Текст книги "Жертвы обстоятельств (СИ)"

Автор книги: Софья Ролдугина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 33 страниц)

Острое чувство жалости к Дэйру, столкнувшемуся с тем, что было отвратительно его природе, заставило меня только сильнее обнять целителя.

– Первый глоток… Не знаю, с чем это сравнить, – продолжил Дэриэлл после заминки. – Похоже на ощущение, когда ты час лежишь с вывихом, загибаясь от боли, а потом тебе вкалывают лекарство мгновенного действия – и боль растворяется. Или когда тебя душат подушкой, а потом вдруг дают глотнуть воздуха.

– Ну и сравнения, – меня передернуло. – Неужели все из личного опыта?

Дэйр неожиданно усмехнулся.

– Мой личный опыт, к сожалению, гораздо богаче, чем можно подумать. Но все равно адекватного сравнения я подобрать не могу. Слишком все было… чуждо. И с каждым глотком это чувство нарастало. Но потом я понял, что снова чего-то не хватает – «синдром бессонницы» никуда не делся. Кровь уже давно ощущалась на вкус смесью двух субстанций – соленой влаги и каких-то воздушных пузырьков, как в газировке. Максимилиан говорил, что это энергия жизни. Вот именно она-то и была источником потрясающих впечатлений. Однако я нуждался в чем-то еще, в какой-то особенной «приправе». За ответом я мысленно потянулся к князю – наверное, сработали инстинкты обращенного.

И провалился в его восприятие.

Тут же все вопросы исчезли. Мое состояние на самом деле можно было назвать одним термином: эмоциональная черная дыра. Я был пуст. А мое сознание – голодно. Эмоции Ксиля словно затягивало в меня, и чувство пустоты отпускало. Но это было слишком медленно. Все равно что греться у печки, в которой одни угли. А инстинкты не дремали – они подсказывали, что на угольки надо подуть, разжигая огонь. Так я и сделал. «Дунул» на одну вкусную маленькую искорку. Но мне и в голову не могло прийти, как это выглядело в реальности…

Голос его превратился в шепот.

– Как? – глухо спросила я, совершенно не желая знать ответ. Методы повышения эмоциональной насыщенности жертвы мне были прекрасно известны, благодаря Ксилю.

И вряд ли Дэйр в голодном бессознательном состоянии смог напугать князя или заставить его смутиться.

Значит, оставался один способ – самый быстрый и действенный.

Боль.

– Как? – со злостью на себя переспросил Дэриэлл. – Да очень просто. Оказалось, что когти могут вырастать довольно длинными. Как ножи. И их очень удобно запускать жертве под кожу, под верхний слой, и…

– Хватит, – быстро сказала я. Не то чтобы меня сильно смущали откровения Дэриэлла – Ксиль и не такое может спокойно пережить. Свежуют заживо – подумать, ерунда какая… То есть, не ерунда конечно, просто шакаи-ар вроде Максимилиана подобные раны затянет в одно мгновение. Но целитель явно перегнул палку с обнажением души. – Скажи лучше, чем все закончилось?

– Ничем, – пожал плечами Дэриэлл. – Максимилиан меня похвалил, ободряюще похлопал по плечу и пошел в душ. Свою разодранную рубашку он предложил мне оставить в качестве сувенира. «Первый трофей»…

Аллиец замолчал. А потом глубоко вздохнул и спросил тихо-тихо:

– Ты меня теперь ненавидишь?

От неожиданности я только рассмеялась и отступила назад. Ноги завязли в снегу…

Плюх.

– Ну, ты даешь, – смех был скорее нервным, и Дэйр имел полное право на меня обидеться, но оборвать истерику и вылезти из сугроба самостоятельно у меня не получилось. По крайней мере, не сразу. – За что мне тебя ненавидеть? – я устало распростерлась на снегу, глядя на растерянного Дэйра снизу вверх. – Такова природа шакаи-ар. Это регены диктовали тебе свою волю. Мне, между прочим, попадало от Ксиля, когда в неподходящей ситуации я оказывалась рядом, – да уж, одна «ситуация» со вторым испытанием чего стоила… – Почему это я должна возненавидеть тебя после того, как князь устроил «кормление с ложечки»? В своем стиле, конечно, – приступ смеха уже закончился, но воздуха все еще не хватало. – Глупость какая. Не задумывайся даже. Это неизбежное зло, всесильные обстоятельства… Можно только смириться. И ждать, пока закончится месяц, который требуется для завершения всех процессов. Есть вещи, которые сильнее нас. С ними не нужно бороться. Их надо принимать.

Дэйр подал мне руку, помогая подняться, и неожиданно улыбнулся – светло и ясно.

– Ты удивительная, Нэй, – холодные пальцы с коротко остриженными ногтями ласково коснулись моей щеки. – Вроде бы и ребенок, но иногда говоришь очень правильные слова.

Я смутилась.

– Да ладно… – атмосфера была настолько торжественной, что у меня в голове зазвенело от желания испортить ее какой-нибудь неловкой шуткой. –Еще лет тридцать – как раз дорасту до того, чтобы не только говорить правильные слова, но и поступать правильно без чужих советов.

– Лет тридцать? Ты оптимистка, – скептически хмыкнули у меня за спиной. – Через пятьдесят – еще может быть… Вот перестанешь водить за собой толпами подозрительных шакаи-ар и поступишь учиться – и я сознаюсь друзьям, что в гости ко мне приезжала все-таки сестра, а не дальняя родственница по папиной линии.

– Хэл! – взвизгнула я, резко оборачиваясь и чуть было опять не падая в сугроб. – Я… ай!

Слабость после колдовства сделала мне даже более качественную подножку, чем в свое время Ксиль.

– Какой позор, – сокрушенно качнул головой Хелкар и шагнул вперед, протягивая мне руку. – Вот корова, а? И кто из нас старший и ответственный?

Ксиль, оставшийся у ворот вместе с каким-то высоким мужчиной – наверное, из преподавателей, захихикал, маскируя недостойный смех кашлем.

– Ты, конечно, – улыбнулась я брату, цепляясь за протянутую руку. – Рада тебя видеть, – физиономия Хэла оставалась некромантически мрачной. – А я пирожков привезла от мамы… С яблоками… вкусненькими…

Хихиканье у ворот перешло в откровенный хохот.

– Хэл, Хэл, – укоризненно покачал головой Дэриэлл. – Разве так можно о сестре говорить? «Корова», тоже мне… Как был поросенком, так и остался.

– Значит, у нас вся семья животная, – подвела я итог. – Дочка-корова, сын-поросенок и мама-львица.

– Прекрати пороть чушь, – возмутился Хэл, отряхивая меня от снега. – Не ребенок уже все-таки.

Я встрепенулась.

– Вот видите! – возопила я, обращаясь одновременно и к Дэйру, и к Ксилю. – А вы – «маленькая», «маленькая»…

– А, ну, если они в этом смысле говорят – маленькая, то значит маленькая и есть, – как ни в чем не бывало сдал назад Хэлкар. – И не зыркай на меня так злобно. Ты ж действительное еще несовершеннолетняя. Нужно уметь смотреть правде в лицо и принимать подавляющие обстоятельства…

…Делая брату подсечку и роняя его в снег, я философски размышляла о том, что после моего совершеннолетия с фразой «прими обстоятельства» я расстанусь навсегда. Или сроднюсь – это как посмотреть.

Ведь, в сущности, взрослая эстаминиэль – это и есть те самые «подавляющие обстоятельства».

Глава 4. Упавшая звезда

Мы с Хэлом не виделись уже давно. Будь мой братишка немного терпимее к физическим проявлениям радости, я бы при встрече просто повисла у него на шее, вереща от восторга. Но он, как истинный некромант, да к тому же будучи еще и подростком, питал к сестринским всплескам эмоций угрюмую неприязнь.

Но, судя по тому, с каким удовольствием Хелкар макал меня в сугробы, он тоже рад был меня видеть.

– Все, дети, угомонитесь, – вмешался Дэйр, когда коварный снег начал забиваться мне под воротник. – Я понимаю, что вы соскучились друг по другу, но… – два снежка почти одновременно врезались целителю в лоб и в висок. У Дэриэлла и до того голова была в снегу после бурана, но теперь просто места живого не осталось… то есть сухого. – Хэл, делаю тебе выговор. Нэй, отряхнись немедленно, если ты в таком виде зайдешь в Академию, с тебя вода ручьем потечет.

– Если вы надеетесь на то, что внутри сможете согреться, вынужден вас разочаровать, – вступил в диалог молчавший до сих пор мужчина, который пришел с Ксилем. – Магия почти не работает, а каминов и печей хватает только на обогрев комнат. Да и с топливом проблемы, даже если учесть, что мы используем алхимические составы для пропитки дров и угля.

– Но там хотя бы плюсовая температура? – вежливо поинтересовался Дэриэлл.

– Да, около семи-двенадцати градусов в коридорах…

– Значит, снег все-таки растает, – заключил целитель. – Нэй, отряхивайся. И ты тоже, Хэл. Что же касается отопления… простите, уважаемый, как мне обращаться к вам?

Мужчина спохватился и шагнул вперед, протягивая ладонь для рукопожатия.

– О, простите, забыл представиться, – в голосе его было искреннее смущение. – Александр Хар, дежурный комендант общежития. Госпожа Риан поручила мне заняться вашим расселением… то есть заселением, – неловко закончил он.

Дэйр протянутую руку поначалу проигнорировал – не из вредности, разумеется. Просто у аллийцев так здороваться было не принято, и наверняка он не сразу сообразил, в чем дело. Да и хватать целителей за руки – моветон в своем роде, потому что такое прикосновение считается личным. Но в итоге, несмотря на отсутствие плохих намерений, неловкость только усугубилась. Маг нахмурился и убрал руку в карман.

– Приятно познакомиться, – Дэйр, видимо, вспомнил свои познания в человеческом этикете, но тему рукопожатия предпочел замять, чтобы не доводить ситуацию до абсурда. – Я – Дэриэлл эм-Ллиамат.

Маг застыл. А потом вдруг засиял восторженно-недоверчивой улыбкой, словно подросток, увидевший рок-звезду в поселковом универмаге.

– Дэриэлл эм-Ллиамат? – с неподдельным восхищением переспросил Александр, и думать забыв об оплошности Дэйра. Только присмотрелся к его лицу – и охнул: – О, не могу поверить… Я учился на ваших работах! Даже поступил потом на факультет целительства! Тот самый, подумать только…

– Полагаю, тот самый, – спокойно кивнул Дэриэлл, закаленный потоками лести, которые изливали на него на регулярных научных конференциях, проходящих в Приграничном. Последняя состоялась года полтора назад, когда Дэйр отдувался за двоих, представляя исследование по антидоту от солнечного яда. – Сейчас я временно отошел от практики, чтобы посвятить себя научным изысканиям, – предупредительно добавил он, чтобы не вызвать ненужных вопросов. Я восхитилась своим учителем – мало кто смог бы, не меняясь в лице, разговаривать на такую болезненную тему. К тому же Дэйр не соврал ни капельки – только немного сместил акценты. – Получается, что в Академии сейчас заведует хозяйственными вопросами эстаминиэль Риан, так, господин Хар? – поинтересовался Дэйр, улыбаясь типично по-аллийски – вежливо и с таким чувством собственного достоинства, что впору было принять его за высшее существо, снизошедшее до простых смертных. У Меренэ подобная улыбка смотрелась бы оскорбительно. Но взгляд Дэриэлла светился такой доброжелательностью с капелькой самоиронии, что противостоять его обаянию и не таять мог бы только человек с весьма скептическим умом.

Маг, очевидно, к таким не относился.

– Можете звать меня просто Александр, – услужливо предложил он, глядя на Дэйра с неприкрытым восхищением. – Да, вы правы – отчасти. Главную роль в исследовании аномалии на себя взяла триада искусств, поэтому к госпоже Риан сейчас обращаются чаще, чем к официальному начальству. Да и решать многие бытовые вопросы, связанные с жизнеобеспечением Академии, могут только равейны. Наша магия практически не работает, за исключением амулетов и алхимических составов. Можно сказать, что мы на военном положении, – усмехнулся он, зябко кутаясь в длинное пальто. – И командуют нами эстаминиэль. Даже шакарские старейшины не рискуют с ними спорить. Вот уж не думал, что все дойдет до такого, – очень лично и доверительно пожаловался Александр. – Еще пару лет назад никто не мог и представить, что мы станем сотрудничать с равейнами. Даже был какой-то инцидент с отчислением равейны, провалившей исследование…

Я поперхнулась от удивления.

– Ничего себе! – возмутилась я. – Так теперь это называется провалить? А что, мне надо было остаться и отдать свои разработки за так? Противоядие, между прочим, представили общественности всего через полгода.

Господину Хару понадобилось всего несколько секунд для того, чтобы сообразить: эта девочка перед ним – та самая равейна.

– Полгода работы с самим Дэриэллом Изгнанником – это солидный срок, – едко возразил мне маг, ощетиниваясь. На Дэриэлла он по-прежнему бросал полные восхищения взгляды, но сейчас в них появилось что-то заговорщическое, вроде просьбы: «Ну же, мы ведь с тобой оба – целители, ученые, осади наконец эту девчонку!»

Не на того напал.

– Дэриэллом эм-Ллиамат, – холодно поправил Дэйр. Доброжелательность и самоирония сгинули из интонаций, словно их и не было, оставив только ледяную и совершенно оправданную снисходительность. Ох, маг сделал большую ошибку, назвав его Изгнанником именно сейчас. Всего неделя прошла после достопамятного разговора с Меренэ… – И работа на самом деле заняла меньше месяца, потому что Нэй практически все сделала заранее и сама. Из многих и многих моих учеников у нее, конечно, получилась не самая чистая и безошибочно исполненная дебютная работа, но одна из самых смелых и интересных. И действенных, – ядовито улыбнулся Дэриэлл. – Результат этой работы, собственно, стоит у вас за спиной и тщетно пытается сохранить сумрачный вид, – я мельком глянула на князя, угрюмо, исподлобья наблюдающего за ничего не подозревающим магом. – Можешь уже расслабиться, Ксиль, все равно никто тебя серьезно не воспринимает, – любезно предложил он князю, тут же согнувшемуся в приступе хохота. – Даром, что Северный князь – ведешь себя, как вздорный подросток, – с мнимым осуждением покачал головой Дэриэлл, преследуя, кажется, одну цель – припугнуть мага.

Веселье у Максимилиана продлилось недолго. Секунда – и он уже серьезен… почти.

– Да, дружок, ну ты и попал, – фамильярно похлопал Ксиль заметно перетрусившего Александра по плечу. Кажется, тот только сейчас осознал, кем был смешливый черноволосый юноша с нечеловечески синими глазами. – С первых же минут разозлить эстаминиэль Дэй-а-Натье, ее наставника, друга – это я себя имею в виду, да еще и брата… Правда, он вряд ли вам что-нибудь скажет, все-таки вы профессор – но когда-нибудь Хелкар закончит Академию, вер-р-рно? – последнее слово Ксиль промурлыкал. Хэл мрачно нахмурил брови, подтверждая слова князя. – И тогда-то он вспомнит, как к его сестре цеплялись… Невежливо. Разве так гостей встречают? – он ленивым котом скользнул к магу. Черные когти легко царапнули воротник широкого плаща в опасной близости от шеи.

Ткань повисла полосками.

– Приношу свои извинения, – сухо произнес маг и сделал шаг назад, стараясь скрыть нервозность. – Был неправ. Позвольте проводить вас в общежитие. Сейчас у нас тесновато, но, думаю, еще несколько свободных комнат мы найдем.

– Мы будем очень признательны, – вежливо поблагодарила я его за всех нас, потому что Дэйр пока еще изображал ледяную статую, Ксиль – хищно и завлекательно скалился, а мой брат, кажется, и вовсе задумал переплюнуть в мрачности Рэмерта. – А где сейчас Риан?

– Наверное, у себя в комнате, но ничего не могу гарантировать, – беспомощно развел руками Александр, с опасением косясь на князя. – Возможно, она отправилась в библиотеку или в лаборатории. Предсказать поведение уважаемой эстаминиэль практически невозможно.

Я приуныла. Академию по размерам можно было сравнить с небольшим городком. Не в характере Риан сидеть на одном месте, так что искать ее можно до бесконечности… А нити по-прежнему почти не было видно, даже если хорошенько сосредоточиться. Оставалось полагаться на удачу и чужие советы, причем не факт, что второе надежнее первого.

В холле было тепло. После почти тридцатиградусного мороза любая плюсовая температура создавала впечатление южного курорта. Плохо только, что снег на куртке, который я поленилась отчистить, растаял почти сразу же. Впрочем, Дэйр, давший мне полезную рекомендацию, и сам ей не воспользовался, и теперь запоздало пытался вытряхнуть из намокших волос кусочки рыхлого льда – остатки наших с Хэлом «снарядов».

– Может, сразу пойдем в комнаты – согреешься у камина, просушишь волосы, переоденешься? – робко предложила я. – Здесь сквозняков полно.

Дэриэлл только отмахнулся, с любопытством поглядывая вокруг. Ему, кажется, было интересно все – и крутые лестницы, и серые стены из шершавого камня, и гулкое эхо под высокими потолками…

– Позже. У меня на это целый вечер будет. Не беспокойся, не простужусь, у меня иммунитет хороший был всегда, а теперь – так просто замечательный, – улыбнулся он ободряюще. – Успею еще в комнате насидеться. А в Академии мне раньше бывать не приходилось. Пусть Хэл пока покажет, как он здесь устроился – комнату в общежитии, аудитории… Встретимся, когда ты закончишь свои дела с Риан.

– А как я узнаю, куда идти?

– Я скажу, – хмыкнул Ксиль. – Зачем еще нужны телепаты? Буду дожидаться вас с Дэйром на кухне, как примерная домохозяйка… Парень, а здесь есть кухня? – снисходительно обратился он к Александру.

«Парень», на свету оказавшийся тощим, среднего роста мужчиной с лошадиным лицом и суровой складкой между бровями, поежился и нехотя признался:

– Нет. У нас даже комнат с учебными лабораториями осталось немного. Почти все помещения либо заняты, либо непригодны для житья. Есть апартаменты без каминов и печей, но в них сейчас невозможно находиться – там мороз, как на улице, – торопливо пояснил он, глядя, как лицо Ксиля приобретает все более суровое выражение. Я чуть не лопнула, пытаясь запихать обратно в себя дурацкое хихиканье, так и рвущееся наружу. Не знаю, как, но князь пока умудрялся не переигрывать, оставаясь и грозным, и обаятельным. – К тому же западная башня Терсис закрыта для посещения. Оптимально было бы выделить комнату в Колата или Сириус… Я подберу для вас наилучший вариант, поверьте!

– Верю-верю, – успокаивающе улыбнулся Ксиль, пряча клыки. – И даже сам за этим прослежу. Малыш, ты не потеряешься одна в этом хаосе? Коридоры тут, похоже, путаные.

– Не потеряюсь, – уверенно мотнула я головой. – Три месяца здесь прожила, это тебе не на экскурсию разок сходить. Кстати, а можно выделить комнату именно в Сириусе? Мне тогда не придется привыкать к новому месту.

Под пронзительным взглядом Максимилиана Александр дернулся и угодливо закивал:

– Конечно-конечно, именно так мы и поступим…

Хэл старательно отводил глаза от лебезящего мага, делая вид, что ничего такого не происходит. Конечно, ведь мы потом уедем, а ему здесь еще три года учиться. Сам-то комендант власти особой не имеет, но может запросто стукнуть кому-нибудь из деканата, и тогда Хелкару даже заступничество Рэмерта не поможет.

«Не волнуйся, этого Александра каждый день кто-нибудь шпыняет, – мысленно успокоил меня Ксиль. – Мне даже жалко этого несчастного человечка. Я, пожалуй, не буду его слишком сильно пугать. Оцени мою добродетельность!»

«Ценю», – отозвалась я скептически.

Ксиль неисправим. Снаружи – вредный подросток, изнутри – опытный манипулятор. Вот нередки ситуации, в которых отличить одно от другого сложновато.

– Ну, так где твоя комната? – весело и предвкушающе обратился Дэйр к Хэлу, снимая напряжение. – Отведешь меня?

– А? Отведу, да, – угрюмо кивнул мой брат. – Нэй, поговорим потом?

– Ладно, – согласилась я. – Приходи в любое время, или меня зови к себе.

Ксиль подмигнул и потянул Александра в коридор налево, безошибочно угадывая местонахождение башни Сириус. Хэл с оживленно болтающим Дэйром отправился направо. Я некоторое время постояла в холле, а потом начала подниматься по лестнице – и лаборатории, и библиотека находились в восточной башне Нюкта. Если не найду Риан сегодня, попытаю счастья завтра. Не такая уж у меня важная информация, время терпит. Ведь главной-то задачей было увезти Дэйра из шумного человеческого города и завалить свежими впечатлениями, чтобы ностальгия не заедала.

Удивительно, но за то время, пока я слонялась по коридорам и лестницам Нюкта, на моем пути не встретилось ни одного студента. Странно, время-то еще было не позднее – шесть или семь часов, уж не помню, какая зимой разница с Зеленым. Зато даже в куртке меня просквозило – дуло изо всех щелей. Наверное, за изоляцию тоже отвечала магия…

Интересно, а почему здесь так пустынно? Комендантский час, или ребята к экзаменам готовятся, или просто никто не хочет вылезать из теплых спален в промозглые коридоры? Надо будет потом у Хэла поинтересоваться. Все-таки тишина для учебных заведений – понятие даже не столько ненормальное, сколько аномальное.

Лаборатории были закрыты. Я несколько раз дернула ручку, постучала без энтузиазма, а потом отправилась в библиотеку. После выходки у ворот мне совершенно не хотелось дергать нити по пустякам. Лучше завтра попросить Рэма помочь мне. Или Ксиля – он телепат, должен чувствовать равейн.

Особенно таких, как Риан.

Немного сомневаясь в целесообразности сегодняшних поисков, я поднялась еще на два этажа вверх и осторожно потянула на себя двери библиотеки. Они отворились бесшумно.

Внутри горел свет и было тепло. Пост дежурного библиотекаря пустовал. Странное давление, блокирующее магию, здесь немного ослабело, и я с удовольствием воспользовалась возможностью безопасно полюбоваться на нити.

На колдовском уровне библиотека сияла. Нет, не так – она обволакивалась изнутри мягким светом, исходящим от силуэта в лабиринте стеллажей.

Эстаминиэль. Но не Риан.

Подстегиваемая любопытством, я быстро нашла дорогу к источнику сияния. Им оказалась немолодая полноватая женщина, читающая что-то с экрана ноутбука. Время от времени пухлые руки начинали порхать по клавиатуре, а потом равейна снова впадала в созерцательную задумчивость.

Когда я сделала шаг из темного коридорчика к ее креслу, женщина внезапно подняла на меня глаза – теплые, цвета черного кофе. Отсветы от экрана плясали на коротких волосах, покрашенных рыжеватыми «перьями», дробились в коричневых топазах серег…

– Здравствуй, Дэй-а-Натье, – произнесла Творящая из триады искусств. – Я тебя уже заждалась.

– Здравствуйте, госпожа Мелисса, – слабо улыбнулась я. – Рада вас видеть.

Сердце у меня екнуло от тревожных предчувствий.

– Присаживайся, – заботливо указала она на кресло, накрытое пледом. – Замерзла?

– Немного.

– Тогда немного горячего чаю тебе не помешает, – улыбнулась Мелисса, и от уголков глаз разбежались лучики-морщинки. – Поможет расслабиться. С мятой, с лимоном?

– С лимоном, – я осторожно присела на самый краешек кресла, хотя очень хотелось забраться с ногами и закутаться по уши в мягкий плед. Внезапный приступ беспокойства-озарения медленно отпускал, оставляя только неприятное послевкусие. Как будто огромная черная собака хотела цапнуть за ногу, зарычала – и вдруг передумала и улеглась у дверей, сверля глазами-плошками. – Но без сахара. Можно?

– Конечно, милая.

Мелисса составила ноутбук с коленей на столик и взяла блокнот. Черканула пару строк… А потом звонко, по-мальчишески, прищелкнула пальцами.

На столе появились две чашки с горячим-горячим чаем. Не тоненькие, фарфоровые, а как будто сбежавшие из дачного сервиза: большие, круглые, с яркими оранжевыми цветами. От чая исходил уютный и смутно знакомый с детства аромат, как будто в заварку добавили душистые смородиновые листья. Со дна медленно всплывали тоненькие кружочки лимона. С краю, на блюдечке, лежали куски коричневатого сахара.

– Угощайся, – гостеприимно предложила Мелисса, – откладывая блокнот.

Я скосила глаза. На белом листе было аккуратно написано: «По щелчку, как по волшебству, на столе появились две чашки именно с таким чаем, какого и хотелось ей».

Честно говоря, с таким способом колдовать я сталкивалась впервые. Даже мурашки по спине пробежали от волнительности момента.

– Вы управляете своим даром с помощью только слов?

Мелисса с видимым удовольствием пригубила горячего напитка. Поколебавшись, я последовала ее примеру.

Чай был очень кислый. Как раз такой, какой мне нравился.

– Я создаю истории – вот это мой дар. А магия всего лишь их воплощает, – совершенно непонятно пояснила Творящая, но я не стала углубляться в дебри и просто кивнула. Мне было любопытно другое.

– Получается, ваш дар схож с пророческим? Управление бытием через слово?

Мелисса помедлила с ответом. Язычок пламени в алхимическом светильнике дернулся и вдруг разгорелся ярче, будто получив приток кислорода.

– Сложный вопрос… – еще один долгий глоток. – Начать, пожалуй, следует издалека. Все мы по сути делаем одно и то же – через более тонкие слои эфемерата воздействуем на грубые. Но полностью осознают свои действия только сестры иллюзиона, живущие на всех уровнях одновременно. А мы, остальные – как калеки. Кто слеп, кто глух… – усмехнулась она. – Вот и приходится довольствоваться тем, что имеем. Ты – колдуешь через нити. Это словно осязание пополам со зрением. А у меня инструмент – слово… как будто я полностью лишена возможности воспринимать тонкие слои, но зато могу им указывать. Вслепую. С одной стороны, очень удобно. Малые желания, вроде этого замечательного угощения, – Мелисса кивнула на чашки, – исполняются мгновенно. Мне даже не надо раздумывать над формой заклинания, над плетением. Магия все решает сама. Но с другой стороны, тонкий инструмент – значит слабый и хрупкий. Мне не хватает мощи для того, чтобы устроить что-нибудь по-настоящему глобальное, вроде того, что ты сделала с бурей. Это удивительно, особенно здесь, где магия почти не работает. Но у мощного инструмента есть один недостаток. Догадываешься, какой? – взгляд ее стал немного печальным.

Еще б я не догадывалась! Из-за этого «недостатка» я хуже последней равейны. Иногда кажется, что лучше было бы остаться на седьмой ступени – без вечной молодости, без яростной, сметающей всякой контроль силы…

Остаться собой.

– Это очень неуклюжий инструмент, – сердито пробурчала я, грея ладони на чашке и сознательно гася собственное раздражение. Что уж теперь кипятиться, ничего не попишешь… У меня ни материализация, ни перенос предметов, ни даже простейшие косметические заклинания с первого раза не получались. Только то, на чем я руку набила еще до инициации – амулеты, телепортаторы, отвод глаз – выходило сносно.

– Совершенно верно, – без улыбки, за что я была жутко благодарна, ответила Творящая. – В мелочах ты беспомощнее любой каэли или даже аш-равейны. Но зато тебе под силу то, на что я, например, замахнуться не могу по определению. Скажем… – пауза интригующе затянулась – … уничтожение Древнего. А ты дважды не только выживала после такого столкновения, но и выходила из него победительницей.

Я чуть не подавилась глотком чая. В носу тут же стало кисло. Я неловко поерзала в кресле, машинально натягивая плед на колени.

– Ничего себе, победительницей, – пробормотала я, отводя взгляд. Слава демоноборца мне была ни к чему. Уж очень обязывают такие титулы. И не заметишь, как тебя, чересчур удачливого «воителя», погонят на битву с очередным злом. Это все равно, что стать старостой в пятом классе – до выпуска будешь тянуть лямку. – Там победой и не пахло. Если вы о моих приключениях на побережье, то я сама не поняла, как все вышло. К тому же мне помогал самый настоящий менестрель – истинный… та девушка. Не помню, как ее звали. А второй раз, когда мы с Энни, то есть с Феникс штурмовали инквизиторскую базу, то все сделал Клод.

У Творящей был слишком внимательный взгляд для того, чтобы посчитать наш с ней разговор просто отстраненной беседой на философские темы. И это мне очень-очень не нравилось.

– К слову, о базах, – мягко улыбнулась Мелисса. – Совсем позабыла о вашей последней выходке с Северным князем. Получается, что с Древними ты сталкивалась целых три раза, так? – поинтересовалась она.

Меня охватило стойкое чувство, что эти вопросы – не проявление праздного любопытства. Интересно, а Айне могла рассказать королевам полную версию пророчества? Вряд ли Совет уж совсем ничего не знает, так что вопрос только в степени осведомленности.

Мелисса машинальным, привычным жестом потянулась к ноутбуку. Щелкнула мышкой на крестик, закрывая старую страницу…

Древние, наша инициация, изменение политики Ордена – звенья одной цепи, Айне давно намекала на это. Долгое время я старалась держаться подальше от судеб мира – пусть решением глобальных проблем занимаются те, кто умеет. Но все равно приключения словно хвостом за мной ходили. Впору и правда поверить в пророчество… Но как не хочется!

Интересно, а Айне знает, чем все закончится? Надо бы у нее спросить. Как-нибудь, при встрече – непременно.

Еще щелчок – и экран погас. Мелисса мягко закрыла ноут, превращая его в безмолвную, невзрачную, серую коробочку.

Это если не знать, что находится внутри.

– Четыре, – ответила я после неловко затянувшейся паузы. – Четыре раза, если считать происшествие в Пределах. Меренэ, наследница, совсем запуталась с личной жизнью и выбрала себе неправильного парня. Демона по имени Рэй. В итоге, конечно, недоразумение разрешилось в нашу пользу. Древнего убил Северный князь, Меренэ приняла в этом посильное участие и тем самым доказала отцу, что уже может отвечать за свои поступки. И теперь у Пределов новая Повелительница, – скомканно закончила я, тушуясь под внимательным взглядом Мелиссы.

– Ну-ка, поподробнее, – распорядилась эстаминиэль, стоило мне замолчать. В темных глазах появился нехороший металлический блеск с налетом заботливой сладости, какой бывает у прожженных политиков во время предвыборной кампании. – Расскажи мне все, что знаешь, Найта, – после обращений вроде «милая» и «дорогая», которыми изобиловала речь Мелиссы, мое имя прозвучало как-то по-особенному официально. – О смене власти в пределах нам известно, но вот подробности держатся в секрете. Расскажи, пожалуйста. Это важно.

Я беспрекословно подчинилась. Одной из целей поездки было донесение последних «запредельных» сплетен до ушей королев. Так почему бы не рассказать обо всем сегодня и не освободиться от ответственности? Конечно, лучше было бы побеседовать с Риан, которая в последнее время фактически управляла Советом, координируя общие действия, но что знает Творящая – знает и Танцующая.

Леди Мелисса выслушала мой долгий и путаный рассказ с терпением учителя младших классов. По ходу повествования она делала в блокноте короткие пометки, которые потом обернулись почти четырьмя часами расспросов. Прояснение подробностей вымотало меня посильнее, чем недавнее колдовство. Кислый чай с лимоном, которым наполнялась кружка каждый раз, когда в разговоре появлялась пауза, чуть ли из ушей у меня уже не лился. Заманчивое на первый взгляд кресло обернулось пыточным инструментом, от которого болела поясница. Расшнуровать сапоги и расслабленно влезть в кресло с ногами мне не давало отчетливое опасение, что дома я надела заштопанные носки.

Но самое большое неудобство доставляло то, что мне пришлось врать.