Текст книги "Ошибка Заклинателя (СИ)"

Автор книги: Стелла Вайнштейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Размером он был чуть меньше алого, но пламя из зубастой пасти вырывалось намного горячее, нанося страшный урон всему, стоящему на пути дракона. Как пьяный, он крутил головой, не в силах совладать с пламенем. Эмма наблюдала из укрытия, как холм перечеркнула черная полоса гари. Одно неверное движение, и загорелась хижина. Как и иву, ее мгновенно объял язык горячего синего пламени. Алый дракон в истинной ипостаси взмыл из всполохов прямо в небо и пророкотал, как умеют лишь драконы, особым низким голосом:

– Идиот, какой же идиот! Пожег всех, ни одного не оставил для допроса.

Потом наместник Ли несколько раз облетел холм, выискивая сбежавших наемников.

Лазоревый дракон так и не поднялся в воздух. Неимоверным усилием он перестал изрыгать пламя, отыскал Эмму и виновато положил голову на лапы напротив нее. Теперь из ноздрей поднимались вверх лишь две струйки пара.

3.4

Эмма поднялась на ноги, пошатываясь, подошла к мужу. В полный рост ее голова находилась на уровне желтых глаз дракона. Эмму все еще тошнило, а ноги подгибались от пережитого страха. Она погладила веки дракона и чувствительную кожу вокруг рта. Постепенно дракон успокоился, ровно задышал, лизнул раздвоенным языком ладонь Эммы, отвечая на ласку, а через мгновение вновь обернулся обнаженным мужчиной, лежащим ничком на земле у ее ног. На смуглом теле не было видно и следа от недавно полученных ужасных ран.

Наместник Ли, сделав еще один круг, опустился и ступил на землю в человеческом обличии, прикрытый лишь длинными алыми волосами.

– Ты вернулся, – улыбнувшись, поприветствовала наместника Эмма.

– Разве я был когда-то в силах оставаться вдали от тебя?

Алый дракон жадно разглядывал Эмму, довольно отмечая произошедшие с ней перемены. Гложущая его тревога немного уменьшилась при виде румянца на ее щеках. Про себя он отметил, что слуга оказался не совсем бесполезен.

Фанг поднялся на ноги и обнял Эмму за талию, становясь между нею и наместником. Будто не заметив его маневра, наместник Ли сказал, не отводя пристального взгляда от Эммы:

– Я слышал, ты назвала его четвертым, значит, сохранила для меня место в своем сердце.

– Ты подслушивал! – закусила губу ведьма.

– Не в первый раз мне приходится слышать, как ты проводишь ночи с другими, – поморщился алый дракон. – У меня не осталось гордости, Эмма. После всего, что было между нами, я готов умолять.

– Дэн, ты мучаешь нас обоих. Во мне нет ничего особенного, в твоем распоряжении любая девушка империи. Сколько раз мы пытались простить друг друга и нарушали данные обещания, но не в этом дело. Я просто не могу больше находиться рядом с тобой. Убийцы, Дэн! Мне страшно, я вовсе не такая смелая, как вы все. Раньше я думала лишь о себе и мужьях, а теперь я должна заботиться о ребенке. Ты же сам сказал, что я буду в безопасности только вдали от тебя.

Желтые глаза наместника зло сверкнули, но он сумел сдержать гнев, только прошипел:

– Грядет война, а твои мужья не в состоянии защитить тебя. Я беру свои слова обратно, Эмма. Ты все сама понимаешь.

Эмма потерла переносицу, затем погладила руки обнимающего ее Фанга.

– Мы вновь возвращаемся к тому, с чего это началось. Ты – наместник, Дэн. У тебя обязанности перед миллионами жителей империи. Я всего лишь помеха.

– Я так много прошу, Эмма? – Глаза наместника загорелись нехорошим огнем, между губ показался раздвоенный язык. – Меня лишили возможности прикоснуться к тебе, какое-то ничтожество станет отцом моего ребенка, а я всего лишь прошу находиться рядом. Мне надо умолять на коленях, Эмма? Ты этого добиваешься?

Из ноздрей Фанга тоже повалил пар, выдавая нарастающий гнев.

Эмма не выдержала и все-таки высказала спрятанную в сердце обиду:

– Ты сам провел ночь с другой, зная, что это нарушит потоки чи. Адам не раз предупреждал тебя. Теперь свободен, хоть весь свой гарем осчастливь!

– Не могу поверить, что ты попрекаешь меня единственной ночью с законной женой, прекрасно зная, что меня опоили, и по собственной воле я бы не совершил подобной подлости. Эмма, посмотри, как я готов унизиться.

Наместник Ли, принц по крови, генерал имперской армии, опустился на колени. Фанг потерял дар речи и даже забыл, как дышать.

– Хочешь, я буду твоим рабом, Эмма? Как тогда в Ра. С ошейником на моей шее у нас не было никаких разногласий. Тебе нравятся послушные мужчины?

Эмма ахнула, закрыв ладонями рот. Ей было невыносимо видеть гордого дракона на коленях. Она поняла, что снова проиграла, как и во всех прошлых стычках с этим невозможным мужчиной.

– Пожалуйста, встань, прекрати этот фарс. – Эмма устало закрыла глаза. – Ты нашел мое слабое место и с тех пор безжалостно пользуешься им в своих интересах.

– Я не прошу многого, с твоей стороны бессердечно отказывать мне, – спокойно сказал алый дракон, поднявшись на ноги и как ни в чем не бывало отряхнув колени от кусочков земли. – Согласись, я достаточно наказан.

3.5

Эмма выдохнула и покачала головой. Фанг все еще оторопело переводил взгляд с наместника на ведьму, стараясь по намекам выстроить цельную картину произошедшего между ними.

– Лучше скажи, – попросила Эмма. – Кто подослал этих наемников, и что нам делать дальше?

Алый дракон сразу заулыбался и расслабился, посылая Фангу взгляды, полные превосходства.

– Вот так бы сразу, любимая. Положись на меня и позволь направить вас.

Эмма подняла пальцы к виску, словно у нее заболела голова.

– Понятно, что первую группу наняла одна из змей моего гарема, с которой я обязательно разберусь, не переживай. Что непонятно, это как собачий выкормыш, обнимающий тебя, будто равный, позволил этим недорослям так тяжело ранить себя. Это же надо быть настолько бесполезным, тупым…

– Прекрати! – не выдержала Эмма.

– Не надо, жена, – впервые встрял в их разговор Мэй. – Теперь я понимаю, что обязан своим счастьем старшему мужу. Именно он устроил нашу встречу тогда на банкете. Он искал для жены сильнейшего дракона, в жилах которого течет кровь императора. Этот недостойный будет помнить всю жизнь, что старший брат вспомнил обо мне и остановил на мне свой выбор. Я готов принять заслуженное порицание и не буду противиться, если он решит наказать меня.

– Как ты можешь? – удивилась Эмма.

– Все же не настолько глуп, – удовлетворенно заключил наместник.

Фанг отпустил талию жены и склонился в поклоне перед алым драконом.

– Этот недостойный выражает благодарность старшему мужу за то, что старший доверил мне величайшее сокровище. Я буду стараться изо всех сил оправдать оказанное доверие. Я уже люблю ее всем сердцем и готов отдать жизнь…

– Пф-ф-ф, идиотская мысль. Вместо того чтобы подохнуть без всякой пользы, лучше бы придумал способ защитить Эмму. Без пинка не обернулся, лишь жалко скулил. Убожество!

Фанг согласно кивал, а Эмма, прикрыв глаза, в который раз поражалась искривленной логике этого мира. Внезапно задул холодный ночной ветер, и Эмма поежилась. Наместник сразу заметил это, а Фанг с неимоверной скоростью соорудил костер и даже сумел зажечь его с помощью драконьего пламени.

На небе сверкала россыпь бриллиантовых звезд, светил молодой месяц. Ветерок унес запах гари, заменив его благоуханием ночных цветов. Наместник Ли надел привычные черные одеяния, шитые золотом, и нехотя дал Фангу похожий комплект. В дорогой одежде молодой слуга, озаренный светом луны, смотрелся весьма привлекательно.

Алый дракон возвышался над Фангом почти на голову, от него за версту несло аурой высокомерия, но Эмме никогда не удавалось противиться его обаянию. Адам говорил, что бессмысленно спорить с судьбой.

Эмма села, привалившись к груди Фанга, по одну сторону костра, наместник расположился на другой стороне, то и дело бросая на них полные ревности взгляды.

– Вторая группа наемников пришла за мной, – сказал Фанг, ожидая подтверждение наместника.

Дэн согласно кивнул.

– Их послал Чан Шухэнг, – продолжил Фанг. – Он возжелал жену и не смог смириться с тем, что ему предпочли меня.

– Очень великодушно с твоей стороны решить умереть от руки наемников в угоду младшему братцу, – заметил наместник. – Если бы я не вмешался, Эмма была бы по дороге в его гарем. Нам нельзя тут долго оставаться. Шухэнг упрям и не отступится от ускользнувшей женщины. Впрочем, я специально это устроил. Подстегнет четвертого больше стараться.

3.6

Мэй и Дэн понимающе переглянулись в полном согласии. Эмма в который раз подумала, что связываться с драконами было большой ошибкой. Они не только обладают второй ипостасью, но и мыслят совершенно непостижимым образом.

– Я хочу к Адаму и Эрику, – призналась Эмма.

Мэй напрягся, а Дэн, наоборот, одобрительно кивнул.

– Естественно, – сказал он. – Ты беременна, тебе необходимы их потоки чи. Одного четвертого недостаточно. К сожалению, у меня плохие новости. Ра одержали победу над горцами. Первый и второй мужья пропали без вести.

Эмма закусила губу и отстранилась от Мэя. Глаза наполнились слезами. Этих новостей она ждала и опасалась. Тоска заполнила всю ее, заставляя сердце сжиматься от безысходности.

– Нет, нет, они оба живы, я точно знаю. Я бы почувствовала, – пробормотала Эмма, прислушиваясь к собственным ощущениям.

Фанг, позабытый в темноте за ее спиной, протянул руку, но не посмел дотронуться до жены. Если бы он мог, то стер бы любые мысли о других мужьях. Он из кожи вон будет лезть, но добьется того, чтобы его было достаточно.

Наместник посмотрел на Фанга и понимающе усмехнулся.

– Не советую ревновать. Знаю по горькому опыту – сам весь извелся от ревности, чуть не позеленел. Поверь, я не только слышал о них, а видел собственными глазами. Все равно ничего не поделаешь, прилипли к ней похуже тебя, как пиявки. Хотя более бесполезных отбросов свет не видывал. Ни одного, ни другого достойными воинами назвать нельзя. Ученый и торгаш. Я все перепробовал, чтобы от них избавиться, только себе хуже сделал. Если она дорога тебе – смирись, а лучше прими их существование как данность.

– Дэн, ты мне нравишься гораздо сильнее, когда твой рот закрыт! – вновь не выдержала Эмма.

– Любимая, этот рот доставлял тебе намного больше удовольствия открытым, – похабно улыбнулся алый дракон, медленно облизал пухлые губы раздвоенным языком и даже немного причмокнул, не сводя с нее полного похоти взгляда.

Эмма задохнулась от острого воспоминания о том времени, когда голова дракона расположилась у нее между ног, а рот был и правда занят другим. Ах, как умело двигался этот язык! Волна желания захлестнула Эмму, поднявшись от узелка между бедер.

Дэн внимательно наблюдал за ее реакцией, а заметив отклик, удовлетворенно откинулся и как ни в чем не бывало продолжил наставлять Фанга:

– А хуже всего, что эти двое неудачников не только спелись друг с другом, но и принялись за меня. С такой искренностью и открытостью, что противостоять невозможно. Как глоток чистой воды. Клянусь, я сопротивлялся, но мы стали ближе братьев по крови. Вместо того чтобы желать перерезать им глотку, я жду, когда они вернутся и помогут исправить совершенную ошибку. Особенно этот Эрик как посмотрит, так, кажется, мысли читает.

Эмма тихо улыбнулась.

– Да, Эрик умеет видеть в сердце глубокие помыслы. Он всегда защищал тебя, Дэн.

Они оба замолчали, а Фанг почувствовал, что между наместником и ведьмой воцарилось согласие. Потрескивал огонь в маленьком костре, совы ухали на деревьях. Будущее казалось совершенно неопределенным, но в данный момент Фанга полностью захватило прошлое.

Он не смог противиться желанию и задал вопрос:

– Жена, кто ты на самом деле и как появилась в нашем мире?

4

Она очнулась, стряхивая остатки сна, в котором летела вслед за пленительным зовом по бесконечному коридору. Голос и сейчас звучал в ушах, шепча слова на неизвестном языке:

– Нида-дзя-цзай-наэр…

Веки были тяжелыми, в голове гудело, она с трудом открыла глаза и повернулась в сторону зова, как зачарованное животное.

Юноша с белым лицом и распущенными черными волосами бормотал то ли молитву, то ли заклинание, покачиваясь вперед-назад с закрытыми глазами.

Небо голубело над головой, цветущие ветви согласно кивали свежему ветерку и глубокому голосу. Тело покрылось мурашками холода и она внезапно ощутила, что лежит на твердом прохладном камне, полностью обнаженная.

Судорожный вдох, и молодой мужчина, открыв глаза, жадно всмотрелся в ее лицо.

А он не так уж и молод, поразительно красив. Такой, агрессивной красотой, когда прямиком смотреть опасно для самообладания. Черты лица правильные – высокий лоб, брови словно нарисованные углем, глаза раскосые, выразительные, опушенные длинными ресницами, твердый подбородок.

– Кто я? – сказала она, поразившись собственному вопросу.

А потом вспомнила, будто лопнул мыльный пузырь. Перед глазами мгновенной вспышкой пронеслась прежняя жизнь, а потом нахлынул длинный сон, в котором ее влек голос этого черноволосого мужчины. Ее звали… Как же ее звали?

Незнакомец встретился с ней взглядом. Рот мужчины раскрылся от удивления, затем он вдруг закатил глаза и упал без чувств прямо на землю.

Она потрясенно застыла, затем перевела взгляд на лежащее на алтаре тело, отныне принадлежавшее ей. Есть на что полюбоваться. Алебастровая шелковистая на ощупь кожа. Маленькие изящные ступни с жемчужинками пальцев. Она пошевелила ими, вспоминая прошлую жизнь. Кажется, настоящее тело было намного выше и полнее. Её звали – Эмма. Да, именно так.

Что делать, если ты очнулся в чужом теле? Мысли путались в голове, но отчего-то Эмме было вовсе не страшно, будто это такая игра. Даже тело ощущалось не совсем настоящим.

Она повернулась, присела, ощутив приступ дурноты. Ее окутала волна золотистых волос, падающих до самых икр. Проведя сквозь шелковые пряди пальцы Эмма удивленно затаила дыхание – это были ее волосы. Раньше она признавала только практичные прически до плеч. У нее не было ни времени ни денег на себя.

Ноги Эммы холодил каменный алтарь, покрытый неизвестными письменами и кровавыми разводами. Ей воспользоваться моментом и сбежать в лес или наоборот, разбудить колдуна?

Эмма соскользнула с высокого камня. Не рассчитав движения, растянулась прямо поверх незнакомца, лежавшего без чувств. Он, кажется, даже не дышал, и не заметил ее веса. Эмма же наоборот, не могла оторвать глаз от совершенной формы, чуть приоткрытых губ незнакомца, так и манящих поцеловать.

4.1

Она затрясла головой, и отсела в сторону, прочь от смущающей ситуации, в которой она совершенно обнаженная домогается чужого мужчину, лежащего без чувств. С ней точно ничего подобного не происходило раньше.

Мужчина был странно одет – в белый халат с широкими рукавами. В вороте виднелся еще один халат голубого цвета, и белая полоска третьего нижнего одеяния. Воротник расшит перламутровыми нитями, изображающими языки пламени. Эмма отметила кровь, багровой цепочкой пятнающей подол одежд мужчины, а затем увидела, что кровь нанесена и по ее запястьям и внизу живота непонятными рунами.

Тут он очнулся с резким вдохом. Эмма поняла, что все это время он и правду не дышал. Колдун захрипел, потом вскочил на ноги, закрыв полнеба широкими плечами, повернулся в ее сторону, и удивленно воскликнул:

– Этот заклинатель недостоин подобного чуда!

Вернее, он что-то другое сказал, но она его поняла. Кроме этого, по невидимым жгутам в ее новое тело перетек захлестнувший его восторг перемешанный с ужасом, затаенный страх и дикое волнение. Надо же, какой коктейль эмоций, а на бледном лице лишь услужливая улыбка.

Все происходящее воспринималось как должное. Как продолжение сна. Мужчина был красив, как мечта, воздух дышал свежестью, а сама она выглядела как ювелирно сработанная куколка.

Земля была чуть влажная, под ногами пружинил мягкий мох. Вокруг простирался весенний лес с набухшими почками. Желтая тропинка уходила куда-то из под ног в глубь чащи.

– Что это? – спросила она, указывая на потеки крови у себя на запястьях..

– Недостойный принес жертву согласно ритуалу, отдав собственную кровь – с готовностью ответил он.

У него был глубокий приятный голос. Эмма дышала свежим воздухом, наполненным запахами дождя, прелой листвы и хвои. Рассматривала красивого мужчину, снова склонившему перед ней голову. Она все еще ощущала себя заполненной пузырьками восторга, плывущей в гуще приятного сна.

– Какой ритуал? – спросила она, опустив взгляд на собственную идеальную грудь, больше подходящую кукле, чем живой женщине. Под двумя округлыми полушариями виднелся маленький плоский животик с аккуратной выемкой пупка, словно вылепленный скульптором.

– Вдохнуть жизнь в неживое, – растерянно прошептал мужчина. – Этот слуга недостаточно умен, чтобы расшифровывать записи великого Гуанхина. Я совершил ошибку… Что же будет?

«Он оживил меня, – подумала Эмма. – Значит, я умерла? Там далеко, по ту сторону сна?»

Нет, точно нет. Эмма помнила себя совершенно здоровой молодой девушкой, которая переехала в другую страну с одним чемоданом с большими планами на будущее. В крохотную комнатку с двухъярусными кроватями и пятью соседками из Китая.

«Он долго приманивал мою душу», – вспомнила она.

Эмма слышала его голос уже давно, но воспринимала, как безобидные грезы. Он обещал показать красоту нового мира, нежные розовые лепестки цветущей вишни, бреющий полет дракона, рассекающий небо. Этот мужчина был поэтом в душе. Ей казалось, что погружение в чужую культуру вызвало столь яркие сны, но нет…

– Как давно ты звал меня?

– Я не надеялся на успех, госпожа, но проявлял усердие уже две луны, повторяя священные слова, записанные Гуанхином.

«Сходится, – решила Эмма. – «Нужно было не прислушиваться к сладкому шепоту, зовущему вдаль. Впрочем… Он не обманул меня. Тут и вправду сказочно красиво».

– Зачем я нужна тебе? – Эмма подняла тонкое запястье запачканное кровью к глазам.

Он прикусил нижнюю губу, и тяжело задышал, пряча глаза. Эмма, по соединяющей их связи ощутила то, что он не сказал, и испугалась. Вернее одна часть сознания похолодела от нехорошего предчувствия, в то время, как другая заставила взгляд опуститься к бедрам колдуна, где обличительно встопорщилась ткань. Эмма облизнула пересохшие губы, отчего щеки колдуна окрасил густой румянец.

4.2

– Госпоже следует укрыться, вечером очень холодно, – несчастно прохрипел мужчина. – Негодный слуга не подумал об этом. Примите мою верхнюю одежду и простите слугу за то, что та запятнана кровью. Я очень провинился и буду наказан.

Он быстро снял с себя белое одеяние, оставшись одетым в голубой нижний халат из блестящей гладкой ткани. Эмма отвела глаза, отметив, что он ладно сложен, хотя и худощав. Это был сильный высокий мужчина с широкими плечами и длинными стройными ногами. К коже прикоснулась прохладная ткань, запах железа и крови защекотал ноздри.

Отвернувшись от нее, все еще в почтительном поклоне мужчина сказал.

– Глупый заклинатель решил потешить свою гордость, доказав, что магией возможно создать, а не родить женщину ранга Лу. Он не знал, что тем самым еще больше нарушит потоки Ши, и причинит вам несчастье.

Эмма ничего не поняла из его слов, и все же решилась спросить:

– Что ты собираешься делать со мной?

Последовало молчание. Новое сердце Эммы колотилось в груди, по жгутам соединяющих их эмоций текло горькое чувство вины.

– Госпожа сама решит свою судьбу, – наконец прошептал колдун. – Слуга будет по мере сил и стараний оберегать ее.

– Вот как… – Эмма освободила тяжелую копну золотых волос из ворота халата, запахнула пояс, и мужчина, чуть повернувший голову и заметивший её движение, судорожно вздохнул и отвернулся.

– Ты желал себе жену или любовницу? – прямо спросила Эмма.

Прагматично посмотрев на ситуацию, это было наиболее разумное объяснение оживлению куклы. Не в шахматы же с ней играть.

– Слуга не достоин вас… – сразу стал отнекиваться колдун, но его эмоции предательски рассказали совсем другую историю.

– Как тебя зовут? – перебила его Эмма.

– Aйгуо Цзианью из семьи Йи, готов служить вам до последней капли крови, госпожа.

– Ничего не понимаю, – тихо пробормотала Эмма, и добавила, чуть громче и тверже. – Сможешь ли ты вернуть меня домой?

Он сразу потух, словно свеча на ветру. Отвернулся, взмахнув копной черных волос, зазмеившихся по стройной спине, но вдруг осунулся, спрятал лицо в ладонях, и Эмма почувствовала, по связывающим их канатам, разлитую в груди горечь. Что такого она сказала?

Заклинатель поднялся стремительным движением, сделал жест, предлагая следовать за ним.

– Госпожа получит ответы на все вопросы. Пожалуйста, простите, этого недостойного. Слуга сделает все возможное для удобства госпожи.

Взгляд Эммы опять невольно притянулся к губам колдуна. Все в нем было удивительно гармоничным, а движения отточенные, как у танцора или гимнаста. Эмма прикоснулась к его предплечью, и ее пронзило сильное чувство тоски. Голова закружилась, ей захотелось всем телом прижаться к нему, стать одним целым. Испугавшись, она отдернула руку. Кончики пальцев охватило странное онемение.

4.3

На лице заклинателя застыло нечитаемое выражение, и только, чуть дрожащая нижняя губа выдавала напряжение чувств.

– Я не хотела обидеть тебя неуместным вопросом.

– Слуга слишком ничтожен, чтобы обижаться на слова госпожи, – заверил он.

Эмма осталась в полном замешательстве баюкать правую кисть. В голове роилось множество вопросов, но происходящее было настолько странным, что она не знала, какой из них задать первым.

Они молча проследовали по желтой дорожке. Небо чистого голубого оттенка с белыми мазками облаков простиралось над головой. По дороге попадались деревья, усыпанные белыми цветами с розовой сердцевиной, пахнущие сладостью и свежестью. Пели птицы, по краям тропинки золотились одуванчики. Природа играла музыку, наполняющую сердце Эммы томлением и радостью. Впереди шел стройный молодой мужчина, погруженный в свои мысли.

«Где же я? Никто не отзывается о себе в третьем лице и не называет женщину госпожой. Я попала в прошлое? Нет, не может быть, он упоминал магию. Это волшебство или сон, потому что тело чужое. К тому же я чувствую этого колдуна, как саму себя».

Прогулка по лесу длилась не больше пятнадцати минут. После очередного поворота, впереди показался аккуратный деревянный домик, идеально подходящий сказочно красивому лесу. На покатой крыше ровными рядами лежала красноватая черепица, за забором, на ровных грядках, бурно росли различные пахучие травки. Мужчина открыл калитку, провел по чистому двору, вымощенному ровными серыми плитами. Пока они шли к домику Эмма вглядывалась в огород. Она выросла в деревне, и ей приходилось ухаживать за растениями. Разглядев мяту, она обрадовалась, но другие стебли, с мелкими алыми цветочками или с сердцевидными лиловыми листьями, были ей не известны. Подняв взгляд, Эмма отметила в окнах дома резные решетки, затянутые бумагой, металлический замок, выглядевший вполне современным.

«Все-таки сон», – решила она. – «Современность мешается с выдуманным. Может, посмотрела красочный фильм перед тем, как ложиться теперь такие странные осязаемые грезы».

Внутри домика было светло. Их встретила чистенькая кухня. С потолка свисали пучки душистых трав, косички чеснока и лука. Плиты или холодильника не было, лишь шкафчики, ящики, широкий дощатый стол. Стены без признаков электричества, но повсюду расставлены стеклянные вазы с шелковыми абажурами. Светильники? На полу – красивый половик c вышитыми цветами ручной работы. На стене висели широкие листы бумаги с нарисованными горами в утренней дымке. За ширмой виднелось еще одно пустое помещение, где скрылся ее провожатый, чтобы переодеться.

Эмма провела ладонью по столу, ощутив его шершавость, вдохнула пряный запах сушеной лаванды. Все было слишком реально для сна. Но как поверить в происходящее? Следует допустить, что ее душа теперь заключена в тело алебастровой куклы…

«Я дышу, двигаюсь, чувствую собственный пульс. Я жива!»

Айгуо-как-его-там появился из дальней комнаты, одетый в новый халат лазоревого цвета с серебряной вышивкой, и с еще более широкими рукавами. На руках он держал сложенную одежду, которую протянул Эмме, опускаясь на колени.

– Слуга не позаботился о хорошей одежде для госпожи. Это грубый халат золовки заклинателя, но слуга добудет для госпожи лучшую одежду, чтобы искупить вину.

Эмма опустилась на пол подле мужчины, чем повергла его в недоумение. Осторожно, чтобы не дотронуться до запястья заклинателя, забрала стопку блестящей ткани, и тихо проговорила, тщательно подбирая слова:

– Там, откуда я пришла принято обращаться друг к другу, как к равным. Я не знакома с вашими обычаями и могу показаться грубой.

– Этот заклинатель знаком с обычаями мира госпожи. Госпожа не должна переживать о том, что будет не понятой. – возразил мужчина. – Слуга недостоин ее милости.

– Постой, – поморщилась Эмма. – Ты ведь волшебник, как ты можешь быть слугой?

4.4

Он посмотрел на Эмму с нежностью, затем несмело поднял ее руку, и склонился, прикоснувшись лбом к воздуху над запястьем.

Эмму опять до сердца пробрало ненасытным томлением, и она с трудом выдержала мимолетное касание.

– Для меня честь, если госпожа позволит прислуживать ей и защищать ее. Дар управления Хуа в почете и этот слуга занимает не последнюю должность.

– Не так быстро, – отобрав руку, Эмма прикоснулась ко лбу. – Я еще многого не понимаю. Ты так и не ответил, можно ли вернуть меня назад.

– Госпожа не сердитесь на недостойного слугу, – он опустил голову и вновь огорчился. – Пришло время рассказать правду.

Он повел ее к низкому столику в углу, усадил на низкую подушку, сам устроился на коленях напротив.

– В вашем мире остался лишь пустой кокон, в который невозможно вернуться, расправившей крылья бабочке. Только если заклинатель, подобный вашему слуге, сумеет сотворить тело, и позвать вашу душу…

– То есть, – дрожащим голосом спросила Эмма. – Я никогда не увижу дом? Я умерла?

Эмма почувствовала, что ее сердце онемело. Ее больше не радовало странное приключение. Она вспомнила родителей, стопку наличных под матрасом, готовых к переводу на лечение матери, и в горле стало сухо. Эмма только встала на ноги в чужой стране, она прочитала в интернете о новом методе реабилитации и надеялась опробовать. Она прилежно училась, работала, и выживала там, где ей каркали провал. Ее не смущали трудности. Эмма была готова доказать, что достойна возложенных на нее надежд. Все обернулось прахом из-за эксперимента какого-то колдуна в другом мире.

Ей стало душно, она вышла во двор, чтобы побыть немного в одиночестве. Грудь стискивало отчаяние, но слез не было. Эмма привыкла прятать собственную слабость. К тому же нельзя забывать, что она совсем одна, зависима от неизвестного мужчины, который очень услужлив и красив, но кто знает, что скрывается за верхней шелухой?

Судорожно вздохнув, Эмма приказала себе собраться с мыслями. Мужчина обнаружился на коленях у ее ног. Он выглядел совсем несчастным. Эмма больше не ощущала его эмоций, видимо, эта связь растаяла.

– Хватит! – в сердцах воскликнула она.

Мужчина вздрогнул, и Эмма опустилась на колени подле него.

– К чему притворяться, если я чувствую твои истинные помыслы! Ты столько недоговариваешь, что у меня голова идет кругом!

– Этот слуга не смеет! Госпожа должна верить мне!

Эмма закусила губу. Все впустую, зачем она пытается изменить что-то? Ей самой нужно привыкнуть, что она оказалась в еще более чуждом месте, теперь ей опять нужно подстроится, понять, что происходит.

Мужчина почувствовал перемену в настроении и замолчал, с мольбой смотря на нее снизу вверх.

– Ладно, прости меня, – выдавила из себя Эмма.

Она старалась изо всех сил не расклеиться, сохранить ясность мыслей.

– Я ценю твою заботу, – наконец сумела продолжить Эмма. – Как тебя зовут?

– Aйгуо Цзианью из семьи Йи, – опустив голову, расстроенно прошептал мужчина. – Слуга уже… Я уже говорил госпоже.

– Прости, – смутилась Эмма, смущенно заправив непослушные золотые волосы за ухо. – Можно я буду звать тебя, Адамом? Прости, что не могу запомнить твое имя я очень расстроена сейчас, но потом обязательно…

Мужчина широко улыбнулся, и поднял руку, останавливая излияния Эммы:

– Для меня честь получить от госпожи… От Эммы новое имя. Пусть оно будет моим. Что означает – Адам?

Она глубоко вздохнула, прикрыв глаза. Разговор был странным, и она никак не могла ухватить суть происходящего. А может так и нужно? Кто на ее месте мог бы остаться спокойным? Эмму выдернули как сорняк из привычного окружения, забросили другое измерение с совершенно иной культурой. Лучше, если она будет плыть по течению, пока поток новой информации не разложится по полочкам.

– Адам был первым мужчиной на земле, так говорят предания моей страны. Ты – первый, кого я встретила. Это имя тебе подходит.

4.5

От ее слов глаза Адама засверкали, и он вновь потянулся прикоснуться лбом к ее ладони.

– Красивое звучное имя, да еще столь значимое. Я буду жить надеждой оправдать его, Эмма.

Он помог ей подняться, затем проводил на задний дворик, где под навесом в углублении плескалась чистая вода. У Эммы кружилась голова от его прикосновения, и все тело горело. Она с облегчением отодвинула его руку, и прислонилась к деревянной подпорке навеса.

– Таланты Адама позволяют нагреть для Эммы купальню, – почтительно произнес он. – К сожалению, у меня нет подобающего Эмме бальзама для волос и тела. Предлагаю воспользоваться моим.

– Меня все устраивает, – заверила она. – Могу ли я попросить полотенце?

– Адам принесет все необходимое, – он произносил свое имя с явным удовольствием, смакуя его, как сладость.

Эмма осталась одна под ветвями цветущего дерева. Не удержалась, и дотронулась до нежного белого цветка с пятью лепестками, он тут же упал в ее ладонь, и заблагоухал чайной розой. Подле входа в дом стояли два горшка с пышными розовыми цветами, похожими на пионы. Видно, что Адам любил и ценил красоту.

Купальню окружали высокие деревья с резными листьями, напоминающие клен. Эмме огляделась вокруг, стараясь заметить зверье и птиц. В этом мире люди быль точно такие же, как на земле. Хотя нет, надо признать, что Адам рослее и красивее знакомых Эмме мужчин. Черты его лица не подходили ни одной расе – глаза чуть раскосые, выразительные, скулы высокие, подбородок твердый, а губы пухлые и красиво вылепленные. Он красив, как мечта.

Эмма опустилась на колени, и постаралась поймать свое отражение в ровной воде бассейна. Что ж, насколько позволяет судить размытая картинка, она тоже стала ладной белокожей куколкой с копной золотых волос. Талия узкая, бедра покатые, ноги длинные и стройные. Эмма с досадой отвернулась. В отражении сквозило нечто искусственное.

По словам Адама выходило, что он вылепил тело и призвал в него душу из другого мира. На первый взгляд у нее было все на месте, но движения получались немного деревянными, будто вместо суставов шарниры. Эмма не ощущала это тело своим и все ощущались словно сквозь пелену, приглушенно. Её переполнял водоворот эмоций, только когда она касалась заклинателя.