Текст книги "Встреча с мечтой"
Автор книги: София Нэш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)
Майкл непроизвольно сжал кулаки.
– Послушай, Чарлз, мистер Раньер теперь владелец собственности, как тебе известно.
– Эй, если все уже наговорились о всякой чепухе, – прочистил горло герцог Хелстон, – может, сядем за стол? – И, не дожидаясь ответа, он стал всех подталкивать к столовой.
Эйта проигнорировала предложенную внуком руку и проковыляла к Майклу. Майкл еще раньше заметил, что она имеет привычку носить самые вызывающие туалеты. И сегодняшний вечер не стал исключением. Ее крошечную фигурку украшал наряд из алого шелка, отделанногб черным кружевом.
– Мистер Раньер, хочу попросить вас…
– Все, что угодно, мадам!
Старая герцогиня с самого начала понравилась Майклу.
– Я ловлю вас на слове, сэр. Мой внук, которым я очень дорожу…
– Разве я у тебя все еще не единственный внук, Эйта? – с дьявольской улыбкой перебил ее Хелстон, собирая всех в огромную комнату.
– Так вот, как я уже сказала, мистер Раньер, мой внук, которым я иногда очень дорожу, а в остальное время не дорожу вовсе, – продолжала герцогиня, покачав головой, – скоро станет старше на целый год, и я планирую…
– Черт побери, – опять перебил ее Хелстон, – я думал, мы договорились прекратить это ежегодное безумие.
– Нет, ты просил меня не устраивать это, а я сделала то, что делаю каждый год, – не послушала тебя. В любом случае, пожалуйста, могу я продолжить?
Хелстон тяжело вздохнул и настоял взять на колени обоих своих отпрысков, пока его жена следила, чтобы все положили себе ароматное угощение, которым был уставлен стол: жареная свинина с гарниром из запеченных яблок, фазан в желе, имбирные пряники, карри из яиц, – словом, очень богатый выбор.
– Мистер Раньер, я перейду сразу к делу, чтобы меня больше не перебивали, – продолжала Эйта, расправляя салфетку на коленях. – День рождения моего внука приходится на День невинноубиенных младенцев, и мне было бы очень приятно, если бы в этот вечер вы были с нами. Должна пояснить, что существуют три вещи, чтобы заставить джентльмена прийти. На самом деле существует только одна вещь, которая заставляет увлекающегося или, скорее, фанатичного поклонника…
– Карты. Лучшая в Лондоне игра в фараон и вист, – медленно сказал Хелстон, с невероятной нежностью целуя одного из своих отпрысков. – И, кроме того, Раньер, я не думаю, что ты играешь.
– Наверное, это занятное развлечение, – с каменным лицом ответил Майкл.
– Люк, пожалуйста, ты поступаешь нечестно, – прервала их Грейс. – Я умоляю тебя, перестань. Право, мистер Раньер не может себе позволить… – Она замолчала, обиженная.
– Насколько сложная эта игра? – тихо спросил Майкл.
– Слишком сложная, если вы вынуждены спрашивать, – пробормотал Элсмир, немного смутившись.
– Я, например, желаю, нет, Господи, я настаиваю поставить на мистера Раньера, – сказал мистер Браун. – Я должен тебе, парень. Должен тебе за спасение леди Шеффилд.
– В таком случае мне придется поддержать твоего внука, Эйта. Герцоги должны объединяться против… Герцоги просто должны объединяться, – вывернулся из затруднительного положения герцог Бофор, прищурив глаза в направлении Майкла и мистера Брауна.
– Мне кажется, будет честным напомнить вам, ваша светлость, – с кислым лицом сказал мистер Браун, – что День святых невинноубиенных младенцев – также день невезения, и Люку никогда особенно не везло в этот день в…
– Напоминаете мне, – перебил его Хелстон; – почему я приглашаю вас на эти праздники, Брауни [8] [8]Брауни – в мифологии самые ближайшие родственники домовых. Человечки бурого цвета (отсюда и их название) всячески стараются помочь тем, кто нуждается в помощи, и для этого их надо позвать на ужин.
[Закрыть]?
– Замечательно. Все решено, – бодро улыбнулась Эйта. – Мистер Раньер должен там быть.
Майкл открыл рот, чтобы уклониться от приглашения, но герцогиня сделала вид, что ничего не заметила.
Приходите ровно в семь, мистер: Раньер. Мы начинаем рано и играем долго.
– Я постараюсь, мадам, – уклончиво ответил Майкл. – Должен сказать вам, что скорее всего это будет мой последний день пребывания здесь. На следующий день я возвращаюсь в Бринлоу.
Ему не надо было даже поворачиваться в сторону Грейс, чтобы увидеть ее лицо, потому что он и так почувствовал, как она напряглась. Даже если это будет последнее, что он сделает, он обязательно найдет сегодня способ поговорить с ней наедине.
У Хелстона прояснилось лицо, когда он услышал эту новость. На самом деле впервые за все это время Майкл увидел улыбку на лице этого человека, а один довольно кривой зуб делал его еще больше похожим на дьявола. Как только очаровательная герцогиня терпит его? В этот самый момент Майкл стал свидетелем удивительно нежного взгляда, который герцогиня подарила своему мужу, и он стал тупо гадать, кто из них, Хелстон или Элсмир, воспользовался бильярдным столом для удовлетворения страсти. Майкл готов был поспорить, что это герцог.
Свой следующий шаг к Грейс Майкл планировал так же методично, как карманный воришка в трущобах. Пока другие сидели, набивая себе желудки, как упитанные цыплята, Майкл обдумывал свои возможности. Грейс отказывалась встречаться с его взглядом всякий раз, когда он смотрел на нее.
В конце концов, ужин завершился без единого оскорбления или ссоры. Великолепная еда утихомирила даже Бофора.
Майкл схватил Грейс за руку, когда джентльмены, прежде чем выпить после ужина по бокалу бренди, решили проводить дам в гостиную.
– Может быть, покажете мне дом, леди Шеффилд? Майкл нарочно сказал это громким голосом, чтобы услышала старая герцогиня. Он знал, что в том углу получит поддержку.
– Да-да, Грейс. Ты должна показать ему нашу галерею. Она пополнилась портретом импозантной дамы от генеалогического древа Розамунды.
– Клянусь, что графиня Эдвина сердито смотрит на всех, кто проходит мимо, кроме Люка, – засмеялась Розамунда. – По какой-то причине она улыбается, когда он проходит мимо.
– Пожалуйста. – Майкл почувствовал нерешительность Грейс. – Вы окажете мне большую честь, – шепнул он ей прямо в ухо.
Грейс в отчаянии перевела взгляд с Эйты на Розамунду, потом посмотрела на Майкла.
– С удовольствием, – смилостивившись, процедила она сквозь зубы явную ложь. – Эйта, будь добра, налей мне, пожалуйста, чаю. Мы через несколько минут вернемся.
– Ну конечно, моя дорогая, конечно!
Грейс повела Майкла, нет, скорее, потащила по длинному коридору, когда другие гости удалились в гостиную. Майкл на секунду остановился у первой двери и заглянул внутрь. Библиотека. Они прошли мимо, и он взялся за ручку следующей двери. Что-то наподобие женской гостиной. Майкл сразу закрыл дверь.
– Что ты делаешь? – удивлённо подняла брови Грейс.
– Совершаю быструю прогулку по дому. Ты же именно это обещала мне, правда?
Грейс вздохнула и пошла дальше по коридору, отделанному позолотой, а Майкл по пути заглядывал в каждую комнату.
Вот он опять остановился. Ага. Наконец-то. Он затащил ее в комнату и закрыл дверь.
– Что ты делаешь?! – повернулась Грейс.
– Вот то, что я хотел увидеть. И не надо показывать мне старомодные портреты, – улыбнулся он. – Наш разговор в Бринлоу… Ну, я надеялся… – Майкл прижал ее спиной к обитому войлоком столу и с величайшей нежностью посмотрел в ее удивительное лицо. – Разве ты можешь винить меня? У меня не было ни одной минуты, чтобы побыть с тобой наедине, потому что эти лорды смотрели за тобой, как собаки, охраняющие курятник.
– Зачем тебе понадобилось остаться со мной наедине? Между нами нет ничего такого, о чем надо говорить без присутствия поблизости моих друзей.
– Разве? – Майкл коснулся губами ее виска. – Ну что ж, мне никогда не было особого дела до зрителей, когда я хочу побыть с тобой наедине. Это нарушает замысел, правда?
– Перестань. – У Грейс от душевной боли потемнели глаза, и она попыталась оттолкнуть его. – Пожалуйста, не надо все так упрощать. Я не выношу флирт. А ты с момента появления в Лондоне только этим и занимаешься.
– Вот что происходит, когда ты бездельничаешь и вместо работы целый день встречаешься с высокими особами. А я думал, ты благосклонно относишься к надменным щеголям.
Грейс промолчала в ответ. Тогда Майкл отпустил ее и грубо сбросил с себя маску благополучия, которую он так тщательно поддерживал с тех пор, как приехал в Лондон.
– Я больше не могу продолжать этот фарс, Грейс, – медленно, низким голосом сказал Майкл. – И я решил, что тебе будет лучше знать правду о моем прошлом.
– Послушай, – Грейс отступила на шаг, – в этом нет необходимости. Через несколько дней ты уезжаешь.
Ты сам только что сказал об этом. И мне бы хотелось, чтобы мы расстались друзьями, поскольку ты ясно дал понять, что хочешь именно этого… и ничего другого в конечном счете быть не может. Я считаю точно так же. И действительно думаю, что будет лучше, если мы воздержимся от этой… от этой…
– Ну же?
– От этой бессмыслицы, – нервно закончила Грейс.
– Бессмыслицы? – Ему ужасно хотелось, чтобы она подошла к нему, но она не подойдет, и он не мог винить ее за это. – Мне кажется, мне больше нравилось, когда ты называла это супружеским счастьем.
– Я не вынесу этого. – Грейс закусила нижнюю губу, и Майклу не терпелось расправить ее с помощью поцелуя, но вместо этого он заставил себя сказать то, ради чего пришел сюда.
– Грейс, мне нужна минутка, чтобы объяснить тебе, почему я не могу сделать тебе предложение выйти за меня замуж.
– В этом нет необходимости, – посмотрела на него с обидой Грейс.
– Это совершенно необходимо. И я прошу тебя простить меня за то, что я не рассказал тебе, вернее, за то, что недостаточно доверял тебе, чтобы рассказать все еще до твоего отъезда из Бринлоу.
Грейс, должно быть, заметила что-то в выражении его лица, потому что взгляд ее голубых глаз вдруг смягчился.
– Ну что такое, Майкл? Я знаю, что ты не раздариваешь свое доверие налево и направо, но я обязана тебе моей жизнью. И я обещаю, что не подведу тебя, несмотря ни на что.
– Грейс, – сказал Майкл так тихо, что она подалась вперед. – Я… я… О Господи… Понимаешь, дело в том, что я совершил ужасное преступление… Я – лицо, скрывающееся от правосудия. – Он заметил шок на лице Грейс, но не останавливался. – Много лет назад был выдан ордер на мой арест и назначена огромная сумма вознаграждения.
– Но что ты сделал? – прошептала Грейс.
– Я убил человека, – выдавил из себя Майкл.
– Я не верю.
Майкл отшатнулся, увидев ужас, промелькнувший по ее лицу, и горечь заполнила его душу.
– Придется, Грейс. Я виноват, меня ждет виселица. По этой причине я покинул Англию и сейчас по-прежнему был бы на другой стороне океана, если бы не завещание Сэма.
– О, Майкл… – совсем поникла Грейс.
– Ну вот, – погладил ее руки Майкл, – теперь ты знаешь правду, можешь попрощаться со мной и быть счастлива. Теперь ты понимаешь, почему я должен вернуться в свой уголок Йоркшира. И почему ты продолжишь жить здесь. И я обещаю, что больше никогда не появлюсь в кругу твоих друзей опять и никогда не стану искать встречи с тобой, хотя мне хотелось бы сделать все наоборот. Глупо было с моей стороны приезжать. Но, Грейс… Господи, я просто не мог без тебя. Я должен был увидеть, что у тебя больше нет выражения обиды на лице. Я должен был заставить тебя понять, что ты желанна, даже если любовь кузнеца-убийцы гроша ломаного не стоит.
Майкл тихонько отошел от Грейс и подошел к краю бильярдного стола, взял два шара и толкнул один из них скользить по войлочной поверхности.
– Теперь тебе надо возвращаться к своим друзьям.
– Давай прощаться. Другого выхода нет. Передай мои извинения Эйте, что я отвлек тебя, твой чай уже, наверное, остыл. – Майкл смотрел на второй шар, который он послал следом за первым, и в результате столкновения один упал в лузу. Майкл обошел стол, чтобы дослать его, и в этот момент сзади его обхватили тонкие руки Грейс.
– Майкл… Ты не можешь заставить меня уйти так просто.
Майкл стоял молча, опустив голову.
– Тебе не надо рассказывать, что произошло, в этом нет необходимости. Я уверена, у тебя была очень веская причина для того, чтобы ты… Для того, что случилось. И еще я уверена, что ты не должен винить себя. Ни в чем. Это, конечно, была самозащита.
– Не обманывай себя. – Майкл почувствовал, как у него самопроизвольно свело скулы. – Я убил человека, просто и обыкновенно. И если меня когда-нибудь найдут, это будет позор для любого из моих знакомых и друзей. Ты ненавидишь скандалы, Грейс. Ты бежала от них, когда я тебя нашел. Поверь мне, две разорванные помолвки покажутся тебе детской игрой по сравнению с тем, когда тебя застанут с убийцей. Ты никогда больше не сможешь гордо поднять голову ни в одной гостиной Лондона. И даже если меня никогда не поймают, сможешь ли ты похоронить себя где-нибудь на краю света, где рядом с тобой буду только я? Хотя, если можно так выразиться… – Майкл храбро старался не показывать, как тяжело ему дается этот разговор, – в этом есть что-то привлекательное.
– Перестань! Не надо относиться к этому с такой легкостью. – Грейс запнулась, но только на секунду. – Я не верю, что ты – злодей. И, Майкл, я понимаю, почему ты никому не доверяешь. Наверное, когда дошло до сути дела, тебя слишком многие предали. Недавно ты советовал мне не доверять людям, – заторопилась Грейс, – но видишь, я доверилась тебе в тот день, когда, ослепленная вьюгой, позволила посадить себя на лошадь. Я стала доверять тебе еще больше, когда мы оказались вместе. Я не боюсь будущего, потому что… О Господи, Майкл, разве ты не догадываешься, какие чувства я испытываю к тебе в своем сердце?
На мгновение на Майкла словно нашло затмение какое-то.
– Не надо делать из этого трагедию, – тут же быстро нашелся он, отрывая от себя ее нежные руки.
– Не смей говорить мне, что делать или что чувствовать. Разве ты не знаешь, как я устала от всех, пытающихся защитить меня. Что мне делать и чем рисковать, должна решать только я сама.
– Грейс, у тебя была всего лишь какая-то четверть часа, чтобы подумать о том, с чем я живу всю жизнь, – со сдерживаемым волнением, потрясенный ее мужеством и верой в него, заговорил Майкл. – Не обманывай себя на этот счет.
Грейс проигнорировала его попытки увести их разговор в сторону и внимательно вглядывалась в его лицо.
– Мы могли бы найти способ во всем разобраться. Возможно, если бы ты захотел довериться Люку или Куину, они смогли бы тайно помочь тебе найти решение.
– Мне кажется, что они скорее тайно договорятся повесить меня, используя твой жемчуг. Даже ты должна заметить, как им не терпится проводить меня назад в Йоркшир, – прошептал ей на ухо Майкл, зарывшись руками в серебристые локоны ее мягких волос. – Грейс, ты не понимаешь, я сделал мой выбор семнадцать лет назад. И хотя были времена, когда мне хотелось, чтобы я более взвешенно обдумывал мои поступки, когда судьба постучалась в мою дверь… Грейс, я мало, о чем сожалею. Мне жаль, что приходится рассказывать тебе об этом. Но уверяю тебя, если бы у меня был хоть малейший шанс обеспечить тебе нормальную жизнь, я бы ухватился за него. Но такого шанса нет.
Грейс опустила голову.
– Любимая моя, не грусти. Я счастлив, что наконец рассказал тебе. Теперь ты поймешь, почему я сказал то, что сказал, и почему я поступил так, как поступил. А теперь я хочу, чтобы ты оказала мне последнюю услугу.
– Но, Майкл, я уверена, если я…
Майкл приложил указательный палец к ее губам, заставляя замолчать.
– Что такое, Майкл?
– Я хочу, чтобы ты обещала мне, что никому об этом не расскажешь. И еще обещай мне, что мы приложим все силы, чтобы встретиться, по крайней мере, еще один, последний раз до моего возвращения в Бринлоу. Потому что мной руководят эгоистические побуждения, и я хочу, чтобы у меня остались счастливые воспоминания о тебе, без всяких разговоров о моем прошлом и без лжи.
Грейс, я хочу, чтобы ты вспоминала обо мне с любовью, если это, возможно, после того, что я рассказал тебе о моем отвратительном прошлом. А еще я хочу, чтобы ты позволила этим воспоминаниям постепенно уйти из своей памяти и устроила хорошую, счастливую жизнь с кем-нибудь, кто подходит тебе по всем статьям.
– Ты бы ни за что не сказал это, если бы действительно…
Ее слова прервал стук в дверь.
– Простите за вторжение, – в дверях появилась темноволосая голова герцогини, – но Люк мечет гром и молнии и грозится… Ладно, я постараюсь удержать его еще несколько минут.
– Мы будем следом за вами, мадам! – Майкл схватил Грейс за запястье и потащил ее к двери. Но когда герцогиня ушла, он прислонился к дверному косяку и, заключив Грейс в объятия, заглянул в ее тоскливые глаза. – Господи, да как же я нашел тебя? Как же я заслужил тебя, пусть даже на этот короткий промежуток времени? – Он болезненно сглотнул, чувствуя, как спазм перехватил горло, и прижался губами к ее губам. Он отчаянно пытался запечатлеть в своем мозгу это мгновение. У них оставалась так мало времени. Он не должен тратить ни минуты впустую. Даже сотой доли секунды.
Глава 15
Через два дня, находясь в уединении в своей прекрасной комнате, примыкавшей к спальне, Грейс обмакнула перо в чернильницу и обвела кружком объявление в «Морнинг пост». Обдумывая свое затруднительное положение, она рассеянно водила по подбородку пушистым концом пера.
Майкл просил ее максимально использовать оставшиеся до его отъезда в Бринлоу дни, и она сделает так, как он предложил. Но из головы у нее никак не выходила тайна, которую он ей раскрыл.
Она собрала воедино все противоречивые поступки и разговоры, которые происходили у них в Йоркшире, все, что он сказал ей во время их мучительного расставания, и все его слова здесь, в Лондоне. И чем больше она думала об этом, тем крепче становились ее убеждения и тем сильнее ей хотелось стать для него такой, какой он хотел. Ему надо было, чтобы она была такой же сильной, каким был он сам в течение долгого времени.
И она окажется на высоте положения. Потому что Грейс была почти уверена, что видела в его глазах правду… Что он любит ее, по-настоящему любит. А еще больше она верила в то, что он невинен, как младенец.
Грейс посмотрела на объявление, лежавшее перед ней. Два дня она просматривала утренние и вечерние газеты, прежде чем нашла загородный дом менее чем в сорока милях от района Гайд-парка. Агенты в Лондоне предлагали немедленный договор найма, но сроком на один год. Она позволит себе скромное проживание в Беркшире, даже если дом не нужен ей на такой длительный срок. И все это ради шанса тайно побыть с ним, пока они спланируют свой окончательный отъезд. Учитывая обстоятельства, это – единственное решение.
Пока Грейс писала письмо, приняв условия и указав ожидаемую дату приезда, она также составила план, как лучше попросить свою преданную служанку Салли втайне доставить письмо с нужным количеством золотых гиней агентам.
Грейс задумалась на минутку, потом подписала письмо своим именем и девичьей фамилией матери: Ройен. Грейс закусила губу. Возможно, ей придется жить с новым именем, если Майкла когда-нибудь в будущем найдут. Поскольку он человек незнатного происхождения и не мог избежать ареста, им придется бежать, скрываться всю жизнь. Но она легко может позволить себе купить новую жизнь с ним, подальше от всего, что им обоим известно. Возвращаться в Йоркшир было очень опасно, учитывая неудачное знакомство с болтливым герцогом Бофором. Возможно, мистер Браун поможет им найти уединенный домик в Шотландии, если до этого дойдет.
Но как они смогут пожениться, учитывая опасность длительного публичного оглашения имен лиц, предполагающих вступить в брак? Грейс закрыла лицо руками. Это казалось таким невозможным. Все. Она ненавидела обман, а все это было не чем иным, как обманом. Наконец она поняла, что Майкл так старательно пытался донести до нее.
И все же… От этого ей еще больше хотелось бороться против несправедливости. На то, чтобы убедить Майкла позволить ей уехать с ним, уйдет много времени. Но она объяснит ему, как пришла к такому решению сегодня, в день подарков, когда выдержала поток тех же самых людей, которые, она всегда знала, находились в Шеффилд-Хаусе, пока они хвастались своими ежегодными подарками. Она была совершенно безразлична к ним.
Послышался легкий стук в дверь, Грейс торопливо посыпала письмо песком и спрятала его под книгу на своем секретере.
– Войдите.
– Ну что, ты готова? – впорхнула в комнату Розамунда с озорной улыбкой на лице. – Удивлена, что ты здесь. Я думала, что ты разыгрываешь.
– Тебе следовало знать меня получше. – Грейс взяла свою шляпу с вуалью для верховой езды, поправила тяжелую юбку амазонки и встала. – Разве я когда-нибудь кого-то разыгрывала?
– Нет, но все когда-то бывает впервые.
– Это правда. Я подумаю об этом и, возможно, просто удивлю тебя. Может быть, даже очень скоро.
Сегодня утром на рассвете, как это происходило последние несколько дней, Майкл уселся верхом на Сиу и осторожно двинулся по полутемному лабиринту лондонских улиц. Сам себе он сказал, что делает это ради того, чтобы найти того мальчишку-трубочиста чтобы найти Джеймса. Но глубоко в сердце знал, что делает это со страхом. Майкл чувствовал беспокойство независимо оттого, где находился: в приюте, в больших домах друзей Грейс, даже на улицах, где он сейчас пытался затеряться. Ему надо уезжать из Лондона. Он остался здесь только из-за того, что попросил Грейс о последней встрече.
Майкл подоткнул края своего пальто с прорезями по бокам, чтобы защитить себя от холода. Его кобыла вскинула голову при виде оставшейся кое-где травы, и Майкл отпустил поводья. Сиу вытянула шею, но прибавила шаг и перешла на галоп. Да, даже лошадь пыталась донести до него, что надо уезжать из тесного Лондона и возвращаться на просторные вересковые поля Йоркшира, туда, где есть хоть малая степень безопасности.
К тому времени, когда они доехали до другой стороны парка, лошадь растратила свою энергию и перешла на быструю рысь. Напряжение Майкла тоже ослабло, самые худшие опасения рассеялись. Он сможет сделать это. Он сможет остаться и сходить на день рождения Хелстона. Остаться, чтобы воспользоваться последним шансом, испытать запрещенное счастье с Грейс, чтобы как следует попрощаться с ней.
Погрузившись в собственные мысли, он не услышал приближения кареты, которая катилась по улице, прилегающей к парку. Они на мгновение поравнялись, и Майкл встретился глазами с кучером и узнал его. Горди Лефрой, повзрослевший, как и сам Майкл. Не подумав, Майкл повернул голову и посмотрел вслед карете в темно-синих и золотистых тонах из конюшни Мэннинга. И в этот же самый момент голова Горди тоже повернулась вслед Майклу.
Страх сковал его внутренности, и Майкл, развернув Сиу, помчался прочь. Лошадь почувствовала его страх и понеслась галопом, словно все индейцы Каролины приготовились украсть ее у него.
Боже милостивый! Скажет ли Горди Мэннингу? Майкл молился, чтобы этого не произошло. Горди был одним из лучших работников на конюшне Мэннинга, он бы знал, кто виноват, даже если бы не был очевидцем того случая. Но Майкл знал, что на него лучше не рассчитывать. Для его бывшего знакомого соблазн вознаграждения мог оказаться слишком сильным.
Через час на его поиски могут быть отправлены ищейки с Боу-стрит. Приучив себя к горьким перспективам, Майкл знал, что ему надо делать, что он будет делать, пока не увидит Грейс сегодня вечером в доме Хелстона. Там сыщики вряд ли станут его искать.
К черту все, сегодня он весь день будет прятаться. Это он умел делать лучше всего.
Время вышло, и до первого января ждать не придется. Майкл заставил себя проглотить комок страха, застрявший в горле.
– Грейс, дорогая, давай заходи. Боже мой! Где ты была? Мы уже стали беспокоиться, – закудахтала Эйта, когда Грейс появилась на площадке грандиозной лестницы. Лакеи провожали последних гостей в столовую или в игровую комнату, располагавшуюся за ней, а Эйта собрала всех вдов в углу огромного холла.
– Простите, просто времени на то, чтобы отвести Лару в библиотеку и потом накормить уток на Серпентайне, потребовалось больше, чем я думала.
– Боже мой, ты провела уйму времени с той маленькой девочкой, – с улыбкой отметила Эйта.
– Тебя надо поблагодарить, – подхватила Джорджиана. – То, что ты обратила на нее внимание, для нее означает целый мир.
– Не за что меня благодарить. Уверяю вас, что я от ее горящих радостью глаз получаю удовольствия больше, чем она сама, – пробормотала Грейс.
– Брр, как сегодня холодно, – поежилась Эйта. – Думаю, пойдет снег. Это нарушит движение сегодня вечером. Напомните, чтобы я велела Фиппсу постелить солому, если это произойдет. Да, – вздохнула она, – наверное, зима в конце концов возьмет свое. И случится это, конечно же, в день, невезения, правда? Пойдем, Роза, ты обещала быть моей партнершей, да? Мне нужно, чтобы ты была рядом, если я надеюсь выиграть наконец несколько шиллингов у графини Хоум.
– Задача явно доставляет тебе удовольствие, – улыбнулась Розамунда и разгладила складки своего темно-красного платья. Она была настолько хороша в этом наряде, с такими живыми аквамариновыми глазами и такими блестящими волосами цвета воронова крыла, что Грейс не могла избавиться от мысли, что рядом с ней похожа на бледную куклу.
– Я останусь в столовой, если не возражаешь, Эйта, чтобы убедиться, что у гостей все в порядке. – Сара в простом платье сизо-серого цвета с выжидающим видом посмотрела в сторону Эйты и Джорджианы.
– Я не настолько глупа, чтобы пытаться переубедить тебя, Сара. Но где Элиза? Она уже должна быть здесь. – Эйта повернулась к Грейс. – Тебе, наверное, захочется узнать, что мистер Раньер прибыл два часа назад и исчез вместе с Люком, Куином, мистером Брауном и герцогом Бофором. Люк два дня метал гром и молнии. Если Раньер выиграет в фараона больше Люка, сдается мне, что мой внук расчистит весь путь до Йоркшира, чтобы помочь ему убраться домой.
– Хорошо бы они не придумали такую глупость, – вздохнула Грейс.
– Пошли, Пошли… похлопала ее по плечу Эйта. – Мальчишки останутся мальчишками.
– Мне только кажется, что справедливо будет признать, что девчонки тоже останутся девчонками, Эйта, – улыбнулась Розамунда. – Не ты ли только что сказала мне, что сегодня вечером собираешься обобрать графиню Хоум как липку?
– Нет. Я сказала, что хочу, чтобы Грейс обобрала как липку эту болтливую сплетницу, герцогиню Кендейл. Я просто собираюсь дурачить нашу соседку, пока она не выболтает несколько лишних гласных.
– Эйта, – Джорджиана закусила губу, чтобы не рассмеяться, – твой язык приобрел дерзкие, новые оттенки.
– А я готова поставить на карту, весь свой будущий выигрыш за сегодняшний вечер, что за это мы должны благодарить герцога Бофора, – с улыбкой пробормотала Розамунда.
– Эйта, я уже сказала тебе, что не буду играть, – вставила свое слово Грейс. – Я останусь с Сарой и Джорджианой.
Эйта и Розамунда перекинулись понимающими взглядами и направились к карточному столу. Грейс тяжело вздохнула и посмотрела на Сару с Джорджианой:
– Я знаю, что твердо могу рассчитывать, что вы не станете изводить меня. Ну что, пошли?
Из уважения ко дню рождения Хелстона нигде не было ни единой зеленой ветки, свешивающейся с богатых подсвечников, канделябров или балконов дома номер двенадцать на Портмен-сквер. Вместо этого, подобно шахматной доске, сверкал на фоне роскошных, но все же жестоких батальных сцен рая и ада, украшавших потолок, черно-белый паркетный пол.
Грейс, Джорджиана и Сара взялись за руки и смешались с беспорядочно движущейся толпой в столовой, по обеим сторонам которой располагались огромные камины, их часто сравнивали со страшными воротами в ад. Дверь в игровую комнату находилась на противоположной от Грейс стороне комнаты, и она видела зеленое сукно карточных столов. Ее охватило ощущение холода. Она не знала, хватит ли ей мужества подойти к нему. Ей просто тяжело смотреть на него за игровым столом.
Она боялась, что у него на лице появится маска заядлого игрока. Она всегда была одинаковой; возбужденные лица, одни – нелепо ликующие, другие – застывшие в отчаянии, и всех лихорадит от неистребимой привычки играть… Таким было лицо у ее отца.
Ей хотелось, чтобы Майкл не поддался искушению играть. Ее раздражало, что, когда у них осталось так мало времени в Лондоне, он предпочел провести его в той комнате, пусть даже с джентльменами, с которыми, как когда-то втайне надеялась Грейс, он завяжет устойчивую дружбу. Теперь ей казалось, что это было невероятно давно, а усилия были напрасными. Грейс выпрямила спину, чтобы смешаться со сливками бомонда, которые были просто счастливы получить желанные приглашения на день рождения Хелстона. И пока Грейс внимательно осматривала комнату, она уже в который раз отметила, что у многих, буквально усыпанных драгоценностями, гостей какой-то нелепый вид. Они все держали головы в одинаковой надменной и покровительственной манере, подбородки высоко задраны, плечи опущены, а щеки впалые, как будто во рту лимонный лед. И, что наиболее заметно, бросаемые ими взгляды и перешептывания, перемежающие всякий банальный разговор, сопровождались отработанным тоскливым выражением их глаз. По правде говоря, они большей частью напоминали собой леммингов. И почему только когда-то ей безумно хотелось проводить среди них все свои дни?
Грейс прошла по краю комнаты, чувствуя, что за ней следит несколько пар глаз. Она не смогла остановить себя и склонила голову, стараясь хоть одним глазком увидеть Майкла.
Ее взгляд скользил по дюжине вновь прибывших, занявших последние несколько столов, прежде чем она заметила Майкла. Он развязывал узел шейного платка, глядя на поток прибывающих людей.
– Мне казалось, ты сказал, что это обычная семейная встреча, Хелстон, – услышала Грейс его громкий голос.
– Всегда надо надеяться, – раздраженно ответил Люк, пересчитывая недостаточное количество игровых фишек перед собой. – Но когда ты проведешь больше времени в кругу моей бабушки, ты поймешь, что любое подобное событие она считает редким шансом показать свету подходящих леди из своего «Вдовьего клуба».
– Я на самом деле всегда называю их осиротевшими красавицами, – добавил для Майкла Куин Фортескью.
Грейс видела, как шевелятся губы Майкла, но не слышала, что он говорит.
– Эй, что ты там сказал, Раньер? – спросил герцог Бофор, положив на столе для игры в фараон богато украшенный эмалевым узором маркер.
– Я сказал, что «Бал-маскарад кобыл на рынке» был бы интереснее, – мрачно повторил Майкл, при этом чувствовалось, что он сильно напряжен. – Неужели вот так представляются своими родственниками в бальных залах по всей Англии изнеженные дамы? Если бы меня спросили, я бы ответил, что это чертовски примитивный ритуал. Да, – кивнул Майкл маклеру, – назовите мою ставку.
– Это текущий лимит [9] [9]Ставка, равная границе лимита стола.
[Закрыть], сэр, – ответил усатый маклер.
Майкл кивнул с отсутствующим видом.
– Неужели, Раньер? – холодно заметил Люк. – А как же революционеры в колониях вручают дам в руки ничего не подозревающих джентльменов?
