Текст книги "Тени прошлого - тени будущего (СИ)"

Автор книги: Стас Северский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 29 страниц)

огней… А четвертый взвод… от него нам ни поддержки, ни наводок нет… Я его вообще потерял…

Я действую рефлекторно – ничего уже не понимаю, но начинаю уставать и терять скорость.

Если они спускают луч – ты должен принять его без уклонений… Они не тратят энергию впустую –

каждый спуск рассчитан на точное попадание в цель, и одно промедление стоит нам нескольких

жизней. Вот и сейчас что-то сбилось – почти неразличимое свечение коснулось нас с Лесовским.

Тяжелый блок треснул, отходим к следующему… Но что-то отрубило брошенный нам Стикком

щит – сжало защитное поле до бледно мерцающей полосы под ногами… Теперь под лучом искрят

опоры тоннеля – последнее наше прикрытие… Только сейчас увидел расползшийся по плечу ожог

– боли я вообще не чувствую… Заметил, что осколки клинят суставы где-то в локтях и…

Нас с Лесовским сняли со схемы… Бежим под огнем к тяжелому блоку… Он разбит. Мы снова

отходим. Приказом Борга тяжелой технике запрещено применять мощное оружие, чтобы сберечь

медицинскую и заводскую технику. Прямой командой он “обезвредил” и нас. Теперь база наша –

противник повержен, его только добить осталось… А под землей размещено самое дорогое

оборудование… Мы, видимо, его не стоим…

Дестроер с грохотом рухнул перед нами… Его корпус рассекли крестом… Блок искрит – сейчас

отключит поле и будет разбит…

– Отходим!

Мы бежим… бежим к следующему прикрытью… От синей вспышки треснул и блок, и

секторное перекрытие – через черную дыру объект выпускает столбы серой пыли… Отражатели

рассыпаны мерцанием, опоры тоннеля оплавлены… Они спустили синий луч… А могут применить

и более мощное оружие… Черт…

Занимаем уже худшие позиции… Сосредоточенность падает, и ничего с этим сделать уже не

выходит. Да и обезболивание отходит… Но лучше думать о боли, о том, что еще жив, чем о том,

что скоро смертоносный проблеск, который даже не проследить, прошибет голову.

– Отходим! Первый, второй взвод – очистить северную часть периметра! Быстро! Стикк, веди!

Бежим по тоннелю сломя голову и не оглядываясь… Что-то заставило меня остановить

дыхание, что-то перехватило его прямо на вдохе… Айнер с “защитниками” там – они остались…

Но “защитники”… Они покидают его!.. Что Айнер делает?! Он кинул в пол пустой энергоблок…

Нет, не пустой!.. Где-то впереди взошло белое зарево – оно отозвалось громом… Но командир…

Что он делает?! Он снимает блокировку! Это заряженный энергоблок! Он бросит и его! Метнет не

в пол – под потолок! Он подорвет тоннель! Нас всех!

Грохот и жар дошли позже света, ударив нам в спины осколками… Мое сердце зашлось

хрипами, как и все вокруг… Но Айнер… Он так и стоит во весь рост за сбитым дестроером, как за

щитом… Стоит, заводя руку… для нового броска… Остановить его, перехватить его руку…

Разворачиваюсь и бегу к нему… Огонь… Под белым лучом что-то расколото – что-то прямо у

128

моего горла… Мелкие осколки звенят, разлетаясь от моего ошейника… Они клацают об пол где-то

сзади – за спиной, за мной – где-то далеко… А Айнер – он близко… Что он делает?!

– Стой, командир!

– Уходи, боец! Не то бой для нас прахом пойдет!

– Мы выстоим!..

Он разжал руку, дернув мою, сцепленную на его запястье… с такой силой, что отбросил меня,

как паршивую крысу… Лечу куда-то вперед, на лучи врага… Надо мной коротко пульсирует

замедлитель… Счетчик времени подключен… Сердце подстроилось под этот пульс… Энергоблок

запущен – уносит мощный разряд дальше во мрак тоннелей… Поздно! Айнер подключил и метнул

энергоблок! И я не помешал ему! Верней, помешал, но не так, как было надо! Это слишком

мощный носитель! И теперь не ясно, где он испустит энергию! Один черт знает! К черту! Встаю

под огнем и бегу к командиру… Его “спутник” разнесен по частям… Бросаюсь на позицию

разбитой машины…

Не знаю как, но успел перебить луч, направленный Айнеру поперек глотки…

– Уходи, боец!

Ментальный сигнал оборвало рывком на бег… Нас с головой накрыло сиянием… И вспыхнул

свет!.. Нет, Айнер не сможет!.. Мы не пройдем!.. Не успеем!.. Срезанный дестроер… Через нашу

слепоту он черной каменной глыбой заграждает тоннель за побитыми блоками отражателей… Он

прикроет!

Сбиваю Айнера с ног… бросаю его за корпус черной машины… Блок отражателей не

выдержит, но погасит удар!.. Дестроер нас прикроет!..

Секунды, и сознание заливает Свет… За ним зудит тонкий звон… Он идет по кристаллической

решетке перекрытий едва различимым колебанием на грани слышимости – идет к нам… Гул

нарастает, становясь ревом… Нас захлестнул раскаленный воздух, надвигающий дерганную стену

пламени… Оно рушит тоннель, и обломки засыпают его пылью и грохотом… Полетели осколки…

Лейтенант хватает меня за плечо…

– Пошли!..

Бежим по осколкам… Что-то шипит… Это мои тлеющие волосы и ресницы… Нет… Это поле

защиты или оплавленный доспех… Айнер падает на колени… А стены стекают ему под ноги…

Хватаю его под руки и тащу во мрак где-то там – за Светом… А металл с перекрытий тяжелыми

струями течет нам на плечи… Айнера вырубило напрочь – он ранен, его кровь кипит у меня на

руках, чернеет на моих опаленных перчатках… “Защитник”!.. “Защитник” его возьмет… Потолок

проседает… Прогнулись опоры… Трещины панелей бегут над нами далеко вперед, сыплют пыль

нам на залитые раскаленным железом плечи… Меня просто сшибает какой-то мощный человек,

кидает в темную пасть врат, тащит к пыльному свету… Ничего не вижу – только свет фонарей

расплывается в мути теней…

– Живой?!

– Так точно…

Йохан – командир третьего взвода – сорвал с меня накаленный шлем. Я закашлялся от пыли,

свет ударил по глазам, привыкшим к затемнителю шлема, с интенсивностью световой волны.

– Найдите технику медслужбы! Живо! Он обожжен!

Пытаюсь отдышаться. Айнер зажал затянутой обгорелой перчаткой рукой, докипающий ожег,

уже покрытый коркой, и сел у стены – но “улыбается”…

– А что, мощно рвануло.

– Так точно…

– Ну ты даешь, боец… Герфрид, да?

– Так точно.

– И что ты туда попер?..

Вопреки желанию отвести глаза, я принял его испытующий взгляд.

– Не мог так командира оставить.

– Похвально. Если б ты мне еще мешать не стал… Но зато теперь, можно считать, – конец бою.

Теперь противнику ничего не выгорит – разве что мозги выжжет. Норвальд уже здесь. Сейчас он

129

нашу технику расставит, разгонит вражьи программы по тупикам. Мы с ним ничего их

штурмовикам не оставим – никакого выбора не дадим, кроме как системы стереть. А третью фазу

“защитники” проведут.

Лейтенант занялся рукой, ощетиненной осколками… Они так накалились, что должны были

прижечь раны… Но он не все выдирает сразу, часть – оставляет, стараясь избежать большой

кровопотери. Похоже, это занятие ему по душе – он сосредоточен на нем не меньше, чем Стикк на

полировке сапог. “Спутник” уже притащил ему новую шинель взамен опаленной до черноты… В

этой черной шинели его издали можно принять за офицера службы внутренней безопасности… Но

ни у него, ни у нашего взводного командира при ближайшем рассмотрении нет ничего общего с

офицерами DIS, которые начищают сапоги и ремни так же бережно, как крысы – шкурки. Это

совсем не то. Есть педантизм от привычки, от холодной головы, но есть и – подобный жгутам на

ранах. Стикк так вообще этой тупой процедурой затыкает дыры в душе – это я уже давно понял.

Думаю, и с Айнером примерно так дело обстоит.

– Лейтенант, они… наши “защитники”… Они не остались, не прикрыли…

– Меня что ли?

– Так точно.

– Они умные – знают, кого и когда защищать нужней. У них расчеты перспективности действий

жесткие. Не было такого, чтоб эти машины “мертвецов” защищали.

– Но они не могут всегда знать точно… знать – кто “мертвец”…

– Не всегда точно знают. Но всегда делают выбор. И выбирают “живых” – тех, кого смогут

защитить. А потом выбирают тех “живых”, от чьей защиты системе проку больше будет. У них все

по расчету. Но есть тут еще…

– Погрешности…

– Учет погрешности входит в расчет. Просто… Расчеты все с разных отсчетных точек ведут –

пусть по одной системе, но все ж с разных точек. Это – точки личной тупизны. А вообще учти,

Герф, и хорошенько вбей в мозги этот гвоздь – у всех есть какая-то тупость, – у всех.

Это крепкий гвоздь… Теперь мне его из головы не выбить. Но определить, где границы этой

личной тупости – моей, моего командира и нашей техники – этого я сделать никак не могу… А

если я не смогу, то… Чувствую, как начинают дрожать руки… Методы Айнера, безусловно,

действенны… Но работают они только за пределами обычной критической ситуации – где-то у

рубежей запредельно критических ситуаций… Здесь многих могли перебить… Но он поставил под

угрозу – всех. Правда, только так мы и уцелели…

И кто тут прав?.. Айнер – если исходить из того, что победителей не судят, по крайней мере, –

строго. А если из того, что его решение не было основано на приказе высшего командования, как

мое… Но “защитники”… Они думают за всех нас и параллельно со всеми нами. Они согласились с

его действиями – ведь молчание своего рода согласие. Они просчитывают вероятности побед,

учитывают и риски поражений… и, когда надо, – пресекают действие силой. Если смотреть так, то

получилось, что его решение было оптимальным…

– Пошли, боец… Кончай голову ломать – гвоздь теперь оттуда не вытащить. Если он за пару

недель в твоей голове не проржавеет – сделаю бойцом первой категории. Одного буду на сложные

операции посылать – и в бой, и в разведку. Готов?

– Никак нет.

– Не дошел сигнал!

– Так точно, командир. Готов.

– Бодрее!

– Готов!

D40 подал Айнеру руку… Лейтенант напоследок наградил меня ехидной усмешкой и пошел за

гордой машиной… Йохан последовал за ними… А мне осталось только терпеть – выскребать

копоть из легких и цеплять крюками надежды клочки времени, оставленного мне на жизнь…

Одному, с одним гвоздем в голове, мне из этой паутины лучей не выйти. Айнеру нужен человек на

смену Нору – штрафному бойцу. Нор способен на многое, но Айнер не способен ему доверять.

130

Теперь мне предстоит стать чем-то бесстрашнее, но не страшнее, его. О том, что предстоит Нору,

лучше и не думать…

Стикк пришел за мной – ничего не сказал – повел куда-то через черноту разрушенных стен…

Наши расположились на продскладе – наконец, можно позавтракать, возместив обед и ужин. Они

не успели уничтожить продовольствие – это на третьей фазе делают. Айнер пошел искать сахар и

сигареты на всех. Склад дезактивирован – командир использует эту возможность, как и все другие

возможности такого рода… Это не нарушение, после штурма мы можем брать, что захотим.

Ищу Лесовского с неясной тревогой… Он жив и сильно не покалечен – сложил покрытые

пузырями руки на холодный корпус XF, но так, чтобы они почти не касались его… Сел рядом с

ним и тоже отдал безжизненные руки на поддержку прохладному воздуху. Влад облегченно кивнул

мне и опустил голову – уставил напряженный взгляд в какую-то особо значимую точку на полу. Его

глаза запали и от этого горят синим пламенем пуще прежнего. На его куртке растрескавшаяся и

шелушащаяся корка ссохшейся крови – значит, раны уже закрыты…

– Герф!.. Как те блоки световой волной накрыло, я думал, что ты… труп…

– Да мне тоже такие мысли приходили, но это потом уже. А сначала в голову дало, как ударило

– остановить его надо… Айнера…

– Это глупо – его не остановить.

– Теперь и мне ясно.

– Что тогда не ушел?

– Не мог же я его там одного бросить…

– Приказ был такой…

– Не мог я его бросить. Не мог.

– Мы бросили… Я только за тобой под тот свет пошел… Но под заревом потерял… и деру дал с

остальными. Знаешь, у всех тогда страх в висках стучал, что Айнер нас вместе с ними подорвет к

черту.

– Не подорвал же…

– Нет… И ты его вытащил…Теперь жди суда или награды…

– А только так и бывает всегда – иначе и не может.

– Это Айнер так думает, Герф. Это его понимание дел – не твое. Будь с ним осторожней.

– Не выходит как-то.

– Ты на коротком поводке у чести. Следуешь этому уставу без отклонений от самых

простеньких правил. И тебе их исполнение мешает не нарушать более значимые порядки – те,

которые в основе всего. Ты с обочины не сходишь, не выходишь из колеи – значит и отойти не

способен от того, что тебя с дороги снесет и с колеи собьет… в канаву придорожную вышвырнет. А

сделает это Айнер, сговорившись с твоей несговорчивой честью. Ты ж видел, что он с Нором

сделал и делает…

– К черту… Смотрю, ты осколков насобирал…

– Как и ты, Герф…

– Их еще и раскаленным железом залило…

– Сколько медчасти на нас за сутки энергии спустили… Шрамов прибавилось… А раны так и

открыты.

– Это тебе не стационарное восстановление. Подумаешь – ожоги остались… Сейчас машины

разгребут завалы, и медцентры пришлют специальную технику.

– Целый день ждали – и еще подождем… Этот день… Герф, он был худшим во всей моей

жизни – и он был длиннее всей моей жизни.

– К черту его. Похоже, что этому паршивому дню все-таки пришел конец.

– Этому, да…

– Новый – не такой паршивый…

– Проживи его, Герф, – потом судить будешь…

– Потом так потом. Если пару недель продержим жизнь за решеткой воли – привыкнем.

– Герф, к чему бы мы ни привыкли – к нам никогда не привыкнет Хантэрхайм.

– Эти незримые силы его холодной воли – слабость воли нашей, и только. Ты спи лучше…

131

– Здесь и семь дней – большой срок… дольше наших прежних лет… Может быть, и дольше

наших жизней… Здесь страшно спать – терять это последнее время…

– Не будешь спать – точно потеряешь его… скоро и вместе с жизнью.

Лесовский заснул – с мрачным ментальным сигналом на исходе мысли, но слабой улыбкой на

треснутых губах… Да, это и есть – счастье… без прошлого и будущего, как ему и положено… И не

важно, что несгибаемый мороз протянул холодные тросы среди скрученных огнем в жгуты

сухожилий, – я жив, и жив Лесовский…

Распечатал сухой паек – он дерет пересохшее горло углем, застревает комом копоти и пеплом

хрустит на зубах… Бросил его в угол – пусть крысы грызут наши универсальные составные

питательные блоки. Но сейчас мне тошно и от одной мысли о поджаренной мясной нарезке, о

копченой колбасе… Уж очень мы теперь, после битвы, на подгорелую и подмороженную

строганину похожи… Единственное, что требует срочных, безотлагательных мер, – прием чистой

воды. Это, как возвращающее силы пополнение, перебитых под огнем войск.

Обогрев уже подключили. Быстро здесь наши техники системы налаживают. Свежий воздух,

нагнетенный откуда-то сверху, очищает легкие. Робкое тепло ползет к нам по стенам… Чувствую,

как эти теплые потоки, крадучись, пробрались под стылую защиту и разбрелись по спине –

притаились, тихонько положили мне на шею покрытые мягким мехом лапы и спустили пушистые

хвосты по позвоночнику… Без этого мы бы долго не продержались. Наверное, к вечеру базу в

порядок приведут. На всех захваченных объектах компьютеры и носители памяти уничтожают –

они или мы сами. Но это наши рабочие быстро уладят. На примитивном уровне подземный город

уже функционирует.

Действие стимуляторов кончается. Сердце замедляет ритм. Тепло, тихо… Я засыпаю…

Сержант слегка хромает, в его черных волосах блестит пыль от разбитых отражателей… Я его

без закрытого шлема с затемнителем и без глухой маски еще не видел… Как ни странно, у него

оказалось очень жестокое и холодное лицо… Не подходит это как-то к его характеру… Но кто

знает, что таят старые “драконы” и как прячут… Мы плохо их знаем… Порой, нам только кажется,

что они жестоки, из-за того, что они просто другие… И я не знаю, какой он – Унхай… Я не могу

извлечь достаточно информации из его раскосых узких и черных глаз. Даже понять не могу – стены

это, в которые ты упираешься, или пропасти, в которые проваливаешься… Ничего не говорят о нем

и его поджатые тонкие губы… По нему не скажешь даже – устал он или нет…

– База зачищена – третья фаза завершена! Капитан здесь!

Построились быстро, хоть и в полузабытьи. Кладу руку на плечо, блокируя оружейный ремень

– жалко, что пузыри на почерневшей коже никак не сойдут за перчатки. Серая форма нашего

офицера расплылась перед опаленными ресницами… Норвальду, похоже, тоже жалко, что так не

парадно вышло… Нет, это не так… Когда получилось сфокусировать взгляд, оказалось, что

капитан смотрит на нас, пусть со сдержанной, но глубокой добротой…

– Вольно, бойцы. Хорошо поработали. Отдыхайте.

Он не стал нас долго мучить, и мы с Лесовским снова сползли на пол. Сквозь сон

рассматриваем командира – мы его еще не видели ни разу. Александр Норвальд то размыт тенями,

то собран моими стараниями… Он S7 и ниже Айнера. Плотный, крепкий человек… совсем не

впечатляющий. У него простое лицо, уверенный, но не жесткий взгляд… В нем нет той

холодности, которая присуща людям с высшими категориями.

Капитана характеризует и то, что к Айнеру, с трудом подпирающему плечом стену, он подошел

первым…

– А вы, Айнер, герой, как всегда…

– Давайте забудем про сарказм, капитан.

– С вами еще не было такого, чтобы так промахнулись…

– Это вы про опору? Признаться честно – выше метил и правее. Нашелся тут боец один –

остановить надумал. А как до него дошло, что не сможет, – решил прикрыть от вражьих лучей

собственной жизнью.

– Мне дали информацию, что вас рядовой спас.

132

– Так точно. Герфрид Штэндштайн. Он и вытащил из пламени мою, почти пожертвованную

системе, шкуру. Новый боец – боец Ульвэра. Он и есть – герой… И прямую установку Борга

исполнил, и командира не бросил. Ему дашь приказ – “живым или мертвым – сделать” – так и

мертвым сделает.

– Сообразительный значит…

– Он ситуацию дальше жизни прогнозирует – по большей части довольно точно. При этом

быстро и решительно.

– Ульвэр только таких и терпит.

– Упертый он, правда, на прописном порядке, но ерунда это – сдеру с него три шкуры, и дурь

сойдет.

– Знаю я ваши методы, Айнер. Нам не нужны перегибы до ломки.

– Нам не нужны солдаты, которых сможем сломать мы – офицеры штурмовых подразделений и

других служб системной безопасности. Они должны стойко выдержать натиск севера – не дать ему

сломить их дух льдом оцепленных скалами пустынь.

– Да, Хантэрхайм верная проверка на прочность. Согласитесь, Айнер, и мы промерзли здесь до

трещин.

– Трещины скованы тем же льдом, капитан. Так даете добро?

– Даю. Похоже у вас большие планы на этого рядового.

– Так точно, капитан. Нам такой боец позарез нужен. Нор на слом идет шаг за шагом – только

как подконтрольный штрафной стрелок годен. А других таких нет.

– Тогда готовьте его, как знаете. Но и я присмотрю. А что с вами делать… это еще вопрос не

решенный.

– Нечего тут решать. На седьмой базе еще бои идут. А мы операцию почти без потерь

завершили.

– Эффективно, Айнер, работаете, но рискуете на пределе. Разрушений после ваших…

– Зато люди живы.

– Знаю, что плохо дело было, но командир эту битву разбирать будет.

– Боргу тоже кому-то отчет на стол класть предстоит. А первые показатели – скорость захвата и

потери боевых единиц.

– Спишем урон, как сможем. Но и короб, и перекрытие базы повреждены после вашей

разведки.

– Это ничего. Проломы перекрыты. Аварийные затворы сработали.

– Есть четкий запрет. Подобное вскрытие – под строгим воспрещением. Слишком велик риск

утечки с тех… Излучение с тех объектов, что бы ни было с базой, во внешнюю среду уходить не

должно. Перекрытие – единственное, что защищает от этого.

– Те шахты замурованы так, что их не повредить, не стерев базы. А тогда не будут работать

никакие системы защиты.

– Я повторю, Айнер. “Хранилище” ставит под угрозу весь наш мир. Перекрытие – единственная

надежная защита.

– Я учел это.

– А этот Ларс Стикк…

– Не тупой он человек, капитан. Ядом исходит, но если дозы регулировать, то из этого выходит

неплохое лекарство.

– Согласен… у всех свои недостатки, граничащие с достоинствами.

– Можете не продолжать.

– Вы, Айнер, дело Стикка видели?

– Так точно. Не беспокойтесь – задам ему верное направление. Но иногда его завороты как

обходные пути работают – пути, пригодные для нас всех. Он у меня смотреть будет – куда вздумает,

всматриваться – куда укажу и идти – куда прикажу.

– Работайте, Айнер, – это по вашей части. Если что, его разработает Скар.

– Его… нет. Скар делу не поможет. Стикк уже не раз прошел через “царство теней”.

133

– Ну, вдвоем-то вы со Скаром точно справитесь. А этому бойцу – мою личную благодарность за

спасение Фридриха Айнера передайте.

– Так и передать?.. Не поленюсь, разбужу его по такому случаю. Но вы ему лучше передадите,

капитан.

– Потом. Пусть спит… герой…

Их разговор вслух очень тих, но разобрать его еще как-то можно… Я слышу почти каждое

слово, хоть и приглох от взрывной волны… Хорошо, что звукоизоляторы сократили шумы, пусть

лишь особо убойные…

И наш измученный лейтенант с изможденным, но упорно устремленным куда-то ввысь

взглядом, и думающий над чем-то, с низко опущенной головой, капитан – они устали, но

спокойны… Только все равно что-то не так… и с их словами, и с суровыми лицами спящих

вповалку на полу у стен солдат, больше похожих на сваленных где попало мертвецов… Спокойным

все кажется только после боя – после боя так всегда… Но воздух продолжает давить напряженным

ожиданием чего-то…

Командиры стали говорить совсем тихо, и я потерял за монотонным гулом голосов ритм

разборчивой речи… Мои глаза почти закрылись… А Лесовский безвольно уронил голову мне на

плечо…

– Влад… Ожоги не трогай…

– Не говори со мной. Мне руггеры приснились, а ты тут…

– Да, после этой беготни на пределе концентрации, это не худший сон… Уверен, что скоро эти

чудовища будут вычеркнуты из моих кошмаров… и приписаны к моим светлым снам…

– Я знаю, что их в кошмарах заменит… Борг.

– Борг рискует и поощряет риск. Я уже понял, как он работает, – все просто, никаких сложных

схем. Нас здорово подставляют, но зато мы в скорости выигрываем.

– У Ульвэра другой подход… Но, правда, у нас в Штраубе было время сложные схемы

применять…

– Тут его нет… Ни Ульвэра, ни времени… А Борг бой ведет… Главное, что действенно. Борг с

машинами по оборотному принципу воюет…

– Хочешь сказать, что он – оборотень?..

– Что-то вроде… Он мыслит так же, как они, но может и иначе… Они везде порядок строят, а

он их постоянно с толку сбивает… И выходит, что он под них расчет подстроить может, а они под

него нет…

– Верно, порядок не разрушить, не определив его системы… А беспорядок… его систему

вообще определить нельзя – ее просто нет…

– Есть… Только переменная… Беспорядок – это очень скоростной порядок. Такой скоростной,

что никто его заметить не способен… А скорость как раз у простоты брать нужно… Я это сегодня

понял… Мне Айнер объяснил… делом. Айнер для таких перебойных предприятий хорошо

подходит – у него мышление нестандартное…

– Тем и опасное. Он тоже – оборотень. И его разум имеет не одно обличье…

– Скорей, не одну сторону…

– Хотелось бы так думать… Герф, а воздух здесь звенит даже сильнее, чем в Штраубе…

– Думаешь, рванет?

– Не знаю… Понятно, что, кроме Снегова, не справится никто, и ясно, что его решение твердо.

Значит, если что и будет – будут силу применять… Страшную силу, Герф…

– О смене власти и бунтах здесь и речи быть не может.

– Как раз здесь и может…

– А, попали мы…

– Теперь, Герф, начинаешь понимать, куда мы попали?..

– К черту… Как мы не стремились избежать внутренних конфликтов…

– Так уж мы старались.

– Не в полную силу…

– Зато воюем в полную…

134

– А все, что нам нужно, Влад – выжить. И все у нас для этого вроде бы есть… Уже избавились

от всех нестабильных факторов… Ну война – это понятно, Пересмотр Задач – понятно. А сейчас

что?..

– Мы снова в тупике – хотим жить, только не можем определить, как дальше действовать, чтобы

из этой заварухи выйти.

– А ты что думаешь?

– Ничего, Герф… Завтра узнаем, что здесь происходит… А сейчас мысли не идут – вырубаюсь,

просто…

Влад снова уронил голову мне на плечо… Ничего, пусть спит и видит, как оскаленные морды

чудовищ даруют ему целительные улыбки… А я потерплю… От тупой боли спать не могу и вяло

прислушиваюсь к ровному дыханию Лесовского… к тихому разговору Айнера с Норвальдом…

Айнера, подпирающего стену из последних сил, – похоже, что опору стене теперь дает именно он –

с Норвальдом, прикуривающим одну сигарету от другой…

– …Дальше Анлагена не пробились… Но город удержат…

– И то хорошо. Только ненадолго это.

– Кто знает, Айнер, кто знает… Штольт в Анлаген после штурма полетит – прямое управление

над пятой армией примет.

– Это точно?

– Пока еще нет, но многие офицеры высшего состава объявили “недоверие” генералу Луну –

его под контроль берут. Тишинский его дело на стол положил и документы забрал.

– Чжан Лун того заслуживает…

– Многие поддерживают его радикальную позицию…

– Раз так – Штольт будет принужден всю пятую армию раскидать.

– Надо будет, и пятую армию расформируют…

– Опасно это только. Как заразу по ветру пустить… как очаги заражений расширить… Но что

ж, подмешают нам в общий котел отравы, так мы ее силовыми методами вытянем – хороший это

адсорбент.

– Рано об этом… Грубой силой под конец брать будем. Пока генералы Совета ограничились

ссылкой в Анлаген. До тех пор, как воздух не затихнет, Луну будет не до политики.

– Он и под обстрелом не оставит те безумные мысли. Не забросит их и тогда, когда Анлаген

рухнет, обрушив его расчеты. Ему нужно сокрушить Ивартэн во что бы то ни стало. Иначе ему не

получить власти. И он не посмотрит, что сможет обречь этим риском всех… Он только ради этого

берет и держит эти мерзлые руины – ради близости к его личной цели, к Ивартэну и к власти…

– Он нам не враг…

– Мы не знаем точно. Он – “дракон”. И у него есть причины не терпеть власти нашей.

– Он воюет по нашу сторону и идет к нашей общей цели – одной общей цели.

– Идет с нами, только пока ему с нами по пути – ему и обеим его целям. При первой

возможности он пойдет против нас и обе цели выдвинет штыками. Ему нужно убрать всех врагов.

А его враги – все, кто правит под штандартом AVRG, будь то мы или они.

– Сейчас Снегов один этим вопросом ведает. Из штаба он теперь не выходит…

– Да это он давно уже… разгребает наши нагроможденные планы.

– Он знает, что и когда делать.

– Только мы не знаем, какие цели он первым порядком ставит.

– Это вы зря так, Айнер…

– Мы вообще про него ничего не знаем. И с каждым годом этот разрыв познаний все больше.

– Довольно об этом. Завтра нас Хантэрхайму вернут. Шестую базу на Илде оставят – его люди и

без нас порядок наведут. А вы мне лучше расскажите, что за сбой у вас тут был?

– Люди сдают – вот и все. Из-за стимуляторов это.

– Теперь передохнут. Выбил им четырехразовое питание.

– Замечательно. Что Совет решил?

– Ничего. Снегова в Штрауб отзывают на пересмотр.

– Действительно так серьезно?

135

– Да. Ночью последнее виртуальное заседание прошло – это их больше не устраивает.

– Что ж… посмотрят друг другу в глаза. Уверен, ни Снегов, ни Грэн, ни Штольт не уступят, и

Центр их поддержит… А Верштект против не пойдет.

– Ивартэн не сотрут.

– Все бы так думали, капитан…

– Сложный случай, но пока срывов нет…

– Так хоть время есть, чтобы там ни было. К тому же варианты уже намечены – с ними только

работать.

– Время мы еще потянем. Ничего – это еще не предел наших сил.

Они перешли на ментальные передачи с хромым и одиноким стуком сапог сержанта – Унхай

вышел из полумглы длинного коридора…

– Отделение направлено в расположение части… Герф, Влад… Пошли. Сорг! Поднимите его,

кто-нибудь…

С трудом разбудил Лесовского… Рад, что он проснулся, а то мне тут совсем одиноко стало… и

не по себе как-то очень… Нор подхватил, то ли конченного, то ли беспробудно спящего, Сорга…

Он перекинул тощую руку друга через плечо, но тот безвольно уронил ее… Странно, почему он

еще не в медчасти?.. Ему давно там место… Одни запавшие глаза на обтянутом тонкой кожей лице,

зато глубокие глаза… Это тебе не хищные прищурые огоньки за чем-то вроде мутного стекла… Но

сейчас и Нор, хоть и горбит спину, как злобная крыса, еле плетется. Хорн, спотыкаясь, бредет за

нами… Но время от времени он еще с каким-то веселым задором пинает осколки и обломки,

рассыпанные штурмом у нас на пути… Хорну беды ни по чем…

На земле каждому полагается отдельный отсек – под землей нас размещают в казармах на

взвод. Влад свалился на нижнюю койку… мне пришлось лезть наверх…

Запись№12 00 00 000 00:00

Мы с невестой уже давно сидим под столом. Жалко только, что место здесь почти открытое. Но

лучшего убежища нет. На стенах растут подсвеченные загадочным компьютерным светом тени –

они окрысились вширь и ощерились ввысь: до потолка и, кажется, выше… Что же нам делать?..

Нет, я не выдержу!..

– Моим сигналом говорит правда! Эй вы, крысы! Пощады!

Крысы молчат и растут, растут… Их шерсть вздымается на вздыбленных и сгорбленных

загривках… Их когти собраны в цепы… А хвосты приподняты плетьми…

– Сжальтесь! Мы тоже прошли через ад вместе с ним! Нам нужен отдых!..

Нет ответа… Крысы наползают и надвигаются стенами, неприступными крепостями теней и

клоков шерсти. Их зубы поблескивают в полутьме, но глаз не видно – они черны, как крысиные

норы… Нам ничего не осталось, как принять условия капитуляции. Теперь мы их рабы…

– Довольно! Мы продолжим! Мы будем работать изо всех сил и днем, и ночью! Последние

надписи на плите с именами Героев будут завершены еще до того, как почернеет лес и иссохнут

мхи! Только не подходите ближе со своими оскаленными тенями!

Запись№13 00 00 000 00:00

11. 04. 205 год Новой Техно-Эры 05:00

Что-то касается моего разума… Это не сигнал тревоги, не “подъем”… Что, на пост уже?..

Только сдал вроде… Стимуляторы забрали последнюю каплю энергии, и еще колоть… Через озноб

начинаю различать, что упор XF прижат к моему плечу…

– Герф, буди Лесовского!

Открыл глаза, но они среди подземной темени еще почти ничего не различают – только едва

мерцающие графики на моем браслете видны…

– Хорн… Не наш дозор. И до “подъема” еще целый час…

136

– Разбуди его!

– Тебе надо, ты и буди…

– Мне его и по тревоге не растолкать! Иди! Быстрее!

Хорн с силой бросил клинок в ножнах мне на грудь. Что-то с ним не так… Видел я его и в бою

и после боя – он из таких, что и на смерть с улыбкой пойдут, но сейчас от его вечной,

беспредельной, бескрайней обреченной “радости” и следа не осталось…

– Да что?..

– Лесовского разбуди!

Хорн сорвал с моей портупеи бич и до боли сжал мою руку на его рукояти…

– Хорн, ты что делаешь?! Он заряжен!

– Тише… Норглан с другими ушел.

– Ушел?..

– Через слепую зону. Мы с Соргом пост сдали! Его Варг и Ивар пропустили! И пост бросили!..

– Третье отделение…

– С ними Остромир – сержант их. И этот его “дракон” – Хун.

– Это тот, который без наводок запросто собьет все, что черт под луч бросит?..

– Он. Запомни, ему что человек, что бешенный скингер, – пристрелит и глазом не поведет…

Герф! Поднимай Лесовского!

– Но это ж… Они – дезертиры!.. Я доложу!..