Текст книги "Через год в это же время"
Автор книги: Софи Касенс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)
Минни совершенно не могла понять, как ее мать угораздило попасть в дом Тары. Неужели после всех этих месяцев она наконец решила встретиться с ней и услышать ее версию всей истории?
– Тара страдает повышенной тревожностью… Да, наверное, это паническая атака. Я приеду, я недалеко, а по пути позвоню Квинну.
Минни повернулась к толпе, крикнула: «Мне нужно уйти!» – потом подхватила свой хвост и побежала к ближайшей улице. Она поймала такси на Бейсуотер-роуд и велела водителю поспешить. Из такси она позвонила Квинну. Он ответил мгновенно.
– Минни… – произнес он, и прозвучало это почти нежно, что было странным, поскольку они расстались не слишком хорошо и не разговаривали целый месяц.
– Думаю, у твоей мамы паническая атака, – быстро сказала Минни. – С ней моя мама, она мне позвонила, сказала, что Тара задыхается. И ей кажется, что у нее сердечный приступ.
Квинн на другом конце линии молчал. Минни слышала собственное тяжелое дыхание после пробежки через парк.
– Я сейчас приеду. Минни, спасибо, что сообщила, – хриплым голосом произнес Квинн.
– Я в такси, буду там через минуту.
Тринадцатое июня 2020 года
Такси остановилось перед голубым домом, и Минни выскользнула наружу. Выскользнула, поскольку на ней все еще была юбка-хвост, позволявшая делать шаг не более пяти дюймов. Так что ей пришлось выбросить ноги из машины вперед, а уж потом она смогла встать, как какой-нибудь тотемный шест, который поднимают перед домом. Пока бежала через парк, Минни расстегнула боковую молнию хвоста, но эта молния либо открывалась до конца, либо закрывалась, – и Минни сверкала ярко-розовыми трусиками на виду у всех гуляющих в парке. В спешке она не прихватила сумку со своей одеждой, взяла только маленькую сумочку и кошелек. И теперь, шаркая ногами, подошла к переднему окну машины, чтобы рассчитаться с водителем.
Водитель был пожилым ливерпульцем с длинными седыми баками, в бежевой плоской фуражке.
– Я думал, вам нужно будет в парк Финсбери, – сказал он, в улыбке демонстрируя Минни желтые от табака зубы. – Рыба, – пояснил он, кивая в сторону ее хвоста, – как в парке Финсбери. – Он насмешливо подмигнул, наклонив голову набок.
– А, понимаю, ха-ха, очень смешно, – ответила Минни.
Она запрыгнула на крыльцо и нажала на кнопку звонка. Дверь открыла Конни. Она застыла, оглядывая Минни с головы до ног. Ее губы шевельнулись, как будто она пыталась найти слова, но те не находились. Наконец она спросила:
– Что это значит?
– Долгая история. Как Тара, в порядке? И что ты вообще тут делаешь?
Мать коротко махнула рукой, ее взгляд метнулся из стороны в сторону, как будто она боялась, что соседи увидят на крыльце русалку.
– Мы просто разговаривали, – зашептала Конни Купер, ведя дочь в гостиную. – Я не знаю, что на нее нашло, но у нее началось что-то вроде панической атаки, она стала хвататься за грудь. Дрожала с головы до ног, задыхалась, словно вообще не могла вдохнуть.
В гостиной на диване лежала Тара, опираясь на гору подушек. Она была белой как бумага. Ладони она прижала к глазам и медленно качала головой вперед-назад.
– Я бы вызвала врача, но она умоляла меня не делать этого. Кричала, что ей нужно ее лекарство. Я перевернула ванную комнату вверх дном, искала то, что ей нужно. Похоже, лекарство сильное, потому что она уже минут десять сидит вот так.
Минни стянула с головы парик, чтобы не испугать Тару. Присела на корточки рядом с диваном и осторожно коснулась руки Тары:
– Тара, это я, Минни. Не знаю, помните ли вы меня. – (Тара глянула на нее из-под ладоней.) – Что вам нужно, что я могу сделать?
– Квинн… – пробормотала Тара.
– Квинн уже едет, он скоро будет здесь. – Минни мягко сжала руку женщины.
Тара несколько раз быстро втянула воздух, содрогаясь, как аппарат искусственного дыхания.
– Хорошо, вы просто дышите, Тара. Посмотрите на меня.
Тара отняла ладони от глаз, моргнула, глядя на Минни. И крепко зажмурилась.
– Просто дышите вместе со мной.
– Я уже все это пробовала, – тихо произнесла Конни.
Минни медленно выдохнула, потом громко вдохнула через нос. Тара постепенно сосредоточилась на Минни, начала дышать в том же ритме.
– Ну вот, все прекрасно, просто вдохнули и выдохнули, – сказала Конни и тут же добавила другим тоном: – Привет.
Минни обернулась и увидела Квинна, стоявшего в дверях и наблюдавшего за ней. Он был неподвижен, в его глазах застыло непонятное выражение. Минни улыбнулась ему – это был простой рефлекс, так подсолнух открывается навстречу солнцу. Потом она вспомнила зоопарк, то, как Квинн ее отверг, то, что он не звонил ей с того самого дня… и сдержала улыбку, превратив ее в более формальное приветствие, и слегка кивнула.
Квинн заметил, как изменилось ее лицо, и странное выражение исчезло из его глаз. Он шагнул вперед и наклонился к матери. Минни встала и отступила назад, чтобы не мешать ему. Квинн окинул Минни взглядом с видом: «Какого черта на тебе надето?!» – но тут же занял ее место. Он погладил мать по руке, осторожно, ритмично, как будто это был их некий личный шифр. Минни увидела, как голова Тары расслабленно откинулась на подушки, ее руки обняли Квинна.
– Она что-нибудь принимала? – спросил Квинн, переводя взгляд с Конни Купер на Минни.
– Две вот такие, – ответила Конни, протягивая Квинну коричневый пузырек с пилюлями. – Я хотела вызвать «скорую», но она наотрез отказалась.
Мать Минни скрестила пальцы рук, крутя большие пальцы один вокруг другого.
– Все в порядке, вы все правильно сделали, – сказал Квинн. – Спасибо, что оказались здесь, Конни. Я знаю, как мама радовалась разговорам с вами в последние месяцы. Для нее было очень важно, что вы пришли.
Минни растерянно уставилась на мать. Они с Тарой общались уже несколько месяцев? Но почему мать ни словом об этом не обмолвилась? Конни неловко переступила с ноги на ногу, посмотрев на Минни, а потом крепко потерла ладонью шею.
– Я отведу маму наверх, – сказал Квинн.
Минни кивнула. Она наблюдала за тем, как Квинн осторожно закинул руку матери себе на шею, а потом поднял ее с дивана, как будто она весила не больше ребенка. И тут в памяти Минни вспыхнула картина того дня у бассейна… Мокрый обнаженный торс Квинна… Она тут же выругала себя: не время мысленно раздевать мужчину!
– Не уходите. Я скоро вернусь, – бросил Квинн, неся мать к лестнице.
Когда он ушел, Минни, кое-как передвигая ноги, подошла к матери и прошипела:
– Значит, вы общались. И почему ты мне об этом не сказала?
Конни пожала плечами и отошла к консольному столику, уставленному фотографиями в серебряных рамках и безделушками. Она взяла белую фарфоровую собачку и внимательно ее осмотрела:
– Посмотри-ка, совсем как моя.
Минни глянула на собачку. Меньшего сходства между ней и той, о которой говорила ее мать, и быть не могло. Собачка Тары была, скорее всего, коллекционной вещицей из костяного фарфора; собачка матери явилась из магазина распродаж на Хай-роуд в Килбурне.
– Ну? – снова зашипела Минни, упираясь ладонями в чешуйчатые бока.
– Ну, мы просто разговаривали. И это не твое дело, Минни, потому я и не сказала.
– Не мое дело? Вообще-то, это именно я дала тебе номер телефона Тары, я тебе говорила, что ты должна выслушать ее объяснение всей истории!
Мать снова пожала плечами. Теперь она взяла фотографию Тары с маленьким Квинном на коленях – они вместе любовались на рассвет где-то в тропиках, – потом оглянулась на дочь, следившую за ней расширившимися глазами и ожидавшую ответа.
– Минни, я вполне могу поступать так, как считаю нужным. Мы с ней просто время от времени разговаривали. Ей выпало много нелегкого, да.
Ну почему мать ничего ей не рассказала, не могла понять Минни. Она помолчала, справляясь с раздражением, но на самом деле была рада тому, что женщины сошлись. Наверное, закрыв вопрос с «похищением имени» ее мать смогла отчасти избавиться и от циничного взгляда на человеческую натуру.
– Ладно, но что ты сказала такого, отчего она… – Минни осеклась, не зная, как обозначить случившееся с Тарой. – Вот так отреагировала?
– Я ничего не говорила. – Потом, помолчав, Конни продолжила: – Она рассказывала, как огорчилась из-за того, что я не назвала тебя Квинн, как ей было плохо от этого… – Конни покачала головой. – И она очень много об этом думала. А я сказала, что это всего лишь имя, это не так уж важно. И тут она начала задыхаться.
Минни недоверчиво рассмеялась. «Всего лишь имя»? Она посмотрела на мать так, словно та вдруг заговорила на марсианском языке.
– Почему ты смеешься? – нахмурилась Конни. – Ты не понимаешь, как все было тогда. У бедняжки была настоящая травма… послеродовая тревожность, потом муж обошелся с ней несправедливо, просто взял и ушел… Нечего и удивляться тому, что она превратилась в ходячий комок нервов.
Конни взяла со стола другую фотографию. На ней была молодая пара, слегка за двадцать, они стояли на пороге дома в Примроуз-Хилле, с младенцем на руках. Отец Квинна показывал фотографу ключ. Видимо, тогда они только что переехали сюда.
– Ты видишь вот такой большой дом, Минни, и думаешь, что здесь живут те, у кого все есть. Но иногда это похоже на пирожное, на котором слишком много крема, который прикрывает раскрошившийся бисквит.
Минни закрыла лицо ладонями и глубоко вдохнула. Она поверить не могла в то, что слышит подобные слова от матери; такое сострадание было совершенно не в духе Конни. И сколько же раз они разговаривали с Тарой? Минни сомневалась в том, что Тара успела выложить столь интимные вещи за пару телефонных звонков. Ясно было, что их диалоги продолжались давно и подолгу.
– Вот только не устраивай сама паническую атаку, – тихо фыркнув, сказала ее мать, вызывающе выпятив нижнюю губу.
Услышав шаги на лестнице, они повернулись навстречу Квинну, который выглядел усталым, выдохшимся. Проведя ладонью по волосам, он прислонился к дверному косяку.
– Спасибо, что пришли сегодня сюда, – сказал он Конни. – У нее не слишком много собеседников, и она никого не приглашает. И я надеюсь, что сегодняшний день… – Он помолчал, подбирая правильное слово. – Не заставит вас отказаться от общения.
Мать Минни покраснела, потом выставила вперед подбородок. Минни ни разу в жизни не видела, чтобы мама краснела.
– Ну, чтобы прогнать меня, нужно нечто куда более серьезное!
Все они постояли немного в молчании, потом Конни Купер сказала:
– Ладно, лучше нам уйти. Я не могу целый день просто болтать. Завтра утром загляну, проверю, как она. – Конни посмотрела на Квинна, на Минни, потом коротко кивнула Квинну и направилась к парадному выходу. – А ты, Минни, сама доберешься до дома. В своем идиотском наряде будешь меня только задерживать.
Она еще раз пристально посмотрела на Минни, словно пытаясь передать ей нечто взглядом, хотя Минни понятия не имела, что это могло бы быть.
Когда она ушла, Минни повернулась к Квинну, стоявшему рядом с ней в холле. До чего же несчастным он выглядел!..
– Ну мне, наверное, тоже лучше уйти, – пробормотала Минни, оглядываясь в поисках своих кошелька и телефона.
Квинн глубоко, шумно вдохнул, прижал руку к груди, потер плечо…
– Я могу чем-то помочь? – спросила Минни, кивая в сторону лестницы.
– Нет, – ответил Квинн. – Я просто побуду здесь, пока она не проснется. Когда она принимает эти пилюли, то становится очень рассеянной, все забывает. Я буду ей нужен.
Он опустил взгляд. Глядя на него сейчас, Минни просто не могла сердиться. И какая бы неловкость ни возникла между ними, Квинн все равно оставался достойным человеком в трудной ситуации.
– Хочешь, составлю тебе компанию? – тихо спросила она.
Ее сердце почти остановилось. Вопрос был совершенно безобидный, но Минни не знала, сумеет ли она пережить унижение, если ее вновь отвергнут.
Квинн вскинул голову:
– Да! – И тут по его губам скользнула улыбка. – А можем ли мы поговорить сейчас о твоем наряде? И если тот парик в гостиной составляет его часть, мне бы хотелось увидеть все целиком.
Проходя мимо него, Минни собиралась лишь легонько его подтолкнуть, шутливо, но толчок получился слишком сильным, она потеряла равновесие и упала на Квинна. Он поймал ее, схватив за плечи. И она вдохнула его запах; от Квинна пахло как от самого лучшего Рождества в ее жизни. Совята тут же ожили, даже слишком, и принялись запускать петарды и распевать совиные рождественские песенки.
– Может, у тебя найдется что-то такое, во что я могла бы переодеться, – сказала Минни, восстанавливая равновесие и пятясь от Квинна.
Квинн нашел ей какие-то свои спортивные шорты и футболку. Минни удалилась в ванную на первом этаже, чтобы переодеться. У нее не было с собой запасного бюстгальтера, так что футболку пришлось надеть прямо на кокосовый. Вернувшись в гостиную, она сообразила, что ее грудь выглядит до глупости большой и плотной. И пока Квинн был в кухне, она решила прямо тут проделать тот фокус, который знают все девушки, то есть стянуть с себя бюстгальтер, не снимая футболку, и вытащить его через пройму рукава. К несчастью, процедура оказалась не такой уж простой, поскольку в данном случае бюстгальтер был изготовлен из двух здоровенных половинок кокоса.
Квинн вернулся с бутылкой вина и поспешно отвел взгляд, увидев, чем она занимается.
– Что, моя футболка напала на тебя? – спросил он. – Может, тебе нужно уединиться?
– Все в порядке, – ответила Минни, вытаскивая наконец кокосы из-под футболки снизу.
Ох, черт побери, ну почему она не додумалась прихватить с собой сменную одежду?!
Квинн налил им обоим по бокалу вина, а Минни рассказала об обручении Лейлы. И даже смущенно прикрыла лицо ладонью, говоря о том, как Лейла отреагировала, потому что, оказывается, совсем не помнила того разговора. Тонкие морщинки вокруг глаз Квинна превратились в глубокие, когда он искренне расхохотался.
– Так она понятия не имела, для чего была устроена вся эта сцена?
– Ни малейшего, – со смущенной улыбкой подтвердила Минни.
– Ох, Минни… – Квинн откинулся на подлокотник дивана, заливаясь смехом. – Но как же это мило с твоей стороны – организовать такое ради подруги!
И когда он тепло смотрел на нее голубыми глазами, ей снова невольно показалось, что она знает этого человека гораздо дольше, чем то было на самом деле. С минуту они посидели в спокойном молчании, а потом Квинн наклонился, чтобы долить вина в бокал Минни. Ей бы не следовало пить больше; она могла сказать какую-нибудь глупость… Она вечно была похожа на слона в посудной лавке и снова могла все испортить.
– А как твои дела? – спросила она, глядя на него поверх бокала. – Как Аманда, или Аманда номер два, или как там ее зовут? Или у тебя уже на очереди новое ужасно романтическое свидание?
Ох черт, ну конечно!.. Зачем она заговорила об Аманде? Квинн же явно не желал говорить с Минни о своей личной жизни!
Квинн передвинулся на диване немного вперед и глотнул вина.
– Мне кажется, нам следует поговорить о том, что произошло в зоопарке, – сказал он.
– Это было месяц назад, Квинн, и тебе незачем объясняться. Все в порядке, я просто пытаюсь поддержать разговор. Ты же знаешь, как это бывает. Как тебе погода сегодня? Как твоя подружка? Нам вообще незачем об этом говорить, и если ты предпочитаешь обсуждать погоду, то солнышко сегодня светит просто чудесно, согласен?
Она несла несусветную чушь.
– Минни, – начал Квинн, перебивая ее, – я почувствовал себя полным идиотом, как только ты ушла. – Он наклонился вперед, поставил свой бокал на кофейный столик, потом оперся локтями о колени. – Мы провели вместе замечательный день, а потом я все испортил, и мне очень жаль.
– Ну, поговаривают, что какашки пингвинов – настоящий афродизиак.
– Тебе не нужно переводить все в шутку, Минни. Я пытаюсь найти верный путь… – Квинн закрыл глаза, но продолжал говорить: – Я не слишком умею поддерживать отношения и обычно обижаю людей… На мне мой бизнес, моя мать… Мне не хватает сил, чтобы заботиться… о ком-то еще.
– Квинн, все в порядке! Это был просто момент, я его пережила. Эй, а ты каждый раз так злишься, когда готов кого-то поцеловать? – (Квинн изобразил веселое смущение.) – Ну в любом случае с чего ты взял, что я нуждаюсь в заботе?
– Я… просто теперь я знаю, что ты ждешь своего рыцаря на сверкающем единороге.
Минни скривилась. Она знала, что не следовало ей болтать всякую ерунду, когда Квинн напивался у себя в офисе.
– Послушай, тебе незачем выдавать мне весь этот стандартный набор «тоскующего одиночки». – Минни сделала большие глаза, и губы Квинна дернулись в намеке на улыбку.
– А я это делаю? Не знал, что это стандарт.
– Ну да, парни постоянно используют такой прием, – сообщила Минни, небрежно взмахивая рукой. – «Ах, я такой бедняжка, не могу ни с кем сойтись, потому что у меня было тяжелое детство!»
Она произнесла это насмешливым тоном, потом усмехнулась, бросив на Квинна быстрый взгляд. Юмор был единственным известным ей способом смягчить неловкость ситуации и единственным способом спасти чувство собственного достоинства.
– Ух ты… ладно. Прости, что был таким банальным, – сказал Квинн, потирая ладонью щетину на подбородке и откидываясь на спинку дивана.
– Все в порядке, я тебя прощаю. Просто я бы предпочла, чтобы ты играл более оригинальную роль в романтической комедии. А «измученный и одержимый долгом» – это в стиле девяностых.
– Да неужели? – засмеялся Квинн. – А кто сказал, что мы играем романтическую комедию? Если бы я подбирал определение по фильмам, то предпочел бы триллер или нечто остросюжетное.
– Не думаю, чтобы консультант по управлению мог стать героем экшена, – заявила Минни.
Ей стало легче, она ступила на безопасную почву. Со слоном в посудной лавке было покончено. Теперь они могли запихнуть его в огромную коробку, похоронить в саду и никогда больше о нем не вспоминать. Теперь можно было снова вести добродушный веселый разговор.
– А в каком фильме ты сама стала бы героиней? – спросил Квинн.
Минни слегка покачалась на месте. Второй бокал вина вызвал легкий гул в ее голове.
– Ну, когда я с хвостом, то «В поисках Немо», а обычно – «Рататуй». Мой жанр, скорее, детские фильмы.
– «Рататуй»?
– Это о крысе-поваре.
– Ты определенно не крыса, я, скорее, вижу тебя героиней коммерческого кино, – решил Квинн, делая еще глоток вина. – Тебя называли бы Кокосовым Орешком, и ты раскидывала бы плохих парней, колотя их по головам огромными кокосами.
Квинн покосился на кокосовый бюстгальтер, лежавший между ними на диване.
– Не знаю, смогу ли я убить кого-нибудь такой штукой. – На кофейном столике стояла ваза с фруктами, и Минни потянулась за бананом. – Думаю, Кокосовая Девушка должна иметь в рукаве еще одно фруктовое оружие. – Она направила банан в грудь Квинна, как пистолет, и Квинн поднял руки, сдаваясь.
– А, Кокосовый Орешек, мы снова встретились! Я заметил, как ты испортил мой хитроумный план украсть все фрукты во Фруктополисе, – протяжно произнес Квинн, подражая американцу-южанину.
– Тебе на этот раз не отвертеться! – заявила Минни театральным шепотом.
– К несчастью для тебя, благодаря моим сверхспособностям я телепатически могу заставить тебя съесть твое собственное оружие! – тем же тоном произнес Квинн.
– Не думаю, что тебе это удастся, Главный Злодей!
– А меня так зовут? – страшным шепотом спросил Квинн. – Не слишком удачное имя.
– Но ты же не представился! – невозмутимо произнесла Минни, стараясь держать себя в руках. – Дурные манеры!
Квинн потянулся к банану, Минни схватила его за локоть, а дальше последовало то, что Минни могла описать только как шуточную борьбу, в результате которой Квинн прижал ее к дивану и отобрал банан. А Минни вдруг очень остро ощутила, что на ней нет бюстгальтера.
– Не буду я его есть! – Она продолжала выдерживать роль. – Тебе меня не заставить!
– Вот как? – Голос Квинна стал еще ниже. – Но я обладаю очень убедительной силой.
Он очистил банан и поднес кусочек к ее рту. Минни сделала вид, что ее одолела некая сверхсила.
– Ох нет! Только не банан! – выдохнула она, сжимая губами кусочек банана, протянутый Квинном.
Зажмурившись, она стала жевать, а когда открыла глаза, их взгляды встретились. Квинн смотрел на нее широко открытыми глазами.
О боже, ну почему все вдруг обернулось так странно?! Она осталась здесь, чтобы выпить бокал вина, а в результате они затеяли сексуальную ролевую игру на тему фруктов. Квинн откашлялся и медленно передвинулся на край дивана. Минни проглотила кусок банана и встала.
– Прости, я увлекся… – неловко пробормотал Квинн.
– Все в порядке. Мне просто… э-э-э… мне пора домой. – Она помолчала, глядя в пол и вспоминая, что на ней его футболка и шорты. – Могу я уйти домой в этом? Мои человеческие ноги просуществуют лишь до полуночи, а потом я буду метаться на какой-нибудь станции метро, умоляя полить меня водой. Я все пришлю тебе завтра утром.
– Конечно, – кивнул Квинн. – Или я могу сам все забрать при случае. – Он нашел пакет для костюма русалки и вызвал такси; у двери он помедлил, а затем, уставившись в пол, произнес: – Обещаю, что, когда мы встретимся в следующий раз, я не стану насильно кормить тебя бананами.
– Тебе повезло, что я люблю бананы, – ответила Минни, осмеливаясь наконец посмотреть на него.
Квинн выглядел так, словно хотел сказать что-то еще, но не знал, как это сделать.
– Ты отличная компания, Минни. Я понимаю, что у нас было несколько фальстартов, но я… но мне бы хотелось, чтобы мы стали друзьями, – наконец сказал он, глядя на нее с надеждой. – В моей жизни не хватает смеха.
– Придворный шут к твоим услугам, – произнесла Минни, низко кланяясь.
– Я совсем не это имел в виду. – Квинн коснулся ее руки, явно испугавшись, что обидел Минни. – Я просто ничего другого не смог придумать прямо сейчас.
– Конечно. – Она тоже похлопала его по руке. – Увидимся.
Он открыл перед ней дверь; такси уже стояло у дома. Минни слегка помедлила, выходя. Почему она это сделала? Он ведь мог подумать, что она замерла в ожидании поцелуя, но он же только что решительно установил границы: просто дружба. Так почему она продолжает тут стоять? Минни буквально спрыгнула с крыльца, споткнувшись на нижней ступени.
– Эй, все в порядке? – окликнул ее Квинн.
– В порядке, в полном порядке. Увидимся, друг! – И она легко махнула рукой.
