Текст книги "100 великих рекордов военной техники"

Автор книги: Станислав Зигуненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 32 страниц)

Летающие танки

Сражения Первой мировой войны породили немало новых видов боевой техники. А расплодившиеся танки и самолеты даже заставили теоретиков пересмотреть многие положения тактики и стратегии военных действий.

Прыгать подобно кузнечику…

Немногие, даже специалисты знают, что еще в начале ХХ века конструкторы разрабатывали революционную идею – по их замыслу, танк должен был просто перепрыгивать препятствия, преодолевая мощные противотанковые полосы обороны – рвы, надолбы, «зубы дракона», «ежи» и минные поля.

Первые бронированные машины, то и дело застревавшие на полях сражений, заставили еще в 1911 году обер-лейтенанта железнодорого полка Австро-Венгрии Г. Бурштыня разработать проект рычажно-роликового приспособления, которое облегчало преодоление различных препятствий. Подъехав ко рву, танк опирался на балку, перекинутую на ту сторону, и, таким образом, не проваливался, благополучно миновал препятствие. Позднее инженер В. Хитрук предложил упираться рычагами не в бруствер, а в дно рва. Такой способ он посчитал более надежным.

Венгр Николас Штрауслер в конце 20-х годов разработал в Англии приспособление для танка «Виккерс», известное под названием «ноги Штрауслера». Качающиеся подпружиненные опоры спереди и сзади танка увеличивали его длину и позволяли боевой машине перебираться через рвы и траншеи шириной до 3 м и глубиной до 1,5 метра.

Проблема преодоления рвов стала особенно актуальной в 30-е годы, когда военная доктрина предусматривала штурм укрепрайонов «в лоб».

В советских войсках в это время было опробовано несколько изобретений конструктора М. Василькова, который предлагал разные виды удлинителей как спереди, так и сзади танка, помогавшие ему одолевать препятствия.

Однако дополнительные детали на боевой машине утяжеляли ее, ухудшали маневренность, а потому и не прижились. Да и вообще танкисты бы предпочли просто перепрыгивать препятствия. Подобные упражнения даже отрабатывались на полигонах и в ходе учений. Легкие танки, разогнавшись, взлетали в воздух с обрыва, контрэскарпа, возведенного противником, либо специально созданного своими саперами трамплина перед вражеской полосой обороны и пролетали по воздуху несколько десятков метров.

Мало того, в 1937 году была разработана специальная машина для преодоления препятствий путем прыжка. В качестве базы для ТПП-2 (танк преодоления препятствий) использовалось максимально облегченное шасси танка Т-26. «Механизм совершения прыжка состоял из четырех эксцентриков с грунтозацепами (по два с каждого борта) и специального устройства, которое их освобождало в момент прыжка, – описывает такое устройство историк техники Алексей Ардашев. – Машина разгонялась перед препятствием, эксцентрики, проворачиваясь в нужный момент, буквально подбрасывали танк в воздух…»

Однако испытания показали, что подобные прыжки малоэффективны с точки зрения тактики и плохо влияют на прочность механизмов самого танка.

И ныне подобные прыжки отечественные танки совершают лишь во время показательных выступлений на военных выставках, дабы поразить воображение неискушенных зрителей. В реальной боевой практике подобные «взлеты» вовсе даже не приветствуются.

Иное дело, если боевая машина доставляется по воздуху в район высадки десанта.

На чужих крыльях

Ныне проблемы доставки бронированной техники по воздуху решают довольно просто. Танк загружают в тяжелый военно-транспортный самолет и сбрасывают в нужном месте на парашюте.

Однако в 40-е годы прошлого века еще не было синтетических материалов для куполов, которые могли бы выдержать нагрузку в десятки тонн. Вот и приходилось конструкторам искать иные варианты.

Как всегда, не обошлось и без крайностей, пишет историк авиации Константин Грибовский. Например, в 20-е годы ХХ века большой популярностью пользовалась теория итальянского генерала Дуэ, согласно которой, победу в будущей скоротечной войне будут решать удары бомбардировщиков. Дескать, десяток налетов на главные центры противоборствующей державы, и ее руководители выбросят белый флаг… Впрочем, англичанин Фуллер и будущий президент Франции де Голль считали, что лучше не витать в облаках, а твердо стоять на земле. По их мнению, главную роль в грядущей войне сыграют крупные соединения танков и бронеавтомобилей. Кстати, ту же идею декларировал и даже попытался внедрить на практике немецкий генерал Гудериан.

Наконец, были стратеги, которые полагали, что наибольшую эффективность принесет взаимодействие воздушных и наземных частей. Например, по воздуху будут доставляться не только бомбы для подавления обороны противника, но и десантники, вооруженные не только личным оружием, но также тяжелым вооружением, которое будет десантироваться с небес.

Например, один из родоначальников десантных войск не только в нашей стране, но и во всем мире, Павел Гроховский предлагал перебрасывать танки по воздуху на специализированных планерах. Причем от теории он тут же перешел к практике, построив в 1932 году первый в мире 16-местный десантный планер. Он собирался создать и еще более вместительный летательный аппарат, но понял, что буксировать такой планер самолетами-буксировщиками того времени будет невозможно.

Тогда Гроховский с коллегами в том же 1932 году разработали схему перевозки танкеток «под брюхом» самолета. А на тот случай, если в месте высадки не окажется подходящей посадочной площадки для аэроплана, танкетку предполагалось сбросить на парашюте с диаметром купола 30 м, который укладывали в отдельный короб.

Еще через три года была разработана и поступила на вооружение Красной армии универсальная грузовая подвеска ПГ-12 к бомбардировщикам ТБ-3. С ее помощью под брюхом самолета можно было закрепить легкий танк Т-37А весом 3,5 т. Причем во время полета танкисты находились в машине и после посадки мгновенно высвобождали танк одним движением рычага, приводившего в действие быстроразъемные замки.

Впервые этот способ открыто продемонстрировали в 1935 году на маневрах в Киевском особом военном округе, что произвело сильное впечатление на иностранных военных атташе…

Думали конструкторы и о создании просто летающего танка. Впервые такую идею предложил в 1932 году американский инженер Кристи.

Сначала он попробовал научить летать легкий 5-тонный колесно-гусеничный танк собственной конструкции, снабдив его двумя парами плоскостей и крестовидным хвостовым оперением, вынесенным назад на двух трубчатых балках. На верхней плоскости спереди был пропеллер с редуктором.

Экипаж состоял из двух человек, причем один совмещал обязанности водителя и пилота. Приземлялся самолет-танк на гусеничное шасси, приспособленное для движения по пересеченной местности, что, по идее, позволяло ему садиться прямо на поле боя.

При взлете машина первые 70–80 м должна была разгоняться, как обычно, на гусеницах, затем водитель переключал мотор на воздушный винт, и, пробежав еще 90—100 м, она взлетала. После посадки пилот с помощью специального рычага сбрасывал крыло и оперение, ставшие уже не нужными, и выполнял боевую задачу.

По мнению изобретателя, сотня таких танков, внезапно налетев (в буквальном смысле) на противника, разгромила бы его за несколько минут.

Однако гладко было на бумаге… Попытка же воспроизвести задуманное в железе закончилось неудачей вследствие малой мощности двигателя и плохих летных характеристик всей конструкции.

Неудачей также закончилась и проработка идеи «летающего танка» советским авиаконструктором А. Рафаэлянцем. Хотя для авиа-

танка были сделаны необходимые расчеты и чертежи, довести конструкцию до испытаний по разным причинам так и не удалось.

В то время отрабатывались и другие способы доставки бронемашин, в частности, точечный сброс на парашютах и без них. Например, у нас в 1936–1937 годах проводились экспериментальные сбросы плавающего танка Т-37 с бреющего полета на воду. Так, на одно из подмосковных озер с бомбардировщика ТБ-3, летевшего со скоростью 160 км/ч на высоте 5–6 м, сбросили танк Т-37. Он благополучно проглиссировал 25–30 м, а затем поплыл к берегу.

Однако эта перспективная проработка вскоре была прекращена, поскольку многих командиров и инженеров, участвовавших в ней, репрессировали.

Иным путем пошел известный авиаконструктор О.К. Антонов. Он задумал создать гибрид танка и десантного планера, отказавшись от единой силовой установки, с двумя приводами.

Работы над летательным аппаратом А-40, или ЛТ («летающий танк») начались в самые трудные месяцы войны, в декабре 1941 года. Конструктор отчаянно спешил, а потому ограничился просто эскизами своего проекта. Сам планер представлял собой бипланную коробку с размахом крыла 18 м и площадью 85,8 кв. м, к которой на двух балках крепилось двукилевое вертикальное оперение, а между ним было горизонтальное, тоже бипланного типа. Планер крепился на легком танке Т-60 узлами, от которых он после посадки легко освобождался. Два члена экипажа сидели внутри танка, причем пилот занимал место механика-водителя.

Летающий танк Антонова

По расчетам, максимальная полетная масса составляла 7,8 т, из них 2 т приходилось на планер, который изготовили в апреле 1942 года в Тюмени, куда эвакуировали КБ Антонова. После сборки и регулировки системы начались летные испытания в Подмосковье. Они продолжались с 7 августа по 2 сентября при непосредственном участии Сергея Анохина, известного тогда планериста, летчика-испытателя, будущего Героя Советского Союза.

Друзья тогда прозвали его «капитаном летающей черепахи», но Анохина это не смутило. Он горел желанием довести испытания до логического конца. И добился-таки своего.

Перед решающим стартом Т-60 максимально облегчили, сняв с него башню и оставив в баках всего 100 л бензина. В танк сел только сам испытатель.

Буксировщиком служил бомбардировщик ТБ-3 с усиленными моторами АМ-34РН. Сначала, проверяя танковое шасси, сделали несколько пробежек А-40 на буксире по бетонке и грунту, потом три подлета на высоту 4 м, опробуя систему управления планером.

Первый полет, как уже говорилось, состоялся 2 сентября 1942 года. Взлет необычного аэропоезда прошел нормально, но вскоре моторы ТБ-3 начали греться – им не хватало мощности. Поэтому Анохин по сигналу пилота буксировщика вскоре отцепился и пошел на посадку на ближайший аэродром в Быкове. Время было военное, и тамошняя стартовая команда, завидев странный летательный аппарат, в панике разбежалась.

Приземлившийся же Анохин запустил мотор и, не сбрасывая планера, двинулся на командный пункт аэродрома. Там тоже всполошились, объявили боевую тревогу… Неизвестно, чем все бы кончилось, если бы Анохин не остановил танк и не выбрался из него.

Несмотря на очевидный успех, работы над летающим танком вскоре прекратили. Отчасти это связано со снятием Т-60 с вооружения.

Еще одна причина связана с появлением в середине прошлого века тяжелых военно-транспортных самолетов с большими грузовыми кабинами и аппарелями, позволявшими десантировать танки и другую бронетехнику на парашютах.

Впрочем, некоторые конструкторы и ныне не прочь вернуться к идее создания этого летающего гибрида, состоящего из десантного танка и вертолета-носителя.

Мощности современных тяжелых вертолетов вполне позволяют доставлять легкие танки непосредственно к месту высадки вместе с экипажем. Так что танкисты могли сразу бы вступать «с неба да в бой». Ну, а экипаж взлетевшего вертолета тем временем осуществлял бы поддержку десанта с воздуха или мог вернуться на базу за следующим танком.

Летающий танк Левкова

Несколько особняком в этом ряду диковинных конструкций стоит разработка профессора В.И. Левкова, создавшего еще в конце 30-х годов прошлого столетия танк без колес и гусениц. Их заменила воздушная подушка.

С некоторыми разработками этого талантливого конструктора, долгое время пребывавшего в тени, мы уже познакомились в главе, рассказывающей о гидросамолетах, экранолетах и судах на воздушной подушке. А потому позвольте здесь дополнить рассказ лишь одним эпизодом из биографии Левкова.

В начале 1937 года под его руководством был разработан эскизный проект «Земноводного подлетающего танка» на воздушной подушке. Была изготовлена модель в масштабе 1:4.

Согласно сохранившейся документации, по свидетельству историка Игоря Желтова, длина танка составляла 10 м. Экипаж состоял из двух человек – командира (он же выполнял и обязанности пулеметчика) и механика-водителя (рулевого). Вооружение боевой машины состояло из 7,62-мм пулемета ДТ, расположенного во вращающейся башне. Корпус предполагалось изготавливать из броневых листов толщиной до 13 мм. Расчетная боевая масса аппарата составляла 8,5 т. Два авиационных двигателя М-25 общей мощностью 1450 л.с. (1066 кВт) должны были обеспечить «летающему танку» максимальную скорость в 120 км/ч.

Летающий танк Левкова

Воздушная подушка создавалась двумя вентиляторами, расположенными под углом 80° к горизонтальной плоскости. Сжатый воздух нагнетался в пространство, ограниченное сверху платформой, по бокам – двумя корпусами-лодками, а в открытых оконечностях – воздушными завесами.

Основными органами управления служили поворотные заслонки-жалюзи, размещенные под винтами, нагнетающими воздушную подушку. При среднем положении жалюзи воздушный поток направлялся вниз, танк поднимался и зависал неподвижно. При отклонении жалюзи назад воздушный поток, направленный в корму, начинал двигать танк вперед. Движение задним ходом достигалось отклонением жалюзи вперед. Для управления поворотами, регулирования дифферента и крена служила довольно сложная система воздушных рулей. Управление было штурвальным, как у самолета. Между передним и задним моторами находилась бронированная рубка для экипажа. Расчетная максимальная продолжительность хода составляла четыре часа.

В марте 1937 года с проектом «летающего танка» познакомился начальник 2-го отдела Автобронетанкового управления РККА, воен-инженер 2-го ранга Сквирский. Разработка ему понравилась, о чем он и доложил по команде начальнику АБТУ, командарму 2-го ранга И.А. Халепскому.

Причем в обстоятельном докладе отмечали и достоинства, и недостатки данного проекта. «Преимуществами летающего танка являются: большая скорость движения (100 и более км/ч); более высокая меткость стрельбы (отсутствуют продольные и поперечные колебания); лучшие условия работы экипажа; простота обслуживания (при отсутствии ходовой части); более высокая проходимость болот, водных преград, пустынь; возможность легкого получения плавучести», – писал Сквирский.

Далее он отметил и недостатки, в частности, невозможность использования такого танка на сильно пересеченной и лесистой местности. Кроме того, при своем движении танк поднимает тучи пыли, что делает невозможным его скрытное продвижение. Наконец, для движения нужны большие мощности, чем при традиционных колесных или гусеничных движителях.

Поэтому, делал вывод докладчик, летающий танк может найти себе применение в качестве боевой машины в местностях с большими водными, песчаными и болотистыми преградами.

Доклад произвел должное впечатление, и 19 марта 1937 года уже Халепский обратился к народному комиссару оборонной промышленности СССР Рухимовичу с просьбой о выделении средств на разработку и изготовление опытного образца танка на воздушной подушке.

Однако денег разработчики так и не дождались. Видимо, у властей было и других забот и хлопот достаточно. Не забывайте, дело ведь происходило в том самом, ныне печально знаменитом 1937 году…

Глава 8
Уникальное стрелковое оружие

Без этого оружия немыслима ни одна армия мира. Потому как армейский человек отличается от гражданского прежде всего тем, что имеет при себе оружие, с которым в военных условиях он не расстается ни днем, ни ночью. Это может быть винтовка или карабин, автомат или пистолет, пулемет или некое оружие специального назначения. Все вместе оно и называется «оружием стрелка».

Причем среди множества различных образцов стрелкового оружия есть и такие, о которых даже слагаются легенды.

Наследство империи

Как известно, будущее вырастает из прошлого. Без достойного наследия невозможно и славное будущее. Эта философия применима и к оружейному искусству.

Оружие трех веков

Имя генерал-майора Сергея Ивановича Мосина навечно вписано в страницы русской военной истории. Благодаря ему наши солдаты получили знаменитую трехлинейку, одну из лучших в мире магазинных винтовок, более полувека стоявшую на вооружении отечественной армии. А время от времени мосинские винтовки используются и по сей день.

К работе над магазинным оружием капитан Мосин приступил в 1882 году, будучи начальником инструментальной мастерской Тульского оружейного завода имени Петра I.

Причем в отличие от иных скептиков, говоривших, что скорострельное оружие лишь приводит к излишнему расходу боеприпасов, поскольку «любого солдата можно убить лишь один раз», Мосин отлично сознавал перспективность подобных винтовок. А потому и занялся проектированием модели, заряжавшейся несколькими патронами.

Так благодаря его усилиям более чем сто лет назад была создана одна из лучших магазинных винтовок мира, положившая начало новой эпохе в развитии стрелкового оружия.

Прежде всего Сергей Иванович выбрал один из наиболее емких магазинов – реечно-прикладный, вмещавший 8 патронов калибра 10,6 мм, а чтобы ускорить работу и удешевить серийное производство, позаимствовал некоторые узлы и детали у выпускавшейся берданки образца 1870 года.

В течение двух лет винтовка Мосина испытывалась и дорабатывалась, и в 1885 году, уже с улучшенным 12-зарядным магазином, была представлена в Комиссию военного ведомства, где в жесткой конкуренции с 119 моделями других систем получила самую высокую оценку.

Советский снайпер со снайперским вариантом винтовки Мосина

Однако Мосин на том не успокоился и в 1887 году предложил комиссии не переделывать крупнокалиберную однозарядную винтовку Бердана, а изготовить специальную магазинную винтовку 8-мм калибра.

Отменно знавший баллистику, он хорошо сознавал выгоды уменьшения калибра – возрастала дальность полета пули, ее траектория становилась более пологой, увеличивалась кучность стрельбы. Первые 8-мм «магазинки» были готовы к сентябрю того же года, а в следующем на Сестрорецком оружейном заводе выпустили еще одну модель с реечно-прикладным магазином.

Она оказалась последней, так как Мосин занялся более перспективным срединным магазином. Кстати, механизм, созданный русским офицером, высоко оценили за границей – парижская фирма «Риктэ» пообещала ему 600 тыс. франков за право оснастить им винтовки Гра.

А он тем временем продолжал работу над усовершенствованием своей конструкции. Пиком изобретательской деятельности Мосина стала 7,62-мм винтовка со срединным магазином – та самая знаменитая трехлинейка, о которой ныне наслышан каждый, кто имеет хоть какое-то отношение к оружию.

Главной новинкой была мосинская отсечка-отражатель, обеспечивающая поочередную подачу патронов из магазина и выбрасывание (отражение) стреляных гильз.

Прежде чем поступить на вооружение, трехлинейка выдержала нелегкую конкурентную борьбу с изделиями известного бельгийского фабриканта и изобретателя Леона Нагана. Решающим стал 1890 год, когда соперники представили на смотр 7,62-мм образцы, рассчитанные на использование патронов с тупоконечными пулями.

Первую трехлинейку чины военного ведомства увидели в феврале, а спустя месяц Мосин представил улучшенную модель, которая испытывалась параллельно с винтовкой Нагана. Бельгиец проиграл по всем статьям, однако заказ на доработку «магазинки» военный министр П.С. Ванновский все-таки поручил ему, прельстившись отлакированным видом заграничных винтовок. Мосину же было предложено представить свое оружие только для сравнительных испытаний.

Претендентам следовало изготовить по 300 винтовок. Наган, владевший первоклассным предприятием, не был озабочен производственными проблемами и принялся дальше лакировать свою модель, при этом бесцеремонно позаимствовав у соперника способ отсечки патронов, устройство курка и некоторые другие детали. Для Мосина же главным испытанием стала наладка производства требуемого количества трехлинеек.

Сравнительные испытания возобновились осенью 1890 года. Отлично выполненные наганы не имели поломок, проверяющие отметили лишь 31 неисправность во всей партии. Винтовки же Мосина при испытаниях дали 8 поломок и 270 неисправностей, что, как впоследствии выяснилось, было следствием лишь спешки при изготовлении опытной партии оружия.

Однако объяснения Мосина никого не убедили. И Наган уже считал себя победителем. Но в марте 1891 года Сергей Иванович сумел выставить на дополнительные стрельбы 30 улучшенных винтовок, которые обошли нагановские уже по всем статьям.

Кроме того, на заключительном заседании комиссии выступил профессор Михайловской артиллерийской академии генерал-лейтенант П.Л. Чебышев, который доказал на многочисленных примерах, что отечественный образец лучше заграничного.

Наконец, 6 апреля винтовку Мосина представили императору Александру III. Царское мнение оказалось решающим – спустя 10 дней решение комиссии о предпочтении мосинской винтовки было высочайше утверждено.

А еще через 16 лет русская армия завершила свое перевооружение, получив 313 375 пехотных, 421 025 драгунских, 187 572 казачьих и 54 235 учебных «винтовок образца 1891 года».

Но на этом ее история вовсе не заканчивается.

В 1910 году, с появлением нового патрона, снаряженного новым бездымным порохом, разработанным Д.И. Менделеевым, а также остроконечной пулей, обладающей большей пробивной способностью и увеличенной дальностью полета, трехлинейку переделали под новые боеприпасы.

В 1924–1930 годах винтовку опять улучшили. На сей раз упростив технологию изготовления. Кроме того, оружейники Е.К. Кабаков и И.А. Комарицкий создали для трехлинейки штык с простой и надежной пружинной защелкой. Заодно была изменена форма мушки, которую прикрыли от случайных ударов цилиндрическим намушником П.К. Паншина, а граненую поверхность патронника сделали круглой.

28 апреля 1930 года обновленная винтовка Мосина была включена в систему вооружения РККА и выпускалась до 1944 года. С ней бойцы сражались с японцами у озера Хасан и у реки Халхин-Гол, воевали с финнами на Карельском перешейке, встретили Великую Отечественную войну на западной границе и в июле 1945 года прошли по Красной площади на Параде Победы.

Улучшенная конструкция этой русской винтовки обеспечила оружию долговечность, с которой не может сравниться, пожалуй, ни один из иностранных образцов подобного оружия. Винтовка, как уже говорилось, оставалась на вооружении русской и советской армии более полувека, да и сейчас ее модификации все еще продолжают использовать в некоторых ведомствах.

Знают и любят трехлинейку и ее модификации охотники. Помимо нашей страны, это оружие сыграло существенную роль в армиях других государств. Например, мосинские винтовки состояли на вооружении армий Черногории и Монголии, Польши и Финляндии, которым они достались в качестве наследства после распада Российской империи. А в 30-е годы большое количество трехлинеек было переправлено Испанской республиканской армии и китайским коммунистам. Да и в годы Второй мировой войны все, без исключения, иностранные военные части, формировавшиеся на территории СССР, получали именно это оружие.

После окончания Второй мировой войны винтовкой Мосина и карабинами на ее базе были вооружены не только армии стран – участниц Варшавского договора, но и многих развивающихся стран Азии и Африки. В конце 40 – начале 50-х годов СССР поставил в Польшу, Венгрию, КНР и КНДР целые заводы по их производству.

В Чехословакии в 1949–1951 годах конструктором Отакаром Галашем на основе этого оружия была создана усовершенствованная снайперская винтовка. В 60-е годы ХХ века подобные работы были продолжены в СССР, где на базе винтовки Мосина знаменитый советский оружейник Е.Ф. Драгунов создал несколько модификаций спортивной винтовки для целевой стрельбы – АВ и АВЛ.

И это еще не все. Прекрасные баллистические качества этого оружия привели к тому, что в начале 90-х годов в Финляндии появилась новая 7,62-мм снайперская винтовка SSG-96, представляющая собой модернизированный образец системы Мосина. В ней финны полностью сохранили ствол, затвор и магазин от модели образца 1891 года, сделав лишь более удобной форму рукоятки затвора, а также заменив ложу. К этому еще добавились плавающий ствол с мощным дульным тормозом-пламегасителем, а также 4-кратный телескопический прицел.

Кстати, говорят, некоторые стрелки успешно использовали мосинскую трехлинейку во время афганской и чеченской войн. Она превосходно показала себя при стрельбе в условиях высокогорья.

Так что мосинская винтовка все еще продолжает служить.