Текст книги "Однажды и навсегда (СИ)"
Автор книги: Светлана Головьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
Глава 7
Джек
Что со мной творится в последнее время? Маккензи окончательно пробралась под мою кожу. Видеть её с другим оказалось гораздо больней, чем я предполагал. А мысль о том, что этих других за последний год было много, резала меня без ножа. Я хочу её, мне нужна Маккензи Джонс в моих объятиях. Но я до такой степени прогнил изнутри, что вряд ли смогу стать для неё лучшим выбором. Я понимаю это, но принять то, что она будет с другим не могу. Я должен завоевать её, обязан хотя бы попробовать стать лучше для неё. Я не позволю прикасаться к ней никому. Эта девушка моя и скоро она это поймёт.
Я еду в спорт-бар, где меня уже ждёт Кэм. Мы договорились встретиться сегодня. В последнее время мы с ним разговариваем только по телефону. Срок родов всё близится, и они заняты обустройством дома, который купили недавно. Поэтому друг весь в делах, ещё и должность тренера футбольной команды отнимает половину его времени.
Когда я приезжаю в бар, то сразу же замечаю своего друга в дальнем углу зала. Направляюсь к нему, проходя мимо шумных компаний. Здесь практически одни мужчины, если не считать двух официанток и одну ярую болельщицу, одетую в цвета команды «Баффало Билс». По телевизору, как раз идёт матч между ними и «Балтимор Рэйвенс». Кэм когда-то играл в воронах, но всё это уже осталось в прошлом.
– Ностальгируешь? – спрашиваю я, кивая в сторону телевизора, когда подхожу к другу.
– Есть немного, – он усмехается и встаёт, заключая меня в объятья. – Привет, дружище.
– Привет, старина, – хлопаю его по плечу, и мы устраиваемся за столом.
Перед Кэмероном стоит кружка с пивом и тарелка с фисташками. К нам подходит официантка, девушка лет двадцати со светлыми пепельными волосами, завязанными в строгий пучок. Я заказываю то же, что и у Кэма и она удаляется.
– Хреново выглядишь, опять всю ночь ездил с вечеринки на вечеринку? – спрашивает Кэм, осматривая моё небритое лицо. Надо сказать, что и чувствую я себя тоже хреново. Всю ночь я то и дело ворочался, прислушивался к тому, что происходит за стеной, мысли постоянно возвращались к тонкому телу Кензи в моих руках. Я всё ещё ощущал её вишнёвый запах. Она почему-то всегда пахла вишней, и этот запах крепко засел в моём мозгу. Теперь всегда, когда чувствую вишнёвый аромат, я начинаю оглядываться в поисках её. Боже, веду себя как незрелый подросток.
– Нет, я с этим завязал, теперь каждую ночь провожу в своей кровати, – замечаю насмешливый взгляд Кэма и резко добавляю, – один.
– Срань господня, этот день настал, – произносит друг и начинает громко хохотать. Откидываюсь на спинку стула, ожидая, когда пройдёт его истерика. Он замечает мой хмурый взгляд и успокаивается. Кэм наваливается на стол локтями и с самым серьёзным выражением лица произносит.
– Джек, хочу открыть тебе глаза на происходящее. Ты влюбился и, похоже, по самые уши.
– У тебя разыгралась фантазия, – бормочу я.
Приносят моё пиво, и я делаю большой глоток, наслаждаясь прохладной жидкостью. Я продолжаю упираться, но понимаю, что это глупо. Моё сердце так сильно бьётся, стоит мне увидеть её. Правильно говорят, что влюблённые люди превращаются в глупцов. Рядом с Кензи я становлюсь настоящим придурком. Но я ничего не могу с собой поделать, мой мозг напрочь отказывается работать, когда находится в радиусе метра от самой желанной девушки, которая у меня только была.
– Уж поверь мне, брат, я прошёл через это. Я вижу, когда человек влюблён. Любовь ставит на нас печать, которую могут увидеть только знающие, что это за чувство, люди. И я вижу эту отметину на тебе. Кто эта девушка, Джек? Кому удалось положить на лопатки самого стойкого мужчину в этом городе? – Кэм выжидающе смотрит на меня, но я почему-то не решаюсь назвать её имя.
– Нет никакой девушки, Кэм, – отвечаю я, отпивая ещё пива.
– Мы же друзья или нет?
– Конечно друзья.
– Тогда почему ты не хочешь говорить кто это?
– Потому что ты её знаешь, – замолкаю, но встречаюсь с выжидающим взглядом Кэма и всё же добавляю, – это Кензи.
Сначала он удивлённо таращится на меня. Потом медленно откидывается на стуле и его губы плавно растягиваются в ухмылке.
– А я знал, чёрт подери! – он неожиданно хлопает рукой по столу. На нас тут же оборачивается парочка посетителей, но Кэмерон на это не реагирует. – Я всегда думал, что между вами двумя что-то творится. Между вами была энергия, вы искрили, как оголённые провода. Теперь всё встало на свои места.
– Ничего не было раньше. Это была простая дружба, но всё изменилось год назад, – я сам не понял, как начал всё рассказывать. Просто мне нужно было поделиться. Нужен был совет. Мне двадцать шесть лет, а я впервые встретился с любовью лицом к лицу. И как бы мне не хотелось строить из себя героя, знающего, что делать. На самом деле я ни черта не знаю.
– Всё оказывается гораздо запутанней, чем я предполагал. Влюбиться в Кензи это само по себе опасно, но обидеть её, это сродни самоубийству. Ты ведь понимаешь это? Тебе следует быть осторожней. Все мы знаем Маккензи Джонс в гневе. Но за этой воинственностью она хранит доброе и нежное сердце. Я должен сказать, что вы подходите друг другу, как никто другой. Но если ты всё испортишь, она тебя никогда не простит. У тебя всего один шанс, не наделай ошибок.
– Спасибо, что поддержал, – без всякого энтузиазма отвечаю я.
– Я просто сказал правду, – пожав плечами, мой друг бросает на меня сожалеющий взгляд и одним глотком осушает свою кружку.
Позднее, когда я приезжаю на работу, то встречаюсь с оценивающим взглядом Джен. Она стоит за стойкой и не отрываясь следит за каждым моим движением. Сегодня на ней просторная ярко-розовая рубашка и джинсовая жилетка. А ноги обтянуты тёмно-синими джинсами. Своими длинными наманикюренными ногтями она стучит по столешнице, чем невероятно сильно меня нервирует.
– Не нравится мне твой вид, Джейкоб. Ты бы хоть побрился, а то клиентов распугаешь, – наконец выдаёт она.
– Джен, ты давно зрение проверяла? Да тут каждый второй клиент с бородой будет похлеще моей, – отвечаю я, что убеждает её отстать от меня.
Я люблю её, как свою родную мать. Но иногда она слишком давит на меня своей заботой. Я не привык, что кто-то заботится обо мне. Половину своей жизни я был предоставлен самому себе. Сам ходил в аптеку, когда болел. Рано начал работать, обеспечивая себя всем необходимым. Я рано повзрослел и уже давно забыл, как это, быть ребёнком.
– Ты подумал над моим предложением заняться чем-то другим? – спрашивает меня Джен, когда мы садимся на перерыв. Она закрывает входную дверь и вешает табличку «закрыто», пока я накрываю наш самодельный обеденный стол.
– Думал, но пока ничего конкретного, – отвечаю я, нарезая хлеб, который сам испёк. Начав жить самостоятельно, понимаешь, что прожить на одних полуфабрикатах невозможно. Поэтому я стал учиться готовить и неплохо в этом преуспел. Я люблю печь, хоть это и не мужское занятие, но меня оно успокаивает. Кто-то занимается спортом, бегает или ходит на йогу, а я люблю готовить, люблю возиться с тестом. Хлеб у меня получается лучше всего. Всё, что я носил Кензи на завтрак, я приготовил сам, но она об этом точно не догадывается. Никто, кроме Джен и, пожалуй, Кэма не знает, что я умею готовить.
– Почему бы тебе не открыть свой ресторанчик домашней кухни? Ты отлично готовишь и сейчас полно всяких курсов, где ты сможешь получить нужный сертификат. Денег у тебя тоже хватит, а если нет, то я могу тебе с этим помочь. Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, как сына.
Своих детей у Джен никогда не было. Не знаю почему, но, кажется, она всю жизнь была одна. Она особо об этом не распространяется, а я и не спрашивал никогда. Не люблю насильно лезть людям в душу. Если они захотят, то я выслушаю, а сам никогда не буду мучать допросами.
Предложение Джен о ресторане меня немного удивило, но и заинтересовало. А почему бы собственно и не попробовать? Конечно, это та ещё авантюра и следует хорошо всё обдумать, но я буду заниматься любимым делом и получать отличные деньги. Я, наконец, открою стоящее дело, о котором так мечтал мой отец. Может хоть тогда я смогу увидеть гордость в его вечно осуждающем взгляде.
– Я подумаю, Джен. Подумаю.
Она бросает мне мимолётную улыбку, и мы принимаемся за обед.
Маккензи
Как и обещала, сегодня я весь день провожу в магазине. Вайолет пару раз звонила, намереваясь прийти, но я смогла её отговорить. Мне нужно чем-то занять себя иначе я свихнусь. Я не доверяю себе, находясь в такой близости к Джеку. Сегодня он снился мне всю ночь. И сны не были наполнены розовыми пони. Они были страстными и очень горячими. Я проснулась в шесть утра от того, что чуть не испытала оргазм во сне. Но не вините меня, сон был таким реальным, что мне казалось, я чувствую запах Джека в своей спальне. Мне нужно держаться от него подальше, но вместо этого я грежу о нём, стоит мне закрыть глаза. Это чёртово безумие. Теперь я всё чаще замечаю, что прислушиваюсь к его шагам за стеной. Воображаю, что он делает, и чувствую себя от этого какой-то маньячкой. Сама же вечно твержу ему держаться подальше. Но меня притягивает к нему, словно сильным магнитом. Поэтому я решаю держаться как можно дальше от квартиры. Буду работать в магазине, а домой приходить только, чтобы поспать. Нужно дистанцироваться от него, хотя бы ненадолго. Может моё безумие пройдёт. Будем считать, что это моя аллергия. У кого-то она бывает от сладкого, а у меня аллергия на Джека. И всё же, даже аллергикам иногда хочется съесть конфету.
– Вы знаете, я хотела бы, чтобы платье было длинной в пол, с небольшим шлейфом. А лиф можно украсить бисером. Я видела в одном журнале такое, и оно мне очень понравилось, – воодушевлённо тараторит моя новая клиентка Сьюзен Парсон. Мы уже час разговариваем о том, какое платье она хочет на свою свадьбу. До этого я никогда не шила свадебные платья, поэтому очень волнуюсь. Сьюзен выглядит молодо, но я думаю, что ей около тридцати. У неё светлые короткие волосы, прикрывающие уши. Милое лицо в форме сердечка и красивые выразительные глаза чистого голубого оттенка. Она невысокого роста, но с точёной фигурой.
– Мне кажется, вам больше подойдёт укороченное платье. У вас превосходная фигура. Я могу предложить ассиметричный подол. Спереди оно будет по колено, открывая ваши стройные ноги, а сзади удлиненное. Что скажете? – пока мы разговариваем, я наспех рисую возможные варианты платьев.
– Я об этом не думала, мой жених большой любитель классики, – она застенчиво смотрит в окно, нервно прокручивая кольцо на пальце.
– Сьюзен, это ваш день, чего хотите вы? Ведь не муж пойдёт в этом платье, а вы.
– Я даже не знаю.
– Я могу предложить вам платье два в одном. Сейчас многие выбирают именно такие. Для него изготавливается длинная юбка, и шлейф у неё мы можем сделать, какой угодно длинны. Этот вариант отлично подойдёт для церемонии. Вся эта юбка крепится к поясу, а после снимается и все видят ваше чудесное укороченное платье. Как вам такой вариант? – пока я рассказываю ей, то попутно рисую, чтобы ей была понятна моя задумка.
– Это мне подходит, выглядит потрясающе, – с восторгом произносит она, счастливо улыбаясь. От этого я улыбаюсь в ответ. Чувствую себя настоящей крёстной феей, а Сьюзен – моя Золушка.
– Тогда договорились, давайте снимем мерки, и вы можете идти. Черновой вариант будет готов через неделю. Моя помощница вам позвонит и назначит первую примерку.
– Спасибо вам большое.
– Пока ещё не за что.
Мы поднимаемся со своих мест, и я достаю мерную ленту. После того, как мы заканчиваем, Сьюзен уходит и на улице её встречает жених. Глядя на него её лицо вмиг расцветает. Видно, что она безмерно его любит. Теперь понятно, почему ей хотелось угодить ему. Ведь когда мы влюбляемся, каждый наш поступок совершается ради нашего возлюбленного. Мы готовы на всё, лишь бы увидеть улыбку на лице нашего предмета обожания. Жених приобнимает Сьюзен за талию и целует в макушку. Они выглядят такими счастливыми и по уши влюблёнными. Глядя на них начинаешь верить, что настоящая любовь и правда существует. Вот только найти её удаётся немногим.
После Сьюзен приходят ещё две женщины. Мне удаётся продать три платья и получить ещё несколько заказов от новых клиентов. Ближе к вечеру приезжает курьер, доставив коробку с материалами и комплектом платиновых пуговиц, которые нужны мне для одного жакета. День пролетает мгновенно, и только когда за окном становится темно, я начинаю собираться домой. Закрываю магазин и иду к своей машине, когда слышу звонок своего сотового в сумочке. Достаю телефон и вижу номер Джилл.
– Здравствуй, дорогая, – отвечаю я, садясь в автомобиль.
– Привет, Кензи. Как дела? – слышу я голос подруги.
– Хорошо, как там поживает мой крестник? Ещё не собирается показаться своей тётушке?
– Ещё слишком рано, до родов три месяца, не подгоняй моего малыша, – шутливо произносит Джилл.
– Ты же знаешь, как я хочу потискать этого пупсика.
– Я ещё не готова его отпустить, – Джилл смеётся, и я улыбаюсь в ответ.
– Ты что-то хотела или просто решила проверить подругу?
– Хотела позвать тебя в гости. Кэмерон ещё несколько часов пробудет на тренировке, а мы с тобой посплетничаем. Я тебя уже давно не видела и соскучилась по моей лучшей подруге. Тем более ты ещё не видела наш новый дом. Правда тут всё ещё куча коробок повсюду, но это же нам не помешает.
– Хорошо, называй адрес, я как раз еду с работы, – говорю я и вбиваю адрес Джилл в навигатор, после чего мы прощаемся и я отключаюсь.
Дом Кэмерона и Джилл находится практически загородом. Это двухэтажный коттедж с большой зелёной лужайкой и крыльцом, опоясывающим дом. На крыльце стоят качели с парой подушек и кресло-качалка, которое Джилл перевезла из дома родителей. На этом кресле когда-то любила сидеть мама Джиллиан. Коттеджи тут похожи друг на друга, как братья близнецы, тротуары выложены камнем, около дороги в ряд стоят высокие деревья, и есть небольшой парк, где обычно бегают любители утренних пробежек. Настоящий рай для семейных пар. Так я себе и представляла дом Джилл, когда мы были маленькими. Она как никто другой всегда мечтала о большой семье, любящем муже и куче детишек.
– А вот и она! – приветствует меня Джиллиан, когда открывает дверь.
– Привет, – обнимаю подругу и вхожу внутрь.
Когда она говорила о куче коробок, то я представляла именно кучу. Но попав в дом, я замечаю лишь пару коробок в прихожей. В этом вся Джилл, любительница идеального порядка. Подруга проводит меня дальше, по пути восторгаясь домом. И тут есть, чему восторгаться. Дом светлый с высокими потолками, в просторной гостиной стоит мебельный гарнитур, состоящий из дивана и двух кресел с обивкой молочного оттенка. Около дивана своё место занимает деревянный стол со стеклянной столешницей. Так же я замечаю тут камин, выложенный декоративным камнем цвета кофе с молоком. На полу уже лежит мягкий ковёр с высоким ворсом, ноги в котором просто утопают. Кое-где Джилл поставила кадки с цветами, что, безусловно, добавляет этой комнате уюта.
С помощью большой деревянной лестницы с резными перилами можно попасть на второй этаж, но Джилл ведёт меня на кухню. Как только мы туда попадаем, то я словно оказываюсь в кухне какого-то ресторана. Тут стоит большое разнообразие кухонной техники, каменная столешница для работы, над новомодной плитой висит вытяжка. В центре кухни стоит стол, а над ним люстра с тремя шарообразными плафонами. Так же тут есть небольшая барная стойка с двумя высокими стульями. Шкафы со стеклянными дверцами забиты фарфоровыми сервизами.
– Ну как тебе? – спрашивает Джилл, разводя руки и ожидая моей реакции.
– Чувствую, что я в каком-то кулинарном шоу, – отвечаю я, наконец, обретя дар речи.
– Я люблю готовить, а когда появится малыш, то готовить придётся в два раза больше. Поэтому мы решили не торопиться, – Джилл машинально гладит свой округлившийся живот, пока говорит. – Присаживайся, я припасла бутылку красного вина. Домашнего. Я тебе не говорила, что папа с Дэни теперь экспериментируют с вином? И надо сказать у них это получается очень хорошо. Мне много нельзя, но ты, то у нас не беременная, так что не стесняйся.
– Да, мне сейчас глоток вина совсем не помешает, – отвечаю я, устраиваясь за барной стойкой. Джилл достаёт из шкафа бутылку и откупоривает её.
– Что-то случилось? – спрашивает подруга, бросая на меня озабоченный взгляд. Она разливает вино по бокалам и протягивает мне один.
– Да ничего серьёзного, – качаю головой, принимая бокал из её рук.
– Но тебя что-то определённо тревожит? Что-то не так с магазином? – она устраивается за столом, подложив под спину небольшую подушку.
– Всё хорошо, работа кипит. Клиентов становится всё больше. Скоро везде появится реклама моего салона.
– Так это же здорово. Ты всегда об этом мечтала. Что не так? – подруга, сканирует моё лицо, пытаясь понять, в чём проблема.
– Кажется, я влюбилась, Джилл, – говорю я, отпивая из бокала. Вино и правда, вкусное, терпкое с лёгким сливовым привкусом.
– Так что же в этом плохого, глупенькая? – её явно обрадовала эта новость, но потом она бросает на меня тревожный взгляд. – Он что, женат?
– Нет, конечно, как ты могла такое обо мне подумать?
– Ну, прости, просто не понимаю, что тут не так, – она смешно хмурит брови, наверняка прокручивая в голове всевозможные варианты.
– Просто он не из тех в кого следует влюбляться, – бормочу я, а перед глазами тут же всплывает этот тяжёлый взгляд чёрных глаз.
– Ты, знаешь ли, тоже не подарок, но я же тебя люблю.
– Я тебя тоже люблю, но замуж ты почему-то вышла за Кэма, – отвечаю я шутливо и мы обе смеёмся.
– Я его знаю? – спрашивает подруга уже серьёзным тоном. Она пристально смотрит на меня своими карими глазами, но я ничего не отвечаю. Не знаю, почему я не могу сказать, что это Джек. Может, боюсь увидеть жалость в её глазах. Мы обе знаем, что этому человеку неизвестно слово «любовь». Для него любовь – это что-то несуществующее, призрачное. О ней все говорят, но мало кто видит.
– Да, – отвечаю я, спустя какое-то время. Мой бокал уже опустел, поэтому я беру бутылку и наливаю ещё вина. Джилл рядом со мной молчит, но я буквально слышу, как она думает, перебирает варианты. До меня доносится её удивлённый вздох, и когда я смотрю на неё, то вижу, что она догадалась. Её глаза широко открыты, а рот прикрыт ладошкой.
– Это Джек, да? – спрашивает она осторожно, словно боясь меня спугнуть.
Я лишь киваю и делаю глоток вина. Алкоголь медленно растекается по моим венам, даря тепло и заставляя чувствовать сильную усталость. Всё чего мне сейчас хочется это лечь спать и проснуться, когда жизнь снова станет спокойной, а мы с Джеком всё ещё будем друзьями. Тогда всё было просто. Любовь – та ещё головоломка и как только она появляется в вашей жизни, то всё становится слишком сложно и запутанно.
– Он знает?
– Надеюсь, что нет. Не хочу тешить его самолюбие. Этот идиот переехал в мой дом, представляешь? Он теперь живёт за стенкой. Приходит на завтрак, как к себе домой. Приносит всякие сладости. Имеет наглость, целовать меня, когда вздумается. И так чертовски меня бесит, что скоро я могу его убить. Ты же поможешь мне его закопать и обеспечишь хорошего адвоката? – тяжело выдыхаю и осушаю свой бокал одним глотком. Джилл смотрит на меня и улыбается. От чего я недовольно хмурюсь.
– Ты считаешь это смешно?
– Детка, я просто впервые вижу тебя такой взвинченной. Кажется, он сильно тебя зацепил. Ох, уж этот Джек, – она качает головой и встаёт со стула. – Мы с тобой оба знаем кто такой Джек Хастлер. Но поверь мне, даже такие, как он ищут любовь и хотят быть любимыми. Может он просто не встретил ещё ту самую, которой готов открыть свою душу. А может не понял, что эта самая всегда была рядом с ним. Не будь к Джеку слишком строга, он в этом деле новичок. Как и ты.
– Я не могу относиться к нему, как прежде. Но и не могу признаться, что втрескалась в этого гада по уши. И уж точно я не смогу спокойно смотреть на то, как он таскает к себе новых девушек каждую ночь, – устало опускаю голову на столешницу, касаясь лбом холодной поверхности.
– А что много таскает?
– В смысле? – поднимаю голову, не понимая о чём речь. Кажется, алкоголь полностью затуманил мой разум. Нужно было меньше пить, а я слишком увлеклась этим домашним вином. Бокал Джилл всё ещё полон, а я кажется, расправилась практически с целой бутылкой в одиночку.
– Девушек, говорю, много таскает? – с насмешливой улыбкой спрашивает Джилл и подходит к раковине. Подруга достаёт чистый стакан из шкафа и наливает холодной воды из-под крана. – Держи, тебе не помешает.
Она протягивает мне стакан с водой и достаёт из ящика стола баночку с аспирином. Я с благодарностью принимаю таблетку и запиваю водой. Слышу, как хлопает входная дверь и спустя минуту, в кухню заходит Кэмерон. На нём спортивный чёрный костюм и белые кроссовки.
– Милая, чья там машина стоит возле дома? – спрашивает он, с обожанием глядя на свою жену и лишь потом замечает меня. – Привет, Кензи. Не знал, что ты сменила автомобиль.
– Привет, Кэм. Неужели ты думал, что я всю жизнь буду ездить на том корыте? – насмешливо отвечаю я. Кэмерон сначала нежно целует Джилл, потом наклоняется и осторожно целует её живот. И только потом подходит ко мне и легонько приобнимает за плечи.
– Вижу, вы хорошо проводите время, – с ехидной ухмылкой замечает Кэм, кивнув в сторону пустой бутылки. – Не думаю, что ты сможешь сесть за руль в таком состоянии.
– Я как раз хотела предложить Кензи переночевать у нас, – вмешивается Джилл, но я тут же начинаю протестовать.
– Мне лучше поехать домой. Я вызову такси, а машину заберу завтра. Надеюсь, она вам не помешает, – встаю со стула, но ноги слегка пошатываются, и я хватаюсь за край барной стойки. Нужно запомнить и больше никогда не пить на голодный желудок. Да и вообще с алкоголем пора завязывать.
– Ты уверена? У нас есть гостевая комната для тебя, – спрашивает Джилл, обеспокоенно глядя на меня. Кэм стоит рядом с ней, обернув руку вокруг её талии. Оба выглядят так, словно они мои родители, а я подросток, который в первый раз напился.
– Не нужно на меня так смотреть. У меня огромный стаж в делах с выпивкой. Я ездила за рулём ещё и не в таком состоянии. Со мной всё в порядке. Не переживайте.
Улыбаюсь им самой широкой и счастливой улыбкой, а у самой на душе так гадко. В этом сложно признаться, но я безумно завидую своим друзьям. У них всё сложилось так хорошо, несмотря ни на что, они вместе. И за те взгляды, что они бросают друг на друга, можно убить. Мне безумно хочется, чтобы на меня кто-то смотрел так же. Чтобы обнимал с такой же нежностью, чтобы целовал со страстью и любил до безумия. Я должна радоваться за Джилл и Кэма и я, правда, рада за них, но не сейчас. Сейчас я завидую и безумно злюсь, от чего чувствую себя ещё хуже. Нужно убраться из этого райского места как можно скорей.
Направляюсь в прихожую, и Джилл следует за мной. Я чувствую её озабоченный взгляд на своей спине. Мне не хочется, чтобы она волновалась за меня. Это совсем ни к чему. Но она из тех людей, что привыкли заботиться о других больше, чем о себе. Поэтому я стараюсь казаться радостной и счастливой, когда поворачиваюсь к ней лицом.
– Ты ведь знаешь, что здесь тебе всегда рады. Может, всё же останешься?
– Не могу, я же просто не усну без своей любимой подушки, – пытаясь шутить, отвечаю я, но Джилл даже не улыбается. Подруга подходит ко мне и заключает меня в крепкие объятия. От неё пахнет чем-то сладким, словно обнимаешь август. Именно тогда вокруг зреют фрукты и вокруг распространяются сладкие фруктовые ароматы.
– Если ты захочешь поговорить, то я всегда готова тебя выслушать. Можешь звонить и приходить даже ночью. Ты моя подруга и я люблю тебя. Я знаю, что сейчас ты расстроена и возможно напугана. Но ты не должна бояться своих чувств. И тебе стоит дать шанс Джеку. Каким бы он ни был прохвостом, внутри него доброе сердце. Уж я это знаю.
Ничего не отвечаю и отхожу от подруги. Да и что тут скажешь, она всегда была добрее меня, всегда всех прощала быстрее, чем я. Но я не она и не могу просто так доверить Джеку своё сердце. Это не то, чем можно разбрасываться. Моё сердце нужно заслужить.
– Я позвоню, как доеду до дома, – говорю я и целую Джиллиан в щёку.
– Такси уже подъехало, – слышу я голос Кэмерона позади Джилл.
– Спасибо, – киваю и выхожу за дверь на холодный ночной воздух. Быстрыми размашистыми шагами я направляюсь к машине и проскальзываю на заднее сиденье. Откидываюсь назад и называю адрес водителю, после чего закрываю глаза и чувствую, как по моим щекам текут слёзы. Из горла вылетает всхлип, и я поспешно закрываю рот ладонью. Джеку удалось изменить меня до неузнаваемости. Прежняя Маккензи никогда не плакала. Но теперь я чувствую, как разваливаюсь на куски. Любить того, кому эта любовь и даром не нужна слишком сложно. И я бы с удовольствием вырвала это чувство из своего сердца как ненужный сорняк. Но, кажется, оно уже проросло слишком глубоко.
Джек
Я приезжаю домой и поднимаюсь на нужный этаж. Сегодня выдалось много работы, и я изрядно устал. В такие дни я немного жалею, что променял дом на квартиру на пятом этаже. Но даже уставший я справляюсь с подъёмом в два счёта, спасибо ежедневным тренировкам. Как только я оказываюсь на своём этаже, то замечаю вчерашнего типа, который привёз Кензи домой. На нём деловой костюм чёрного цвета, начищенные ботинки и огромный букет красных роз в руках. Он нерешительно топчется напротив квартиры Кензи, когда замечает меня. Игнорирую его заинтересованный взгляд и открываю дверь своей квартиры.
– Извините? – первым заговаривает он, обращаясь ко мне. Оборачиваюсь и смотрю на него, стараясь выглядеть спокойным. Но на деле я безумно хочу засунуть этот букет ему в задницу. – Маккензи Джонс живёт в этой квартире?
– А ты кто такой? – отвечаю я, не утруждая себя употреблением слова «Вы». Не собираюсь я сюсюкаться с этим хреном в костюме. Пусть знает своё место.
– Я её друг, хотел оставить ей букет, – отвечает он, сверля меня хмурым взглядом.
– Так я тоже её друг, давай передам ей, – быстро подхожу к нему и практически вырываю букет из его рук. Но он цепляется за него мёртвой хваткой, словно прирос.
– Я наверно лучше подожду, – неуверенно произносит он.
– Ну что ты, она собиралась к своим родителям за город, так что приедет только завтра утром, – ложь слетает с моих губ легче лёгкого.
– Вы же не забудете ей передать букет? – что за идиот, это же просто букет, а не почка, чего так переживать то.
– Конечно, без проблем, – улыбаюсь во все тридцать два зуба, что видимо немного пугает его, и он отпускает букет. Нервно одёргивает пиджак и обходит меня, осторожно направляясь к лестнице.
– Я буду очень вам благодарен. До свидания, – бросает он на ходу и мигом спускается с лестницы.
– Надеюсь, я тебя тут больше не увижу, – произношу я сквозь зубы и подхожу к урне. Открываю крышку и заталкиваю букет в мусорку, игнорируя хруст ломающихся веток. После чего с довольным видом закрываю крышку и отряхиваю руки.
– Мне кажется, ты поступил не очень хорошо, – слышу я женский слегка скрипучий голос за спиной. Поворачиваюсь и встречаюсь взглядом со старушкой. Она маленькая и худая, седые волосы пушистым облаком обрамляют её миловидное лицо, на котором ярче всего выделяются накрашенные алой помадой губы.
– Не понимаю о чём вы, – говорю я, как ни в чём не бывало.
– Этот букет наверняка стоил огромных денег. Нужно было отдать его мне. Всё равно лучше, чем выбрасывать. Но мне нравится, что ты охраняешь свою территорию, – она довольно улыбается, и плотней запахивает свой розовый махровый халат.
– Я ничего такого не сделал.
– Конечно, это останется между нами, – старушка подмигивает и протягивает мне свою маленькую жилистую руку, – я Элен Бенсон, можешь называть меня просто Элен.
– Приятно познакомиться, Элен, – мы пожимаем руки, и я невольно улыбаюсь. Странная эта старушка, но милая.
– Я тебя уже давно приметила. Видела, как ты снуёшь туда-сюда по утрам. Тебе нравится Маккензи, да? Она хорошая девушка, когда-то я была такой же, – она мимолётно улыбается, наверняка вспоминая свою молодость. – Если ты и правда, к ней неровно дышишь, то должен возместить ей этот букет. Несмотря ни на что, цветы для женщин – это лучший подарок. Но не любые подойдут. Ты же не так банален, как тот напыщенный индюк? Подари ей что-то необычное и тогда получишь в свою копилку дополнительный балл.
Кто эта женщина? Воплощение Купидона? И, похоже, она следит за всем происходящим, раз в курсе событий. Позади неё слышится какой-то скрежет и из её квартиры выходит маленький мопс. Он быстро направляется ко мне, обнюхивая мои ботинки.
– Ральф, как некультурно, – осуждающим тоном произносит Элен, когда мопс подходит к кадке с большим цветком и делает свои дела прямо туда. Она качает головой и подхватывает собаку на руки, после чего поворачивается ко мне и тычет пальцем в мою сторону.
– Запомни, что я тебе сказала. Действуй, пока она не оказалась в лапах того красавчика. Девушки любят мужчин в костюмах, – она отворачивается и гордой походкой заходит в свою квартиру, скрываясь за дверью. А я в оцепенении смотрю ей в след. Думаю, я и правда, воспользуюсь её советом. А если этот хрен в костюме ещё тут появится, то я спущу его с лестницы. Он ни за что не будет прикасаться к моей Кензи. Иначе я переломаю ему все руки.
