Текст книги "Дольчино"

Автор книги: Станислав Жидков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Новые позиции

По глубокому снегу, расчищая и утрамбовывая дорогу, поднимался в гору передовой отряд. За ним, волоча сделанные наспех сани с общинными пожитками и ранеными, двигалась длинная колонна повстанцев. Выбиваясь из сил, шли обмотанные овчинами и обрывками одеял воины, женщины, дети. Резкие порывы ветра валили их с ног. Но люди вставали и, растирая обмороженные лица, упрямо продолжали путь.

Дольчино и Маргарита шли рядом.

– Почему мы не зашли в Моллиа? – спросила Маргарита. – Можно было переждать пургу в деревне.

– Чем скорей выйдем к долине Сорба, тем раньше добудем провиант. Со стороны Расса легко обойти крестоносцев. Оттуда сможем перехватывать их обозы.

– Говорят, в Вальнера всего несколько хижин. Где разместим столько народа?

– Там вокруг лес. Палатки есть, за неделю сделаем отличный лагерь.

– А крестоносцы?

– Штурмовать зимой обледенелую гору невозможно. Если и решатся, ничего у них не выйдет.

В конце колонны послышались крики. Прокладывавшие дорогу братья тревожно обернулись. Через некоторое время снизу прибежал Паоло.

– Часть стрелков повернула назад! Амброджо Саломоне и его люди пытались унести оставшуюся муку.

– Вот кто выдавал наши планы! – воскликнула Маргарита. – Теперь ясно, почему срывались атаки!

– Я давно говорил, нельзя доверять наёмникам, – угрюмо произнёс кузнец Стефано. – Чтобы спасти шкуру, эти шакалы готовы погубить всех.

Дольчино двинулся вперёд.

– Как бы то ни было, хорошо, что они ушли, без изменников и трусов будет лучше!

Переход в Вальнера значительно облегчил положение восставших. Оставив на вершине больных и ослабевших, Дольчино повёл самых крепких бойцов в тыл противника. Внезапным налётом он захватил селение Скопелло, где находились большие запасы заготовленного союзниками провианта. Братья пригнали оттуда много скота, принесли муку и соль.

Вскоре рядом с маленькими хижинами и палатками на горе появились просторные деревянные строения. Ведущую вниз крутую тропу перегородили бревенчатые заборы с бойницами. За ними, в утеплённых камышом шалашах и землянках, дежурили часовые. Глубокий снег, покрывавший склоны, закрыл другие подступы.

Тщетно пытались крестоносцы осаждать новый стан апостоликов. Почти каждую ночь те спускались в долину и, обходя вражеские укрепления, появлялись там, где их не ждали. Варальский подеста сеньор Бруцати дель Романьяно всю зиму безуспешно охотился за патаренами.

Однажды, возвращаясь из очередного рейда, отряд Дольчино остановился у подножия высокой скалы неподалёку от селения Пьоде. Неприступная каменная громада выступала из горы, нависая обрывистой стеной над долиной Сорба. На её покатой, почти голой макушке виднелись редкие кусты и искривлённые ветрами стволы деревьев.

– Неплохо бы разбить лагерь на этой скале, – предложила Маргарита. – Там даже летом не пришлось бы опасаться нападений.

– И деревни отсюда ближе, – согласился Дольчино, – легче следить за врагом и добывать продовольствие.

– Но как вы подниметесь! – удивился Милано Сола. – Это место недаром называют «Лысая Стена»: ещё никто не пробовал на неё залезть. Даже если одолеть кручу, вряд ли удастся поднять палатки и припасы.

– Можно протянуть верёвки и сделать лестницы, – возразил Дольчино. – Лишь бы кто-нибудь взобрался.

– Кому захочется идти на верную смерть? – с сомнением заметил Джино.

Маргарита решительно сбросила с себя кольчугу.

– Кто предложил, тому и пробовать.

Взяв верёвку, она стала карабкаться по склону. Затаив дыхание все молча наблюдали за подъёмом. Скоро маленькая фигурка скрылась под отвесным выступом скалы. Прошло несколько минут, показавшихся вечностью, и её увидели наверху. Дружный крик прокатился по заснеженному ущелью. Стоявшие внизу радостно замахали шапками.

Придерживаясь за спущенную верёвку, воины один за другим начали взбираться на Лысую Стену. Вершина горы имела широкую площадку. На ней могли свободно разместиться до сотни палаток. В тот же день, отправив часть отряда в Вальнера, Дольчино с оставшимися принялся сооружать лестницы и готовить места для будущих жилищ.

Новые позиции позволили повстанцам захватить инициативу. Постепенно они освободили окрестные селения и оттеснили наёмников и рыцарей к Варалло.

В начале 1305 года Дольчино разослал третье письмо-воззвание ко всем верующим в Христа. Он призвал своих последователей не поддаваться угрозам врагов и с оружием в руках явиться к нему для продолжения священной войны. Сотни людей из самых отдалённых городов и деревень спешили присоединиться к восставшим. Встречая на пути бесчисленные опасности, шли они на помощь осаждённым. Неделями блуждая в лесных дебрях, с трудом прорываясь через расставленные крестоносцами заставы, в одиночку, группами и целыми отрядами приходили братья, чтобы драться за господнюю правду в рядах общины.

Мужественное сопротивление патаренов вызывало всеобщее изумление. Уже год маленькая гаттинарская коммуна вела настоящую войну с могущественной римско-католической церковью. Даже объединённой армии союзников не удавалось разгромить отступников.

Неудачи всё больше тревожили участников крестового похода. Воззвание Дольчино послужило сигналом к новым мятежам в Пьемонте и Ломбардии. Среди ремесленников и крестьян опять начались волнения.

Растущее недовольство населения частыми военными поборами позволило гибеллинам захватить власть в ряде городов. Риккардо Тиццони с триумфом вернулся в Верчелли, изгнав оттуда сторонников гвельфской партии.

Чтобы не допустить массового восстания черни и развязать себе руки для борьбы с приверженцами императора, вожди союзной лиги решили нанести еретикам решающий удар.

Красное поле

В остерии «Голубой фазан», расположенной по соседству с огромным палаццо варальского подесты, было необычайно шумно. Наёмники, получившие накануне деньги за предстоящий поход, не скупились на вино. Каждый старался получше провести последнюю ночь в городе.

Солдаты ели, пили, болтали о войне и, обняв девиц, горланили песни. Подгулявшие танцоры яростно колотили ногами дубовый пол. Музыканты в центре зала выбивались из сил. Звонкие голоса дудок тонули в общем гвалте. Пьяный хохот, брань, громкие выкрики заглушали даже резкую дробь тамбуринов.

У окна среди своих стрелков сидел Амброджо Саломоне. Он хмуро смотрел в тарелку, подперев щеку кулаком. Стоявшая на столе большая оплетённая бутыль была наполовину пуста.

Захмелевшие стрелки, перебивая друг друга, с упрёками обрушились на своего предводителя:

– Когда же тебя сделают капитаном? Не надоело подчиняться варальским ослам?

– На прошлой неделе опять чуть не попали в западню.

– Нас посылают в самые опасные места. Сколько людей погибло без проку.

– Покончим с Дольчино – всё изменится, – угрюмо отозвался Амброджо. – После похода подеста обещал принять нас в городские стражники.

– Пустые обещания! Потом они и не вспомнят!

– Покончить с Дольчино не так-то просто, многие уже сломали шею.

– Зря мы спутались с крестоносцами. У братьев хоть с голодным брюхом, зато сами себе сеньоры. А здесь каждый индюк из нобилей помыкает тобой.

– Марчеллино предупреждал – жалеть будем. Теперь со своими дерёмся. Большинство осталось с Модесто.

– Вернитесь, ещё не поздно, – мрачно буркнул Амброджо. – Может, и успеете добраться к патаренам. Их пока не разбили. Только я жариться на костре не желаю.

Он налил себе полную кружку. Остальные молча последовали его примеру. Растрёпанная сгорбленная цыганка подошла к столу.

– Ну как, старая ведьма, подыскала нам невест на ночь? – повернулся к ней Амброджо.

– Есть голубки! Одна прекрасней другой, – прищёлкнула языком старуха. – Только они не прилетят к вам, пока не получат обещанное.

– Так ли уж хороши эти красотки? – усомнился предводитель стрелков.

– Товар отменный! – с обиженным видом поджала губы сводница. – Клянусь святой Магдалиной, вы даже не мечтали о таких милашках. Настоящие принцессы!

– Видели мы твоих принцесс, – захохотали солдаты. – Ты и в прошлый раз расписывала нам графинь, а привела кляч облезлых.

– Разрази меня гром, где только она выкапывает этих уродин! – вмешался в разговор подошедший латник.

– Вы напрасно теряете время, – спокойно возразила цыганка. – В такой час всё равно лучше не найдёте.

– Ладно, тащи их сюда, – бросил ей кошелёк Амброджо. – Да пошевеливайся, чёртова клюка!

Под крепкие шутки стрелков старуха засеменила к двери…

Пока наёмники развлекались в варальских остериях, предводители союзного войска обсуждали во дворце подесты план задуманного похода.

Сеньор Бруцати дель Романьяно провёл рукой по разложенной на столе карте.

– Дороги подсохли, мы сможем теперь отрезать лагерь в Вальнера от Лысой Стены. Тогда начнём штурм.

– Думаешь, отступники отдадут долину без боя? – с сомнением взглянул на рыцаря новарский епископ Джованни Висконти.

– Не станут же они встречать нас в открытом поле. Если не считать женщин и малолеток, у Дольчино всего две тысячи бойцов.

– Еретички сражаются не хуже воинов, – заметил один из капитанов. – Вспомните Кампертоньо и Гаттинарскую крепость.

– Сейчас у патаренов нет конницы, – возразил подеста. – Мои всадники сомнут их в два счёта.

– Главное – не затягивать кампанию. Нельзя больше терять здесь время, – сказал граф ди Мазино. – Пока мы возимся с ересиархом, гибеллины прибирают к рукам наши земли. Тиццони опять хозяйничает в Верчелли.

Джованни Висконти поднялся из-за стола:

– Если с планом покончено, мне остаётся пожелать вам скорой победы.

Бруцати дель Романьяно преклонил колено.

– Основное решено – завтра выступаем. Через день-два, бог даст, вы услышите радостную весть.

– Постарайтесь взять Дольчино живьём, – благословил кондотьера епископ. – Да не забудьте сразу же послать гонцов в Перуджо. Там конклав[40]40
  Конкла́в – совет кардиналов, выбирающий римского папу.


[Закрыть]. Кто бы ни стал новым папой, ваши заслуги перед святой церковью будут вознаграждены.

Вечером к подножию Лысой Стены прискакал Паоло. Толпившиеся под скалой братья поспешили навстречу.

– Крестоносцы уже в Скопа. Утром Бруцати будет здесь. – Юноша спрыгнул с лошади и обвёл взглядом обступивших его воинов.

Прихрамывая, к нему подошёл Лонгино Каттанео:

– Где Марго и другие?

– Следят за солдатами. Решили остаться там.

Дольчино протянул Паоло фляжку:

– Глотни вина, отдышись.

Паоло сделал несколько глотков и устало опустился на срубленный ствол дерева.

– От самого Варалло они двигались общей колонной. Впереди конница, потом латники и стрелки. Через каждые три-четыре мили останавливались для отдыха. Мы отходили, стараясь не терять их из виду.

– Велик ли обоз?

– Марго насчитала до трёхсот повозок, есть катапульты и разборные лестницы.

– Значит, хотят штурмовать наш лагерь в Вальнера.

– Надо перевести всех на Лысую Стену, – предложил Антонио. – В одном месте держаться легче, и гора здесь круче.

– Об этом стоило думать раньше, – возразил брат Ремо. – Теперь не успеем перенести припасы. Снег растаял, Вальнера почти не укреплена, а отсюда помочь вряд ли удастся.

Все заволновались:

– Там наши жёны и дети. Если крестоносцы ворвутся в лагерь, их не пощадят.

– Лучше погибнуть, чем пережить такое! – воскликнул Милано Сола. – Вспомните, что́ они творят с пленными.

Лица бойцов помрачнели.

– Есть лишь одна возможность избежать этого, – негромко произнёс Дольчино.

Все повернулись к нему.

– Мы должны встретить Бруцати в долине!

– Драться на ровном поле? – изумился Лонгино Каттанео. – Ты забыл, сколько у союзников солдат!

– Разве под Кампертоньо их было меньше? – сурово взглянул на старейшину вождь апостолов.

– Тогда у них не было конницы, – смущённо пробормотал тот. – Теперь всадники опрокинут наши ряды.

– Так думает и Бруцати. Но вы оба ошибаетесь! – Дольчино решительно поднял руку к небу. – Господь указал мне способ остановить лошадей. За ночь у Пьоде мы выроем канаву и прикроем сверху ветвями. За ней встанут женщины и часть стрелков. Остальные укроются на склонах гор. Когда рыцари переломают себе кости и латники поспешат к ним на помощь, мы ударим с флангов.

У подножия скалы стало тихо. Казалось, смысл сказанного не сразу достиг сознания. Но вот глаза людей засветились надеждой. Кто-то осенил себя крёстным знамением. Лонгино Каттанео шагнул к Дольчино и крепко обнял его.

На широком поле, там, где в Сезию впадает бурный приток Сорба, братья вырыли ночью поперечную канаву. За невидимым барьером, спрятанным под слоем дёрна, расположилась наиболее слабая часть апостольского войска. Два большие отряда под командованием Дольчино и Лонгино Каттанео выдвинулись далеко вперёд, укрывшись на склонах гор.

Утром у Пьоде показалась армия крестоносцев. Впереди по двадцать человек в ряд шла конница. Начищенные щиты и шлемы ярко блестели на солнце. Пёстрые значки, прикреплённые к концам пик, полоскались по ветру. Длинные белые плащи с крестами покрывали доспехи всадников. Закованные в броню кони с трудом несли тяжёлый груз.

Заметив патаренов, приготовившихся к бою на открытом лугу, варальский подеста сеньор Бруцати дель Романьяно удивлённо привстал на стременах. Неужели Дольчино потерял голову? Не веря своим глазам, рыцарь подал знак разворачиваться к атаке. Скорей, скорей! Только бы не ушли. Видно, господь затуманил отступникам мозги.

Бруцати нетерпеливо опустил забрало и, махнув рукой, пришпорил коня. Остальные, стараясь не отставать, ринулись за кондотьером. Но едва копыта лошадей коснулись искусно замаскированной канавы, тонкий слой веток и дёрна провалился. Не добравшись до противника, передние ряды оказались на земле. В них врезались скакавшие сзади.

Дикие крики, треск стали, ржание разнеслись по всему полю. Голова боевой колонны смешалась. В то же время тысячи стрел и камней обрушились на уцелевших. Действуя цепами и копьями, стоявшие за рвом бойцы принялись добивать рыцарей. Подоспевшие латники и стрелки кинулись на помощь своим. В этот момент отряды Дольчино и Лонгино Каттанео с двух сторон напали на крестоносцев.

Солдаты бокового прикрытия, вместо того чтобы стойко встретить нападающих, в панике устремились к центру. Это ещё больше усилило сумятицу. Тщетно капитаны пытались навести порядок. В шуме боя никто не слушал команд. Сгрудившиеся на лугу конные и пешие воины опрокидывали друг друга, стремясь выбраться из свалки.

Между тем братья продолжали теснить врагов. Пока они решительно громили фланги, находившиеся в середине всадники и латники были лишены возможности действовать. Часть стрелков и обозников, не успевших вступить в бой, повернула назад, бросив на дороге повозки и осадные лестницы.

К полудню сражение окончилось. Последние наёмники, дравшиеся на берегу, были загнаны в реку. За исключением нескольких сот солдат, бежавших обратно в Варалло, и тех, кому посчастливилось попасть в плен, вся армия крестоносцев была уничтожена. Воды Сезии помутнели от крови. Огромный луг до самого Пьоде покрылся убитыми.

С той поры это место называется «Красным полем».

Верчельский епископ

Известие о кровавом побоище в верховьях Сезии взбудоражило Италию. Запертые в диких Альпах, голодные, полуразбитые еретики после изнурительной осады, длившейся целую зиму, спустились с гор и на ровном поле разгромили многочисленную, хорошо оснащённую армию крестоносцев. Тревожные слухи поползли по сёлам и городам.

В Перуджу, где собрался совет кардиналов, каждый день прибывали гонцы. Короли и епископы, напуганные брожением черни, умоляли конклав поторопиться с избранием нового папы. В июне 1305 года на папский престол вместо умершего Бенедикта XI взошёл архиепископ бордоский, француз Бертран де Го.

Приняв имя Климента V, он начал энергичную борьбу против патаренов. В первые же дни после коронации была подписана булла о предании вечному проклятию каждого, кто посмеет поддерживать отступников. Во все концы отправились папские легаты. По церквам и храмам объявили о новом крестовом походе.

Чтобы быстрее набрать армию, её участникам, кроме индульгенций, обещали освобождение от уплаты всех долгов и налогов. Главой католического войска стал епископ Райнерий Авогадро де Пессано, торжественно поклявшийся погибнуть или разгромить ересиарха.

Большая позолоченная карета, кренясь на ухабах, катилась по дороге, обсаженной высокими тополями. Три пары прекрасных белых лошадей, запряжённых цугом, легко брали крутые подъёмы. Форейтор и двое погонщиков с длинными хлыстами в руках управляли лошадьми. Впереди и сзади скакали вооружённые всадники.

Попадавшиеся навстречу повозки торопливо съезжали на обочину. Возницы и пешеходы почтительно сторонились, снимая шапки. В экипаже, обитом внутри толстым ковром, удобно расположились четверо путников. Они посматривали в открытые окна и негромко переговаривались.

– Уже Риве, ваше преосвященство. Часа через полтора будем в Верчелли. – Симоне Колоббьяно привстал с места, вглядываясь в лежащую впереди деревню.

Епископ потёр затёкшие ноги.

– Слава богу, добрались, наконец-то кончится дорога!

Он с облегчением откинулся на подушки. Несмотря на удачи последних недель и приподнятое настроение, не покидавшее его от самой Перуджи, девятидневный путь давал себя знать. Епископ устало закрыл глаза, думая о предстоящем походе.

Хорошо ли он сделал, вызвавшись вести в бой крестоносную армию? В случае поражения его могут взять в плен или даже убить, как простого наёмника. От таких мыслей стало внезапно жарко. Райнерий поспешно распахнул мантию и глубоко вздохнул.

Нет, на этот раз всё будет иначе. Пусть невежды болтают о неодолимости Дольчино, о нечистой силе, помогающей еретикам. Он-то знает, в чём состоит эта сила, и сумеет отнять её у отступников. Если понадобится, все деревни вокруг их логова будут сожжены.

Лёгкая улыбка тронула старческие губы. Вот и сбывается сокровенное желание. К богатству и могуществу, столь щедро дарованным ему судьбой, прибавится теперь и слава. Его имя будет вскоре начертано золотом на алтарях храмов рядом с именами святого Евсебия и других воителей церкви.

Епископ потрогал рукой висевший на груди крест. Главное – не забывать об осторожности. С Дольчино надо постоянно быть начеку. Недаром его прозвали сыном дьявола. Этот «оборотень» умеет использовать чужие ошибки. Достаточно вспомнить гибель монферратской конницы и последнее сражение.

Райнерий повернулся к сидевшему рядом сеньору Бруцати дель Романьяно:

– Говоришь, они выкопали канаву?

– Я увидел её, когда упал с лошади, – кивнул варальский подеста. – Мне не дали подняться.

– Неужели никто не вырвался из окружения?

– Спасся лишь граф ди Мазино. Он повернул коня, как только ударили с флангов.

– Узнаю ди Мазино, – усмехнулся Симоне Колоббьяно. – Под Кампертоньо граф тоже шумел перед боем и первый бежал с поля.

– Во что же обошёлся ваш выкуп? – продолжал расспрашивать епископ.

– Дольчино потребовал по сто флоринов с каждого дворянина, с меня же содрал пятьсот.

– Пятьсот флоринов! Немало! Где ты набрал такую сумму?

– Пришлось продать родовые земли в Новаре, – хмуро произнёс Бруцати. – Теперь я разорён. Только мысль о мщении даёт силы пережить несчастье.

– Сумел потерять, сумей найти. За голову Дольчино обещано пять тысяч, – заметил Райнерий. – Но что произошло в Варалло? Почему туда впустили тряпичников?

– Чернь открыла еретикам ворота. Дворяне и купцы бежали из города. Вся Верхняя Сезия захвачена мятежниками.

– Известия не из приятных, – епископ взглянул на молчавшего до сих пор четвёртого путника, сидевшего в углу кареты. – Ну, а чем порадует нас мессере Томазо? Как закончились переговоры со сторонниками Тиццони?

– Нет худа без добра. С гибеллинами удалось поладить, – отозвался Томазо Авогадро. – Наступление патаренов сделало их сговорчивей.

– Кто же сейчас правит республикой?

– Ваше преосвященство будут довольны. Новые выборы принесли нам победу. На время войны консулами Верчелли стали братья Джакомо и Пьетро. Меня назначили на должность капитано дель пополо[41]41
  Капита́но дель по́поло – начальник городского ополчения.


[Закрыть].

– Лучшего нельзя пожелать! – воскликнул Симоне Колоббьяно. – Теперь мы сможем решать дела на семейном совете.

– Главное, утихнут споры. Не придётся терять время по каждому пустяку, – согласился сеньор Бруцати.

– Единодушие в действиях – первое условие для успеха, – серьёзно сказал епископ. – Ради одного этого стоило прокатиться в Перуджу.

У Лысой Стены

Третьи сутки на Лысой Стене не смолкали рёв скота, осипшие голоса погонщиков. Днём и ночью по высеченным в скале ступенькам непрерывным потоком вели коров, овец, несли мешки с зерном, сушёными фруктами, солью и другими припасами. С помощью установленных наверху огромных воротов поднимали на толстых канатах сено, палатки, бочки с вином.

У подножия горы, ожидая своей очереди, стояли десятки неразгруженных повозок и часть общинного стада.

– Живей, живей! Не мешкайте! – торопил людей Дольчино. – Солдаты уже близко!

Кузнец Стефано вытер с лица пот.

– Всё равно до вечера не успеем, из Вальнера ещё не перенесли муку.

– Наше счастье, что крестоносцы движутся медленно, – заметил Лонгино Каттанео. – Епископ осторожен. Теперь впереди стрелки-разведчики.

– Папские армии точно головы гидры… – Дольчино окинул взглядом скопившийся под скалой обоз.

Со стороны Расса показался небольшой отряд всадников. К скале подъехала Маргарита. Её сопровождала группа воинов. Их доспехи и плащи были покрыты пылью.

Дольчино поспешил к ним.

– Договорились с горцами? Удалось ли пристроить раненых? – обратился он к Маргарите.

– Многих разместили у пастухов, остальных Паоло повёз по дальним деревням.

Анжела растерянно посмотрела на Маргариту.

– Как же он вернётся? Сюда вот-вот нагрянут солдаты.

– Не тревожься. Мы обо всём условились. Ночью Паоло проберётся по горам.

– Не будем терять времени. – Дольчино повернулся к Лонгино Каттанео: – Вели завалить дороги деревьями, чтобы задержать солдат. А ты, Марго, отправляйся в Вальнера, поторопи наших с мукой.

На следующее утро огромная армия епископа подошла к Лысой Стене. Крестоносцы окружили гору со всех сторон и в тот же день пошли на приступ. Штурм продолжался почти неделю. Когда все попытки добраться до патаренов провалились, союзники стали готовиться к длительной осаде.

Епископ Райнерий Авогадро де Пессано приказал возвести вокруг вражеских позиций сплошное кольцо укреплений. Для строительных работ согнали жителей Варалло и тысячи крестьян. В Пьоде, Расса и близлежащих селениях были размещены сильные гарнизоны.

Повсюду объявили о создании священной лиги против еретиков. Феодалы верчельской и новарской епархий, подесты больших и малых местечек торжественно присягали за себя и своих подданных в верности церкви. Каждого, кто уклонялся от участия в войне, ждали публичное отлучение и пожизненное изгнание.

Это позволило ещё больше увеличить войско и наладить бесперебойное снабжение армии. Ежедневно к осаждающим приходили обозы из соседних провинций и городов. Вереницы повозок доставляли фураж, одежду, кузнечное оборудование. Торговцы съестными припасами и оружейники, получив за известную сумму право на поставку своих товаров, развернули бурную деятельность.

На берегу Сорбы, за длинными рядами воинских шатров и палаток, шла бойкая торговля. Здесь перековывали лошадей, чинили повреждённые латы, меняли тетиву на арбалетах, продавали стальные доспехи. Состоятельные рыцари находили тут редкие вина и еду по вкусу. В наспех сколоченных бараках и крытых фургонах можно было на время забыться и отдохнуть от ратных трудов.

Но если у реки царили оживлённая толчея и беспорядок, в противоположном конце лагеря, обращённом к Лысой Стене, соблюдалась строгая дисциплина. Вдоль возводимых стен, где под охраной лучников и копьеносцев, работало множество людей, стояли шесты с насаженными на них головами казнённых отступников. На перекладинах виселиц болтались трупы дезертиров и изменников.

В центре стана, на холме, обнесённом двойным частоколом, возвышался просторный белый шатёр, затканный крестами. Перед ним колыхалась треугольная парчовая хоругвь с изображением святого Евсебия, первого верчельского епископа, причисленного к лику святых за непримиримую борьбу с врагами церкви.

У откинутого полога, в окружении приближённых и личной свиты, сидел в кресле епископ Райнерий. Среди военачальников находились капитано дель пополо Томазо Авогадро ди Казанова и оба верчельских консула – братья Пётр и Джакомо ди Кваренья.

Симоне Колоббьяно докладывал обстановку.

– Кладка стен подходит к концу. Задерживает лишь горный участок: еретики держат его под обстрелом. Крестьяне отказываются там работать – пришлось кое-кого повесить. Ночью охрана схватила ещё троих подёнщиков из Варалло. Хотели перебежать к патаренам. С утра ими занимается старший инквизитор.

Рыцарь кивнул в сторону стоявшей неподалёку палатки, откуда слышались сдавленные крики.

– Скажи отцу Эмануэле, пусть повременит. Не даёт сосредоточиться, – сердито повернулся епископ к дежурившему у входа доминиканцу. – А ты продолжай. Удалось выяснить, на сколько хватит отступникам припасов?

– У них много хлеба и есть корм для скота. Думаю, с месяц продержатся.

– Но где они берут воду? Кажется, на вершине горы нет колодцев?

– В этом Дольчино помогает небо, – усмехнулся Симоне Колоббьяно. – Во время дождей они растягивают палатки и наполняют водой опустевшие бочки.

– Будем ждать, пока не подохнут с голоду. – Райнерий поправил нагрудный крест и откинулся на спинку кресла.

В шатёр вошёл человек в длинной чёрной тоге и квадратной шапочке нотариуса. К его поясу был пристёгнут кожаный чернильный прибор с пучком гусиных перьев. Под мышкой он держал свёрнутый лист пергамента.

– А вот и Джованни Монта. Входи, входи! Принял клятву?

– Всё сделал, ваше преосвященство. Документ оформлен по правилам. Разрешите огласить?

Епископ махнул рукой. Нотариус не спеша развернул свиток и сощурил подслеповатые глаза.

– «Статут лиги против еретиков! – громко начал он. – Именем Господа, да будет так! Год от рождества Христова 1305, августа 24, день святого Варфоломея, в церкви Скопа. Изгнанные из долины Нижней Сезии еретики каццары[42]42
  Кацца́ры (от искажённого «каттары») – так католики презрительно называли сторонников Дольчнно, чтобы не употреблять слова «апостолы».


[Закрыть] захватили Вальгранде и укрепились на горах Расса. Весь край наполнился резнёй, пожарами, святотатством. В день восшествия на папский престол святой отец Климент V объявил крестовый поход против Дольчино и его приспешников. Знатные семьи и граждане Вальсезии, объединившись в священную лигу, единодушно решили, не жалея своей крови, преследовать с оружием в руках ненавистных опустошителей. С сего дня каждый должен принять участие в осаде и войне. На божьем евангелии дали клятву истребить злобных врагов веры благородные сеньоры: братья Висконте – за долину Расса, Марко Семпролано – за долину Сорба, Мартино Прогемелле – за долину Риза, Аццо и Джакомо – за район Артонья…»

Райнерий нетерпеливо постучал ногой, давая чтецу знать, что перечислять имена не обязательно.

– «… Клятва дана перед распятием, после того как каждый дотронулся до евангелия и призвал в свидетели святых, в их числе наших покровителей: святого Варфоломея и святого Гауденцио. Я, Джованни Монта, общественный нотариус, составил этот документ и принял клятву от вышеназванных».

– Хвала господу! – осеняя себя крёстным знамением, епископ поднялся с места.

– Пусть бумага хранится в моей канцелярии. Я сам позабочусь, чтобы о клятве не забывали.