Текст книги "Девушка и призрак"

Автор книги: Софи Кинселла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

– Это не стилизация, а подлинник, – замечаю я.

– Да что вы!

Я посылаю ей обворожительную улыбку, но она отмахивается от меня как от назойливой мухи. Не так-то просто выглядеть куклой из винтажной коллекции «Дейли мейл». Особенно когда ты общаешься с бизнес-элитой.

– Вернусь через минутку, – выдавливаю я очередную улыбку. – Только попудрю нос.

В туалете я достаю бумажный платок и, намочив его, начинаю отдраивать краску с лица. Бесполезно.

– Что ты делаешь? – вырастает Сэди у меня за спиной. – Ты все испортишь!

– Хуже уже не будет, – бормочу я, продолжая тереть.

– Даже не старайся, – безмятежно щебечет Сэди. – Этот красный – несмываемый. Держится несколько недель. А помада еще лучше.

– Несмываемый?!

– Кто тебя только учил танцевать? – Сэди втискивается между мной и зеркалом.

– Никто. Сейчас специально этому не учат, просто смотришь, как это делается, и повторяешь.

– Оно и видно. Ты ужасно танцуешь.

– Да кто бы говорил, – обиженно парирую я. – Ты этого беднягу чуть не проглотила.

– Проглотила? – Сэди смотрит на меня с подозрением. – Что это значит?

– Это значит… сама догадайся. Не стану я обсуждать столь щекотливую тему с двоюродной бабушкой!

– И все-таки? – пристает Сэди. – Что это значит?

– Ты к нему приставала. Устроила пижамную вечеринку. Только практически без пижамы.

– А, – кажется, до нее дошло. – Это называется «проглотить»? Странная шутка. Мы называли это просто «секс».

– Тогда, – злюсь я, – что ты меня спрашиваешь…

– Или «поймай и оседлай», – добавляет она.

Поймай и оседлай?! И у нее еще хватает наглости объявлять мою невинную шутку странной?

– Неважно, как это называть. – Я снимаю туфлю и растираю сбитые пальцы. – Выглядело так, будто ты собираешься сделать это прямо здесь и сейчас.

Сэди ухмыляется и, глядя в зеркало, поправляет ленту в волосах.

– Не станешь же ты отрицать, что он просто красавчик.

– Смазливый, – неохотно признаю я. – Но такой скучный.

– Ничего подобного, – резко возражает Сэди.

– Именно так. Он уже целую вечность в Лондоне, а еще ничего не видел! Ну не остолоп ли? Как можно не посмотреть один из величайших городов мира? Просто болван.

Я люблю свой город и ненавижу, когда к нему проявляют равнодушие. Сэди напевает, закрыв глаза. Даже не слушает, черт возьми.

– Как думаешь, я бы ему понравилась? – спрашивает она как ни в чем не бывало. – Если бы он меня увидел? И потанцевал со мной?

Ее лицо светится такой наивной надеждой, что весь мой гнев улетучивается. На кого я злюсь? На несчастное привидение. Какое мне дело, что за человек этот Эд. Я его не выбирала.

– Конечно. Не сомневаюсь, ты бы ему понравилась.

– И я так думаю, – радостно соглашается она. – Кстати, у тебя лента сбилась.

Я сердито смотрю в зеркало и поправляю чертову ленту.

– Ну и видок!

– Ты просто восхитительна! И здесь уж точно самая красивая. Кроме меня, конечно, – не забывает добавить она.

– А чувствую себя полной дурой. – Я снова пытаюсь оттереть краску.

– Знаешь что, – Сэди критически рассматривает мое отражение, – у тебя рот кинозвезды. Все мои знакомые девушки удавились бы за такой рот. Ты могла бы сниматься в кино.

– О да! – закатываю глаза я.

– Ты только посмотри на себя. Вылитая героиня фильма.

Представляю, как лежу на железнодорожных путях, а расстроенное пианино наяривает душераздирающую мелодию. А ведь Сэди права. Я прекрасно подхожу на эту роль.

– О сэр, пожалуйста, пощадите! – выгибаюсь я перед зеркалом и хлопаю ресницами.

– Именно так. Ты стала бы звездой экрана.

Сэди одобрительно смотрит на меня, и я ухмыляюсь в ответ. Пусть это самое глупое и нелепое свидание в моей жизни, зато Сэди довольна.

Я возвращаюсь в бар и замечаю, что Эд до сих пор болтает с Женевьевой. Она небрежно опирается на стул, встав так якобы случайно, а на самом деле демонстрирует свою поджарую фигуру. Зато Эд на ее ухищрения никак не реагирует, вот молодец.

Сэди тут же налетает на Женевьеву, толкает ее и орет в ухо: «Пошла вон!» Но та, похоже, крепкий орешек.

– О, Лара, – фальшиво улыбается мне Женевьева. – Простите меня. Я вовсе не хотела нарушать вашу с Эдом приватную беседу.

– Да ничего-ничего, – так же фальшиво улыбаюсь я.

– А давно вы знакомы? – она делает неопределенный жест, объединяя нас в единое целое.

– Не очень.

– И как же вы познакомились?

Я кошусь на Эда. Он просто умирает от неловкости, зато я готова расхохотаться.

– Очень просто, в офисе.

– Да-да, в офисе, – с облегчением подхватывает он.

– Надо же, – буквально исходит счастьем Женевьева, стараясь скрыть раздражение. – Да ты темная лошадка, Эдди! Кто бы мог подумать, что у тебя есть подружка!

Мы на секунду встречаемся с Эдом глазами. Он так же сильно жаждет стать моим дружком, как я – его подружкой.

– Это не подружка, – бурчит он. – В смысле, она не…

– Я не его девушка, – вторю я. – Мы просто…

– Просто решили выпить.

– Возможно, вообще больше не встретимся.

– Вполне вероятно. Вполне.

Кажется, нам впервые удалось договориться.

– Ах вот как. – Женевьева совершенно сбита с толку.

– Принесу еще шампанского. – Эд впервые искренне мне улыбается.

– Я сама справлюсь. – Когда ты рассчитываешь расстаться с парнем через десять минут, несложно быть с ним милой.

– Куда это ты? – взрывается за спиной голос Сэди. – Вечер только начался! Ты мне обещала!

Это когда-нибудь кончится? Могла бы уже успокоиться и поблагодарить: «Спасибо, что нацепила дурацкие шмотки и выглядела полной дурой, Лара».

– Я сделала все, что ты просила! – шепчу я краешком рта и подхожу к бару. – Все, о чем мы договаривались.

– Вовсе нет! Это же не танцы, а одно название! Глупое топтание на месте.

– Знаешь, – я обреченно достаю телефон и демонстративно прижимаю к уху, – ты хотела свидание? Ты его получила. Теперь все. Бокал шампанского и джин с тоником. – Я ныряю в сумку в поисках кошелька.

Сэди молчит, готовясь к новой атаке. Когда я достаю деньги, ее рядом нет. Она снова пристает к Эду. Вопит ему прямо в ухо.

Хватаю напитки и спешу на помощь. Эд в полной прострации, глаза уперлись в одну точку. Женевьева травит анекдоты про Антигуа и не замечает его отсутствующего выражения. Или она полагает, что он замер от восхищения?

– И тут я увидела верх от своего купальника, – похрюкивает она. – Прямо в море! Мне до сих пор стыдно.

– Держи, Эдди, – протягиваю я ему джин с тоником.

– Благодарю. – Он с трудом выныривает из транса.

– Немедленно сделай это! – Сэди не желает сдаваться. – Пригласи ее сейчас же! СЕЙЧАС ЖЕ!

Пригласить меня? Нетушки, еще на одно свидание я не пойду, как бы Сэди ни умоляла.

– Лара, – Эд говорит словно против своей воли, лицо напряжено, а лоб изрезан морщинами, – может, составишь мне компанию на обеде «Людей дела»?

Я не верю своим ушам. И с ужасом смотрю на Сэди, которая торжествующе скрестила руки на груди.

– Если не хочешь, не ходи, – говорит она елейным голосом. – Решай сама.

Однако. Сильный ход. Не ожидала от нее такого. Значит, она нас подслушивала.

Что же мне делать? Надо быть полной дурой, чтоб отказаться от столь престижного приема. Там соберется толпа нужных людей. С ними можно пообщаться, завязать контакты… Такими возможностями не разбрасываются. Кто бы сказал «нет»? Лично я не могу.

Черт бы ее побрал!

– С удовольствием, – несколько натянуто произношу я, – спасибо за приглашение, Эд. Так мило с твоей стороны. Конечно, я согласна.

– Что ж. Прекрасно. О деталях договоримся позже.

Все это напоминает какую-то чопорную пьесу. Женевьева завороженно наблюдает за развитием событий.

– Значит, вы все-таки встречаетесь? – требует ясности она.

– Нет! – почти хором кричим мы оба.

– Нет, – добавляю я еще раз для большей ясности. – Вот еще. Ни за что на свете. – И смотрю на Эда. Мне показалось или он немного обиделся?

Следующие двадцать минут Женевьева разглагольствует про свои бесчисленные путешествия по курортам мира. Эд замечает, что бокал мой пуст, и выдает:

– Ну, пора и честь знать.

Пора и честь знать? Слава богу, я к нему безразлична. Лучше бы прямо сказал: «Все, убирайся отсюда».

– У тебя наверняка занят вечер, – смягчает удар он.

– О да! Конечно. Мой вечер. Он абсолютно занят. – Демонстративно гляжу на часы. – Надо же, как время пролетело! Пора бежать. Меня уже заждались друзья.

– У меня тоже есть планы. Думаю, нам лучше…

У него планы на вечер. Иначе и быть не может. Еще одно свидание, как пить дать.

– Да. Спасибо за… встречу.

Мы встаем, раскланиваемся и покидаем бар.

– Итак, – мнется Эд, – спасибо за… – Он собирается чмокнуть меня в щеку, но не решается и протягивает руку. – Приятно было пообщаться. Я дам знать насчет обеда.

Все его мысли написаны на лице. Он уже проклял себя за неосмотрительное приглашение, но идти на попятную поздно.

– Ну, мне туда… – указывает он.

– А мне как раз в другую сторону, – тут же отзываюсь я. – Увидимся!

Стремительно разворачиваюсь и почти бегу прочь.

– Ты же не пойдешь домой? – сердито шепчет Сэди мне в ухо. – Почему ты не пригласила его в ночной клуб?

– Мне есть чем занять вечер, – отбиваюсь я. – К тому же у Эда дела.

Я резко останавливаюсь, потому что со всех ног несусь совсем не в ту сторону.

Обернувшись, убеждаюсь, что Эда и след простыл. Похоже, он тоже поторопился сбежать.

Есть хочется адски. Заворачиваю в ближайшую лавку, торгующую готовыми блюдами на вынос. Народу тьма. Протолкавшись к витрине, я с интересом изучаю ряды сэндвичей и выпечки. Добрый бутерброд и шоколадное пирожное с орехами – вот что мне сейчас нужно. Заморю-ка я червячка.

Обдумываю, не взять ли еще и ягодный десерт, как неожиданно улавливаю в магазинном гуле знакомый голос.

– Пит. Привет, дружище. Как поживаешь?

Мы с Сэди замираем от ужаса.

Инстинктивно прячусь за стеллажом с органическими чипсами, потом сканирую глазами очереди и нахожу знакомое пальто. Так и есть. Покупает сэндвичи и болтает по телефону. Вот, значит, какие у него планы на вечер.

– Он никуда не спешил, – бормочу я. – Просто подло меня надул.

– Ты, кстати, тоже.

– Я – другое дело… – Мне почему-то обидно.

– Отлично. А как мама? – Голос Эда разносится по всему магазину.

Путей отступления нет. Как назло, повсюду сплошь зеркала. Сейчас повернется и заметит меня. Ладно, посижу здесь, подожду, пока не отчалит.

– Скажи ей, что я прочитал письмо адвоката. Думаю, ничего страшного. Я напишу ей позже. – Он делает паузу. – Пит, никаких проблем, максимум пять минут. – Еще одна пауза. – Да, у меня все хорошо. Просто прекрасно. Как обычно… – Он вздыхает и устало продолжает: – Да нет. Так все и есть. Ты же меня знаешь. Просто странный день.

Я заинтригована и нервно стискиваю баночку с ягодным десертом. Интересно, что он скажет обо мне?

– Да так, пересекся тут с самой безумной женщиной на свете.

Ах ты, мерзавец. Это я-то безумная? Подумаешь, неудачный наряд…

– Возможно, вы даже встречались. Женевьева Бейли из «ДФТ». Слава богу, не свидание. Нет, не один… нет… ты ее не знаешь.

Я буквально слилась с органическими чипсами, не смея пошевелиться. И вдруг он возникает прямо напротив меня. Двигается точно в моем направлении. Уже совсем близко. Главное – не смотреть…

Он словно читает мои мысли и поворачивает голову, наши глаза встречаются.

– Пока, дружище, – говорит он и захлопывает мобильник. – Привет!

– А-а-а… привет. – Я сама невозмутимость. – Вот и… м-м-м… встретились. Планы изменились. – Я непринужденно откашливаюсь, заливаясь пунцовой краской. – В последнюю минуту. У друзей проблемы, так что ужин отменяется, пришлось задуматься о хлебе насущном. А эти чипсы ничего, да? Пальчики оближешь, наверное… А у тебя тоже изменились планы? (Да заткнись уже!) Что-то случилось? Надеюсь, ничего страшного. Или запасаешься едой на ночь? – Я кидаю выразительный взгляд на пакет с сэндвичами.

А ему хоть бы что.

– Это и был мой план на вечер. Купить еды и поработать. У меня завтра утром конференция в Амстердаме. Доклад.

– Понятно.

Он абсолютно спокоен. И кажется, говорит правду.

– Раз так… Что ж…

Эд молчит пару секунд, потом легко кивает: «Хорошего вечера», разворачивается и торопливо выходит из магазина, а я опять чувствую себя последней идиоткой. Вот Джош никогда не ставил меня в неловкое положение. Не зря мне сразу не понравился этот тип.

– Журнал? – прерывает мои мысли незнакомый голос.

Рядом стоит какой-то небритый недомерок, голова прикрыта теплой шерстяной шапкой, на груди значок благотворительной организации. Обычно я мимо таких проскакиваю не глядя. Но сейчас решаю исправиться.

– Мне пять штук, – твердо говорю я. – Спасибо.

– На здоровье, красавица. – Он щербато улыбается. – Платье зашибись.

Я протягиваю деньги, беру пять журналов и иду оплачивать свою еду, обдумывая убийственно остроумный ответ Эду. Надо было усмехнуться и сказать: «В следующий раз, когда будешь составлять планы на вечер…» Нет, лучше так: «Эд, ты, кажется, собирался на ужин?»

– Что это? – отвлекает меня голос Сэди.

А с какой стати я придумываю для него ответы? Кто он такой? И какое мне дело, что он подумал?

– Благотворительный журнал, – объясняю я. – Все деньги идут на бездомных. По-моему, хорошая идея.

Сэди непривычно задумчива.

– Раньше тоже жили на улице. После войны. Казалось, Англия никогда не станет прежней.

– Извините, сэр, здесь запрещено торговать чем-либо. – Девушка в униформе выдворяет торговца журналами из магазина. – Все это, конечно, хорошо, но в другом месте, пожалуйста.

Я наблюдаю за мужчиной сквозь витрину. Он абсолютно равнодушен к тому, что его выставили, и настойчиво предлагает журнал подряд всем прохожим.

– Следующий! – зовет продавщица, и я спешу к кассе.

Пока я ищу кредитку, Сэди исчезает.

– Что за… Черт возьми, что за дела? – Кассиры обмениваются ошеломленными взглядами.

На что это они уставились? О господи…

Покупатели чуть ли не опрометью бегут из магазина, выскакивают на улицу и кидаются к бродяге с журналами. Со всех сторон к нему тянутся руки с деньгами. В магазине кроме меня остался только один покупатель. Над ним парит Сэди, губы прижаты к его уху. Вот и этот ставит упаковку суши на место и торопится к выходу, доставая кошелек. Сэди с удовлетворением смотрит вслед, а я бесшумно ей аплодирую и шепчу:

– Ты звезда, Сэди!

Она подлетает ко мне, на лице любопытство.

– Ты назвала меня звездой?

– Ну да. – Я подхватываю пакет с покупками и выхожу из магазина. – Это значит, что ты великолепна. Ты сделала благое дело.

Толпа вокруг торговца журналами растет с каждой минутой, продавец совершенно сбит с толку.

Довольные, мы не спеша удаляемся.

– Ты тоже звезда, – заявляет вдруг Сэди.

– В каком смысле?

– Ты тоже совершила благое дело. – Она не смотрит на меня. – Я знаю, что ты надела платье только ради меня. В общем, спасибо.

– Ерунда. Вышло даже забавно.

Разумеется, я не признаюсь в этом Сэди, а то она мне на голову сядет. Но мода двадцатых годов начинает мне нравиться.

Глава одиннадцатая

Все пошло на лад! Я чувствую это. Даже незапланированную встречу с Эдом я могу занести в плюс… Хватайся за свой шанс, как говорит дядя Билл. Так и поступим. Обед, устраиваемый журналом «Люди дела», – прекрасная возможность завести нужные знакомства, раздать всем визитные карточки и произвести впечатление. Чем больше тусуешься, тем лучше идут дела, – это уже из репертуара Натали. Пришло мое время тусоваться.

– Кейт, – приветствую я нашу секретаршу, входя в офис утром понедельника, – мне нужна маленькая визитница, мои визитки и все номера «Людей дела»… – Я замолкаю, видя, что одной рукой Кейт прижимает трубку к уху, а второй подает мне какие-то сигналы. – Что такое?

– Полиция! – шепчет она, прикрывая трубку. – Ищут тебя. Хотят прийти сюда.

Про них-то я и забыла! Сердце камнем падает вниз. Полиция. Ищет меня.

Оглядываюсь в поисках Сэди, но ее нигде не видно. Наверняка умчалась в винтажный магазин в Челси, о котором болтала за завтраком.

– Поговоришь с ними? – беспомощно спрашивает Кейт.

– Почему бы и нет, – хорохорюсь я, будто мне каждый день приходится иметь дело с полицией. Вылитая Джейн Теннисон.[14]14
  Героиня сериала «Главный подозреваемый», роль которой исполнила X. Миррен.


[Закрыть] – Лара Лингтон у аппарата.

– Лара, это сержант Дэвис.

Мне тотчас вспоминаются все мои чудовищные выдумки, которые она записывала с непроницаемым лицом. Где только были мои мозги?

– Привет! Как дела?

– Есть кое-какие новости. – Она любезна, но решительна. – Я тут неподалеку, хотела заглянуть и обсудить их. Вы на месте?

Обсудить. Не хочу ничего обсуждать.

– Да, конечно, – испуганно пищу я. – Жду с нетерпением. Увидимся!

Я кладу трубку, щеки мои горят. Почему они не прекратили расследование? Говорят, полиция занята лишь тем, что выписывает штрафы за неправильную парковку, а на преступления поважнее внимания не обращает. Почему бы им не проигнорировать и это убийство?

У Кейт глаза как блюдца.

– Что им от тебя надо? Ждать неприятностей?

– Надеюсь, что нет. Пустяки. Не бери в голову. Это все из-за убийства моей двоюродной бабушки.

– Убийства?

Я совершенно не учитываю, как обычные люди реагируют на слово «убийство».

– Э-э-э… ну да. Давай не будем о грустном! Расскажи лучше, как провела выходные.

Мне не удается успокоить Кейт. Напротив. Она пугается еще больше.

– Почему ты скрывала, что твою двоюродную бабушку убили? Эта та, чьи похороны были недавно?

– Мм-хм.

– Теперь я понимаю, почему ты в таком состоянии! Лара, это просто ужасно! А как ее убили?

Вот честное слово, не хотелось мне вдаваться в детали. А придется.

– Яд, – наконец бормочу я.

– Но кто убийца?!

– Ну… они не знают.

– Не знают?! – Кейт в ужасе. – Но хотя бы ищут? Отпечатки пальцев сняли? Какой после этого толк от полиции! Заняты лишь тем, что выписывают вечные штрафы за парковку, а как дойдет до убийства, им только бы отмахнуться…

– Надеюсь, они сделают все возможное. Пока они собираются сообщить новые подробности. Возможно, даже поймали кого-нибудь.

Шутки шутками, но если это правда? Вдруг они и впрямь поймали человека со шрамом и козлиной бородкой? Как мне тогда выкручиваться?

Так и вижу заточенного в камеру тощего бородатого мужика с безумными глазами и шрамом, бедняга колотит по двери и надрывается: «Это ошибка! Я в жизни не видел эту бабку!» А за дверью стоит молодой полисмен, руки у него скрещены на груди, и он уверенно приговаривает: «Расколешься, дружок, куда ты денешься».

Чувство вины переполняет меня. Что я наделала?

Пиликает домофон, Кейт впускает сержанта Дэвис и спрашивает меня испуганно:

– Чаю приготовить? Мне остаться или уйти? Нужна моральная поддержка?

– Да нет, справлюсь. – Локтем задеваю кипу конвертов, они летят на пол, я бросаюсь собирать и в кровь расцарапываю ладонь. – Не беспокойся.

Все будет хорошо, убеждаю я себя. Ничего страшного не произошло.

Но уговоры не помогают.

Как только в дверях возникает Дэвис, в своих тяжелых форменных туфлях и скучных брюках, я впадаю в панику.

– Нашли убийцу? – выпаливаю я. – Арестовали кого-нибудь?

– Пока нет, – отвечает она и глядит на меня задумчиво. – Пока никого.

– Слава богу! – перевожу дух я и тут же понимаю, что выдала себя с потрохами. – В смысле… какая жалость. Чем же вы занимались все это время?

– Я, пожалуй, пойду, – говорит Кейт и удаляется, шепнув беззвучно: – От них никакого проку!

– Присаживайтесь, – киваю я на стул и на негнущихся ногах пячусь к своему столу. – Так что нового?

– Лара, – сержант одаривает меня долгим взглядом, – мы провели предварительное расследование и не обнаружили никаких следов убийства. Доктор уверен, что ваша родственница умерла своей смертью. От старости.

– От старости? – Я всем своим видом демонстрирую удивление. – Что за глупость!

– Если мы не найдем доказательств обратного, дело будет закрыто. У вас есть какие-нибудь улики?

– Ну… – я собираюсь с духом, – улик у меня нет. Ничего похожего.

– А как насчет вашего телефонного сообщения? – Она достает листок бумаги. – «Медсестры этого не делали».

– А, это. Ну да! – Я усиленно киваю раз двадцать, пытаясь выиграть время. – Я немного запуталась в показаниях. И хотела внести ясность.

– Значит, вы видели «мужчину с бородой». А раньше вы о нем не упоминали.

Она даже не пытается скрыть сарказм.

– Забыла, – изображаю наивную дурочку я. – А потом вспомнила. Я видела его в пабе, когда она умерла, и он показался мне подозрительным… – Лицо мое идет красными пятнами.

У полицейской Дэвис взгляд учительницы, застукавшей нерадивого ученика за списыванием контрольной по географии.

– На всякий случай напоминаю вам, Лара, – невозмутимо говорит она, – что вводить полицию в заблуждение опасно, так и за решетку угодить можно. Особенно если ваши обвинения злонамеренные…

– Я не хотела ничего плохого. – Голос мой предательски дрожит. – Я просто…

– Что просто?

Такая не позволит рыбке сорваться с крючка. Я пугаюсь по-настоящему.

– Послушайте, простите меня, – лепечу я, – мне не хотелось ничего осложнять. Просто показалось, что не все в этом деле чисто. Хотя… если посмотреть с другой стороны… может, я и не права. Может, она и вправду умерла от старости. Я не хочу в тюрьму, – торопливо добавляю я.

– Пока об этом речи нет. – Голос у сержанта ледяной. – Но избавьте нас от дальнейших шуток.

– Конечно, конечно. Спасибо, спасибо.

– Дело закрыто. Распишитесь вот здесь. – Она протягивает мне листок бумаги с напечатанным текстом: «Я, нижеподписавшаяся, получила взбучку от полиции, осознала свои ошибки, обещаю исправиться». Ну или что-то в таком духе.

– Так и есть. – Я покорно расписываюсь. – А что теперь будет с… с… – Не могу произнести это вслух. – Что будет с моей двоюродной бабушкой?

– Тело передадут обратно под ответственность ближайших родственников, – деловито сообщает сержант Дэвис, – а они организуют новые похороны.

– И когда это случится?

– Какое-то время займет бумажная волокита. – Она наглухо закрывает молнию на сумке. – Пару недель. Может, дольше.

Две недели? Попробуй за две недели найти ожерелье. Две недели – это пшик. Что успеешь за две недели? Сэди не обрадуется.

– А как бы их… вообще отменить?

– Лара… – Сержант Дэвис долго смотрит на меня, потом вздыхает. – Я понимаю, что вы очень любили двоюродную бабушку. Я сама потеряла бабушку в прошлом году и очень вам сочувствую. Но похороны нельзя отменить, как нельзя морочить голову полиции. – Помолчав, она мягко добавляет: – Надо с этим смириться. Ее больше нет.

– Нет! – невольно вырывается у меня. – Я хотела сказать… это так неожиданно.

– Она же прожила сто пять лет, – возражает Дэвис.

– Но она… – заламываю руки я, не зная, что сказать. – В любом случае, спасибо за помощь.

Сержант Дэвис уходит, а я сижу, невидяще уставясь в монитор. Из ступора меня выдергивает Сэди.

– Зачем приходила полиция?

Она примостилась на шкафу с документами, на ней кремовое платье с заниженной талией и шляпка в тон с длинными сине-черными перьями.

– А я прогулялась по магазинам! И нашла для тебя восхитительную шаль. Ты просто обязана ее купить. – Она поправляет меховую горжетку и подмигивает мне. – Так что здесь делала полиция?

– А ты не знаешь? – спрашиваю я с притворным спокойствием.

– Понятия не имею. Я же сказала, меня здесь не было. Что-то случилось?

Я не могу смотреть ей в глаза. Не могу сказать ей правду. Мол, осталась всего пара недель до того, как…

– Ничего особенного. Просто хотели уточнить детали. Какая у тебя милая шляпка! Я бы от такой не отказалась.

– Тебе такая не пойдет. У тебя же нет скул!

– А ты подбери мне подходящую.

Сэди искренне удивляется:

– Ты купишь то, что я выберу? И наденешь?

– Разумеется! Не теряй время, отправляйся по магазинам!

Сэди моментально исчезает, а я рывком открываю ящик письменного стола. Нужно найти ожерелье. Как можно быстрее. Тянуть нельзя. Вот он, список фамилий, разделю-ка я его пополам.

– Кейт, – прошу я, как только она возвращается, – у меня новое задание. Ищем ожерелье. Длинное, со стеклянными бусинами и подвеской в форме стрекозы. Эти люди могли купить его на благотворительной вечеринке в доме престарелых «Фэйрсайд». Обзвони их.

Она слегка удивлена заданием, но вопросов не задает, лишь рапортует, точно вышколенный лейтенант:

– Будет сделано.

Я тоже сажусь за телефон и набираю первый номер. Отвечает женский голос:

– Алло.

– Здравствуйте. Я Лара Лингтон. Мы незнакомы…

Через два часа я без сил роняю трубку и жалобно гляжу на Кейт:

– Как у тебя?

– Никак. Прости. А у тебя?

– Пусто.

Откидываюсь на стуле и прикрываю глаза. Запасы адреналина иссякли час назад, навалилось тупое разочарование. Мы проверили все номера. Ни одного не осталось. И что теперь?

– Сбегать за сэндвичами? – с готовностью спрашивает Кейт.

– Было бы здорово, – выдавливаю улыбку я. – Мне с курицей и авокадо. Что бы я без тебя делала? Спасибо, Кейт.

– А, ерунда. – Она расстроена не меньше моего. – Надеюсь, украшение отыщется.

Кейт уходит, я сижу, низко опустив голову, и массирую затекшую шею. Похоже, снова придется тащиться в дом престарелых и задавать вопросы. Не все с этим домом ясно. Куда-то это ожерелье делось. Не могло же оно раствориться. Сначала Сэди носила его на шее, а потом?

Неожиданно меня осеняет. А что это за загадочный посетитель, Чарльз Риз? Я ведь оставила его без внимания. И напрасно. Достаю мобильник и с неохотой звоню в дом престарелых.

– Дом престарелых «Фэйрсайд».

– Здравствуйте, это Лapa Лингтон. Внучатая племянница Сэди Ланкастер.

– Слушаю вас, мисс Лингтон.

– Я хотела узнать… о посетителе, который навещал ее перед самой смертью. Его зовут Чарльз Риз.

– Минуту.

В ожидании я рассматриваю рисунок ожерелья. Похоже, уже по памяти могу нарисовать каждую бусинку. И с каждым разом украшение кажется мне все прекраснее. Сэди просто обязана получить его обратно.

А что, если заказать точь-в-точь такое же? Абсолютную копию. Можно его состарить, выдать за настоящее, глядишь, Сэди и поверит…

– Алло? – раздается в трубке жизнерадостный голос. – Лара? Это Шерон, медсестра. Я была у Сэди, когда приезжал Чарльз Риз. Что вы хотели узнать?

У него ли ее ожерелье.

– Ну… как это было.

– Он с ней немного посидел, потом ушел. Вот и все.

– У нее в комнате?

– Конечно. Сэди не выходила в последние недели.

– Понимаю. А… мог он забрать ее ожерелье?

– Пожалуй… это возможно, – говорит она с сомнением.

Значит, возможно. Неплохо для начала.

– А как он выглядел? Сколько ему лет?

– Около пятидесяти. Весьма симпатичный господин.

Все интереснее и интереснее. Откуда этот юнец взялся, черт возьми? Что это за поклонник?

– Если он снова приедет или позвонит, сообщите мне, пожалуйста. – Я пишу в блокноте: «Чарльз Риз, 50 лет». – А нет ли у вас его адреса или номера телефона?

– Я проверю. Может, он и оставлял.

– Спасибо. А больше ничего не можете о нем сказать? – спрашиваю я на всякий случай. – Особые приметы? Что-то необычное?

– Ну… – смеется она, – ваша фамилия мне напомнила.

– Я-то тут при чем?

– Джинни сказала, что вы не родственница того кофейного магната.

– Нет-нет.

– А Чарльз Риз на него очень похож! Я сразу же заметила. Даже несмотря на солнечные очки и шарф. Прямо вылитый Билл Лингтон.