Текст книги "Возмездие"

Автор книги: Стюарт Вудс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Глава 7

Хауэлл медленно открыл глаза и прислушался.

«Был какой-то шум», – подумал он.

Хауэлл сидел на диване с бокалом в руке и едва собрался выпить, как ему послышалось, что хлопнула дверца машины. Он не смог заставить себя сдвинуться с места, пока не услышал стук в дверь. Когда же в конце концов спустил ноги с дивана на пол, то каждая его мышца разрывалась от боли. Он с трудом встал и потащился к двери. За ней стояла Скотти Макдональд или, как она теперь себя величала, Миллер.

– Салют! – жизнерадостно воскликнула Скотти, – ты дерьмово выглядишь.

– Благодарю. Входи, – он включил свет и подбросил несколько поленьев в догорающий камин. – Выпьешь?

– Конечно. Бурбон, если есть.

– Да, есть, – Джон взглянул на бутылку. Он уже изрядно понизил в ней уровень виски.

Скотти взяла бокал и посмотрела на Джона.

– Я думаю, ты все еще в шоке.

– С чего ты взяла?

– Бо всем рассказывает, как тот парень целился в него из охотничьего ружья, а ты снял его через окно в магазинчике Минни и спас Бо жизнь.

– Ну, это, пожалуй, слишком сильно сказано.

– По словам Бо, это не так. Но знаешь, нетренированного человека такие подвиги могут серьезно вывести из строя. Мышцы сведет судорога, и они будут так болеть, словно тебя избили.

– Что ж, это прекрасное описание моего нынешнего состояния, – согласился Хауэлл.

– Один раз мне пришлось брать интервью у полицейских в Атланте, и я их расспросила, как они себя чувствуют после операции. Я думаю, у тебя поступила в кровь слишком большая доза адреналина, а теперь, когда напряжение снялось, ты чувствуешь себя, точно с похмелья.

– Да, доза была, наверно, изрядная. Я от страха чуть ума не лишился.

– Так это и бывает. Кстати, ты обедал?

– Нет еще, – он посмотрел на часы: было почти девять.

– И я тоже. У тебя есть продукты? Я приготовлю.

– Да, там целая куча банок и пакетов из магазина Минни. Я их еще даже убрать не успел.

Скотти направилась в кухню. Хауэлл подумал, что в этих обтягивающих джинсах она выглядит потрясающе. Роста она была невысокого, но сложена великолепно. Футболка обрисовывала полную грудь, а свитер, наброшенный на плечи, взвивался за ней, будто шлейф или петушиный хвост. Короткая прическа делала девушку еще более самоуверенной и дерзкой.

– Господи! – раздался ее голос из кухни, – да у тебя здесь только соус чили, ты что, только им и питаешься?

Через несколько минут они поглощали крекеты с чили, запивая пивом.

– Прекрасно, но что ты делаешь у Бо Скалли?

Он ждал, что Скотти сама об этом заговорит, но она не заговаривала, и Хауэлл не выдержал.

– Служу, – промычала Скотти с набитым ртом. – Он сказал, что лучшего работника у него в жизни не было.

– А почему ты здесь под чужим именем и с фальшивыми рекомендациями?

– Похоже, Бо замазан.

– И что такого? Разве сейчас бывают другие шерифы?

– Ты не понял, он действительно замазан. Это наркотики, и здесь торный путь.

– Я думал, что это на побережье – в Южной Джорджии.

– Здешние парни тоже любят травку, да и кокаином не прочь побаловаться.

– Тебя газета послала? Ты здесь уже около месяца, да?

– Около того. Нет, вообще-то они меня не посылали, скорее они дали мне возможность поехать. – Она потерла нос, – на самом деле меня выставили.

– За что?

– Я сама попросила. По моим расчетам, дело должно занять два или три месяца, и они не могут платить мне все это время, поэтому я сказала, что буду работать бесплатно, что-то вроде отпуска за свой счет. А чтобы скрыть свою связь с газетой, я попросила меня выставить. – Скотти отпила глоток пива и задумчиво посмотрела на потемневшее озеро. – У Бо наверняка есть связи в газете.

– Вот как?

– Он предупрежден о появлении репортера.

– Он подозревает тебя?

Скотти улыбнулась:

– О, нет! Он подозревает тебя.

Хауэлл поставил стакан на стол.

– Меня?

– Ага! По-моему, он думает, что тебя послали следить за ним, а твоя книжка – лишь маскировка.

– Черт! Только этого не хватало. Выходит, мне еще повезло, что меня не пристрелили?

Неожиданно Хауэллу пришло в голову, что, может, поэтому Скалли позвал его с оружием в магазин. Но старая Минни выстрелила первой и испортила всю обедню.

– Ну, нет, я не думаю, что он на такое способен. Конечно, нет.

– Послушай, когда влезаешь в серьезный наркобизнес, одно-два убийства – обычное дело. М-да, пожалуй, стоит побыстрее убедить Бо, что я здесь по другому поводу.

– Но тогда ты меня подставишь! – насупилась Скотти.

– Подставлю, но это лучше, чем если мне вышибут мозги.

– А теперь послушай меня, Джон. Ты же занимался подобными делами, я читала твои статьи, твою книгу. Здесь намечается что-то важное, и я хочу в этом участвовать. Согласись, что и ты на моем месте хотел бы!

– Нечего пудрить мне мозги байками о журналистской солидарности! – оборвал ее Джон, со стуком ставя стакан на стол. – Почему я должен жить здесь, постоянно озираясь? А ты занимаешься делом настолько сомнительным, что даже газета отказалась тебя командировать. Я не думаю, что ты такая опытная журналистка, вряд ли ты понимаешь, насколько хорошо провинциальные шерифы знают свои владения. И насколько они могут быть опасны. Бо Скалли здесь – царь и бог, и я не желаю, чтобы он дышал мне в затылок.

– Ну, нет, он не станет вредить тебе, ты же породнился с Денхемом Уайтом. Отец твоей жены был ближайшим другом Эрика Сазерленда. Бо не решится вызвать неудовольствие Сазерленда.

– Я не уверен, что Сазерленд будет переживать, если со мной случится какая-нибудь неприятность. Мы с ним встречались лишь раз и… – Хауэлл вспомнил эту встречу. – О, Боже, клянусь, он подумал, что я шпионю за ним!Во всяком случае, он именно так себя вел…

– А с чего бы Сазерленду беспокоиться? – удивилась Скотти.

– Сам не понимаю, – пожал плечами Хауэлл. – Я думаю, ты слышала, зачем я сюда приехал?

– Ты имеешь в виду эту ахинею про твою новую книгу? – усмехнулась Скотти.

– Послушай…

– Да мы, работая у шерифа, знаем все местные новости. Бо нравится быть в курсе всего, что делается.

– Ну что ж, я ему сегодня рассказал все, как на духу. Я думал, это обычный треп, а он, значит, меня прощупывал, думая, что я – это ты…

– И все-таки зачем ты здесь? Последнее, что я о тебе слышала, это что ты собираешься создать Великий Американский Роман.

– У издателей оказалось меньше вкуса, чем я предполагал. Мой роман продать не так-то легко. А как твоя работа? Когда мы с тобой виделись в последний раз, ты кропала бездарные статейки на темы домоводства и расхаживала по редакции, виляя задом.

– Я наконец напала на ценный материал, и это сработало.

– Махинации с дорожными штрафами?

– Угадал. Так что должность я получила не за виляние задом, – усмехнулась Скотти. – Если бы я это делала, то была бы уже главным редактором.

– Что ж, по крайней мере, ты знаешь свои сильные и слабые стороны, – рассмеялся Джон.

– Слушай, дружище, моя сильная сторона – это расследование темных историй, и я собираюсь разобраться в том, что здесь творится. И непременно разберусь, поверь мне!

– Если я отвлеку внимание Скалли на себя?

– Но ты же джентльмен! Ты мне поможешь.

– Нечего меня втягивать в это дерьмо! Сперва ты являлась ко мне каждый вечер в роли Джека Андерсона, а теперь изображаешь из себя Скарлетт О’Хара?

– Черт побери, да ты понимаешь, какой потрясающий материал из этого может получиться? Широкомасштабный наркобизнес, о котором никто даже не подозревает! Ты заработал свою Пулитцеровскую премию, теперь помоги мне стать лауреаткой.

– Даже если для этого придется сделаться мишенью Бо Скалли?

– Ты спас ему жизнь сегодня днем. И он не сможет нарушить кодекс мужской чести.

– Что за глупости?

– Ты понимаешь, о чем я. Он смотрел слишком много фильмов с Клинтом Иствудом.

– Только не думай, что Скалли туго соображает. Сейчас он притаился и не намерен делать глупости. А если ты будешь слишком активно вынюхивать, то можешь и пороховых газов нанюхаться.

– Господи, да я и без тебя знаю, что он не дурак! Но и я не дура. Ну, поддержи меня! Хотя бы недолго. Давай посмотрим, что будет дальше, – Скотти тревожно глядела на Хауэлла через стол.

Хауэлл молча жевал крекер.

– Кроме того, – заметила Скотти довольным голосом, – ты уже заинтересовался этим делом не меньше меня. Репортер, он всегда…

Хауэлл запил крекер холодным пивом.

– Это первая разумная фраза, сказанная тобой за целый вечер. Почему ты не могла сразу выбрать такую тактику? Зачем принялась расставлять ловушки?

Скотти рассмеялась.

– Потому что сама не догадывалась, что тебе интересно. Я думала, ты и в самом деле переквалифицировался в прозаики, но оказалось, что под попугайской футболкой бьется сердце старого газетчика.

– Почему это моя футболка попугайская? Да тебе такая и не снилась! И с какой стати ты обзываешь меня старым?

– А сколько тебе лет?

– Не твое дело.

– Я бы тебе дала сорок с…

– О, месяц назад мне исполнилось тридцать девять. А выгляжу я максимум на тридцать пять. Давай лучше поговорим о тебе. Ты смахиваешь на соплячку, получившую первое самостоятельное задание…

– Да мне уже двадцать четыре, и из них я три года провела в столичном ежедневнике! Кстати, кто тебе сказал, что ты выглядишь на тридцать пять? Господи, да ты, наверное, старше моего отца, а ему сорок шесть! Конечно, если ты приведешь себя в порядок, побреешься и прикроешь лысину…

– Будь ты повыше ростом, то, встав за моей спиной, убедилась бы, что я только начал лысеть. Но ты коротышка и не достанешь мне до пояса, даже если встанешь на цыпочки. Тебе только под стол пешком ходить. Какой у тебя рост? Метр? Полтора?

– Да во мне без малого сто пятьдесят пять, и вообще я сильней тебя! Хочешь, на руках поборемся?

– Давай лучше посмотрим, кто дальше писает… ведь в конечном счете все именно к этому сводится, не так ли?

– Не считай, что ты непременно выиграешь, коллега. И все-таки, ты решил меня разоблачить или я тебя убедила заняться благородным делом?

– Ладно, так и быть, черт побери! Но мне ужасно не хочется шпионить за Скалли. Он мне симпатичен.

– Мне тоже. Скалли – очень обаятельный мужчина.

– Он тоже считает тебя очаровашкой, но предпочитает придерживаться правила «Где живешь…» Он подал мне идею пригласить тебя на свидание.

– Ну, и чего ты ждешь? – поинтересовалась Скотти, направляясь в кухню с грудой грязной посуды.

– Встретимся завтра вечером в Тейлор-Фиш-Кемп?

– Годится, – Скотти взяла жакет. – А сейчас ты лучше отмокни в горячей ванне и отправляйся баиньки.

– И ты со мной?

В ответ раздался смех.

– Мне кажется, ты не в форме.

Она сбежала по ступенькам и села в машину.

Джон смотрел на удаляющийся автомобиль. Давненько он не приглашал девушек в ресторан. И сейчас глупо, по-детски, радовался предстоящему свиданию. Он вспомнил об Элизабет, но она показалась ему страшно далекой… Когда Хауэлл был женат, он не очень-то гулял на сторону, но сейчас он не ощущал себя женатым человеком.

Скотти не торопясь подъехала к дому пожилой вдовы Макмагон, у которой она снимала комнату. Ей даже не верилось, что все так удачно складывалось. Когда Джон Хауэлл вошел в офис шерифа, она чуть не наделала в штаны от страха, но теперь, кажется, все уладилось. Больше того, теперь в городке появился реальный репортер, и Бо будет подозревать его…

Скотти решила сыграть ва-банк. Ее считали отчаянной девицей, и, может, так оно и было. Но это приносило свои плоды. Впрочем, и у Скотти бывали неудачи. Она хотела заниматься полицейской хроникой, а получила светскую страничку; хотела расследовать темные истории, а пришлось быть на побегушках и общаться с чиновниками. Скотти ужасно злило, что газета не захотела оплатить это расследование, и его приходилось вести на свой страх и риск. Если дело выгорит, она станет героиней редакции, но если ей не удастся раздобыть компромат на Бо Скалли, она вообще может не возвращаться в газету. Тогда ее удел – заметки в провинциальных газетенках о том, как проходят вечера в женских клубах…

Скотти обрадовалась, увидев в городе Хауэлла, не только потому, что он отвлекал от нее внимание. В Атланте она избегала постоянных привязанностей, хотя и вела активную сексуальную жизнь. Порой ей даже случалось находить себе партнеров в барах, которые посещают только одинокие люди. Но в Сазерленде единственным привлекательным мужчиной, по мнению Скотти, был Скалли. Однако они работали вместе, а для Скотти, как и для Скалли, это было табу. Так что Хауэлл подвернулся весьма кстати. Иначе максимум через неделю она оказалась бы в постели с Бо. Ну, а теперь через денек она переспит с Джоном Хауэллом… Такие вещи Скотти всегда знала наперед.

Она позвонила из своей комнаты в Атланту.

– Алло!

– Привет, папуля!

– Привет, детка! Как дела?

– В порядке.

Отец был вдовцом, он работал хирургом-ортопедом в больнице Университета Эмори. Мать Скотти умерла меньше года назад, и теперь Скотти старалась почаще видеться с отцом. Уехав в Сазерленд, она звонила ему два-три раза в неделю.

– У тебя в самом деле все в порядке? Ты не влезла в какую-нибудь опасную авантюру?

– Нет-нет, папочка! Все, как я тебе говорила. Я лишь сижу в конторе. Это даже безопаснее, чем вести колонку светской хроники для «Конститъюшен».

– Ладно, я знаю, ты – крепкий маленький орешек. Ведь динамит приходит в мелкой расфасовке.

– Ну, конечно! – эту шутку Скотти помнила с тех пор, как помнила себя. – Что у тебя в больнице? На этой неделе забыл какой-нибудь инструмент в своих пациентах?

– Да, у нас пропал ломик, но я его найду. Когда вернешься домой? Я соскучился.

– Знаю, папочка. Я тоже скучаю, но проторчу здесь столько, сколько потребуется.

– И надолго это может затянуться?

– Не могу сказать, но если я не докопаюсь до чего-нибудь за три месяца, значит я вообще этого не сделаю.

– Гм-м… Три месяца… Ты обещаешь?

– Да… почти… Слушай, мне пора бежать, завтра у нас на работе образцово-показательный день.

– Будь поосторожней! Если что-то понадобится, дай мне знать.

– Хорошо, папочка. Я люблю тебя! Пока!

Скотти повесила трубку и тут же позвонила домой в Атланту, чтобы проверить свой автоответчик. Несколько звонков от парней… Нет, перезванивать им не стоит, это только разгорячит кровь…

Чистя зубы перед сном, Скотти напомнила себе, что надо будет принять противозачаточную таблетку. Хорошо, что она не перестала их принимать… Скотти надеялась, что здесь у нее будет какое-нибудь любовное приключение, и теперь ее надежды начали оправдываться.

Глава 8

Похмелье не помогло Хауэллу начать работу над автобиографией Лартона Питса. Он последовал совету Скотти и залег в горячую ванну, но добавил при этом еще изрядную дозу виски и улегся спать в основательном подпитии. Видение появилось опять, наиболее ярко перед самым пробуждением. Но едва он проснулся, оно, как обычно, исчезло.

Пиво на завтрак облегчило его страдания настолько, что он смог прослушать несколько записей Лартона Питса. Правда, услышанное не вдохновило его. Однако Хауэллу важно было уловить общую картину, для этого он и прослушивал записи, пытаясь понять, какого рода книгу хочет получить ее герой. Хауэлл был уверен, что, когда он наконец начнет писать, то разделается с этой работой в два счета.

К двум часам он отложил пленки. Его потянуло на воздух. Он бесцельно поехал в сторону города и вдруг, повинуясь неожиданному импульсу, свернул к станции техобслуживания Эда Паркера.

– Как дела? – поинтересовался Бенни Поуп, почесывая седую голову.

– Неплохо, Бенни. Я хочу взять лодочный мотор Денхема Уайта. Он в порядке?

– Проверь его, Бенни, – сказал Эд Паркер выходя из своего кабинета. – Он простоял без движения все лето, Джон. Надо посмотреть как он работает. – Эд уселся в плетеное кресло и придвинул еще одно. – Посидите минутку. Выпьете чего-нибудь холодного?

Хауэлл сел и взял кока-колу. Они сидели у белой стены и грелись на послеполуденном солнце.

– Я слышал, вы с Бо побывали в перестрелке у Минни Уилсон.

– Да, что-то в этом роде.

– У Бубы весь день только об этом и говорят.

– Да о чем там особенно говорить?

– Говорят, Минни продырявила того парня?

– Верно, Эд. Перепугала меня чуть не до смерти.

Эд рассмеялся:

– Да, здесь становится шумновато, – и без малейшей паузы он сменил тему разговора.

– А какую книжку вы сейчас пишите, Джон?

– О, пока об этом рано говорить.

– Наверное, писатели часто отнекиваются, когда интересуются их планами. Вы боитесь сглазить, да?

– Что-то в этом роде.

– Это будет роман?

– Угу, роман.

– И вы собираетесь сидеть здесь целых два или три месяца?

– Около того.

– Я всегда думал, что романы пишут гораздо дольше, может быть, даже годами.

– Ну, это – если вы Флобер… Но я надеюсь работать быстрее. Я, в общем-то собираюсь здесь только начать работу, а закончу ее, наверное, в Атланте.

– Как вам понравилось в вашей бухте?

– Великолепно. У меня там есть все необходимое.

– Красивое местечко, правда? Самое красивое на всем озере.

– Согласен; скажите, Эд, сколько участков Сазерленд сдал за все время посторонним?

– Не знаю, думаю, сорок или пятьдесят.

– А почему вышло так, что никто, кроме Денхема, не построил ничего на берегах бухты? Вы же сами сказали, что это самое красивое место на всем озере.

– Не знаю. Я как-то сам хотел арендовать там участок, но старый Сазерленд отказал мне. Правда, я получил участок на южном берегу.

– А он объяснил вам, почему не пожелал сдать участок в бухте?

Паркер покачал головой.

– Даже не стал это обсуждать, просто отказал – и все. А я не хотел его раздражать, тем более, что получил другой.

Хауэлл услышал, как завелся лодочный мотор на испытательном стенде за мастерской.

– Звук неплохой, – заметил Эд Паркер, – ровно работает.

Хауэлл встал.

– Думаю, он поместится в фургон, верно?

– Я пришлю мотор на грузовике с Бенни. Вам понадобится помощь, чтобы поставить его на лодку. Железяка-то здоровенная. Да еще аккумуляторы, их зарядить – дело не быстрое.

– Спасибо, Эд. Сколько я вам должен?

– О, Денхем уже заплатил, когда оставлял мотор. Дайте Бенни пять долларов за помощь, если хотите. Вы сейчас домой? Я могу послать Бенни прямо сейчас.

– Чудесно. Я еду прямо домой.

Однако он не сразу направился в свой домик. Сначала Хауэлл прихватил несколько бутылок виски и одну бутылку бренди. Выпивка кончалась просто моментально.

Бенни поджидал Хауэлла, сидя в кабине грузовика. Вдвоем с Бенни они сняли с лодки брезент и на катках выкатили ее из-под дома и спустили на воду. Бенни подвез на тележке мотор к берегу, поставил рядом канистру с бензином, затем разулся и снял брюки.

– Мы наверняка намочим ноги, – сказал он.

Хауэлл тоже скинул ботинки и брюки и вслед за Бенни, придерживая лодку, полез в холодную воду. Бенни дошел до нужной глубины и подтянула лодку. Не прошло и минуты, как мотор был надежно установлен на корме, а Бенни уже присоединял тросики газа и переключения передач. Потом он сразу же поставил аккумуляторы в специальный отсек и подключил их.

– Вам здесь нравится? – поинтересовался Бенни. Он вел себя очень сдержанно. Хауэлл вспомнил, насколько разговорчивее Бенни был на бензоколонке.

– Да, здесь очень красиво, а, главное, тихо. Как раз то, что нужно для работы.

Бенни на секунду оторвался от лодки и, выпрямившись, посмотрел на узкую бухточку, на берегу которой был построен домик Хауэлла.

– А вы, э-э-э, здесь ничего, так сказать, не видели?

– Чего не видел? – ответил вопросом на вопрос Хауэлл.

Бенни долго ворочал челюстью, но так и не ответил.

– Забирайтесь в лодку и проверьте, как будет заводиться, аккумулятор подключен.

Хауэлл через корму влез в лодку и включил стартер: мотор ожил.

– Звук отличный. Давай пройдем кружок.

– Нет, сэ-эр, это без меня, – Бенни, сверкнув незагорелыми ногами, выпрыгнул из лодки. Он быстро надел брюки и босиком, держа ботинки в руках, кинулся к грузовику.

– Эй, Бенни, возьми у меня в штанах пятерку за свои хлопоты, – прокричал Хауэлл, но Бенни, казалось, не слышал. Он сел в грузовик и тут же уехал.

Хауэлл пожал плечами и решил завезти деньги на бензоколонку, когда в следующий раз поедет в город. Он осмотрелся: стоял великолепный солнечный, жаркий день. Мотор спокойно тарахтел, ожидая приказа. Хауэлл сел на место рулевого и включил скорость. Лодка рванулась вперед и, делая не меньше тридцати миль в час, вылетела на середину озера. Но не прошло и пяти минут, как двигатель кашлянул раз, другой и… умолк. Лодка плавно остановилась и закачалась на волнах, возникших от ее собственного движения.

Хауэлл несколько минут пытался завести двигатель, но безуспешно. Он вспомнил, что канистра с бензином осталась на берегу. Хауэлл кинулся на корму и проверил два топливных бака, которые шли вдоль бортов: оба были пусты… Черт побери!.. Он принялся обшаривать лодку в поисках весла, но нашел только несколько спасательных жилетов да пустые банки из-под пива. Оглядев озеро, Хауэлл обнаружил, что дрейфует на самой его середине, на равном расстоянии от обоих берегов. Он видел береговую линию города Сазерленда, водонапорную башню. Хауэлл поглядел в другую сторону, но ни одной лодки видно не было. В противоположном конце озера показался стремительно приближающийся катер; до него было всего полмили. Если катер не изменит курса, то пройдет рядом, совсем рядом… Хауэлл замахал руками.

Когда катер приблизился, Хауэлл увидел в нем четверых людей, две пары. Рулевой помахал в ответ, повернул катер к Хауэллу и, приблизившись, крикнул:

– Что-то случилось?

– Сижу без бензина. Наверное, оставил канистру на берегу, – объяснил Хауэлл.

– По-моему, вы не только бензин забыли на берегу, – рассмеялась сидевшая рядом с рулевым молодая женщина.

Хауэлл проследил за ее взглядом и вспомнил, что он стоит в одних трусах.

– О, простите, ради Бога! Я заходил в воду.

– Пустяки, – отозвался рулевой, – куда вас отбуксировать?

Хауэлл показал на далекую бухту.

– Туда.

Через несколько минут он уже поставил лодку к небольшому причалу перед домом. И даже успел надеть брюки.

– Безмерно благодарен за помощь. Я Джон Хауэлл.

– А я Джек Робертс, – представился рулевой. – Это Элен Смит, а сзади сидят Гарри и Джойс Мартин. Мы гостим у наших друзей по ту сторону озера.

– Привет, – кивнул всем Джон.

– Ваша лодка похожа на нашу? – спросила Джойс – молодая блондинка, сидевшая на заднем сиденье. Она была слепой. Хауэлл подумал, что за последнюю неделю он встретил больше слепых людей и собак, чем за целый год.

– Да, почти такая же. Не хотите ли выпить? Больше я, похоже, ничем не могу вас отблагодарить за возвращение к своим штанам.

– Мы торопимся в город, чтобы захватить кое-какие вещи, – объяснил Джек. – А завтра возвращаемся домой. Так что, может, через год заскочим.

– В любом случае, большое спасибо.

– Пустяки, – откликнулся Джек и, оттолкнув свою лодку от причала, завел мотор. Пассажиры удаляющейся лодки махали Хауэллу руками. Тот проводил их взглядом, затем перелил содержимое пятигаллонной канистры в один из баков лодки и подумал, что надо бы не забыть наполнить второй, как только он поедет в город.

Скотти явилась к нему в семь, она явно только что помылась, влезла в тесные джинсы и нарядилась в шелковую блузку.

– Я была права, – воскликнула она. – Побрившись и зачесав волосы так, что не видно лысину, ты выглядишь вдвое лучше.

– Сегодня мы отправляемся на лодке ужинать к Тейлору, и если ты не изменишь своего поведения, – прервал ее Хауэлл, – то назад будешь добираться вплавь.

Она подняла руки вверх:

– Все, все, сдаюсь. И рубашка тоже великолепная; ты выглядишь на двадцать… ну, на десять лет моложе.

Вскоре они неслись в лодке по освещенному предзакатным солнцем озеру. Ветер, трепавший их одежду, был свеж и прохладен, а вода к вечеру стала темно-синей. У Тейлора они привязали свою лодку рядом с той, что спасла Джона сегодня днем. Он рассказал Скотти о случившемся.

– Запомни, Джон. Всякий раз, выходя из дома, надевай брюки. Разве твоя мама тебе об этом не говорила? Боже, какая жалость, что я этого не видела! Пулитцеровский лауреат в одних трусах!

Две пары на балконе ждали, пока освободится столик, и Хауэлл представил им Скотти.

– Черт побери, – заметил он, – я совсем забыл, что в этом заведении сухой закон. Может, заскочим ко мне после ужина и пропустим по рюмочке на сон грядущий?

За длинным, покрытым клеенкой столом они съели жареную курицу и сома, выпили по порции персикового напитка со льдом и запили все это охлажденным чаем. В зале было полно семей с детьми и парочек, и все уплетали за обе щеки. Хауэлл и Скотти сидели напротив незрячей Джойс, у которой вспышки смеха и болтовни чередовались с периодами задумчивого молчания, наступавшего, когда Скотти произносила несколько фраз. Гарри, муж Джойс, кажется, тоже это заметил.

– Мы с вами раньше не встречались? – спросил он.

– Не думаю, – ответил Хауэлл, а Скотти отрицательно покачала головой.

– Похоже вы кажетесь Джойс… знакомыми.

– Со мной иногда такое бывает, – вступила в разговор Джойс. – Наверное, мы имеем дело с чем-то невидимым. А может быть, похожих голосов попросту больше, чем похожих лиц, кто знает? Скажите, никто из вас не медиум?

– Нет, – ответила Скотти.

Хауэлл после паузы задал встречный вопрос:

– А почему вы об этом спросили?

– Мне кажется, что хотя бы один из вас – медиум. Я сама – медиум и порой чувствую это в других людях, – объяснила Джойс. – Если вы медиум, не надо этого бояться. Это совершенно естественная вещь.

– Я вижу иногда какие-то вспышки, но, может быть, это не то?

– Думаю, то самое, – ответила Джойс.

После ужина лодки помчались почти борт к борту по тихому озеру, при свете молодого месяца рассекая зеркальную гладь. С наступлением темноты становилось прохладнее и Скотти прижалась к Хауэллу. Он обнял ее за плечи и через тонкую блузку почувствовал, что девушку знобит. Когда они отплывали, было так тепло, что обоим не пришло в голову захватить свитера.

Они причалили перед домиком Хауэлла и подождали, пока высадятся две другие пары. Тишину вечера нарушали только цикады. Войдя в помещение, Хауэлл принялся разжигать камин, а Скотти занялась кофе.

– Вон там бутылка бренди, – сообщил он, – с ним кофе будет лучше.

Скотти вышла из кухни, держа поднос с чашками, и остановилась. Хауэлл, возившийся у камина, оглянулся и проследил за ее взглядом: слепая женщина стояла посреди гостиной, задрав подбородок и наклонив голову набок, она медленно поворачивалась на 360°.

– Что-нибудь не так, Джойс? – спросила Скотти.

– О, нет, я просто хочу почувствовать это место.

Гарри, муж Джойс, встал и подвел ее к дивану напротив камина.

Скотти расставила чашки на кофейном столике.

– Значит, ты медиум?

– О, да, – откликнулась Джойс.

– Иногда она демонстрирует нечто невероятное, – подхватил Гарри. – Ты что-нибудь чувствуешь, дорогая?

– Я бы выпила кофе, если он готов, – произнесла Джойс, словно не слыша слов мужа.

Скотти вышла в кухню, вернулась с кофейником и бутылкой бренди и начала угощать гостей.

Хауэлл вставил в пианолу валик Эррола Гарнера и включил музыку, затем взял чашку, добавил туда еще бренди, сел в кресло и спросил:

– Откуда вы приехали?

– Элен, я и Гарри из Чаттануги, – ответил Джек, – а Джойс – англичанка, хотя вы бы ни за что не догадались по ее произношению.

– У Джойс великолепный слух, – добавил ее муж. – Когда мы приезжаем в Лондон, ее произношение меняется, едва мы выходим из самолета в Хитроу.

– Хотите провести спиритический сеанс? – спросила Джойс.

Все обернулись к ней.

Скотти хихикнула:

– Сеанс? Мы что, будем говорить с духами?

– Возможно. Такие вещи нельзя знать заранее, но думаю, что-то может получиться.

– Джойс великолепно чувствует все оттенки любого общения, не только речи, – пояснил Гарри.

– Я рискну! – заявила Скотти.

Джек взглянул на кивнувшую в знак согласия Элен и добавил:

– А почему бы и нет?

Лишь Хауэлл промолчал. У него было ощущение, что он вот-вот потеряет контроль над происходящим.

– Джон, вы к нам присоединяетесь? – спросила Джойс. – Это имеет смысл только при общем участии.

Хауэлл оказался в затруднительном положении: он не хотел участвовать в спиритическом сеансе, но не хотел и проявлять негостеприимство.

– Конечно, – согласился он без энтузиазма, – что для этого нужно?

– Нужен стол, – ответила Джойс, – лучше всего круглый.

– Стол есть.

– Поставьте его в самый центр комнаты, как можно точнее. И, пожалуйста, выключите пианолу.

– Сделаем, – Хауэлл выключил пианолу, и мужчины втроем направились к столу.

– Передвинуть его будет не так-то просто, – сообщил Хауэлл. – У него основание из обрубка чуть ли не окаменевшего древесного ствола. Я не знаю как это умудрились распилить.

Гарри попытался поднять стол за крышку.

– Ого, может стоит его наклонить и перекантовать? Если мы будем поднимать за крышку, она может оторваться.

Они наклонили стол и стали перекатывать его на ребре чурбана, служившего основанием, пока Гарри не остановил их:

– Думаю, мы на месте.

Казалось, он не впервой этим занимается.

К столу пододвинули стулья, Джойс рассадила присутствующих, чередуя мужчин и женщин, и попросила выключить весь свет в доме.

Скотти вскочила, выбежала в кухню и, быстро вернувшись, сказала:

– Все готово.

Сначала темнота казалась непроницаемой, но позже, когда глаза привыкли, выяснилось, что луна и огонь в камине освещают комнату достаточно хорошо. В тишине слышалось только потрескивание дров в камине и стрекотание цикад на улице. Все, рассевшись, пододвинули свои стулья к столу.

Джойс положила на стол обе руки с растопыренными пальцами, большие пальцы соприкасались.

– Положите, пожалуйста, свои руки так же, как я. Обратите внимание, что ваши большие пальцы должны соприкасаться, а мизинцами вы должны дотрагиваться до мизинцев соседей. Нам надо создать на столе замкнутую цепь.

Сидящие за столом выполнили ее указания, и Джойс продолжила:

– Очень вас прошу! Что бы ни случилось, не разрывайте цепь. Она соединяет наши тела и наши души. Мы все должны помогать друг другу. Это может потребовать некоторого времени, и я прошу вас сохранять спокойствие. Если кому-то надо выйти, то лучше всего сделать это сейчас.

Никто не шевельнулся.

– Я хочу, чтобы вы расслабились и уселись поудобнее. Если хотите, закройте глаза. Очень важно очистить свой разум от всего, кроме происходящего здесь. Это облегчит нам контакт, если мы сможем, конечно, достичь такого контакта. – Джойс села. – Мы собрались здесь с Божьей помощью, чтобы вызвать духа умерших. Дух, если ты здесь, дай нам знать об этом. – Она помолчала и продолжила, пиитично скандируя; ее слепые глаза бесцельно блуждали. – Приди к нам, о, дух, заговори с нами, сообщи о себе, услышь нас, коснись нас.

Хауэлл ощутил странное расслабление. Он отвлекся от мыслей о жене, о шерифе округа, о растущем притяжении к Скотти. Для него теперь существовало только настоящее, и он купался в голосе Джойс. Она продолжала говорить, и Хауэллу показалось, что вокруг стало тише, но потом он подумал, что тут вообще-то никогда не было шумно. Затем он все же понял в чем дело: умолкли цикады. Слышно было лишь потрескивание искр в камине.