Текст книги "Я держу тебя (ЛП)"

Автор книги: Стейси Уильямс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 29 страниц)

Глава 29

МЭГГИ

Я: У меня есть условия.

ДЭННИ: Назови их.

Я: Это только танцы, или я ухожу.

ДЭННИ: Договорились.

Я: Мы репетируем на моей территории. Я буду в Нью – Йорке всего за пару дней до шоу.

ДЭННИ: Хммм. Как быть с остальными танцорами?

Я: Ты умный. Сам разберешься.

Я: Мы ставим хореографию, работаем вместе онлайн, и вы работаете с дублером, пока я не приеду. Я буду готова.

ДЭННИ: Это может сработать, но это будет непросто.

Я: Моя лодыжка может не выдержать.

ДЭННИ: Давай сделаем это. Я посмотрю, когда смогу приехать, чтобы мы могли начать. Время идет, так что, надеюсь, через пару недель. Я смогу приезжать только на пару дней за раз.

Я: Меня устроит это.

ДЭННИ : Я не заслуживаю снова танцевать с тобой, но я действительно рад, что у меня есть шанс. Ты разнесешь сцену в клочья.

Я: Посмотрим. Прошло много времени.

ДЭННИ: Мэгги, ты никогда не знала, насколько ты хороша. Сейчас мы собираемся показать это миру.

∞∞∞

Я на охоте, чтобы найти пасхальное яйцо, которое является кабинетом Шейна. Я впервые в жизни нахожусь в недрах тренировочного центра, но это похоже на лабиринт без вывесок.

Я заворачиваю за угол, слыша голоса, пока медленно иду в поисках большого медведя гризли, моего мужа. Его поддержка и доверие вчера значили для меня очень много. Когда его массивные руки обняли меня, по которым я скучала накануне, они были как теплое, уютное одеяло, и я почувствовала, что действительно могу это сделать.

Пара парней направляется ко мне, в то время как несколько окон, расположенных вдоль стены, освещают темный холл флуоресцентными лампами. Заглянув внутрь, я вижу что – то похожее на крошечные офисы, и думаю, что, возможно, я уже близко. Дойдя до угла, я нахожу большого парня. Его гигантское тело втиснуто за столом, который выглядит так, будто создан для эльфа, и на нем эти чёртовы очки.

– Привет, – говорю я, отвлекая его внимание от компьютера.

– Привет, – выражение его лица почти не меняется, но я всё равно вижу, что удивила его. Он снимает очки и кладет их на свой миниатюрный стол. Я оглядываю его крошечное, скудное пространство.

– Как ты здесь помещаешься? Ты мог бы быть как чертик из табакерки. Распахиваешь дверь, и медведь выскакивает наружу.

– Ты смешная, – говорит он, стараясь не улыбаться.

– Это смешное, – я обвожу рукой небольшое пространство, что является его кабинетом.

– Я стараюсь не находиться здесь. Это вызывает клаустрофобию.

– Это правда, – я маленькая, но даже мне кажется, что я попала в настоящий мир Полли Покет. Я поднимаю сумку. – Я принесла тебе ланч. Это всего лишь рогалик со сливочным сыром, но это уже что – то, – я достаю из сумки бутылку воды и ставлю её на его стол.

– Спасибо. Что ты здесь делаешь? – он заглядывает в сумку.

– О, я просто подумала, что наконец – то пришло время осмотреть твою берлогу, но я ужасно разочарована, Гризли. Это похоже на крошечную камеру предварительного заключения.

Он смотрит на меня из – под густых темных ресниц, без тени веселья. Я прислоняюсь к стене прямо перед ним, потому что больше некуда.

– Нынешняя заноза в моей заднице должен быть здесь через несколько минут, хотя я ожидаю, что он опоздает.

– Приятно знать, что сегодня это не мой титул, – вздыхаю я. – Итак, что ты собираешься с ним делать?

Шейн откидывается на спинку стула.

– Я не знаю. У него есть потенциал, но он никуда не продвинется, если не будет контролировать свой характер и отношение. Я не могу допустить, чтобы его снова выгнали за неспортивное поведение. Никто даже не посмотрит на него, если он не будет сохранять хладнокровие, – он делает паузу. – Я думаю, что он на самом деле хороший парень, просто сбитый с толку.

– Хм. Ну, ты, наверное, идеальный человек, чтобы вбить в него немного здравого смысла, – улыбаюсь я. Шейн потирает лицо.

– Я понятия не имею, что делать. Я уже дважды разговаривал с ним и угрожал отстранить его. Это всё равно что разговаривать со стеной.

– Тогда вышвырни его задницу или, по крайней мере, заставь его думать, что вышвырнул.

Шейн откусывает от своего бублика.

– Ты поела?

– Да, перед моим последним занятием, – я задираю нос. – Итак, я зашла сказать тебе, что отправила сообщение Дэнни. Он готов поработать со мной и притащить сюда свою задницу на пару выходных. Остальное время мы будем работать онлайн. Мне придется быть там за несколько дней до шоу, чтобы поработать с группой и освоиться со сценой, но он думает, что до тех пор мы справимся.

– Когда он приедет?

– Вероятно, через пару недель. Возможно, он будет здесь, когда приедут Марк и Шон, но это всего на день или два.

– Хорошо. Я позабочусь, чтобы мы с ним встретились, – ворчит Шейн.

– Гризли.

– Светлячок.

Я делаю глубокий вдох и задерживаю дыхание, пытаясь успокоиться перед тем как сказать, почему ещё я пришла.

– Кроме того, я разговаривала с Беном этим утром. Он не слишком обеспокоен. Он собирается связаться с адвокатом Клиффа и выяснить, на чем они основывают свой иск, кроме попытки украсть кого – то, кто им не принадлежит, – моё сердце бьется быстрее, а ладони начинают потеть при одной мысли об этом. – У них отличный юрист, но и у меня тоже. Бен – лучший из всех, кто есть. Он думает, что было бы неплохо привлечь социального работника, чтобы тот заранее доказал, что их претензии неуместны и необоснованны, но я не хочу, чтобы дети волновались без необходимости. Он сказал, что женитьба очень поможет в моем случае. Теперь у меня не только четверо детей

– Значит, мы ничего не можем сделать прямо сейчас?

Есть кое – что, но я не хочу говорить об этом без крайней необходимости, в том числе рассказывать Шейну. Возможно, я смогу защитить детей от Клиффа и Джоан, но я не знаю, смогу ли я защитить их от этого, так что это последнее средство. Им и так со стольким приходится иметь дело. Последнее, что я хочу сделать, это добавить ещё больше болезненных семейных проблем, которые никогда не должны их затрагивать. К тому же, повторное переживание моего стыда и боли с возможностью их трансляции только поднимет эти эмоции и воспоминания на совершенно новый уровень.

Я не хочу говорить об этом. Я не говорю об этом. Мало людей знают об этом. Мой папа, Коул и Моника. Симона и Кармен знают немного, но ничего подробного.

Говорить об этом с Шейном – значит отдавать ему частичку себя. Это мрачно и сложно, и эта часть меня предназначена только для тех, кому я доверяю больше всего.

Я заставляю себя посмотреть ему в глаза. Я не знаю, кто мы с Шейном. Мы друзья, может быть, немного больше, чем друзья. По крайней мере, мне так кажется. Я привела его в свою жизнь, в наши жизни, и я доверила ему самые важные вещи в этом мире для меня. Поэтому я знаю, что могу рассказать ему. Я просто не хотела, чтобы меня к этому принуждали. Я бы предпочла рассказать ему, когда буду готова.

Я делаю ещё один вдох, нуждаясь в мужестве и уверенности, что меня не душит тревога.

– Есть… кое – что, что могло бы помочь, возможно, даже заставить их исчезнуть, но…

– Тук. Тук.

Я подпрыгиваю, чуть не выпрыгивая из собственной кожи, от громкого, хриплого голоса ТК рядом со мной. Откуда, чёрт возьми, взялся этот бодрый старик?

– Мэгги, девочка моя, – он обнимает меня, сжимая в объятиях. – Мы с Кларой скучаем по вам, ребята. Вам нужно как можно скорее прийти и поужинать с нами. Ей нужно увидеть этих детей.

– Да, конечно, – я заставляю себя улыбнуться, на мгновение испытав облегчение от того, что меня избавили от необходимости рассказывать Шейну. Возможно, время придаст мне смелости.

– Захвати с собой этого здоровяка, ладно? – он указывает на Шейна. – Он тихий, как церковная мышь, пока какой – нибудь болван не выйдет за рамки. Мне нужно узнать его получше, – я смеюсь, потому что это правда.

– В любом случае, я рад, что ты здесь, – продолжает он. – У нас намечается ежегодный благотворительный вечер, и вы двое должны быть там. Шейн, ты будешь там главной звездой, и люди ждут автографов и фотографий, так что смахни пыль с твоей очаровательной личности. Коул и кое – кто из команды тоже будут там, – он смотрит на нас. – Официальный наряд, отмазаться не получится, так что даже не пытайтесь.

Шейн подавляет стон, и я улыбаюсь.

– Мы будем там. Я бы не пропустила это. К тому же, – я указываю на Шейна, – этот парень задолжал мне танец.

Шейн закатывает глаза и откидывает голову назад, как будто ему больно. ТК хихикает.

– Эй, парень, тебе лучше быть на танцполе. Множество мужчин будут стремиться заполучить танец с ней, и ты, возможно, никогда не получишь её обратно.

Глаза Шейна смотрят в мои так, что моя кожа загорается от ощущения жжения и внезапной потребности выйти подышать свежим воздухом.

– Дорогая, тебе лучше приберечь танец для меня. Может, я и стар, но всё ещё могу угнаться за тобой.

Я улыбаюсь, гася вспыхнувшее пламя.

– Договорились.

– Итак, это сбор средств, так что ты можешь подписать подарки, – он указывает на Шейна. – А ты придумай бесплатные уроки танцев или ещё какую – нибудь модную штуку, чтобы мы могли собрать немного реальных денег в этом году.

– Мы сделаем это, – говорю я.

– Хорошо. Я оставлю вас. Приходи в любое время. На самом деле, приводи детей, и вы двое сможете устроить вечер свиданий, – он дважды стучит костяшками пальцев по дверному косяку и исчезает в полутемном коридоре.

Я улыбаюсь Шейну.

– Что?

– Меня не волнует, насколько плохой у тебя будет день; ты не выберешься из этого.

Он закатывает глаза.

– Правило остается в силе. Один танец.

– Просто помни, чем больше ты танцуешь, тем меньше тебе приходится разговаривать, а я, так получилось, очень хороший танцор, так что, возможно, ты просто захочешь остаться со мной.

Он свирепо смотрит на меня, но я вижу, что ему нравится моя логика. Надеюсь, ему также нравится идея остаться со мной. Близость к Шейну, возможно, поможет мне пережить ещё одно плотоядное платье.

Я слышу шарканье в коридоре и, оборачиваясь, вижу высокого, широкоплечего, недовольного на вид молодого парня, стоящего рядом со мной. Он мог бы быть привлекательным, если бы не выглядел так, словно кто – то трижды облапошил его. Я не видела его без шлема, но могу предположить, что это 38–й номер, и главная боль Шейна.

– Привет, вспыльчивый парень, – говорю я, и Шейн старается не выплюнуть воду. У него, вроде как, получается.

– Это Ник.

Оооооооооооооо, грубый.

– А? Твоё поведение говорит об обратном. Тренер не совсем понимал, как донести до тебя, что твоё поведение – отстой. Я предположила, что тебе, возможно, стоит понять, если ты хочешь играть в высшей лиге, тебе нужно изменить своё отношение. Или, знаешь, просто растратишь свой талант и возможности, потому что не можешь вытащить голову из задницы, – я пожимаю плечами.

Маленький панк смеется.

– Ага. Держу пари, вы с братом много знаете о возможностях. Должно быть, приятно, когда всё само идёт в руки.

Я слышу, как зашевелился Шейн и, возможно, слегка зарычал. Я бросаю на него взгляд.

– Слушай, думай, что хочешь о Коуле, обо мне и о любом другом обездоленном ничтожестве, но этот парень, какой бы занозой в заднице он ни был, изо всех сил старался добиться всего, что у него есть. Он заслужил это, и я могу сказать тебе, что это было не из – за того, что он болтал без умолку. Так что, если ты умный, ты послушаешься и будешь делать в точности то, что он скажет, и прекрати раздражать всех. Он пытается помочь твоей жалкой заднице.

Я смотрю на Шейна, а затем снова на Ника.

– В противном случае, просто перечеркни свои будущие возможности. Реальность такова, что есть миллион других людей, таких же, как ты, только некоторые из них добьются успеха, потому что они предпочли бы сосредоточиться на игре, а не нести чушь и пускать в ход кулаки. Выбор за тобой.

Губы Шейна изгибаются в улыбке, которая может означать…он улыбается? Может быть, ухмыляется? Я…не…уверена.

– Хорошо. У меня занятия. Увидимся позже, – говорю я Шейну, поднимая свою сумку. – О, и грубиян, если ты найдешь свою голову где – нибудь там, в Нидерландах… – я указываю на его зад. – На следующей неделе мы собираемся в честь дня Благодарения. Тебе стоит прийти. Это хаос, но потом ты сможешь познакомиться с остальными из нас, чрезмерно привилегированными оппортунистическими Мэтьюзами. Мы были бы рады видеть тебя. Приезжай с Коулом, но это отвратительное отношение оставь дома.

Я ухожу, но не без того, чтобы через плечо взглянуть на Шейна в окно его кабинета, и мне кажется, что я могла увидеть настоящую, неподдельную улыбку. Это всё равно что увидеть редкий и исчезающий вид в дикой природе. Я трижды взмахиваю кулаком в воздух. Гол!

Глава 30

ШЕЙН

Мне ещё многое предстоит выяснить о том, что произошло за последние двадцать минут, но прямо сейчас я пытаюсь забыть, как Мэгги откровенно разговаривала с этим ребенком. Она сказала именно то, что нужно было сказать, самым непринужденным тоном. Судя по выражению лица Ника, он тоже не знает, что с этим делать. Почему она так чертовски сексуальна, когда ставит других на место?

Она как та холодная, уравновешенная сила, которая зарождается как искра, а потом ты наблюдаешь, как она оживает и превращается в настоящее пламя. С каждым днем мне всё труднее и труднее сохранять дистанцию от собственной жены. Я начинаю хотеть сократить разрыв и узнать, каково это – целовать её до тех пор, пока она не обмякнет в моих объятиях. Чувствовать её тело под своими руками и понимать её так, как может только муж.

– Она твоя жена? – раздраженный голос Ника отрывает меня от моих мыслей.

– Ага. Мне чертовски повезло, – я встречаюсь с его тусклым взглядом.

– Держу пари, жить с ней интересно.

– Ты понятия не имеешь. Всё, что она сказала, правда, и хочешь ты этому верить или нет, она чертовски много знает о футболе. Малыш, у тебя есть реальный шанс, но не с тем, как ты играешь.

Он потирает челюсть, приваливаясь к стене.

– Если ты готов попрощаться со спортом, то ты отлично справляешься, но если ты хочешь увидеть, что находится за пределами этого кампуса, тогда тебе нужно прекратить вечеринку жалости, закрыть рот и думать об этом как о бизнесе, потому что именно так оно и есть. Вопрос в том, какой бренд ты представляешь? Прямо сейчас никто не захочет его купить. Неважно, насколько ты хорош сейчас или будешь в будущем, ты слишком дорогой. Слишком рискованный. Никто не хочет рисковать.

Он закатывает глаза и выдыхает.

– Я устал от необходимости работать ради каждой мелочи, в то время как эти ребята получают машины, выгодные предложения, спонсорскую поддержку. Я должен бороться за всё.

– Ты думаешь, я не был таким. За всю мою жизнь ничто не доставалось мне с легкостью. Даже эта работа, я работал ради неё. Не в качестве тренера, но я проводил своё время на поле год за годом, а когда не играл, тренировался. Затем я работал в офисах со своей командой и руководством. Я бы ничего не добился, если бы выплескивал на них всё плохое, через что мне пришлось пройти.

Он качает головой. Я устал валять дурака, и пришло время быть откровенным, как Мэгги.

– Ты хочешь пробиться за пределы этого стадиона?

– Да, – через минуту отвечает он.

– Ты уверен, потому что мне это показалось неубедительным?

– Да. Я хочу этого.

– Тогда перестань все так усложнять. Играй, потому что тебе это нравится, а не потому, что ты пытаешься что – то доказать или привлечь внимание людей. Они заметят, но ты хочешь, чтобы они увидели твой талант и то, что ты можешь им предложить. Покажи им. Покажи мне, что у тебя есть.

Он едва заметно кивает мне, и я знаю, что это всё, что я получу. Теперь всё зависит от него.

Он отталкивается от двери, но останавливается.

– Ты думаешь, она действительно это имела в виду, когда говорила о Дне Благодарения?

– Какую часть? – спрашиваю я, просто потому, что хочу заставить его сказать это. Он фыркает.

– О том, что я могу прийти на ужин, – он делает паузу. – Мне…больше некуда идти.

– Она говорила серьезно. Тебе следует прийти, только если ты сможешь справиться с шумом, шалостями и игрой в принцесс.

– Да, держу пари, Коул всё время играет принцесс, – усмехается он.

– Коул, – говорю я как ни в чем не бывало. – Самый красивый из них, и он был бы отличным человеком, который мог бы прикрыть тебя в этом сезоне и в будущем. Не все такие, как ты думаешь. Дай им шанс доказать, что ты ошибаешься.

Возможно, в этом совете есть что – то такое, над чем мне тоже стоит поразмыслить.

Он кивает и уходит, а я откидываюсь на спинку стула, гадая, действительно ли этот разговор что – то изменит. Надежда. У меня есть надежда. Я думаю, он хороший парень. Он молод, и ему ещё многому предстоит научиться, но, возможно, он даст себе шанс.

Я пытаюсь закончить кое – какую компьютерную работу за то короткое время, что у меня осталось, но мои мысли продолжают возвращаться к моему разговору с Мэгги. Она собирается танцевать с Дэнни Хип – Хопом. Я стону и провожу рукой по голове. Я не знаю этого парня, но мне не нравится в нём…всё. Он причинил боль Мэгги, и я хочу оторвать ему голову. Я не могу этого сделать, потому что ей нужно танцевать с ним, но я позабочусь о том, чтобы у нас с ним было четкое взаимопонимание. Она – моя.

Я помню, что мы не успели закончить наш разговор о том, что посоветовал её адвокат. Мэгги собиралась мне что – то сказать, когда тренер прервал её. Она теребила подол своей рубашки и, казалось, съежилась, так что я думаю, это было важно и не обязательно то, чем она хотела поделиться.

Я перекладываю несколько бумаг на своём столе и выключаю компьютер. Мне нужно сосредоточиться и выйти на поле, чтобы я мог вернуться домой и очень постараться держать руки при себе и подальше от своей жены.

∞∞∞

Я вхожу в запах чеснока и звуки рэпа. Я бросаю ключи и телефон на стойку. Хэнк стоит у плиты, высыпая большую коробку макарон в дымящуюся кастрюлю. Тедди и Гарретт сидят за кухонным островком и делают домашнее задание, а Лив играет с одной из своих кукол.

– Кто знал, что ты шеф – повар Боярди?

Хэнк закатывает глаза.

– Да, точно. Мэгги сказала, что, если у меня подгорят макароны, я буду готовить ужин следующие две недели.

– Значит, ты собираешься смотреть, как закипает кастрюля?

Хэнк усмехается.

– Абсолютно.

Я как раз собираюсь спросить, где она, когда слышу её крик из конца коридора. Это леденящий кровь крик, который заставляет меня бежать. Я толкаю дверь спальни, словно готовясь принять удар. Крики не прекращаются, когда я распахиваю дверь ванной, и Мэгги бросается на меня, всё ещё крича.

Я оборачиваюсь, она цепляется за меня, как обезьяна, и не вижу…ничего. Я пытаюсь просканировать её на наличие ран или крови, но быстро понимаю, что она прилипла ко мне, практически обнаженная. В какой – то момент в моём состоянии паники мои руки нашли путь к её бедрам, крепко обхватив её ноги. В зеркале я вижу, что на ней какие – то очень крошечные шорты и больше ничего, но она прикрыта, потому что приклеилась ко мне.

– Убери это! Убери! – кричит она.

Что убрать? – я пытаюсь найти что – нибудь с моей ограниченной подвижностью, но ничего не вижу.

Она уткнулось лицом в мою шею, и я понятия не имею, о чём она говорит. Учитывая, что непосредственной опасности нет, я совершенно счастлив оставаться в таком состоянии столько, сколько она захочет.

– Там, внизу, – она указывает на пол. Ощущение её дыхания на моей шее мешает мне мыслить здраво.

– Что? – я пытаюсь сосредоточиться на текущем вопросе, а не на женщине, чья кожа такая мягкая, что на ощупь напоминает шелк.

– Мышь. Она где – то здесь. Она вылетела из шкафа. Шейн…если она попадет в нашу спальню, мы переедем…сегодня вечером.

Мне требуется секунда, чтобы справиться с этим и заглянуть через её плечо на пол. Рядом с ванной я вижу крошечную пушистую ненастоящую серую мышку. Часть меня хочет ничего не говорить, потому что держать Мэгги почти обнаженной и прижатой к себе – это всё, чего я хочу и никогда себе не позволю. Если она вообще когда – нибудь позволит мне обладать ею. Но её мертвая хватка на моей шее и простой факт, что мы не можем оставаться так вечно, заставляют меня открывать свой большой жирный рот, когда я очень, очень не хочу этого делать.

Я знаю, кто это сделал. Я знаю, что она убьет его, но я должен признать, что это чертовски забавно, и я получаю серьезную выгоду от этой маленькой шалости. Я отдам должное маленькому Тедди.

– Мэгги.

– Что? Ты видишь её? – её ноги сжимаются сильнее.

– Да.

– Избавься от неё.

– Я не могу. Ты полностью перекрываешь мне кровообращение. Несмотря на то, что ты такая маленькая, у тебя какая – то сверхчеловеческая сила.

Она отводит голову, но совсем чуть – чуть.

– О, прости.

– Всё в порядке, но это не мышь.

– Не мышь? – она отстраняется от меня ещё немного, встречаясь со мной взглядом, как будто всё ещё боится. От этих прекрасных голубых глаз у меня на секунду перехватывает дыхание. Я качаю головой.

– Не мышь.

Она нерешительно опускает взгляд между нами, и это выглядит так, будто она только что осознала, что обнажена выше пояса. Я не могу сдержать легкой улыбки.

– Это крыса.

Её глаза расширяются, а ноги снова сжимаются вокруг меня, когда она кричит.

– Забери меня отсюда! – она начинает наклоняться к двери, как будто собирается вытащить меня наружу. Я смеюсь.

– Это не смешно! – кричит она, её руки ищут, за что бы ухватиться. – Вытащи меня отсюда, а потом поймай её! Почему ты просто стоишь?

Я позволяю одной руке скользнуть вверх по её обнаженному позвоночнику, и это восхитительно.

– Мэгги.

– Шевелись!! Шейн, я серьезно. Если ты не вытащишь меня отсюда и не поймаешь её…

– Мэгги, – пытаюсь я снова.

– Что?!

– Она ненастоящая. Фальшивка.

Она замирает. Тишина становится громче, когда она смотрит мне в глаза.

– Нет.

– Да, – я подхожу ближе к стойке, чтобы взять полотенце и опустить её.

– Неееет, – повторяет она.

– Да, не живая, – улыбаюсь я.

Я опускаю её на пол, протягивая полотенце, чтобы она могла прикрыться. Она накрывает им себя, смотрит в пол, как будто не совсем мне верит, а затем глубоко вздыхает.

– Я собираюсь, чёрт возьми, убить его.

Я смеюсь.

– Это не смешно. Я чуть не описалась, и у меня почти случился сердечный приступ, одновременно, – она заправляет полотенце под мышки, сжимает в кулаках мою рубашку и притягивает меня ближе, чтобы прислониться ко мне головой. – Я почти уверена, что видела, как моя жизнь пронеслась перед моими глазами.

– Мэгги, ты не можешь бояться маленькой мышки.

– Она совсем не немаленькая.

Я кладу руки ей на голову, отводя её лицо, чтобы она посмотрела на меня.

– Теперь ты в порядке? – я не могу сдержать ухмылку.

– Я не знаю, – её глаза впиваются в мои. – Единственная причина, по которой он останется в живых, это то, что он заставил тебя смеяться. Тебе следует делать это почаще.

– Да? – я смотрю на неё. Её глаза. Её рот. Тот рот, который я хочу поцеловать. Единственный рот, который я хочу целовать и, возможно, никогда не останавливаться.

– Определенно. Это действительно приятный звук.

Я наклоняюсь, чтобы прижаться своим лбом к её. Я знаю, что не должен переступать эту черту, но я никогда так сильно не хотел переступить её. Последствия серьезные, и в данный момент я хочу убедить себя, что всё будет хорошо. Этот шаг не означает, что я эгоистичный ублюдок. Она заслуживает того, кто может дать ей всё.

Мне требуется всего секунда, чтобы понять, что она не отстраняется. Я закрываю глаза, чувствуя, как её нос прижимается к моей щеке, когда её руки сжимают мою рубашку, а затем нежнейшее прикосновение её губ к моему подбородку. Я хочу коснуться этих губ, попробовать на вкус и навсегда отметить как свои и только свои.

Она шепчет моё имя, и желание завладеть её ртом слишком велико.

Затем тихий голос прорывается сквозь мой туман.

– Мэгги.

Я быстро отстраняюсь, когда Мэгги садится, выглядя такой же ошеломленной и сбитой с толку, как и я.

– Мэгги, – я снова слышу голос Лив через дверь. – Ты в порядке? Тедди беспокоится, что ты действительно злишься.

Она прочищает горло.

– Да. Я в порядке. Скажи ему, что он будет убирать в уборной в течение месяца.

– Хорошо. Ужин готов. Ты идешь?

– Да. Я буду там через несколько минут, – её взгляд поднимается, чтобы встретиться с моим. Чары рассеяны, но она выглядит так, словно ей тоже интересно, что бы произошло. – Спасибо, что спас меня.

Это я должен благодарить Тедди.

– В любое время, – я отхожу, чтобы оставить её одну, но всё во мне хочет остаться и вернуться к тому, что мы собирались сделать.

Я закрываю за собой дверь и делаю долгий, глубокий вдох, потирая лицо рукой. Мне нужно взять себя в руки. Если я попробую что – нибудь с Мэгги, это причинит ей только боль и разочарование. Я сделаю всё, чтобы предотвратить это.

Я хотел бы быть всем, в чём она нуждается и чего заслуживает, мужчиной, с которым она мечтает разделить свою жизнь, но я не такой. Я давно знаю, что не подхожу, и что нельзя дать кому – то то, чего у тебя никогда не было. Я не был создан для любви и партнерства. Я провел слишком много лет в одиночестве, никогда не зная этого чувства и не испытывая такого рода связи, чтобы быть чем – то стоящим для кого – то другого.

Это всё, что я знаю. Это всё, чем я когда – либо буду. Вот и всё. Я качаю головой. Я не могу позволить этому случиться снова. Я не могу позволить Мэгги думать, что я могу предложить ей что – то большее, хотя на самом деле это не так.

Я сделаю всё, чтобы помочь ей. Я буду защищать её и помогу ей защитить этих детей, что включает в себя защиту её от меня.