумалось выяснить географию ее скитаний. Илис недоумевала: зачем ему это нужно? В конце концов она пришла к выводу, что ему просто любопытно. И любопытство было для него вполне веской причиной – он вообще привык получать все, что хотел, каких бы усилий ему это ни стоило. Никакие уловки Илис не помогли ей отмолчаться. Барден очень любил вызывать людей на откровенный разговор, но сам при этом никогда не откровенничал. Как-то Илис в голову пришла совершенно дикая мысль: что ему, должно быть, страшно нравится присутствовать на допросах…
Все это, вероятно, было следствием его ментальных способностей. Ментальная магия – вот что больше всего завораживало, пугало и привлекало одновременно в Бардене. Илис часто размышляла над этим. Каково уметь проникать в самые потаенные мысли людей, читать и перекраивать их под себя, знать, что в любой момент можешь изменить душу человека так, что и мать родная его не узнает? Может быть, это все было преувеличение, но Илис становилось немножко жутко, стоило ей подумать о власти, которой обладает ее учитель. В самом начале знакомства он дал ей слово чести, что никогда не применит к ней ни одно из ментальных заклинаний, и она ему верила… но все равно ей было немного не по себе. Даже когда Барден просто смотрел на нее, ей казалось, что он без всякой магии видит ее насквозь. Как будто для его насмешливых, ироничных, загадочных глаз не существует преграды плоти, и видят они живую душу. Но это, конечно, было не так. Просто он был старше, мудрее и опытнее ее, вот и все.
Ночью, как и днем, Бардена чаще всего в доме не бывало. Причем его ночные дела, по-видимому, касались уже только его одного, потому что герр Третт его не сопровождал. Видно было, что эти отлучки императора стоят его верному слуге поперек горла, и давно уже, но он привык молчать – и тоже давно. Илис страшно хотелось знать, где же Барден пропадает ночами. Не ходит же он по кабакам?.. Она даже подумывала было попроситься как-нибудь с ним, но нашла эту мысль рискованной и поспешной. Всему свое время, сказала она себе, всему свое время.
Илис жила в доме Бардена почти три недели, когда его вдруг осенило, и он спросил, не нужно ли поставить кого-нибудь из ее близких в известность о ее местонахождении. Удивленная Илис вылупила на него глаза:
– Я думала, вы уже все написали моему дяде.
– Даже и не подумал, – лениво ответил Барден. – Не люблю благотворительность.
– Хм, – сказала озадаченная Илис. – А кого из близких вы имеете в виду, если не дядю?
– Родители?..
Про родителей Илис как-то даже и не подумала. Прошло уже столько времени с тех пор, как она в последний раз видела их и получала от них вести, что даже образы отца и матери начали стираться в памяти. За последний год она как-то совершенно потеряла все корни.
Барден смотрел на нее с любопытством, наблюдая, видимо, отражение работы мысли на ее физиономии. Илис честно пыталась сообразить, кто из знакомых желал бы знать, где она ныне обитает, и при этом не желал бы залучить ее к себе с тем, чтобы сдать на руки дядюшке или двоюродному брату. Вообще, знакомых у Илис имелось множество, но все они были в основном шапочные. Что до знакомых более близких, то она и сама очень хотела бы знать, где их найти. Да и пожалуй, им хватало своих собственных проблем, помимо беспокойства об ее благополучии. Вот один парень взялся год назад вывозить ее из Истрии – да не за деньги, а за здорово живешь, можно сказать, из одной любви к ближнему, – так едва сам жив остался, и рад-радешенек был, наверное, сбыть ее с рук.
– Странно, – проговорил Барден задумчиво, – мне казалось, ты из тех людей, у которых имеется тысяча друзей.
Илис пожала плечами и красноречиво развела руками.
– Может и так, да только какие-то они все бродячие! Их сначала найти надо, а потом – извещать.
– А что насчет жениха?
– Смеетесь? – Илис вспомнила единственного ненормального, вздумавшего объясняться ей в любви, и у нее по спине побежали мурашки. Он был по-настоящему ненормальным, к тому же – опасным.
– А что? Молодая, симпатичная девушка…
– …беглая магичка, не прошедшая посвящение, – в тон ему продолжила Илис, – к тому же сомнительного происхождения, поскольку, сами понимаете, я не всем встречным сообщаю свой титул…
Барден хмыкнул.
– Это что же получается? – вопросил он. – Одна, как перст?
Илис снова пожала плечами. От одиночества она никогда не страдала. У нее очень легко получалось сходиться с людьми, а уж людей вокруг было такое множество! К кому-нибудь, хоть на время, да и прилепишься, если тоскливо станет. Хотя встречались Илис и такие люди, которые в самой многолюдной толпе умудрялись оставаться одинокими, более того – лелеяли и холили это свое одиночество.
– Любопытная ты девушка, – проговорил Барден, прикрыв глаза и откинувшись на спинку кресла – это была его любимая поза. – Можно сказать, единственная в своем роде.
– Игра природы, – кивнула Илис.
– Да, – медленно сказал Барден, одарив ее пристальным взглядом из-под ресниц. – Игра природы… А знакомые среди магиков у тебя есть?
– Откуда? Разве только два-три истрийских магика…
– Понятно. Приедем в Эдес, я тебя сведу с парой человек, думаю, они покажутся тебе небезынтересными.
– Эдес? – заволновалась Илис. – Мы поедем в Эдес?
– Да, на следующей неделе. А что?
Илис совсем не хотелось окунаться в бурлящую похлебку придворной жизни, о чем она и сообщила Бардену.
– Тебе и не придется, – успокоил он ее. – Вся эта суета тебя не коснется, не бойся. Да и не долго мы там пробудем. Я, Лисси, очень много времени провожу в разъездах и редко задерживаюсь на одном месте. Можно сказать, веду кочевой образ жизни.
– Вам можно только позавидовать!
– Да? Ты так думаешь? Ну, может быть… В общем, в Эдесе я познакомлю тебя с кое-кем из гильдии Гесинды, и с моим сыном. Полагаю, вы должны прийтись друг другу по вкусу.
– У вас есть сын? – изумилась Илис совершенно искренне.
– Есть. Вы с ним примерно ровесники.
– У вас, может быть, еще и супруга есть?
– А тебя это удивляет?
– Еще как!
В самом деле, Илис, как ни старалась, никак не могла представить себе Бардена в роли супруга. То есть не своего, конечно, а вообще супруга. Хотя королевский брак – явление зачастую условное. Мало ли королей берут себе супругу из династических соображений? Наверное, и касотская королевская чета из этого разряда. Барден и его супруга, конечно, подчеркнуто вежливы друг с другом при людях, а наедине обмениваются от силы парой слов за весь день.
И все же любопытство Илис было возбуждено. Ей страшно захотелось посмотреть на сына Бардена и узнать, насколько он похож на отца. Но и обещание познакомить ее со столичными магиками взбудоражило ее не меньше.
– А вы познакомите меня с Илескаром? – выпалила Илис в нетерпении.
– С Илескаром? – Барден удивленно приподнял бровь. – Ты имеешь в виду Илескара Скаанского? Тебе знакомо это имя?
– Я… кхм… читала его книги… его и ваши. Ну, то есть, пыталась читать.
– И как? – с живым интересом спросил Барден. – Поняла что-нибудь?
– Честно говоря – нет. Но это давно было… Надо перечитать. Но, честное слово, я вас после этих книжек так зауважала, так зауважала!..
Барден расхохотался своим гулким низким смехом, от которого эхо начинало гулять по комнатам. Обижаться на этот смех было совершенно невозможно, и Илис расхохоталась вместе с ним.
Глава 2
В октябре Илис приехала в Эдес.
Город показался ей по столичному высокомерным и напыщенным – впрочем, таковы были вообще все виденные ею столичные города. Оказавшись во дворце, она несколько растерялась – слишком давно она не погружалась в эту обстановку, успела уже отвыкнуть. Барден предупредил ее, что будет очень занят ближайшие дни, и «сдаст» ее с рук на руки своему сыну. Принц заменял его в Эдесе в последний месяц, занимался всеми делами и так устал от бумаг, что будет рад развеяться в ее обществе и познакомить ее с достопримечательностями столицы.
– Возможно, он покажется тебе несколько грубоватым, – предупредил Барден. – Но ты должна извинить его: до приезда в Эдес он много времени провел на границе, в сражениях, а это плохо сказывается на характере.
Илис тихо ужаснулась. Неужели Барден ничуть не ценит своего единственного сына, если отправляет двадцатилетнего юношу в самые горячие бои? Впрочем, он ведь и сам водит военные кампании с двадцати лет, и сына, наверное, меряет своей меркой.
– И небольшая просьба к тебе, Илис, – продолжал Барден. – Насчет твоего костюма. Я молчал до сих пор, потому что мужское платье кажется мне наиболее уместным в пути, но здесь, прошу тебя: оденься как приличествует девушке твоего положения.
Илис покраснела, растеряв все слова. У нее было не так уж много предрассудков, но все же впервые мужчина так откровенно и без всякого смущения высказывался насчет ее костюма и, мало того, давал ей указания, как нужно одеваться. И при том не выказывал ни малейшей неловкости.
– Хм… боюсь, что платьев-то у меня в гардеробе и нет… – промычала Илис, немного справившись со смущением. – Так уж сложилось.
– Хорошо, – кивнул Барден невозмутимо. – Я пришлю к тебе портниху.
И он сдержал свое слово: через час к Илис явилась бойкая дамочка с высокой прической. Она разговаривала на всеобщем со страшным акцентом, коверкая слова, но стрекотала так, что у привычной Илис заболели уши. Ее сопровождали две девушками с ворохом разнообразных тканей на руках; все эти ткани дамочка начала прикладывать к лицу и груди Илис, совершенно ее замучив, но это было только начало. Она тыкала Илис булавками, крутила ее влево и вправо, заставляла нагинаться и поднимать руки, и не давала вставить ни словечка. Мнение Илис ее ничуть не интересовало. Однако, дело она свое знала: наутро Илис ждало готовое платье. Только Двенадцать знали, сколько портних она засадила за его шитье.
Илис платье не понравилось. Во-первых, оно было желтого цвета, а Илис считала желтый цветом легкого сумасшествия. Во-вторых, оно было узким и мешало дышать. В-третьих, у него была длинная юбка, которая волочилась на земле и путалась под ногами. Илис уже отвыкла от такой одежды и не имела никакого желания привыкать к ней снова. К тому же, платье застегивалось на миллион крючков и зашнуровывалось где только можно, так что справиться с ним самостоятельно не было никакой возможности. Пришлось прибегнуть к помощи служанки, которую Барден предупредительно прислал в распоряжение Илис.
Зато Барден, поджидавший ее в зимнем саду, кивнул одобрительно, глядя, как она медленно и осторожно бредет к нему, придерживая обеими руками подол ненавистного платья. Определенно, Илис была права, предполагая, что он должен получать удовольствие, наблюдая за мучениями людей.
Рядом с ним стоял высокий юноша, в котором Илис с первого взгляда, без всяких представлений признала его сына – уж очень они были похожи. Юноша был этакой утонченной, смягченной копией императора.
– Познакомься, Илис, вот мой сын, – проговорил Барден, подталкивая его в сторону Илис.
– Марк Данис, к вашим услугам, сударыня, – юноша чуть скованно поклонился Илис и воззрился на нее с явным намерением завладеть ее рукой для поцелуя. Голос у него был глуховатый и приятный, но далеко не такой низкий, как у отца.
Илис, в свою очередь, с любопытством воззрилась на него, даже позабыв представиться и подать руку. Был принц очень молод, лет девятнадцати-двадцати, не более. Роста он был хоть и высокого, но все же ниже отца на полголовы, и сложения был более тонкого. Очевидно, его мать была изящной женщиной. Узкие белые кисти его рук ничуть не походили на медвежьи лапы Бардена. Лицом он был очень схож с отцом, но черты его были тоньше и мягче. Так же как у Бардена, кожа у него была очень белая, но обветренная и загрубевшая от долгого пребывания на открытом воздухе. Взор больших золотых глаз был ясен и открыт, светлые рыжеватые волосы вьющимися прядями спадали на плечи. Илис не поняла, почему Барден назвал его грубоватым. Говоря так, он явно клеветал на сына. Ей принц показался очень складным и даже изящным юношей.
Видя, что Илис только молча пялится на принца, Барден быстро потерял терпение и взялся знакомить их сам.
– Это Илис Маккин, моя ученица, – обратился он к сыну. – Возьми ее на несколько дней под свое покровительство, Марк. Здесь Илис никого не знает и, боюсь, будет скучать.
– С удовольствием… – вновь слегка поклонился Марк, не отрывая глаз от Илис, – госпожа Маккин?..
– Просто Илис.
– Тогда называйте меня просто Марк.
Во время этого обмена любезностями Барден с загадочной улыбкой любовался ими, потом кивнул как бы самому себе и тихо удалился. Оглядевшись, Илис обнаружила, что они с Марком остались наедине среди зарослей мясистых южных растений. Марк смотрел на нее во все глаза и молчал.
– Ну, – сказала Илис, чувствуя себя в желтом платье полной идиоткой, – что у вас тут есть интересного?..
Где-то через полчаса Марк начал оттаивать и разговорился. Он, правда, оставался несколько скованным и на Илис временами поглядывал чуть ли не с робостью – и тогда вызывал у нее приступы умиления, таким совершенным ребенком он казался. В остальном, Илис не отпускало ощущение, что она разговаривает с помолодевшим Барденом: Марк двигался и говорил совершенно как отец, и даже сидел в той же позе, подавшись вперед, немного ссутулив широкие плечи и упершись локтями в колени.
Они пока оставались в зимнем саду и сидели под неким деревом, напомнившим Илис фикусы, которые росли на южных островах Истрии. Здесь их никто не беспокоил, желающих погулять по зимнему саду почему-то не было. Илис изо всех сил пыталась изображать светскую даму – не пропадать же платью зазря, – а вот Марк даже не старался выглядеть светским. Нет, все-таки Барден не обманывал и не наговаривал на него: не во внешности, но в манерах его и впрямь проглядывало что-то до крайности простое, этакое военно-полевое, чего не могла скрыть обычное светское платье. Некоторые его фразы звучали излишне отрывисто, даже резковато, вследствие привычки командовать и иметь дело в основном с солдатами и офицерами. Но Илис это даже нравилось, поскольку нарушало сходство с Барденом.
– Отец сказал, что вы прибыли на материк из Истрии, – сказал Марк тихо, неотрывно глядя на Илис. – Это ведь очень далеко. И вы решились отправиться в такое далекое путешествие в одиночку?
– Я была не одна, – ответила Илис. – Со мной были два… э… друга.
– А вот мне не приходилось бывать в Истрии. Это красивая страна?
– Разные места есть, как и везде, – разговоры о природе и об архитектуре Илис никогда не радовали. – Да, в общем, Касот не сильно отличается от Истрии. Холоднее тут и морем не пахнет, вот и все.
Марк усмехнулся.
– Странно слышать подобное от девушки, так много путешествующей по миру. Отец говорил мне, вы бывали и в Самистре, и в Бергонте, и в Наи…
– Ваш отец слишком уж много болтает!.. Простите. Но только я не люблю, когда обо мне без моего ведома рассказывают людям, которых я… не знаю.
– Если вы хоть сколько-нибудь изучили моего отца, – кивнул Марк, не обидевшись, – то вы должны знать, что он не слишком тактичен и не считается ни с чьим мнением, кроме своего собственного. Так было всегда.
– Я заметила, – ехидно сказала Илис. – И вы пошли в него: так охотно рассказываете о недостатках своего родителя первой встречной.
– Полагаю, – улыбнулся Марк, – вы его знаете даже лучше меня, так что вы уж точно не «первая встречная». Я очень редко его вижу.
– Послушайте, – занервничала Илис, – что это мы про вашего отца заговорили? Мне обещали, что вы мне Эдес покажете.
– Извольте, – Марк тут же с готовностью встал. – Вы желаете погулять пешком или верхом?
– Пешком, – немного поколебавшись, ответила Илис. – Верхом по городу не особенно поездишь.
За время прогулки Илис узнала о своем новом знакомом много интересного. О себе Марк рассказывал без всякого стеснения и кокетства, о чем бы Илис ни спросила. Он вообще был человеком ровным, спокойным и даже слегка флегматичным. Родился он в Эдесе, и почти все детство провел тут же, поэтому город знал отлично. В детстве он в основном был предоставлен самому себе: мать, к которой он был нежно привязан, им почти не занималась; отца же он видел редко, но привык благоговеть перед ним. Но воспитание принца, конечно, не могли пустить самотеком, и отец сам нашел для него учителей, да и лично с ним занимался, когда находил для этого время. С сыном он особенно не нежничал, держал его жестко, хотя и не тиранил. Он полностью одобрял самостоятельность Марка и поощрял его упражнения с оружием.
– Сам отец не важный фехтовальщик, – сказал Марк, – хотя и провел много времени в сражениях. Вы знаете, его сила в другом…
Лет с пятнадцати отец стал вводить Марка в курс государственных дел и постепенно перекладывал часть забот на него. Из этого Илис сделала вывод, что Барден полностью доверяет сыну. Марк заменял его и в военных кампаниях, и в рабочем кабинете. В сущности, государством управляли они вдвоем.
– А я думала, его правая рука – герр Третт, – забросила пробный камень Илис.
– В юности Альберт был адъютантом отца, – просто ответил Марк. – Но теперь они, скорее, друзья. Сам Альберт зовет себя телохранителем, но я не знаю, кто лучше может позаботиться о безопасности отца, чем он сам… Еще ему очень помогает Илескар, но он заботится в основном о делах гильдии.
– Кстати, об Илескаре! – оживилась Илис. – Мне обещали знакомство с ним. Может, вы могли бы это устроить?
Насколько Илис могла сориентироваться, они как раз находились неподалеку от площади Гесинды, где располагалась гильдия магов.
– Едва ли, – покачал головой Марк. – С магиками у меня не слишком… близкие отношения. Я никак не касаюсь их дел и мало с кем из них знаком.
Вот так-так! подумала удивленная Илис, округлив глаза. А как же господа магики собираются устраиваться после смерти Бардена? Конечно, он еще здоров и крепок, и старость его далеко, но… всякое может случиться, да и годы летят так быстро! А у сына его нет ни дара, ни даже желания налаживать с магиками деловые отношения. Какой-то нехороший перекос образовался в здании империи! А Барден смотрит на него сквозь пальцы. Не рассчитывает же он жить вечно?
– А вас отец магии учит? – спросил вдруг Марк слегка изменившимся голосом.
– Да.
– И давно у вас этот… дар?
– Лет с двенадцати.
– С двенадцати!.. и вас до сих пор никто не учил?
– Ну почему – никто? – Илис почувствовала себя немного уязвленной. – Учили… немного… дома, в Истрии. А потом как-то не до магии стало.
– Странно, – сказал Марк после короткого молчания. – Странно, что отец захотел учить вас. Он никогда не пытался найти ученика.
– А он и меня не искал. Я сама нашлась, – заявила Илис.
– Вот как? Не могли бы вы рассказать мне, где встретились с отцом?
– Почему нет? Только давайте где-нибудь присядем, очень неудобно разговаривать на ходу. И, может быть, перейдем на «ты»?..
Илис думала, что за такую наглость Марк немедленно срежет ее, ведь в жилах его текла королевская кровь, и он привык к почтительному обращению. Но ей страшно надоело это «выканье». Им с Марком было едва по двадцать лет, а они обращались друг к другу, как два старика. Вопреки ее опасениям, он только улыбнулся и жестом предложил сесть на одну из скамей, которые были вырублены прямо в высоком гранитном бордюре, ограждающем набережную. Октябрь в Эдесе был не самым ласковым месяцем, к тому же с реки дул резкий ветер, и Илис поежилась, присаживаясь на холодный гранит скамьи. Кажется, они были единственной парочкой на всей набережной, выбравшей такое неуютное и неромантическое место для беседы. Марк заметил ее движение. Чуть шевельнув плечами, он скинул свой грубый, почти солдатский, но теплый плащ, быстро сложил его в несколько раз и постелил его на скамью. Илис поблагодарила и села. Получилось даже не очень холодно.
– Как говорит твой отец, тебе краткую или полную версию событий? – поинтересовалась она у Марка, первой воспользовавшись своим же предложением перейти на «ты».
– Полную.
– Хм… – Илис тут же пожалела, что спросила. Посвящать принца во все подробности, особенно те, которые касались ее происхождения, ей не хотелось. Чем меньше людей знают, кто она такая, тем труднее будет Крэсту найти ее – так она рассуждала. Но умолчать кое-что в разговоре с Марком, пожалуй, будет не сложно, проницательностью отца он едва ли обладает. И Илис выдала ему достаточно подробный рассказ о знакомстве с Барденом, опустив ту часть, которая касалась письма ее дяди.