Текст книги "Я - Ангел"

Автор книги: Светлана Притчина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

– Словно знали, что мы сейчас подъедем, – рассмеялась Тоня.

Антон остановился напротив Маши, широко открытыми удивлёнными глазами уставился на неё.

– Что не узнаёшь свою мать? – пошутила Тоня.

– Мама, ты такая… – выдавил растерянно Антон.

– И какая? – усмехнулась Маша.

– Красивая очень! – вдохновенно заявил Антон.

– Нашёл тоже фотомодель, – фыркнула польщено Маша, – лучше рассказывай, как неделя прошла. Смотрю, очень сильно загорел, на негра стал похож.

Маша отошли с Антоном в сторону от семейства Тони и присели на скамью.

– Мам, ты всё-таки это сделала! – восторженно заявил Антон.

– Я же слово дала тебе. А давший слово, обязан его сдержать. Ну, рассказывай, как ты тут? – Маша весело подмигнула сыну.

– Мам, забери меня домой, – попросил Антон.

– Что так? Тебя здесь обижают? – насторожилась Маша.

– Просто я хочу домой.

– Ты боишься пропустить приезд тёти Оли? – догадалась Маша.

– И тёти Оли тоже, – подавленно ответил Антон.

– А если всё же набраться терпения и провести отдых в лагере до конца? Ты же знаешь, что тётя Тоня и твой папа будут ругаться, что ведёшь себя, как маленький мальчик.

– А папа ещё в больнице?

– Выпишут во вторник.

– А тётя Оля, когда приедет?

– Пришло письмо от неё. Она приедет в середине следующей недели.

– А что ещё нового дома произошло?

– А что может дома произойти? Хотя… – Маша не выдержала и загадочно подмигнула сыну, – дома тебя ждёт большой сюрприз.

– Какой? – заинтриговался Антон.

– Я сделала ремонт во всей квартире, осталось, правда, ещё довести до ума нашу с папой комнату, – поправилась Маша.

– Полный ремонт? – мальчик с недоверием посмотрел на мать.

– И мебель всю поменяла, – победоносно объявила Маша.

– А папа знает об этом?

– Знает.

– Ух ты! Здорово! А в моей комнате тоже новая мебель?

– В первую очередь твоя комната была отремонтирована и обставлена.

– Мам, ну пожалуйста, ну забери меня прямо сейчас домой, – протянул на жалобной ноте Антон.

– Даю честное слово, в конце следующей недели будешь уже дома.

– Целую неделю… – расстроился Антон.

– А если до конца срока, то к этой может добавиться ещё целых две недели. Какой вариант лучше?

– Первый, – вздохнул Антон.

– Хватит препираться. Будем смотреть, что я привезла тебе из гостинцев.

– Антон, чего нос повесил? – спросил, подошедший к ним Костя.

– Домой хочет, – ответила за сына Маша.

– Вы что с Иришкой сговорились? Та тоже толдонит матери о доме. Ну вот что с вами делать?

– Домой забрать, – ответил Антон.

– Никаких домой! – строго заявила Тоня.

Она стояла с рыдающей дочерью чуть поодаль и пыталась приструнить её.

– А что если и правда забрать детей домой, – предложила Маша.

– Пусть ещё с неделю на воздухе побудут! – заявила Тоня тоном, не требующим возражения.

– Ну, мамочка, ну пожалуйста… – в голос разрыдалась Иринка.

– Сопли, слёзы…. – Костя поморщился. – Тонь, да ну тебя, ты как знаешь, а я детей здесь не оставлю. Пошлите вещи ваши собрать, охламоны.

– Ура! Спасибо дядя Костя! Домой, домой! – радостно закричал Антон.

– Будет кричать-то уже. Идите уж собирайте вещи, не то передумаем, – проворчала Тоня.

Через час вместе с детьми и их пожитками, они уже двигались в сторону города. Иринка с Антоном весело перемигивались и о чём-то шептались.

– Нет, ну ты только посмотри на них, а? – Тоня прыснула в зеркало, через которое наблюдала за детьми. – Ослу понятно, что они заранее договорились между собой. И чего вам там не отдыхалось? Свежий воздух, речка рядом, лес.

– Дома всё равно лучше, – заявил Антон.

– Чем это интересно лучше? – фыркнула Тоня.

– Нас рано будили и заставляли зарядку делать, – пожаловалась Иринка.

– Вона что, – Тоня сердито посмотрела на Антона. – Ну, Иринка ладно, она девочка, а тебе в будущем в армию идти. Там и подъём, и всё прочее. Ты оттуда тоже будешь маму просить забрать тебя домой?

– Мамочка, Антон тогда уже мужчиной станет, а сейчас мы ещё дети.

– А кто недавно говорил, что ты уже большая? – расхохотался Костя.

– Взрослые – дети, – проворчала Тоня, – да мы сами-то от детей мало чем отличаемся, коли пошли на их поводу.

– Приехали! – объявил Костя, подруливая к мебельному магазину.

– Пошлите мебель выбирать! – скомандовала Тоня.

Выбрав стол, большой во всю стену шкаф с антресолями, они долго стояли около мягкого уголка. Маше он очень понравился. Современный дизайн, красивое покрытие, мягкие подушки и такого же плана два кресла.

– Красота, – вздохнула Маша.

– Так берём или нет? – спросила Тоня.

– А как же быть со старым диваном? Костя сказал, что его можно починить, – расстроилась Маша.

– Да ладно тебе починить, выбросим твой старый антиквариат и купим новый. Уж если идти вперёд, так до конца, – объявила Тоня.

– Ура! Покупаем! – обрадовался Антон, усаживаясь на одно из кресел. – Мам, какое оно мягкое…

– Продавцы увидят, заругаются. А ну, сейчас же встань! – приказала Маша.

– Пусть сидит, всё равно это уже ваша вещь, – заступился за племянника Костя. Он уже сходил, оплатил мебель и договорился с рабочими подвести мебель на среду.

– Ну, а теперь куда двинем, по домам или?.. – спросил Костя.

– Заедем ещё в один магазин, и купим для Маши платье, – приказала Тоня.

– Тонь, а может быть, не надо, – воспротивилась Маша.

– Если сейчас не купим, то сама ты никогда на это не решишься. Я права, Антон? – Тоня многозначительно подмигнула племяннику.

– Так точно, тётя Тоня! – отчеканил Антон.

В магазине они сразу же отправились к женскому отделу. Маша растерянно смотрела на висевшие разных фасонов платья и переминалась с ноги на ногу.

– Маша! – послышался радостный крик Раисы.

Маша от неожиданности ойкнула, подалась спиной назад, и чуть не опрокинула стойку с платьями.

– Смотрю, стрижку себе короткую сделала, совсем превратилась в юную девушку. – заулыбалась Раиса.

– Скажешь тоже, в юную, – смутилась Маша.

– Ты к нам за покупками?

– Мы приехали платье для мамы выбирать, – сердито заявил Антон.

За ту встречу на остановке он был очень зол на эту женщину и никак не мог понять, почему вдруг эта тётенька, сейчас вся рассыпалась перед мамой в любезностях.

– Маш, кто это? – спросила Тоня.

– Мы учились вместе в школе, – ответила Маша. – Рай, познакомься, это Тоня, а это её дочка Иринка, ну а с сыном моим ты уже знакома.

– Очень приятно, будем знакомы, – Раиса протянула Тоне руку.

Антон насупился на рукопожатие взрослых и демонстративно отвернулся

– Антон, предлагаю примирение! – Раиса доброжелательно улыбнулась мальчику. – И будем выбирать для твоей мамы платье. Идёт?

– Идёт, – вздохнул Антон.

– Вот и хорошо, – Раиса благодарно пожала нехотя протянутую мальчиком руку. – Итак, какой фасон платья твоя мама желает?

– Мне бы что-нибудь попроще, – растерялась Маша, вглядываясь в баснословно высокие, далеко не по их средствам ценам на этикетках.

– Так дело не пойдёт! – заявила Раиса.

Она подозвала одну из продавщиц и что-то тихо ей шепнула. Девушка придирчиво оглядела Машину фигуру и скрылась в глубине магазина.

– Если бы ты только знала, как мне тогда помогла, – взволнованно заявила Раиса. – Наша встреча глобально поменяла всё в моей жизни.

– Тебя восстановили в должности! – обрадовалась Маша.

– Ага! – улыбнулась Рая.

– А как же твой… – Маша смущённо кашлянула.

– А я ему предложила уволиться по собственному желанию.

– Как это? – удивилась Маша.

– В тот же день я позвонила своему главному бухгалтеру и попросила как можно быстрей перепроверить всю документацию за последние полгода, и особенно чёрного, скрытого от всех нала.

– И что? – округлила глаза Маша.

– А ничего, – Раиса заулыбалась, – просто вскрылось много такого, что моему товарищу удалось наворотить в тихую. И тогда я ему поставила ультиматум, или он увольняется с работы по доброй воле, или ему вместо меня гореть синим пламенем от руки правосудия. У него не было выбора, и он согласился.

– А как же дело в суде? Его тоже закрыли? – спросила Маша.

– Во вторник пришли документы подтверждающие, что не было никаких растрат. Дело тут же закрыли и меня автоматом восстановили в должности.

– Выходит тебе даже не пришлось делать ревизию?

– Ревизию сделали без моего ведома, про прошению людей из налоговой.

– Это надо быть полным идиотом, чтобы капать на тебя кляузы без тщательной подготовки, – рассмеялась Маша.

– Ну, вот за это я его и пожалела. Дала возможность уволиться по собственному желанию.

– Вы директор магазина? – удивилась Тоня.

– Ага, – кратко ответила Раиса. – А что не похожа на директрису?

– Просто я не знала, что у Маши есть такие знакомые, – смутилась Тоня.

– А я скажу даже большее, я счастлива, что среди друзей, у меня есть такой друг, как Маша, – с гордостью заявила Раиса.

Антон удивлёнными глазами смотрел на Раису. Что же такое могло измениться в отношениях его мамы и этой тётеньки, пока он был в лагере.

К Раисе подошла вернувшаяся со склада девушка.

– Вот это платье подойдёт? – спросила она.

У Маши дух захватило при виде платья. Видно было и невооружённым взглядом, оно было очень хорошего качества.

«Дорогое, наверное» – не успела подумать Маша, как Раиса, тут же ошарашила её последующими словами.

– Не смотри на него так, словно перед тобой нечто недосягаемое, это тебе подарок от меня, поняла.

– Я не могу принять от тебя такой дорогой подарок.

– А если это от всего сердца, – обиделась Раиса.

– Всё равно не могу, – взмолилась Маша.

– Перестань кочевряжиться, – заступилась за Раису Тоня, – тебе человек от всей души делает подарок, а она…

– Вот и я о том же, – обрадовалась поддержке Раиса. – Сейчас же иди, примеряй, а мы оценим.

Подталкиваемая в спину Антоном Маша подчинилась и прошла в примерочную. Сняла с себя старое платье и надела новое. Робко взглянула на изображение в зеркале. На неё смотрела невысокого роста стройная, с короткой стильной стрижкой кареглазая с испуганными глазами девушка.

– Это я? – ойкнула Маша.

Изображение в зеркале покачнулось, подтверждая её догадки. Маша смутилась ещё больше, когда увидела открытые плечи и глубокий вырез на груди. Стараясь больше не смотреть в зеркало она вышла из примерочной и стеснительно улыбаясь, спросила:

– Ну и как? Идёт или не идёт оно мне? Мне, кажется, что я выгляжу в нём нелепо.

– Ты в нём просто божественна! – в голос воскликнули все.

– А как же вырез? – Маша поспешила прикрыть грудь рукой.

– Нечего стыдиться женской красоты! Да такой грудью как у тебя, гордиться надо, а не прятать! – набросилась на неё Раиса.

– Но, по-моему, в таких платьях ходят лишь юные девушки, а я уже давно женщина, – не согласилась Маша.

– Маш, тебе сколько лет? – удивилась Раиса.

– Двадцать восемь. А что?

– Вот именно, что двадцать восемь, а не сорок и не пятьдесят. В твоём возрасте многие ещё только замуж начинают выходить. Тоня, хоть ты меня поддержи. Скажи, разве я не права?

– Ты рано себя в бабушки решила записывать. Слушай, что тебе люди говорят, – согласилась с Раисой Тоня.

Раиса придирчиво оглядела Машу и неодобрительно покачала головой.

– Что-то не так? – растерялась Маша.

– Нужны туфли к этому платью, – объявила без объяснений Раиса.

Она шепнула что-то девушке продавщице, которая тут же умчалась в неизвестном направлении.

Через полчаса Маша с подарками, бережно уложенными в пакет, уже отъезжали от магазина.

– А тебе не кажется, что всё это уже было в твоей жизни? – осторожно спросила Тоня.

– Что именно?

– Просто наблюдала я за тобой последнюю неделю и пришла к выводу, что да, ты права, идут в твоей жизни какие-то перемены и очень явные.

– Ну не к плохому же? – растерялась Маша.

– Почему вдруг да сразу к плохому. С тобой много всего хорошего за последнее время произошло, и все эти события указывают только на хорошие перемены.

– А причём здесь, что похожее что-то в моей жизни уже происходило?

– Вспомни подготовку в своей свадьбе.

– Но там помимо приятного, как красивое свадебное платье с туфлями, и шикарной причёски, было много и не совсем приятных знаков.

– Платье тоже можешь отнести к разделу неприятностей, – заявила Тоня.

– Ты хочешь сказать, что Рита с недобрыми мыслями его дала тогда?

– Если бы только с недобрыми. Мы тогда все гадали, и чего это она так старается для тебя, а потом когда причина выяснилась, волосы на голове дыбом встали.

– И что за причина? – насторожилась Маша.

– По истечению многих лет можно и рассказать, – вздохнула Тоня. – То платье и туфли были от девушки, которая за несколько часов до своей свадьбы погибла от руки маньяка.

– И этим маньяком был Димон? – леденея от дурного предчувствия, прошептала Маша.

– Об этом Рита рассказала матери, да и твой насильник в этом же признался перед самой своей смертью.

– Почему я об этом ничего не знала?

– Рита просила мать не рассказывать тебе об этом.

– Мама знала об этом ещё до начала свадьбы?

– Знала.

– Как она могла допустить, чтобы я надела это платье? – расстроилась Маша.

– Она полностью шла на поводу Риты.

– Но зачем Рите было нужно всё это? Что она этим преследовала?

– Родители невесты были должны Рите большую сумму денег и частично расплатились платьем. А так как платье нужно было по любому продавать, она решила пустить пыль в глаза и всучила его тебе.

– Но причём здесь пыль в глаза? Ведь это же сама по себе нехорошая примета. К тому ту девушку убил и меня пытался изнасиловать один и тот же человек. Как она могла… – Маша вымученно улыбнулась.

– Рите ты изначала не понравилась, да и мама была против твоей свадьбы, – продолжила свои рассуждения Тоня.

– Они что были в сговоре? – охнула Маша.

– Не думаю. Просто Рита решила хоть как-то разрушить ваше счастье, ну на тот случай, если бы вы были бы вдруг счастливы с ним.

– Мама, ты не волнуйся, – встрял в разговор Антон, – сейчас всё по-другому будет. Хоть тётя Рая и плохо относилась к тебе раньше, но платье с туфлями она подарила тебе от всего сердца с любовью и теплом, я видел это по её глазам.

– Спасибо, Антош. Спасибо, Тоня, – Маша робко и смущённо улыбнулась. – Даже не зная всей правды, я много думала о переменах, что произошли за последнюю неделю, и пришла к выводу, хоть они частично и схожи с прошлым, но приведут меня к светлому и прекрасному началу.

– Я тебе уже об этом говорила, – улыбнулась Тоня.

Не въезжая в Машин двор, Костя притормозил и извинился.

– Маш, мы поедем. Дома дел много, а завтра уже рабочий день.

– А как же чайку попить? – расстроилась Маша.

– Во вторник у отца встретимся. Ты только с Антоном с утра к родителям приезжай, чтобы успеть, к столу приготовить, – попросила Тоня.

– Меня так и распирает, как дома стало после ремонта, – признался Антон, когда они поднимались на свой этаж.

– Ремонт не завершён до конца. Надо ещё поклеить обои в комнате и покрасить пол. Ты мне поможешь?

– А то! – с готовностью воскликнул Антон.

– Я надеюсь на это, – улыбнулась Маша, открывая дверь квартиры.

То, что увидел Антон, превзошло все его ожидания. Первое что он сделал, пробежал в свою комнату и ошалело остановился.

– Ну, что не нравится? – с хитрецой спросила Маша.

– Это просто был предел моих мечтаний! – завопил Антон, восторженно повисая на шее матери.

– Осторожно, задушишь! – проворчала Маша, высвобождаясь из цепких рук сына. – Так, говоришь, угодила я тебе?

– Здесь всё так, как я хотел! – продолжал восторженно кричать мальчик. – Стол письменный для занятий, полок много в шкафу, я могу туда положить всё, что пожелаю, и они уже не будут по углам распиханы.

– А про кровать, почему ничего не говоришь? – Маша присела на край постели.

Антон сел рядом с матерью, но тут же, от избытка чувств, вскочил на ноги и, закружившись по комнате, захлопал в ладоши.

– И кровать тоже! – радостно объявил он.

– Пойдём кухню посмотрим, – предложила Маша.

– У нас в квартире стало так здорово, что дух захватывает, – заявил Антон, отхлёбывая горячий чай вприкуску с конфетами

– А то! – в тон сыну ответила Маша.

– Ты сегодня очень красивая была в новом платье и туфлях. А на день рождения к дедушке ты его наденешь?

– Придётся надеть, – вздохнула Маша.

– Ты реакции бабушки боишься? – догадался Антон.

– Она обязательно перевернёт всё с ног на голову, – пожаловалась Маша.

– А ты не слушай её, – посоветовал Антон, – пусть себе говорит, что пожелает. Главное, что я буду думать про всё это. И тётя Тоня с Ириной тоже видели тебя уже в этом платье, они обязательно поддержат. Мам, а бабушка уже знает о ремонте, что ты сделала?

– Не думаю. Ну, если конечно, Тоня с Костей не рассказали.

– Ничего, мама, прорвёмся. Ты главное не бойся, я с тобой буду, и никому в обиду не дам, – геройски заявил Антон.

– Защитник ты мой, – рассмеялась Маша.

– А как так вышло, что тётя Рая стала твоей подругой? Она так нехорошо себя вела тогда на остановке.

– В момент, когда ей было плохо, я её поддержала, и мы помирились.

– Тогда всё понятно. Ты никогда не пройдёшь мимо человека, который нуждается в помощи.

– Я не сделала ничего особенного, так должен поступать каждый человек.

– А подарок дедушке ты уже купила? – не отступал от вопросов Антон. – И когда приезжает тётя Оля?

– О, сколько вопросов! – Маша в знак протеста подняла руки вверх. – Давай я отвечу на эти последние два вопроса и на этом поставим точку.

– Идёт! – с готовностью ответил Антон.

– Про приезд тёти Оли я тебе ещё в лагере сказала, – напомнила Маша. – Она приедет к середине следующей недели. А подарок дедушке мы с тобой завтра купим. Ну, а сейчас пошли в комнату, будем решать, что делать с нашим диваном.

– А давай мы его прямо сейчас на улицу выбросим, – предложил Антон, тщетно пытаясь приподнять спинку дивана.

– И не пытайся. Выбросить нам с тобой его не удастся, но передвигать по комнате, нам будет по силам. Так что оставим эту затею до приезда твоего папы.

– А сколько лет этому дивану? Он такой старый и не похож на магазинский.

– Твоя бабушка говорила, что ей этот диван достался в наследство от её матери, твоей прабабки. И что этот диван был сделан не на мебельной фабрике, а вручную каким-то чудо мастером. И все кто видел диван, в голос уверяли, что это очень эксклюзивная вещь.

– А может быть, мы оставим его у себя. Отремонтируем, и он будет как новенький. Мне, почему-то стало жалко с ним расставаться.

– Но мы же уже заказали другой диван?

– А мы откажемся от того дивана и оставим себе этот, – не отступал Антон.

– Что ж, – Маша безрадостно усмехнулась, – придётся мне спать на торчащих колючих пружинах, пока твой папка не отремонтирует, сам знаешь, как долго он раскачивается, прежде чем приступить к какому-нибудь делу.

– А мы его очень-очень попросим, и он отремонтирует его быстро.

– Твои слова, да богу в уши. Пошли сынок спать, утром рано вставать.

Утром Маша проснулась рано. Открыла глаза и, не обнаружив рядом сына, поспешила встать. Антон стоял у открытой дверки холодильника и пристально изучал его содержимое.

– Там ничего нет. Вот пойдём дедушке подарок выбирать и наберём продуктов, – не удержалась от комментария Маша.

– Он классный! – похвалил холодильник Антон. – Очень объёмный, и главное работает бесшумно, не то, что наш старый.

Маша на скорую руку приготовила глазунью из яиц, салат из помидор с огурцами и предложила сыну позавтракать. После завтрака они приступили за оклеивание обоями комнаты. К обеду удалось оклеить половину комнаты, как раз до места, где в гордом одиночестве стоял диван.

– Мне, кажется, что он не хочет от нас уходить, – заявил за обедом Антон.

– Пусть остаётся, – вздохнула Маша. – А сейчас давай, пошустрей доедай, и поедем покупать дедушке подарок.

Для начала Маша с сыном заехали в мебельный магазин и сделали отказ от мягкого уголка. Вместо него выбрали два кресла, чем-то отдалённо похожими на их домашнюю реликвию.

– Мы потом диван обтянем схожей с этими креслами тканью, – заявил Антон.

– Ты хоть догадываешься, сколько будет стоить ткань? – усмехнулась Маша.

– А мы на те деньги, что нам вернули в магазине, потратим на ткань. Как ты думаешь, должно хватить?

– Не знаю, – улыбнулась хозяйственности сына Маша, – пошли лучше дедушке подарок выбирать, и продукты для дома закупим, не то день к концу идёт, а нам ещё нужно комнату доклевать.

– И пол покрасить, – добавил Антон.

Подарок нашёлся сразу же. Они зашли в небольшой магазин напротив мебельного, и наткнулись на мужские рубашки, висевшие за прилавком на стене.

– Самое то! – обрадовалась Тоня.

– Мам, а давай и нашему папе тоже купим рубашку, – попросил Антон.

– Вот стыдоба, себе набрала обновы, а о нём и забыла! – охнула Маша.

Маша купила Сергею рубашку, и в придачу к ним джинсы чёрного цвета. Джинсы стоили в несколько раз дороже, чем две вместе взятые рубашки, но Маша не стала раздумывать, уж очень хотелось, чтобы муж выглядел на дне рождения ничем не хуже её наряженной в новое платье.

– Теперь вы с папой будете выглядеть как богатые люди из очень большого города, – с гордостью объявил Антон.

– А знаешь, во сколько это нам обошлось? Из оставшихся денег придётся добавлять больше, чем половину суммы для покупки материала на диван.

– Ничего накопим, – уверенно заявил Антон.

– А пока будем копить и одновременно отдавать тёте Тоне долг, придётся спать на острых ржавых пружинах, – пожаловалась Маша.

– Так вы с папой и так уже много лет спите на нём.

– Хочешь сказать, что и ещё поспите? – рассмеялась Маша. – Пошли, милый сын, за продуктами и будет двигаться до дома.

Дома Маша с сыном разложили продукты по полочкам в холодильнике и приступили к оклеиванию обоев. За разговорами они незаметно доклеили комнату, и когда Маша посмотрела на часы, была тихо поражена. Без четверти двенадцать ночи.

– Мам, а пол успеем покрасить? – поинтересовался Антон.

– О каком поле ты говоришь, поздно уже. Предлагаю немедленно принять душ и готовиться ко сну, утром рано вставать.

Утром вставать не хотелось. Маша с сыном ещё с некоторое время нежились на постели, обсуждая планы на сегодняшний день.

– Чуть не забыла, – спохватилась Маша, взглянув на часы, – Тоня просила кое-что из продуктов купить, так что хватит нежиться, давай вставать и будем выдвигаться из дома.

– Как у нас дома всё стало красиво! – радостно кричал Антон, вприпрыжку бегая из комнаты в комнату.

– Ты уже большой мальчик, а ведёшь себя как маленький, – проворчала Маша.

– А подарок ты дедушке не забыла положить в сумку? – напомнил Антон.

– Положила. А так же и папину новую рубашку с джинсами не забыла.

Маша смущённо поправила на себе новое платье и спросила у сына:

– Как ты считаешь, может быть, не стоит его надевать?

– Мы же на день рождения едем! – возмутился Антон.

– Чай не к чужим идем, а к своим можно, что и попроще одеть, – продолжала рассуждать Маша.

– Мама, ну пожалуйста, не снимай платье. Вот увидишь, ты в нём очень-очень всем понравишься.

– Но от туфель я откажусь! – решительно объявила Маша. – Не привычная я к высоким каблукам. Пока доедем, от усталости с ног свалюсь.

Маша надела лёгкие без каблуков босоножки и весело подмигнула сыну.

– Ну вот, теперь другое дело. Пошли на автобус.

Маша всю дорогу прикрывала глубокий вырез на платье и ругала себя за то, что послушала сына.

– Ну вот, что сейчас думают обо мне люди? Чувствую себя, как рыба, выброшенная на берег.

– Ты выглядишь очень хорошо! – авторитетно заявил Антон. – Просто ещё не привыкла носить такие платья. Вот увидишь, когда дедушке с бабушкой понравится, тебе станет гораздо легче.

– А папе понравится?

– И папе тоже! – уверенно заявил Антон.

У дома родителей Маша в нерешительности остановилась. Антон сам открыл ворота и подтолкнул мать в спину. Во дворе их встретила Рита.

– Это что это с тобой произошло, дорогая ты наша сношенька? – охнула она.

Маша, растерянная не меньше Риты, заставила себя взять в руки и с достоинством ответила:

– Да ничего особенного не произошло. Просто решила привести себя в должный вид, не то, как бы мой муж не стал заглядываться на других женщин, моложе меня. Должна же я в форме держать себя ради этого?

Лучше бы она этих слов не произносила. Маша некстати вспомнила о недавнем разговоре с Тоней. Тоня рассказывала, что от Риты ушёл муж. Нашёл себе молоденькую смазливую девочку, которая почти ровесница его сына. Рита очень переживала по этому поводу, но вместо того, чтобы взяться за себя, она ещё сильней поправилась, да и постарела. Что не говори, но годы своё берут. Рите уже не сорок лет, а пятьдесят два.

– Это намёк в мой адрес? – желчно спросила Рита.

– Риточка, прости! Я не хотела тебя обидеть! – растерялась ещё больше Маша

– По твоим словам этого не скажешь. Вырядилась, словно на бал пришла. Отец при последнем дыхании находится, а она…. – злобно прошипела Рита.

– На каком таком издыхании? Разве можно говорить такие слова о человеке, который ещё жив. – возмутилась Маша.

– Спустись на землю, дорогуша, и посмотри на окружающий мир без своих розовых очков, не то так и будешь вечно порхать в заоблачных сказках.

Рита ещё раз придирчиво оглядела Машу и как заправский мужик зло сплюнула на землю.

– Уж не влюбилась ли ты в кого? Хахаля небось завела себе на стороне?

– А разве для мужа не нужно выглядеть хорошо? – вопросом на вопрос ответила Маша. – Или для себя самой, к примеру. Что же плохого в том, чтобы выглядеть хорошо?

– Ты пудри мозги сказками другим, но не мне, я твою натуру насквозь вижу

Рита демонстративно отвернулась от Маши и прошла вглубь двора к калитке, за которой размещался небольшой огород. Маша стояла на одном месте, как застывшая статуя и сейчас ей хотелось лишь одного, скрыться с глаз долой от этого дома куда подальше.

– Не слушай тётю Риту, – попросил Антон, – просто она немного злая из-за того, что от тебя папа не ушёл, а дядя Лёня её бросил.

– Антош, как ты считаешь, может быть, домой обратно поедем? – сквозь слёзы прошептала Маша.

– А как же дедушка? Он будет очень обижен на нас. И папа рассердится.

Маша обречённо вздохнула, на миг, представив, что своим уходом, только ухудшит ситуацию и опустила голову.

– Тётя Тоня приехали! – обрадовался Антон.

Маша обрадовалась приезду Тони не меньше сына. Через минуту во двор вошла Тоня со своим семейством. Увидев на Машиных глазах слёзы, догадалась.

– Не уж то, Ритка приехала ни свет, ни зоря?

– Да, – потерянно ответила Маша.

– И что из этого! – рассердилась Тоня.

– Она только что говорила мне ужасные вещи, боюсь, как бы, не было, беды какой, – беспомощно всхлипнула Маша.

– Не бери в голову. Язык поганый что ли Риткин не знаешь? Не она одна тут хозяйка, главное чтобы Серёга одобрил.

– А если не одобрит?

– Одобрит! – уверила Машу Тоня. – Да такую жену как ты на руках носить надо, а ты вечно трясёшься как лист осиновый на ветру, боишься всего на свете, постоять за себя не можешь. Прекращай слёзы лить и пошли в дом.

К удивлению Маши свекровь отнеслась к её стрижке и новому платью не так, как Рита. Она по-матерински расцеловала Машу и сказала, что новый облик ей к лицу. И молодец, что привела себя в должный вид, не то выглядела клуша, клушей. От сердца Маши отпустило. Она достала из пакета подарок для отца и отдельно рубашку с джинсами для Сергея.

– Не уж то, отцу купила их? – спросила Екатерина, указывая на джинсы.

– Это Серёже. Он приедет к вам перед обедом, сразу после выписки.

– А вот за это тебе, дочка, спасибо, – Екатерина от неожиданности прослезилась, – за то, что и мужа не забываешь, сына моего.

– Да как же я его забуду, мы же одна семья и я… – Маша смутилась.

– Как с ремонтом? Завершила? – спросила Екатерина.

– Тебе Тоня сказала?

– Тоня с Серёжей по телефону сообщили, – Екатерина по-доброму тёплому заулыбалась. – Вот смотрю я на тебя, доченька, и душа радуется за сына моего, повезло ему с тобой.

Маша благодарно прижалась к свекрови и шепнула тихо-тихо:

– Спасибо, мама. Я тебя очень-очень люблю.

– А где внуки мои? – дрогнувшим голосом спросила Екатерина.

– Во дворе, – ответила Маша.

– Пойду к ним, – засуетилась Екатерина, открывая дверь на улицу, – а вы тут принимайтесь за стряпню, и сходите до отца, поздравьте его с днём рождения, думаю, он уже проснулся.

– Её словно подменили? – удивилась Маша.

– Небось поссорилась с Риткой и на тебя по-другому посмотрела. Если это так, – Тоня победоносно подмигнула Маше, – то сегодня твой день, и никакая Рита тебе не помеха.

– Машенька, Тонюшка, это вы там гутарите? – послышался из комнаты слабый голос Степана.

– Пошли, поздравим его, – предложила Тоня.

Маша прихватила подарок для свёкра и прошла следом за Тоней в комнату. За неделю, что она не видела отца, он ещё больше осунулся и похудел. Маша проглотила ком в горле, взяла себя в руки, и бодрым голосом объявила:

– Папа, от имени моей семьи, от Серёжи, меня и Антона, поздравляю тебя с днём рождения! Желаю тебе всего самого светлого и прекрасного, чего только можно пожелать в этот день. Но главное, пап, я желаю тебе, на радость всем нам, обязательно выздороветь. Мы все очень-очень этого желаем. И верим и ни на миг не сомневаемся в этом. Вот.

Маша присела перед отцом на корточки и протянула ему рубашку.

– Что это? – слабым голосом спросил Степан.

– Рубашку тебе купила, – расплакалась вдруг Маша.

– А чего тогда плачешь после таких слов? – Степан, собрав всю свою силу, попытался приподняться с постели.

– Так это я так, – сквозь слёзы улыбнулась Маша.

Её душила душевная боль, человек, к которому она относилась как к родному отцу, самому близкому для неё человеку, угасал на глазах.

– Будет тебе душу-то бередить и себе и мне, – Степан слабо кашлянул, – все вы знаете, и я в первую очередь, что скоро уже отойду.

– Я бы жизнь свою отдала лишь бы ты жил, – расплакалась Маша.

– Жизнь отдать за жизнь другого человека, большой подвиг, но тебе не нужно этого делать. Всё равно дни моей жизни сочтены. Но вот для тебя я готов отдать жизнь в любой момент, и если нужно будет, я это сделаю не колеблясь.

– Это что у вас тут за разговоры с Машей на темы, кто кому жизнь готов отдать! – рассердилась Тоня. – Вы мне оставьте все эти разговорчики. Все будут жить и здравствовать. Понятно!

– Тонюшка, доченька моя, – Степан расплакался вдруг, – ты Машу-то не оставляй ни на миг одну, по-сестрински защити её, уж очень она у нас доверчивая и открытая, любой может обидеть её.

– Маша и есть для меня, как сестра, в отличие от Риты, – Тоня сердито посмотрела в сторону дверей, словно увидела призрак своей старшей сестры. – Можешь быть уверен, никому Машу в обиду не дам.

– Папа, может быть, тебе чего принести покушать? – спросила Маша.

– Не надо. Я сыт, – улыбнулся Степан.

– Скоро Серёжа придёт, – улыбнулась в ответ Маша, – а мы к тому времени на стол накроем, и будем отмечать твой день рождения.

– Когда-то я свои дни рождения отмечал ого как, – слабо пошутил Степан. – Вы бы лучше прислали ко мне моих внуков. Где они?

Маша с Тоней вышли от отца с тяжёлым сердцем. Переглянулись между собой на кухне и расплакались.