Текст книги "Роковое дерево Книга пятая (ЛП)"

Автор книги: Стивен Лоухед

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

– Колодец душ, – задумчиво проговорил Берли. – Да, похоже… Это и была его великая тайна. Вот теперь я вижу смысл во всей этой истории.

– Вы знали об этом?

– В лучшем случае, подозревал. Ничего кроме догадок у меня не было.

– Вы знаете, кто была та женщина? – спросила Касс.

– Сяньли, жена Артура. Других вариантов нет. Она была дочерью У Ченху, художника, делавшего татуировки для Артура. Я уже вижу ваш вопрос. Нет, я не убивал ее. Я ничего не знаю о том, как она умерла, но я давно догадался, что она, видимо, получила какую-то травму, от последствий которой Артур неведомым мне образом ее избавил. Хотя в каком-то смысле я причастен к их союзу.

– Как это? – спросила Мина.

– Я говорил вам, что пытался забрать карту силой, – объяснил Берли, – но Артур бежал. Ему помогла Сяньли.

– А, значит, вы все-таки виноваты, – проворчал Кит. – И почему я не удивлен? – Не обращая внимания на предостерегающий взгляд Вильгельмины, он продолжил: – Если бы вы не напали на Артура в тот день, они бы никогда не встретились, значит, не поженились бы, и Артуру незачем было бы ее спасать. – Рукой Кит изобразил в воздухе несколько петель, иллюстрируя последовательность событий, последовавших за нападением Берли на Артура.

– Вы напрасно считаете, что ответственность лежит на господине Берли, – вступил в разговор Джанни. – Цепочка причинно-следственных связей действительно длинная, но на самом деле она намного длиннее. Кто может сказать, что могло бы произойти, если бы то или иное событие изменилось?

– Благодарю, что вы пытаетесь меня защитить, – искренне сказал Берли. – Только в данном случае он прав. Если бы не я, они бы могли и не встретиться. И за то, что последовало после этой встречи, тоже отвечаю я, хотя бы частично. Я виноват, и я сделаю все возможное, чтобы искупить свою вину. Чего бы мне это не стоило!

– Поздновато вы спохватились, – проворчал Кит и заслужил шлепок по руке.

– У Зететиков есть поговорка, – вмешался Джанни. – Совпадений не бывает. Ваши действия в тот день, возможно, положили начало череде событий, которые толкнули Артура на путь, ведущий к уничтожению вселенной. Но сейчас вы здесь, и даете нам шанс спасти мироздание.

– Поэтому и мы здесь, – сказала Касс. Она подняла свою теневую лампу и показала остальным, что маленькие зеленые огоньки засветились. Она встала и отряхнула брюки. – Ну что же, посмотрим, сможем ли мы в самом деле спасти вселенную.

ГЛАВА 31, в которой прошлое оказывается прелюдией

– Все в порядке? – Кит стряхнул воду с глаз и огляделся. Касс стояла на четвереньках посреди узкой тропы, ведущей к скале, а Мина лежала на земле рядом с ней и тихо постанывала. Джанни и Берли тоже стояли на коленях в нескольких шагах позади. Прыжок оказался трудным, а встретивший их ураган с дикими порывами ветра и проливным дождем был сильнее любого другого, с которым им приходилось сталкиваться. Все насквозь промокли, но по крайней мере благополучно добрались до цели.

– О-о-о, Господи, – сказала Касс. – Надеюсь, я никогда больше…

Но прежде, чем она успела закончить мысль, ее вырвало. Это словно запустило цепную реакцию. Вильгельмину и Кита рвало по очереди, Берли с мрачным лицом корчился от сухих рвотных позывов. Джанни избежал приступа лей-болезни, но и он выглядел не слишком бодрым. Мокрые волосы прилипли к голове, лицо побледнело, он напоминал жертву кораблекрушения, выброшенную на берег.

– Пожалуй, это был мой худший переход, – пробормотал он, вытирая лицо мокрым носовым платком.

– Каждый новый прыжок становится жестче предыдущего, – согласился Кит, вытирая рот рукавом. Он подошел к Вильгельмине и помог ей подняться на ноги. – Как рука?

– Жить буду, – сказала она, но глаза говорили, что ей очень больно.

– Можем передохнуть немного, – предложил Кит. – Отсюда до дерева не близко.

Мина откинула с лица мокрые волосы.

– Давайте просто пойдем, – попросила она и сжала губы.

– Уверена? – участливо спросила Касс.

Мина покачнулась, одной рукой кое-как привела себя в порядок и откупорила маленькую бутылочку с красновато-коричневой жидкостью. Глотнула, поморщилась от горького вкуса лауданума, заткнула бутылочку и сунула в карман, а затем коротко кивнула.

– Я готова.

– Ладно. – Кит посмотрел вперед, прикидывая направление. – Тогда пошли.

Подъем по тропе к краю ущелья дался труднее. С момента последнего их посещения тропа пришла в упадок. Ее размыло дождями, местами край тропы шел вдоль обрыва, заставляя путешественников прижиматься к стене. Достигнув вершины, Кит остановился, чтобы дать всем перевести дыхание, и повторил предупреждение о хищниках, водившихся в лесу и на равнине.

Однако кроме грациозных существ, похожих на газелей, и стаи испуганных куропаток другого зверья на пути не попалось. Свежий воздух и теплый солнечный свет взбодрили идущих, и к опушке леса они подошли в лучшем настроении. После еще одного привала подошли к чаще молодых деревьев, окружавших Роковое Дерево.

– Ну вот мы и на месте, – Кит повернулся к остальным. – Не прикасайтесь к дереву, даже к маленьким веточкам. Это смертельно.

– Можно было бы и не напоминать, – пробормотала Касс.

– Нельзя, – серьезно ответил Кит. – Мы же не хотим, чтобы было как в прошлый раз. – Он посмотрел на Берли. – Мы с удовольствием выслушаем ваши советы, но лучше бы вы помалкивали.

– К вашим услугам, – любезно ответил Берли.

– Ладно. Готовы? – Кит по очереди посмотрел в глаза каждому и, удовлетворенный тем, что все посерьезнели, сказал: – Вперед! – и первым начал продираться через густую поросль молодых деревьев, словно охранявших подходы к могучему тису.

Тишина на круглой поляне показалась людям оглушительной; воздух был мертв. Квесторы смотрели на тяжелые зеленые ветви над ними, и чувствовали, как холодный страх входит от земли в их плоть и кровь. В нескольких шагах возвышался могильный холм Томаса Юнга – нетронутый, все еще свежий, такой же, каким они его оставили.

Джанни подошел к могиле, постоял немного; затем, сложив руки, склонил голову и начал молиться на латыни:

– Domine Iesu, dimitte nobis debita nostra, salva nos ab igne loweri, perduc in caelum omnes animas, praesertim eas, quae misericordiae tuae maxime indigent {Господи Иисусе, остави нам долги наши, упаси нас от горящего огня, возведи на небеса все души, особенно те, которые больше всего нуждаются в Твоей милости (лат.).}.

Остальные стояли молча, не понимая слов, вслушиваясь в ритм и ощущая в душе благоговение. Священник закончил молитву словами:

– Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. Аминь.

Кит тоже пробормотал «Аминь», а затем вернулся к поставленной задаче. Он несколько грубовато спросил Берли:

– И что мы должны знать об управлении порталами? Скажите, что мы должны делать, только помните, что наши теневые лампы перегорели, когда мы пытались ими пользоваться здесь.

Берли оглядел ветви гигантского дерева и задумчиво проговорил:

– С такими порталами я еще не сталкивался. Я не могу сказать, что произойдет, но могу рассказать, как это работало в других местах. – Он сделал несколько шагов, прикидывая охват дерева, а затем вернулся и сказал: – Первое, что необходимо сделать, это сверить локаторы. В прошлый раз устройства перегорели, скорее всего, потому что не были настроены.

– Это вполне возможно, – сказал Джанни.

– Теперь что касается портала… – начал Берли – Здесь нет прямой дороги, как у обычных лей-линий. Нам надо расположиться на равном расстоянии друг от друга по периметру. Учитывая ваш прошлый опыт, я бы посоветовал сверять устройства по собственным ощущениям до тех пор, пока вам не покажется, что вы готовы.

– Отлично, – сказал Кит. – Просто скажи нам, где встать.

Берли обошел дерево, а потом начал размечать позиции каждого обладателя лампы. Кит, Касс и Мина встали на назначенные места.

– Дальше что? – спросила Мина, переминаясь на своем месте. Теперь они стояли по вершинам равностороннего треугольника, охватывающего огромное дерево. Берли разметил места так, что каждый видел каждого.

– А теперь, как и в случае с лей-линией, – заговорил Берли, повышая голос, чтобы его услышали в отупляющей атмосфере поляны, – постарайтесь синхронизировать мысли, отчетливо представив место назначения. Как только ваши сознания сонастроятся, посмотрим, как можно управлять порталом.

– Ладно, мы услышали, – проворчал Кит. – Ну что, готовы? На счет «три» вынимаем лампы. – Он досчитал до трех и достал из кармана свой прибор. Маленькие бирюзовые огоньки ярко горели, оловянный корпус отчетливо нагрелся. Он уже приготовился к запаху горелого металла. Однако, ничего подобного не случилось. Обрадованный Кит воскликнул: – Отлично! Кажется, это работает. Я опять буду считать до трех, и на счет «три» сосредоточиваемся на Колодце Душ.

Он снова начал счет и, держа лампу на ладони, обратился мыслями к Колодцу Душ, стараясь как можно отчетливее представить себе странное озеро жидкого золотого света. Ничего не происходило. Кит скомандовал: – Перерыв. Только не двигайтесь. Сейчас попробуем еще раз.

Они попытались еще раз, потом еще с тем же результатом; разве что им удалось вызвать несколько вспышек искрящегося света, но они сразу гасли. Только с четвертой попытки слабый мерцающий свет не погас, а наоборот усилился, наполняя поляну разноцветным сиянием.

– Получается! – воскликнул Кит – Продолжаем… – В это время его внимание привлекла яркая вспышка справа. Отвернувшись от дерева, он в нескольких шагах от себя увидел Берли с теневой лампой в руке. – Берли! – вскрикнул он. – Что вы делаете?

– Помогаю, – ответил граф.

– Где вы взяли лампу?

– В надежном месте. – Устройство в руках графа было похоже на старые лампы, но немного больше и, насколько мог видеть Кит, имело дополнительный ряд окошечек, а еще три циферблата наверху. – У меня более совершенная модель, а не те жалкие поделки, которые вам сделали. – Берли улыбнулся. – Вам нравится?

– Выходит вы нас использовали – в гневе воскликнул Кит.

– Ну, вы же не ожидали, что я упущу шанс посмотреть на Колодец Душ? После всего, что выпало на мою долю? – Теперь уже злая ухмылка расплылась по всему лицу Берли. – Нельзя быть такими наивными.

– Предатель! Я знал это! А мы – дураки, что тебе поверили!

Берли спокойно смотрел на него.

– Делайте, как я говорю, и у нас все получится. – Он вернулся к Роковому Дереву, поднял свою лампу и коснулся одного из циферблатов. Яркий бирюзовый свет струился из отверстий по краю устройства, словно веер лазерных лучей.

– Кит? – окликнула Мина. – Что происходит?

– Ты же видишь, у Берли есть теневая лампа. Он нас за дураков держит.

– А ну, замолчали, вы, все! – крикнул Берли. – Это самый сложный этап. Требуется полное сосредоточение. – Он коснулся другого циферблата лампы, и луч света вырвался из устройства, соединяя друг с другом три точки. – Внимание!

Кит почувствовал, как его лампа завибрировала, и даже услышал слабый гул – низкий и приглушенный, – словно идущий из-под земли. Гул начал нарастать, меняя тон на более высокий, в нем появились новые ноты, заставляя воздух звучать странными руладами. Волосы на его руках и голове встали дыбом. Звук стал пронзительным, все выше и выше, как бывает в ненастроенном радиоприемнике.

– Почти приехали, – крикнул Берли, пытаясь перекричать дикий вой. – Переход в любой момент… держитесь…

Лампа в руке Кита быстро нагревалась – пока не жгла, но уже близко к тому. Вибрация усилилась, в воздухе появился металлический запах.

Луч расширился, одев дерево сиянием. Каждая ветка приобрела блестящий, неземной вид – как будто их окунули в светящийся в темноте мед, – а зеленые игольчатые листья превратились в шипы, из которых били маленькие молнии. Звук все повышался и наконец вышел за пределы, воспринимаемые человеческим ухом. Непрекращающийся пронзительный вой постепенно растворился в тишине – по мере его затухания яркость сияния, окутывающего дерево, нарастала. Последовала настолько яркая вспышка, что Киту прикрыл глаза рукой и отвернулся.

– Всё! – воскликнул Берли. – Портал открыт!

Кит открыл глаза и увидел, что на месте огромного тиса в небо бьет столб ярко-синего пульсирующего света – такого же яркого, как огонь электросварки. Световая колонна медленно вращалась, мерцая, когда от нее отрывались световые точки и уносились ввысь.

Пораженный переменой, Кит чуть не выронил лампу; он прищурился и снова взглянул на дерево. Оказалось, что оно на месте, только теперь целиком состоит из полупрозрачной плазмы. От него исходил гул, а чистое голубое сияние даже на вид казалось наполненным безграничной энергией. Крошечные нити струились из каждой ветви полупрозрачного дерева – теллурическая энергия истекала в воздух, образуя сети живого света. Все тело покалывало. С волос, пальцев, ушей тоже стекали ручейки энергии.

Кит чувствовал себя одновременно невесомым и в то же время приобрел тяжесть бетона, как будто его растягивали между двумя противоборствующими силами…. Но ни боли, ни других негативных ощущений не было. Мир вокруг него померк, истончился и побледнел. Земля вокруг тиса теперь выглядела засыпанной снегом. Кит видел Касс и Вильгельмину на своих местах; они стояли с широко распахнутыми глазами, бирюзовые лучи струились из крошечных отверстий их ламп. Изображение колебалось как в мареве; или как когда смотришь сквозь выдутое вручную молочное стекло, которое поворачивает стеклодув.

– Боже Праведный! – воскликнул Джанни. Его лицо озаряло неземное сияние.

– Кит! Джанни! – позвала Касс. – Вы видите?

– Видим! – ответил Кит, но его никто не услышал, поскольку в этот момент раздался оглушительный рёв, сопровождавший такую яркую вспышку света, что он на несколько секунд ослеп. Его теневая лампа зашипела, заискрилась и раскалилась. Он выронил ее, и в тот же миг оказался сбитым с ног мощной ударной волной. Он упал на спину.

Как ни странно, тепла не ощущалось – только звук, свет и давление… а потом нежное прикосновение снега к ресницам. Кит перевернулся на бок и посмотрел вверх, но вместо Рокового Дерева увидел перед собой Костяной Дом.

Живую изгородь из молодых буков заменила стена тонких сосенок, их ветви гнулись под толстым слоем снега, а посреди поляны стояла невообразимая конструкция из фантастического набора костей: тазовых костей, каких-то шипов, костей ног, позвонков, бедренных костей, ребер и многого другого. На постройку пошли кости множества самых разных существ, в том числе бивни мамонта, тяжелый череп носорога и растопыренные рога гигантского лося – все они давно вымерли.

Голова пульсировала, в ушах гудело, почему-то болели все суставы. Кит встал на четвереньки и оглядел поляну. Касс и Мина что-то кричали. Кит мог видеть, как шевелятся их губы, но голоса доносились до него бессвязным бормотанием, словно из-под воды. Их заглушал гул и грохот энергетических разрядов, перенесших их в другое измерение. Кит мимолетно подумал, что на самом деле неведомая сила сняла два-три слоя реальности, чтобы показать находящееся внизу.

Он крикнул остальным, но его голос звучал так же приглушенно.

– Оставайтесь на месте, все. Я иду к вам. – Он, шатаясь, поднялся на ноги и начал обходить Дом Костей. Почти сразу он наткнулся на Джанни, лежавшего на спине в нескольких футах. Кит побрел к нему. Священник, запорошенный снегом, в разбитых очках выглядел довольно комично, но похоже почти не пострадал. Кит помог ему встать, и они оба пошли к тому месту, где теперь стояли Вильгельмина и Касс, стряхивая друг с друга снег. Здесь же в снегу лежали две теневые лампы; одна обожженная и обесцвеченная жаром, другая казалась неповрежденной, но светилась и довольно страшно гудела.

– Все в порядке? – спросил Кит намного громче обычного, но при этом он себя едва слышал.

– Ты знаешь это место? – спросила Мина. – Это тот самый Дом Костей, да?

Ей пришлось повторить вопрос, прежде чем Кит понял, о чем она спрашивает.

– Он самый. И все примерно так, как я помню.

– Невероятно… – пробормотал Джанни, пытаясь смотреть через разбитые очки. – Никогда не видел ничего подобного.

А Кит смотрел на Костяной Дом и в его голове всплывали воспоминания о том, что там произошло.

– Мы же замерзнем здесь насмерть, – стуча зубами, проговорила Касс. Она показала на хижину в форме иглу. – Можем войти внутрь?

Кит оглядел заснеженную поляну.

– Где Берли?

– Перед взрывом он стоял вон там, – показала Вильгельмина. Они обыскали поляну и даже окружающий лес, покричали, но Берли и след простыл.

– Видимо, его занесло куда-то в другое место, – предположила Касс.

– Ну и черт с ним, – махнул рукой Кит. – Не будем больше тратить время на его поиски.

– Мы замерзаем, – жалобно напомнила Касс. – Надо что-то делать.

Кит в последний раз оглядел поляну, поднял неповрежденную теневую лампу и пошел вокруг Дома Костей.

– Есть у меня одна идейка, – сказал он. – Идите за мной.

ГЛАВА 32, в которой Костяной Дом раскрывает свои тайны

Всем поместиться в Костяном Доме удалось с трудом, да и не был он рассчитан на такое количество людей. Солнечный свет просачивался сквозь щели в костяной крыше, заливая внутренний объем тусклым полумраком, – ни день, ни ночь. Утоптанный снег на полу устилали сосновые ветви, шкуры оленей и буйволов. Касс и Вильгельмина, как только вошли, сразу накинули на себя по шкуре; Джанни последовал их примеру. Когда все уселись, Кит сказал:

– Наверное, для вас это место дикое и неожиданное, а я сидел здесь с Эн-Улом, пока он… – Кит помедлил, подыскивая слово для описания того, чем занимался вождь племени. – Ну, я не знаю, мечтал, что ли…

– Да, вы раньше говорили, – припомнил Джанни. – А не можете рассказать поподробнее? Мне этот момент сразу показался очень интересным.

– Ладно. Попробую, – Кит поскреб в затылке. – Тут дело в том, что люди племени Речного Города обладали довольно скудным языком. А зачем? Они общались посредством ментального радио – это я его так назвал. – Это несложно. Вы настраиваетесь друг на друга и передаете собеседнику мысленные образы.

– Да, я помню, ты говорил, – Мина вытащила бутылку с лауданумом, сделала глоток и с трудом сглотнула, – образы, впечатления – что-то в этом роде, да?

– Но вы говорили, что старый человек не спал, вернее, не совсем спал. А нельзя ли поточнее определить, чем он был занят?

– Он не использовал слова. У членов племени вообще слов было мало, я же говорил. Это я потом подбирал слова… А тогда я понял, что он занят невероятно важным делом, важным буквально для жизни и смерти всех людей племени.

– В каком смысле? – не поняла Касс.

– Да я тоже не очень понял, честно говоря. Точный смысл мне уловить не удалось, так… размытые образы. Но кое-что я все же понял. Эн-Ул пытался объяснить. Но я понял только, что здесь, в Костяном Доме он может взаимодействовать со временем.

– Создавать время? Менять? – быстро спросил Джанни.

– Нет, я бы сказал, он видел, что принесет время, и каким-то образом мог воздействовать на то, что видел. – Кит потряс головой. – Точнее я не могу сказать.

Касс, с профессиональным интересом изучавшая интерьер Костяного Дома, воскликнула:

– Теперь я поняла! – Все, естественно, посмотрели на нее. Она так и сидела, закутавшись в шкуру. – Это же так символично, что же здесь непонятного?

– Что символично? – удивилась сидевшая рядом Мина.

– Это место – Дом Костей – это же символ. Понимаете? – Но все остальные продолжали удивленно смотреть на нее. Пришлось объяснять. – Моя мать была антропологом. Однажды она рассказывала мне, что древние скандинавские поэты пользовались особым приемом. Они называли его кеннингом. Это был способ косвенно выразить что-то, ссылаясь на что-то другое – например, они говорили «боевой пот», имея в виду кровь, «лебединой дорогой» называли море – это такой метафорический способ речи, основанный на символике. Пользуясь кеннингом, Костяной Дом будет означать… – она задумалась, подбирая наиболее точное значение метафоры.

– Я бы сказала, что это тело, тело, в котором живет дух, – предложила Мина.

– Возможно, – признала Касс.

– Череп, – внезапно произнес Джанни. Он выглядел так, словно сам удивился собственным словам. – Это же очевидно! Череп – это костяной купол, в котором находится мозг. Сознание живет, так сказать, внутри черепа…

– Внутри Дома из Костей, – уточнил Кит.

– Годится, – сказала Касс. – Кит, я думаю, ваш друг Эн-Ул рассказал вам больше, чем вы думаете! Все это символично – только вместо того, чтобы попытаться вам это объяснить, он это разыграл. Он показывал вам, как все работает. Разве вы не видите? – Касс даже начала раскачиваться от волнения. – Сновидениями в Костяном Доме он демонстрировал свое главное понимание мира и своего места в нем.

– Как ты думаешь, ему пришлось бывать возле Колодца Душ, чтобы делать то, что он делал? – спросила Мина.

– Вполне возможно, – согласился Кит. – Не случайно же Костяной Дом расположен на портале, напрямую соединенном с Колодцем Душ.

Джанни прочистил горло.

– До того, как нас отвлекли, – сказал он, – вы сказали, что у вас есть идея.

– Мы сейчас прямо над порталом, – ответил Кит. – Он не работает, мы не можем добраться до Колодца Душ, но мне кажется, я знаю, как его включить. – Кит объяснил, как он часами наблюдал за Эн-Улом, пока Древний спал, и как после трех лет бездействия его теневая лампа вдруг ожила. – В волнении я встал и провалился сквозь пол…

– Как в Черной Хмари, – подсказала Вильгельмина.

– Точно, как в Черной Хмари, – кивнул Кит. – Только оказался я не в Египте, а возле Колодца Душ. Я думаю, это Эн-Ул открыл портал и дал мне пройти.

Джанни, задумчиво кивнув, сказал:

– Насколько я понял, вы полагаете, что портал был инициирован сознательным умственным усилием обитателя Костяного Дома. – Он оглядел отряд через разбитые стекла очков и заключил: – Это подтверждает предположение Касс, а самое главное – это легко проверить.

– То есть сделать то, что сделал Эн-Ул, – проговорила Касс. – Вы ведь это имели в виду?

– Точно! – с энтузиазмом воскликнул Кит. – Что бы там ни делал Эн-Ул, он делал это во сне или, по крайней мере, в очень расслабленном состоянии, с закрытыми глазами, в медитации. Что-то в этом роде.

– Ну так давайте попробуем, – буднично предложил Джанни. Мине он сказал: – Ваша теневая лампа покажет, удастся ли нам активировать портал.

– На какой предмет мы должны медитировать? – спросила Мина.

– Думайте о будущем, – предложил Джанни.

– Как Эн-Ул, – кивнул Кит. – Представьте себя в будущем и представьте то, что там должно произойти.

После небольшого обсуждения путешественники расселись в Костяном Доме и принялись обдумывать разные варианты будущего. Люди закрыли глаза, сосредоточились. Несколько последних часов выдались тяжелыми, теперь все успокоились. Казалось, само это странное место и тишина в лесу помогают отыскать такие варианты будущего, которые устраивали бы каждого.

Первое, что пришло на ум Вильгельмине, – ее кофейня. Она увидела себя на кухне «Гранд Империал», рядом с Энгелбертом, счастливую, успешную; увидела их двоих вместе и поняла, насколько хорошо они дополняют друг друга – Этцель с его тихой силой и удивительным характером, а она сама – с ее творческими способностями и деловой хваткой. Кухню кофейни смыло мерцающей завесой, и теперь она видела белый аккуратный дом с красной черепичной крышей в одном из уголков старой Праги. Маленький фруктовый садик, на грядках цветы и овощи. Вокруг, как бабочки, порхали две маленькие светловолосые девочки. Этцель собирал яблоки, а она с гроссбухом на коленях подбивала еженедельный баланс. Мысль о себе и Этцеле казалась правильной и приятной и наполняла ее теплом удовольствия.

Касс видела совершенно иное. Возможно, дело было в обстановке – неолитическая конструкция Костяного Дома направляла ее мысли, – но перед Касс неспешно катила воды река, на берегу которой они ждали Вильгельмину. Только на этот раз ее ничто не беспокоило. Река, белые скалы вокруг; она слышала ленивое жужжание насекомых и крики дроздов в камыше вдоль берега. В блокноте она делала зарисовки, наблюдая за давно вымершими животными в естественной среде обитания, потом видела, как вместе с людьми из племени Речного Города исследует пещеры. Она увидела себя и Кита вместе и представила, как они строят дом – старомодный глинобитный дом. Кит, стоя на самодельной лестнице, укладывал на крышу вязанки камыша, собранного на берегу; она стояла рядом, держа очередную вязанку… Она представила их вместе в уютном жилище. Кит держал над огнем вертел с кусочками лука и мяса… Она увидела, как они плавают в реке при свете восходящей луны… Смотрела, как они целуются, держась за руки, сидя на каменном выступе и наблюдая, как в небе разгораются звезды… Она подумала, как было бы хорошо жить вместе, наслаждаясь жизнью, полной приключений и открытий...

Первой мыслью Джанни была JVLA и замечательная важная работа, которой он занят. Рядом был его друг, Энтони Кларк, он с другими учеными пытался понять суть грядущего катаклизма… А потом он увидел себя и Тони в своей старой обсерватории в Монсеррате. Оба были чем-то взволнованы. Вид сменился. Теперь он был в большом зале, на сцене, где им вручали премию за революционное открытие, связанное с использованием теллурической энергии; оба были во фраках, публика аплодировала. Может, он видит вручение Нобелевской премии? Чувство выполненного долга наполнило его гордостью; это удивляло и смущало одновременно.

Киту потребовалось чуть больше времени, чем другим, чтобы войти в состояние полусна, полуяви, зато когда он все-таки погрузился в него, плоды не заставили себя долго ждать. Перед ним проплывали лица людей, встреченных на странных дорогах, в том числе и тех, кого он потерял. Он позволял образам свободно приходить и уходить в произвольном порядке. Он видел Брэндона, миссис Пилстик и остальных зететиков, увлеченных работой, разбирающих генизу, помогающих лей-путешественникам, ищущих новые знания о путях творения. Он увидел Тесс и вдруг представил, как седовласый восьмидесятилетний мужчина возлагает венок к только что воздвигнутому мемориалу. Надпись на простой гранитной плите гласила:

КОЗИМО КРИСТОФЕР ЛИВИНГСТОН, СТАРШИЙ

ПУТЕШЕСТВЕННИК, ИССЛЕДОВАТЕЛЬ, ИСКАТЕЛЬ

ХОРОШИЙ И ВЕРНЫЙ ДРУГ

Дат не было, но это не имело значения. Козимо помнили, его кончину отмечали ежегодно и уважали, и этого было достаточно. Рядом с его плитой стояла такая же, посвященная сэру Генри Фейту. То, что двое друзей должны лежать вместе, казалось Киту правильным и уместным. «Будь здорова, Тесс», – подумал он, а затем напомнил себе, что ему это снится… Но почему-то эта мысль не сделала менее реальным то, что ему привиделось.

Перед ним представали другие лица: Хейвен и Джайлз… интересно, что с ними случилось? Он представлял их вместе – почему-то, в великом городе, где сияли бы красота и дух Хейвен, поскольку ей свойственна утонченность, чтобы быть по-настоящему счастливой. Что касается верного и отважного Джайлза, Кит представлял, что он преуспел и достиг заслуженного положения – возможно, в качестве уважаемого вассала в благородном доме, где его преданность и надежность можно будет одновременно оценить и вознаградить. Это казалось Киту правильным: Хейвен нужен Джайлз, чья твердая рука умеряла бы ее взбалмошный характер. Ему казалось, что так было бы правильно.

Он ясно увидел костер, яркие блики метались по стенам каменного убежища племени Речного Города… Там были и Эн-Ул, и Дардок, и другие люди племени. Он видел летнее обиталище людей Речного Города, защищенное высокими каменными стенами возле медленно текущей реки; он видел, как дети плещутся в реке, а их матери рядом собирают ежевику, бдительно приглядывая за ними. Он увидел Эн-Ула, сидящего под деревом, мудрого Эн-Ула, заботливо направляющего свой народ… и Дардока с маленьким сыном. Кит знал, что племя выжило, – более того, он видел, что все здоровы и бестрепетно смотрят навстречу суровым и беспощадным временам, ждущим их в будущем. Он видел, как знакомит племя с Кассандрой, как они принимают ее так же, как приняли его.

А затем, как только он увидел себя и Касс на камне у реки, наблюдающих за восходом луны, видение подернулось дымкой, зарябило и потемнело. Кит ощутил движение.

В этот момент четыре отдельных разума, каждый со своими мыслями и представлениями о будущем, слились в единое сознание; они стали целым и падали, падали в пылающую бесцветную пустоту.

Падали все быстрее, и вот они уже летят с огромной, невероятной скоростью, преодолевая неисчислимые расстояния, со скоростью, превышающей скорость света; им казалось, что они перемещаются с быстротой мысли. Словно в огненной капсуле, они неслись вперед и не знали, закончится ли когда-нибудь их путь. Между одним вздохом и другим проходила целая вечность, а они все мчались вперед.

Когда стало казаться, что они так навсегда и останутся в полете – всего лишь пылинка в космическом леднике времени, – вдалеке показалась неясная фигура. Сначала всего лишь тень, но постепенно фигура обретала форму и сущность; узоры света и тьмы распространились по светлому горизонту, неуклонно разрастаясь, заполняя пустоту далекой надеждой на пункт назначения.

Но свет, не успев как следует разгореться, начал меркнуть, таять во тьме глубокого космоса, усеянной брызгами звездного света. Где-то на краю зрения возник синий шар далекого нового мира. Планета неслась навстречу так быстро, что они не успели приготовиться, а уже падали в безоблачное небо, а их единое сознание вновь начало распадаться на составные части.

Некоторое время Кит свободно падал в небесах новой планеты, а в следующий миг он уже лежал лицом вниз на пляже с безупречно белым песком, в мокрой одежде, словно он только что вышел из воды. Он не помнил, чтобы нырял в воду, но был мокрым, а за спиной тихо шуршали морские волны. Он поднял голову и огляделся, вдыхая сладкий воздух и наслаждаясь солнечным теплом, и в этот миг понял, что уже был здесь. Позади него бирюзовое море простиралось до самого горизонта. Перед ним возвышалась зеленая стена растительности, именно такой, какой он ее помнил. За этой пышной зеленой стеной, на уединенной поляне в джунглях, лежал Колодец Душ.