Текст книги "Блики Артефактов (СИ)"
Автор книги: Светлана Людвиг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)
– Как это обворовывал? – удивился Костя, Глеб тоже напрягся. – За последние лет десять не произошло ни одного инцидента с кражами в караванах!
– Это вам так только кажется! Наш мошенник с помощью служащих на станции из каждого каравана брал по чуть-чуть, что даже и не заметишь недовес, а выносили всё добро сиротские дети. Для аристократов потери не большие, да и вообще не заметные, а сироты, станционные рабочие и сам Дмитрий неплохо на такой доход поживали.
– Вот ворьё! – Глеб просто вскипел от возмущения, а я сидела как в полусне.
То есть в ограблениях станций меня тоже подозревают. Именно за этим смотрящий и притащил артефакты, а вовсе не потому ждал помощи от Кости. Знала бы, схватила немедленно самый опасный и чего-нибудь подпалила.
– Но погоди. Камни для артефактов достаточно опасны, если их неправильно переносить, – начало доходить до Кости. – Некоторые в воду нельзя окунать или даже держать на открытом воздухе, в караванах специальные отсеки. Как сиротские дети могли безопасно таскаться с ними?
– Очевидно, Дмитрий обучил их разбираться в элементах, – предположил смотрящий. – Мы нашли много выпускников приюта за последние пять лет, которые работают с артефактами.
– Просто удивительно! – покачал головой Костя, а потом посмотрел в мою сторону. – Геля?
Я не сразу поняла, что меня зовут, звуки стали доноситься как через шапку.
– Геля, с тобой всё в порядке?
– Нет, – ответила я, – у меня кружится голова.
Я поставила кружку на стол, а после этого не помню, что случилось.
12. Под подозрением
Из обморока меня вывели достаточно быстро, обломав мечту о том, что этот день ещё не начался, я нежусь под тёплым одеялком и мне приснился жуткий визит смотрящего. Спасибо, после решили беременную не переутомлять и отнесли в комнату. Я не стала грузить себя мыслями и планами, а попросту заснула, несмотря на ранний вечер за окном. Ничего удивительного, что проснулась я часа за три до рассвета. Можно сказать, посредине ночи. И сна ни в одном глазу.
Увидев, что Кости рядом со мной нет, я решила пойти его поискать. Засыпать без мужа я не любила, зато он просто не мыслил жизни без того, чтобы посидеть на ночь глядя за артефактами. Наверняка и сегодня заработался.
Кабинет устроили в дальнем углу нашего крыла, специально в самой светлой комнате с двумя окнами. Но учитывая, что Костя работал там исключительно ночью, все старания казались мне бессмысленными. А света хватало и в нашей спальне, с утра так даже с излишком. Но традиция оставалось традицией, менять ничего в доме никто не собирался, а Костя послушно ходил работать в самый дальний край.
И, кстати, он не слишком жаловал, когда к нему заходили сыновья или даже я. Слуг он тоже предпочитал не пускать, пока работает.
Чтобы не потревожить Костю, я приоткрыла дверь и осторожно посмотрела, чем занят муж. Тут же почуяла запах гнили и насторожилась. Пришлось просунуть не только нос.
Костя подготавливал камни к работе: окунал эфирит в раствор, судя по всему соды. Потом протирал и ещё раз окунал, чтобы камень лучше работал.
Вот за что я не люблю эфирит, так это за огромное количество опасных подделок под него. Если настоящий камень не протирать в растворе, то он потеряет заряд, а подделки начинают вонять и могут вовсе взорваться. Вот такие вот крайности.
Я тяжело вздохнула, не зная, что же сейчас лучше сделать. С одной стороны, после вечерних событий мне бы дурочкой прикинуться и показать, что в артефактах я совсем не разбираюсь. Но с другой, Костю мучает простуда, так что вряд ли он сам сможет учуять запах подделки, раз уж с виду не опознал. А взлетать на воздух или становиться вдовой не хотелось.
– Ты почему до сих пор не спишь? – шёпотом возмутилась я, отвлекая мужа от работы. С утра делами надо заниматься, на свежую голову, а не впотьмах, когда одну линию от другой не отличить.
– Ах, Геля? – Костя как всегда в такие моменты проявлял крайнюю безалаберность. – А времени сколько?
– Да часа три ночи, наверное. Может и больше, весь дом спит. Пойдём?
– Да-да, сейчас! Только доделаю немного, чтоб не бросать на полдороги.
Я повесила голову и вздохнула ещё тяжелее, понимая, что малой кровью не отделаюсь. Ладно, попробуем с другой стороны.
– А чем у тебя в кабинете так противно пахнет? Как будто апельсин испортился или что-то вроде того.
– Не должно вроде, – заявил Костя, но камень в руках повертел. – Геля, иди спать, я скоро.
Пришлось изображать из себя очень любопытную Варвару и идти по всей комнате, как ищейка. Понюхала несколько углов и – о, чудо! – я нашла источник запаха у него в руках.
– Так вот же он! Запах от камня! Неужели у тебя так сильно заложен нос, что ты не можешь его различить? Это оттого, что ты его в раствор окунаешь?
– Геля, этого не может быть! Эти же камни не пахнут! – Костя указал мне на кучку уже обработанный эфиритов; я чуть не фыркнула.
– Хочешь, Глеба разбудим, и он подтвердит?
– Не надо никого будить, иди сама спать!
Я едва сдержала себя, чтобы не заорать на весь дом, что камень палёный, но сонными зенками разницу не разглядеть. Вместо этого вырвала элемент у Кости, взяла один из обработанных и поднесла их к настольной беспламенной свече. Хоть бы освещение нормальное в кабинете сделал, совсем глаза испортит, если не взорвёт ничего.
– Они одинаковые, что ли? Тот, который пахнет, он не сверкает на свету, а ещё колется, если его покрутить, – доложила я, после чего муж не стал на меня орать за самовольность, а просто забрал камни и сравнил их сам под лампой.
– Ты права, – спокойно сказал он, с грустью в голосе. – Вот я старый дурак, чуть не взорвал тут всё.
– Я спать, и жду тебя, не засиживайся, – успокоенная тем, что победила, но злая, что мне далось всё так тяжко, отправилась я к двери.
– Геля, – окликнул меня Костя, и мне ничего не оставалось, как замереть перед выходом. – Ты разбираешься в элементах артефактов?
– Откуда бы? – оборачиваясь, удивлённо пожала я плечами. Надеюсь, у меня получилось выглядеть невинно.
– Ты можешь мне не врать, я всегда останусь на твоей стороне.
– Я знаю, – согласилась я с улыбкой. Но внутри только с такой же улыбкой покачала головой. На моей ты там стороне или нет, я не собираюсь ставить эксперименты на собственном благополучии. – Но я действительно не разбираюсь в них.
***
В гостях у дяди Антона ничего не менялось, как и всегда. Казалось, что даже если на город обрушится шторм или другая напасть, всё равно все завсегдатаи придут сюда в условленное для них время, ни на что не обратив внимания. Вот и сейчас все сидели на своих местах, когда я полумертвая вползла после допроса, стараясь мило улыбаться и держать осанку. Внутренне же готовилась упасть на стол, а потом медленно скатиться по нему вниз до самого пола, чтобы по моему хладному трупу пробежались полчища тараканов.
Готовилась-то я готовилась, да только моя компания сегодня опять устроилась, невесть чем руководствуясь, за барной стойкой. Так что я даже не могла позволить себе просто свалиться на стол, место-то самое видное. О подстоле и тараканах я могла и не мечтать.
– Ужас какой-то, – пожаловалась я, присаживаясь рядом с Марком.
Леся и Николай сидели дальше, но смотрели с большим сочувствием. Марк же, выглядевший не лучше чем я, но по социальному статусу вполне позволявший себе поваляться в общественном месте, не поднимая головы, выдал своё обычное приветствие:
– Геля, дай крови!
– С удовольствием, если ты сумеешь потом сделать переливание и добавить мне чьей-нибудь невкусной, – согласилась я уставшим голосом.
Марк, приободрившись чужим горем, над которым можно поплакать больше, чем над своим и не казаться эгоистом, с интересом поднял на меня взгляд.
– Да, неважно ты выглядишь.
– Спасибо, успокоил.
– Сильно вымотали? – сочувственно спросила Леся, которая, кажется, прошла свои круги ада вчера. А вот Марка и Николая как раз мучили передо мной.
– Да не то слово, – пожаловалась я. – Даже не то слово вымотали! Достали прямо не могу, – во мне потихоньку вскипала злоба, поддерживая последние силы. – «Откуда вы знаете подозреваемого», да «откуда вы знаете подозреваемого»! Мне кажется, я повторила, что спала с ним, больше раз, чем мы оказывались в одной постели!
– А про Влада что-нибудь спрашивали? – взволнованно уточнил Николай.
Да, то, что наш эльф умудрился попасть в изолятор и не мог принимать участия в обсуждении планов, серьёзно портило настроение. Впрочем, он вряд ли скажет что-то членораздельное на допросах. Скорее уж, он опять кому-нибудь вломит и просидит подольше с тем же успехом.
– Под конец попытались спросить, откуда я знаю Влада, но, видимо, у меня уже взгляд изменился к тому времени. Потому что когда я на них посмотрела, они сразу всё поняли сами. Дальше обошлись короткими уточняющими. Хамы я просто не могу! – в очередной раз взорвалась я, на всякий случай, выставляя звуколов на стол. – Они сами всё прекрасно знают, уже нарыли больше, чем я вспомнить могу, а продолжают меня спрашивать! Вот зачем?
– Геля, у них нет доказательств. Им нужно, чтобы ты прокололась, – рискнул урезонить меня Николай.
Я распрямилась из последних сил, чтобы выглядеть более внушительно и через Марка, который специально прижался к стойке, сурово глянула на Николая.
– Мне кажется, вопрос был риторическим, – успокоила всех Леся. Хотя не то чтобы успокоила, просто орать на Николая у меня сил не осталось, всё ушло на осанку.
– Ладно, какое у нас положение? – взяла я на себя в роль лидера, замещая нашего эльфа.
– У Влада нашли кристалл, который сразу же проверили через станцию связи. Когда передавали сигнал с него, дежурила Галина, она не смогла принять. А потом проверяла Лилия, но передачу на него едва-едва словила, вызов был не чёткий: помехи, через слово связь прерывалась, три раза произошёл полный обрыв, – доложила Леся подробности со своего рабочего места.
– Вот это нам повезло! – обрадовалась я, даже воспрянув духом.
Отчего-то желудок вспомнил, что он тоже часть моего организма и тоже нуждается во внимании. Он предупредительно проурчал, намекая, что дальше звук усилится. А ещё добавится эффект сворачивания. Надо же, кто мне поесть-то разрешил! Растеряно я окинула взглядом плохо освещённый зал, пробежалась по светлой сосновой столешнице, найдя на ней темноватое пятно меню. Даже рукой дотянулась.
– Я не уверена, что это такое уж везение, – продолжила Леся. – Василий Петрович, вне зависимости от того, кто напакостил и чем, не заинтересован в том, чтобы его станция связи подверглась нападкам. Он специально попросил Лилию. Да и. мне кажется, старшее поколение тоже предупредил отнестись ко всему лояльно и максимально небрежно.
– Очень хорошо! – вновь порадовалась я, бестолково разглядывая надписи.
Свинина под сырной корочкой, говядина с брусникой в горшочках, говядина в горчичном соусе, пельмени по-домашнему, жаркое со свининой. И что делать, если я не хочу ничего мясного? Чего-нибудь попроще, огурчиков с помидорками бы.
– Геля? – осторожно поинтересовался Марк, озабоченный моим выражением лица.
– А, да-да! – мигом отвлеклась я, и тут же нужная мысли пришла в голову. Я перелистнула страничку, чтобы увидеть ассортимент салатов и закусок. Да, сильно же сегодня меня вымотали. Даже не знаю, можно ли на такую голову строить коварные планы. – Как они вообще на Влада вышли? Что-то серьёзное?
– То ли отпечаток на каком-то особо крупном артефакте, то ли видели, как он его несёт, – начал отчитываться Николай. – Ничего существенного, даже у Влада хватило мозгов начать орать, что просто нёс. Конечно, пока без комментариев и подробностей, лишнее-то сказать страшно, но Владу сойдёт. Глядишь, они ему ещё и сами подходящие варианты предложат. Он их выматывает как они нас всех вместе взятых.
– И это тоже весьма отрадно. И весьма злорадно, – покивала я.
– Самое неудачное с Владом, что при нём всё-таки оказался кристалл.
– А здесь какого гениального слова он придерживается? – скептически уточнила я. – «Нёс» уже занято, хотя тоже можно. Подкинули? Подарили?
– Купил кристалл, хотел себе домой установить.
– Памятуя о том, что рассказывала Леся, можно даже добавить, что устанавливал, барахлит, зараза. Найду продавца – убью, – фантазировала я, потом обратила внимание на меню ещё раз и выбрала один из четырёх салатов со свежими овощами.
На какое-то время пришлось прерваться и снять звуколов, потому что иначе я не могла сообразить, с какой громкостью звать официантку. Моих и Лесиных воплей не хватило, зато на шёпот Марка тут же явилась уже знакомая вила. Сегодня волосы её аккуратно расположились двумя косами на плечах, но накрахмаленная белая рубашка по-прежнему оставалась цветастой, а фенечки соперничали с рукавами. От расстройства я взяла двойную порцию салата, а так же три нарезки на всю нашу компанию. В следующий раз, я могла не докричаться. Днём здесь намного хуже, чем утром.
– А с тобой что? – обратилась я к Николаю, восстанавливая звуколов.
– Я просто как близкий друг Влада прохожу. Я даже с вами в приюте не жил, так что мне предъявить нечего. Я, конечно, с Владом с детства знаком, но столько времени прошло, а шпаны в Тайшасте побывало немерено.
– И то верно, – согласилась я, невольно отвлекаясь на размышления о своём муже. А вот в моём случае с приютскими проделками страшнее всего.
– Марк?
– Ну у меня они нашли аппаратуру, но я сказал, что это для личных нужд, поиграть.
– Что? – удивилась я, не понимая, о чём речь. Аппарата-то я вживую и не видела.
– Он на него стрелялки установил и в свободное время развлекался, – сдал друга Николай, неодобрительно покачивая головой
– Вы мне ещё спасибо сказать должны, что я на него игры поставил! На свои, между прочим, кровно заработанные...
– Нахально сворованные, – для верности поправила я.
– ...деньги их покупал, ставил!
– Отмазка, мягко говоря, слабоватая. До спасибо не дотягивает, – покачала я головой, в то время как нам принесли заказ. Глянув на огромные тарелки с мясом и фруктами, я заволновалась, что переборщила. – Но всё лучше, чем ничего. Кстати, никто тебя не спросил, где ты проливал кровь, чтоб на такой артефакт заработать?
– Везде, где мог, и дальние родственники помогали. У них проснулось чувство вины. Всё-таки пять лет они обо мне и не вспоминали, только в двенадцать нашли. А как полгода назад переехал, так обязательно шлют мне монеточку. Да и без них я так-то действительно мог бы его приобрести, у меня подработок как грязи. Просто с кровью нынче дефицит, за неё тоже платить приходится. До чего же вы люди жадные!
Я посмотрела на вилку, которая скользнула по гжелевой тарелке, мимо помидора. Про себя отметила, что у нас дома острее, да и тарелки аккуратнее – ни одного отбитого края не найти. Потом вернулась к монологу Марка, который жаловался на кровь, людей и жадность. Как раз успела обдумать информацию к моменту, где вампир собирался пустить слезу, и оторвала его от этого занятия:
– То есть в принципе на нас ничего, кроме косвенных подозрений? И Дмитрий.
– У Дмитрия плачевное положение. Его поймали за руку, уж не знаю, как вышли. К тому же вскрыли ещё несколько его махинаций, хорошо, все без нашего участия, – рассказала Леся и, я поняла, что у нас оказались одинаковые причины знакомства с Дмитрием для смотрящих. – Может, конечно, парочку обвинений он с себя и сбросит...
– Это каких? – заинтересовалась я.
– Скорее всего, Тайшасту. Там не только он работал, кураторов множество, караванов на всех хватало.
– Хоть это утешает, – вздохнула я, снова вспоминая о том, что мне надо домой возвращаться.
Я тоскливо взглянула на часы над входом в подсобные помещения. Сегодня я, кажется, приду позже мужа с пасынками, так что проскочить и лечь спать, чтобы избежать расспросов, у меня не получится.
– Гель, но это-то мелочи. От них нам даже проще отговориться, чем от краж, – удивился Марк, а я только недовольно на него посмотрела.
– Кому как. У меня в доме, например, уличить меня в артефакторной образованности куда проще. Я уже который день под дурочку кошу. «Ой, какой красивый камушек! А можно его схватить? Нет?» – передразнила я саму себя. – Толя каждый день мне разные штуки в комнату подкидывает, камни под нос сует. Так и Глеб к забаве подключился. Бывало, устану я под вечер, отвлекусь, а он как меня о чём-то таком спросит. Каждый раз аж испарина пробегает. Столько идиоткой я не притворялась никогда.
– А что случится, если они узнают, что ты разбираешься в камнях? Пусть даже замешана в кражах, это же такие мелочи, – пожала плечами Леся.
– Не знаю и знать не хочу. Это для нас мелочёвка, как семечки погрызть. А для них мы вообще-то воры. Их добра.
– Но Костя ведь тебя действительно любит! – попытался поддержать тролль. Но я этот вариант уже рассматривала, поэтому только больше расстроилась.
– А вот Толя действительно нет. И даже если Костя мне такое спустит, и смотрящие не придерутся, то все друзья-соседи узнают, кто я такая. А мне с ними и так не сладко. Одна дамочка как-то попыталась заявить, что, таким как я, в их кругу не место.
– А ты что? – распереживался Марк, даже забыв, что он хотел вытереться салфеткой. Вампир сидел, замерев с белым куском ткани, зажатым в кулачках, и ждал продолжения.
– А я помнила голос этой стервы, поэтому предложила рассказать обо всех её любовных похождениях, чтобы остальные дамы «её круга» погордились. После сошла за свою. Почти за любимую и дорогую подругу, – вздохнула я, подцепила последний огурец и ещё раз взглянула на часы. – Ладно, всё равно никаких планов придумывать не надо. Пора мне.
Вот только убирать звуколов и возвращаться домой совсем не хотелось. Наверное, первый раз после свадьбы.
13. Все тайное может остаться тайным
Ни Кости, ни Глеба, ни даже Толи к моему приходу в доме не оказалось. Я порадовалась немного, взглянув через огромные окна на сумерки. Самое время завалиться спать, чтобы никто ничего не спросил, и никто ничему не позлорадствовал, впрочем, последнее относилось только к Толе.
Я уже поднялась на второй этаж, как обеспокоенный дворецкий, окликнул меня:
– Госпожа, прошу прощения, но сейчас никого из господ, кроме вас больше нет, а на кухне дымит. Не изволите ли посмотреть?
Я только тяжело вздохнула, потому что, похоже, в игру «а не разбираешься ли ты в артефактах» вступили даже слуги. Может это и непреднамеренно, им действительно в такой ситуации не к кому обратиться.
Несмотря на свои опасения, я быстро спускалась вниз по лестнице, чуть придерживая край платья. На кухню – в самый конец длинного светлого коридора – я неслась чуть ли не бегом, потому что дым дошел даже до столовой.
Дымила плитка, с которой всё уже сняли и выключили, да только не помогло. Плитка была намного больше, чем у меня в своё время, на несколько конфорок, поэтому задача усложнялась. Но, тем не менее, я прекрасно помнила, что при любом раскладе в ней используется всего три камня, из которых выйти из строя может только терес, при условии, что он где-то надломлен.
Я оглядела всех слуг, собравшихся на кухне и с ужасом и надеждой наблюдавших за мной. Одна даже догадалась притащить грудного ребёнка, и он постоянно плакал. Ещё раз посмотрев на плиту, я поняла, что рванёт так на полдома. И не только на полдома, заденет и помещения слуг. У нас людей с полсотни, шанс, что мы успеем предупредить всех, очень мал. Я только вздохнула. Нет, полдома и пятьдесят человек не цена моей безопасности, авось никто Косте не сдаст.
– Детей выведите, – скомандовала я, отодвигая панель, за которой прятались камни. – И приготовьте мне холодный соляной раствор.
Дым, до этого проникавший тонкой струйкой, повалил как из трубы. Не зная, с какой из конфорок беда, я стала щупать все камни. На второй уже мне улыбнулась удача: в как всегда холодном и шершавом тересе я нащупала раскол. Дёрнув со всего маху, я достала дымящий камень, который тут же бросила в поданную мне кастрюлю с солью. И не успела вздохнуть и подумать, как бы деликатней попросить слуг ничего не говорить господам, а из подсобки, расположившейся аккурат напротив плитки, вывалились все три хозяина дома.
– Тридцать секунд! – восторженно заявил Толя, но у меня это такой же радости не вызвало. Во мне начал закипать даже не страх, а злость, потому что я не любила, когда меня водили за нос.
– Геля, пойдём со мной, нам поговорить надо, – с некоторым раздражением Костя глянул на младшего сына, но лучше бы он сейчас смотрел на меня.
– Я никуда не пойду, – спокойно ответила я. – Надо было вообще на всё плюнуть и взорвать!
– Я бы вышел и всё поправил, – попытался успокоить меня Костя.
– Как будто ты знал, когда он взорвётся, – фыркнула я, обиженная до глубины души. Даже не тем, что я попалась, а тем, что меня специально ловили. Хорошо ещё Арспирова с собой не взяли.
– В среднем тересы взрываются через пять минут.
– Это в среднем. А по факту это среднее получается из одной из девяти, – известила я, а в душе просто клокотал гнев. Руки чесались треснуть по столу, но я сдерживалась. – Так принципиально узнать, что твоя жена преступница? Поймать с поличным?
– Геля, успокойся, и пойдём поговорим. Могла бы все сама мне сказать и никаких проблем.
– Сдал бы меня сразу и никаких проблем! – заорала я на весь дом, теряя терпение, а к глазам подступили слезы. Ладно я, но что станет с моим ребёнком? Если Костя хотел наследства лишить своих родных и благородных, то с сыном или дочерью воровки он вряд ли станет церемониться.
– Геля, не устраивай сцен, – потребовал муж, хватая меня за руку.
И потащил из кухни через весь дом. Я бы сопротивлялась, да только сил у хрупкой девушки против сильного мужчины с браслетами на руках, не хватит. К тому же, там его сыновья и множество слуг по дороге к выходу из дома. Мы поднялись на второй этаж, а потом направились в конец крыла, к его кабинету. Глеб и Толя неотступно следовали за мной, как конвой.
Костя отпустил меня, только когда за нашей свитой захлопнулась дверь. На всякий случай Глеб закрыл её на ключ. Я смотрела на семью затравлено, не зная, что мне делать в такой ситуации. Не скажу, что сразу же я их не узнавала и на их лицах читалась агрессия. Недоволен оставался только Костя, Глеб и Толя же смотрели с любопытством. Не пойми, что у них на уме.
– Геля, не будешь ли ты так любезна помочь мне перебрать эти камни, раз уж ты разбираешься? – предложил Костя, указывая на свой стол, полностью заваленный элементами для артефактов и разнообразными баночками.
Я вздохнула, решив хранить гордое молчание. Всё равно уже поймали, так, может, успокоюсь, пока займусь делом. Нервничать в моём положении нельзя. Я села за стол, машинально начиная перебирать камни, проверяя на ощупь, на свет, некоторые даже на запах. Шершавые, гладкие, колючие, прозрачные, сверкающие, матовые, чуть отдающие тухлыми яйцами и цветами с полян они проходили через мои пальцы и раскладывались по подготовленным для них коробочкам. Вскоре я рассортировала всё, после чего развернулась к мужчинам, глядящим на меня удивлёнными глазами.
– И что это было? Отработка в домашних условиях? – спросила я, понимая, что они говорить ничего не собираются. – Сразу предупреждаю: мне не стыдно, в суде я отговорюсь, а пахать всю жизнь как чёрная рабыня не собираюсь!
– Гель, – заговорил Костя, но запнулся; вместо него за дело взялся Глеб.
Он брал каждую коробочку, рассматривал внимательно содержимое, качал головой, потом брал другую. Я ждала, наверное, с полчаса, пока он их все пересмотрит. Уж не знаю, как вытерпела, а на стуле вся извертелась.
– Отец, это потрясающе, все правильно. Я даже не знаю, что сказать. Геля, как ты умудрилась так научиться? Без учителей, не в аристократической семье...
– Насчёт учителей, ты не прав, – спокойно поправила я. От похвалы или от времени злость во мне поутихла, нервозность тоже. Я даже рассудила, что сдавать меня никто не собирается, разве что наказание придумают. Им такая слава тоже не нужна. – Дмитрий очень хороший учитель. К тому же мне страсть как хотелось конфет и персиков. И не слишком я мечтала взорваться или навредить себе. Пришлось учить.
– У вас все в приюте такие талантливые? – с ноткой раздражения спросил Толя, тоже постоянно сующий нос в коробки. Но, судя по всему, в отличие от Глеба он мало что в этом понимал.
– Нет. Дмитрий давал работу только некоторым. К тому же мы ходили группами по четыре-шесть человек. Достаточно, чтобы разбирался кто-то один.
– Прямо тебе жизнь была не мила без конфет и персиков? – со злой насмешкой уточнил Толя.
– Мне хотелось хотя бы попробовать, – улыбнулась я грустно, после чего пасынок стушевался и замолчал.
– В общем, – наконец решился заговорить Костя, присаживаясь рядом, – тут такое дело. У Глеба и Толи с артефактами не ладится, Глеб ещё может отличить элементы, а вот Толя и с этим не справляется. Да и, признаться, с такой скоростью, как ты, не умею работать даже я. Ты не хочешь стать моей помощницей?
Некоторое время я смотрела на Костю, поглядывала то на Глеба, то на Толю, чтобы понять степень правдивости истории. Судя по тому, как Толю оскорбили в лучших чувствах, Костя говорил правду.
– Так что ж ты сразу не сказал, что тебе помощник нужен?
– А ты почему сразу не сказала, что разбираешься в камнях?
– Я – параноик! – с достоинством ответила я. – Меня тут смотрящие ловят, мой друг под стражей, а я стану направо и налево кричать, что да, мол, воровала в Тайшасте?
– Вот поэтому и не сказал. Ты бы подумала, что я пытаюсь тебя поймать, и всё равно не проговорилась.
Что же, довод оказался серьёзным, а я, признаться, всё-таки заинтересовалась предложением. Осторожно посмотрев на кучу камней, рассортированных мной, я почувствовала прилив гордости. По крайней мере, от скуки не умру.
– И с чего начнём? – уточнила я, глядя на Костю блестящими глазами.
