Текст книги "Путь тьмы (СИ)"

Автор книги: Sleepy Xoma

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 29 страниц)

Глава 4

Пятнадцатый день первого месяца весны 36-го года со дня окончания Последней войны

Имперская армия безостановочно шла вперед. Две крепости и еще один город пали почти без сопротивления, но Шахрион спешил – ему нужен был весь восток до того, как в столице Исиринатии разберутся в происходящем и выставят армию против сил вторжения.

Восток Исиринатии состоял из пяти больших провинций, каждую из которых можно было худо-бедно удерживать, занимая несколько ключевых крепостей и городов. Один из таких – Пергион – он взял несколько дней назад, еще тремя должны были заняться генералы. Последние же два узловых пункта размещались на имперском тракте. Во-первых, цитадель Ларнисия – бывшая имперская крепость, которую победители даже переименовать не стали, и во-вторых – великий Наиргион, столица Саргилэнов, один из крупнейших городов Исиринатии.

Ларнисия – уродливый каменный монстр с двумя рядами стен и башнями, столь же высокими, как и у Черной Цитадели, – контролировала жизненно важный мост через единственную крупную водную преграду на востоке страны – реку Быстротечную. Наиргион же со своим стотысячным населением позволял прокормить и разместить достаточно солдат, чтобы они могли безо всяких дополнительных замков держать в подчинении земли на две недели пути вокруг него. Хотя замки, надо заметить, все равно были.

Впрочем, во время Последней войны обе твердыни пали за считанные дни – там, где не справилось железо, помогло золото. И сейчас император планировал потратить не больше времени, чем враги его отца.

У Быстротечной они оказались утром пятнадцатого дня первого месяца, и взору императора предстало величественное зрелище – на многие сотни шагов вперед простиралась водная гладь, от которой отражались робкие лучи рассветного солнца. Разлившаяся в половодье река неторопливо, вопреки своему названию, несла на юг мутные воды, перемешанные с бревнами, корягами, а кое-где и трупами.

Имперский тракт круто заворачивал на север, туда, где вдалеке виднелся серый гранит мостовых опор, грандиозного сооружения, выстроенного по приказу Найрана Второго, чтобы соединить широкие берега огромной реки.

Передовые части уже заняли все подступы к крепости, а некроманты обеспечили чистое от почтовых голубей небо. Разведчики доносили, что на несколько дней пути от твердыни нет ни единого вражеского отряда вне гарнизонов, а под защитой крепостных стен Ларнисии осталось всего несколько сотен солдат, и, самое главное, среди них не было замечено ни одного высокого сына.

Правда наличествовала еще гордость Саргилэнов – речная флотилия, позволяющая контролировать всю реку и ее берега, но она находилась, насколько было известно императору, в полудневном переходе к северу, поэтому Шахрион не брал ее в расчет.

Армия Империи походным маршем приближалась к своей цели. Ставка делалась на невероятную наглость – передовые полки, состоящие сплошь из живых мертвецов, под флагами кабанов и командованием Китита Саргилэна должны были проникнуть внутрь укреплений и перебить ничего не понимающих защитников до того, как те успеют протрубить тревогу. В плане был лишь один изъян – на другом конце моста у цитадели имелся мощный барбакан, больше похожий на настоящую крепость, в котором тоже размещался гарнизон. Да, во времена постройки император всерьез опасался прихода с запада врагов, и удаленное укрепление казалось ему разумной предосторожностью, теперь же оно только мешало планам Шахриона. Чтобы нейтрализовать эту угрозу часть конницы тотчас же следовало отправить через мост, и успех здесь зависел от того, поверят ли саргилэновские бойцы в то, что огромное войско внизу – это их товарищи по оружию, или нет.

Когда главная колонна вползла в деревеньку неподалеку от крепостных стен, вперед выехал Китит вместе с отрядом сопровождающих.

«Удачно, что его труп хорошо сохранился», – подумал Шахрион, рассматривая древнюю твердыню.

Обе стены Ларнисии были сложены из того же серого гранита, что и мост. Они начинались у самого берега и у него же заканчивались. Со стороны реки, тоже виднелись серые зубцы, хотя и куда меньшие – атака с воды представлялась архитекторам мало возможной авантюрой. Крепость выползала на сушу почти на милю во все стороны. Через каждые сто шагов внешней и пятьдесят – внутренней – стен возвышались квадратные башни, приспособленные для установки баллист. Каменные зубцы выступали с обеих сторон внешней стены, чтобы дать защитникам возможность безнаказанно расстреливать прорвавшихся внутрь врагов и Шахрион знал, что расстояние между ними таково, что можно уложить спать взрослого мужчину. Внутренняя стена была уже в полтора раза, зато длиннее – она нависала на два человеческих роста над своей товаркой. Чары, наложенные на замок, позволяли выдержать удар сильнейшего круга магов земли безо всяких потерь. А уже за рядами стен ввысь тянулось большое квадратное здание с окнами-бойницами, соединенное с несколькими точно такими же – большой замковый донжон, спроектированный лично Найраном.

Страшно было даже представить, сколько времени, сил и средство потратил император, дабы ублажить свое эго. Еще страшнее становилось от того, насколько бесполезными в итоге оказались вложения. Высокие стены не защитили Властелина от собственного сына, страстно желающего примерить кольцо на указательном пальце.

Пока Шахрион размышлял, впереди возникло какое-то движение – это ворота открылись, пропуская первую сотню всадников.

– Похоже, они заглотили твою наживку, император, – довольно усмехнулся лич, его единственный собеседник в последние дни.

– Ну, все-таки, к стенам подъехал их господин. – Пожал плечами Шахрион. – Теперь-то ты согласен со мною, что в столь сильных зомби есть толк?

– Только когда поблизости не ошивается маг света.

– Вот и славно, я не чувствую светлой ворожбы, а ты?

Некромант недовольно клацнул челюстями.

– Не радуйся раньше времени, ты еще не поднял свой флаг на их стенах.

Шахрион с трудом спрятал улыбку – Гартиан с самого начала возражал против создания улучшенных живых мертвецов, представляющих собой нечто среднее между обычными зомби и рыцарями смерти.

Третья сотня скрылась внутри, когда из крепости раздались скрежет и крики. Интересно, это враги обнаружили подмену? Нет, ворота и не думали закрываться, впуская в замок все новые и новые отряды, зато на мосту послышался шум, и император увидел всадников, во весь опор несущихся на другой берег.

Губы Шахриона озарила кривая ухмылка.

– Крепость моя.

– Соглашусь с тобою, владыка. Нашим врагам осталось жить недолго. Надеюсь, ты не забыл приказать взять побольше пленных?

– Не волнуйся. Некромант, остающийся с гарнизоном, получит достаточное количество материала, – заверил своего мага Шахрион.

Император спокойно и даже безмятежно всматривался вдаль, скрестив руки на груди. Вот крошечные точечки всадников достигли барбакана, раздался страшный крик, донесшийся даже до этого берега реки, и точно по команде в замке послышался лязг стали.

Он удовлетворенно кивнул. Как и планировалось, враги попали в ловушку, словно несмышленые крольчата, а теперь будут расплачиваться за это.

Да, они заплатят, заплатят все!

– Что? – переспросил Шахрион, бросая взгляд на Гартиана. – Ты что-то говорил, верховный.

Лич отрицательно покачал черепом.

– Послышалось, – неуверенно проговорил Шахрион, понимая, что это не так.

Император зажмурился и вспомнил прошлую ночь.

Ему не спалось – стоило закрыть глаза, как перед глазами возникали толщи земли, через которые он пробирался на свободу, в уши ударяли крики и мольбы, а во рту возникал привкус крови. Императора бросало то в жар, то в холод и трясло, словно при лихорадке. Через час безуспешных попыток увидеть нормальный сон или хотя бы провалиться в забытье без кошмаров, он поднялся, оделся и вышел наружу.

Лагерь был окутан мраком, лишь немногочисленные факелы караульных разгоняли тьму, в которой императору тут и там виднелись фигуры неведомых существ.

Что-то было не в порядке, он понимал это, но что именно – вот вопрос?

Ноги сами несли Шахриона прочь. Ни один человек не обращал на него внимания, ни живой, ни мертвый. Черный Властелин беспрепятственно выбрался за пределы охраняемой территории, прекрасно понимая, какую несусветную глупость сейчас делает, но что-то манило его к небольшому корявому деревцу на лугу неподалеку.

Огонек свечи трепетал, разгоняя мрак, и на границах света клубился – словно ночной хищник, не смеющий ступить из своего укрытия, – плотный молочный туман.

«Как хищник, или как мертвец», – подумал Шахрион. В сказках у простолюдинов ожившие трупы всегда боялись огня и солнечного света, и герою требовалось только пережить ночь, чтобы победить.

В реальности же мертвых не страшит ничто. Им уже все равно.

Толщи земли, свобода, ярость…голод.

Шахрион тряхнул головой и прибавил шаг.

В книге ничего не было сказано про побочные эффекты ритуала. Безымянное заклинание считалось запретным, требующим чудовищных жертвоприношений, но абсолютно безвредным для чародея.

Выходит, книги могут лгать? Кто бы мог подумать.

Шахрион поравнялся с деревом и поставил плошку со свечей на землю. Что привело его сюда? Зачем?

Тут…

Легкий, почти неосязаемый ветерок колыхнул его волосы. Император резко повернулся, сзади никого не было. Но кто-то же только что говорил с ним. Как это понимать?

И что за «тут?» Ответа не было. Император покачал головой и присел на изогнутый мертвый ствол, покрытый сухой растрескавшейся корой. Нет, ему определенно нужно больше спать – нехватка отдыха плохо влияет на здоровье, уже голоса слышатся, а что дальше?

И что он забыл один в поле посреди ночи? Какая нечистая сила потащила его сюда?

Вопросы, вопросы, одни вопросы. Найти бы еще того, кто может дать ответ. Увы, Безумца не воскресить, этот, наверное, все знал про запретные чары.

Шахрион со вздохом наклонился, чтобы поднять свечку, и тут почувствовал нечто…странное. Под землей лежало тело. Император моргнул и выпрямился, настороженно прислушиваясь к собственным ощущением. Нет, ему не показалось. Покойник определенно находился рядом.

Повинуясь внезапно возникшему желанию, Черный Властелин вытянул руки перед собой. Ему не понадобилось ничего, ни заклинаний, ни ритуалов, все прошло так быстро, что император не поверил собственным глазам. Импульс силы зародился в груди и, пройдя через кончики пальцев, устремился в недра земли, из которой, разрывая спекшуюся поверхность и прорывая дерн, лез истлевший мертвец.

Никогда еще ритуал поднятия зомби не давался императору с такой легкостью. Теперь он понимал Властелинов древности, этих могучих, почти несокрушимых чародеев, создавших великую империю. Зачем изворачиваться, придумывать что-то, когда стоит шелохнуть пальцем и под твоими знаменами соберется огромнейшая армия?

Шахрион стряхнул наваждение. Какая разница, что вытворяли императоры прошлого, сейчас важно понять, откуда у него такая сила! Вернее, даже не это. Откуда она взялась он прекрасно понимал – ритуал, – а то, каким именно образом эта сила перетекла в его тело, и чем теперь придется за нее расплачиваться. Властелин не питал иллюзий, он знал, что могущество не дается даром. Особенно, могущество, пришедшее от Матери.

Веру в подарки богов и бескорыстность он потерял подростком возле залитой лунным светом воды, плескавшейся в эльфийском фонтане.

– Обратись в прах, – приказал он мертвецу, положив тому ладонь на гниющий лоб. Результаты превзошли все ожидания – тлеющее тело рассыпалось серым пеплом, который осел возле сапог императора.

Вот, значит, как.

Теперь у него есть сила. Но мало, нужно больше.

И снова чужая мысль.

Язычок свечи дернулся и исчез, а в следующую минуту императора накрыла волна мрака, шепчущего, умоляющего, проклинающего…

– Владыка. – Голос доносился как будто из-под воды, и он вернул императора к реальности. – Владыка?

Перед ним стоял, склонившись, сотник Легиона.

– Да, Диртанион, – император постарался вернуть на лицо сосредоточенное выражение – он слишком долго витал в небесах.

– Мой властелин, – польщенный тем, что император помнит его имя, легионер буквально светился от счастья, – крепость возвращена тебе! Никто из врагов не ушел.

– А голуби?

– Они попытались отослать одного, но тот далеко не улетел.

– Как и следовало ожидать от моих учеников. – Самодовольно декламировал Гартиан.

– Конечно же, верховный, – согласился император, – твои люди как всегда оказались на высоте. – Он повернул голову к докладчику. – Есть что-нибудь еще?

Офицер с недоверием и страхом косившийся на лича, встрепенулся.

– Владыка, дай нам немного времени, и мы подготовим твердыню к твоему приему. Ты сможешь лично допросить коменданта.

– Он Саргилэн?

– Несомненно.

– Очень хорошо, но ждать долго я не могу – следует начать переправку войск. Поэтому обойдемся и без наведения красоты.

– Слушаюсь! – и с этими словами легионер сорвался с места.

Шахрион вновь остался наедине с пристально изучающим его некромантом.

– Владыка, – прозвучал у него в голове замогильный голос ожившего мертвеца, – Если тебе будет становиться хуже, говори мне.

– А должно?

– Сложный вопрос, – Пожал плечами Гартиан. – Ты забрел так далеко по дороге тьмы, как никто со времен безумного императора. Пустив в мир Безымянное заклинание, ты заглянул в бездну. Кто знает, что ты там увидел, и что оттуда посмотрело на тебя?

– Мне кажется, или я слышу в твоем голосе сожаление? – не удержался Шахрион. – Неужели могучий Гартиан боится применять запретную магию? Или тебе жалко наших врагов?

– Ни то, ни другое, владыка. Я с радостью обращу все земли Лиги в пустыню и не боюсь ничего на этом свете, но некоторые чары не просто так закрываются от посторонних. Ты первый за долгие века, кто посмел обратиться к ним.

– Не ищи скрытого смысла, там, где его нет. Мои предки не отличались ни человеколюбием, ни разборчивостью в средствах, – уверенно ответил Шахрион. – Просто это заклинание нельзя контролировать, только и всего. Будь у меня выбор, я бы тоже постарался не выпускать такое на свободу, но тут уж ничего не поделаешь.

– Как скажешь, владыка, но, если будешь видеть или слышать, а тем более, чувствовать что-то странное – обязательно скажи мне, – ответил лич, и Шахрион понял, что его слова не удовлетворили старого мага.

– Так и сделаю, – Шахрион пришпорил коня. – Едем, нужно посмотреть на мою новую крепость.

Войска, не теряя времени, перетекали по мосту на другую сторону реки, откуда две тысячи должны будут отправиться на север, чтобы захватить речные суда, а новый гарнизон под командованием все того же Диртаниона, выстроился вдоль ворот, приветствуя своего повелителя.

Сто живых солдат, сто мертвых, и два некроманта. Шахриону очень не хотелось отрывать от армии лишних магов, но, увы, это было необходимо. Столь сильной крепости требовался большой гарнизон, чтобы подчинить округу, и лишь некроманты могли организовать должное пополнение за небольшой срок.

– Владыка, – поклонился сотник. – Позволь проводить тебя к пленным.

– Позволяю, – улыбнулся властелин, спрыгивая с коня. – Прогуляемся.

Они шли через небольшой городок, выросший между первым и вторым рядами стен, и Шахрион рассматривал дома, каменную мостовую, и многочисленных мирных жителей, склонившихся в глубоких поклонах перед новым властителем.

– Тут много простонародья, – заметил лич, идущий рядом.

– Да. – Кивнул ему император. – Ларнисия – второй по важности и по размеру гарнизона населенный пункт на востоке. Обычно у поросят живет несколько тысяч наемников, и это помимо людей наместника крепости. На такую ораву требуется невообразимое число слуг.

– Они могут быть очень полезны.

– Не исключено, хотя живыми тоже пригодятся. – Шахрион помедлил. – Да и солдат из них хороших не выйдет – сам знаешь, какой для новых зомби требуется материал.

Мост на другой берег начинался за второй стеной, расположенной ближе к нему и проходил, минуя главную башню-донжон, облепленную со всех сторон каменными хозяйственными постройками.

Сотник согнал всех пленников во двор, и теперь они стояли на коленях, с отчаянием и страхом смотря на двигающиеся полноводной рекой ряды солдат под имперскими знаменами.

Шахрион с интересом рассмотрел их. Почти два десятка воинов в хороших доспехах, сержанты и рыцари с вепрями на груди. Диртанион проделал хорошую работу.

– Владыка, перед тобой только всадники, – произнес Диртанион, обращаясь к императору, – пехотинцев мы заперли в подземельях.

– Хорошо сотник, проведи потом дознание, быть может, кто-то из них захочет встать под знамена Империи, но не выпускай их пару дней – нужно увеличить гарнизон хотя бы на три десятка…бойцов. Мне не захочется возвращаться, чтобы отбить замок во второй раз.

– Будет исполнено, владыка.

– Да, вот еще, когда более-менее укрепишься в провинции, начни набирать по обе стороны реки добровольцев для формирования нового легиона. По организационным вопросам советую обратиться к Тартионне.

– Не пройдет и месяца, как извечная получит мое первое послание.

– Замечательно. Если к началу третьего месяца лета сумеешь поставить в строй тысячу, будешь ею командовать. А теперь давай посмотрим, что за улов достался мне сегодня.

Оставив не верящего в свою удачу сотника размышлять о перспективах карьерного роста, Шахрион быстрым шагом направился к пленникам. Все они были связаны, и почти все перебинтованы – строжайший приказ брать как можно больше пленных исполнялся неукоснительно, – но выглядели все еще воинственно. Шахрион подумал, что было бы очень весело взглянуть на лица этих людей, когда те поймут, что же их ждёт.

Если у слуг и набранных по деревням крестьян были все шансы пережить смену власти, то благородным и их солдатам рассчитывать на снисхождение не приходилось, слишком уж ценным ресурсом являлись тела опытных натренированных воинов.

– Кто ты такой? – процедил сквозь зубы седовласый породистый мужчина, чьи толстые пальцы были унизаны перстнями с огромными рубинами. – Что ты сделал с племянником?

– Полагаю, что ты – благороднейший Тирит Саргилэн.

– Да, и я задал вопрос! – проорал он, разбрызгивая слюни.

– Ты не в том положении, чтобы проявлять норов, – заметил император, отойдя подальше. – Сейчас спрашиваю я. И мне интересно, сколько у твоего брата осталось войск в столице? Полагаю, что благороднейший Цигд нашел благовидную причину, чтобы не слать остатки своей армии на север. А зная о его богатстве, я просто уверен, что за зиму он успел восполнить потери.

Благороднейший Тирит побагровел от гнева.

– Да как ты смеешь в моем замке…

– Это мой замок и всегда им был, – оборвал его Шахрион. – То, что вы пользуетесь им со времен Последней войны, еще не делает вас собственниками.

На лице пленника появилось выражение понимания.

– Ты – император! Проклятье, но как? Ты же уже должен быть разбит! – Он бешено зыркнул в сторону Китита. – Племянник, тварь, неужели ты решил предать свой род, свою кровь?

– Не тебе, потомку переметнувшихся кольценосцев, говорить про измену, – холодно заметил Шахрион. – И можешь не кричать, племянник тебя не услышит. Как и никого другого, кроме своего владыки.

– Почему это?

– Потому что мертвые не слушаются живых.

Гартиан сделал шаг вперед и скинул капюшон, мерзко клацнув своими выбеленными челюстями. Ответом ему послужил дружный вопль ужаса, который, кажется, развеселил лича еще больше.

– Да, человек, твой племянник – как и все ваши жалкие солдаты – мертв, но не переживай, трупы стали песчинкой в монолите новой имперской армии.

– Орден, Орден не допустит!

– Не волнуйся, благороднейший, у Ордена в ближайшем будущем появится много работы и им будет не до нас с тобой, – произнес император. – Ну что, облегчишь участь правдивой исповедью?

– Я ничего тебе не скажу!

– Скажешь, – ласково пообещал Шахрион. – Не сегодня, так завтра. До Наиргиона пять дней пути, у меня будет достаточно времени, чтобы получить донесение. – Он отвернулся от пленных и приказал Диртаниону. – Сотник, за мной.

Когда они пересекали двор по направлению к широко раскрытым воротам донжона, Шахрион давал последние приказы.

– Во-первых, нам нужен контроль над рекой. Зомби на эту работу не поставить – слишком сложна, а местным я не доверяю. Придется изловчиться и найти людей в Империи, либо же приставлять охрану к командам речной флотилии. Во-вторых, требуется усилить гарнизон. Проблем с материалом быть не должно, но, если они, все же возникнут, разрешаю очистить темницу. В-третьих, никакого насилия по отношению к местным. Они – наше будущее, и любой солдат Империи, запятнавший себя, будет вздернут как последняя собака. Все ясно?

– Да, владыка.

– Хорошо. – Они остановились возле ворот, куда слуги подвели коней для владыки и его верховного мага. – Можешь приступать, сотник.

– Служу Черному Властелину! – выкрикнул Диртанион, не сводя с императора обожающего взгляда.

Шахрион улыбнулся, и забрался в седло, приняв у слуги поводья.

– До встречи, сотник. Служи, и тебе воздастся, – проговорил он на прощание и направил коня вперед.

Мост через Быстротечную был поистине велик. Его ширина позволяла двигаться в ряд пятерым всадникам, с краев его защищали высокие перила, а поддержкой служили толстые мостовые опоры, которые, как Шахрион знал, были возведены на искусственных насыпях. Все это в очередной раз заставляло задуматься над тем, какая же мощь была в распоряжении императоров прошлого, и как они бездарно ею пользовались.

Шахрион горестно вздохнул. Будь у него десять, даже пять легионов старого образца и пара сотен лишних чародеев, не пришлось бы прибегать к запретной магии, которая теперь что-то с ним делает, он бы разбил врагов в честном сражении, но увы…

– Что тебя печалит, владыка? – лич в очередной раз продемонстрировал свое пугающее умение читать чужие мысли.

– Глупость моих предков. Я не понимаю, как можно было растерять такую силу.

– В этом нет ничего сложного, владыка. А люди глупы – это действительно так. Впрочем, встречаются и исключения. Взять, например, тебя.

– Я слышу лесть?

– Правду. Ты не пообещал сотнику ничего конкретного, но он теперь в лепешку расшибется, чтобы угодить тебе, своему обожаемому повелителю. Так умные управляют глупыми.

– Не соглашусь с тобою, Гартиан. Диртанион достаточно умен, чтобы понять, что тысячником быть лучше, чем сотником, ведь это открывает определенные перспективы.

– Например?

– Когда Империя вновь достигнет старых границ, ей потребуется много, чудовищно много солдат и командиров, и даже вчерашний сотник может получить под свое начало легион, если он окажется достаточно умным и исполнительным. Пара удачных кампаний, и титул кольценосца становится реальностью.

– Ты станешь раздавать кольца простолюдинам? – в голосе лича послышался ужас. – Не отмеченным Матерью?

– Почему бы и нет? Пускай первые кольценосцы все без исключения были отмечены, что с того? Времена меняются, и мы должны меняться вместе с ними.

Лич замолчал, в очередной раз начав недовольно клацать челюстью. Да, этот колдун очень трепетно относился к старине, даже слишком трепетно. Шахриону же, которому пришлось распродать добрую половину семейных реликвий, чтобы его подданные не умерли с голода, было плевать на замшелые древности и покрывшиеся плесенью святыни. То из прошлого, что можно использовать сейчас и в дальнейшем, перейдет в будущее, прочее же пускай и остается в забвении, где ему самое место!

Император гордо поднял голову, устремив свой взор вперед, к приближающемуся вражескому берегу. Да, теперь будет только так, и он завещает своим потомкам не жить заслугами прошлого, упиваясь в них и ставя на пьедестал, а творить настоящее и будущее, расширяя горизонты и двигаясь вперед. Непрерывно и до самой смерти.