Текст книги "Однажды и навсегда (СИ)"

Автор книги: Светлана Головьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Глава 11

МАККЕНЗИ

Уже час я лежу в своей кровати, прислушиваясь к звукам огромного дома. В спальне темно, только лунный свет просачивается сквозь прозрачную штору. Я открыла окно, отчего в комнате пахнет свежим хвойным ароматом. Сна как не было, так и нет, всё тело словно наэлектризовано. Никогда я ещё не чувствовала себя такой нервной. Наверно я зря жду его. Но наконец, до меня доносится какой-то шорох и открывается дверь в мою спальню. Я лежу спиной к двери и стараюсь не шевелиться. Пусть думает, что я уже сплю. Джек осторожно ступает на мягкий ковёр, лежащий на полу, и забирается на мою кровать. Матрас под ним прогибается, и я улавливаю его запах. Для меня он теперь самый лучший на свете, стоящий на одной линии с ароматом кофе и книг. Он укладывается позади меня, притягивая моё тело к своему голому торсу. Его кожа горячая и я хорошо это ощущаю сквозь тонкую ткань своей пижамы.

– Я не мог уснуть без тебя, – шепчет Джек, обнимая меня одной рукой, – пришлось ждать, пока твои родители уснут. Признаюсь, что путешествие до твоей спальни оказалось занимательным. Приходилось высматривать медвежьи капканы под ногами.

– Да ладно тебе, ты же знаешь, что папа пошутил на счёт охоты, – со смешком заявляю я, поворачиваясь в его объятиях. Теперь наши лица на одном уровне и я могу видеть, как он широко улыбается.

– Я думал, что ты уже спишь, – произносит он, целуя мою шею.

– Я тоже не могла уснуть без тебя, – признаюсь я, прижимаясь к Джеку так сильно, что наши тела буквально сливаются в единое целое.

– Ну, раз мы теперь оба рядом, то можем заняться чем-то гораздо приятней, чем сон, – говорит он, переворачивая меня на спину и нависая надо мной. Его взгляд путешествует по моему короткому топу, ненадолго задержавшись на моей груди. – Думаю, это нам не пригодится.

Одни резким движением он поднимает меня и снимает мой топ, получая свободный доступ к моей груди. От одного его взгляда мои соски твердеют, превращаясь в горошины. Джек с довольной ухмылкой смотрит на меня, а в следующий момент опускается вниз и накрывает ртом один из сосков. Правой рукой он массирует другую грудь, пока его язык поочерёдно ласкает мои чувствительные соски. Я выгибаю спину, тихонько постанывая. Моё тело становится гиперчувствительным, я как оголённый провод, готова взорваться в любой момент. Кажется, я могу кончить только от одного прикосновения. Не отрываясь от моей груди, Джек опускает руку вниз и забирается под мои шортики. Я не надела трусики и поэтому он беспрепятственно добирается до моего уже влажного местечка. Его палец проникает в меня, заставляя меня вскрикнуть. Закусываю губу, стараясь не шуметь. Не хватало ещё, чтобы родители прибежали на мои крики. Лаская мою грудь и проникая в меня сначала одним пальцем, а затем и вторым Джек сводит меня с ума.

– Джек, мне нужно больше, – шепчу я, и Джек отрывается от своего занятия. Меня охватывает дрожь от его пылкого взгляда. Дыхание сбивается, и я глотаю воздух, словно рыба, выброшенная на сушу.

Без промедлений Джек притягивает меня к себе, целуя жадно и страстно. Его язык проникает в мой рот, лаская и доставляя необыкновенные ощущения. Охватываю его за шею, прижимаясь к нему сильней и углубляя поцелуй. Из горла Джека доносится утробный рык, и он срывает с меня шорты. Кажется, я слышу треск рвущейся ткани, но не обращаю на него внимания. Помогаю ему избавиться от серых пижамных штанов, и они присоединяются к моим шортам на полу. Разрываю поцелуй и устремляю взгляд на его твёрдую эрекцию. Он такой большой и твёрдый, готовый войти в меня в любой момент. Но во мне просыпается игривость, и я решаюсь на то, что уже давно хотела сделать. Глядя на Джека, я обхватываю его горячую плоть и начинаю водить по ней рукой. Взгляд Джека затуманивается, и он стонет, закидывая голову. А я в этот момент опускаю голову и обхватываю его член губами. Массирую его рукой, облизывая по всей длине. Я чувствую, как Джек напрягается, и продолжаю ласкать его плоть своим языком, посасывая и захватывая его в рот на полную длину. На головке члена оказывается капля его смазки, и я слизываю её, пробуя на вкус. Джек тихо матерится, когда его член практически входит в моё горло и хватает меня за волосы. Он грубо притягивает меня к себе, собственнически целуя в губы. Не успеваю я ответить на поцелуй, как он переворачивает меня к себе спиной и ставит на колени. Мне нравится этот Джек, грубый и властный. Я упираюсь руками в матрац, когда член Джека входит в меня. С первого раза он заполняет меня полностью, проникая так глубоко, как только возможно. Я закрываю рот рукой, сдерживая блаженный крик, и Джек начинает двигаться во мне. Пальцами он впивается в мою попу, насаживая меня на свою твёрдую плоть. Толкаюсь ему навстречу, с каждым толчком ощущая, как напрягается низ живота. Джек опускает одну руку на мой клитор и принимается его массировать, посылая тем самым в меня новые заряды электричества. Я притягиваю подушку и вонзаюсь в неё пальцами. Наши рваные вздохи наполняют комнату, а влажную от пота кожу холодит свежий воздух. Джек вбивается в меня с новой силой, и я больше не могу себя сдерживать. Опускаю голову и кричу в подушку, когда меня накрывает сильный оргазм. Джек делает ещё несколько толчков и его тело сотрясается. Он сильней сжимает мою попу, на которой точно останутся синяки, и падает рядом со мной на кровать. По его лицу скатывается капля пота, и он улыбается, глядя на меня и пытаясь привести своё дыхание в норму. Он выглядит уставшим, но счастливым. Когда наши взгляды встречаются, я замечаю, как в них плещется море любви. В этих чёрных глазах сейчас столько света, что мне хочется поцеловать его и повторять это снова и снова. Джек притягивает меня к себе, и я устраиваюсь на его груди, которая то и дело часто поднимается, потому что ему всё ещё не хватает воздуха. Обнимаю его за талию, пока Джек накрывает нас одеялом. Он нежно целует меня в лоб и принимается гладить по волосам. В последнее время я всё чаще замечаю, что он трогает мои волосы, пропускает их сквозь пальцы и это успокаивает его. Вскоре его дыхание замедляется, и сердце уже не колотится как бешенное, оно бьётся размеренно и тихо. А меня окутывает такое блаженное спокойствие. Глаза сами собой закрываются, и скоро я уже засыпаю, от убаюкивающего звука сердцебиения Джека.

– Я люблю тебя, Маккензи Джонс, – слышу я откуда-то издалека, и на утро уже не могу вспомнить, было ли это сказано наяву или мне приснилось.

ДЖЕК

Всё же просто лежать и обнимать любимую девушку гораздо лучше, чем секс с какой-нибудь другой девицей. Всю ночь я не выпускал Кензи из рук. Её размеренное дыхание было для меня лучшей музыкой. Еле уловимый аромат вишни в её волосах сводил с ума. А нежная персиковая кожа ощущалась под руками мягче шёлка. Она казалась мне нереальной, когда первые лучи солнца осветили её. Я проснулся рано и чувствовал себя как никогда бодро. И вот уже больше часа я лежу не в силах пошевелиться и наблюдаю за самой красивой женщиной на этой планете. Никогда бы не подумал, что превращусь в такого влюблённого идиота. Раньше я смеялся над тем, с каким воодушевлением рассказывал Кэм о каких-то мелочах, которые ему нравились в Джилл. А теперь сам стал таким же. Забавно, но именно мелочи заставляют влюбляться в человека больше всего. Кажется, я могу часами смотреть на то, как Кензи наматывает прядь волос на палец, когда задумывается над чем-то. Иногда, когда она смеётся, на правой щеке у неё появляется еле заметная ямочка. Её практически не видно, но она там точно есть. А на солнце в её карих глазах можно заметить золотые крапинки. Она всегда говорит правду в лицо, даже если это может принести боль. А я ценю в людях честность. Мне всегда казалось, что я знаю Кензи лучше всех. Для меня она всегда была открытой книгой. Но сейчас я всё же понимаю, что она многое утаила, и с каждым разом проникая в её душу, я сильней в неё влюбляюсь.

Кензи тихо посапывает и переворачивается на другой бок, плотней закутываясь в одеяло. А я встаю и, надев штаны, тихонько выхожу из её спальни. Время раннее, поэтому я решаю не будить её. В коридоре тихо и я осторожно возвращаюсь в свою комнату, но не успеваю я зайти внутрь, как меня окликает голос.

– Хорошо поспал?

Поворачиваюсь и встречаюсь с хмурым взглядом мистера Джонса. На нём надет спортивный костюм и выглядит он бодро для такого раннего времени.

– Да, сэр.

– Это хорошо, тогда собирайся, я иду на пробежку, составишь мне компанию? – он хитро ухмыляется, и я понимаю, что он наверняка знает, чем мы с Кензи занимались этой ночью.

– Конечно, – отвечаю я, и отец Маккензи кивнув мне, спускается по лестнице вниз.

Захожу в свою временную комнату и одеваюсь. Через пять минут я уже спускаюсь вниз, где меня ждёт мистер Джонс. Мы выходим из дома, и я вдыхаю свежий воздух. Дом окружён множеством высоких елей и сосен, которые служат неким забором от шумного города. Здесь тихо и спокойно, что мне очень нравится.

– Ну, что сынок, готов показать, на что ты способен? – спрашивает мистер Джонс.

– Да, сэр, – отвечаю я, рядом с этим мужчиной мне так и хочется встать по стойке «смирно». Он внушает силу и власть.

– Можешь называть меня просто Рик, – он доверительно мне кивает и пускается бежать. Я бегу за ним следом в размеренном темпе. Для меня пробежки это обычное дело. Я стараюсь держать себя в спортивной форме, занимаясь на тренажёрах. Но бегать по лесу это совсем другое дело. Под ноги всё время попадаются корни и старые ветки, что усложняет бег. Но то, как кислород наполняет лёгкие, как прохладный воздух встречается с кожей, ни с чем не сравнится. Мы бегаем около часа, практически в одинаковом темпе. Когда мы возвращаемся к дому, моя футболка насквозь пропитана потом, а ноги гудят. Но, несмотря на это я чувствую энергию во всём теле. Отец Кензи выглядит практически сухим, лишь слегка порывисто дышит. Но в целом и не скажешь, что он только что пробежал несколько километров по лесу.

– Молодец, – Рик похлопывает меня по плечу, широко улыбаясь. – Мужчинам нужно держать своё тело в тонусе. Ты мне нравишься, Джек, правда, но когда я говорю про разные комнаты, я не шучу. Но ты видимо очень храбрый, раз решился ослушаться мой приказ.

Я открываю рот, но Рик прерывает меня.

– Мне нравится это. Не слушай никого, когда дело касается твоей любимой. Думай своей головой. Ну, а если ты вдруг её обидишь, то я вспомню, как стрелять из ружья, – после этого он снова хлопает меня по плечу и заходит в дом. Я какое-то время ещё стою на крыльце, понимая, что своим бойким характером Кензи точно пошла в своего отца. Я рад, что у моей девочки такие родители, которые о ней заботятся. Не смотря ни на что, в жизни мы часто нуждаемся в родительской поддержке, но не все её получают.

Наконец я захожу в дом и чувствую приятный аромат, доносящийся с кухни. Снимаю ботинки и иду на запах. На кухне мама Кензи жарит блины. На ней зелёное платье в жёлтый горошек и белый фартук. Тёмные волосы собраны наверху в узел. А за столом сидит Кензи в тёплом свитере и с кружкой горячего кофе. Она выглядит сонной, но при виде меня, её лицо озаряется улыбкой. Чёрные волосы Кензи рассыпались по плечам, а солнечные лучи, освещающие её, создают какой-то волшебный ореол вокруг неё. Моё сердце пропускает удар, словно спотыкаясь, от одного взгляда на эту прекрасную девушку. Господи, я увяз в ней по уши и мне это нравится.

– Привет, – произносит она ласково, с обожанием глядя на меня.

– Привет, – отвечаю я и подхожу к ней, желая поцеловать эти сладкие губы.

– О, Джек, ты уже проснулся, как хорошо, а я как раз готовлю завтрак, – бодрым голосом тараторит миссис Джонс, поворачиваясь ко мне. Поэтому все мои намерения о жарком и страстном поцелуе улетают в трубу. Маккензи облизывает губы, словно зная о моих намерениях.

– Мы с Риком немного пробежались, – отвечаю я, не отводя глаз от Кензи. Она хихикает и прячет улыбку за белой кружкой с кофе.

– Это хорошо, тогда ты сходи в душ, а когда вернёшься, мы все вместе позавтракаем, – улыбаясь, произносит мама Кензи и возвращается к готовке.

– Звучит, как план, – отвечаю я и, бросив последний взгляд на свою девушку, выхожу в коридор. Позади меня слышатся шаги, и я оборачиваюсь, сталкиваясь с Маккензи лицом. Она обвивает руками мою шею и тихонько шепчет:

– Хочешь, я составлю тебе компанию в душе?

От этого соблазнительного тона я готов заняться с ней сексом прямо тут. Она проводит языком по нижней губе, не отводя от меня взгляда. Её пальчики пробегаются по моей шее, касаясь щеки, и обводя контур моих губ. Хватаю её за талию и прижимаюсь к её губам, заставляя её тихонько вскрикнуть, но звук тонет в нашем поцелуе. Провожу языком по её нижней губе, как делала это она и слегка кусаю. От этого движения Кензи льнёт ко мне ближе. Её бедро трётся о мой член, и я теряю рассудок. Ещё немного и я трахну её прямо тут. Но нас прерывает чей-то кашель, и мы отскакиваем друг от друга, словно подростки. Отец Кензи стоит в коридоре и смотрит на нас с серьёзным выражением лица. Ничего не сказав, он проходит мимо нас, и я замечаю крошечное подобие улыбки на его лице, когда он скрывается в кухне.

– Твой отец скоро точно достанет ружьё, – произношу я, и Кензи начинает хохотать, а потом и я подхватываю её смех. Мы смеёмся так сильно, что живот начинает болеть. Кое-как мы приходим в себя, и я подхожу к Кензи. Я смотрю в её глаза, и она вмиг становится серьёзной.

– Когда мы вернёмся домой, то я не выпущу тебя из кровати, – говорю я тихо, поглаживая её щёку.

– Я буду не против, – отвечает она и целует мою ладонь, – а сейчас тебе нужно сходить в душ.

Она смотрит вниз, и я понимаю, что моя эрекция никуда не делась и выпирает из штанов. Да мне определённо нужен душ и желательно холодный.

– Я буду думать о тебе всё это время, – шепчу я ей на ухо и замечаю, как её глаза вспыхивают страстью. После я отпускаю её и ухожу в свою комнату. Мне нужна хорошая разрядка, чтобы прожить этот день. А завтра я сполна наслажусь Маккензи Джонс. Хотя ей вряд ли можно насладиться сполна. Для меня она всегда будет желанной. Я нуждаюсь в ней целиком и полностью.

МАККЕНЗИ

– Ты неправильно закидываешь удочку. Ты что хочешь выцепить кому-то глаз этим крючком? – со смехом спрашиваю я, глядя, как Джек мучается с удочкой. Мы уже больше часа находимся на рыбалке, и я всё это время пытаюсь научить Джека управляться с удочкой.

– На самом деле, мне просто нравится, когда ты показываешь, как правильно забрасывать эту штуковину. Ты выглядишь горячо в этих огромных сапогах, – со смешком произносит Джек.

– Я думала, что у всех мужчин рыбалка заложена в генах, – отвечаю, качая головой. Смотрю на отца, который кидает в ведро очередную пойманную рыбу.

– Значит, меня этот дар обошёл стороной, – с хмурым выражением лица отвечает Джек и садится на каменистый берег. Я понимаю, что ляпнула что-то не то. Нужно было думать о том, что говорю. Конечно, отцу Джека было не до того, чтобы ходить с ним на рыбалку. Мне кажется большую часть жизни, родители даже не помнили о том что у них есть сын.

Откладываю удочку и подхожу к Джеку, устраиваясь рядом с ним на берегу. Он не смотрит в мою сторону, сверля взглядом океан. Его лоб снова нахмурен, а в глазах словно собираются грозовые тучи. Я кладу голову на его плечо, а рукой глажу его сцепленные руки.

– Прости, – говорю я тихо, и Джек обнимает меня одной рукой, притягивая к себе.

– Тебе не за что извиняться, это же не ты была дерьмовым родителем, – отвечает он, всё ещё глядя на океан. Сейчас довольно пасмурно, солнце скрылось за тучами, и поднялся ветер. Волны становятся всё сильней, яростно разбиваясь о каменистый берег.

– Они просто не знали, какой ты на самом деле замечательный, – говорю я, но Джек лишь хмыкает. Я встаю и сажусь напротив него. Беру лицо Джека в свои руки, заставляя смотреть на меня. В его глазах плещется боль и на миг кажется, что передо мной сидит мальчик, а не мужчина. Мальчик, который оказался не таким, каким его хотели видеть родители. Мальчик, которого не любили в полную силу и не научили любить в ответ.

– Джек, поверь мне, ты самый лучший человек. Ты сильный и добрый, ты настоящий друг и лучший мужчина, которого я только могла встретить на своём пути. И я люблю тебя. Люблю всё в тебе и плохое и хорошее. И ты тоже должен полюбить себя. Не оглядывайся назад. Посмотри на себя и прими то, каков ты есть. Поверь мне, тебе понравится этот человек. Ведь мне ты нравишься, а я выбираю только лучшее, – я улыбаюсь ему, и вскоре он тоже улыбается. Его тело расслабляется, и хмурые морщинки на лбу разглаживаются. Джек берёт мои ладони и целует их, а после притягивает меня к себе и крепко обнимает. Моё сердце счастливо колотится в груди от того, что у меня получилось осчастливить его. Этот мужчина и правда потрясающий и он должен об этом знать. Не важно, что ему достались такие родители, я буду любить его за них.

– Ладно, а теперь я всё же научу тебя рыбачить, – заявляю я, и Джек весело смеётся, выпуская меня из своих объятий. – Мы не уйдём отсюда, пока ты не поймаешь хотя бы одну рыбку.

Я встаю и протягиваю ему руку, он принимает её и поднимается. После нескольких часов мучений, Джеку всё же удаётся поймать первую рыбку и то с каким счастьем он берёт её в руки, заставляет моё сердце трепетать. Папа смотрит на нас и улыбается, что делает меня ещё счастливей. Наконец уставшие и озябшие мы возвращаемся домой с ведром рыбы, большую часть которой поймал отец. Джек не отпускает моей руки всю дорогу, и меня согревает то, каким взглядом он смотрит на меня время от времени. Казалось, что я подарила ему луну, хотя на самом деле не сделала ничего супер важного. Дома мама встречает нас вкуснейшим ужином и весь вечер мы обсуждаем первую рыбалку Джека. А тот в свою очередь нахваливает мамину стряпню, от чего та вся цветёт. Наверно это были лучшие выходные в моей жизни. Я рада, что Джек приехал и родители приняли изменение статуса наших отношений. И конечно я безумно счастлива, что между нами с Джеком появилось что-то новое. Мы открывались друг другу заново с каждым днём. Наши тела привыкали друг к другу, сердца начинали биться в унисон. Иногда мы говорили и думали одинаково и конечно, это не ускользнуло от мамы.

– Он сильно тебя любит, дорогая, – говорит мама, пока Джек о чём-то беседует с отцом. Мы собираемся ехать домой и поэтому вышли из дома, чтобы попрощаться.

– Я знаю, мама, я это чувствую, – отвечаю я, глядя на Джека. Он замечает мой взгляд и подмигивает.

– Мы с папой очень рады за тебя, после Парижа ты приехала какой-то потерянной. А сейчас снова становишься моей малышкой, – мама обнимает меня, и я прижимаюсь к ней, вдыхая такой знакомый родной аромат. Конечно, я не сказала ей, что потерянной я была именно из-за Джека. Это уже неважно.

– Теперь уже всё хорошо, мама.

– И я счастлива это видеть, – мама кивает и вытирает крохотную слезинку, когда к нам подходит Джек с папой.

– Ты готова ехать? – спрашивает Джек, обнимая меня за плечи.

– Конечно, – отвечаю я ему, – я позвоню вам, когда приеду.

– Хорошо, дорогая.

Мы с родителями обнимаемся, и я иду к своей машине. Джек приехал на своём чёрном грузовике, так что он поедет за мной. Сажусь в свой автомобиль и завожу двигатель. В зеркало заднего вида замечаю, как Джек мне подмигивает и запрыгивает в свой пикап. Я выезжаю первой, и таким небольшим кортежем мы едем домой. На город спускаются сумерки и загораются фонари, освещаю дорогу. Навстречу нам проносится пара автомобилей, но большую часть дороги мы едем в одиночестве. Время от времени я поглядываю в зеркало заднего вида и замечаю сосредоточенный взгляд Джека. В такие моменты мне отчаянно хочется узнать, о чём он думает. Мне кажется, в голове у него творится тот ещё хаос.

Вскоре мы подъезжаем к нашему многоквартирному дому, и я паркую свой автомобиль. Выхожу из машины и достаю из багажника сумку с вещами, когда ко мне подходит Джек. Он обнимает меня за талию и выхватывает сумку из моих рук.

– Привет, незнакомка, – он с озорным взглядом смотрит на меня и легонько целует в губы, – давно не виделись, я соскучился.

– Привет, незнакомец, – возвращаю ему поцелуй, обнимая за шею. – Не желаешь сегодня переночевать у меня, чтобы нам обоим не скучать.

– Конечно, желаю. Я согласен на всё, что ты мне предложишь, – он притягивает меня к себе, и мы заходим в дом. Не разрывая контакт, мы поднимаемся по лестнице на наш этаж. В последнее время мне всё время хочется касаться его. Я нуждаюсь в его объятиях, поцелуях, простых касаний. Иногда мне начинает казаться, что я запросто могу умереть, если хотя бы не буду держать его за руку. Это превращается в какую-то зависимость. До него я даже не знала, что можно так любить. Я могу просто наслаждаться его голосом. Просто находиться с ним в одной комнате и быть от этого самой счастливой на свете. Любовь – это странная, но восхитительная вещь в мире.

Когда мы оказываемся в моей квартире, то Джек в первую очередь идёт на кухню и ставит чайник на плиту. Когда он замечает мой удивлённый взгляд, то подходит ко мне и берёт мои ладони в свои.

– У тебя руки ледяные, – говорит он с лёгкой улыбкой и в этот момент он забирает ещё одну частичку моего сердца. – Пойдём.

Джек усаживает меня за стол, а сам принимается рыться в ящиках в поисках неизвестно чего. Наконец он выуживает откуда-то банку с мукой, сахар и орехи. Достаёт из холодильника яйца и принимается что-то готовить. Берёт тарелку и замешивает тесто с помощью блендера. Я же на всё это смотрю, каким-то зачарованным взглядом. Наверняка я уже сплю и это всё просто чудесный сон. Подперев голову рукой, я продолжаю следить за каждым действием Джека и понимаю, как он хорош в том, что делает. Его лицо сосредоточенно, каждое действие слаженно, он не в-первый раз этим занимается. Он что-то смешивает, пробует. Прямо пальцем загребает жидкое тесто и облизывает его. Господи, кажется, я сейчас получу эстетический оргазм. Джек поворачивается ко мне, и, судя по довольному выражению лица, понимает, о чём я тут думаю.

– Хочешь попробовать? – спрашивает он тихо и звучит это как-то двусмысленно и интимно.

Киваю головой, и он подходит ко мне, заставляя встать. Подчиняюсь и иду за ним к столу. Он окунает свой палец в тесто и подносит к моему рту. Без каких-либо слов я просто открываю рот и обхватываю его палец губами. Языком слизываю сладкую жидкость и легонько посасываю палец Джека, не отрываясь от его чёрных глаз. Он смотрит на меня с нескрываемым голодом. Его тёмные глаза, глядят в самую душу. Я слизываю остатки с его пальца и выпускаю его изо рта, целуя его ладонь. Он сглатывает и притягивает меня к себе, целуя мои губы. Его язык ласкает мой, зубы покусывают мои губы. Я чувствую сладость на его языке, когда он совершает им какие-то немыслимые движения. Его руки блуждают по моим волосам, посылая мурашки по всему моему телу.

Нас прерывает свист чайника, и Джек разрывает поцелуй, на секунду задержавшись взглядом на моих губах. Мы оба тяжело дышим, словно пробежали ни один километр. Джек проводит большим пальцем по моей губе, стирая каплю, оставшуюся от теста, и облизывает его. А после, как ни в чём небывало, выключает чайник и включает духовку.

– Не подашь мне противень? – спрашивает Джек, размешивая тесто в чашке. И я, будто бы вынырнув из страстного тумана, достаю противень и протягиваю его ему. Джек дарит мне многообещающую улыбку и принимается разливать тесто в форме кругов на противне. Сверху он насыпает ореховую крошку и ставит это всё в духовку.

– Ещё немного, и ты сможешь насладиться лучшим печеньем, какое только пробовала в своей жизни, – говорит он, обнимая меня за талию.

– Неужели? Ты добавил туда приворотное зелье? – спрашиваю я, улыбаясь ему.

– А разве оно ещё требуется? – Мне кажется, ты уже втрескалась в меня по уши, – самодовольно отвечает он, убирая мои длинные волосы за спину. Его рука касается моей оголённой кожи и меня словно обжигает. Говорят, что у мужчин температура тела выше, чем у женщин. И Джек это постоянно доказывает. Его кожа всегда обжигающе горячая. У меня же практически всегда мёрзнут не только руки, но и кончик носа и ноги. Иногда я даже сплю в носках, чтобы согреться.

– Ты такой самоуверенный, Джек Хастлер, – произношу я, качая головой.

– Я просто говорю правду. Ты же не будешь утверждать обратное. Я прекрасно вижу, как ты на меня смотришь. Тут уже никакое зелье не поможет.

– Мне бы хотелось сказать обратное, лишь бы увидеть, твоё возмущённое лицо, – Джек хмыкает, – но я всё же не буду этого делать. Тебя сложно не любить, хоть иногда ты и ведёшь себя, как засранец.

– Ты тоже не паинька, и та ещё заноза в заднице.

– О, так ты хочешь поговорить о заднице?

– Если только о твоей, – он наклоняется и целует меня в шею, поднимаясь выше и закусывая мочку моего уха.

– Ты невыносим, Джек Хастлер.

– Но тебе я нравлюсь, так что не притворяйся в обратном. Можешь обзывать меня как угодно, но твоё тело не умеет лгать. Оно реагирует на мои прикосновения. Стоит мне только сделать вот так, – Джек проводит языком по моей шее, и мои ноги дают слабину, – видишь? А что будет, если я сделаю так?

Джек поворачивает меня к себе спиной, прижимая мою попу к своему паху, а руками блуждая по моим бёдрам. Его внушительная эрекция упирается в мой зад и, не сдержавшись, и немного трусь об неё, заставляя Джека довольно хмыкнуть. Его руки ласкают мои бедра, и наконец, ложатся на моё возбуждённое лоно. Сквозь джинсы он начинает массировать и ласкать меня. Я хватаюсь за края стола, чтобы удержаться от падения. Джек продолжает ублажать меня сквозь джинсы, приближая мой оргазм. Его губы проходятся по моей шее, оживляя миллион электрических импульсов где-то внизу живота. Мне становится жарко и когда Джек снова проходится по моему возбуждённому лону, рукой, то я теряю рассудок. Моё тело вздрагивает, и Джек поворачивает меня к себе лицом, беспощадно обрушиваясь на мои губы в страстном поцелуе. Продолжая доставлять мне удовольствие своей рукой.

– Твои стоны для меня лучше любой музыки, Маккензи, – произносит Джек рядом с моим ухом, когда последние волны оргазма покидают моё тело, оставляя меня обессиленной.

– Если ты будешь и дальше продолжать делать это со мной, то скоро я охрипну от стонов, – говорю я, обнимая моего мужчину за шею. Его глаза с любовью изучают меня, и он улыбается самой счастливой улыбкой, которую я только видела в его исполнении.

– Когда это произойдёт, я буду самым счастливым мужчиной на свете.

Я слышу звук таймера, оповещающий о том, что печенье пора доставать. Джек отпускает меня и, схватив прихватку, вытаскивает противень из духовки. Печенье приобрело аппетитный светло-коричневый оттенок и вкуснейший аромат.

– Вот и твоё лучшее печенье в мире, готова попробовать? – спрашивает Джек, складывая печенье на тарелку.

– Конечно, только быстро приму душ и переоденусь.

– Помощь нужна? – игривым тоном спрашивает Джек, но я отмахиваюсь от него.

– Если я соглашусь, то твоё печенье мы попробуем ещё не скоро, – быстро целую его в щёку и ухожу.

– Я буду не против отложить дегустацию! – кричит Джек мне вслед.

– Я скоро вернусь, просто дождись меня. У нас ещё вся ночь впереди, – отвечаю я и захожу в свою спальню.

С губ не сходит счастливая улыбка. В последнее время я чувствую себя наркоманкой с постоянной дозой в кармане. Можно ли быть настолько счастливой. У меня хорошая работа, любящие родители, прекрасные друзья и лучший в мире мужчина. Большего и желать не нужно. Но стоит большого труда удержать всё это в руках. И я верю в то, что справлюсь со всем этим. Жизнь не так плоха, как порой, кажется. Нам нередко выпадают плохие карты. Но мы не должны опускать руки. Сдаться можно только тогда, когда ваша жизнь кончена. Но пока вы дышите, пока бьётся ваше сердце, вы должны бороться за своё счастье.