Текст книги "Блики Артефактов (СИ)"
Автор книги: Светлана Людвиг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)
23. Дела любовные давно минувших дней
Как вдова, обременённая внезапно свалившимся наследством, я имела полное право уйти в свои хлопоты с головой и не задумываться о внешнем виде в целом и о перевязанном опухшем лице в частности. Но после нашей ночной прогулки, когда Сергей с таким восторгом рассматривал мой правый глаз, я занялась скорейшим выздоровлением. Ведь левый у меня тоже красивый.
На следующее утро мне, конечно, ничего исправить так и не удалось, зато через рассвет я уже любовалась прежним отражением в складном зеркале и воде для умывания. И вообще в любых отражающих поверхностях.
– Вы бы косметикой не злоупотребляли, – скептически посмотрел на меня Лёня, предупредив уже после того, как я покрыла лицо с небольшими покраснениями пудрой и один глаз задрапировала тенями.
– А что такое? – поинтересовалась я из праздного любопытства, приступая ко второму веку.
– Мало ли какую аллергическую реакцию может вызывать...
– Оставьте её, Леонид, – посоветовала Наталья, собирая медицинский саквояж и отводя для огонь-травы особое место. – Она позавчера полночи гуляла с Сергеем Фёдоровичем и сейчас спешит показать себя во всей красе. Даже если мир рухнет, вряд ли Ангелина Денисовна обратит вниманием. А какая-то там аллергия, к тому же возможная и когда-нибудь, вообще не считается.
Я улыбнулась, а потом приоткрыла ротик, нанося тушь. Что ни говори, а Наталья полностью права. Аллергия может вылезти позже, чем дороги караванов разойдутся, так что переживу.
Леонид по виду пациентки признал правоту коллеги и с горестным вздохом вышел из моей палатки.
На своё вновь прекрасное лицо и на волосы, как нельзя удачно уложенные сегодня в незамысловатую причёску, в которой две пряди обрамляли лицо, а остальные чуть придерживались заколкой на затылке, я могла бы смотреть долго. Но время не ждёт, я должна ковать железо пока горячо. Окрылённая, я выскочила на свет ясного солнышка и направилась к месту, где завтракали Куприяновы.
– Если я ещё раз и женюсь, то только на такой как Лиза: красавице, умнице и с характером! – услышала я слова Фёдора, перед тем как показаться им. – Кстати, тебе же, вроде, тоже она нравилась?
Я не стала удовлетворять женское любопытство, чтобы разузнать, о той ли Лизе речь, и какие девушки нравятся Сергею, по своему опыту зная, что когда встречаешь действительно симпатичного тебе человека, все выстроенные годами стереотипы рушатся.
– Доброе утро! – поздоровалась я, подбегая к мужчинами и обнимая Женю за шею. – А вот и я! И даже снова красавица!
Моя радость быстро сменилась настороженностью. Фёдор и Сергей, глядя на меня, побледнели, словно увидели ночной кошмар, а не красивую девушку. В себя я верила, к тому же Женя ни капельки не удивился, так что мне осталось только потребовать объяснений:
– Женя?
Он сразу понял намёк, заранее готовый к подобной сцене. Но объяснять не хотел, кривился и решился лишь потому, что не нашлось другого выбора.
– Ты выглядишь точно так же как моя умершая мама, – огорошил меня мальчик. Сразу объяснилось, почему он выделил меня из толпы в тот день.
– Ага, – только и смогла выдавить из себя, сопоставляя факты. Елизавета недавно умерла, некромант говорила о смерти близкого.
– Вы из одного города, вы её родственница? – предположил Сергей, начав искать разумные оправдания.
Женя молчал, зная мою историю. Факты он сопоставил намного раньше меня и Сергея. Правильно, он располагал полной информацией со всех сторон, к тому же нашёл время подумать, а нам приходилось соображать на ходу, попутно приходя в себя от шока.
– Ей сколько лет? Было бы, – поправилась я, понимаю, что только подсчётами могу доказать или опровергнуть свою теорию.
– В этом году тридцать шесть, – ответил Фёдор, внимательно разглядывая моё лицо. И каждый раз его взгляд цеплялся за какую-то новую давно знакомую черту, лишая меня надежды на то, что они обознались. Все втроём.
– А замуж она за вас вышла после восемнадцати? – уточнила я, вычтя свой возраст.
– В двадцать, хотя роман у нас начался задолго до этого, но я бывал в Зайцевске лишь проездами.
– Тогда да, скорее всего родственница, – безразличным голосом заверила я, отводя глаза.
– Вы в родне с Медниковыми? – спросил Сергей, но я пропустила фразу мимо ушей.
Не люблю я такие моменты, когда уже и смирилась со всем, и сделать ничего нельзя, да и не очень хочется. А все равно новые факты обрушатся на голову, все перевернут, разбередив старые раны. Стою я, глядя на светлеющее местами небо, лучащееся беззаботной голубизной рядом с сияющими облаками, и думаю, и что делать с новыми знаниями? Вот она нашлась моя мама, которую я не очень-то и хотела видеть, и что дальше?
– Ты же говорила, что ты из приюта? – все планы по конспиративному вранью об убежавших родителях или прочей подобной чуши, которая позволила бы мне остаться ни при чём и при этом не вызывать подозрений своим лицом, сломал Женя, не понявший моего тонкого намёка. Да мне бы сейчас самой себя понять.
Я по-прежнему обнимала его за плечи, посмотрела на него сверху немного задумчиво. В доверчивых и непонимающих фиалковых глазах сквозило удивление. Нет, так дело не пойдёт. Если эта женщина смогла меня выбросить на порог приюта, то я от брата отказываться не собираюсь. Ошпаренная этой мыслью, я вздёрнулась, мотнула головой, растрепав причёску, и улыбнулась по-настоящему.
– Меня в приют подбросили, как только родилась. Просто не так давно мне говорили, что у меня умер близкий человек в два раза старше меня. Так что очень похоже на родственницу! – подмигнула я Жене, как будто это только наша тайна, хотя Фёдор и имел на неё больше прав. – Вот только не надо на меня смотреть как на давно потерянную дочь, – попросила я, заметив опасный взгляд со стороны старшего Куприянова.
Непонятные эмоции проступали на старческом лице. Злости на неверную невесту не находилось, и я всерьёз начала опасаться проявлений ненужной благодетели. Я не любила, когда меня жалели, даже если ситуация действительно подходящая. Как правило, от сочувствующих похлопываний и утешающий речей я сильнее чувствовала себя одинокой и несчастной, полностью уходя в свои мысли и окончательно скатываясь в депрессию. На фоне предательства мужа, подбросившего мне кучу проблем, давняя измена матери, избавившая меня от лишнего геморроя, не такая и большая беда.
– Но может так и есть, – осторожно сказал Фёдор. Но неожиданно во мне вспыхнула неконтролируемая ярость, перемешанная с давно утихшей ненавистью. Даже Костю я не хотела так сильно убить.
– Здравствуйте! С какой тогда радости от меня избавляться?!
– У нас с Лизой начались отношения за несколько лет до свадьбы, тогда ещё... мать Сергея была жива. Чтобы не компрометировать меня Лиза вполне могла пойти на такой шаг, – взволнованно заявил Фёдор разглядывая во мне, как я теперь понимаю, ещё и свои черты.
– Вот с-с... – заикнулась я, но в последний момент сдержалась, понимая, что Жене неприятно услышать такое о любимой недавно умершей матушке. Мальчики они вообще маму превозносят до небес, девушки в этом плане куда практичнее. – Странная женщина, – успокоившись, закончила я фразу несколько по-иному.
– Мама нехорошо поступила, отдав тебя в приют, – неожиданно поддержал моё возмущение брат.
– Просто отвратительно, – согласилась я, наконец, обессилев и присаживаясь на подготовленный для меня коврик. Женя тоже сел, преданно обнимая меня. Хорошо, что он рядом, иначе бы скатилась в депрессию.
– В любом случае, Елизавета была талантливейшим артефактором, и половина моего состояния по праву принадлежит ей. Думаю, вы можете претендовать на часть наследства...
– Чего?! – встрепенулась я. – Дудки! Никакого наследства мне не надо, с тем бы, что муженёк оставил, управиться! – заявила я безапелляционно. – Даже не думайте! – испуг мой оказался настолько сильным, что Фёдор не решился уточнить причину. А я собралась с мыслями и расставила по полочкам несколько важных моментов. – Кстати, раз на наследство я не претендую, думаю, не стоит заморачиваться над вопросами родства? Как вы считаете? Мне достаточно просто вашего хорошего отношения, – улыбнулась я, понимая, что даже если Фёдор больше не захочет меня видеть, в принципе спокойно переживу. Женя сможет заезжать ко мне в гости и сам, большой уже мальчик.
– Мудрое решение, но не уверен, что смогу его просто принять. Попробую только ради вас, – временно согласился со мной Фёдор, но вот беда, я упустила один очень важный момент, ради которого так тщательно сегодня украшала лицо, ставшее камнем преткновения.
– Что ж, я никак не ожидал, что встреченная мной в дороге родная душа окажется мне сестрой, – произнёс Сергей, убито и растерянно. Меня ранили в самое сердце. Ну, мать, ну подсобила!
– Я не думаю, что мы с вами в прямом родстве, – посмотрела я на повесившего нос парня. Для него удар оказался больнее, чем для меня.
– Да, скорее всего, но Лиза действительно очень специфичный человек. Я не могу исключать возможность.
Я, выросшая без родственников и каких-либо обременений относительно них, могла бы проигнорировать эфемерную вероятность одной крови. Но Сергей воспитывался не так, и для него вопрос принципиальный. Конечно, раз он такой щепетильный можно просто закрыть не начавшийся роман под грифом «курортный» и плюнуть на все, мне и так после новых открытий не до романтики. Но допускать, чтобы моя мамочка испортила ещё какую-то часть жизни, не хотелось.
Я припомнила слова Софьи о вызове свежего духа и зачёте виверн как предоплаты.
– Вы знаете, есть способ узнать наверняка. Я подсуечусь, а после приглашу вас в гости, и мы все обсудим, – решила я, поняв, что старые скелеты могут выскакивать из шкафа сколько угодно, а мне уже пора бы позавтракать. Но кости я этим скелетам пообломать-то хочу!
– Удивительные все-таки вещи происходят иногда в мире, – заговорил Фёдор после нескольких минут молчаливой трапезы, а я только скользнула по нему агрессивным взглядом.
То есть он несколько минут назад обнаружил факт измены любимой жены, которая поступила бесчеловечно со своим ребёнком, и спокойно рассуждает о том, как удивительно устроен мир?! Может кому другому сейчас это и показалось бы нормальным, но не взбешённой мне. Через силу я вежливо улыбнулась, и как ни в чем не бывало поддержала беседу:
– О чем вы?
– Лиза была очень талантливым артефактором, в её руках элементы словно сами соединялись, да так правильно, накрепко, как не получалось ни у кого другого.
От хвалебной оды у меня даже зубы свело, но куски своего завтрака я с упорностью проталкивала внутрь. Обиды обидами, а нервами сыт не будешь.
– И твой дар наверняка не раскрылся бы, если бы тебя не встретил и не обучил Константин Викторович. Я прекрасно понимаю, почему он оставил тебе наследство.
Я вздохнула. Конечно, признаваться в том, где на самом деле я научилась работать с элементами артефактов, чревато. Но терпеть воспевание людей, которые меня кинули, я не хотела. Нет уж, дудки, Константин не сделал одолжение бедной сиротке, раскрыв талант, который достался от матери. Я сама себя слепила, и если уж кого-то и следует благодарить, так Дмитрия.
– Вообще-то, – выпалила я, не в силах сдержаться, – Константин пришёл на все готовенькое. Отчасти потому он и женился на мне.
Не будь я связисткой – а эта профессия требует достаточно развитого дара – он бы и не познакомился со мной. А сбагрить на меня свои проблемы и уйти даже с чистой совестью так ему вообще подфартило.
– Но где же вы тогда научились собирать артефакты? – изумился Фёдор, в а Сергей даже не отреагировал, сидел задумчивый и переживал насчёт нашей кровной связи. – В приюте такому не обучают!
– Отнюдь, – бросила я загадку, но сразу же сдала и ответ. – Именно в приюте набирают беспризорников, которые могут безнаказанно шнырять, где попало, и попутно воровать элементы для артефактов. А какие ценятся дороже и в какой карман вместе с чем положить, знать обязательно. Как и то, чем можно воспользоваться в случае, если засекут, – выдала я безжалостно, не боясь откровенного признания.
Старшие мужчины взглянули на меня как на прокажённую, даже хуже, чем когда увидели, что у меня одно лицо с их умершей любимицей. Словно перед ними предстало зеркальное отражение Лизы: бешеная, невежливая, беспризорница и воровка. У меня нет с ней ничего общего, и ничего мне от неё не надо!
Только Женя оставался спокойным, сидя рядом со мной. Украдкой даже коснулся моей руки, тихонечко пожал. Хорошо, что мы познакомились в том возрасте, когда он ещё не приложил к своим глазам линзу исчерченную штампами взрослых мнений.
После лишними замечаниями завтрак не тревожили, и, поблагодарив поваров, я с достоинством сбежала собирать вещи. Могла придумать и более удачный предлог, но никто не возражал. Женя увязался следом, не решаясь начать разговор, но явно желая о чем-то побеседовать.
– Не молчи уже, – предложила я, когда вместо моей палатки мы оказались на берегу реки.
– Ты на меня не сердишься? – задал он один из самых глупых вопросов в данной ситуации.
– На тебя-то с чего? – фыркнула я, прижимая мальчика к себе, чтобы ответить не только словами, но и теплом. – Но что ты молчал раньше? – наигранно возмутилась я. – Предупредил бы раньше, я бы ни за что бинты не сняла и избежала дурацких разборок. Глядишь, и с твоим братом роман начала! А сейчас бегай тут, трупы поднимай, выясняй то, что мне и не нужно вовсе.
– Ты бы все равно рано или поздно бинты сняла, – попытался вразумить меня мальчик, но досада, летевшая кубарем с надеждой, не вняли:
– Это мелочи, не мешай мне мечтать!
Ещё немного посмеялись. Наша шутливая беседа ни о чем помогла мне остыть от утреннего происшествия. Я бы даже прозевала отъезд, если бы на берегу не показался Сергей, потерявший брата. Женя зачем-то оставил нас наедине, Сергей воспользовался моментом.
– Геля, я прошу прощения за утро, – начал молодой человек.
Ещё неизвестно кому прощения просить надо, свалилась на них непонятно откуда, так ещё и вылила все.
– Не страшно, – спрятала я руки в карманы, потому что больше некуда, и смотрела на него с лёгким изгибом губ. Улыбаться сильнее я не могла, сердце болело. – Никто не виноват.
– Я виноват. Я ничего не знал о вас, совершенно. Да и к тому же в ту минуту, когда вам требовалась поддержка, повёл себя неподобающе. Просто меня настолько потрясла мысль, что мы с вами можем оказаться родственниками, что я не смог вернуться в реальность.
– О, неужели вам так неприятна мысль о том, что мы станем близкими? – пошутила я, и в ту же минуту оказалась крепко прижатой к мужской груди, к часто бьющемуся сердце.
– Ангелина, – выдохнул он, проникновенно заглядывая в глаза. – Вы – самая чудесная женщина из всех, кого я когда-либо встречал! И я бы с удовольствием провёл рядом с вами всю жизнь, но если вы сестра мне, то это принесёт только мучения!
Про себя я вздохнула, мысленно обругав того человека, который придумал генетику. Весь вопрос в убеждениях, то есть в дури. Раньше же, когда мы с Арийскими степями были империей, императоры только на своих сёстрах и женились, чтоб власть из семьи не ушла. Говорят, поэтому и вымерли, но не случится же трагедии из-за родства по отцу?!
Я могла возмутиться, поворчать, попытаться донести эту светлую мысль до своего собеседника, но Сергей взял мою ладонь и поцеловал тыльную сторону. Да так нежно, что от простого жеста меня пробрало до костей, встрепенулась целая вереница мурашек. А потом он прижал мою ладонь к щеке, прикрыв сверху своей. И я решила не поднимать ненужный сор из своей души, просто пообещала:
– Я обязательно выясню правду.
В конце концов, даже если не узнаю, то всегда смогу слукавить. И никто ничего не проверит.
24. На краю мира
Только в одном месте гардарийцам почти удалось отбить кусочек гор у волшебных существ, там и основали город Северный. Но «отбить» – абстрактное понятие, то и дело в гости заходили гидры, мантикоры, ифриты и прочие бывшие хозяева, спасибо, чаще всего в одиночку, а не стаями. Опасным местом оказался «пограничный» городок, но иначе никак элементы к артефактам не добыть, и люди упрямо отстаивали свои владения.
По размерам Северный больше походил на деревню, только дорога для автоповозок была даже больше, чем у нас в Зайцевске. Сразу видно, приспосабливалась под КАМАЗы, спокойно разъехаться могли каравана три.
В итоге город состоял из одной большой дороги с редкими домиками по краям. Удивительно частые пешеходы то и дело зайцами перебегали с одной стороны на другую, боясь попасть под колеса автоповозке. Я всегда свято соблюдала правила «перед КАМАЗами не перебегать», но в Северном не переждёшь.
Несмотря на то, что с Куприяновыми мы не разъехались, перспективный роман с Сергеем лишь в редкие моменты выглядывал из-под медного тазика. Я не стала заморачиваться и свободное время посвятила планам по вывозу крови от Ратмира и выбиванию скидки у поставщиков. В те моменты, когда планы мне казались невыполнимыми и нагоняли уныние, я учила Женю плохому.
Мы воровали яблоки, старательно пряча их по карманам. С черной дырой получилось бы лучше, но у меня в детстве их не было, и сейчас я считала их жульничеством. Пытались подстрелить голубей из рогатки во время езды. Естественно в половине случаев промазывали, зато отлично попадали по окнам. Поджигали пух с деревьев, который в Зайцевске к этому времени давно отошёл.
Разумеется, во время наших проказ мы прятались от отца и старшего брата. Саныч крутил пальцем у виска, но ничего не говорил, потому что один раз уже попробовал и получил лекцию, что такими темпами дети аристократов останутся без детства.
После обеда на постоялом дворе, где мы разместились, наши пути разошлись. Куда подевались Куприяновы, я не узнавала, но я, к превеликому разочарованию Саныча, пошла с ним к поставщикам. Народ оказался любезный и весьма разговорчивый, особенно после того, как я сгоняла за бутылкой чего покрепче. В выпивке я усилиями Влада разбиралась и произвела хорошее впечатление, компания нашлась вмиг.
– Надоели эти гонки по вертикали! – вещал рыжий высокий торговец эльфячей наружности, на которого ткнул Саныч как на благонадёжного. – Работаешь, работаешь, а потом бах! И приходится по себестоимости почти продавать, чтобы товар сбыть, потому что какой-то прохиндей нашёл небольшое месторождение, разворошил его до дна за раз и все сразу же кинулись к нему!
– Да-да! – подтвердил гном, который вообще занимался правопорядком, но в Северном почти все имели какое-то отношение к добыче элементов. – И главное, потом жалуются на сроки поставки, что часть товара битая, плохо обработанная! И всё равно раз за разом берут.
– Так вы бы собрались и урезонили этого трудягу? – от всей души посоветовала я. Меня не смутило, что я на другой стороне баррикад, пока заговорилась с поставщиками, все их беды уже приняла как свои.
– Да каждый раз разная сволочь! – сплюнул эльф, спасибо, пили мы на улице. – Поначалу так и поступали, а сейчас всех и не словить.
– Иногда, конечно, удачно выходит. Как добудешь что-то редкое, чего у остальных нет – барыш знатный! Но тоже не подгадать. Вас, – обвинительно ткнула в меня пальцем дриада, прищурив глаза и второй рукой поправляя на голове кепку, – артефакторов, тоже не поймёшь. То одно, то другое. Готовиться надо как к войне!
– Только что-то вы не очень готовитесь! Бывает приедешь, а ни черта нет! И хоть фабрики простаивать оставляй! – возмутился Саныч с наездом.
Я подумала, сделала выводы, и ловким движением руки разлила собеседникам ещё по рюмашке, коварно капнув себе меньше половины. Заодно хлеб к себе подвинула, мне сегодня пьянеть не стоит.
– Давайте за удачу в делах! – предложила я, продолжая пьянку. Поддержали дружно.
Ещё до заката компания рассосалась без лишних проблем: подъехал очередной караван и торговцы побежали торговаться. Предусмотрительный Глеб, после того, как один раз чуть не сорвался план производства, оформлял заказы заранее, когда поставщики заезжали в Зайцевск или он сам налегке добрался до Северного. Поэтому Саныч только контролировал. Причем меня, поскольку рабочие свою работу знали, а я мутила воду и думала.
План созрел ещё во время разговора, но решать без согласования с Глебом не хотелось. Да и знаний не хватало, а старший пасынок разбирался в этой кухне куда лучше.
– Дойти-то сможете? – хохотнул Саныч, глядя на моё задумчивое лицо.
– А что мне помешает? – удивилась я.
– Выпитое, – неуверенно предположил эльф.
– Да там выпитого-то, – дёрнула я плечами, раздумывая. – Ты мне лучше скажи, станция связи здесь где?
– Через пару кварталов, на большом перекрёстке налево, домик с зелёной крышей. Второй этаж.
Я кивнула и встала из-за стола.
– Только кому вы тут звонить будете?
– Да поработать решила, соскучилась в дороге просто страшно, – отшутилась я, и уверенно направилась в указанном направлении.
До гостиницы, где стоял артеконь, идти было дальше, чем до станции, так что дошла я пешком. Добралась быстро, безошибочно определила нужный домик и поднялась по металлической лестнице с дальней стороны. Когда я зашла, две связистки сплетничали на рабочем месте, маясь от безделья. Увидев непрошенную гостью, обе удивились и замолчали, но здороваться не собирались.
– Здравствуйте! – поприветствовала я их, оглядываясь. Да, у нас максимум можно было на четверть часа прерваться. И то одной.
– Здравствуйте! – неуверенно ответила джиниха. Черт, как их на связь-то вообще пускают? – Вы, наверное, ошиблись.
– И что я, по-вашему, искала? – уточнила я с любопытством. Может, на обратной дороге зайду.
– Не знаю. Но сюда не ходят, сюда звонят, – невинно оповестила девушка. Она не пыталась задеть, но я в ответ только скрипнула зубами. Не люблю я их логику.
– Я искала станцию связи, и мне нужен начальник.
– Через одну дверь, – ответила вторая связистка, и я поспешила выйти.
Молодой якша сидел у себя в кабинете и что-то активно рисовал. Точнее считал, потому что рядом с каракулями я видела цифры. Якши всегда начинают считать на бумаге, когда у них плохо с делами. Если с делами все хорошо, то они обходятся подсчётами в уме.
– Добрый день! – поздоровалась я, отвлекая начальника от нервного занятия.
– Добрый! – окинул меня парень невнимательным взглядом. – Могу быть чем-то полезен?
– Можете, – согласилась я, присаживаясь на стул для посетителей, и сложила руки на коленках, как школьница. Класть локти на рабочий стол мне показалось неприличным, да и свободного места на столе не нашлось. – Я хочу провести эксперимент на вашей станции связи, – начала я издалека, но якша нахмурился. Видимо, дела шли совсем плохо.
– Какой ещё эксперимент?
Сначала я назвала цену, которую собиралась отдать ради удовлетворения своего интереса. Эксперимент сразу показался хозяину не таким уж и плохим, тем более, аппаратура всё равно простаивала.
– Я хочу попробовать связаться с Зайцевском.
Конечно, деньги манили, но честность у хозяина станции связи никуда не подевалась. Наверное, поэтому с делами не ладилось. Вздохнув, молодой человек предупредил:
– Конечно, я могу сказать своим связисткам попробовать, но связь действует в пределах одного города. Максимум, который был зарегистрирован в столице, это когда один связист дотянулся до соседнего поселения. А до Зайцевска...
– Я не прошу мучить ваших связисток, – мягко поправила я. – Я хочу попробовать сама. В Зайцевске я какое-то время работала на станции связи, сейчас – артефактор. Мои навыки улучшились. Возможно, у меня получится, хотя от карты местности, как от шпаргалки, я бы не отказалась. Заплачу я в любом случае.
Якша пожал плечами, вставая из-за стола и доставая из закромов нужную карту, а потом мы отправились в соседний кабинет, где коллеги так и не приступили к работе. Казалось, мы с якшей одновременно тяжело вздохнули, и он попросил джинниху уступить мне рабочее место. Я присела, а хозяин заботливо расстелил на столе карту.
– А девушка пришла к нам составлять план города, где кристаллы связи стоят? – тут же спросила вытесненная.
Ага, карты составлять только в драконьей коже и ходят, очень опасное дело. А ещё надо обязательно делать это на карте Гардарики, чтобы точечки помельче.
– Нет, – коротко ответил якша, так же как и я, наученный горьким опытом.
– А почему ты так думаешь? – спросила вторая. Я скрипнула зубами. Ненавижу, когда джинны высказывают свои мысли.
– Так с картой же пришли!
Я закончила обдумывать, как лучше: связаться со станцией или сразу с домом, и положила руку на кристалл. Линия потянулась тонкой змейкой далеко, неспешно. Мне казалось, что я видела леса и поля, по которым она ползла, я растворилась в Гардарийских просторах. Скорость нарастала, пейзажи мелькали, проскакивая, вдруг резко потемнело – я вошла в лес. Скала, свернуть, не успела, удар! Сигнал сорвался, я встряхнулась. Зараза!
– Ручку! – потребовала я и поставила крестик на карте в том месте, где сбилась.
Во второй раз я прошла намного дальше, сорвавшись в середине города: заплутала в улицах, не смогла сориентироваться между домами, замешкалась и снова сбилась. В третий раз я почти дотянулась, сигнал пропал уже в Зайцевске. Недовольно зарычала, стирая со лба капельки пота, и вновь ринулась в бой. Наш дом был ближе к краю города, чем станция связи, поэтому решилась связаться с Глебом напрямую. Вот пусть только попробует где-то гулять!
– Да? – ответил Толя.
Напряжение спало, установился стабильный канал, я могла расслабиться и поговорить с родней.
– Привет! – блаженно поздоровалась я. – Глеб далеко?
– Геля?! – заорали на том конце трубки, теряя душевное равновесие. – Ты когда успела вернуться?!
– Я в Северном, так что ещё не успела.
– Да не может быть! Кристальная связь не способна преодолеть такие расстояния!
– Ты мне собираешься рассказывать, что может кристальная связь, а что нет?! – возмутилась я. – Кстати, если ты не заметил, ты слышишь не голос любой другой девушки, а именно мой. И я тебя тоже отлично слышу. И требую позвать Глеба! Немедленно!
– Глеб!!! – услышала я, как Толя заорал на весь особняк, наверное, перепугав прислугу. Если он в моё отсутствие проделывает этот номер, не удивительно, что Лёша часто плачет. Приеду – дам кому-то затрещину. – Срочно! К кристаллу!
Потом какое-то невнятное шуршание и бормотание, и после я услышала взволнованный голос Глеба:
– Да?!
– Привет-привет! Глеб, у меня срочное дело!
– Вот только не ври, что ты в Северном!
– Приеду – спросишь у Саныча, – оборвала я, хмурясь. Я тут чуть переутомление и нервный срыв не получила ради разговора, а они с претензиями. – А сейчас у меня к тебе дело. Ты, кажется, говорил, что обучался у финансиста?
– Да, обучался.
– Значит, идея такая. Ты сейчас сводишь данные по нашим основным элементам. Меня интересует какая средняя цена была на все элементы в прошлом году. И какую максимальную цену мы можем установить, чтобы не прогадать, если в течение года не покупать по более дешёвой. А так же список тех поставщиков, с которыми лучше всего работать и по каким элементам.
– Ничего у тебя запросы! – возмутился Глеб с ужасом в голосе.
– Это долго?
– Не знаю. Но я, кажется, понял, что ты хочешь провернуть. Думаешь, получится договориться?
– Они сами заинтересованы в чём-то подобном, – пожала я плечами, умолчав о том, что Дмитрий, подвыпив, рассказывал мне некоторые тонкости в общении. – План закупок у тебя составлен заранее.
– Ладно. Как с тобой можно связаться? – вздохнул Глеб.
– Скажи, когда мне выйти на связь. Я не уверена, что у наших связисток получится достучаться до Северного. К тому же у меня здесь нет стационарного кристалла.
– Тогда давай часа через три?
– Успеешь? – с насмешкой спросила я.
– Вывернусь! Тебе же ещё потребуется время на переговоры. В крайнем случае, Толю с собой посажу. Будет под диктовку записывать.
– Тогда до связи, – согласилась я, и отключилась. Усталость накатила внезапно, я будто вагоны грузила. Надеюсь, за три часа я восстановлюсь и смогу повторить подвиг.
– Я прошу прощения, запамятовал узнать, как вас зовут, – мигом залебезил якша, подставляя чашку чая рядом с аккуратно собранной картой.
– Ангелина Денисовна, – представилась я, решив, что артефактор должен выглядеть солидно.
– Очень приятно. Меня зовут Олег, – а вот начальник наоборот, хотел установить со мной более дружеский контакт. – Я ужасно расстроюсь, если узнаю, что у вас на три часа ожидания запланировано множество дел, и вы не сможете скоротать их за беседой.
Прямо все три? Я усмехнулась, понимая, что он все же почуял золотую жилу, от которой не намерен отказываться.
– Ваши девочки не смогут преодолеть такие большие расстояния.
– А артефакторы?
– А артефакторы вполне. Но они с каналами связи изнутри не сталкивались. Возможно, возникнут трудности с самим процессом.
– Тогда не согласитесь ли вы немного рассказать, как же все происходит? – коварно улыбнулся Олег, устроившись напротив меня со своей чашкой. Я вздохнула. У меня действительно не запланировано никаких мероприятий на три часа ожидания, можно скоротать время за беседой с умным человеком. С якши всегда приятно общаться, знать бы, что попросить взамен. Но пусть пока останется должен.
