Текст книги "Улей"

Автор книги: Соня Фрейм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

Бабка велела затаиться и ждать. Данила пока не умел сам просматривать будущее, поэтому оставалось ей верить. В стены вплелись следы чьих-то жизней, человеческих и инородных. От энергии людей несло чужими воспоминаниями и привычками, вплоть до отголосков сказанных ими когда-то слов… Другая же энергия напоминала жидкую янтарную влагу, живущую на стенах, как плесень. В ней скрывалась благодать. Данила касался ее, чувствуя, что в его руках сама нить творения… Тянется, как мед. Боги были здесь.

Рут же ощущала себя странно. У нее вдруг стали гореть ладони и щеки, и она была к жизни ближе чем когда-либо. Взгляд шарил по стенам и потолку, будто надвигающимся на них в красном свете. Пальцы нервно сплетались в немыслимые узлы.

В этом месте была заключена особая сила. Откуда это нервное возбуждение? Дрожь прошила ее от кончиков пальцев до макушки. Она прислонилась к стене и прикрыла глаза, чтобы успокоиться.

Стоило опустить веки, как она увидела Стража с Перекрестка. Он не был галлюцинацией. Каменное лицо взирало на нее откуда-то с той стороны и пыталось что-то сообщить.

– Я в подвале, ты в небе, – произнесли ее губы сами собой.

– Что?

Рут резко распахнула глаза.

Страж врезался в ее существование и прошел через нее как через дверь. Он дал ей знак, что в этих темницах есть и то, что принадлежит ей…

– Ты где-то здесь… – пораженно пробормотала Рут.

Ей хотелось припасть к грязному каменному полу, чтобы снова поймать ощущение его близости. Винсент в этой тюрьме. Боги его знают, в каком состоянии, живой ли, мертвый… Но он немыслимо близко, как когда-то был на дорожках между мирами… Она всегда его чувствует: это как иметь в груди второе сердце, бьющееся в унисон с первым.

– Мне надо идти.

Данила возмущенно воззрился на Рут. Меньше всего он ожидал услышать это. О таком фокусе ведьма его не предупреждала.

– Куда?!

– За Винсентом. – Она перевела на Данилу становящийся осмысленным взор. – Он здесь.

– Погоди, давай закончим. Потом мы вызволим твоего хахаля, обещаю, – попробовал воззвать он к последовательности. – Мне нужна твоя поддержка. Вдруг что-то случится… Ты – мой секьюрити, забыла?!

Он глядел на Рут и невольно вспоминал точные характеристики Клариссы. «Возьмет его след словно ищейка…» Все сходилось друг с другом, но слишком быстро…

Рут не стала его слушать и без лишних слов двинулась в противоположном их цели направлении. Ни объяснений, ни прощаний. Возникла дилемма: бежать за ней и упустить контроль над главным заданием или же дать ей уйти и разгребать все в одиночку…

– Вернись! – прошипел он ей в спину.

Но ее фигура стремительно удалялась. Красные лампы слегка мигали ей вслед.

Ну и дела. Он всегда знал, что ее упрямство однажды проедется и по нему самому… Но пусть идет, раз так. Они с Винсентом никуда не денутся, по крайней мере, хотелось на это надеяться.

* * *

К черту Хаблова. К черту Клариссу. И их задание туда же.

Что бы сейчас ни встало на пути, ему не выжить. Рут чувствовала Винсента всем телом, он был чудовищным магнитом, тянувшим ее сквозь миры, жизнь и смерть. Ноги шли к нему сами.

Минут через пять Рут вышла к огромной железной двери, вероятно, ведущей наверх. Дальше… налево… глубже… Что-то подсказывало ей путь в этом полумраке.

– Несанкционированный доступ! Ошибка в системе! – неизвестно откуда раздавался механический голос.

В узком проходе возникла высокотехнологичная дверь. Ее заклинило.

– Несанкционированный доступ! Ошибка в системе! – раздавалось из маленьких динамиков.

Между стеной и дверью что-то застряло. В узкой щели белого света, льющегося с той стороны, она разглядела руку. Рут уцепилась за край и резко двинула дверь в сторону. Сканер рядом с ней замигал лампочками, а механическое сообщение захлебнулось помехами.

Перед Рут предстал другой отсек тюрьмы, сильно контрастирующий с мрачным подземельем, из которого она пришла. Глаза с трудом привыкали к режущей белизне.

U-B – гласил большой серебряный указатель на стене.

Под ногами у нее распростерлась мясорубка. Человек десять полегло, не меньше. У каждого разворочено лицо, кровь по всему холлу. Она переступила через мужчину в белом халате, чья рука так удачно застряла в проходе.

Что тут произошло?

Рут с отвращением лавировала между телами. Внезапно ее внимание привлекла какая-то карточка, лежащая на полу. Она подняла ее на уровень глаз. Похоже, магнитный ключ от помещений. Его стоит взять с собой. С одной дверью ей повезло, но другие, подобные ей, скорее всего, выломать будет сложно. Может, они вообще ударостойкие.

Вытерев карту о джинсы, она заметила, что та служила одновременно и удостоверением.

«Адриана Халенка, старший научный сотрудник тюрьмы „Прометей“».

– Спасибо, Адриана, – с присущим ей черным юмором пробормотала Рут.

Из-за всего увиденного здесь она на мгновение отвлеклась, но теперь чувство приближения нахлынуло на нее с удвоенной силой

Рут побежала.

Конец коридора, конец пути. Впереди – очередная белая дверь. Рут подошла к ней вплотную, вглядываясь в изображение на настенном мониторе, и в груди что-то тревожно сжалось.

«Знаешь, не думала я, что мы увидимся в этом мире…»

* * *

Мирра отключилась, оставив Винсента с ворохом вопросов без ответов, и он провел пару часов в тишине и собственных домыслах.

Затем в воздухе начались сдвиги, и невидимый механизм, с грехом пополам крутивший его новую жизнь, вдруг ожил. Сейчас шестерни вертелись как сумасшедшие, будто пытаясь что-то наверстать. Штормом прорвалось иррациональное знание, что Рут его вот-вот найдет, и пульс в висках бешено забился.

Девушка-привидение. Последний привет фортуны в золотистом лабиринте миров. Рут, чей голос сохранял остатки его человечности все это время…

«Я знаю, что ты здесь. А ты знаешь, где я. И так будет всегда, потому что наши причины и следствия синхронизировались на Перекрестке. Все случайности оказались необратимыми… Я буду рад тебя видеть. Только не обмани. Только приди…»

Винсент ходил из угла в угол, пребывая одновременно в приступе тревоги и необъяснимой эйфории.

Уже близко… Он знал ее суть так, будто Рут являлась его второй натурой. Она состояла из токсичных веществ, была словно приговор. От ее поступи сотрясались земля и его собственное сердце. И этот мертвый смерч несся ему навстречу.

В переносице вдруг заломило, и Винсент зажмурился. Как наяву перед ним возникла страшная статуя с Перекрестка, и безжизненное лицо вдруг шевельнулось, что-то сообщая.

«У вас будет выбор…»

Винсент уже ничего не понимал. Видение и боль пропали, а дверь камеры пискнула. Белая створка плавно сдвинулась в сторону, и осталось только обезоруженно улыбнуться той, которая стояла на пороге и смотрела на него испуганными глазами.

– Я знал, что ты меня найдешь, – сказал он в воцарившейся между ними тишине. – Ты сдержала свое слово.

Она подошла ближе, едва веря, что конец настал так быстро. Какая-то часть Рут еще не понимала, что выполнила свое обещание. Эта часть по инерции все еще искала его во тьме собственной души.

Но Винсент, живой и реальный, застыл на пороге своей палаты. Такой же, каким был тогда, на Перекрестке, и одновременно совсем другой. Почти одного роста с ней, чудовищно исхудавший и походивший из-за этого на неземное, слегка бесполое создание. Впалые скулы стекали к острому, своевольному подбородку, а в больших светло-зеленых глазах застыли торжество и легкое смущение.

Рут порывисто обняла его. Они стиснули друг друга почти до боли.

Это было самое странное воссоединение, которое кому-либо доводилось пережить. Два человека, едва знавших друг друга, не могли расцепить объятия, потому что им казалось, что они нашли давно утерянную часть себя, ту часть, о которой они плакали днями и ночами, думая, что больше никогда не будут целыми. Но все их внутренние изъяны срастались, наверстывая упущенное и возвращая отнятое.

* * *

Фидель в ее теперешнем состоянии никто не мог остановить. Оттолкнув замешкавшегося в проходе Нико, она вихрем вырвалась из лифта в уже знакомый красный подвал. Ее сбивчивое дыхание говорило о том, что она не на шутку разозлилась.

В коридоре дрожали крики Королевы. Каждый из них подписывал смертный приговор Василакис.

Та стояла у двери главной камеры, спешно отпирая замки. Темница Королевы была самым защищенным местом тюрьмы. Если Мирра спрячется за этой дверью, ее никто не достанет, поняла Фидель. Там она переждет новолуние, а после никто из них не выживет. Она извлекла из-под корсажа нож и стремительно метнула его в ведьму-мать, которая как раз отперла последний замок и начала проскальзывать в камеру.

Из-за двери бил знакомый золотой свет…

Нож угодил в плечо. Глаза Мирры выпучились, а рот искривился от неожиданной боли. Фидель успела извлечь второй нож из-за голени сапога и отправила его по другой, более низкой, траектории. Как по маслу он вошел в расстояние между расщелиной в двери и каменной стеной. Створка заклинила. Теперь Мирра не могла закрыться, а свою защиту она только что сняла сама.

Нико с Саидом спешили за девушкой, не понимая, почему они несутся следом и какой тут от них прок. Но Фидель задавала тон всему, что делала.

И вот Мирра прижата к стене, а ее ученица дышала ей в лицо, сжимая окровавленной рукой ее горло.

– Больше ты не сбежишь, – тихо сказала она.

На секунду показалось, что глаза Матери подернулись шероховатым золотом.

– Ты не знаешь, кто мы с тобой, Фидель, – прохрипела Мирра. – Я постигла тайну божественного письма. Мы – нравится тебе или нет – часть единого целого, триединой богини. Она единственная из богов, оставшаяся в этом мире. Трехликая принесла себя в жертву, чтобы люди могли у нее учиться.

В лице Фидель что-то дрогнуло, но она не ослабила хватку.

– Ты, я и Кларисса… мы – части этого божества, оно живет вечно в нас троих. Ипостаси богини – всегда женщины, и их можно отличить от других медиумов через реакцию на фазы луны. Только у нас она присутствовала. Я была сильнее на полнолуние, ты – на новолуние, Кларисса – на убывающую луну. Убив меня, ты не прекратишь культ троицы. Я вернусь снова, в другом обличье, а ты просто станешь на место Матери. Так будет всегда, потому что Трехликая бессмертна. Ты не против нас с Клариссой борешься, пойми же! Мы – это ты! То, чем ты будешь!

– Не тебе решать, кем мне быть! – яростно крикнула Фидель. – Довольно, что вы меня вынудили принять этот путь! И кто бы ни вернулся в новом цикле… он будет лучше тебя.

С этими словами она достала еще один нож и воткнула его в живот Мирры, несколько раз там провернув. Ни жалости, ни колебаний. Она вела себя как солдат, которого долго и методично тренировали для одного-единственного задания. И вот оно выполнено.

Мирра хрипела и плевалась кровью, но уже не сопротивлялась. Луны больше не было. Дева убила Мать.

Рука с ритуальным ножом вынырнула из плоти, и в крови струились блики золота. Фидель с непониманием смотрела на это, а кровь на ее глазах почернела и стала обычной.

Нико и Саид стояли чуть поодаль, не смея приблизиться. В этой расправе сквозило ее дикое отчаяние, но, похоже, из них троих только Фидель не понимала, что месть не вернет ей ее прежнюю. Все, что с ней произошло, просто раскроило ее личность пополам. Саид лучше Нико видел сейчас вместо одной двух: безжалостного медиума и девушку, оплакивающую утрату своего детства.

Ему было жаль Фидель: ее противоречий, которые взрастили ее такой, прекрасной и ужасной, сильной и слабой одновременно.

Мирра съехала по стене на пол, оставив на камне влажный след. Тело начальницы «Прометея» постепенно переставало шевелиться. Какое-то время Фидель смотрела на то, что сделала, словно все еще не могла прийти в себя.

– Надо освободить Королеву! – первым очнулся Нико, вбегая в камеру в своей дурацкой спонтанности.

Саид подошел к Фидель, не зная, что сказать. Но она сама не желала что-либо обсуждать и, слегка пошатываясь, проскользнула внутрь.

С потолка на железном крюке висело похожее на скелет существо в цепях. Тонкие, прозрачные крылья безжалостно смяли звенья. На виду остались только череп с жидкими нитями желтоватых волос да ступни, исписанные золотыми символами. С цепей стекали янтарные капли, ловящие собой тусклые отблески маленькой лампы на потолке. Кровь Королевы.

Все трое уставились в лицо главного узника «Прометея». Сложно было назвать это девушкой или женщиной, возраста и пола у существа не наблюдалось. На лице все еще имелась кожа, но она настолько истончилась, что не скрывала тонких костей. У маленьких дырочек, бывших ушными раковинами, имелись крошечные мембраны, которые все время дрожали и испускали стрекот.

Тр-р-рц. Тр-р-рц. Тр-р-рц.

Без остановки.

Единственный показатель того, что, наверное, ссохшаяся золотая мумия была жива.

Не открывая рта, напрямую из горла полился непонятный, жуткий вопль. Сквозь облезшие лохмотья кожи можно было различить колебание золотых голосовых связок.

– Это… она? – с ужасом спросил Нико.

Фидель глядела на нее равнодушно и даже измученно. В уголках губ обозначились жесткие складки, и опять было непонятно, что у нее на уме.

– Она выглядела лучше… – тускло ответила ведьма.

На цепях висело несколько маленьких замков, и ключи Мирры подошли к каждому. Вскоре последние оковы упали, и все трое с ужасом уставились на сморщенную кожу и проступающие под ней кости диковинной формы. По телу – от шеи до пальцев ног – сияли золотом таинственные символы.

У нее не было глаз, и было непонятно, видят их или нет. Но определенно чувствовали. Череп начал мелко поворачиваться из стороны в сторону.

Фидель старалась не смотреть, однако ее голос раздавался внутри нее. Тот самый, что воззвал к ней из недр земли спустя много лет, прося о помощи, суля прощение. Голос, чью волю она выполняла сейчас.

Моя маленькая Фидель. Сколько бы тебе ни было лет, ты навсегда осталась той испуганной одиннадцатилетней девочкой, которая стремилась выжить. Я тебя не виню. Сделай. Сделай, что должна. Для этого ты здесь.

– Что дальше? – спросил Нико. – Она как будто сдохла.

* * *

Рут просто кинула Хаблова в этом богом забытом подземелье, наедине с адским ультразвуком. Спасибо, удружила. Почему-то он думал, что на кого-кого, а на нее положиться может. Ошибочка вышла.

Пока он злился на Рут, вокруг начало происходить нечто новое. В противоположном конце коридора что-то загудело, и раздался тонкий перезвон.

По всем ответвлениям подвала разнеслось легкое эхо чьих-то шагов. Такая мелкая, завихряющаяся поступь могла принадлежать только женщине. Он осмелился высунуть нос из-за угла, чтобы подсмотреть.

В красном свете к двери главной темницы шла дама средних лет в белом халате нараспашку. Периодически она оглядывалась, но пока никого, кроме нее, не было.

Данила не мог не заметить, как дрожат ее руки. Они тряслись все время, пока она перебирала ключи на металлическом кольце, гремя ими на весь коридор. На двери было несколько замков, и каждый она отпирала минут по пять, прижимая вдобавок ладонь к одному из символов на стене. Чутье подсказало, что так она снимает защиту. Дамочка явно знала, как работать с этими знаками.

Снова раздались уже знакомые гул и перезвон лифта. Женщина чертыхнулась. Оставался последний замок, но ее торопливые движения были неточными.

Кто-то бежал по коридору, и послышалась приглушенная речь: мужская, женская и ломающийся басок тинейджера.

«С Рыжей придут еще двое».

Спина Данилы похолодела. Сейчас все и случится.

«Фиделис, не подведи, прошу тебя…» – думал он, как если бы она могла слышать его.

Но она даже не знала, что он существует и молит ее о чем-то.

Женщина открыла дверь, и на нее сплошным потоком пролился золотой свет. Ее торжество ощущалось всей кожей. Чему же она так радовалась?

Полуоткрытая дверь загораживала проход. Ему оставалось лишь прислушиваться. Вскрик. Металлический скрежет где-то у самой двери. Короткий и странный разговор женщины с девушкой. Они говорили по-английски, и Данила опознал в речи девушки безупречный британский акцент.

«Мирру убьет Рыжая», – вещала Кларисса.

Ту, в белом халате, действительно убили, очень быстро и без церемоний. Опять все сходилось, линия событий текла пока как по рельсам. Но момент расщепления вероятностей был уже близок.

Данила просто зажмурился и ждал.

«Она умрет, и защита спадет. Дай им войти в камеру. Бойся Рыжую, она – очень сильный медиум, а еще безмозглая. Двое других безопасны, но следи за взрослым на всякий случай…»

«Раз. Два. Три. Четыре. Пять…» – зачем-то начал считать он про себя, пытаясь успокоить нервишки.

Из камеры доносился приглушенный разговор. Лязгали цепи и гремели замки.

Значит, и ему пора.

Из кармана джинсов словно сам выскользнул тот самый нож, с которого он начал свой первый ритуал. Маленький камень в ручке как будто озорно подмигнул Даниле.

«Давай сделаем это! Вот же будет потеха!»

«Это будет полный…» – подумал Данила.

Как сомнамбула он направился ко входу и заглянул в узкую расщелину между дверью и стеной. В золотом свете, исходящем от тела Королевы, застыли три фигуры: Фидель, парня в очках и подростка в косухе на два размера больше нужного.

– По-моему, она сдохла. Даже жабры на ушах не двигаются… Мне кажется, она просто недотянула до освобождения. Смотри, я тыкаю ее – и ничего!

– Нико, убери свой ботинок.

– Да ей все равно… Она – труп. Бли-и-ин, тоже мне бог.

* * *

Фидель отстраненно взирала на тело Королевы, которое неожиданно перестало подавать признаки жизни. Стоило снять с нее цепи, как она перегорела.

Она медленно подняла на Нико покрасневшие глаза. Тот, как обычно, трепался, шевелил Королеву ногой, пререкался с Саидом.

«Сделай это, моя маленькая Фидель…» – продолжал дрожать внутри нее голос.

Единственный знак того, что на самом деле Королева еще жива. Но она так слаба… Она только на Фидель и рассчитывает.

А та стоит как парализованная.

– Эй… – к реальности ее вернул голос Саида, и его лицо перед глазами обрело четкость. – Это все? Ты… выполнила задуманное?

– Нет, – эхом отозвалась она.

– Слушай, она недотянула до спасения, и это не твоя вина, – нервно произнес он. – Оставь уже это. Прошу тебя, Фидель…

Он заглянул ей в лицо с мягкой улыбкой, и показалось, что ее уговаривают, как ребенка. Из-за его плеча выплыло и растерянное лицо Нико.

– Фидель, ты сделала для нее все, что могла, – вторил малой. – Берем Винсента и валим отсюда уже… Без тебя мы не сможем.

Зубы впились в нижнюю губу, и она почувствовала вкус собственной крови. А рука, все еще сжимающая ритуальный нож, предательски задрожала…

* * *

Когда она начала колебаться, Данила понял, что все пропало. Никогда рыжая не выполнит, что должна. Даже Вангу не включай, достаточно просто разбираться в людях на уровне бытовой психологии. Он видел, как с ней говорили парни и как она смотрела в ответ, и понимал: они – друзья, команда. Что бы там Фидель ни поручили Господа, ее лояльность к этим двоим подорвет любой долг.

«Твою ж мать…»

Тогда он решил не медлить. Берешься, так делай. Но последний шанс все же был: попробовать с ней поговорить.

– Она не умерла, – подал голос Данила, быстро войдя в камеру.

Троица встрепенулась и пугливо обернулась на его голос.

Фидель сощурилась, мигом обрастая немыми подозрениями. Откуда взялся этот чумазый блондин? Почему она его не ощутила? Она чувствовала небеса и землю, каждый уголок планеты, если это было необходимо, и особенно в первый день новой луны. А этот взялся словно из воздуха…

Саид с Нико недоуменно воззрились на Хаблова, который старался идти спокойно, чтобы они ничего не заподозрили. Его лицо сохраняло нейтральное выражение, и поэтому никому из троих он не понравился.

– Это что за пень? – тут же начал нарываться Нико.

– Да уймись ты, – сказал Саид, отвесив ему легкий подзатыльник.

Фидель смотрела на Данилу с хладнокровием земноводного и видела больше, чем ее сварливые ребята. Явно медиум, но какой-то странный, словно с него стерли все опознавательные знаки.

– Я – вторая длань, Фидель, – мягко улыбнулся ей Данила. – И я здесь, чтобы тебе помочь. На тебя возлагают большие надежды.

Девушка ощутимо напряглась, а взгляд говорил ему «Заткнись».

– Королева истощена, – спокойно продолжал Хаблов. – Она годы провела в железных оковах, которые выпили из нее все жизненные силы. Ей нужна подпитка, чтобы регенерироваться, и как можно быстрее.

– Кто ты такой? – спросила она, кусая губы. – Откуда взялся? Я ни о какой второй длани не слышала.

– Я пришел через амбар в лесу. Там есть слабо защищенный лаз, – сказал правду Хаблов, даже не намереваясь шифроваться.

Фидель покачала головой.

– Ты не мог пройти ее защиту. Ни один человек не сможет.

Нико и Саид напряженно слушали их беседу и переводили взгляд то на одного, то на другого.

– А я и не проходил, – размеренно продолжал Данила. – За меня это сделал тот, кто уже умер. Фидель, спроси себя сама… Зачем все это было? Весь этот путь? Зачем тащить с собой их двоих? – и он плавно повел шеей в сторону ребят. – Просто… надо довести до конца. Не подведи Господ.

Мышцы на лице Саида слегка дрогнули, и он уставился на Фидель, превратившуюся в соляной столб. Данила продолжал доверчиво смотреть ей в глаза, засунув руки в карманы куртки.

Внезапно она размахнулась и отвесила Хаблову мощную затрещину. Он охнул, хватаясь за челюсть. Что-то легонько хрустнуло. Язык слизнул кровь в уголке губ, и Данила понимающе хмыкнул.

– Пошел отсюда, кто бы ты ни был, – прошипела она. – Тебя Кларисса подослала, больше некому. Только она использовала это слово: Господа. Да и ты ведешь себя как эта тварь…

В ответ последовал только тяжелый вздох.

– Ну, слушай… какова матка, такова пасека.

С этими словами он резко подтянул к себе стоящего рядом Нико и прижал к его горлу ритуальный нож.

– Отпусти его! – крикнули одновременно Фидель с Саидом, делая какие-то неуклюжие рывки.

– А ну стоять! – прошипел он.

Его взгляд живо перебегал по их лицам, а к губам прилипла горькая ухмылка, и даже не пришлось наигрывать. Скверно идут дела у него в последнее время, ничего не попишешь…

Нико не двигался, едва понимая, что происходит.

– Оставь его, – бессильно заорала Фидель.

– Это всего лишь капля, черт побери!

– Да ты вообще ничего не знаешь!

Атаковать этого мерзавца магически уже было невозможно. Одно движение – и он убьет Нико.

– Сделай, что должна! – рявкнул в ответ Данила, и на его шее проступили вздувшиеся вены. – Ты знаешь, о чем я!

– Никто не будет этого делать, ибо оно того не стоит! Оставь его, и мы с тобой договоримся. Я могу дать тебе все, чего хочешь.

– Извини, Фиделис, но это не торги. У меня договор. Если ты подведешь, то и я пропаду. Поэтому, видят боги, я этого делать не хотел, но первую длань они себе выбрали паршивую… – пробормотал Данила и полоснул по запястью Нико.

Тот тут же вырвался и отскочил подальше, а Данила бросился к мумии в цепях. Он прижал лезвие к ее обнаженным зубам, чувствуя в ушах камнепад. Вот и все дела…

– Ты и вправду не знаешь, что будет… – побелевшими губами произнесла Фидель. – Саид, уводи Нико. Сейчас же!

Тот схватил его за руку и попятился к выходу, не отводя от нее испуганных глаз.

Фидель подлетела к Даниле и нанесла новый удар по лицу. Дралась она как мужик. Он почти сразу упал на пол.

Удар, еще один.

– Мразь. Ты просто поганая мразь, – жалили его слова рыжей, которая не могла остановиться. – Не тебе решать…

Он видел лицо девушки так близко: злое и одновременно полное горя. Что-то ему подсказывало, что Кларисса всего ему не открыла… Вряд ли человека будут избивать до полусмерти из-за небольшого шрама. Он не хотел проводить какой-либо ритуал с этой Королевой, но ведьма сказала, что нужно всего лишь «царапнуть мальчика»…

Вдруг существо в цепях шевельнулось и медленно поползло к Саиду с Нико, которые интуитивно стали пятиться назад. Из груди Королевы вылетели странные щупальца и вцепились в лодыжки Нико. В чахлом теле скрывалась чудовищная сила. Саид стал тянуть его прочь, а тот орал как сумасшедший. Королева резко притянула парня к себе и оплела руками, ногами и крыльями.

Был страшный момент, когда они оба застыли посреди камеры: странный симбиоз между человеком и насекомым. А затем она вгрызлась в его шею, и наступила страшная тишина. Одновременно ее тело стало меняться. Тонкий золотой покров окутал обоих с головы до ног, и вскоре они упали, превратившись в мерцающий кокон.

Фидель смотрела на это остановившимся взглядом, забыв про Данилу. Он не мог пошевелиться. В душе только рос беззвучный крик ярости. Ведьма его обманула. Знай он, что фактически убьет этого подростка, никогда бы не согласился.

В них резко ударил свет, и золотая пыль поднялась столбом, пробивая потолок и верхние этажи. Земля задрожала, и это походило на жуткий катаклизм, возвещающий о конце света.

Саид опрокинулся на спину и закрыл голову от летящих камней и кусков цемента. Фидель отшвырнуло к стене. Она вжалась в нее, с ужасом глядя, как кокон поднимается в воздух, а лучи света врезаются в стены, разнося их на куски. Данилу видно не было, но он был очень близко к Королеве… Его, должно быть, разнесло на части.

– Саид! – закричала она.

Надо было убираться. Сейчас здесь все обвалится.

Его фигура сжалась где-то в противоположном углу.

От Королевы шла пружинистая энергия, сметающая все на своем пути. Сквозь золотую пыль Саид и Фидель разглядели, как из кокона прорезаются крылья и начинают легонько трепыхаться.

Жертву приняли. Королева возвращала себе силы и вырывалась на свободу. Сантиметр за сантиметром наружу вылезала новая она. Ее кожа, походившая на облезлый пергамент, стала регенерироваться и расползаться по оголенным косточкам и связкам.

Это воскрешение обещало разнести тюрьму в клочья.

Фидель помогла встать Саиду, следя сквозь слезящиеся глаза за тем, что происходит.

Все затрепетало с удвоенной силой, и сверху посыпался песок.

Они схватились за руки и помчались прочь по коридору. Свет ламп прерывисто дрожал, едва освещая им путь.

– Идем под землю, откуда пришли! – заорала Фидель.

– Это опасно! Если все обвалится, то нас погребет заживо.

– Других выходов тут нет!

– А что с Винсентом?

– Забудь!

Она вцепилась в его запястье до боли и поволокла по разваливающемуся коридору к тому месту, откуда они вышли.

Вдвоем они подняли плиту, загораживающую тайный проход, и не глядя прыгнули вниз. Земля словно ожила и собиралась в гармошку. Отовсюду в них летели комья почвы.

Они заползли в лаз, изо всех сил работая руками и ногами. Быстрее, только бы не умереть здесь. Пусть позже, но лучше под открытым небом… Путь, что они преодолели вначале за сорок минут, в этот раз покрыли за двадцать. За ними все ухало и обваливалось, отрезая любую возможность возвращения.

Когда-то по этому лазу полз отчаявшийся и зареванный Нико, поклявшийся вернуться и отомстить. Теперь на его месте были Саид и Фидель, и они не знали, кому мстить и за что. Они были потеряны как никогда в жизни.

У отвесной стены в пещере Саид уперся в дрожащую землю руками, чтобы Фидель взобралась на него, а затем и на стену. Через минуту она свесилась вниз, протягивая ему руку.

В лесу дрожь земли почти не чувствовалась. Только птицы вились над деревьями, тревожно крича и предвещая беду.

* * *

Когда Винсент с Рут расцепились, оба чувствовали себя слегка странно. Так обычно бывает, если два незнакомых человека проявляют по отношению друг к другу фамильярность. Оба смутились своей импульсивности, хотя их короткое счастье сложно было скрыть.

– Пошли? – спросила она. – Тут небезопасно. Весь персонал, по-моему, мертв. Позади гора трупов. Здесь есть выход под землей. Или ты знаешь еще какой-нибудь?

– Думаю, лучше не идти наверх, – покачал он головой, подходя к ближайшему монитору. – Там мощный отряд охраны.

Рут по-прежнему сжимала в руке электронный ключ. Винсент не раз видел, как Мирра и Мориц открывали такими вход в его палату, а один раз она велела ассистенту проверить некие лаборатории.

Последняя тайна Мирры.

Что она тут исследует?

Не исключено, что это мультиключ, открывающий и другие помещения, да еще и карта принадлежала старшему научному сотруднику.

– Крупная рыба, – заметил он, прочитав имя владельца. – Значит, у нее должен быть доступ ко всему.

Запустив план на ближайшем мониторе, он изучил структуру нижних отсеков.

«Отсек U-A – темницы, содержание исходного материала. Камеры 1-10.

Отсек U-B – больница, склад с оборудованием.

Отсек U-C– врачебные кабинеты, архив.

Отсек U-D – лаборатории».

Рут следила за ним, слегка прищурившись, и пока не понимала, что они тут делают.

– Ну так как? – осторожно спросила она. – Пошли?

– Не так быстро, – в его глазах запрыгали шальные огоньки. – Нужно наведаться еще кое-куда, прежде чем уйдем.

– Ты не слышал меня? – отчетливо спросила она, заглядывая в его лицо. – Здесь творится какая-то хрень. Все мертвы, и черт знает, почему.

Винсент успокаивающе стиснул ее ладонь и загадочно ответил:

– Тем лучше. Значит, нас никто не остановит.

Рут смотрела на него открыв рот. Кажется, в этом и была загвоздка всей их встречи. Они друг друга вообще не знали. Там, на Перекрестке, схлестнулись отпечатки душ, выдранные из всех жизненных контекстов, причин и следствий. Но вот они снова в реальном мире, и кажется… Винсент – не совсем нормальный. Что тут вообще искать, они – в одной большой хай-тек-могиле.

Винсент заметил выражение ее глаз и тихо произнес:

– Ты мне веришь?

– Да, – тем не менее ответила она.

– Рут, слушай. Сначала надо отправиться в отсек С, в кабинет начальницы тюрьмы, и забрать все данные с ее компьютера. Затем – в отсек D. Я хочу знать, чем тут еще занимаются кроме отлова богов. Я расскажу тебе все потом, обещаю.

Он слегка сжал ее испуганное лицо в своих длинных ладонях, и ей оставалось кивнуть. Надо следовать за Винсентом и верить ему.

Из своей камеры он ничего не взял, а все символы знал наизусть и мог начертать их вслепую. Мимо груды тел у лифта он прошел не моргнув глазом. Они его не интересовали.

– Стой, – вдруг замер он, уставившись на фото Адрианы Халенки на пропуске. – Ты знаешь, где она?

Рут поняла, что Винсент имеет в виду. Если встретятся биометрические замки, то нужна будет сама Адриана. Они нашли ее тело и затащили с собой в лифт, усадив мертвую женщину в угол.

Стоило серебристой двери сдвинуться, как перед ними возник очередной белый коридор с волочащимися по полу кровавыми следами. Чуть поодаль лежало тело Морица, Винсент узнал его еще издали. Рут брезгливо вгляделась в то, что осталось у него вместо лица.

– Да, Рыжик, скверная у тебя работа, – пробормотал Винсент, проворно перешагивая через него и направляясь в открытый кабинет.

На дверной табличке стояло: «Мирра Василакис, старший научный сотрудник, надзиратель тюрьмы». Другие офисы в отсеке ему были без надобности, здесь должно быть все.