Текст книги "Слепая Вера (СИ)"
Автор книги: Светлана Шёпот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 26 страниц)
Глава 17
Вальтегор уходил все дальше и дальше от столицы. Поначалу он не мог поверить, что у него все так просто получилось. Чувство эйфории дурманило разум и заставляло то и дело улыбаться. Он пробирался дальними тропами, которые ему посоветовал Эрион. Насколько он понял, эти пути были проложены людьми, которые иногда перемещались от одной деревни до другой. Ястер не понимал, откуда Эриону известно о чем-то столь, казалось бы, незначительном. Большие дороги Ястер обходил стороной, понимая, что по ним идти ни в коем случае нельзя.
Иногда он сворачивал куда-то не туда, и тогда ему приходилось тратить некоторое время, чтобы вернуться на свой маршрут. Его не слишком пугали такие отклонения. Честно говоря, если бы не понимание, что ему как можно скорее следует покинуть Андотт, он с удовольствием пошел бы туда, куда его ведет судьба.
Следовать правильному пути было очень сложно. Рожденный и проживший всю жизнь в столице, он был плохо подготовлен к жизни в лесу, но некая врожденная смекалка помогала ему, не давая погибнуть из-за простейшей банальности.
Вальтегор дышал свободой. Он просыпался до восхода солнца и любовался рассветом. При этом он сидел, затаив дыхание, словно из-за любого неловкого движения все таинство потеряет смысл. Днем, в пути, он слушал пение птиц и вдыхал пьянящий воздух, а ночью часами лежал и смотрел на сияющие звезды. Почему-то ему казалось, что они совсем другие, чем в столице, словно он не просто вышел за стены города, а перенесся в иной мир.
Из-за восторга чувство опасности притупилось. Нет, он знал, что в лесу бывает опасно, ведь демонические звери не дремлют, но ему везло. Вальтегор воспринимал свое везение как благословение.
Постепенно подгоняющий вперед страх истаял. Ястер стал чаще останавливаться около заинтересовавших его трав. Движение вперед замедлилось. А однажды ночью он вспомнил о родственниках, оставленных позади, и впервые подумал, что поступил неправильно. Ему не следовало оставлять их. Надо было отправиться вместе с ними, чтобы помочь, если вдруг что-то случится. Он ведь мог скрыть свою личность, как-нибудь замаскироваться. А что, если они погибнут?
Из-за этих волнений красота природы вокруг немного увяла. Вальтегор умом понимал, что он никак не мог пойти с ними. Любой, кто был при дворе короля хоть раз, мог с легкостью его узнать. Замаскироваться? Как? Не мог же он изменить черты своего лица. А они были весьма запоминающимися.
Промучившись пару ночей, Ястер смог убедить себя, что все сделано правильно. Его присутствие могло только навредить близким людям. В конце концов, в армии полно хороших алхимиков. Да и Эрион вряд ли позволит своей невесте погибнуть.
После размышлений на душе остался неприятный осадок, от которого Вальтегор так и не мог избавиться. Хотя стоит признать, что в этом был свой плюс – он перестал витать в облаках счастья и взглянул на мир осмысленным, трезвым взглядом. И тут же понял, насколько на самом деле опасно его путешествие.
Когда к нему пришло это осознание, он стоял посреди леса, чуть растерянно оглядываясь по сторонам. Он вдруг подумал, что на самом деле не знает, правильно ли идет. Резко подняв голову, он выдохнул. Судя по положению солнца, направление верное. Он не понимал, как смог дойти сюда. Еще несколько мгновений назад он был уверен, что идет по правильной тропинке, о которой ему рассказывал Эрион. Потоптавшись немного на месте, Ястер решил, что смысла и дальше стоять нет.
Достав запасенную карту, он хмуро изучил ее и сделал пометку в голове, что вскоре должно появиться ответвление, на которое ему следует свернуть. Ближе к вечеру ответвление появилось, и Вальтегор снова воспрял духом.
Путь, нарисованный для него Эрионом, вел в Вендарию, мимо Торлага и горы Кэр-Тиан. Вальтегор знал, что в том месте находится дом и ферма лекарственных растений семьи Меир. Подумав немного, он решил, что ему следует зайти и проверить, все ли у них хорошо.
Отойдя от тропинки вглубь леса, Ястер достал из котомки сушеное мясо и кусок лепешки. Костер разводить он не собирался. Мало ли кто ночью может пойти этим путем.
Из-за вернувшегося благоразумия он настороженно оглядывался по сторонам, прислушиваясь к звукам леса. Вальтегор не понимал, как до этого момента он спокойно спал, не заботясь ни о разбойниках, которые могли напасть на него во сне, ни о зверях. Особенно его волновали последние. Достав запрятанный в самую глубь котомки кинжал, он положил его рядом и, завернувшись в плащ, привалился спиной к стволу дерева.
Той ночью Ястер спал урывками, но к утру, к своему удивлению, вполне выспался. С того дня его передвижение и ночевки стали более осторожными. Несколько раз он встречался с людьми, те принимали его за обычного путника. Людям интересны были новости, и Вальтегор, не слишком опасаясь, что его узнают (все-таки он отошел довольно далеко от столицы), рассказывал кое-что. Чаще всего речь шла о войне.
***
Получив письмо от отца, Уоррен все понял быстро и правильно. В тот же вечер он за ужином как можно мягче сообщил жене, что им следует на некоторое время перебраться в горный дом.
– С ними что-то случилось, да? – спросила она. В ее голосе Уоррен отчетливо слышал слезы. Он, несомненно, любил жену, но эта ее привычка в любой ситуации проливать слезы иной раз немного раздражала.
– Все в порядке, милая, – произнес он, не обращая внимания на легкое раздражение. Подавшись вперед, он положил ладонь на руку жены и слегка сжал, давая понять, что они по-прежнему вместе. – Просто отец считает, что нам следует отправиться туда.
– А лавка? Ферма? – Асалия прикусила губу, пытаясь сдержать слезы.
Она знала, что муж на самом деле не любит, когда она плачет по пустякам, но ничего не могла с собой поделать. Слишком уж она была эмоциональной и чувствительной. И осознание этого не помогало справляться со слезами, готовыми брызнуть из глаз при любой мелочи.
– Лавку закроем, – уверенно сказал Уоррен. Еще раз сжав руку жены, он выпрямился. – На ферме несобранными остались лишь несколько полос с травами. Они еще не созрели, поэтому мы оставим их. Если к нашему возвращению они погибнут, так тому и быть.
– Жалко, – сжимая дрожащие губы, произнесла Асалия, а потом прикрыла глаза и пару раз глубоко вздохнула, успокаиваясь. – Но хорошо. Мы ведь сможем собрать травы на горе, не так ли?
– Верно, – Уоррен улыбнулся, довольный тем, что жена не стала слишком сильно упорствовать. Конечно, чаще всего она с ним соглашалась, но в их жизни бывали моменты, когда Асалия показывала, что не так покорна, как могло показаться постороннему человеку.
На следующий день они последовали своему обговоренному вечером плану. Ближе к обеду продавцы в лавках заметили, что Меиры не открылись. Новость очень быстро облетела все ряды. Всем было интересно, что случилось, но никто ничего не знал. Впрочем, это не мешало людям выдумывать небылицы. Некоторые даже верили этим сказкам.
Конечно, закрытая лавка не могла не привлечь внимания людей низшего круга. Через пару дней, ночью, лавку вскрыли и унесли все, что имело хоть какую-то ценность. Утром проходящий мимо молочник заметил открытую дверь и решил, что хозяева все-таки вернулись. Вскоре ему пришлось убедиться, что все совсем не так. Стражи порядка, вызванные на место преступления, походили, поглядели, а потом заперли дверь и отправились по своим делам. Все дружно решили, что разбираться будут после того, как вернется хозяин. Новость еще пару дней будоражила умы людей, а потом забылась.
Сами супруги Меир не догадывались обо всем этом. Они благополучно добрались до горного дома и посвятили несколько дней благоустройству и уборке. Асалия никогда в нем не бывала, ей не хватало различных удобств, но она не жаловалась, понимая, что жалобы ничего не дадут, только заставят Уоррена чувствовать себя неудобно. Доставлять мужу неприятности она не хотела.
После того как разобрались с домом, они обратили внимание на лес. Решив, что стоит исследовать территорию рядом с домом, Меиры отправились осуществлять задуманное. Оказалось, что в этом месте растет множество лекарственных трав. Не то чтобы они и раньше этого не знали, все-таки не зря ведь Иагон частенько уходил в это место, возвращаясь с полными котомками трав. Однако знать и видеть – разные вещи.
Супруги с воодушевлением принялись за работу. Они не знали, сколько им придется находиться в этом месте, так что решили заготовить как можно больше трав.
В один из дней они столкнулись с обходящим свою территорию духовным зверем – кинуохом. Уоррен, предупрежденный отцом, ожидал этого, но все равно побелел, когда величественный зверь вышел к ним из зарослей. Асалия от охватившего ее страха схватилась за рукав мужа и застыла, пустыми глазами глядя на животное.
Втянув воздух, кинуох подошел к замершей паре. Обнюхав их, он боднул Уоррена лобастой головой, потерся носом об Асалию, а потом, мазнув по ним кончиком хвоста, ушел обратно в лес.
Когда напряжение спало, Асалия начала заваливаться набок. Уоррен едва успел ее подхватить. Он и сам был в некотором ступоре, но забота о жене заставила забыть о пережитом страхе.
– Все в порядке, дорогая, – пробормотал он, поглаживая Асалию по белоснежной щеке. – Это просто духовный зверь. Ты же знаешь, что они не причиняют людям вреда. Отец рассказал мне о нем.
– Ты знал? – пробормотала она и разразилась слезами. – И не сказал мне?
– Прости, милая, я просто забыл. Столько всего навалилось, что это просто вылетело из головы, – повинился он, даже не пытаясь скрыть стыд и раскаяние.
– Забыл? О боги, – вздохнула Асалия, пытаясь справиться с неконтролируемым потоком слез. Ее всю трясло. Нет, она знала, что духовные звери почти безопасны, но даже эти знания ее не успокаивали. Трудно контролировать свой страх, когда о твою голову трется громадный зверь, способный убить одним ударом лапы или спокойно откусить голову.
После этой неожиданной встречи Асалия несколько дней отказывалась выходить из дома, но потом оттаяла. Правда, поначалу далеко от дома она не уходила. Что не мешало ей собирать достаточно много различных лекарственных трав.
В один из таких дней она наткнулась на цветок, который, к своему изумлению, не смогла опознать.
– Уоррен, – позвала она, убирая в сторону жухлые листья и траву. – Посмотри, что я нашла.
Спустя пару мгновений они уже вдвоем рассматривали необычный цветок.
– Боюсь, мои знания о травах неполные, – Асалия перевела взгляд с цветка на мужа. – Ты знаешь, что это такое?
– Нет, – признался Уоррен. – Ничего подобного я раньше не видел. Да и в справочниках не читал.
Супруги решили не трогать растение. Они наблюдали за ним, решив, что позже соберут семена и попробуют вырастить его на ферме. Кто знает, вдруг это полезное растение?
***
Отвернувшись от окна, Хэрольд глянул на неподвижно лежащего отца. Через пару дней король должен проснуться. Словам Вальтегора он верил. И для этого была причина.
Принц Андотта при рождении был награжден наблюдательностью, проницательностью и сильной волей. Он всегда испытывал непреодолимое желание знать об окружающих его людях все, что только можно и нельзя. Хэрольд видел их насквозь, предвидел желания, предугадывал мысли.
Поначалу он вел что-то вроде дневника, в котором записывал все, что мог узнать о людях вокруг. Потом он подумал, что не желает, чтобы эта вещь попала в чужие руки, и уничтожил записи, решив хранить знания в голове.
С каждым годом круг его знакомств расширялся. Он встречался с разными людьми – важными и не очень. Каждого нового человека он исследовал тщательно, не желая пропустить ни крупицы информации. Его интересовала любая мелочь.
Возможно, кто-то посчитал бы это занятие грязным и недостойным принца, но сам Хэрольд об этом не задумывался, с наслаждением выстраивая факты жизни очередного человека в стройную цепочку. Кроме фактов он добавлял в свое мысленное досье и собственные замечания, касающиеся черт характера.
Конечно, в одиночку узнать многие вещи он не смог бы. Именно поэтому он, как только немного повзрослел, привлек к своему занятию некоторых людей. Принц давно присмотрел их, посчитав, что те охотно согласятся работать на него и будут делать свою работу качественно. И не ошибся в предположениях – информация стала поступать быстрее и была при этом более полной.
Неудивительно, что именно Хэрольд однажды узнал, что во дворце его отца предателей больше, чем верных подданных. Наверное, ему стоило пойти к королю с этой информацией, но принц не стал этого делать.
Изучив сотни людей, он не мог обойти стороной собственного отца. Кайлас Летум не был лучшим из людей. Принц трезво смотрел на вещи и признавал это. Нет, он испытывал к отцу любовь, но это не мешало ему здраво оценивать короля.
Он знал, что отец считает себя выше остальных. Даже он, его сын, стоит в мыслях короля на ступень ниже. Это не особо раздражало Хэрольда. Он просто понимал, что подобное мышление однажды сыграет с отцом злую шутку. Сам принц, годами исследующий людей вокруг, знал, что нельзя никого недооценивать.
Правление Кайласа Летума протекало вполне спокойно. Возможно, считал Хэрольд, как раз поэтому его отец стал еще более высокомерным. Вечные удачи ослабили бдительность короля, закрыли ему глаза, не давая видеть дальше собственного носа.
Хэрольд решил, что его отцу как королю будет полезно получить такой урок. Когда он узнал о предателях, то не пошел с отчетом. При этом принц, со временем собравший вокруг себя верных людей, охранял отца, не давая предателям подобраться слишком близко и убить.
Вальтегора Хэрольд исследовал с особой тщательностью. И не только потому, что этот человек являлся главным алхимиком королевства. Все дело в том, что именно Ястер готовил все лекарства для короля.
Хэрольд прочел отчет о жизни алхимика и сморщился. Своего деда он не знал, но после прочитанного сделал вывод, что тот был не самым умным человеком. Неудивительно, что он умер так рано.
В отличие от своего деда и отца, принц считал недопустимым удерживать кого-то с помощью рабского контракта. Он хорошо изучил людей, как ему казалось, и искренне верил, что нет работника лучшее и вернее, чем тот, который до глубины души заинтересован тем, что делает.
Кроме того, любого человека можно привязать как-то иначе, не удерживая при этом силой. Взять того же Вальтегора. Деду и отцу повезло, что Ястер по природе оказался несколько мягкотелым и нерешительным. Будь это иначе, он еще в самом начале отравил бы короля, а потом сбежал. И то, что его так плотно охраняли, не является оправданием. Охранники тоже люди, у всех можно отыскать слабости.
Конечно, Хэрольд понимал, зачем дед сделал что-то подобное. Он и сам всегда будет стремиться к тому, чтобы найти и привлечь на свою сторону исключительные таланты. Но на месте предыдущего короля он повел бы себя иначе. Например, женил бы алхимика. Вряд ли тот захотел бы бродить по свету, подвергая свою возлюбленную утомительным переходам. А потом появились бы дети, внуки. Мечта осталась бы мечтой, не более того. А так дед и отец тем, что закрыли его под замок, только сильнее разожгли огонь желания в Вальтегоре.
Хэрольд знал, что Ястер собирается сбежать. В последнее время он не выдавал ничего интересного, но при этом постоянно чем-то был занят у котла. Принц довольно хорошо разбирался в травах, хотя алхимиком и не был. С первого взгляда все травы, с которыми работал Ястер, выглядели безопасными, но Хэрольд доверился своей интуиции. Именно она нашептывала ему, что терпение Вальтегора закончилось. Приказ короля женить его на дальней родственнице стал последней каплей.
Проанализировав всю ситуацию, Хэрольд решил, что Вальтегор не станет убивать короля. Смерть его величества принесла бы алхимику больше проблем, чем пользы. Оставалось только одно – Ястер постарается избавиться от правителя лишь на время. Кроме того, у Вальтегора просто не хватит духа на убийство. И Хэрольд отлично это знал, поэтому не волновался о здоровье своего отца.
Когда отец уснул, Хэрольд отпустил Ястера. Естественно, он отправил следом людей, которые будут тайно охранять алхимика и следить за ним. Принц сомневался, что того надолго хватит. И после того как он устанет бесцельно бродить по свету и пожелает вернуть утраченный так глупо комфорт, его люди, которые к тому моменту должны будут приблизиться к нему, нашепчут в ухо нужные принцу вещи. Вальтегор вернется – Хэрольд был уверен. Конечно, не сегодня и даже не завтра, но через пару лет алхимик точно вернется в столицу. Привыкший жить, ни в чем себе не отказывая, тот вряд ли сможет долго находиться в довольно неприветливом и жестоком мире снаружи.
Удерживать его принц не стал по причине того, что терпение Ястера начало иссякать. Во-первых, из-за постоянных мыслей о свободе тот стал слегка рассеянным, к тому же перестал изобретать новые рецепты. А во-вторых, даже маленькая мышка кусается, если загнать ее в угол. Принц не желал накалять обстановку до такой степени. Пусть побродит, все равно потом вернется.
Свобода. Это красивое, возвышенное слово всегда вызывало у принца тихий смех. Хэрольд знал, что даже он, казалось бы, принц, не имеет полной свободы. Что уж говорить о других людях.
***
Посовещавшись, Вера с Иагоном решили, что она не станет изготавливать пилюли. Ни один из них не хотел, чтобы правда о ней открылась. Может быть, позже, когда они почувствуют большую защищенность, но не раньше.
В итоге Вера слушала «лекции» Иагона, в которых он своими словами рассказывал обо всех известных ему травах и минералах. Иногда Иагон читал ей захваченные с собой книги. Изредка она работала с оставшимися после работы ингредиентами – на складе им выдавали с небольшим запасом. Всё-таки даже самые опытные алхимики не застрахованы от неудачи при создании пилюли.
Пару дней назад они прибыли на место размещения и встали лагерем. Эриона они видели лишь раз, тот на пару минут смог выбраться к ним. Разговора не получилось, времени на него совсем не было. Вера все понимала, поэтому отнеслась к этому с пониманием.
Насколько она знала, отряд алхимиков дальше двигаться не будет. Лекари пойдут вперед за воинами. Из-за напряженной ситуации руководители подняли дневную норму пилюль.
В лагере постоянно царила напряженная обстановка. Никто толком не знал, чего ждать и что происходит. Ощущение войны витало в воздухе.
В тот день все было как обычно. Иагон после работы очищал котел, рассказывая Вере о свойствах очередного растения. Где-то неподалеку слышались многочисленные голоса – алхимики собрались на полевой кухне. Рядом с их повозкой потрескивал костер. Не сказать, что было холодно, но вчера прошел дождь, и сырость неприятно льнула к коже. Листва на деревьях тихо шелестела, навевая сон и умиротворение.
А потом все внезапно изменилось. Вера не видела, но словно ощутила тревожный поток воздуха, заставивший ее задержать дыхание и замереть.
– Что это? – спросила она тихо.
Иагон, увлеченно рассказывавший о том, в каких пилюлях применяется кора некоторых деревьев, замолчал, поворачиваясь в сторону, куда «смотрела» его внучка.
Размеренная жизнь лагеря почти мгновенно изменилась в тот момент, когда к ним на полном скаку выехал всадник. Остановив лошадь, он махом слетел вниз и огляделся. Его сразу заметили. Главный полевой алхимик, назначенный генералом на руководящую должность, уже спешил к нему. Люди заволновались – слишком тревожным выглядело лицо гонца.
Вскоре стало известно, что бои уже начались и лекарям требуются пилюли. Запас есть, но на всякий случай следует бросить все силы на создание различных препаратов.
– Деда, – позвала Вера, отлично слышавшая слова гонца. Благодаря своему слуху, ей не было сложно разобрать слова человека, находящегося от нее в сотне метров, – я могу помочь.
– Ни к чему это, – отмахнулся Иагон.
– Подожди, – прервала она его. – Я просто не стану очищать пилюли слишком тщательно. Думаю, что смогу подражать твоей работе. Ты ведь знаешь: препараты низких классов получаются у меня очень быстро. Это может помочь спасти больше людей.
– Это вызовет подозрения, – Иагон нахмурился.
– Просто скажешь, что в экстренной ситуации способен ускорить работу во много раз, но это возможно лишь изредка. К тому же после того, как все успокоится, пару дней побудешь в повозке, имитируя отдых после интенсивной работы.
– Но зачем все это нужно? Здесь достаточно алхимиков.
– Я просто… – Вера запнулась. Она не знала, что на это сказать. Ей хотелось помочь. К тому же она чувствовала, что должна быть здесь, но никак не могла понять для чего. Так и не найдя ответа на этот вопрос, она вздохнула. – Хорошо. Подождем. Будем надеяться, что моя помощь не понадобится. Но если вдруг…
– То я обязательно скажу остальным, что могу делать больше, но после буду пластом лежать несколько дней, – Иагон улыбнулся.
– Спасибо.
После того как всадник умчался, лагерь загудел как улей. Алхимики обменивались впечатлениями до тех пор, пока служащие, занимающиеся поставками трав, не принесли им ингредиенты. После этого все разбрелись по своим повозками приступили к работе.
Лес, будто чувствуя тревожность людей, притих. Вера, сидящая напротив работающего деда, прислушивалась к звукам вокруг. Ветер слабел, а редкие голоса людей стали приглушенными. В лагере воцарилась давящая своим ожиданием тишина.
Вера могла честно признаться себе, что безумно волнуется за Эриона. Ей постоянно казалось, что в этот самый момент, пока они вот так спокойно сидят, его где-то там убивают. Справиться с этими мыслями было весьма сложно. Ей необходимо было чем-нибудь занять себя, но мешать деду она тоже не хотела.
В такой напряженной обстановке прошел остаток дня и вся ночь. Алхимики все это время работали, практически не переставая. Травы им приносили прямо в повозки, как и еду. Создавая почти без перерыва пилюли, люди теряли много сил, которые они восполняли с помощью обильной пищи.
Надо сказать, что в усиленном режиме работали не только алхимики, но и все остальные, начиная от сборщиков трав и поваров, заканчивая охраной.
Ближе к обеду в лагерь прибыл гонец, передавший весть, что лекарям требуются пилюли. Все вокруг тут же начали беспокойно шептаться. И неудивительно. Если лекари просят еще пилюль, значит, они за такой короткий срок истратили все, что алхимики приготовили за последние несколько месяцев. Все знали, насколько это большое количество.
Из всего этого следовало, что бои идут весьма ожесточенные. Да и противники оказались весьма искусными, раз со стороны Андотта столько раненых.
Вести были ошеломляющими, поэтому алхимики даже не подумали возмущаться. Все тут же разошлись по повозкам, с упорством принимаясь за работу. Каждый в душе молился, чтобы воины Андотта победили. Ведь в противном случае это значило, что погибнут не только они, но и сами алхимики, а также их семьи и друзья. Впрочем, вполне возможно, что алхимагов убивать не станут, все-таки таланты ценились во всех странах, но даже так никто не хотел работать на врагов.
Вера все слышала. Она прикоснулась к руке Иагона, молчаливо требуя от него включить ее в работу. Тот не стал сопротивляться, понимая, что сейчас не время упрямиться.
– Мне нужно больше трав, – сказал он подошедшему к их повозке служащему.
– Простите? – молодой парень лет семнадцати, не больше, удивленно вскинул брови.
– Я говорю, что мне нужно больше трав.
– Слишком много брака? – спросил парень, нахмуриваясь. В это время каждая травка на счету, поэтому ему не хотелось отдавать ценный ресурс в руки человека, неспособного работать качественно.
– Нет, – Иагон качнул головой. – Моя скорость создания пилюль намного выше. Конечно, для меня это не пройдет без последствий, – сказал он, решив, что прикрытие нужно создавать уже сейчас. – После этого я не смогу встать с кровати несколько дней. Но до этого момента я могу выдавать гораздо больше.
– Насколько больше? – заинтересовался служащий, поглядывая в сторону начальника. Сам он не мог решать такие вопросы, но обязан был узнать больше подробностей, чтобы доложить.
– В час я могу создать шесть пилюль, – с некоторой задержкой ответил Иагон.
Услышав это, парень сначала удивился, а потом воодушевился. Шесть за час – потрясающая скорость.
– Двенадцать, – поправила деда Вера. – Я считала, деда, – сказала она. – Если ты работаешь в полную мощь, то делаешь одну пилюлю за пять минут.
Служащий едва не подавился воздухом от удивления. Пилюлю за пять минут? Невозможно!
– Это будет сложно, – проворчал Иагон. По его мнению, шесть пилюль и так слишком много. Даже это вызовет ненужные вопросы. А уж двенадцать тем более.
– Да, – согласилась Вера. Она понимала, что ступает по тонкому льду, но интуиция подсказывала ей, что даже этих двенадцати будет мало. На самом деле, ей не требовалось даже пяти минут, но говорить этого она не стала. – Потом тебе придется неделю лежать, не вставая.
Иагон тяжело вздохнул и поморщился, делая вид, что даже вспоминать об этом не хочет.
– Ну так что, парень, будут мне травы или нет? – обратил он свое внимание на застывшего с приоткрытым ртом служащего.
Тот тут же вскинулся, а потом помчался в сторону начальства. Иагон сомневался, что начальник службы доставки трав поверил ему, но требуемое количество сырья все-таки выдал.
После этого они с внучкой закрылись в своей повозке.
– Я много раз наблюдала за тем, как ты делаешь пилюли. Я сейчас создам одну, а ты посмотри, похожа ли она будет на приготовленную тобой.
После этих слов Вера безошибочно вытащила из кучи трав необходимые растения. Спустя пару минут в руках Иагона лежала совершенно обычная кровоостанавливающая пилюля второго класса. И да, она выглядела так, будто он сам ее только что сделал.
– Ну как? – поинтересовалась Вера, глядя на деда прозрачными глазами.
– Один в один, – ответил Иагон и заметил облегченную улыбку внучки.
– Я буду делать, а ты следи, – распределила она работу.
И время потекло. Травы и пищу им приносили прямо в повозку. Причем повара явно старались – еда была максимально разнообразной и сытной.
Каждый час они сдавали по двенадцать различных пилюль низкого класса. Взамен получали травы и все необходимое, начиная от чистой воды и заканчивая закусками, должными поддержать алхимика между более крупными приемами пищи.
К вечеру в лагере снова появился гонец с просьбой увеличить объем препаратов. Алхимики, и так работающие на пределе сил, нахмурились.
– Возможно ли еще быстрее? – неуверенно спросил глава полевых алхимиков у Иагона. Мужчина понимал, что количество, которое выдавал этот человек, и так запредельное, но он обязан был спросить.
Иагон хотел сказать, что большего сделать не может, но в этот момент ощутил, как Давьерра чуть сильнее сжала его руку.
– Я потом не встану, – якобы обреченно простонал Иагон, понимая, что внучку не удастся переубедить. – Скажите поварам, что мне нужно мясо. Небольшие порции, но каждый час. Я попробую работать на максимальной скорости. Сейчас я не могу сказать, сколько получится пилюль. Через час узнаем. Надеюсь, все закончится быстрее, чем я умру от истощения.
– А если вы будете делать таблетки только первого класса?
– Никогда не пробовал делать ничего подобного. У меня, знаете ли, до этого момента не было причин так торопиться.
– Хорошо, – главный полевой алхимик воодушевленно хлопнул в ладоши. – Будете делать пилюли только первого класса. Через час посмотрим, сколько у вас получится. Можете даже немного поступиться качеством, – неуверенно выдал мужчина, прекрасно зная, что никто из алхимиков никогда не согласится выдавать плохой результат.
Как он и думал, стоило ему это сказать, как новый алхимик тут же вскинулся, бросив на него гневный взгляд. Впрочем, всколыхнувшееся возмущение быстро утихло.
– Не стоит, – отмахнулся Иагон. – Это только снизит скорость. Все-таки создание пилюль низкого класса похоже на монотонную работу, отточенную до мелочей. Если я начну вмешиваться в привычное течение, это только увеличит время.
Главный полевой алхимик сомневался, что мужчина говорит правду, он считал, что это всего лишь отговорка, но спорить и убеждать не стал. В конце концов, он и сам не захотел бы выдавать откровенные недоделки.
В итоге у Веры вышло создать тридцать ранозаживляющих пилюль первого класса. Понятно, что те не способны были заживить серьезный порез, но иной раз даже такая таблетка, поглощенная воином вовремя, могла спасти ему жизнь.
– Мой цветущий вид никого не убедит в том, что я тут работаю на износ, – проворчал Иагон, закрывая за собой полог повозки. Разложив забранные у служащего травы, он сел напротив Давьерры и глянул на нее. – Впрочем, и ты слишком уставшей не выглядишь.
– Создавать такие препараты очень просто, – ответила тихо Вера, подхватывая небольшой кусочек мяса, чтобы подкрепиться перед новым часом работы. В повозке они старались общаться только шепотом, опасаясь, что кто-нибудь подслушает. Иной раз и вовсе обходились знаками. – Единственная сложность – это удержание постоянной концентрации. Думаю, через пару часов мне понадобится средство от головной боли.
Иагон встрепенулся.
– Я сделаю несколько пилюль шестого класса. У меня как раз есть все необходимые для этого травы.
– Буду тебе очень благодарна, – улыбнулась Вера. – Кроме того, ты ведь знаешь, что есть некоторые травы, сок от которых придает коже сероватый цвет, – прошептала она, слегка наклоняясь вперед. – Можно густо намазать им под глазами, это усилит эффект. Всё-таки ты не спал больше тридцати часов.
– Ты права, – воодушевился Иагон. – Но после, когда все это закончится, мне придется целый месяц сидеть в повозке безвылазно, иначе, я боюсь, появятся лишние вопросы.
– Я попрошу для тебя новых книг у главы лагеря, – с улыбкой произнесла Вера. – Ты не будешь скучать.
– О, и ты будешь рядом. В наказание. Ты ведь знаешь, как все это опасно.
– Не опаснее, чем проиграть в войне. Иофат явно оказался подготовлен намного лучше, чем нам казалось.
– Верно, – согласился Иагон. – Столько пилюль… Я боюсь представить, что там творится. Ребятам из доставки трав скоро негде будет их собирать. Они и так уже вынуждены уходить слишком далеко от лагеря. Благо еще, что требуются самые элементарные растения, растущие в любом лесу.
Такие короткие разговоры происходили между ними довольно редко. Они ведь тоже требовали сил, которых с каждым часом оставалось все меньше и меньше. После захода солнца глава приказал поспать пару часов. Все вздохнули с радостью. Спустя пять минут бодрствующими остались лишь охраняющие лагерь воины. К сожалению, долго отдыхать алхимикам не позволили. Новый перерыв был сделан лишь под утро, когда многие начали ошибаться слишком часто.
