Текст книги "Девушка и призрак"

Автор книги: Софи Кинселла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Глава тринадцатая

Кажется, я догадалась. Это не хрусталь, а бриллианты. Причем редкие, антикварные, значит, стоит ожерелье целое состояние. Наверняка дело в этом. Как еще можно объяснить интерес дядюшки Билла?

Если бы я лично не изучила посвященные драгоценным камням сайты, никогда бы не поверила, сколько люди готовы выложить за найденный в тысяча девятьсот двадцатом году прозрачный бриллиант в десять с половиной каратов.

– Какого размера был самый большой камень в ожерелье? – в сотый раз спрашиваю я у Сэди. – Ну хоть приблизительно.

Сэди шумно вздыхает:

– Полдюйма или около того.

– Он сильно сверкал? Был без изъянов? От этого зависит его стоимость.

– С чего это ты так заинтересовалась стоимостью моего ожерелья? Вот уж не думала, что ты такая меркантильная.

– При чем здесь я! Все дело в дяде Билле! Он не стал бы гоняться за ним просто так.

– Какая разница, стал или не стал. Мы все равно не знаем, где оно.

– Узнаем.

Я составила новый план. На сей раз замечательный. Для этого мне пришлось пустить в ход все мои детективные способности. Для начала я разузнала о ближайшем показе Диамантовой коллекции. Он состоится полседьмого в четверг в отеле «Сандерстед», увы, вход только по специальным приглашениям. Вся проблема в том, как получить это приглашение, не будучи фотографом из «Hello!», знаменитостью или потенциальной покупательницей, готовой выложить четыреста фунтов за платьишко. Но я нашла решение. Я отправила любезное послание Саре с уверениями, что хочу поддержать Диаманту на модном показе, а для начала переговорить с дядюшкой Биллом. Могу ли я заглянуть при случае? Например, завтра? Для пущего эффекта я поставила в конце несколько улыбок.

Сара тут же отрапортовала, что Билл страшно занят, приезжать не надо, а с секретаршей Диаманты переговорит она сама. Вскоре мне доставили два приглашения. Оказывается, очень просто добиться своего, если ближние считают тебя психом.

Гораздо сложнее осуществить вторую часть плана – убедить Диаманту отдать мне ожерелье после показа. Совершенно не представляю, как это сделать. Секретарша не сказала, куда она делась, и отказалась выдавать номер мобильника. Она записала мое сообщение, но вряд ли передала его. С чего бы Диаманте просто так перезванивать бедной родственнице?

Сэди надеялась застукать Диаманту с ожерельем в офисе фирмы в Сохо, но не преуспела – начальницу там отродясь не видели. Там полным-полно модельеров, а сама одежда производится где-то далеко отсюда.

Остается одно. Пойти на показ, досидеть до конца, зажать Диаманту в углу и отнять ожерелье.

Или… тоже вариант. Украсть его.

Я вздыхаю, закрываю ювелирные сайты и поворачиваюсь к Сэди. Сегодня на ней серебряное платье, о котором она мечтала в двадцать один, но мама не позволила. Она сидит на подоконнике распахнутого окна, свесив ноги на улицу. Мне видна открытая спина, две тонкие серебряные лямки на худых плечах и розочка на копчике. Из всех ее платьев это нравится мне больше всего.

– Ожерелье прекрасно подошло бы к этому платью, – вырывается у меня.

Сэди молча кивает. Ее плечи скорбно опущены, что в нынешней ситуации и неудивительно. Мы почти добрались до него. Были в двух шагах. И опоздали на миг.

Сэди, я знаю, ненавидит «разговоры по душам». Но может, ей полегчает, если она выговорится? Хотя бы чуть-чуть.

– Расскажи еще раз, почему ты так любишь это ожерелье.

Сэди молчит, словно не слышит вопроса. Потом говорит:

– Я уже рассказывала. Я становилась красавицей, когда надевала его. Богиней. Совершенно неотразимой. У каждой женщины есть вещь, обладающая такими волшебными свойствами.

– Э-э… у меня, кажется, нет.

Я вообще никогда не чувствовала себя богиней. Или хотя бы совершенно неотразимой. Словно прочитав мои мысли, Сэди оборачивается и с сомнением изучает мои джинсы:

– Похоже на то. Для разнообразия тебе стоило бы надеть что-нибудь красивое.

– Это хорошие джинсы, – раздраженно шлепаю я себя по ноге. – Может, они не верх совершенства… но у них приятный цвет.

Сэди уже обрела боевой дух и потому лишь презрительно фыркает:

– Голубой! Самый страшный цвет из всех возможных. Что за глупость разгуливать с голубыми ногами? Почему они голубые?

– Потому что это джинсы, – пожимаю плечами я. – Какие еще они должны быть?

Кейт отпросилась пораньше к дантисту, и все телефоны в офисе молчат. Пора и мне уходить. Все равно уже конец рабочего дня. Я бросаю быстрый взгляд на часы, потом смотрюсь в зеркало. Модная футболка с затейливым принтом, кулон-лягушка, джинсы и туфли-лодочки. Капля косметики. Все продумано.

– А теперь, – говорю я Сэди как ни в чем не бывало, – можно и прогуляться. Грех пропускать такую погоду.

– Прогуляться? – не понимает она. – С какой целью?

– Без всякой цели!

Прежде чем она успевает возразить, я выключаю компьютер, включаю автоответчик и хватаю сумку.

До станции «Фаррингтон» поезд домчал нас за двадцать минут, если верить часам. Сейчас без пятнадцати шесть. Должна успеть.

– Куда ты несешься? – подозрительно спрашивает Сэди, летя за мной. – Это называется «прогуляться»?

– В общем, да, – мычу я.

И зачем я только потащила Сэди с собой? Ясно зачем, на случай непредвиденных трудностей. Домчавшись до перекрестка, останавливаюсь.

– Чего ты ждешь?

– Да ничего, просто стою, – невинно заявляю я. – Что, постоять нельзя? Воздухом дышу. – Я прислоняюсь к почтовому ящику, изображая праздную особу.

Сэди вырастает передо мной, пристально глядит в глаза.

– Я догадалась! Ты шпионишь! Ждешь Джоша! Признавайся!

– Ну и что? Хочу быть хозяйкой своей жизни. Он должен осознать, что я изменилась. Увидев меня, он поймет, как ошибался. Вот посмотришь.

– Дурацкая идея. Совершенно дурацкая.

– Ну и пусть. Отцепись.

Изучаю в зеркальце свое отражение, добавляю немного блеска для губ, потом стираю. Не стану я слушать всякие глупости. Нечего сбивать мне настрой. Я и сама собьюсь. Джош ни разу не ответил мне честно, в чем корень наших с ним проблем. Но теперь я и сама все знаю! И придумала, как действовать дальше!

После злополучного ланча я восстала из мертвых. Ванная комната теперь напоминает операционную. Я не пою в душе. Почти перестала читать статьи о чужих отношениях. Я даже нашла альбом фотографий Уильяма Эгглстона, но из суеверия не стала брать его с собой. Зато купила другой его альбом, «Лос Аламос». Джош увидит меня в новом свете. Он будет потрясен. Осталось случайно столкнуться с ним, когда он выскочит из офиса. Который находится в двухстах метрах от меня.

Я прячусь в небольшой нише рядом с магазином, оттуда прекрасно просматриваются вход в здание и дорога к метро. Двое коллег Джоша проносятся мимо, и я вся покрываюсь гусиной кожей. Он появится с минуты на минуту.

– Слушай, – искательно смотрю я на Сэди, – ты ведь поможешь мне?

– Каким образом? – надменно спрашивает она.

– Подготовь его слегка. Напомни, какая я милая. Тогда мне будет легче.

– Зачем тебе моя помощь? – ухмыляется она. – Ты же сказала, он растает сразу, как тебя увидит.

– Растает, – соглашаюсь я. – А вдруг не сразу? Хороший пинок еще никому не мешал. От него любой заведется. Даже старая развалюха. Ну, вспомни молодость. Эти смешные машины. Крутишь, крутишь ручку, и вот мотор схватывается и заводится. Ты же помнишь?

– То машины, – хихикает она. – А то мужчины!

– Какая разница! Главное, чтоб он завелся и побежал. А потом уже не остановишь. Я… – Тут я начинаю хватать ртом воздух, потому что вижу Джоша.

Он приближается ко мне, в ушах наушники, в одной руке бутылка воды, в другой ноутбук в новой пижонской сумке. Я в полуобморочном состоянии, но время терять нельзя. Делаю пару шагов и врезаюсь в него.

– Ой, – разыгрываю я удивление, – э-э-э… привет, Джош!

– Лара? – Он срывает наушники и выжидательно смотрит на меня.

– А я и забыла, что ты здесь работаешь. Вот совпадение!

– Да-а-а уж, – задумчиво тянет он и косится на меня с некоторым подозрением.

– Как раз вспоминала тебя на днях, – продолжаю я. – И то, как мы промахнулись с Нотр-Дамом. Помнишь? Как нас сбили с дороги. Потешная история.

Куда я так гоню? Не надо его пугать раньше времени.

– Серьезно? – удивляется Джош после паузы. – Я тоже вспоминал об этом пару дней назад. – Он замечает у меня под мышкой книгу, и глаза его загораются. – Это… «Лос Аламос»?

– Ну да, – беззаботно откликаюсь я. – А ты видел его фантастический альбом «Демократичная камера»? Я была так впечатлена, что тотчас купила этот. – Я нежно похлопываю по книге и жду реакции. – Тебе же тоже нравится Уильям Эгглстон? Или я путаю?

– Я обожаю его, – говорит Джош с чувством. – Это я подарил тебе «Демократичную камеру».

– Ох, правда, – хлопаю я себя по лбу, – как я могла забыть.

Он просто обалдел от такого. Все, Джош готов. Надо ковать железо, пока горячо.

– Кстати, Джош… – печально улыбаюсь я. – Прости меня за те глупые эсэмэски. Не знаю, что на меня нашло.

– Бывает… – неловко улыбается он.

– Может, зайдем куда-нибудь выпить? По случаю примирения. Не хочу, чтоб ты вспоминал обо мне с обидой.

Джош молчит. Мне несложно прочитать его мысли. Не так уж и плохо. Бесплатная выпивка. И кажется, она не агрессивна.

– Ну что ж, – он убирает плеер с наушниками, – почему бы и нет?

Я бросаю торжествующий взгляд на Сэди, которая картинно хватается за горло. Вот упрямая бестия. Мы с Джошем идем в соседний паб и садимся за столик в углу, я заказываю белое вино себе и пиво ему. Когда напитки приносят, мы чокаемся. Я вскрываю чипсы и протягиваю пачку:

– Угощайся.

– Спасибо. – Он смущенно покашливает. – Как ты вообще?

– Джош, – я опираюсь локтями на стол и прочувствованно смотрю на него, – у меня предложение. Больше ничего не анализировать. Мне так это надоело. Опротивели серьезные разговоры. Давай просто жить. Наслаждаться жизнью. Ни о чем не думать!

Джош поверх пива смотрит на меня, ничего не понимая.

– Тебе же нравилось все это? Ты постоянно штудировала всякие журналы.

– Люди меняются, – пожимаю плечами я. – Столько всего произошло. Мне надоела косметика. Я навела порядок в ванной. Оценила прелесть путешествий. И даже подумываю о поездке в Непал.

Уверена, он что-то такое говорил про Непал.

– Ты собираешься путешествовать? – присвистывает он. – С чего бы это?

– Захотелось. – Я сама серьезность. – Сердце просит авантюр. На свете столько всего интересного. Горы, города, храмы Катманду.

– Катманду – это круто, – оживляется он. – Я думал поехать туда на будущий год.

– Ну надо же! Вот здорово! – сияю я.

Следующие десять минут проходят в разговорах о Непале. Вернее, говорит он, а я послушно поддакиваю, и время летит незаметно. Мы смеемся, щеки у нас раскраснелись, и вдруг в разгар веселья он смотрит на часы. Вот лично я все время смотрю в зеркало. Поэтому знаю, что мы выглядим как счастливая пара.

– Мне пора, – говорит он и перекидывает через плечо ремень сумки. – Тренировка по сквошу. Рад, что встретил тебя, Лара.

Я ничего не понимаю. Все идет не по плану.

– И я тоже рада.

– Спасибо за угощение. Это была неплохая идея – забыть прошлые обиды. Ну, еще свидимся. – Он чмокает меня в щеку.

Свидимся?

– Давай еще по одной! – щедро предлагаю я. – Куда торопиться.

Джош пару секунд думает, потом снова смотрит на часы.

– Ну ладно. Повторим? – Он направляется к бару.

Как только он отходит на безопасное расстояние, я машу рукой Сэди. Она сидит на барной стойке между двумя мужиками в полосатых рубашках.

– Скажи ему, что он меня любит!

– Но он тебя не любит. – Сэди говорит это так, будто объясняет что-то очевидное полному идиоту.

– Конечно, любит! Он действительно меня любит! Но боится в этом признаться, даже самому себе. Ты же видела нас вместе. Мы прекрасно смотримся. Просто его нужно подтолкнуть. Пожалуйста… что тебе стоит, – умоляю я. – После всего, что я для тебя сделала. Пожалуйста…

Сэди раздраженно выдыхает:

– Как хочешь.

Через секунду она уже изо всех сил орет в ухо Джошу:

– Ты по-прежнему любишь Лару! Это была ошибка! Ты все еще любишь Лару!

Я вижу, как он недоуменно трясет головой, пытаясь избавиться от наваждения. Потом потирает ухо, поворачивается и смотрит на меня. Он такой потерянный, что впору смеяться.

– Ты по-прежнему любишь Лару! Ты все еще любишь Лару!

Когда он ставит на стол стаканы, взгляд его где-то блуждает. Я благодарно улыбаюсь Сэди, потягиваю вино и жду его признаний. Но он просто сидит как истукан и ни на что не реагирует.

– О чем задумался? – спрашиваю нежно. – Расскажешь мне? По дружбе. Уж мне-то ты можешь доверять.

– Лара… – начинает он и замолкает.

Я в отчаянии гляжу на Сэди. Он уже готов, почти готов…

– Ты по-прежнему любишь Лару! Даже не возражай, Джош. Ты все еще любишь Лару!

Лицо Джоша проясняется. Он тяжело дышит. Похоже, он…

– Лара…

– Да. Джош? – Я изнываю от нетерпения.

Ну давай же, господи, сколько можно тянуть!

– Кажется, я совершил ошибку. – Джош тяжело сглатывает. – Кажется, я все еще люблю тебя.

Ну наконец! Сердце мое чуть не разрывается, а к глазам подступают слезы.

– Я тоже тебя люблю, Джош. – Голос мой предательски дрожит. – И всегда любила.

Не знаю, кто кого поцеловал, но наши руки сплелись, и мы забыли обо всем на свете. (Думаю, все-таки я поцеловала его.) После поцелуя Джош снова уносится мыслями далеко-далеко.

– Ага, – говорит он наконец.

– Ага, – радостно подтверждаю я. – Как все хорошо разрешилось.

– Лара, у меня все-таки сквош, – он смущенно смотрит на часы, – я должен…

– Ну что ж, – милостиво разрешаю я, – ступай. Поговорим позже.

– Конечно. Я скину тебе новый номер.

– Буду ждать.

Оставлю при себе соображения о том, какой идиотизм менять номер из-за нескольких несчастных эсэмэсок. Потом разберемся. Время терпит.

Он открывает мобильник, я заглядываю ему через плечо и чуть не лишаюсь чувств. На экране наша фотография. Он и я. Стоим на горе, на закате, в лыжной амуниции. Кадр не слишком удался, зато этот день я помню прекрасно. Мы катались целый день, закат был просто потрясающий. Когда мы попросили случайного немца снять нас, он полчаса читал Джошу лекцию о настройках его телефона. Значит, Джош сохранил фотографию! И любовался ею!

– Хороший кадр, – говорю я как ни в чем не бывало.

– Пожалуй. – Джош с удовольствием смотрит на фотографию. – Настроение улучшается каждый раз, когда смотрю на нее.

Так я и знала. Так я и знала. Все-таки он меня любит. Ему просто нужен был толчок, немного уверенности, внутренний голос, который произнесет: «Все хорошо». Мой телефон пиликает, и номер Джоша высвечивается на экране. Сработало! Он мой!

Крепко взявшись за руки, мы выходим из паба и останавливаемся на углу.

– Я возьму такси. Хочешь…

«Отлично! Поедем вместе!» – собираюсь сказать я, но прикусываю язык. Не будь слишком назойливой. Дай ему время.

– Нет-нет. Мне в другую сторону. Люблю тебя.

Я целую его пальцы один за другим.

– И я тебя, – кивает он.

Такси останавливается, и Джош целует меня, прежде чем сесть.

– Пока! – машу я.

Машина исчезает, и я обхватываю себя за плечи, сама не своя от радости. Мы снова вместе! Мы снова рядом!

Глава четырнадцатая

Как приятно сообщать людям хорошие новости! Нести радость и счастье. Именно поэтому всю ночь я рассылала сообщения друзьям и знакомым с потрясающим известием – мы с Джошем воссоединились! Его друзьям, телефоны которых отыскались в записной книжке, я тоже сообщила. И парню из «Пиццы по вызову». (Не стоило этого делать. Но он все равно за меня порадовался.)

– Лара, поздравляю! – кричит Кейт, едва войдя в офис. – Вы все-таки помирились!

– Да мы и не ссорились, – улыбаюсь я.

– Это замечательно. Могу признаться, что не ожидала.

Ладно, все равно приятно. Нормальная реакция, не то что у Сэди. Она ни разу слова доброго не сказала, сейчас неодобрительно взирает со своего насеста на шкафу Впрочем, плевать, гораздо больше меня занимает предстоящий звонок. Я набираю номер, располагаюсь поудобнее и жду, когда папа снимет трубку. (Мама трубку никогда не берет, опасаясь злоумышленников.)

– Майкл Лингтон.

– Привет, папочка, это я. Спешу сообщить, что мы с Джошем снова вместе.

– Что? – бормочет папа после паузы.

– Мы случайно столкнулись вчера вечером, – продолжаю я в том же тоне, – он сказал, что все еще любит меня, а его уход был ошибкой.

Папа молчит. Он слишком потрясен.

Вот. Настал час моего торжества. Жаль, время нельзя остановить. Теперь все поймут, как заблуждались, предлагая мне взбодриться, наплевать на прежние отношения и двигаться дальше. Я оказалась права.

– Я же тебе говорила, – не могу я удержаться от шпильки и посылаю Сэди торжествующий взгляд: – Я чувствовала, что мы предназначены друг другу самой судьбой.

– Лара… – в голосе папы нет и намека на радость, – ты меня не разыгрываешь? Или, может быть, это он тебя разыгрывает?

Вот так номер. Он что, издевается, надо мной?

– Сам позвони ему, если хочешь! Мы встретились случайно, выпили, поболтали по душам, и он признался в своих чувствах. Теперь мы вместе. Все как у вас с мамой.

– М-да… – выдыхает папа. – Не ожидал от него такого. Отличная новость.

– Теперь все убедятся, – самодовольно улыбаюсь я. – Отношения такая сложная штука, что посторонним не стоит вмешиваться и раздавать всякие умные советы.

– Сложно не согласиться, – вздыхает папа.

Бедный папулечка. Как бы дело не кончилось сердечным приступом.

– Кстати. Я тут увлеклась историей нашей семьи. У тебя случайно нет фотографий старого дома двоюродной бабушки Сэди?

– О чем ты? – теряется папа.

– Ну, того старого фамильного особняка, который сгорел. В Арчбери. Ты мне однажды показывал фотографию, помнишь?

– Да, где-то была, – настороженно отвечает папа. – А откуда вдруг такой интерес к бабушке Сэди?

– А почему нет? – возмущаюсь я. – Интересоваться собственной генеалогией так естественно. Я думала, ты обрадуешься.

– Да нет, я рад, рад, – быстро откликается папа. – Только… все это немного странно. Ты раньше не проявляла особого интереса к семейной истории.

Он прав. Когда в прошлый сочельник он показывал мне старый альбом с фотографиями, я нечаянно заснула. (В свою защиту могу сказать, что перед этим я съела целую гору конфет с ликером.)

– Все когда-то происходит впервые. Теперь вот заинтересовалась. Ведь фотография – единственное, что осталось от старого дома, правда?

– Нет, почему же. Еще дубовый письменный стол, что в холле стоит.

– У нас в холле? А я думала, все сгорело.

– Кое-что удалось спасти. Вещи долгое время пролежали на складе. Никому они были не нужны. Но после папиной смерти Билл все разобрал. У него как раз выдалось немного свободного времени, а я тогда сдавал экзамены на бухгалтера. Невозможно поверить, но тогда Билл был настоящим бездельником, – смеется папа. – В тот год мы с твоей мамой поженились, и наш дом начался с дубового письменного стола. Между прочим, настоящий арт нуво.

Ух ты. Вот это история! Десять тысяч раз я проходила мимо письменного стола и ни разу не задумалась, откуда он взялся. Может, это письменный стол Сэди? Может, там хранились ее секретные бумаги? Я кладу телефонную трубку и вижу, что Кейт с головой ушла в работу. Посылать ее за кофе еще рано, но не станешь ведь при ней обсуждать с Сэди последние новости.

«Слушай, Сэди, – печатаю я, – не все сгорело во время пожара! Кое-что попало на склад! Например, старый письменный стол».

Хорошо бы там был потайной ящичек с сокровищами, предвкушаю я. И только Сэди знает, как его открыть. Она скажет мне шифр, я вскрою покрытый пылью ящик и найду… что-нибудь интересное. Я подзываю Сэди и киваю на экран.

– Я знаю про письменный стол, – говорит она. Новость не произвела на нее никакого впечатления. – Мне прислали список спасенных вещей и спросили, не хочу ли я что-нибудь забрать. Безвкусный фаянс. Скучная оловянная посуда. Отвратительная мебель. Меня ничто не заинтересовало.

«Ничего не отвратительная, – печатаю я, немного обиженно. – Это настоящий арт нуво».

В ответ Сэди проводит пальцем по горлу.

– Отстой, – говорит она, и я нервно хихикаю.

«Где ты этого набралась?»

– Места знать надо, – пожимает плечами она.

«Я сказала папе про Джоша».

Я выжидающе смотрю на Сэди. Она закатывает глаза и тает в воздухе.

Ничего другого от нее и не ожидала. Откидываюсь на спинку кресла, достаю телефон и изучаю одно из старых сообщений Джоша. На душе сразу теплеет, будто я выпила чашку горячего шоколада. Пока я с Джошем, все прекрасно.

Может, послать ему сообщение про то, как я рада?

Нет, не стоит его доставать. Подожду полчасика.

Телефон звонит. А вдруг это он? Кейт поднимает трубку, слушает и отвечает:

– Минуточку… – Потом выжидающе смотрит на меня: – Лара, это Джанет из «Леонидас Спортс». Ответишь?

Мечты о горячем шоколаде мигом выветриваются из головы.

– А куда деваться? Сейчас, только соберусь с мыслями. – Делаю глубокий вдох, снимаю телефонную трубку и отвечаю деловито, но любезно: – Здравствуйте, Джанет. Как вы? Получили выборку кандидатов?

Кейт скинула список вчера вечером по электронке. Как я не учла, что она тут же перезвонит? Надо было взять отгул или притвориться, что я потеряла голос.

– Надеюсь, он вам понравился! – жизнерадостно добавляю я.

– С чего вы взяли? – по обыкновению властно скрипит Джанет. – Какие у вас для этого основания? Зачем вы включили в список Клайва Хокстена?

– Клайв? – с энтузиазмом отзываюсь я. – Правда, он хорош? Такой перспективный!

Логика моя проста. Пусть наш ланч закончился провалом, но ведь он идеально подходит для этой работы. Вдруг удастся уговорить его перед интервью? Поэтому я поместила его в список, мелко приписав рядом: «Кандидатура под вопросом».

– Клайв прекрасно подойдет вам, Джанет, – пускаюсь в рассуждения я. – Он разбирается в маркетинге, он динамичен, активен…

– Это я и так знаю, – обрывает меня Джанет. – Вчера вечером мы с ним случайно столкнулись. Он утверждает, что отказался от ваших услуг. И ничего не знал о списке кандидатов.

Чтоб его!

– В самом деле? – деланно удивляюсь я. – Это очень странно. Очень. У меня сложилось совсем другое впечатление. Наша встреча прошла отлично, он с энтузиазмом отнесся…

– Он же сбежал от вас, – безапелляционно произносит Джанет.

– Не совсем сбежал… Мы просто разошлись. В разные стороны.

– Он определенно не желает иметь с вами ничего общего, ведь вы болтали с другим клиентом по телефону, вместо того чтобы заниматься его делами.

Я вспыхиваю. Клайв Хокстен – настоящий подлец.

– Скажу одно, Джанет. Я потрясена. Мы абсолютно не поняли друг друга…

– А как насчет Найджела Райверса? – переходит она к следующему пункту. – Это тот тип с перхотью? Которого мы уже отвергли?

– Он занялся своими волосами, – уверяю я. – «Хэд энд Шолдерс» прекрасно помог.

– Вы знаете, как серьезно относится наш медицинский отдел к внешнему виду сотрудников?

– Я… э-э… не знала об этом, Джанет. Обязательно учту.

– А что насчет Гевина Минарда?

– Он очень способный, – вру я. – Талантливый, креативный, но пока не оцененный в должной мере. Резюме не отражает его… опыт.

Джанет вздыхает:

– Лара…

Голос ее не предвещает ничего хорошего. Похоже, нашим отношениям пришел конец. А значит, «L&N – подбор суперперсонала» накроется медным тазом.

– Но у меня есть еще один кандидат! – выпаливаю я.

– Еще один? И его нет в списке?

– Вот именно. Он намного лучше остальных. Уверена, вы ухватитесь за него двумя руками.

– Кто же это? – недоверчиво спрашивает Джанет. – Почему вы не включили его?

– Потому что… надо уточнить некоторые детали. – Я так крепко скрещиваю пальцы, что руку чуть не сводит судорогой. – Это секретные переговоры. Речь идет о крупной шишке. Прекрасная должность. Большой опыт. Поверьте, это того стоит.

– Я хочу знать имя! – зло лает она. – И мне нужно резюме! Лара, ваш профессионализм вызывает у меня сомнения. В четверг у нас внутреннее собрание. Могу я поговорить с Натали?

– Нет! – испуганно кричу я. – То есть… я хочу сказать… В четверг у вас будет вся информация. И высочайший уровень кандидата вас по меньшей мере приятно удивит. А сейчас я должна бежать, спасибо за звонок… – Быстренько кладу трубку, сердце громко стучит.

Хуже не бывает. Не бывает. И что мне теперь делать?

– Класс! – восхищенно смотрит на меня Кейт. – Вот это работа! Я никогда в тебе не сомневалась! И кто же этот крутой мужик?

– А я откуда знаю? Нам придется его найти!

– Найти… – Кейт начинает оглядываться, как будто крупная шишка притаилась где-то за шкафом. – Но… откуда нам его взять?

– Если бы я знала! У меня таких знакомых нет!

Приходит эсэмэска, и я поспешно хватаю телефон, словно и вправду верю, что это потенциальный кандидат интересуется заветной вакансией. Или это Джош решил сделать мне предложение? Или папа признает мою правоту и просит прощения? Или Диаманте надоело ожерелье со стрекозой и она хочет прислать его с курьером?

Но реальность много скучнее. Это всего лишь Натали.

Привет дорогуша! Занимаюсь йогой на пляже. Тут просто клево! Посылаю фотку. Зацени вид. Круто? Натали хххх

Как дела в офисе?

Так бы и швырнула мобильник в окно.

Семь часов вечера, шея не гнется, глаза красные. Новый расширенный список кандидатов, составленный при помощи старых номеров «Людей дела», Интернета и свежего выпуска «Недели маркетинга», готов. Но никто из этих людей не ответит на мой звонок. У меня нет шансов предложить им новую работу и включить в короткий список. А осталось всего сорок восемь часов. Фирме позарез нужен директор по маркетингу. Или мне самой придется им стать.

Единственный положительный момент за день – пятидесятипроцентная скидка на «Пино Гриджио» в магазине.

Придя домой, я располагаюсь у телевизора и жадно прихлебываю вино крупными глотками. К началу «Жителей Ист-Энда» я уговорила полбутылки, в результате комната раскачивается из стороны в сторону, а профессиональные неприятности отступили на второй план.

Что я могу сказать? Только одно. Важнее всего любовь.

Правильные приоритеты. Правильные цели. Любовь – главное. К черту работу. И директоров по маркетингу к черту. И Джанет тоже к черту. Надо помнить о главном, и все будет хорошо.

Я верчу в руках телефон и бесконечно перечитываю сообщения. Весь день я телеграфировала Джошу для поднятия духа, и он целых два раза ответил! Коротко, конечно, но это лучше, чем ничего. Он на какой-то скучной конференции и ждет не дождется возвращения домой.

Не сомневаюсь, он мечтает о встрече со мной! Я уже начинаю набирать очередное легкомысленное послание, когда замечаю Сэди, сидящую на камине в бледно-сером шифоновом платье.

– Привет. Где была?

– В кино. Посмотрела пару фильмов. Ты же вся ушла в работу.

Посмотрела бы я на нее, если бы ей пришлось отбиваться от Джанет Грейди.

– Приходится зарабатывать на жизнь, – саркастично усмехаюсь я. – Я бы тоже лучше в кино сходила…

– Ожерелье уже у тебя? – не замечает она моей иронии. – Ты хотя бы думала в этом направлении?

– Ты же знаешь, что нет, – обижаюсь я. – У меня и без него забот полон рот.

Я жду, когда она поинтересуется моими проблемами, но на мои проблемы Сэди наплевать. Поддержки от нее не дождешься. Тоже мне ангел-хранитель.

– Джош меня не забывает, – киваю я на телефон, специально провоцируя ее.

Она перестает мурлыкать.

– Подумаешь. Это все равно обман.

– Это не обман. Это настоящие чувства. Ты видела, как он меня целовал, и слышала, что он говорил при этом.

– Эта марионетка? – презрительно морщится Сэди. – Он все повторял за мной. Если бы я захотела, он бы набросился с поцелуями на дерево, а не на тебя. В жизни такого слабака не встречала! Я рта не успела открыть, а он уже готов был на все.

Какая самонадеянность!

– Ерунда, – холодно возражаю я. – Ты, конечно, слегка подтолкнула его, но самую малость. Просто помогла ему выразить то, что он и так чувствовал.

Сэди мерзко хихикает.

– Да не смеши меня. Ты ему абсолютно безразлична.

– Врешь! Вовсе не безразлична! У него на заставке моя фотография. Он не расставался с ней все это время! Это ли не любовь?

– Полная чушь, а не любовь. – Сэди говорит так убежденно, что я чуть не взрываюсь от злости.

– Что ты вообще знаешь о любви? И еще берешься рассуждать! Как ты можешь оценить Джоша – настоящего мужчину с настоящими чувствами? Что бы ты ни говорила, у нас все будет отлично. И я знаю, что Джош просто обожает меня.

– Как можно быть такой наивной! – вопит Сэди. – Можно подумать, тебе пятнадцать лет! Так и останешься сентиментальной идиоткой до старости? Если тебя не любят, ничего тут не поделаешь. Хоть головой об стенку бейся.

Она краснеет и отворачивается.

Какая муха укусила Сэди? Я была уверена, что ее интересуют только развлечения, танцы и флирт. Кажется, все не так…

– Не с тобой ли это приключилось? – неуверенно спрашиваю я. – Ты страдала от безответной любви?

Она тут же исчезает. Без предупреждения.

Но так просто она от меня не отделается. Я должна все узнать. Что это за история? Выключаю телевизор и взываю к Сэди. Раздражение сменилось жутким любопытством.

– Сэди! Ты должна мне рассказать. Я же твоя подруга! Я ведь от тебя ничего не скрываю. И вообще я твоя внучатая племянница. Мне можно доверять. Я никому не проболтаюсь.

Нет ответа.

– Не хочешь – не надо, – пожимаю я плечами. – Раз у тебя кишка тонка.

– Это у тебя она тонка! – Разъяренная Сэди вырастает передо мной.

– Тогда расскажи!

Глаза Сэди как-то странно бегают.

– Нечего тут рассказывать, – наконец тихо произносит она. – Просто и мне кое-что известно о любви. Каково тратить время понапрасну, лить слезы и вложить всю душу в… пустоту. Так что плюнь на него. Так лучше.

– Что с тобой произошло? Неудачный роман? С мужчиной за границей? Сэди! Ну говори уже!

Она молчит, но не исчезает. Потом вздыхает, отворачивается, подплывает к камину.

– Это было очень давно. Я еще не уехала за границу. Еще до моего замужества. Один человек…

– Ты из-за него поссорилась с родителями? – догадываюсь я.

Сэди едва заметно кивает. Интересно, как он выглядел? Какой-нибудь щеголь двадцатых годов в канотье. С маленькими усиками.

– Неужели твои родители вас застукали? Когда вы… пытались «поймать и оседлать»?

– Вот еще, – невольно смеется она.

– Тогда что случилось?

Надо же, Сэди и впрямь была влюблена. А еще удивляется, что я хочу вернуть Джоша!

– Они нашли его наброски. Он был художником. И рисовал меня. А они страшно разозлились.

– Но что такого в рисунках? – недоумеваю я. – Напротив, надо радоваться.

– Он рисовал меня обнаженной.

– Голой?

Я потрясена. Ну и Сэди! Я бы никогда не стала позировать голой. Да ни за что! Разве только он затемнил бы интимные места. Ну, заретушировал. Или что там делают художники?

– Не совсем, я была задрапирована. Но родители все равно… В общем, это был не самый лучший день в моей жизни.

Я тихонько прыскаю в ладонь. Это вовсе не смешно, но не могу сдержаться.

– Так они увидели тебя… Твои…