Текст книги "Механизм "Ноль""

Автор книги: Станислав Коронько

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)

– Ясно, – снова садясь на кровать, сказал Ен. – Весело тут у вас.

– Нормально. Зато власти тебя здесь не найдут никогда.

– Серьёзная причина, чтобы оставаться в этом районе, – иронично заметил Ен.

– Какая есть, – садясь на стул напротив гостя, ответил Марат и начал пристально изучать лицо Ена.

Обычный двадцатилетний парень, кареглазый, с русыми, коротко-стриженными волосами. Среднего роста, худой и немного угрюмый. Кожа Ена была довольно бледна, что являлось отличительной чертой почти всех выросших под искусственным светом ламп куполов, если у них, конечно, не было предков с Африканского континента. Лицо имело довольно правильные черты и всё еще сохраняло налёт интеллигентности, свидетельствовавший, что повоевать ему удалось не так уж и много. Скорее всего, ранило в первом же бою, предположил Марат, ругаясь про себя, что не догадался осмотреть тело гостя на наличие шрамов, когда тот переодевался.

Заметив интерес мальчика, Ен хитро улыбнулся и попытался сострить:

– Запоминаешь, чтобы потом властям описать?

– Зачем мне это? – не понял гостя Марат.

– Как зачем? – шутливо воскликнул гость. – За информацию о дезертирах положено вознаграждение. Довольно неплохое…

В глазах мальчика промелькнули страх напополам с возмущением, и Ен понял, что его попытка пошутить была крайне неудачна. Он поднял руки, держа их ладонями от себя, но от этого движения Марат испуганно прижался к спинке стула.

– Да что с тобой?! – отдернув руки, воскликнул гость. – Чего ты всего боишься?

– Я не боюсь, – снова вспыхнув, вскочил на ноги мальчик. – Я просто не позволяю посторонним людям с отсутствием чувства юмора протягивать ко мне руки! Вот!

Ен сделал вид что обиделся и пробормотал:

– Если тебя так напрягает мое общество, я могу уйти.

– Ладно уж, сиди, – смилостивился Марат и опустился на стул. – Думаешь, я не понимаю, что ты мне всё-таки помог, и выгонять тебя сейчас было бы неблагородно.

Слова Марата о благородстве напомнили Ену, что перед ним всё же сидел ребенок, пусть и бывший поопытнее любого взрослого, и он, улыбнувшись как можно более дружелюбно, сказал:

– Я тебе не помогал. Просто тот придурочный Сайэк сам виноват, что решил связаться со мной.

– Совсем меня за малыша считаешь?! – неожиданно гневно воскликнул Марат и ударил себя кулаками по коленям, чем глубоко озадачил Ена, не ожидавшего такой быстрой смены настроения.

– Ну, это… – замялся Ен, не зная, как бы потактичнее ответить мальчику и при этом снова не ляпнуть какой-нибудь чуши.

– Если бы ты не вытянул ноги, то Сайэк тебя бы никогда за тем бачком не заметил. Ты бы мог спокойно там отсидеться и ни во что не ввязываться.

– Да я просто вытянул ноги, – пожал плечами Ен, пытаясь не выдать своего восхищения проницательностью и честностью мальчика, решившегося на неприятное для самого себя признание в собственном бессилии во время стычки с грабителем. Обычно мальчишки его возраста вовсю бравируют и хвастаются своей смелостью, даже если до этого им пришлось удирать сверкая пятками. Они готовы нагло наврать и нахамить, но признаться в собственных недостатках, вполне естественных для их-то лет, – никогда.

– Тогда мне просто повезло, – не поверил Ену Марат, прекрасно чувствуя его истинные чувства, – а теперь считай, что повезло тебе, так как я теперь сам тобой займусь.

– Что-то мне уже страшно, – изобразил испуг Ен.

Марат с прищуром посмотрел на гостя.

– А ты расслабься. Ты теперь в надежных руках.

Ен поднял взгляд к потолку и протянул:

– Да уж, повезло.

Марат положил локоть на стол, уперся ладонью в щеку, смешно натянув кожу на правой половине лица, и хитрым взглядом посмотрел на Ена. Положительно, гость начинал ему нравиться – смелый, тактичный и, самое главное, неравнодушный, он очень сильно напоминал мальчику его брата, однако не пытался изображать из себя отца и этим еще больше располагал к себе. Он держался и общался с Маратом как с равным и по возрасту, и по положению, не пытался хитрить и был достаточно открыт для общения. К тому же состояние пришибленности и растерянности, которое Ен тщательно скрывал от посторонних, но не сумел скрыть от всё чувствующего и понимающего ребенка, постепенно проходило, словно кто-то только что дал ему от них лекарство. Мальчик не понимал только одного – этим чудодейственным лекарством был обычный разговор с ним самим.

Пока Марат с Еном беседовали, третий обитатель этой комнатки – котёнок, забившийся под кровать, едва только почувствовав свободу от рук своего хозяина, обрел в себе уверенность, осторожно высунул на свет черно-белую мордочку и жалобно мяукнул. Что он хотел, было понятно по его голодному взгляду.

Марат тут же вскочил на ноги, гневно уставился на гостя и спросил:

– Ты его что не кормил?

– Нет, – признался Ен, беря на руки своё животное. – Мне ничего не удалось для него найти.

– А сам-то хоть ел? – продолжил допытываться Марат, хотя по осунувшемуся, усталому лицу Ена было понятно, что он находился без пищи и сна уже очень долгое время.

– Нет, – снова помотал головой гость.

– Так, сиди здесь, а я пока сгоняю за жратвой, – сказал Марат, подошел к шкафу, открыл дверцу и начал копаться в куче своей одежды.

– Уверен? – спросил Ен. – Давай схожу с тобой. Там может быть Сайэк.

– Не, – натягивая мятую черную футболку, ответил мальчик. – В этот квартал он не сунется. Его тут сразу же пристукнет Лука.

– А это кто такой?

Мальчик закрыл шкаф и взялся за ручку входной двери.

– Глава местной банды. Их тут у нас много.

Мальчик открыл дверь, однако Ен не спешил отпускать его просто так и быстро сказал:

– Постой! А не боишься оставлять меня тут одного?

– Если найдешь что украсть, то бери, разрешаю, – сверкнул белозубой улыбкой Марат, выскочил за дверь и аккуратно прикрыл её за собой.

Оставшись в полной тишине и одиночестве, Ен вдруг почувствовал невероятную усталость и вспомнил, что за последние сутки ему не удалось ни разу сомкнуть глаз. Сколько будет отсутствовать Марат, Ен не имел ни малейшего понятия, однако даже пять минут сна были бы для него настоящим подарком. Скинув кроссовки, он вытянулся на кровати во весь рост, широко зевнул и закрыл глаза.

Через несколько минут входная дверь тихо приоткрылась, и внутрь уверенно шагнул невысокий молодой парень, замерев от удивления при виде крепко спящего постороннего человека и свернувшегося у него в ногах клубком маленького котенка, который услышав его, открыл глаза и жалобно мяукнул.

Молодой человек нахмурился, подошел к незваному гостю и тряхнул его за плечо.

– Эй, ты кто такой?

Левая рука Ена сомкнулась вокруг кисти разбудившего его парня, а тыльная сторона кулака правой остановилась в сантиметре от его живота. Разлепив опухшие веки, за которыми скрывался холодный, трезвый взгляд человека, готового абсолютно ко всему, Ен отпустил руку парня. Тот сделал шаг назад, и гость сел на кровати.

– Ты кто такой? – разглядывая Ена, спросил парень. – Почему ты в моей одежде и спишь на кровати моего брата?

– Ты, как я понимаю, брат Марата, – сказал гость. – Привет, меня зовут Ен.

Глава 3

– Что этот маленький засранец опять придумал? – сидя закинув ногу на ногу напротив кровати, спросил Илья.

– Не знаю, – пожав плечами, ответил Ен. – Он сказал, чтобы я сначала поговорил с тобой.

Илья хмыкнул и вскинул вверх брови.

– И зачем?

– Без понятия, – снова пожал плечами Ен.

После непродолжительных объяснений Илья легко поверил, что Ен был знакомым Марата, и не стал тут же выставлять его на улицу, согласившись вместе с ним дождаться мальчишку. Молодой человек был не старше Ена, однако бремя ответственности за брата состарило его раньше времени и выглядел он уже совсем взрослым, состоявшимся мужчиной, немного усталым, но сохраняющим присутствие духа или, по крайней мере, видимость его. Живой взгляд карих глаз Ильи, почти скрытых длинной челкой, был довольно суров и тверд, а широкие натруженные ладони указывали на трудности, которые ему приходилось претерпевать, дабы обеспечивать брату достойное существование.

Присмотревшись поближе и составив друг о друге свое мнение, молодые люди отвели глаза, и между ними повисло неловкое молчание. Оно, правда, продлилось совсем недолго.

Толкнув дверь ногой, на пороге комнаты появился Марат, прижимая к груди несколько банок консервов, буханку хлеба, связку сосисок и пакет молока. Мальчик, чувствуя аппетитные запахи своей ноши, громко сглатывал слюни и довольно улыбался, и то же самое начал делать Ен, которому оказалось достаточно одного вида еды.

– А, ты уже вернулся, – увидев своего брата, поприветствовал его Марат и резко погрустнел, предчувствуя неприятный разговор.

Под пристальным взглядом брата мальчик один за одним выложил продукты на стол, затем сел рядом с Еном и грубо спросил:

– Что?

Илья всем телом подался вперед:

– Что-что, рассказывай давай.

– Да что рассказывать? – Марат засунул указательный палец в ухо, но, вспомнив правила приличия, тут же вынул его с виноватым и немного глуповатым выражением лица. – Это Ен, он дезертир, и это он дал мне деньги за одежду и продукты.

– Это правда? – перевел пристальный взгляд на гостя Илья, готовясь по едва заметным признакам определить ложь.

На лице Ена не дрогнул ни единый мускул, и он даже поднял перед собой правую руку, словно произнося слова клятвы.

– Сущая. Он не врет.

Илья нахмурился, чувствуя, что его откровенно обманывают, однако гость не дал ему ни единого повода усомниться в своей честности. Быстрый осмотр жилища позволил выявить валявшуюся под раковиной скомканную футболку Марата.

– А почему твоя футболка в крови, а на лице синяк? – спросил Илья у брата.

– Подрался, – опустил глаза в пол мальчик и, упреждая следующий вопрос, быстро добавил: – А Ен помог мне, и только поэтому я пригласил его сюда.

– Ведь врешь же, – уверенно заявил Илья. – Опять воровал.

Мальчик помотал головой.

– Ничего подобного.

– А если я поспрашиваю у местных?

– Да пожалуйста, – легко согласился Марат, почувствовав себя более уверенно. Ен уже оправдал своё присутствие в комнате, и мальчик знал, что расправа над ним откладывается на неопределенное время. Конечно, потом брат всё выяснит, и наказание не заставит себя ждать, однако оно будет уже не таким строгим, каким могло бы быть прямо сейчас.

Из-за спины Марата показалась мордочка котёнка, принюхивающегося к новым запахам в комнате. Решив пока оставить непутевого брата в покое, Илья встал со стула, подошел к шкафчику, достал оттуда блюдце и положил его на пол. Мальчик тем временем уже успел зубами вскрыть пакет молока и с нетерпением переминался с ноги на ногу, ожидая, когда же можно будет наполнить блюдце.

– Ена тоже надо покормить, – сообщил Марат брату. Затем опустился на корточки и тонкой струйкой начал выдавливать из пакета молоко.

– Вот и займись этим, – угрюмо ответил Илья и, протянув к мальчику раскрытую ладонь, спросил: – А ты мне ничего не забыл отдать?

Марат поднялся, поставил пакет на стол, взял котенка и опустил его на пол рядом с блюдцем. Только убедившись, что котенок начал лакать молоко, мальчик засунул руку в задний карман, вынул оттуда скомканные купюры и вложил их в протянутую руку брата, довольно ухмыляясь. Разминая каждую банкноту, Илья пересчитал деньги, сложил их все вместе, спрятал в карман джинс – и, резко выкинув руку в сторону брата, схватил того за ухо.

– И ты хочешь, чтобы я поверил тебе, что ты не воровал? – спросил Илья, выкручивая ухо Марата, который смешно изогнулся всем телом и схватился за кисть держащей его руки.

– А-а-а! Да не воровал я! Клянусь! – заорал мальчик, морщась от боли.

– Врешь! Одежда и пища столько не стоят!

– Не вру, – почти заплакал Марат, – тут еще и за ночлег.

– За неделю ночлега? – еще сильнее выкручивая ухо, спросил Илья.

– Да-а! – пропищал тот, а затем, опомнившись: – Не-ет!

– Так да или нет?

– Ен, помоги! – воззвал мальчик к своему знакомому.

Марат уже почти висел на руке брата, и было непонятно, почему его ухо еще не отделилось от головы. Наверное, частые тренировки укрепили его, решил Ен, не найдя другого объяснения этому феномену.

– Э… может, пока хватит с него, – нерешительно промямлил гость.

– С ним закончу, займусь тобой, – не оборачиваясь, пообещал вошедший в раж Илья.

Но закончить воспитательную работу с братом ему не позволил громкий, требовательный стук в дверь. Не дожидаясь приглашения войти, посетитель грубо пнул дверь ногой, ввалился внутрь и оказался довольно симпатичной девушкой. Все впечатление от ее красоты, правда, портили пестрое желтое платье, черные высокие ботинки, лысая голова и куча сережек в ушах.

Илья оставил брата в покое, грозно сжал кулаки и шагнул к девушке, столь нагло вторгнувшейся в чужое жилище.

– Илья, спокойно, – поспешно подняв перед собой руки, сказал она. – Меня Лука прислал.

Посетительница зашла в комнату, в которой уже становилось душно от дыхания набившихся в неё людей, прикрыла за собой дверь и прямо с порога начала излагать причину, заставившую ее появиться здесь:

– К Луке от Гаврилы приходил человек и сказал, что твой братец спёр у него деньги.

– Чего?! – возмутился Марат, выглядывая из-за спины брата. – Я же местных никогда не трогаю.

Илья покосился на брата, который втянул голову в плечи и сильно покраснел.

– Мой брат, конечно, дурак, но не настолько, чтобы связываться с бандами.

– Вот-вот, – снова вставил слово Марат, аккуратно приоткрывая ведущую в уборную дверь.

– В общем, он забрал у Сайэка деньги, принадлежащие Гавриле, – пояснила посетительница. – Гаврила очень зол, но согласен простить его, если он всё вернет.

Марат быстро проскользнул в туалет, запер за собой дверь и звонким, дрожащим голосом спросил:

– А с каких это пор Сайэк теперь с Гаврилой? И почему тогда человек Гаврилы напал на меня?

– Я этого не знаю, и мне нет никакого дела до ваших разборок, но Лука просил всё уладить миром. А иначе он больше не сможет гарантировать вам безопасность.

Илья злобно посмотрел на дверь, за которой скрывался его брат, затем на Ена, сидящего на кровати с невинным видом, и наконец засунул руку в карман.

– Держи. – Он вручил деньги подручной Луки, стукнул кулаком по двери уборной и громко спросил: – Марат, надеюсь ты мне всё отдал?

– Всё-всё, – заверил его глухой голос мальчика. – Там даже немного больше нужного.

Посетительница кивнула, развернулась и, не говоря ни слова, покинула жилище Ильи.

Илья подошел к входной двери, запер её на замок, снова уселся на стул напротив прячущего глаза Ена и сказал:

– А теперь рассказывай, что случилось на самом деле.

Ен обреченно вздохнул и принялся подробно пересказывать события, приведшие к их с Маратом знакомству. После того, как молодой человек закончил, из-за запертой двери раздался громкий голос мальчика, давший своему знакомому краткую характеристику:

– Предатель! – Послышался звук льющейся воды и, перекрикивая его, с громким всхлипом мальчик добавил: – Никогда не прощу!

Илья громко вздохнул, постучал в дверь и сказал:

– Ладно тебе, давай выходи. Обещаю, сильно ругать не буду.

– Врешь! – заявил Марат.

Звук льющейся воды стал громче, однако даже это не смогло скрыть судорожные всхлипы мальчика. Ен в недоумении уставился на Илью и тот, придвинувшись к нему как можно ближе, шепотом объяснил:

– Он переживает, что мне одному приходится содержать и себя и его, хотя мы даже не родственники.

Ен несколько раз моргнул и издал горлом продолжительное «а». Раньше он не придавал этому значению, но теперь, присмотревшись к Илье поближе, убедился, что, кроме цвета волос, между братьями действительно не было ничего общего.

– Он сын моих соседей, а здесь мне приходится называть его братом, чтобы никто не посмел его трогать.

– Так его родители… – спросил Ен, внимательно глядя на запертую дверь.

– Самуй, – кратко произнес название купола Илья. Того самого, что был уничтожен бомбой с орбитального корабля землян в самом начале войны. – Я тоже оттуда. Выжили только те, кого в тот момент там не было. Из всех моих родных и знакомых остался только Марат.

Ен внутри себя содрогнулся и закусил губу. После паузы, так и не дождавшись продолжения истории от Ильи, он брякнул:

– Так его же как сироту должны были определить в военную академию.

Илья злобно прищурился, глядя в лицо своего собеседника, и спросил:

– А ты точно дезертир?

Ен грустно ухмыльнулся.

– Точно. И ты, как я понимаю, тоже.

– Ага. – Илья дернул краем рта. – Тогда ты должен понимать, почему я его оттуда выкрал. Судьба пехотного офицера или Нуля как-то расходится с его планами стать музыкантом.

– Ясно, извини, – кивнул Ен, признавая свою ошибку.

– Принято.

Тем временем всхлипы за закрытой дверью становились все тише и тише, пока наконец не раздался голос Марата, выразивший крайнюю степень неудовольствия:

– О чем это вы там двое шепчетесь?!

– Обсуждаем твое наказание, – ехидно ответил Илья.

Щелкнул замок, дверь слегка приоткрылась, и в узкой щели появился один глаз Марата. Рука Ильи тут же метнулась в этот проем, рывком распахнула дверь. И мальчик, крепко вцепившийся в ручку, вылетел вслед за ней в комнату. Илья вскочил со стула, не позволяя мальчику найти опору для ног, обхватил его шею и крепко прижал к себе, кровожадно улыбаясь.

– Попался, – сказал он, гулко захохотал и второй рукой схватил мальчика за ухо.

Марат начал дергаться и бить брата кулаками по спине и животу, безуспешно пытаясь вырваться, но быстро понял, что захват был шутливым и что тот не желал больше причинять ему боли. Тогда он просто сомкнул руки вокруг Ильи, уткнулся лицом в его грудь и несколько раз хлюпнул носом.

– Ну-ну, хватит тут слюни распускать, – улыбнувшись, произнес Илья и получил легкий удар по спине. – Давай лучше приготовь нам чего-нибудь поесть, а потом будешь заниматься.

– Музыкой? – с надеждой покосился на брата Марат.

– Математикой, – кровожадно оскалился Илья.

– Но сегодня же выходной! – воскликнул мальчик, вынимая голову из захвата.

Илья грозно посмотрел на брата.

– Но ты сегодня провинился и к тому же нагло мне наврал.

Марат выругался, получил за это легкий подзатыльник и приступил к выполнению возложенных на него обязанностей, вынув из шкафчика над раковиной миску и сковороду, а из шкафа электрическую плитку с двумя конфорками, которую он пристроил на стол. Чтобы не мешать мельтешащему по комнатке брату, Илья залез с ногами на кровать, где сидел Ен, и спросил:

– Ты хотел, чтобы я познакомил Ена с Тэмом?

– Ага, – ответил Марат, наполняя миску водой.

– Кто такой этот Тэм? – заинтересовался Ен.

– Один интересный человек, – туманно объяснил Илья. – Он нам очень сильно помог, когда мы только здесь очутились, однако я давно его не видел.

Ен с сомнением посмотрел на Илью.

– И сколько будет стоить его помощь?

– Нисколько, если сумеете договориться.

– Это как? – чуя подвох, спросил Ен.

– Потом объясню. Сначала мне надо самому с ним встретиться.

– А если мы не сумеем договориться?

Илья поднял взгляд к потолку, пожевал губы и смущенно спросил:

– У тебя как с финансами?

– Никак, – признался Ен.

– Родственники, друзья, знакомые?

Ен отрицательно покачал головой.

– Тогда, – вынес свой вердикт Илья, – я бы мог помочь тебе найти работу и покажу, где здесь дешевая ночлежка.

– Или? – спросил Ен, почувствовав недосказанность в словах Ильи.

– Или тогда тебе прямой путь в банды. Повезет, проживешь еще несколько лет проживешь вместе с ними.

Марат застыл на месте, занеся над сковородкой банку с овощной смесью, и все звуки в комнате утихли. К Ену он стоял спиной, но его затылок красноречиво говорил: "нет, только не это".

– Банды не катят, – заявил Ен, и тишина в комнатенке мгновенно сменилась шипением вываливаемых на сковороду овощей. Во все стороны полетели капельки подливки, послышался скрежет ножа по сковороде, стук тарелок и окрик на неугомонного котенка, путающегося у мальчика под ногами.

Немного подумав, Ен добавил:

– Ночлежка и работа меня вполне устроят, а потом что-нибудь придумаю.

– Правильно, – похвалил Илья Ена за его решение. – Связываться с этими людьми последнее дело – потом никогда не выплывешь, а выплывешь, то не отмоешься.

Ен горько улыбнулся и уставился на свои раскрытые ладони.

– Мне и так уже никогда не отмыться.

– Ты сколько провел на фронте? – ободряюще похлопав Ена по плечу, спросил Илья.

– Четыре года, – ответил тот, и оба брата уставились на него, словно на самое настоящее привидение. Марат обернулся так резко, что случайно коснулся голым локтем раскаленной сковородки, после чего опять громко выругался. Сквернословие, правда, на этот раз осталось безнаказанным. Илья был потрясен этой новостью не меньше брата.

Илья открыл рот, что-то беззвучно пробормотал, кашлянул и уже в полный голос произнес:

– Тогда ты получается воевал с самого начала.

– Да.

– И ты не мог быть рядовым пехотинцем. Они столько не живут.

Ен зажмурился и прикрыл глаза ладонью, словно тусклый свет лампочки был для него невыносимо ярок.

– Я и не говорил, что я был рядовым. Я бывший офицер.

– У нас уже оказываются офицеры из армии бегут… – язвительно пробормотал Илья. Неприязни к Ену он не испытывал, скорее наоборот, но вот к его погонам… о них он был особого мнения, причем не самого приятного.

В ответ на это замечание гость только что-то нечленораздельно промычал.

– Ладно, кем ты был, уже неважно, – сказал Илья, почувствовав нежелание своего собеседника общаться на тему его прошлого. – Главное, что ты помог этому мелкому, а я как могу помогу тебе.

– Спасибо, – искренне поблагодарил его Ен, сцепил руки в замок и начал что-то шептать, дыша часто и прерывисто. Вид у него был как у молящегося человека, однако, сколько Илья не прислушивался, ему не удалось разобрать ничего из бормотания гостя.

Когда братья уже начали подозревать у Ена проблемы с психикой, тот расцепил руки, резко выдохнул и хлопнул ладонями перед собой, очень напугав играющего со шнурком его кроссовка котенка, который, подпрыгнув, мгновенно исчез под кроватью.

– Все нормально, – пояснил Ен, заметив озадаченные взгляды братьев. – Это просто дыхательные упражнения. Помогают во время головокружения. Иногда такое случается.

– А, – понимающе протянул Марат и поочередно повернул две круглых ручки плиты, отключая конфорки.

Запах разогретой пищи, постепенно наполнивший помещение, нельзя было назвать никак по-другому, кроме как божественным. Желудки уже давно просили быть набитыми как можно более плотно, и их позывы окончательно отогнали от троицы все мысли о свирепствующей снаружи купола войне, забравшей у каждого из них их прошлое и дорогих им людей.

Поев, Ен и сам не заметил как под монотонное бормотание Ильи, терпеливо объясняющего брату очередное задание из учебника, его сморил сон. Он еще просыпался, когда почувствовал, что чьи-то руки стягивают с него обувь, поудобнее укладывают на кровать и накрывают сверху тонким покрывалом, однако Еном овладело такое чувство покоя и тепла, что он не смог даже разлепить глаза и, пробормотав одно только «спасибо», снова погрузился в мир сновидений, которые в этот раз почему-то все были о его детстве. И ни в одном из них не было красного цвета.

Ен просыпался и еще раз, разбуженный тихими голосами братьев, поругавшимися из-за того, кто из них должен был спать у стены. Илья настаивал, что это было место Марата, так как мальчик мог свалиться во сне с узкой кровати, тогда как сам Марат заявлял, что ему будет там неудобно и что он уже давно не маленький, чтобы его брат ему в чем-либо уступал. Ссора была до того по-детски наивна и нелепа, и от слов братьев веяло такой добротой и теплом, что Ен невольно начал чувствовать сильнейшую зависть к этим двум, лишившимся всего на свете, ютившимся в убогой, нищенской комнатенке, но продолжавшим верить и помогать друг другу. Все, что у них осталось от их прошлой жизни, – это они сами. У него же не было ничего. Абсолютно.

Вскоре из голосов братьев пропали нотки легкого раздражения, они принялись обмениваться впечатлениями от прошедшего дня и рассказывать истории своего прошлого, искренне хихикая и подтрунивая друг над другом. Ен, с закрытыми глазами слушая эти истории, почувствовал, как зависть отступает и на него снова снисходит покой. Этой ночью не мог раздаться вой тревожной сирены, и эта ночь была лучшей за последние четыре года.