Текст книги "Я держу тебя (ЛП)"

Автор книги: Стейси Уильямс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 29 страниц)

Глава 49

ШЕЙН

Я дал ей время. Около одиннадцати часов, и её время истекло. Я больше не могу ждать. Я должен быть на стадионе, готовиться к нашей первой игре в плей – офф, но единственное, о чём я могу думать, – это Мэгги и о том, как сильно я причинил ей боль. Мне нужно знать почему.

Когда я проснулся, ожидая обнаружить её прижатой ко мне, всё, что я обнаружил, было пустое место рядом, и я возненавидел это. Мне нужно было чувствовать её, видеть её рядом со мной и знать, что она всё ещё со мной, но её там не было, и с тех пор мой желудок скрутило в узел.

Тот факт, что она встала, не дожидаясь, пока я ее разбужу, говорит о том, что она уходит, а я не могу этого допустить. Мне нужно увидеть ее. Поговорить с ней. Чтобы понять, попытаться выяснить, о чём она думала, и, вероятно, решила перестать думать.

Когда я подхожу к студии, я слышу музыку. Она мягкая и нежная, и это не то, чего я ожидал, исходя из того, что я знаю о Дэнни и этом шоу. Мои мысли возвращаются к танцполу прошлой ночью. Держу её в своих объятиях, прижимаю её голову к своей груди, и чувствую, что в мире нет более безопасного места. Теперь я чувствую, что фундамент наших отношений, всё, что мы построили вместе, пошатнулось, и я боюсь, что это непоправимо. Что она наконец – то махнула на меня рукой и готова двигаться дальше.

Я останавливаюсь у окна и смотрю, как она танцует. Мои напряженные мышцы расслабляются, пока я смотрю. Она…прекрасна. Дух захватывает. Её движения непринужденны. Я видел, как она танцует, но это совсем другое. Я мог бы наблюдать за ней весь день.

Я ничего не смыслю в танцах, но Мэгги двигается так, словно эта песня была создана для неё. Когда она замедляется и заканчиваются последние секунды музыки, она наклоняется вперед, переводя дыхание, и я вижу влажные полосы на её лице. Я должен всё исправить. Другого выбора нет. Я не могу вернуться к прежней жизни без Мэгги и детей.

Я даю ей всего секунду, прежде чем войти. Я полон решимости заставить её простить меня и показать ей, что я всё ещё здесь, с ней, и никуда не уйду, если она согласится с этим. Услышав меня, Мэгги поднимает на меня взгляд.

– Привет, – её неуверенность ещё сильнее затягивает узлы у меня в животе. В ней по – прежнему нет огня, и его отсутствие вызывает во мне приступ страха. Я знаю, что огонь тлеет у неё в животе, пока кто – нибудь не подольет на это бензина. Я хочу найти его и стать тем источником кислорода, который зажжет в ней огонь честности, страсти и желания.

– Привет, – я знаю, что должен сказать больше, но всё, на чем я могу сосредоточиться, – это её глаза, красные от слез, которые, я не сомневаюсь, она не хочет, чтобы я видел. – Я…Я хотел поговорить с тобой, прежде чем отправлюсь на стадион. Я ненавижу то, что произошло прошлой ночью.

Она поднимается, чтобы встать.

– Всё в порядке. Ты должен сосредоточиться на игре. Это важно.

– Это важно, – её холодные слова ранят. Я проглатываю кофе, который пытался выпить, но он снова начинает подниматься. – Мэгги, я знаю, что уже говорил это, но мне жаль. Я ещё больше сожалею о дате, поэтому я позвоню им…

Она поднимает руку и прерывает меня.

– Нет. Нет, не надо. Это может стать для тебя потрясающей возможностью, и ты не должен её упускать. Мне понадобилась минута, чтобы всё обдумать, и я закончила.

– Они хотят, чтобы я был там в тот же день, что и твоё шоу. Я не пропущу его.

Я ничего не смыслю в отношениях, но это чертовски сильное чувство, как будто она отталкивает меня, и по всему моему телу словно начинает реветь сигнализация. Прохладный пот покрывает мою кожу, а грудь колотится с огромной силой. Я сжимаю руки в кулаки и стискиваю челюсти, желая, чтобы это прекратилось.

– Да, это так, – её спокойствие настораживает, и страх, что она отдаляется от меня, растет с каждой секундой. У меня руки чешутся схватить её, прижать к себе и заставить пообещать, что она меня не бросит, но я сопротивляюсь этому желанию. – Это шоу не так важно, как остальная часть твоей карьеры. Я исполняю мечту, о которой, как мне казалось, я мечтала. Это будет весело и станет достижением, но это не изменит моего будущего.

Я знаю, что она преуменьшает важность шоу и то, насколько это важно на самом деле, но пока я не буду говорить об этом. Её голова склоняется набок.

– Я не говорю, что это не имеет большого значения, но это не то же самое, что продолжать воплощать свою мечту так, как можешь ты. Тебе нужно узнать, что могут предложить эти ребята. Это может быть грандиозно.

Я быстро втягиваю воздух. У меня болит пересохшее горло.

– Я даже не знаю, готов ли я к этому и хочу ли я этого. Я думал, что подпишу здесь ещё один контракт на следующий сезон.

Она выдавила слабую, унылую улыбку.

– Именно. Ты не узнаешь, пока не поговоришь с ними.

Мне не удается расслабить своё тело, я готов к битве.

– Я не хочу пропустить твоё шоу. Я видел, как ты танцевала минуту назад, и, Мэгги, это было…прекрасно.

Её взгляд перемещается на ноги, и она сгибает лодыжку. Я знаю, что ей больно. Я хочу принести ей лед и побыть с ней, но у меня мало времени, а понять, о чём она думает, важнее.

– Спасибо. Шейн, я хочу это для тебя, если ты этого хочешь. Ты такой талантливый, и после того, как в этом сезоне ты сплотил оборону, ты явно создан для чего – то большего.

У меня совершенно не получается заставить её увидеть то, чего хочу я, и мне хочется биться головой о стену. Я делаю вдох, мне нужно успокоиться.

– Я не хочу, чтобы это что – то изменило между нами.

На этот раз я слышу, как она переводит дыхание, и она смотрит мне в глаза.

– Ничего не изменится.

– Как ты можешь так говорить? У меня такое чувство, что это уже всё изменило, – не знаю, слышит ли она панику в моём голосе или видит, как бьется пульс у меня на шее, но через секунду я точно потеряю самообладание.

– Потому что…ты мой лучший друг, – нежным голосом говорит она. Она пожимает плечами. – Ничего не изменится…несмотря ни на что. Я никуда не уйду.

Я хватаю её и притягиваю к себе, крепко обнимая. Это то, что мне нужно было услышать. Знать, что она не разочаровалась во мне. Всё моё тело расслабляется с облегчением, когда я вдыхаю её запах и ощущаю прикосновение её тела к своему. Мы стоим так минуту или две, прижавшись друг к другу. Я не хочу её отпускать.

Когда я отпускаю её, она делает шаг назад.

– Я держу тебя. Надеюсь, ты это знаешь. Я хочу для тебя всего. Когда мы давали клятвы, я посвятила себя тебе и только тебе. Это не изменилось.

Я смотрю на неё, мой живот с глухим стуком падает на пол, потому что чувствуется “но”.

– Я немного запуталась, – она опускает взгляд. – Это моя вина. Ты был честен со мной, когда ввязывался в это, и мне нужна была твоя помощь. Я не хочу, чтобы что – то менялось, Шейн, но когда – нибудь я тоже захочу всего.

Кислота обжигает, подступая к моему горлу, и я в секунде от того, чтобы броситься мусорному ведру.

– Что это значит? – выдавливаю я из себя вопрос. Похоже, теперь она начинает расстраиваться.

– Это значит, что когда – нибудь я хочу быть с кем – то, кто даст мне всё это. Я не могу продолжать отдавать тебе всю себя и получать от тебя взамен только кусочки.

Я начинаю что – то говорить, но она обрывает меня.

– Я не сержусь. Я даже не могу винить тебя. Я знаю, у тебя есть причины держаться особняком и быть осторожным. Я знаю, что ты этого хочешь или нуждаешься в этом. И это нормально. Просто я этого не хочу. Я хочу быть с кем – то, кто будет делиться со мной всем, кто будет отдавать мне себя взамен.

Я не знаю, что сказать. Мои мысли кружатся вместе с комнатой вокруг меня. Я чувствую, что мне нужно положить голову между коленей, но я борюсь с этим.

– Но ты только что сказала, что ничего не изменится.

– Не изменится, – фыркает она. – Я здесь, с тобой.

Моё горло сжимается, перекрывая дыхательные пути, и я едва могу прошептать свой следующий вопрос.

– Как долго? – ответа на этот вопрос я боюсь больше всего. Когда Мэгги уйдет? Когда она оставит меня, потому что с неё хватит?

Слезы наполняют её глаза, и мне хочется врезать по чему – нибудь.

– Я никогда не покину тебя, но, возможно, ты не сможешь получить меня всю. Это нечестно.

– Что нечестно? – рычу я.

Слеза медленно скатывается по её щеке, и я не могу не подойти к ней и не смахнуть её большим пальцем. Я оставляю руку там, нуждаясь в контакте.

– Просить тебя о чем – то, чего, я думаю, ты не можешь мне дать.

Я делаю крошечный шаг ближе, моя грудь тяжело вздымается.

– Что? Чего ты хочешь от меня? – шепчу я, зная, что сделаю всё, что угодно.

Её мокрые голубые глаза встречаются с моими.

– Всего тебя. Каждую частичку. Хорошее, плохое, твои страхи, твои радости. Я хочу быть той, кто получит всё это. Той, кто станет обладателем всего того, что есть у тебя, чего не видит остальной мир.

Я не знаю, что сказать, и когда я ничего не отвечаю, она отходит.

– Тебе нужно идти, – она шмыгает носом, вытирая его запястьем.

– Мэгги, – я отчаянно хочу дать ей что – нибудь.

– Всё в порядке, – она пытается улыбнуться. – Правда. Я знаю, что прошу то, чего ты никогда не собирался отдавать.

Чёрт! Абсолютно ничего не в порядке.

– Я не знаю, что сказать. Я не знаю, что делать.

Она быстро подходит ко мне и обнимает.

– Я знаю. Я знаю, и всё в порядке.

Я чувствую себя так, словно меня сто раз ударили моим собственным кулаком. Я крепко обнимаю её, вдыхая ее аромат. Я хочу остаться в таком состоянии, прижимая её к себе, боясь, что, если я отпущу ей, она уйдет.

– Я не хочу уходить.

– Гриз, ты должен. Команда ждет тебя, – она пытается разрядить обстановку, и мне хочется закричать. – Иди. Тебе нельзя опаздывать.

– Ты будешь там? – спрашиваю я, чувствуя, что вот – вот потеряю всё.

– Да.

– Ты обещаешь?

Она смеется, снова вытирая лицо.

– Да, теперь иди.

Я отхожу, изучая ее лицо и грустную улыбку.

– Ты наденешь мою майку? – я веду себя словно старшеклассник, но мне всё равно. Мне нужно, чтобы она была там с моей фамилией на спине. Мне нужно знать, что она всё ещё моя, что я ещё не совсем потерял её.

Она смеётся сквозь слезы.

– Да.

Я делаю ещё один неуверенный шаг назад к двери, не желая сводить с неё глаз, боясь, что она исчезнет.

– Увидимся там.

– Хорошо.

Я останавливаюсь в дверях, оборачиваюсь, чтобы в последний раз взглянуть на неё. Моя жена. У меня щиплет в глазах, а к горлу подступает комок.

– Я хочу отдать тебе всё. Ты знаешь это, верно?

Слезы снова выступают у неё на глазах. Чёрт! Чёрт!

– Я знаю.

Эти два слова пронзают мою душу с разрушительной точностью. Я ухожу, потому что у меня нет выбора. Я уже сильно опаздываю. Когда я толкаю двери спортивного центра, гнев обвивает меня, как удав. Я так зол, что не могу просто дать ей то, о чём она просит. Я не знаю как.

Я хочу дать Мэгги всё, что она пожелает. Всего себя, как она и просила. Как это сделать? Я не знаю, как дать ей то, что я потерял так давно, а может быть, и вовсе никогда не имел.

Моё сердце было разбито, когда мама оставила меня стоять там, испуганного и одинокого. Она просто ушла, забрав с собой моё пятилетнее сердечко. Как я могу отдать Мэгги то, чего у меня нет?

Если я отдам ей то, что у меня осталось, этого будет достаточно? Всё, что у меня есть, – это темное, пустое пространство, где должны обитать доброта и любовь. Если я покажу ей свои покрытые шрамами остатки, будет ли она по – прежнему хотеть меня?

Я запрыгиваю в свой грузовик и выезжаю со стоянки, зная, что, если и есть кто – то, кому я попытался бы отдать всего себя, так это Мэгги. Она доверяла мне и ничего не скрывала. Она моя лучшая подруга, о существовании которой я до сих пор и не подозревал.

Так что это всё, что я могу сделать – попытаться. Я должен попытаться отдать ей то, что осталось, и надеяться, что этого будет достаточно, потому что не пытаться – не вариант. Я хочу Мэгги. Мой маленький огонёк. Мой боец. Мой светлячок. Она мне нужна. Она вся.

Я не знаю, что делать или говорить, но я буду бороться так, как она меня научила. Это то, что нужно делать, когда кто – то важен для тебя. Ты остаешься и сражаешься изо всех сил. Так что я сделаю всё, что в моих силах, и, возможно, я знаю, с чего начать.

Глава 50

МЭГГИ

ШЕЙН : Верхний ящик комода, в задней части. Внутри конверт с письмом. Пожалуйста, прочти его.

Я: Ты уверен?

ШЕЙН : Да

Я: Уверен?

ШЕЙН : Мэгги

Я : Хорошо

ШЕЙН : Увидимся здесь.

Я : Гриз, сосредоточься на игре. Увидимся там.

∞∞∞

Я покинула студию вскоре после того, как Шейн вышел за дверь. У меня не осталось сил готовиться к выступлению, и я хотела вовремя добраться до стадиона. Я никогда не видела Шейна таким потрясенным, и мне ненавистно, что он чувствует себя так именно сегодня.

От этой игры зависит многое, не только для него, но и для Коула и всей команды. Ему нужно быть сосредоточенным. Если мое присутствие там, в его майке, утешит его, то я позабочусь о том, чтобы он увидел меня, как только выйдет на поле. Я хочу быть там, и я хочу быть рядом с ним.

Я не уверена, чего я ожидала, открыв ему свое сердце и сказав, что мне нужно больше, но я не ожидала, что он полностью погрузится в это. Собираясь перекусить на кухне и разговаривая с Гвен о том, как подготовить детей к игре, я услышала, как зазвонил мой телефон. Мне пришлось прочитать его сообщение три раза, чтобы убедиться, что я действительно вижу то, что вижу.

Я знаю этого человека. Я знаю, что он услышал меня и пытается. Это говорит мне больше, чем любые слова. Тот лакомый кусочек надежды, который я оставила сегодня утром, только что разросся. Это всё, о чем я могу просить, чтобы он попробовал. Возможно, он не в состоянии сказать, что любит меня, или даже понять или признать это, но он пытается дать мне что – то, и я приму это, потому что люблю его. Вот что делает любовь. Она остается, крепко держится и не убегает, когда что – то идет не так.

Это то, чего он ожидает. Он ожидает, что я уйду, сбегу, но нельзя упускать что – то такое прекрасное и хорошее, потому что это становится тяжелее. Мне было больно, что он не рассказал мне о штате Огайо, но иногда такое случается. Мы причиняем боль друг другу. Всё зависит от того, что мы делаем с этой болью.

Попросив Гвен приготовить детям обед, я приняла душ, готовясь выполнить просьбу Шейна. Я стою перед его комодом, уставившись на него, неуверенная, что найду внутри. Я знаю, что бы ни было в письме, это важно для Шейна, и он доверяет это мне. Это кажется важным. Если у меня есть хоть какой – то шанс защитить его огромное, нежное сердце, мне нужно знать, что в письме. И я буду защищать это. Я буду охранять его.

Я открываю ящик, лезу в заднюю часть и нахожу конверт. Я присаживаюсь на край кровати, осторожно держа его в руках. Сделав глубокий вдох, я открываю и разворачиваю единственный лист изношенной тетрадной бумаги.

«Мой мальчик. Что я могу сказать? Есть так много всего, и все же ничего не может быть достаточно. Я знаю, у тебя всегда будут вопросы и, вероятно, ты будешь сердиться на меня всю свою жизнь, но единственное, что я знаю с абсолютной уверенностью, это то, что это самый бескорыстный поступок, который я когда – либо совершала.

Я надеюсь, что когда – нибудь ты сможешь мне поверить. Я пыталась, о, как я пыталась избавиться от демонов, которые преследуют меня. Очистить себя и сделать себя достойной тебя. Не пройдет и дня, чтобы я не пожалела, что не могла быть для тебя чем – то большим, что я могла бы поступать правильно, чтобы иметь возможность провести свою жизнь, показывая тебе, что ты значишь для меня. Но вот я здесь, делаю единственное, что, как я знаю, поможет тебе жить той жизнью, которую ты заслуживаешь.

Я знаю, ты можешь мне не верить, но ты – свет в моей жизни. Единственное светлое пятно. Я не прекращу пытаться и не сдамся, но я должна отказаться от тебя, чтобы, надеюсь, дать себе шанс, и единственная причина – это ты.

То, что ты есть в моей жизни – это единственное, что я сделала правильно, и, похоже, это единственный проблеск того, что Бог действительно существует. Я недостойна тебя и, конечно, не заслужила тебя, но ты был у меня. Единственное, что заставляет меня верить.

Это заставляет меня понять, что дать тебе шанс в этом мире – единственно правильное решение. Шанс, которого у меня никогда не было.

Я знаю, ты можешь этого не чувствовать и не понимать, но я люблю тебя всем сердцем. Может быть, однажды наступит время, когда ты столкнешься с такими обстоятельствами или возможностью, когда ты просто поймешь, что пожертвовать – это единственное правильное решение. Делать что – то ради другого, потому что другого выбора нет.

Лети, мой милый мальчик. Воспари к величайшим высотам. Я буду любить тебя до скончания времен и даже дольше. Ты всегда будешь моим.

Мамочка»

Я сажусь на кровать, пытаясь не дать слезам упасть на страницу. Я перечитываю это дважды, впитывая слова и задаваясь вопросом, как к ним относится Шейн. Я хочу знать. Я хочу знать всё. Когда он получил это? Помнит ли он её? Поэтому он женился на мне?

Мой разум вращается, ожидая, когда понимание придет ко мне. Боль в этом письме живая и реальная. Такая сильная, как будто кровь, пот и слезы сочатся со страницы, но это ничего не меняет для маленького мальчика, которого отдали. Он всё ещё был брошен той, кто должна была всегда заботиться о нем и лелеять.

Мне хочется плакать за него. Я хочу обнимать его, заботиться о нем и любить его до тех пор, пока он не перестанет чувствовать себя одиноким или нежеланным. Я хочу показать ему, что добро и справедливость существуют и что, несмотря на то, что мы проходим через боль, страдания и ужас, иногда это делает нас теми, кто мы есть, чтобы мы могли стать теми, кем нам нужно быть.

Мне срочно нужно его увидеть. Я складываю письмо и кладу на место так, туда, где я его нашла. Я знаю, что это мало что не меняет для нас, и есть нечто большее, но он дал мне это. Только одно, и это важное. Я люблю его, и я покажу ему, на что похожа любовь. Я буду цепляться за надежду, что однажды он поймет, даже если не сможет объяснить, что он тоже любит меня.

∞∞∞

Когда Шейн идет по боковой линии, мужчина, идущий мне навстречу, преодолел так много, и я знаю, что не знаю даже половины из этого. Он храбрее, чем он сам осознает, и, несмотря на то, что он думает, в его мускулистом теле огромное сердце. Мне просто нужно, чтобы он увидел, что в нём всё ещё течет жизнь. Он так полон любви, и он дарил её, ничего не принимая взамен.

Он останавливается напротив наших мест и смотрит на меня. Он не настроен на игру, и это меня беспокоит. Я улыбаюсь, дергаю себя за его майку и одними губами говорю: ‘У тебя всё получится’. Я вижу, как он расслабляется, и слегка кивает, прежде чем повернуться ко мне спиной, сосредоточившись на своей команде.

Я смотрю, как Коул разминается, и он в хорошей форме. Я сажусь на своё место, и, хотя мне не терпится понаблюдать за ходом этой игры, мне ещё больше хочется, чтобы она поскорее закончилась, чтобы я могла обнять своего мужа и попытаться успокоить его.

Матч начался, и когда Коул выходит на поле, мы скандируем его имя. Игра против наших соперников, как и ожидалось, захватывающая, и в итоге я больше стою, сжав руки, чем сижу. Я наблюдаю за Шейном в действии, он кричит своим парням и помогает им не дать соперникам набрать несколько ярдов.

Пару часов спустя наша команда выигрывает. Мы стоим и кричим, пока фанаты сходят с ума. Я вижу, как Коул поднимает руку в воздух, трижды взмахивая кулаком, точно так же, как это делал наш отец. Я так много плакала сегодня, и у меня такое чувство, что я начну плакать снова.

Я ищу Шейна и вижу его посреди поля, он пожимает руки и поздравляет свою команду. Затем я вижу, как он поворачивается и, пробираясь сквозь толпу, направляется в мою сторону. Я больше не могу ждать. Я говорю Хэнку присмотреть за детьми, и перелезаю через ограждение, встречаясь с ним на поле.

Он поднимает меня и крепко прижимает к себе.

– Я так горжусь тобой, – говорю я ему на ухо среди хаоса вокруг нас.

– Ты прочитал его? – спрашивает он.

– Да. Спасибо, что доверяешь мне, – я чувствую, как его грудь вздымается и опускается рядом с моей с облегчением.

– Мы можем поговорить об этом позже?

– Мы можем поговорить об этом, когда ты захочешь, – я сжимаю его так крепко, как только могу.

– Это только начало, – тихо говорит он.

Я отстраняюсь и обхватываю ладонями его потрепанное лицо, желая увидеть его лицо под кепкой. Я улыбаюсь.

– Да, это начало, – я снова крепко обнимаю его. – А теперь иди праздновать со своей командой.

– Подожди меня, – говорит он, и я знаю, что он имеет в виду нечто большее, чем просто ожидание окончания интервью. Я прижимаюсь своим лбом к его.

– Всегда, – я прижимаюсь губами к его губам, мягко и нежным. Когда я собираюсь отстраниться, он тянется ко мне, углубляя поцелуй, и я с радостью отвечаю взаимностью. Я так долго хотела быть вот так близко к нему, и думаю, что, возможно, он наконец впустит меня, пусть даже совсем ненадолго. Я была бы не против, если бы он захотел повторить это позже, когда мы останемся одни.

Отстраняясь, я вижу легкую улыбку, как будто он всё ещё немного не уверен. Он опускает меня всего на секунду, прежде чем подхватить и перебросить через ограждение. Лив прыгает в его объятия, и он прижимает её так, словно она самое дорогое, что у него есть, одновременно давая каждому из мальчиков пять, а Хэнку что – то вроде рукопожатия, прежде чем трусцой вернуться к команде. Я просто наблюдала за их взаимодействием и удивлялся, как он может не осознавать, что делает. Что он делал всё это время.

Я знаю, что он напуган. Он в полном ужасе. Прочитав письмо, я теперь ещё больше понимаю, что он не хотел никого впускать из страха. Что в любой момент у него может быть отобрано то, чем и кем он дорожит, или, что ещё хуже, может просто уйти. Но он сделал это. Он совершил большой скачок, но сделал это по одному крошечному шагу за раз, даже не осознавая этого. Мне нужно, чтобы он обернулся и увидел, как далеко он продвинулся. Всё, что мне нужно сделать, это набраться терпения и ждать.

Я не могу сдержать широкой ухмылки на своём лице. Я знаю, что нам предстоит покорить вершину, но, как он сказал, это только начало, и даже если мне придется самому тащить моего большого медведя гризли на вершину, я это сделаю, потому что он того стоит.