Текст книги "Я держу тебя (ЛП)"

Автор книги: Стейси Уильямс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

Глава 32

ШЕЙН

Она убьет меня. Может, это к лучшему. Она избавит меня от страданий. Сначала это чертово трико и мешковатые спортивные штаны, спущенные на талии, а потом…леггинсы. Облегающие черные кожаные вещи, которые можно снимать только одним способом. Мной. Сколько всего может осилить один человек за день?

Если она выйдет из этой комнаты в чём – нибудь, кроме мешка для мусора, я отведу её обратно, и второй раунд будет выглядеть совсем по – другому. Эта женщина испытывает моё терпение и мою волю, и она вот – вот узнает, что я достиг своего предела.

На кухне Ник тщательно нарезает индейку тонкими ломтиками, Лив рядом с ним. Эта маленькая девочка просто помешана на потерянных душах.

– Мне следовало догадаться, что под всей этой враждебностью скрывается Марта Стюарт.

– Он умеет обращаться с ножом, – говорит Гвен в своей бабушкиной манере, заглядывая ему через плечо. Я вижу лишь намек на улыбку в ответ на комплимент.

– Есть ещё какие – нибудь скрытые таланты, о которых мне следует знать?

– В старших классах я работал в гастрономе. Вот и всё, – застенчиво говорит Ник.

Открывается задняя дверь, и врываются Коул с мальчиками, а также Хэнк и его друзья. Сэди и её отец, высокий худощавый мужчина с темными седеющими волосами, следуют за ним. Мы говорили о футболе, и он показался мне достаточно приятным парнем, но теперь я ещё больше рад, что Мэгги сменила эти леггинсы. Я смотрю, как он подходит к Симоне, и мне хочется закатить глаза, потому что Мэгги предвидела это. Я останавливаю себя, как только она возвращается на кухню с коробкой в руках.

Этот наряд ненамного лучше. Для всех остальных на ней обычная одежда. На ней обычные леггинсы и толстовка, которая, по счастливой случайности, является моей любимой толстовкой. Она тонет в ней, но будь я проклят, если это не так сексуально, как те леггинсы. Почти.

Она встречается со мной взглядом, и её идеальные губы дарят мне нежную улыбку.

– Так лучше? – одними губами произносит она.

Я качаю головой, когда она приближается.

– Это моя любимая толстовка.

– Правда. Я понятия не имела, – я знаю, что она была в курсе. – Приготовься к бинго. Может быть, ты получишь её обратно, – она подмигивает. Чего она не понимает, так это того, что я не хочу её обратно. Она может носить её каждый день.

Она приближается к кухонной стойке, где разложена вся еда, а Ник по – прежнему работает с точностью хирурга.

– Отличная работа. Видишь, я знала, что твоё место здесь, – она похлопывает его по плечу. – Ладно, берите тарелки, наполняйте их и давайте есть.

Мэгги ставит коробку в угол и суетится вокруг, пока комната наполняется подростками, накладывающими еду в свои тарелки. Гвен помогает подавать на стол, следя за тем, чтобы всем досталось всего понемногу, и вскоре все они рассаживаются по дому.

Я следую за Мэгги вдоль очереди за едой, и она толкает меня локтем.

– Ты видишь, где сидит Симона? – я оглядываюсь и вижу, что она сидит в дальнем конце стола рядом с Тоддом. – А ты заметил, что Сэди довольно крепко держится за Ника и Коула? Я думаю, она, возможно, нашла себе нового краша.

– Да, но Хэнк, кажется, ничего не замечает.

Она усмехается.

– Да, но Коул и Ник – невинные угрозы. Просто подожди, пока не найдется настоящая угроза. Он будет совсем не в форме.

Мэгги проверяет, сидят ли Тедди, Гаррет и Лив за столом с Гвен, пока мы ищем, где бы присесть. Я нахожу место на дальнем диване, где расположились Хэнк и его друзья, а также Сэди, Коул и Ник.

Секунду спустя Мэгги протискивается ко мне.

– Ешьте, мальчики, а потом будем играть в бинго.

Раздается общий стон, но затем говорит Коул.

– Что в этой коробке, Мэгги? Что у тебя есть такого, что не твоё?

– Да, – добавляет Хэнк. – Я собираюсь начать воровать твои вещи и держать их в заложниках.

Мэгги прожевывает и проглатывает, прежде чем ответить.

– На самом деле тебе пришлось бы что – нибудь подобрать. Ты знаешь, как работает игра. Не оставляйте свои вещи где попало после того, как я попросила вас забрать их, и бинго исчезнет. Волшебство в том, что вы, ребята, никогда не знаете, что там внутри.

– Значит, ты заставляешь их играть в бинго, чтобы вернуть свои вещи? – спрашиваю я.

Она ухмыляется.

– Гризли, ты серьезно недооцениваешь меня. Нет, тот, кто выиграет, получит право выбора, а затем начнется обмен и переговоры. Поверь мне. С каждым годом коробка становится немного легче, потому что эти разгильдяи понимают, что им нужно быть более осторожными и убирать свои вещи.

– Даже не пытайся. Ты воришка, – вставляет Коул. – Я даже не живу здесь, и у меня есть вещи, которые можно найти в коробке.

Мэгги говорит с набитым ртом.

– Коул, ты всё время оставляешь здесь свои вещи. Я даю тебе неделю, чтобы забрать их, а потом… – она невинно пожимает плечами. – У нас здесь и так достаточно беспорядка, чтобы добавлять к нему твоё барахло.

Из – за угла появляется Тедди.

– Время играть в бинго? Не могу дождаться, когда увижу, что там, – он потирает руки.

Мы заканчиваем есть, и Гвен и Симона достают десерт. Остальная группа собирается в гостиной поиграть в бинго. Я снова нахожу своё место на диване, и Мэгги ставит коробку рядом со мной.

– Что у тебя там из моего? – спрашиваю я, пытаясь определить, действительно ли моя жена скрытая воровка. Она наклоняется ближе к моему уху.

– Тебе повезло. Ты довольно аккуратный. Хотя эти леггинсы могли быть брошены туда.

Эта женщина – воплощение зла. Просто и ясно. Я хочу эти леггинсы, потому что сожгу их и заставлю её смотреть, зная, что ни один мужчина не увидит её в них. Никогда.

– Ладно, народ, – Мэгги садится на пол между моими ногами. – Давайте посмотрим, кто первым заглянет в коробку.

И вот начинается игра. Я помогаю Лив с её картой, пока она не оставляет меня, чтобы уйти к своему новому лучшему другу, Нику, пока мальчики разыгрывают по две – три карты за раз. Мэгги называет букву и цифру, и через пять минут мы слышим: “БИНГО!”

Хэнк и Симона выигрывают первыми, поэтому они получают шанс достать то, что находится в секретной коробке Мэгги.

– Ха, – Хэнк достает пару Airpods и поднимает их.

– Ни за что, чувак, – Коул повышает голос. – Отдай их. Это мои.

Хэнк ухмыляется и возвращается на своё место на полу.

– Правила есть правила, братан. Я побеждаю – я забираю.

– Посмотрим на это после того, как закончится это воровство, – предупреждает Коул.

Симона возвращается на своё место с пятидолларовой банкнотой.

– Кто – то ужасно небрежно обращается со своими деньгами.

– Эй. Это моё, – скулит Тедди.

– Да, точно, – упрекает Гаррет. – У тебя никогда не бывает денег.

– Ладно, мальчики. Начинаем снова, – командует Мэгги.

Вскоре комнату наполняет смех, когда Гвен достает невозвращенную библиотечную книгу, которую Гаррет хочет вернуть и забрать свой гонорар. Сэди находит куклу Барби, которую она немедленно передает Лив, что вызывает в зале взрыв протестов за проявление фаворитизма. Она лишь ухмыляется, ей наплевать, что думают все эти парни.

Следующим к коробке подходит Ник и достает банку Принглз, из которой в итоге выпрыгивает пружинистая змея вместе с крошечными пауками, и Симона заползает Тодду на колени. Тедди катается по полу от смеха, пока Ник стряхивает пауков с головы.

– Чувак, а я – то думал, куда это ты делся. Я приготовил это для Мэгги.

Ник швыряет в него пауков, отчего все смеются ещё громче.

– Тедди, с тобой что – то не так, – Симона дрожит.

Наконец очередь доходит до Гаррета, и, покопавшись, он вытаскивает маленький белый конверт.

– Хммм. Как ты думаешь, что здесь находится?

Хэнк вскакивает.

– Я возьму это.

– Вот тут – то всё и становится интересным, – говорит Мэгги, обнимая мои ноги и сжимая их.

– О нет. Ты маленький сопляк, – Коул вскакивает. – Это мое. Гаррет, ты и я. Билеты на следующий фильм Marvel и все закуски, какие захочешь.

– Гаррет. Если ты хочешь спать ночью – принеси это прямо сюда. Эти Airpods твои. Подумай обо всех потрясающих медицинских подкастах, которые ты можешь спокойно слушать, – возражает Хэнк.

– Что там? – спрашивает Тедди, но никто не отвечает.

В разговор вступает сладкий голос Лив.

– Гаррет, я подарю тебе свою куклу Белль.

В комнате на секунду воцаряется тишина, когда Гаррет склоняет голову набок, размышляя, но затем Тодд вступает в игру.

– Мой брат хирург. Держу пари, он был бы рад провести для тебя экскурсию и ответить на твои вопросы, – все оборачиваются, чтобы посмотреть на него. И Коул, и Хэнк потеряли дар речи.

– Продано, – восклицает Гаррет, протягивая конверт.

Тодд поднимает конверт, разглядывая его.

– Подожди, – вскакивает Хэнк. – Я буду расчищать твою подъездную дорожку всю зиму.

– Ты отстой, – говорит Коул, но затем смотрит на Тодда. – Ты можешь пойти со мной на благотворительный вечер в этом году. Подумай о возможностях общения.

Тодд смеётся.

– Заманчиво.

– Ха, – говорит Коул.

– Бесплатные стрижки в течение года, – предлагает Симона.

Мэгги щиплет меня за икры, как будто знает, что это её рук дело.

– Договорились. – Тодд протягивает ей конверт, и она машет им в воздухе.

Симона сияет.

– Хорошо, сосунки. Что у вас есть для меня?

И вот я наблюдаю, как эта семья становится семьей с традициями, смехом и поддразниваниями. Всё, о чем я мечтал в детстве, но никогда не имел. Всё, что я, как мужчина, никогда бы не позволил себе обрести. У меня болит грудь прямо в центре, но теплое кольцо надежды окружает меня и облегчает боль. Мне здесь рады, но страх, что все это исчезнет, остается.

Мэгги прислоняется к моей ноге, но мне хотелось бы посадить её к себе на колени и обнять за то, что она позволила мне войти в их семью. Она дала мне шанс увидеть и прочувствовать, на что это похоже на самом деле. Конверт передается от Симоны к Гвен, от Сэди к Нику, где Коул договаривается с ним о поездке в церковь и воскресных ужинах, за что получает конверт.

– Один из этих билетов мой, – требует Хэнк. – Я выиграл их.

– Ну, тебе следовало получше следить за ними, – Коул ухмыляется, открывая конверт с четырьмя билетами на подъемник. – Ты отдашь мне мои Airpods, и у тебя будет больше шансов пойти.

– Я хочу пойти, – вскакивает Тедди. – Ты должен взять меня. Я симпатичный и помогу тебе с дамами.

Мы все смеемся.

– Мне не нужна помощь с дамами, – Коул швыряет в него смятым конвертом. – Если бы нужна была, я бы взял Лив.

– Да. Возьми меня, – говорит Лив, когда Коул подхватывает её на руки. – В прошлом году у меня неплохо получалось.

Подшучивания и обмен продолжаются, наполняя комнату радостью и смехом, поскольку эти дети заявляют о своих правах и договариваются об обмене жвачкой, счастливыми носками, фальшивыми какашками и всяким другим бесполезным дерьмом.

Мэгги откидывает голову назад и смотрит на меня с лучезарной улыбкой, как будто это она выиграла игру.

– Тебе следовало поиграть. У тебя мог быть шанс вернуть свою толстовку. Я думаю, тебе просто придется подождать до следующего года.

Следующего года. Мне нравится, как это звучит.

Глава 33

МЭГГИ

Я на цыпочках спускаюсь по лестнице и выключаю свет на кухне. Наш День Благодарения удался на славу, включая совершенно измотанных детей. Я беру бутылку воды и несу её в спальню, где нахожу читающего Шейна, сидящего на кровати. Я не уверена, что когда – нибудь привыкну видеть его большое тело в своей постели. Я забираюсь рядом с ним.

– Я почти уверена, что они все уснули в ту же секунду, как легли.

Он кладет книгу на колени.

– Им всем сегодня было весело.

Я толкаю его в плечо.

– А как насчет тебя?

– Да. Мне было весело. Даже бинго было забавным.

– Ха. Видишь. Не осуждай то, чего ещё не пробовал.

– Как оно появилось?

Я вздыхаю, вспоминая свой разговор с Гвен и Симоной. Если я хочу узнать Шейна, тогда я должна рискнуть. Я должна быть готова быть уязвимой и делиться с ним всем. Я должна быть храброй и показать ему, что я заслуживаю доверия.

Я знаю, что он сильно пострадал. Я хочу, чтобы он знал, что рядом со мной этого не случится. Я подтягиваю колени к груди и готовлюсь делать то, чего делать не хочу.

– На самом деле, это начала моя мама. Она устала просить нас с Коулом забрать наши вещи и придумала это. Она собирала их и хранила, а потом нам пришлось отвоевывать их обратно. Самое забавное, что у моего отца обычно было больше всего вещей в коробке.

– Да?

– Да. Это были неплохие вещи. Деньги, снаряжение, его любимая кепка. Нам было весело. Но она была хитрой, я почти уверена, что она вставляла всякие штуки, чтобы поднять нам настроение. Это было всё равно что снова получать новые игрушки. Мы играли всего пару лет. Потом она умерла, и мы больше никогда не играли.

– Прости, – его тон мягкий и нежный, и мне хочется прижаться к нему. – Похоже, она была веселой мамой.

Я улыбаюсь, когда воспоминания проносятся в моей голове.

– Она действительно была веселой. В студии она была жесткой, но дома она была как фейерверк. Мой отец всё время заводился, но я думаю, что ему нравилась каждая секунда этого, – секунду мы молчим, затем он задает вопрос, которого я ждала.

– Что случилось? – спросил я.

Я кладу голову ему на плечо, не желая возвращаться к этому, но я сделаю это ради него и ради шанса на то, что у нас могло бы быть. Если я хочу больше знать о Шейне, о человеке, которого он прячет, я должна позволить ему увидеть и меня тоже.

– Мне было восемь. Мы все были нарядно одеты. Я была в блестящем пышном платье, о котором мечтает каждая восьмилетняя девочка. Она впервые повела меня на “Щелкунчика”. Это была профессиональная постановка, которая приехала в город. Я была так взволнована, что отсчитывала дни. Это был мой первый балет, и я уже знала, что хочу танцевать всю оставшуюся жизнь. Мой папа должен был пойти с нами, но не вернулся домой вовремя.

Я вдыхаю, когда каждая мышца в моём теле сжимается, возвращаясь к той ночи. Прошли годы с тех пор, как я говорила об этом, и я никогда не обсуждала это подробно, даже со своими терапевтами. Разговоры никогда не помогали. Ничто и никогда не могло улучшить ситуацию.

– Мы смотрели шоу, и я была в восторге. Всё это время я сидела на краешке сиденья. С того момента я поняла, что это всё, о чем я мечтаю, – когда – нибудь стать феей Сладких слив. Мы вышли в холодную ночь, держась за руки. Я до сих пор слышу её смех и вижу, как она улыбается и танцует, когда мы делали вид, что воссоздаем балет, возвращаясь на парковку.

Я закрываю глаза, сжимаю их вместе, вспоминая.

– Я до сих пор чувствую, как холодный воздух обжигает лицо, а под ногами хлюпает слякоть от снега, который выпал, пока мы были внутри, – должно быть, меня начинает трясти, когда я говорю об этом, потому что Шейн обнимает меня и притягивает ближе к себе. – Только что она была здесь, а в следующую секунду её уже нет. Машина потеряла управление и вылетела на дорогу.

Одинокая теплая слеза скатывается по моей щеке.

– Я переживала этот момент миллион раз. В одну секунду она была рядом со мной, прямо там, держала меня за руку, улыбалась и смеялась, а в следующую…, – ещё одна слеза скатывается из моего глаза. – Я стояла на коленях, мои колени замерзли в слякоти, держа её холодную, безжизненную руку, умоляя её остаться со мной, пока я смотрела, как она ускользает. Вот так просто она исчезла.

Ещё больше слёз стекает по моему лицу, горло сжимается от горя. Большая рука Шейна прижимает меня к своей груди, удерживая там, пока я снова не смогу говорить. Я смахиваю слёзы пальцами.

– Это был самый ужасный момент в моей жизни. Всё изменилось за секунду, – рука Шейна нежно скользит вверх и вниз по моей руке. – В Нью – Йорке мне приходилось ходить как можно ближе к зданиям, почти прижимаясь к ним. Дэнни смеялся надо мной, как будто у меня была какая – то фобия. Я никогда ему не говорила. И, как ты знаешь, модные платья, ткань, ощущения и даже звук материала возвращают меня прямо туда.

– Мэгги, мне так жаль, – шепчет Шейн мне в волосы.

– После этого я долго боролась с собой. Сделала кое – какой выбор… – начинаю я, но не хочу продолжать. Не сегодня. Это уже было слишком много, чем я могла поделиться. – Я не уверена, что мой отец смог смириться с тем, что его там не было.

– Я тоже не уверен, что когда – нибудь смог бы простить себя, – его голос мягкий и успокаивающий.

Я слегка отстраняюсь, чтобы вытереть лицо, прежде чем поднять голову и посмотреть на него.

– Знаешь. Это странно. Иногда я смотрю на детей и свою нынешнюю жизнь и думаю о том, что всего этого не было бы, если бы мы с ней не оказались на том тротуаре в тот самый момент той ночью. Я имею в виду…Я так сильно скучаю по ней и так сильно хочу, чтобы она вернулась. Я бы всё отдала, но…не знаю…Теперь я вижу, что даже плохие вещи играют роль в том, чтобы привести нас туда, где мы должны быть. Так трудно найти во всём этом смысл, но, в конце концов, кажется, что всё может наладиться, – я качаю головой. – Не знаю, есть ли в этом какой – то смысл, – я негромко смеюсь, вытирая нос.

Его теплое, надежное тело рядом со мной успокаивает, и я понимаю, что впускать его не так страшно, как я думала. Шейн ежесекундно доказывает свою стабильность и надежность.

– Для меня это имеет смысл, – тихо говорит он.

– Да?

– Ага.

Я снова кладу голову ему на плечо, и мне нравится, что он позволяет мне оставить её там.

– Эй, гриз.

– Да, – его голос снова становится низким и грубым, как будто он всё это обдумывает.

– Спасибо, что ты здесь. Не думаю, что я тебе это говорила. Все это…Я знаю, что это много, но приятно, что ты здесь, – он ничего не говорит, но я знаю, что он услышал меня. Я улыбаюсь ему. – Ты прочитаешь мне главу?

– Конечно, – через секунду он отвечает.

Я остаюсь на месте, отдыхаю рядом с ним, пока он открывает книгу и начинает читать. Этот мужчина. Я уже знаю, что он хороший. Я давно это знала. Я просто надеюсь, что он это знает. Насколько он заслуживает счастья и как иногда всё плохое может привести тебя туда, где ты должен быть. Я просто ничего не могу с собой поделать, но хочу, чтобы он захотел быть со мной.

Глава 34

ШЕЙН

– Не ругайтесь, не приставайте к женщинам, не ведите себя как полные идиоты. Мы поняли друг друга?

– А что насчет этого придурка? Помощник тренера. Можем мы отвести его в сторонку и надрать ему задницу для пущей убедительности? – спрашивает Марк с пассажирского сиденья.

– Нет, драк не будет. Это игра старшеклассников, и вы будете вести себя как взрослые люди. А теперь наденьте кепки и солнцезащитные очки. Нам не нужно привлекать внимание толпы.

– Да, папа, – Шон натягивает кепку на короткие светлые волосы. – Почему мы не взяли футболки ‘Мэтьюз’? В конце концов, мы семья. Если этот парень так хорош, как ты говоришь, я хочу такую.

– Просто подожди и увидишь. Он сделает этот бросок с переворотом. Это просто безумие.

Марк похлопывает меня по плечу.

– Посмотри, какой ты гордый папа. Кто бы мог подумать?

Я свирепо смотрю на него, когда мы заезжаем на школьную парковку перед последней игрой сезона, чтобы встретиться с Мэгги и детьми. Я только что забрал этих двух придурков из аэропорта и приехал прямо сюда. Мэгги настаивала, что мы можем пропустить игру, но это не вариант. Я хочу убедиться, что помощник главного тренера Хэнка ничего не выкинет. Он держался в стороне с первой игры, и Хэнк сказал, что тот больше к нему не обращался. Больше всего на свете я хочу увидеть, как парень играет, и быть здесь, чтобы поддержать его.

Мы вылезаем из моего грузовика и направляемся к трибунам, уже заполненным семьями. Я замечаю свою группу в голубом, когда Мэгги и Лив улыбаются и машут мне рукой.

С самого начала Дня Благодарения у нас было много дел. У меня была выездная игра, и теперь я вернулся как раз к приезду Марка и Шона. Я не был слишком занят, чтобы думать о Мэгги…много. Возможно, намного больше, чем следовало.

Когда она рассказала мне о своей маме, единственное, о чем я мог думать, это о том, как я хотел сделать это лучше. Я хотел забрать всю её боль и обиды и нести их вместо неё. Я понимаю, что травма такого рода никогда не проходит. С этим просто учишься жить. Ты носишь её с собой, живя и дыша на фоне всего, что делаешь.

Я чувствую себя ещё хуже, не присоединившись к ней на свадьбе Кармен, теперь полностью понимая всё, через что ей пришлось пройти в тот день. То, что она поделилась этим со мной, значило очень много. Это было похоже на шаг к тому, чтобы она доверила мне больше, чем то, что лежит на поверхности. Она поделилась тем, что, я знаю, было трудным для неё, и о чем она не рассказывала многим людям. Я не отношусь к этому легкомысленно.

Это заставляет меня хотеть доверять ей в ответ, но с чего бы мне вообще начать. Если я открою двери в своё прошлое, она может смотреть на меня или относиться ко мне по – другому. Я не хочу, чтобы меня жалели. Я не хочу, чтобы меня исправляли, и я не хочу, чтобы хоть что – то меняло то, как Мэгги смотрит на меня или как она относится ко мне. Я не смогу этого вынести, так что всё останется в прошлом.

Мы пробираемся сквозь толпу, люди с интересом наблюдают за нами троими. Мэгги встает и подвигается, освобождая место.

– Привет, ребята. Я рада, что вы пришли.

Марк отталкивает меня с дороги, чтобы схватить её и крепко обнять, держа очень долго, зная, что это разозлит меня.

– Ты готова бросить этого большого болвана и сбежать со мной?

– Марк, – рычу я. – Сядь на задницу и отвали от моей жены.

Мэгги смеется, когда мы садимся, мальчики и Коул сидят на ряду ниже нас. Шон протягивает ей руку, чтобы пожать её.

– Пожалуйста, не обращай на него внимания. У него плохие манеры. Приятно наконец – то познакомиться с тобой.

– О, у меня превосходные манеры, – Марк улыбается рядом со мной, и если бы мы были где – то в другом месте, я бы ударил по его хорошенькому личику.

Они представляются Коулу и стукаются кулаками с парнями, когда я наклоняюсь ближе к Мэгги.

– Ещё не поздно отправить их в отель.

– Ни за что, Гриз, – она улыбается. – Я получила сообщение от Дэнни. Он вылетает сегодня вечером и будет здесь утром, так что мне нужно быть в студии после обеда. Не могли бы вы, ребята, немного побыть с детьми?

Отлично. Дэнни. Я знал это, но это не значит, что я хочу, чтобы Мэгги проводила с ним время. По крайней мере, у меня есть Марк и Шон, которые отвлекут меня от размышлений о том, что происходит, и подсчета минут до её возвращения домой. Не то чтобы я не доверял Мэгги. Я доверяю. Я не доверяю ему. Я не хочу, чтобы он копался в её голове или в какой – либо другой части е тела.

Словно прочитав мои мысли, она толкает меня в плечо.

– Всё будет хорошо. Хорошо?

Я киваю.

– Шейни, – Лив перелезает через Мэгги, чтобы сесть мне на ноги, и я слышу, как Марк фыркает на моё прозвище. Она смотрит на двух парней, прислоняясь ко мне. – Они твои друзья?

– Да. Они мне вроде как братья.

Она долго изучает их, вероятно, оценивая их потребность в любви. Закончив, она поворачивается к ним.

– Я Аливия. У меня тоже много братьев. Сегодня Хэнк собирается надрать кому – нибудь задницу.

Они смеются, и вскоре она уже сидит между ними, болтает без умолку и расспрашивает их обо всем, начиная от их семейного положения и заканчивая их любимой диснеевской принцессой. Через пятнадцать минут после начала игры Хэнк забивает гол, и мы все с воплями вскакиваем на ноги. Марк и Шон дают пять, а некоторые родители оборачиваются, как будто их обижают наши аплодисменты.

– Эй, Мэтьюзы. Потише. Это командный вид спорта, – кричит лысеющий мужчина впереди.

– Я не вижу там командных действий, – спокойно кричит в ответ Коул.

Он продолжает болтать без умолку.

– Может быть, если бы ваш мальчик остепенился, у кого – нибудь другого появился бы шанс, – продолжает болтать он.

Мяч выбит за пределы поля, и Хэнк подбирает его.

– Смотри, – говорит Мэгги, привставая и игнорируя придурка перед нами.

Мы все наблюдаем, как Хэнк подбирает мяч и делает несколько шагов назад перед броском вперед, запуская мяч далеко – далеко. Мы кричим.

– Это было потрясающе, – говорит Шон.

Крикуны на трибунах вскакивают.

– Серьезно, это не НФЛ. Они просто кучка детей. Вам нужно прекратить это маленькое представление и положить этому конец.

Я встаю вместе с Марком, Шоном и Коулом.

– Вы четверо, сядьте, – ругается Мэгги, и мы следуем указаниям.

Парень смеется, и я знаю, что мы вчетвером хотим стереть это самодовольное выражение с его лица.

– Вы все просто думаете, что ваша фамилия сделает за вас всю вашу работу по жизни, а тем временем эти дети страдают, пока вам так легко всё достаётся. Это смешно, – он машет рукой и садится.

Поза Мэгги рядом со мной становится напряженной, а затем она вскакивает. О, чёрт. Я видел этот взгляд раньше. Я поворачиваюсь к Марку и Шону, не в силах сдержать улыбку.

– Эй, придурок, – зовет Мэгги, и он оборачивается. – Да, ты.

– Мэгги, – тихо говорю я, но она, конечно, игнорирует меня.

– Может быть, если бы ты вытащил голову из своей задницы, то понял бы, что единственная причина, по которой ты вообще здесь сидишь, заключается в том, что наш маленький хвастун нес эту команду на своих плечах весь сезон. Когда вы хотите поговорить о тяжелой работе, преданности делу и мастерстве, кто – то действительно может вас выслушать. А пока заткнитесь и будьте благодарны, что он помог команде продвинуться так далеко, а ваш ребенок сможет добавить это достижение в свои заявки в университет.

Некоторые люди вокруг нас смеются, когда она садится. Марк тихонько присвистывает.

– Мэгги, напомни мне, чтобы ты всегда была в моей группе поддержки.

– Не поощряй её, – говорю я, хотя ни за что не позволила бы Мэгги быть в чьей – либо группе поддержки, кроме моей.

Хэнк забивает ещё два гола, но этот придурок впереди держит рот на замке.

Дома мы заказываем пиццу, пока Марк и Шон играют в видеоигры с мальчиками, и Лив легко уговаривает их позволить ей накрасить им ногти. Пока дети принимают ванную, я разжигаю камин во внутреннем дворике, и мы отдыхаем, пока Мэгги укладывает детей спать.

– С тех пор, как мы виделись в последний раз, всё немного изменилось, – на неаккуратных красных ногтях Шона отражаются отблески огня, когда он подносит пиво к губам.

– Думаешь?

Для меня всё по – другому.

– Мэгги великолепна, – говорит Марк, бросая пивную этикетку в огонь. – Она великолепна, и держу пари, она заставляет тебя много думать, – он показывает на свою голову, и он понятия не имеет. Она была лучшим сюрпризом в моей жизни. – Дети тоже замечательные, и ты хорошо ладишь с ними. Кто бы мог подумать?

– Они все замечательные, – это всё, что я могу придумать или готов признать вслух.

– Так когда же ты, наконец, признаешь, что это больше, чем договоренность? – Шон делает еще один глоток пива, глядя на меня поверх горлышка своей бутылки.

Я смотрю на него в ответ.

– Мне нечего сказать. Мэгги великолепна. Она в значительной степени идеальна, но ты же знаешь, что я не был создан для этого.

Он поднимает взгляд к небу.

– Сдается мне, ты был создан именно для этого. Кажется, ты хорошо вписываешься, и вы с Мэгги, кажется, дружны.

– Не придавай этому значения.

Мне нужно сменить тему. Мы слушаем потрескивание огня в холодном ночном воздухе, а затем Марк вставляет свои две копейки.

– Не будь идиотом. Убедись, что ты не позволишь чему – то хорошему ускользнуть у тебя из – под рук, потому что ты слишком занят отрицанием того, что может быть прямо у тебя перед носом.

От этих разговоров о серьезных отношениях у меня в груди нарастает давление, и мне нужен выпускной клапан.

– Мы говорим обо мне, или ты вспоминаешь Лекс?

Марк усмехается.

– Ты же знаешь, я давно забыл об этом. Я был идиотом. А теперь она выходит замуж.

Лекс была первой и единственной девушкой Марка, его единственной любовью, которую он так и не смог забыть. Несмотря на то, что он притворяется плейбоем, его сердце по – прежнему всецело принадлежит ей, и, боюсь, так будет всегда.

– Прости, чувак, – говорю я, зная, что эта новость причиняет боль.

– Да, что ж. Постарайся извлечь урок из моей ошибки.

Дверь во внутренний дворик открывается и закрывается, когда появляется Мэгги с пивом. Свободных стульев нет, и она без колебаний садится мне на бедро, поджав ноги, как будто это самая естественная вещь в мире. Я не сомневаюсь, что оба этих идиота это замечают, но, поскольку они ценят свои жизни, они не говорят ни слова.

– Ладно, мальчики. Я хочу услышать от вас всевозможные истории, – она ухмыляется. – Он был очень молчалив, когда дело касалось вас двоих, так что давайте послушаем.

Марк и Шон смеются и рассказывают ей, как мы познакомились, но беззаботно. Учитывая, через что нам троим пришлось пройти, мы уважаем границы и частную жизнь друг друга.

Мэгги смеется над их приукрашенными историями и рассказывает кое – что из своих, из наших первых дней совместной жизни. Я притягиваю её ближе и кладу руку ей на бедро. Не успеваю я опомниться, как она уже прижимается ко мне, и это приятно. Ощущение близости с ней становится больше, чем желанием. В конце концов, это то, что мне нужно. Ощущение её рядом со мной. Тихая близость между нами. Это невинно, успокаивающе и безопасно, то, что я не хочу терять.

Я думаю о том, что сказали Шон и Марк, о том, что это больше, чем договоренность, и что я вписываюсь в эту семью. За эти последние месяцы я чувствовал себя с Мэгги и детьми как дома, как нигде в своей жизни, но всё могло измениться в один момент. Если адвокат Мэгги добьется, чтобы Клифф и Джоан исчезли, что тогда? Что произойдет, когда она больше не будет нуждаться во мне и поймет, что я не могу дать ей ничего большего, чем то, что у нас есть прямо сейчас?

Прежнее давление возвращается, и я пытаюсь отогнать эти мысли в сторону. Если размышлять над “что, если” ничему не поможет. Голос Мэгги врывается в мои мысли.

– Итак, мне нужно быть в студии завтра к обеду. Как думаете, ребята, сможете немного побыть с детьми? Тогда я подумала, что могла бы встретиться с вами за ужином, если Коул или Гвен смогут присмотреть за детьми.

– Конечно. Как насчет того, чтобы я тебя подвез?

Мэгги смотрит на меня своими ярко – голубыми глазами.

– Гриз, всё будет хорошо. Если нет, вы трое можете прийти и рассказать ему, как обстоят дела.

– Что происходит? С кем нам нужно поговорить? – Марк готов, в его глазах озорной огонек.

– Ни с кем, – отвечает Мэгги.

– Мистером хип – хоп. Мэгги работает с ним над шоу, которое состоится в Нью – Йорке примерно через месяц.

– Ты танцуешь с Дэнни Зи? – спрашивает Шон, и Мэгги поворачивается ко мне с ухмылкой, понимая, что я говорил с ними о Дэнни.

– Да, и в этом нет ничего особенного.

– Это очень важно, – говорю я.

Марк достает свой телефон.

– Когда оно будет? Я возьму VIP – билет, чтобы увидеть тебя до и после и занять лучшее место. Не могу поверить, что я не знал про это. Надеюсь, у меня не будет игры в этот день, – он прокручивает свой телефон. – Вам, ребята, лучше остаться у меня.