Текст книги "Все пути ведут на Север"

Автор книги: Светлана Крушина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

Так она и оказалась в Акирне, где при довольно смешных обстоятельствах (Илис поведала о первой встрече с учителем, хихикая) свела знакомство с Данисом. Здесь и живет уже почти год.

– Ну а ты что? – закончив рассказ, Илис взялась за Грэма. – Тебя сюда каким ветром занесло?

В нескольких словах Грэм поведал о своей встрече с медейцами и о решении присоединиться к ним в их походе. Илис, прищурившись, слушала его, кивала, а потом вдруг сказала:

– Брось ты это дело. Ты вообще знаешь, во что впутался?

– Не очень, – честно признался Грэм. – Ванда делала какие-то намеки, но… слишком туманные.

– Значит, ты даже не знаешь, кто такой Дэмьен??

Грэм медленно выпрямился в кресле.

– А кто он такой?

С мученическим вздохом Илис возвела очи горе.

– Знаешь, у тебя явный талант спутываться с людьми, с которыми не надо спутываться – и я тому яркий пример. Однажды в Истрии ты уже влез в политическую авантюру, когда умыкнул меня из-под носа у Крэста – а теперь влез в еще одну, и, кажется, куда более серьезную.

В голове у Грэма что-то щелкнуло, и кусочки головоломки начали складываться в определенную картину.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что Дэмьен…

– Наследный принц Медеи, ни больше, ни меньше. Ванда – его сводная сестра, соответственно, ненаследная принцесса. Ив – дюк Арну, сын королевского сенешаля. Оге и Корделия – ну, это так, по мелочи.

Грэм скрипнул зубами и, нагнувшись вперед, уперся локтями в стол и спрятал лицо в ладонях.

– И они мне ничего не сказали…

– А с какой стати? – возразила Илис. – Чтоб ты заломил неслыханную цену за спасение медейского принца? А впрочем, тот, кто хоть что-то понимает в этой истории, знает, что за спасение Дэмьена наградой от короля Тео будет, пожалуй, каменный мешок, а то и плаха. Это для тебя тоже новость?

– Не совсем. Ванда говорила, что отец не желает возвращения Дэмьена…

– Теперь-то ты понимаешь, какие тут ставки играют?

Грэм отнял ладони от лица и хмуро взглянул на Илис.

– Если ты так все хорошо понимаешь, ты-то зачем ввязалась?

– Меня попросил добрый друг, которому я не могла отказать, – кисло улыбнулась Илис. – Он прислал ко мне Ива… ну и закрутилось колесо. Но я, видишь ли, в относительной безопасности – чего не скажешь о тебе, раз ты намерен сунуться в Северную. Прихлопнут вас там – и вся недолга.

– Годом раньше, годом позже – какая разница? – пожал плечами Грэм.

– Ого, как ты заговорил! Знаешь что, мне совсем не нравится твое настроение. Почему ты, на самом деле, прилип к этим медейцам? Не верю я, чтоб тебя так волновали жизнь и здоровье Дэмьена. В чем дело, ну? Почему они вдруг стали тебе так дороги, чтобы ради них рисковать головой?

– Ради тебя-то рисковал, – хмуро улыбнулся Грэм.

– Потому что тебя Брайан попросил! – завопила Илис. – А сейчас тебя кто попросил? Ну, кто?

Грэм пристально поглядел на нее, оценивая степень откровенности, которую можно себе с ней позволить; решил, что они не дети и вообще знают друг друга давно, и сказал:

– Ванда.

– Ванда? Что – Ванда? Ах… так это она тебя попросила? И что? Ты так сразу согласился? Зачем? А-а-а… – Илис соображала на удивление медленно; а сообразив, уставила на Грэма округлившиеся глаза. – Нет, правда? Ты – и Ванда? Так вот почему она на меня так посмотрела, когда я явилась с тобой под руку! Ого-го, высоко берешь, Грэм!

– Между нами ничего нет! – яростно сказал Грэм и не менее яростно дернул себя за серьгу. – И быть не может, тем более если она… хм… принцесса! Ох, как я понимаю теперь Роджера!

– А что Роджер? Я-то не принцесса, пусть и ненаследная, а всего лишь княжна в изгнании, – хихикнула Илис. – Да и про это кто теперь помнит? К тому же дело было совсем не в этом, а в том, что другого такого психа, как Роджер, не найдешь! И хороша я была бы, если б… а впрочем… не обо мне теперь речь. Слуша-ай! Так вот почему Ив так на тебя рычит! Знаешь ли ты, что он сам имеет на нее виды?

– Нет, – опешил Грэм. Чтобы у фанатично настроенного Ива имелись к Ванде еще какие-то чувства, кроме дружеских и верноподданнических? Абсурд! – Мне это и в голову не приходило. Иву я изначально не понравился…

– Ну, так имей это в виду и будь с ним осторожнее. И вот что еще… Тебе Ванда что-то обещала за спасение Дэмьена? Обещала ведь?

– Обещала, и очень многое. Только не верю я в это.

– И правильно делаешь, что не веришь. Послушай меня: оставь эту затею и уезжай. Говорю тебе, как другу. Пусть медейцы сами разбираются в своих проблемах.

– Хотел я было уехать… но… не смог.

– Почему??

Грэм мрачно молчал. Илис выжидательно глядела на него с минуту, но молчание затягивалось, и она покачала головой.

– Ох и дурак ты. На что ты надеешься?

– Ни на что. И довольно обо мне, это скучно. Объясни-ка лучше, почему твой друг послал Ива именно к тебе? Откуда у тебя все эти познания относительно медейской и касотской политики, эти карты, эти связи среди военных?

Илис прямо на глаза поскучнела. Видимо, так же как и Грэму, ей было неинтересно обсуждать некоторые моменты своей личной и общественной жизни.

– В Северной крепости я жила, – неохотно сказала она. – Там и познакомилась с Хельмутом. А остальное… скажем так: у меня есть доступ к имперским архивам.

На минуту Грэм потерял дар речи. Илис была та еще проныра, но чтоб влезть по уши в международную политику…

– Ладно, – Илис воспользовалась его молчанием, чтобы перевести разговор на другую тему, и выглянула в окошко. – Уже почти стемнело. Не хочешь остаться у меня ночевать? Или пойдешь к своему стаду?

– Нет. Спасибо за приглашение, Лисси, но – нет. Проводи меня лучше до ближайшего храма Рахьи.

– Куда-а-а? – протянула Илис, изумленно тараща на него округлившиеся глаза.

Грэм почувствовал, что краснеет, как мальчишка, и разозлился на себя.

– Туда. Можешь проводить? Если нет, объясни на словах, как-нибудь найду.

– Не припоминаю за тобой любви к подобного рода… эээ… злачным местам.

– Можешь проводить меня туда или нет? – резко поднялся Грэм. Он начинал сердиться не только на себя, но и на Илис.

– Могу, – она легко спрыгнула с кресла и педантично оправила камзольчик, взбила кружева на жабо. – Понимаю-понимаю, зов плоти и все такое…

– Илис! – Грэм угрожающе понизил голос.

– Молчу. Молчу. Ни слова больше. Пойдем.

У дверей храма Рахьи они дружески распрощались. Ни Грэм, или Илис не знали, когда они увидятся снова, и увидятся ли вообще.

Глава 6

Наутро Грэм был здорово пьян. Больше всего на свете ему хотелось упасть в постель и уснуть, и проспать самое меньшее часов десять: ночь выдалась бурная и жаркая, молоденькая рыжеволосая жричка старалась изо всех сил, чтобы угодить мрачноватому посетителю – который, впрочем, хорошо заплатил, – и своего добилась. Грэм был пьян не только от вина, но и от женских ласк, и от самого жаркого воздуха, пропитанного ароматами цветочных масел.

Он намеревался поскорее миновать общую залу, проскользнуть в комнату и лечь прежде, чем медейцы проснутся. Увы, задумка его не удалась: ступив через порог гостиницы, он увидел, что в пустой зале с холодным еще камином за одним из столов уже восседают Ив и Ванда. Ив, в кольчуге и при мече, имел вид, по обыкновению, хмурый и даже злой, а Ванда – заплаканный.

Грэму совершенно не хотелось начинать с ними разговор. Он прекрасно сознавал, что пьян, помят и пахнет вином, мускусом и той особой помадой, которой пользуются жрицы Рахьи, чтобы подкрашивать губы и щеки. Он не исключал даже, что его одежда где-нибудь несет на себе следы этой помады. Поэтому он попытался пройти мимо медейцев, сделав вид, что не видит их в упор.

Но Ив, стремительно выскользнув из-за стола, загородил ему дорогу.

– Ты куда собрался? – процедил он сквозь зубы.

– Наверх, – ответил Грэм, глядя ему за спину. – Умыться и поспать. Или наоборот – поспать и умыться.

– Да ты пьян! – с отвращением констатировал Ив, презрительно оглядев его с ног до головы.

– Не отрицаю. Потому и хочу как можно скорее лечь.

– Где ты был всю ночь? Ты ушел с Илис… и ночевал у нее?

– Полагаю, это мое личное дело – где и с кем я был.

Ив с перекошенным лицом схватил его за рубашку у ворота.

– Ты!.. Ты – бродячий пес, ты есть никто и имя тебе никак! Но она… Ванда… плакала из-за тебя ночью. Пусть меня заберет Безымянный, если я понимаю, что она в тебе нашла! Но если бы не дело, которое нам предстоит… я бы, не задумываясь, вколотил тебя по макушку в землю. И откуда ты только взялся на наши головы!..

– И не побрезговал бы связываться с безродным бродягой… ваша светлость? – спокойно спросил Грэм, не обращая никакого внимания на пальцы Ива, мнущие его ворот.

– Ваша… светлость? – опешил Ив.

– Ваша светлость, – подтвердил Грэм. – Дюк Арну… Или будешь отпираться?

Ив отпустил его рубаху и схватил обеими руками за плечи.

– Откуда ты… Ах, ну конечно, Илис проболталась! Магово отродье! Болтушка проклятая!

– Вообще-то, вам следовало самим все рассказать. Илис просто оказала мне услугу. Дружески предостерегла…

– Услугу?! – заорал Ив, наливаясь кровью.

И никто не знает, во что бы вылилась очередная ссора, если бы между ними не втиснулась Ванда. Упершись ладошками в грудь одному и второму, она что есть сил старалась развести их друг от друга подальше.

– Ну что вы опять петушитесь? – вопросила она таким жалким голосом, какого Грэм никогда у нее не слышал. – Уймитесь уже! Нельзя же по любому поводу лезть в драку!

– Эта паршивка Илис все рассказала! – прошипел Ив.

– Что – все?

– Все! И про тебя, и про меня, и про Дэмьена!

Ванда ахнула и застыла с приоткрытым ртом; воспользовавшись всеобщим замешательством, Грэм повел плечами, освобождаясь от хватки медейца, обошел собеседников и продолжил путь. Желание лечь в кровать усилилось многократно.

Уже у лестницы его снова остановили: раскрасневшаяся, с растрепавшимися волосами, Ванда схватила его за рукав. Ив остался на месте, откуда взирал на них с мрачным недовольством.

– Ну что еще? – устало спросил Грэм. – Если хочешь объясниться, то не надо. Впрочем, я думаю, не хочешь…

– Где ты был? – Ванда устремила на него умоляющий взгляд по-детски широко распахнутых глаз. – Скажи мне, пожалуйста. Только мне. Я – никому ни слова, клянусь…

С тоской Грэм смотрел сверху вниз на рыжие завитки волос на затылке, на белый выпуклый лоб, на трепещующие так трогательно длинные каштановые ресницы… Врать Ванде у него не было сил – ни физических, ни моральных. Но и говорить правду совсем не хотелось. Лучше всего было бы молча уйти, но принцесса крепко держала его за рукав, а Грэм скорее палец бы себе откусил, чем коснулся сейчас ее руки – даже для обретения временной свободы.

– Какая разница, – тихо сказал он. – Пока мы не в походе, мое время принадлежит мне…

– От тебя духами пахнет, – шепнула Ванда. – Ты был с женщиной? С Илис?

– Нет, не с Илис, – несмотря на гадкое душевное состояние, Грэм не сумел сдержать смешок. Трудно было представить себе обстоятельства, в которых его и Илис соединили бы интимные отношения.

– Но с женщиной? – не отставала Ванда.

– С жрицей Рахьи, – сдался он.

– Аааааах!..

Глаза принцессы еще больше расширились – до пределов возможного, лицо искривилось детской обидой, будто злой дядя подразнил ее конфеткой – и ничего не дал. Ванда прикрыла рот ладонью и отступила (отпустив при этом рукав Грэма). Грэму того и нужно было. Он повернулся и быстро зашагал вверх по лестнице, прыгая через ступеньку, чтобы поскорее скрыться от этого обвиняющего взгляда раненой газели.

В комнате наверху царила тишь да гладь. Оге сном праведника спал на своей кровати, и знать не знал, какие страсти бушуют внизу. Он укрылся одеялом с головой, так что торчала лишь его рыжая взлохмаченная макушка. Вот уж кому можно было позавидовать!.. Задумчиво на него глядя, Грэм сел на кровать, стащил сапоги и повалился на серую подушку, закрыв глаза. Сознание тут же поплыло, накатил сон. Сопротивляться ему Грэм не стал; в конце концов, именно этого – хорошенько выспаться, – он и хотел.

Уснул он быстро, но сон был некрепок. Грэм слышал, как в комнату, позвякивая кольчугой, вошел Ив. Немного постояв посреди комнаты, он подошел к кровати Оге и принялся его расталкивать. Судя по звукам, Оге брыкался, отказываясь вставать, ворчал и невнятно ругался. Но Ив был безжалостен, и довольно скоро стащил приятеля с постели. Потом Оге еще довольно долго прыгал по комнате в одном сапоге, пытаясь разыскать второй, накануне заброшенный Двенадцать ведают куда, и теперь уже Ив вполголоса обзывал его болваном и растеряхой. Далее, по всему, должна была прийти очередь Грэма – но его никто не тронул. Сапог был найден и водворен на должное место, Оге наскоро причесался и был уведен Ивом, вероятно, вниз – завтракать. Грэм остался один, чему был очень рад. Теперь никто не мешал ему уснуть по-настоящему.

Грэм провалился в глухой сон без сновидений; но уже через минуту – как ему показалось – его разбудил громкий и бодрый голос Оге, призывавший соню к подъему. Накрывание головы подушкой не помогло. Оге был громок, нуден и приставуч, как осенняя муха, к тому же страшно топал и чем-то гремел, и очень хотелось чем-нибудь его прихлопнуть. Грэм не стал сдерживаться и швырнул в него бесполезной подушкой. Спросонья, конечно, промахнулся, и добился лишь того, что в пронзительном голосе Оге зазвучали обиженные нотки.

– Ну за что-о-о? – нудел он. – Я его бужу, соню этакого, а он! Подушками! В меня! Кидается!

– Оге, уйди, – промычал Грэм и накрылся с головой одеялом.

– Куда-а-а-а? – завопил рыжий и принялся тянуть с него одеяло. – Грэм, вставай, серьезно тебе говорю! Завтрак стынет! И вообще, мы скоро выезжаем!

– Ценю твою заботу, но завтракайте без меня. Будь добр, оставь в покое мое одеяло, и верни подушку. Она где-то под окном должна быть.

– Что случилось-то? – нудел Оге, продолжая тащить одеяло к себе. – Ты заболел?

– Все со мной хорошо. Просто спать хочу. Пока вы будете завтракать, я высплюсь, и буду опять как огурчик.

– Неужели ты не спал всю ночь? Ах, ну да, ты же ушел к Илис. Хорошо время провели?

– Просто отлично.

– Эх! – мечтательно вздохнул Оге. – Все-таки Илис – ух, какая девчонка! Как думаешь, может быть, попробовать приударить за ней? То есть потом, конечно, когда вернемся. Или ты…

Нет, это становилось просто невозможно. Выведенный из терпения Грэм приподнял голову и свирепо уставился на Оге. Тот, с блаженной улыбкой, стоял в обнимку с подушкой посреди комнаты, мечтал, и явно никуда не торопился, хотя где-то там, внизу, остывал – по его же словам – завтрак. Встретившись с отнюдь не добрым взглядом Грэма, он перестал улыбаться и бросил ему в руки подушку.

– Все, ухожу, – поспешно сообщил он. – И нечего на меня так смотреть! Я не кролик! Спи, пожалуйста, только учти, что сразу после завтрака мы выезжаем. Ив намерен покинуть город как можно быстрее.

Наконец, Оге ушел, и Грэм снова задремал. И снова блаженство длилось недолго – в комнату снова явился Ив, на сей раз по душу другого своего спутника. Он воздвигся над кроватью Грэма и сказал отрывисто и сухо:

– Поднимайся. Мы выезжаем.

С ним спорить было бесполезно; Грэм сел в кровати, потирая лицо, и сонно спросил:

– Неужто с завтраком уже покончено?

Ив не обратил на него никакого внимания; он уже собирал вещи, методично обшаривая все углы. Все так же сидя в кровати, Грэм молча наблюдал за ним; вставать, а тем более куда-то ехать, у него не было ни малейшего желания. Наконец, медеец снова обернул к нему нахмуренное лицо.

– И долго ты намерен так сидеть? Или ты передумал ехать?

– С радостью распрощался бы с вашей веселой компанией, – признался Грэм. – Да кто ж меня отпустит…

Ив прищурил на него черные глаза.

– Ванда не отпустит, это точно. Да и сам ты не можешь теперь просто так уехать. Слишком глубоко ты влез в наши дела; теперь пойдешь с нами до конца.

– Интересно, до какого, – пробормотал Грэм.

– Скоро увидим…

Пока медейцы собирали вещи, Грэм решил побриться, раз уж появилась возможность достать горячей воды. Собирать ему все равно было нечего, весь его скарб помещался в тощей сумке, а опоясаться мечом было и вовсе недолго.

Через час компания уже ехала по улицам Акирны. Грэм, которого еще слегка мутило после ночного загула, старался ни на кого из спутников не глядеть (а особенно на Ванду), зато как мог внимательно изучал расклеенные по стенам объявления – в поисках тех, о которых говорила Илис. Но ничего подобного ему на глаза не попадалось, а вообще объявлений было много, на всякий вкус: и афиши, зазывающие на представления бродячего театра; и призывы платить налоги и подати; и какие-то «позорные листки», уличающие неких граждан Акирны в беспробудном пьянстве и разгульном образе жизни; и, собственно, объявления о розыске, некоторые даже с портретами! Намалеванные на них рожи были столь отвратные, что, встретившись с их обладателями в темной подворотне, запросто можно было бы упасть бездыханным от одного их вида.

У ворот начались – или, быть может, продолжились? – неприятности: на выезде обнаружилась толпа, состоящая из самого разномастного люда. Здесь были и вельможные всадники, и пешие мастеровые, и крестьянские телеги. Медейцы поневоле остановились; Ив, зашипев сквозь зубы, сделал надменное лицо (ему даже особо утруждаться не пришлось), тронул коня и ломанулся через толпу выяснять, в чем дело. Вернулся он минут через десять, и сообщил, что стража досматривает всех покидающих город, в связи с тем, что, по сведениям, в Акирне объявился опасный преступник, и на него идет облава. Медейцы слегка заволновались, хоть они и не были преступниками, но раскрывать свои личности и цель поездки им было, разумеется, ни к чему. Грэм занервничал сильнее, у него родилось недоброе предчувствие. Он надвинул поглубже капюшон на лицо, хотя и понимал, что это не поможет, что стража все равно велит лицо показать…

Толпа продвигалась медленно; у ворот медейцы потеряли больше часа, притом что Ив, настроенный решительно, с простолюдинами не церемонился, направляя коня прямо в гущу народа, отжимал крестьян и горожан по сторонам, и мало-помалу продвигался вперед. Остальные, волей-неволей, следовали за ним, хотя, судя по выражению лиц, тактику его не одобряли. Грэму было все равно, лишь бы скорее выбраться из города. Недоброе предчувствие нарастало.

У ворот их остановил начальник стражи, велел назваться и предъявить для осмотра вещи. Требование это касалось только мужчин; дамам вежливо предложили подождать в тенечке, мол, разыскивают опасного супостата, а он, ясное дело, мужеского полу. Медовым голосом Ванда полюбопытствовала, известны ли им приметы «супостата», и если да, то зачем же останавливать и обыскивать всех подряд. Начальник стражи побагровал и ответил, что есть приказ, и он его обсуждать не собирается.

– Не спорьте, – сказал убийственно-спокойный Ив. – Пусть смотрят.

Свои вещи они могли совершенно спокойно предъявить к досмотру: вещи, которые могли бы показаться акирнской страже подозрительными, вроде карты Северной крепости, хранились в сумке у Ванды, а ее как раз осматривать и не собирались – непростительное упущение…

Грэм все маячил за спиной у медейцев, в надежде, что его не заметят, и не придется снимать капюшон – но его, конечно, заметили, велели спешиться и открыть лицо. Не повиноваться приказу было глупо – может, еще и вовсе не его искали, – и Грэм повиновался, но всего лишь на половину: обнажил голову, не спускаясь с коня. Как он и опасался, последствия не заставили себя долго ждать: начальник стражи схватился за отставленную было в сторону алебарду и завопил:

– Это он! А ну, хватайте его! К оружию! Эй ты, стой! Стой, говорю тебе!..

Но Грэм уже рванул, разворачивая, коня; прикидывая, как бы выбраться из толпы и никого не задавить, он мысленно проклинал Крэста Авнери, Тео Тира и вообще всех королей, принцев и принцесс, вместе взятых. Перед глазами маячило вмиг побледневшее лицо Ванды – единственное, что он успел увидеть. У ворот вопили и лязгали оружием стражники; толпа подалась в стороны – никому не хотелось попасть под копыта.

У самой щеки что-то просвистело. Грэм выругался и отчаянно наподдал коню пятками, горячо сожалея в эту секунду о том, что не носит шпор. Как видно, на башне у ворот сидели арбалетчики, и теперь они старались как можно лучше выполнить свою работу.

Он все-таки немного увяз в толпе, и до того как конь вынес его на относительно открытое место, его слегка цепанули сразу два болта: один чиркнул по плечу, порвав, как впоследствии обнаружилось, куртку; второй задел мочку уха, на плечо закапало. Пока что ему сравнительно везло.

В планах у Грэма было затеряться в узких улочках трущобной Акирны, а потом… о том, что будет «потом», думать было рановато. К сожалению, конь в его планы не входил, и в первой же подворотне Грэм торопливо спешился и направил животное прочь от себя сильным хлопком по шее; сам же нырнул в другую сторону. Жаль было терять коня, и притороченную к седлу сумку, которую он не успел отстегнуть, но еще хуже было бы потерять свободу! Здесь, в городе, пешему затеряться гораздо проще, нежели конному.

Вдоволь попетляв по извилистым улочкам, Грэм убедился, что погони нет, и слегка успокоился. Но только слегка. Одну проблему он решил, но перед ним выстроился еще целый ряд. Основная из них была: как теперь выбраться из Акирны? На всех выездах его непременно станут караулить… Неплохо так же разузнать, что сталось с медейцами после его эффектного побега; наверняка их взяли в оборот, дабы узнать, где и при каких обстоятельствах они сошлись с преступником. Подумав об этом, Грэм поморщился: нелегко же им придется! Вся надежда на смекалку Ива; на остальных рассчитывать особо не приходится…

Следовать сесть и хорошенько раскинуть мозгами. Подвернулась удобная ниша, образованная низко нависающим балконом и подпирающими его полуколоннами; Грэм забился в нее, поджав ноги, и начал мозговать. По всему выходило, что городские ворота для него под запретом, нужно было искать другие пути. В одиночку это будет трудно, да и опасно, учитывая, что идет облава… Грэм вздохнул: похоже, у него нет другого выхода, кроме как обратиться к местным братьям Фекса. Не самый лучший расклад, учитывая, что в Медее и Наи сумеречная братия обратилась против него. Весьма возможно, что и в Касот дошли слухи о его неблагонадежности… Но попробовать, однако, стоило: при самом худшем раскладе братья Фекса властям его не сдадут, а всего лишь выставят вон из храма.

Где в Акирне святилище Фекса, Грэм знать не знал, а потому побрел наугад, стараясь не показываться на людных улицах. Обычно чутье его не подводило, и на этот раз довольно скоро он остановился перед невысоким зданием, над входом которого красовался барельеф с изображением лиса. Внутри его встретил молодой служитель; Грэм показал украшенное вязью кольцо, полученное им недавно в Наи взамен того, что он подарил год назад своему побратиму Роджеру, и это кольцо обеспечило ему встречу с акирнским гильдмастером; кого попало к старшему священнослужителю не пускали, но кольцо поведало за Грэма, кто он таков и чем знаменит.

Акирнский гильдмастер отнюдь не обрадовался северному гостю. О Грэме он был наслышан; знал, что наинские братья выставили его из гильдии и из королевства; и ему не хотелось привечать у себя изгоя, тем самым компрометируя и себя самого. Кроме того, он видел объявления, расклеенные по городу. Ссориться с истрийским принцем и медейским королем ему тоже было нежелательно.

Говоря коротко, в помощи Грэму отказали. Он мог бы настоять, устроить скандал, и с большой вероятность добиться своего, но ему было как-то противно. Особенно после того, как с ним обошлись в Наи. И он молча ушел, а едва покинув храм, снял с пальца гильдийское кольцо, а с шеи – бирку, и зашвырнул их в сточную канаву. Шесть лет Сумеречное братство заменяло ему семью, а храм Фекса – дом, но, похоже, пришла пора с этим покончить.

Избавившись от знаков принадлежности к гильдии, Грэм некоторое время стоял, размышляя. Время шло, его искали, а медейцы уезжали все дальше от Акирны (он на это надеялся). Чем дальше они уедут, тем сложнее будет их догнать; как ни странно, мысль о том, чтобы отстать, наконец, от отряда и пойти своим путем, его больше не посещала. По мере того, как Ванда удалялась, натягивалась и цепь, соединяющая ее с Грэмом; а это было больно…

Возможность своими силами отыскать выход из города, минуя ворота, он рассматривал несколько минут, и решительно отбросил. Слишком опасно, слишком долго. Чужаку, сующему нос в подобного рода тайны, надают по шапке, а то и просто прихлопнут. Оставалось последнее: попросить помощи у Илис. Она, со своими обширными связами, могла и посоветовать что-нибудь дельное. Конечно, очень не хотелось втягивать ее в свои дела и, возможно, навлекать на ее голову неприятности… но другого выхода Грэм не видел.

Поскольку дом Илис – вернее, ее покровителя и учителя – располагался на одной из центральных улиц, Грэм рискнул наведаться туда только в сумерках. Пока не стемнело, он отсиживался в подвернувшейся подворотне, пропахшей кошками и, однако же, кишевшей крысами. Место не самое приятное, зато укромное. Закутавшись в плащ и надвинув капюшон до самого носа, Грэм почти сливался с обветшалой серой стеной. Нелегко было усидеть на месте, учитывая обстоятельства, но он умел ждать и терпеть.

Как стемнело, он отправился в гости, выбирая маршрут так, чтобы лишний раз не попадаться на глаза стражникам. В городе, даже в незнакомом, Грэм никогда не плутал; его вел какой-то особенный нюх. Спустя полчаса он уже стучал в дверь дома герра Даниса. Вышедший на стук старый слуга казался весьма недовольным неурочным визитом и сухо сообщил, что госпожа Маккин уже почти час как легла, и велела не беспокоить ее даже в случае потопа, урагана или землетрясения.

– Я хуже, чем потоп, не говоря уже об урагане, – нетерпеливо ответил Грэм. – Побеспокойтесь побеспокоить госпожу Маккин, а все последствия я возьму на себя.

– Зайдите утром, господил хороший, – пробурчал злобный старикашка и попытался захлопнуть дверь перед носом гостя.

Взбешенный Грэм решительно перехватил дверь и велел позвать герра Даниса, если тот не спит. Встречаться с касотцем ему, правда, не очень хотелось, но лучше этот рыжий тип, чем патрули на ночных улицах Акирны.

Старик взглянул на него как не ненормального.

– Господин Данис не спит, он ложится очень поздно, но беспокоить его в такой час…

– Зови Даниса или буди Илис, кого хочешь, – окончательно разозлившись, Грэм оттер сухощавого слугу плечом и решительно вошел – или, вернее, вломился, в дом. – Скажи им, что пришел Грэм Соло с очень срочным делом.

Слуга явно потерял дар речи от наглости ночного гостя и куда-то ушаркал – Грэм очень надеялся, что он отправился будить хозяев, а не укладываться в собственную постель.

В ожидании Илис или Даниса он прислонился спиной к стене и прикрыл глаза. Весь день он старался не думать о Ванде, то тревога за нее нарастала и становилась невыносимой. Удалось ли ей со своими спутниками выбраться из Акирны? А что, если их арестовали?…

Из раздумий его вывело тихое кхмыканье. Грэм открыл глаза и увидел перед собой Илис, сонную, с лампой в руке, замотанную в какой-то мохнатый плед и потирающую одну босую ногу о другую. Похоже, ее и впрямь вытащили из постели.

– Я думала, вы уже уехали, – сказала она, сдерживая зевок.

– Илис, мне нужна твоя помощь, – прямо сказал Грэм.

Она так и распахнула черные глазищи – сон с нее слетел, как и ни было.

– Ты просишь у меня помоши?.. Ну и ну! Что случилось?

Грэм вкратце изложил суть дела, особенно упирая на то, что в храме Фекса ему в помощи отказали.

– Эка ты их допек, – вздохнула Илис. – И чего тебе неймется, а?.. Ладно, не гримасничай… тебя из города надо вывести, так?

– Да, и побыстрее.

– Хм, тут я тебе мало чем могу помочь… Понятия не имею, как выйти из Акирны, минуя ворота… – Илис нахмурила тонкие черные брови и потеребила нижнюю губу. Грэм смотрел на нее, ничего уже не ожидая. Вернее, ожидал он одного – удобного момента, чтобы откланяться. Ясно уже было, что Илис помочь не сможет, а значит, незачем ее и задерживать. – Знаешь что, останься тут на ночь. Здесь тебя стража не найдет. Поспишь, отдохнешь, а утром что-нибудь придумаем.

– Не знаю, что тут можно… – начал было Грэм, но Илис его остановила:

– Утро вечера мудренее. Оставайся, на улице ночью тебе делать нечего.

– Спасибо, Лисси.

Она схватила его под руку – при этом мохнатый плед едва не свалился, чудом удержавшись на узеньких плечах, – и повлекла вглубь дома, где и оставила в небольшой комнатке вроде приемной; а сама убежала распорядиться насчет постели. К сожалению, ее возвращения Грэм не дождался, уснув прямо в кресле.

Как Барден и ожидал, в кабинете еще витал тонкий аромат знакомой магии. Такие бледные, почти неосязаемые следы, которые более слабый магик мог бы просто не почуять. Но Барден почуял. Усмехаясь, он прошелся по кабинету, легко касаясь пальцами предметов именно там, где касалась их Илис несколько дней назад. Нужно отдать девчонке должное – один тайник она все-таки отыскала. Аккуратно вскрыла его, аккуратно просмотрела содержимое, и аккуратно запечатала его заклинанием обратно, умудрившись сохранить в неприкосновенности слой пыли, покрывший все предметы в кабинете. Нужно будет объяснить ей, подумал Барден, как можно по остаточным следам заклинания вычислить личность создавшего его магика. Или нет, не нужно. А то еще заподозрит, что я обо всем догадался. Нет, лучше как бы между прочим порекомендовать почитать ей нужный раздел… А вот мимо других двух тайников Илис прошла, даже не заметив. Что это – невнимательность или недостаток силы? Скорее, все же первое.

Из коридора донесся шум, в дверь что-то легко и мягко ударилось, а следом за этим послышалось вкрадчивое скребыхание.

– Герр Данис? – тихонько позвал за дверью голос Илис. – Вы тут? Можно к вам?

– Заходи, – ответил Барден, присаживаясь на край стола.

Илис возникла на пороге – глазищи в пол-лица, так и сияют искренней радостью.

– Простите, что не пришла поздороваться с вами сразу…

– У тебя был гость, – утвердительно сказал Барден. – Молодой человек.

– Да… вы знаете?

– Я видел вас.

Барден был несколько озадачен: совсем не того человека он рассчитывал увидеть в своем доме. А мысль о знакомстве его воспитанницы с наинским вором даже не приходила ему в голову.

– Простите, – покаянным голосом проговорила Илис, опустив на щеки свои роскошные ресницы. – Если вам неприятно, что я принимаю гостей в вашем доме…

– Ерунда, пустое. Ты давно знаешь его? – он бил наугад… но попадал.

– А вы? – Илис метнула в него растерянный взгляд. Притворяется или действительно не ожидала?