Текст книги "Жертвы обстоятельств (СИ)"

Автор книги: Софья Ролдугина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 33 страниц)

О Дэриэлле.

Слухи внутри Пределов Меренэ пресекла быстро. О том, что Дэйр, возможно, навсегда лишился дара, знали единицы – люди из специальных служб, дворцовый целитель, Лиссэ. Для остальных была приготовлена замечательная байка о травме и шоке после покушения, из-за которых Дэриэлл «временно посвятил себя науке».

То, что Дэйр обращен, знали и того меньше – четверо. Только те, кто видел это воочию. И, естественно, докладывать королевам об истинном положении дел я не собиралась. Что знает один посторонний – знают все. А у Дэриэлла слишком много завистников, чтобы весть о том, что он потерял дар, не повлекла за собой нападки.

Когда время подошло к десяти, а мои тоскливые взгляды в сторону выхода игнорировать было уже совсем невежливо, Мелисса смилостивилась:

– Можешь идти. Пожалуй, лучше я поговорю еще с Северным князем. Вдруг он заметил что-то, что ты пропустила… Да и время уже к ночи. Ты устала, милая? – неожиданно заботливо спросила Мелисса.

Я с трудом подавила зевок. Комната плыла куда-то в мерцании светильников. Кажется, они постепенно гасли, погружая все в полумрак.

– Есть немного. На самом деле, меня в сон клонит еще после того колдовства. Уж не знаю, чего вы там углядели уникального и могущественного, но меня после него повело конкретно, – честно созналась я.

Мелисса растерянно повертела в пальцах ручку. А потом в глазах Творящей искорками рассыпалось странное веселье.

– В том, что после колдовства появилась некоторая слабость, нет ничего удивительного, Найта. На несколько секунд тебе удалось собственной силой нейтрализовать воздействие излучения, обуздать которое уже больше трех месяцев пытаются, да никак не могут эстаминиэль, старейшины и самые опытные маги.

Я впала в ступор. Натуральный, без единой мысли.

– Мне удалось… что?

– Нейтрализовать излучение, – с улыбкой повторила Творящая. – Поблизости от «бездны», как окрестили маги этот объект, творить новое колдовство невозможно в принципе. Даже амулеты, и те барахлят. Поэтому башня Терсис и изолирована – там, рядом с «бездной», излучение особенно сильно. А перевезти объект нельзя… Но примерно через восемьсот метров воздействие практически исчезает. Маги не могут колдовать в Академии. А мы, равейны, можем. Но не в пределах поля, а словно бы создавая свободное от излучения пространство внутринего. Как пузыри с воздухом в воде, – она шевельнула пальцами, и по комнате медленно разлетелись разноцветные мыльные пузыри с переливающимися стенками. Я провожала один из них взглядом, пока он не лопнул, наткнувшись на книжный корешок. Это словно вывело меня из транса. – Размер «пузырька» зависит от силы. Меня хватило только на эту библиотеку, – огорченно качнула головой Мелисса. Свет разбился тысячью бликов в коричневых топазах серег. – Риан может накрыть несколько этажей… Сестры Иллюзиона, все вместе – башню. А ты, пусть и на короткое время, сумела загнать поле обратно в «бездну», как джинна в бутылку.

Н-да… А кто этого джинна выпустил, интересно?

Я плюнула на приличия и забралась в кресло с ногами, благо на аллийские сапоги из савальского шелка грязь не налипала. Глоток остывшего лимонового чая показался живительным нектаром.

Обойти королев… Ничего себе. Пусть случайно, пусть ненадолго – но я оказалась сильнее их. Может, во мне правда есть что-то необычное?

Или нет?

А сделает ли это «что-то» меня достойной Максимилиана?

«Не дури, Найта, – сделала я себе мысленное внушение. – Навязанная пророчеством сила – это не повод гордиться собой. Все равно, что наследством от родителей хвастаться… Вот за разработку противоядия можно присвоить воображаемую медаль».

– А что вы делаете с этой, как ее… «бездной»? – неуверенно поинтересовалась я, казнясь за косноязычие. – Может, я могу помочь? – «И докажу хотя бы себе, что я чего-то стою».

– Исследуем, – туманно пояснила Творящая. – Если хочешь, Риан завтра найдет тебя и посвятит в подробности. Одно из главных направлений экспериментов – возможность противостоять излучению. «Бездна» пришла к нам из Ордена, – добавила она, вкладывая в одну простую фразу целую пропасть намеков.

«Бездна» – возможное оружие?

«Бездна» – осколок демонического мира?

Так ли случайно ее обнаружение именно в недавнее время?

По коже прошел холодок.

– Можете рассчитывать на мою помощь, – твердо сказала я. – Сделаю все, что в моих силах.

– А что насчет звезды?

– Звезды?

Наверное, в моих глазах отразилось такое искреннее непонимание, что Мелисса просто вынуждена была пояснить – терпеливо, без капли раздражения:

– Ты не хочешь позвать своих подруг? Понимаю, у них своя жизнь, но вы все-таки звезда. Дело одной – это дело всех. Помнится, всего несколько лет назад ты с таким упоением рассказывала о своих подругах.

Что-то в этих словах царапнуло меня отравленным коготком. Во рту стало горько.

«Дело одной – дело всех…» Ну да. Конечно-конечно. Именно поэтому Айне тащила на себе неподъемный груз пророчества, ни с кем не делясь своей ношей. Поэтому Феникс в одиночку отстаивала всех перед инквизицией, когда штурмовали Зеленый. И именно это, наверное, заставило Этну в одиночку решать проблемы с родителями, а Джайян – молчать о ссорах с Птицей. И, конечно, мнимое единство побудило меня обратиться за помощью в разработке противоядия не к звезде, а в Академию.

Сейчас другой принцип в ходу. Одной – легче.

Меньше вероятность, что подставишь остальных.

– Вы немного переоцениваете значение уз звезды, – тихо сказала я. – Мы повзрослели. И не общаемся теперь, как раньше. У каждой давно своя жизнь. Личная.

– Ах, так это теперь зовется? – понятливо кивнула Творящая. Глаза цвета кофе нехорошо сощурились. – Личная жизнь. А во времена моего детства это называлось «трусость».

– Что? – от возмущения у меня горло перехватило, и вместо восклицания получился сип. – Это Феникс-то трусливая? Или Джайян? Да они без вопросов отправились со мной вызволять подопечных князя из лап инквизиции…

– А по чьей инициативе? Кто предложил их позвать? Кто предложил позвать того ведарси, Клода? – быстро спросила Мелисса, подаваясь вперед. Светотени сыграли странную шутку, смазав морщинки и омолодив Творящую лет на двадцать.

Я задумалась. Серьезно. И ответила, нехотя, с потаенным стыдом:

– Ксиль. То есть Максимилиан. Это он мне посоветовал.

– Вот именно, – откинулась Мелисса обратно в кресло. – Северный князь. Он привык действовать со своим кланом как единое целое. Решать проблемы самого младшего и самому рассчитывать на поддержку даже слабейших. У шакаи-ар, телепатов, есть одно замечательное свойство – они могут запросто открывать друг другу сердце. В этом их сила. В единстве. В том, что они не боятся верить своим. Милая, – смягчилась она, глядя, как я краснею и комкаю в кулаках плед. – Ничего страшного, что сейчас вы будто бы разошлись. У всех бывают такие периоды, даже в семье. Вы действительно повзрослели. Ваша звезда, удивительное чудо – девочки-подруги, почти сестры, готовые жизнь друг за друга отдать – упала с небес на землю. И чуть не разбилась.

В одно мгновение вспомнилось, как несколько лет назад, когда Максимилиан забирал меня из родного дома, Феникс, не раздумывая, набросилась на него со всей яростью – я вспомнила и снова почти ощутила жар огненной волны на коже.

И как пыталась задержать его Айне – по-своему, не побоявшись начать взрослый, серьезный разговор с шакаи-ар. Я помнила ее холодные, ироничные, вежливые интонации – и веские слова. Она привыкла ценить каждое произнесенное слово, и это чувствовалось.

Как защищали меня Этна и Джайян… Их непосредственную, напружиненную готовность по-простому садануть грозному шакаи-ар в зубы кулаком – и будь что будет.

…И как потом они вчетвером заботились друг о друге в осажденном городе, без сомнений отправляясь на выручку по первому сигналу…

Куда все ушло? Неужели дружба – привилегия только детства?

– Нет, конечно, – негромко ответила мне Мелисса, и я поняла, что последний вопрос пробормотала себе под нос. – Настоящая дружба не растворяется во времени. Просто ваша тонкая, невидимая связь стала чем-то иным. Получила подтверждение – магические узы звезды. И это напугало вас. Когда притяжение слишком сильное, мы начинаем отталкиваться, искать любые заслоны, чтобы не раствориться друг в друге.

Наверное. Мелиссе виднее. С высоты-то прожитых лет…

Я и моя звезда.

Я… и Ксиль. Интересно, а нынешние метания – это тоже попытка избежать того, что личность князя поглотит мою? Вполне возможно. Ведь только сейчас я начала в полной мере осознавать, насколько Максимилиан меня превосходит.

– Думаете, это пройдет? – вырвался у меня вздох. Но относился вопрос, конечно, совершенно не к тому, о чем говорила Творящая.

Она взглянула на меня, мудро и немного устало.

– Конечно, пройдет, – в этих словах слышалось эхо тысяч повторений. Сколько равейн, малолетних дурочек до меня уже задавали этот вопрос?

Сколько людей, если уж на то пошло? Миллиарды…

– Конечно, пройдет, Найта. Все зависит только от вас. Но кто-то должен быть центром, фокусом… сердцемзвезды, – взгляд ее потяжелел. – Кто-то будет притягивать остальных. Ты ведь любишь их, Найта, и скучаешь по прежним временам. По тем, когда между вами не стояли ни сила, ни могущество, ни пророчества. А ведь все это может стать как барьером, так и мостиком, – внезапно улыбнулась она. – Решение за вами. И за тобой.

«А ведь я соврала им, когда ехала в Академию, – внезапно подумалось мне. – Или почти соврала. И это тоже придется объяснять. Как и многое-многое другое».

Но я справлюсь. Ведь иначе можно потерять мою звезду навсегда.

– Мелисса, – произнесла я после долгого молчания. – А зачем вы это мне все говорите? Просто привычка воспитывать или…

Улыбка Творящей стала хитрой-хитрой.

– Конечно, у меня свои интересы. Если уж ты в одиночку, Дэй-а-Натье, сумела нейтрализовать «бездну», то что можете вы впятером? У полной фигуры и сила возрастает пятикратно.

Напряжение, витавшее в воздухе, рассеялось. Я несмело улыбнулась. И тут мой взгляд упал на кружку с остывшим чаем.

– Мелисса, – медленно начала я. – Можно задать вопрос?

– Конечно, почему нет, – пожала плечами Творящая, искренне удивленная моей нерешительностью.

А я просто никак не могла подобрать слова.

– Ну, в общем… У вас ведь триада Искусств, да? Поющая, Танцующая и Творящая… Вы изменяете мир словами, движением и звуком… И сила в триаде должна увеличиться… – я замялась. Вопрос казался мне все менее корректным. – Вот мы, звезда, теоретически можем уничтожить эту самую «бездну»… А вы? – неловко закончила я.

– Уничтожить? Вряд ли, – задумчиво качнула головой Мелисса. – Тонкий инструмент – хрупкий инструмент. Зато мы можем вырезать из ткани этого мира часть узора – и заменить его новым. Переписать судьбу человека.

– Как пророки? – у меня перехватило дыхание.

– Не совсем, – опустила она взгляд. – Пророки изменяют будущее. А мы – настоящее и совсем немного прошлое. Как-то раз мы сумели повернуть вспять инициацию для дочери Риан. Но об этом пусть лучше тебе расскажет сама Танцующая, – эстаминиэль помолчала. – Может, даже завтра.

Уж что-что, а намеки я понимать не разучилась.

– Доброй ночи, Мелисса, – уважительно склонила я голову. – Благодарю за рассказ.

– Это мне стоит поблагодарить тебя, дорогая, – тепло улыбнулась она.

Как ни странно, теперь мне вовсе не хотелось покидать теплую и уютную библиотеку. Усталость давно перевалила некий невидимый рубеж, и я шла, словно во сне. Очнулась только у подножия башни, на первом этаже. В том самом зале, в котором мы расстались с Ксилем и Дэйром несколько часов назад. Подумав немного, я сначала посетила дамскую уборную, где умылась ледяной водой. Сонливость немного отступила.

«Максимилиан, – неуверенно позвала я, вглядываясь в свое зарумянившееся отражение в зеркале. Вдруг мысленная связь не сработает? Все-таки это излучение, похоже, серьезная штука. – Ты здесь?»

Ответ пришел с небольшой задержкой.

«О, да. Мы в башне Орион. Двадцать первый этаж, по второй лестнице… ну, которая такая узкая и мрачная. Комнатка на самом верху – прикольно?»

В голове у меня возникла картинка с маршрутом – видимо, князь постарался.

«Ох, знакомое местечко. Там вроде раньше располагались спальни для гостей?»

«Ага, правильно. Нравится?»

Я невольно улыбнулась – столько энтузиазма было даже в мысленном голосе Ксиля.

Вечный мальчишка.

«Конечно. Дэйр уже пришел?»

«Еще часа два назад. Мы как раз решаем некоторые разногласия. Но ты не волнуйся, все в порядке», – подозрительно безразлично уверил меня Ксиль.

Я хихикнула, стряхивая сон, и чуть ли не бегом припустила к лестнице. Конечно, на пересечение половины Академии по первому этажу и забег на двадцать первый меня не хватит, но медленно плестись, как раньше, уже бы точно не получилось.

«Максимилиан… Ты никогда не замечал, что фраза «не волнуйся» обычно производит прямо противоположный эффект?» – проникновенно вопросила я.

Князь мысленно фыркнул.

«Конечно, замечал. А что, если именно на такой эффект я и рассчитывал?» – коварно предположил он.

Я подумала-подумала, и констатировала:

«Верю».

От Максимилиана плеснуло искренним и добрым весельем. Так что сил мне хватило аж до восьмого этажа. Потом подъем стал уж слишком крутым и продвижение к намеченной цели – домашним тапочкам и кровати – несколько замедлилось.

Кстати, а тапочки-то лежат у меня за спиной, в рюкзаке. Да и вообще все наши пожитки – Ксиль перед телепортацией привычно скинул свою сумку в мой бездонный рюкзак.

На четырнадцатом этаже пришлось сделать пятиминутный перерыв. И если бы где-то внизу, в полумраке лестницы, освещенной только редкими лампами с алхимическим горючим составом, что-то не бухнуло, не громыхнуло бы потусторонне и жутковато, я бы там и заснула – на ступеньках.

Сразу вспомнились рассказы о призраках Академии.

В ногах неожиданно появилась бодрость, и шесть оставшихся этажей промелькнули в одно мгновение. Задыхаясь от быстрого бега, я прошмыгнула в дверь, провернула очень удачно оказавшийся в скважине ключ и только потом огляделась.

В холле гостевых апартаментов было темно и морозно. Прямо по курсу располагался, кажется, книжный шкаф. В нише рядом с входной дверью – диван. Справа и слева от шкафа – две двери, причем контур правой слабо светился, позволяя кое-как разглядеть скромное убранство холла. В комнате за дверью быстро и яростно спорили знакомые голоса.

Не раздумывая, я распахнула дверь.

– Всем привет, простите, что задержалась… – я осеклась. – Ребята, вы чего?

На меня смотрели две одинаково зверские рожи. Одна, наглая шакарская, изо всех сил сдерживала смех и изображала праведный гнев. Вторая – вполне натурально от гнева покраснела, да еще и выражала крайнюю степень обиды, тщательно закамуфлированную под высокомерие.

– Найта, – произнес очень-очень официально Дэриэлл, не спуская с меня пристального взгляда. – С кем из нас ты будешь спать?

Вопрос настиг меня, подобно молнии – мгновенно, неотвратимо и вырубая надежнее некуда.

– Че-чего? – я сделала слабую попытку нашарить ручку двери за спиной и смыться. – Я пойду, пожалуй…

Дэйр побледнел, как покойник.

– Ох, Нэй, прости. Я как-то не так сказал. Ты неправильно меня поняла, – неожиданно мягко, по-целительски произнес он, успокаивая одним тоном. – Я имею в виду… В общем, слушай. Эти комнаты – лучшее, что у нас было на выбор, по словам Ксиля, – еле слышная ирония в его голосе в полной мере показала степень доверия к утверждениям князя. – В одной – двуспальная кровать, в другой – диван. В принципе, устроиться на ночь можно и там, и там.

– Короче, – весело перебил его Максимилиан, не испытывая ни малейших угрызений совести. – В холле спать невозможно. Там холодно, как в морге, – я внутренне с ним согласилась. Через холл получалось идти только быстрым шагом, натянув на уши воротник. – Можно было бы хорошенько натопить в комнатах, и устроиться, как обычно: мы с тобой здесь, на одной кровати, и Силле – в другой спальне, на диванчике. Ну, как оно и выходило всегда в Пределах, – дрязняще ухмыльнулся Ксиль.

Наверное, года три назад я бы покраснела, но у меня было время привыкнуть к собственническим замашкам князя. В частности, к старой доброй традиции забираться в мою кровать и обнимать поверх одеяла.

В конце концов, мы делим одни сны на двоих. Он без труда читает мои мысли и легко открывает свои – и никаких пошлых намерений я ни разу там не увидела. Глупо возмущаться просто потому, что у людей спать в одной кровати считается неприличным.

Глупо и лицемерно. Ведь если быть честной до самого конца, мне просто до безумия нравится засыпать, чувствуя рядом присутствие Ксиля, ощущая его запах… А князь просто идет мне навстречу.

Может, это и испорченность. Но мы ведь почти встречаемся!

Так, надо прекращать думать об этом, пока у меня щеки не запылали.

– Хм, – протянула я многозначительно, глядя на заледеневшего от недовольства Дэйра и откровенно насмешничающего Ксиля. – Ну, да. Понятно. А из-за чего спор?

– Да на пустом месте, – пожал плечами князь, усаживаясь на край застеленной вылинявшим черным покрывалом кровати. Танцующие в очаге языки пламени отбрасывали на лицо Ксиля странные тени, неуловимо меняя его выражение с веселого на мрачное и обратно. – Этот балбес, – глаз у Дэйра дернуллся – или это была игра теней? – …с чего-то решил, что я угрожаю твоей девичьей чести. Высшей степени идиотизм пополам с ревностью – хотел бы я что-то сделать, меня бы вряд ли остановили даже спальни на разных концах материка, – с абсолютно честными синими глазами заявил он. – Ну, это если забыть о том, что я вроде бы пообещал взять на себя ответственность за твои поступки – до совершеннолетия. А это все-таки обязывает. В общем, этот ревнивый придурок, – вот теперь глаз Дэриэлла дернулся совершенно точно, и светотени здесь были ни при чем, – проигнорировал мои указания и протопил только одну комнату – для вас с ним, я так понимаю. Я в это время пытался устроить нам поздний ужин в номер… И еще этому кретину искал чайник, чтобы кипятка согреть – находился с мокрой головой…

– Ничего со мной не будет, – спокойно возразил Дэриэлл. Но я присмотрелась к нему и заметила признаки приближающейся простуды – покрасневшие глаза, блеклый взгляд. Да и трясся аллиец, похоже, не от гнева.

– Будет, – зловеще посулил Ксиль. – Помяни мое слово. Вторую спальню он оставил холодной – для меня, полагаю. Я предложил перетащить диван из той комнаты в эту – и Дэйр не будет мерзнуть, и мы с тобой, ха-ха, без отеческого присмотра не останемся, – подколол Ксиль целителя. – Но вот проблема – этот ревнивец категорически не хочет видеть меня даже в одной комнате с тобой, не то что в постели. Что скажешь?

Я растерялась.

– А что сказать, – я ковырнула пол мыском. – Переносите диван, конечно. Если так за меня волнуетесь, я могу на этом диванчике поспать. А вы тогда на кровати, отдельно – тогда точно никто ничего неприличного не подумает. Дэйр? У Ксиля хорошая идея, правда, – аллиец поджал губы. – Не выгонять же Ксиля, на самом деле!

Дэриэлл медленно выдохнул… и опустил глаза.

– Понятно, – бесцветно произнес он. – Значит, ты на его стороне. Меня, значит, ты была бы не против выгнать. Хорошо. Я не буду спорить. Оставайтесь здесь. И, безусловно, я доверяю тебе, Нэй, – он рефлекторно сжал кулаки. – Насчет моего здоровья не волнуйтесь. Возьму горячей воды, – он подошел к решетке над камином и снял с нее кипящий чайник голой ладонью. – Сделаю себе настой от простуды и выпью перед сном. Доброй ночи.

И вышел, тихо притворив дверь.

Я медленно обернулась к Максимилиану, упирая руки в бока в безотчетном жесте «баба в гневе».

– Та-ак… А теперь сознавайся, чего ты ему наговорил. Просто так бы Дэйр не завелся, тем более из-за такой ерунды. На крайний случай он действительно бы перетащил диван и бдительно следил бы за нами здесь. Что случилось?

Ксиль посмотрел на меня немного растерянно.

– Наверное, я все-таки виноват, – признался он, и взгляд приобрел жалобный оттенок. – Начиналось все с шутки. Мы на той неделе несколько раз возвращались к тому поцелую возле кинотеатра, – я покраснела. – И, следуя вечному мужскому инстинкту…

«Вечному тупому инстинкту», – поправила мысленно я, уже догадываясь, о чем пойдет речь.

– … иногда беседовали о том, кто из нас больше подходит тебе… э-э… как мужчина, – Ксиль то ли талантливо играл смущение, то ли действительно был смущен. Я бы не удивилась ни тому, ни другому. – Э-э… в общем, я сказал, что если бы тебя тогда поцеловал, то это произвело бы на твою хрупкую девичью психику гораздо более благоприятное впечатление…

Я представила себе эти «беседы» и разозлилась.

– Значит, разговаривали. Не один раз, так?

– Так, – буркнул Ксиль, ковыряя покрывало когтем.

– И говорил об этом ты вовсе не так вежливо и нейтрально, как пытаешься сейчас изобразить.

– Ну… да, – это прозвучало с искренним раскаянием.

Понятно. Если переложить все, что наплел сейчас Ксиль, на нормальный язык – князь всю эту неделю припоминал Дэйру тот поцелуй и проводил сравнения в свою пользу. Наверняка с «юмором», как он это понимает. А Дэриэлл молчал и терпел, периодически порываясь вмазать наглому шакаи-ар.

– Примерно так, – нехотя подтвердил Ксиль. – Я не хотел его серьезно задевать. Это просто было весело.

– Особенно ему, – поддакнула я, сердито глядя на Ксиля. – А теперь еще и я добавила, когда твою сторону приняла. Может, пойти к нему, объяснить?

– Что объяснить? – устало поинтересовался Ксиль, пряча лицо в ладонях. – Что у нас одни сны на двоих? Что мы все равно спим вместе, даже если в разных постелях?

– Что-нибудь, – топнула ногой я.

В груди заворочалось слабое пока чувство вины.

– Найта, – Максимилиан поднял голову, и мой взгляд пленили темные, синие, как ночное небо, глаза. – Поверь мне как телепату. Разговорами только хуже сделаешь. Он пока слушать не готов. Пусть перебесится. Силле уже не мальчик. Истерить он не будет. Обдумает все хорошенько и сам поймет. А я со своей стороны пообещаю его больше не провоцировать. Идет?

– Идет, – мне не оставалось ничего иного, как согласиться.

В процессе обустройства выяснилось, что апартаменты нам действительно достались шикарные. Страшно подумать, что ради этого сделал Ксиль с беднягой Александром. В ванной была горячая вода – как в городском водопроводе. Амулет, зачарованный на нагревание, барахлил, но после накачивания его энергией заработал, как новенький. В ванной я искупалась первая и сбежала в комнату, стараясь поскорее проскочить вымороженный холл. В натопленной комнате зарылась под одеяло и с удовольствием свернулась в клубочек. Ксиль похмыкал и отправился в ванную, пока вода не остыла.

Когда он вернулся, наплескавшись вдоволь, я уже засыпала. Как всегда, на границе яви мысли кажутся особенно ясными… но попробуй поймай эту мысль и преврати в слова.

Мне удалось только с третьей попытки.

– Ксиль… – сонно пробормотала я, утыкаясь обнимающему меня князю куда-то между шеей и плечом. – А как там Дэйр? Не мерзнет? Он не заболеет?

Максимилиан прислушался и вздохнул.

– Если переночует там, то точно заболеет. Он же не настоящий шакаи-ар. Вот если бы Силле согласился сделать пару глотков моей крови сегодня… Но ведь он не хочет становится шакаи-ар, поэтому питаетсятолько в случае крайней необходимости. То есть когда голод скрутит.

Сон не то чтобы слетел с меня, но сполз куда-то в район пяток, оставив легкую голову и лень во всем остальном теле.

– Может, убедишь его перебраться сюда? Если уж настой от простуды не подействовал.

– Какой настой, – фыркнул Ксиль. – Выдул три чашки кипятка с липой, гордо обозвал это для себя «лечебным чаем» и завалился спать… то есть дрожать под одеяло.

Я подумала-подумала, ничего не придумала и просто протянула просительно:

– Ну, Кси-иль…

Князь вздохнул и зашевелился. Мне кажется, он и сам ждал повода проведать Дэйра.

– Ладно, пойду и вправлю ему мозги. Не стоит его гордость мерзкой, зимней, затяжной простуды.

Кровать поскрипела, пружины облегченно проскрежетали, хлопнула дверь.

Уж не знаю, как там Ксиль собирался убеждать несговорчивого Дэйра, но, видимо, переговоры провалились. Через полчаса, в течение которых я честно пыталась не заснуть, дверь снова хлопнула, и в комнату, подсвеченную тлеющими углями, вошел князь с огромным ворчащим свертком на плече. Полюбовался на мою ошарашенную физиономию и свалил ношу справа от меня, у самой стенки.

А сам лег с краю кровати.

– Это Дэйр? – шокированным шепотом поинтересовалась я.

– Угу, – буркнул Ксиль, забираясь под мое одеяло, а своим сверху накрывая нас троих – себя, меня и глухо бурчащий сверток. – Отогни там сверху угол, а то он задохнется. Я слегка погорячился.

Я послушно привстала на локте и распутала верхушку кокона. При этом обнаружилось, что огромное двуспальное одеяло мало того, что несколько раз обмотано было вокруг Дэйра, так еще и перевязано сверху то ли занавеской, то ли покрывалом.

– Dess! – первое, что сказал Дэриэлл, получив доступ к воздуху. – Ты меня уморить хочешь?

– Нет, – устало откликнулся князь, одной рукой прижимая меня к себе, а другой – подтягивая сверток поближе. – Я хочу всем исключительно добра, мира и любви. И тебе в том числе. Спокойной ночи, Найта и Силле.

– Спокойной ночи, – сонно прошептала я, чувствуя себя удивительно уютно. Справа пахло корицей и медом. Слева – срезанной травой.

Мне было тепло. Ноги гудели от усталости после скоростного подъема на двадцать первый этаж.

Сквозь сон я слышала, как шепотом переругиваются Ксиль и Дэйр.

– Развяжи меня немедленно!

– Шиш тебе. Смоешься тут же. Спи давай.

– Максимилиан, развяжи немедленно!

– Поприказывай мне еще… Завтра развяжу.

Пауза. Многозначительная. А потом – совсем тихо и почти жалобно:

– Ксиль… пожалуйста. Мне встать надо.

– Зачем?

Молчание.

– Силле, говори вслух, если уж не можешь сформировать внятный образ.

Многозначительное молчание.

– Ксиль… Мне нужно дойти до ванной. После трех кружек чая… э-э… руки ужасно грязные. Помыть бы.

Постель мелко затряслась.

– И не смей ржать!

…но когда это князь упускал возможность повеселиться…

Кокон из одеяла, надо отдать ему должное, он все-таки развязал.