Текст книги "И это все, за что я борюсь (СИ)"
Автор книги: Сия Кейс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)
Глава 7
– Надвинь ее на лицо. – Милит поправила мою шляпу, – Иначе нас сразу рассекретят. Твои глаза изменились, и зрачки двигаются.
Я подчинился, но тут же понял, насколько неудобно рассматривать незнакомый мне мир с опущенными полями шляпы. Приходилось довольствоваться видом земли и собственных ног.
– Прошу тебя, не попадись, иначе весь план пойдет прахом. – Повторила Милит.
Мы уже проехали через кованые ворота с фамильным гербом Савельти, и колеса кареты заскрипели по мелким камешкам, которые покрывали здешние неширокие дорожки.
За те часы, что мы с Милит провели в дороге, я ни секунды не сидел без дела. Девушка не уставала рассказывать мне обо всем, что попадалось нам на пути, будь то парящие в небе птицы или редкие деревья с кривыми тонкими стволами. Я поспал всего пару часов, но не чувствовал себя уставшим, даже наоборот – у меня словно открылось второе дыхание. Я был одержим наивным детским всплеском любви ко всему сущему, и Милит, видя это, не переставала закатывать глаза и озадаченно вздыхать.
Всего за несколько часов я выучил все цвета, которые смог заметить. Зеленая трава, голубое небо – Милит муштровала меня даже здесь, но я не мог не благодарить ее за это.
– Я буду осторожен, правда. – Словно провинившийся ребенок, обещающий, что шалость не повторится, заверил я.
– Мы не знаем, что задумал этот старый плут. – Милит глянула в окно, настороженно стиснув челюсти.
Я не хотел об этом думать, пусть даже меня и не покидало ощущение того, что теперь нам с Милит все по плечу. Я же вижу! Теперь мне не опасен тот маг, а происки общества Шипа отныне не страшнее дворцовых интриг, в которых Милит разбирается как никто другой.
Вряд ли Милит была солидарна со мной. Она казалась мне встревоженной и излишне осторожной. Или это я был слишком беспечен? По крайней мере, когда наша карета остановилась, девушка выдохнула и поспешила первой покинуть экипаж. Не поднимая глаз, я последовал за ней.
К нам приближался кто-то с шаркающей походкой. Возможно, сам Савельти волочил свои пожилые ноги, создавая иллюзию гостеприимного хозяина. Хотя зачем ему это нужно – мы уже прибыли в ловушку, можно раскрывать карты и срывать маски с лиц?
– Вы не слишком утомились в пути? – Я угадал, голос принадлежал герцогу.
– Нет, совсем нет. – Не заставила ждать ответа Милит, – Ни мне, ни герцогу не привыкать к дорогам.
– А он всегда так молчалив? Или это мое общество претит нашему магу? – С хитрой интонацией в голосе поинтересовался Савельти.
«Ты угадал» – подумалось мне, но из вежливости я вынужден был сказать:
– Я не люблю излишних разговоров. Есть вещи важнее слов.
Рядом зашуршали шаги, и мне не нужно было видеть, чтобы понять, что Савельти подошел к Милит.
– Да уж, герцог, вы весьма… эксцентричны. Ну да ладно, пройдемте в мою обитель!
Девушка и хозяин дома одновременно двинулись вперед, и я тенью последовал за ними, прислушиваясь и прощупывая живую энергию, есть ли кто-то еще рядом с нами. Удостоверившись, что на переплетении садовых дорожек, ведущих к дому, да и вообще, на всем пространстве вокруг нет никого, кроме нас, я осторожно поднял глаза, желая изучить и дом, и герцога.
Я представлял Савельти отвратительным, мерзким стариком – именно так описала мне его Милит – но в реальности он оказался даже хуже, чем она мне рассказывала. Ростом он был даже меньше девушки, со скрюченной спиной и короткими и кривыми пальцами. Лысина на его голове сверкала в лучах утреннего солнца, и идеальность этого блеска портили несколько плешивых волос, зачесанных на голую макушку, словно это делало молодым и прекрасным.
А дом… его дом, судя по всему, самый настоящий особняк с богатым убранством и толстым напылением роскоши, был чем-то противоречивым. Несмотря на светлый фасад и воздушный стиль всех украшений и узоров, изнутри он как будто испускал тьму. Оконные проемы казались мне зияющими дырами с пустотой внутри, и именно поэтому я жаждал побыстрее попасть внутрь, чтобы проверить – так ли мерзко и холодно в чреве этого здания?
Мой разум насквозь прожигала та мысль, что именно его я нарисовал во время своего магического видения. Но рисунок покоился в сумке Милит, а точное изображение я забыл уже спустя пять минут.
Как назло, Милит с герцогом шли крайне медленно, придерживаясь той скорости, которую я развивал при ходьбе еще каких-то полдня назад. Теперь же это начинало меня раздражать.
– Этот дом начал строить еще мой дед, в те времена на архитектуру была другая мода. Она менялась и при моем отце, и даже на протяжении моей жизни. В любом случае, каждый хозяин этого особняка словно перестраивал его заново каждый раз, получив его в наследство. – Савельти махал морщинистой рукой в сторону своего жилища, считая, что Милит интересно его притворное гостеприимство.
Я заметил, что рука девушки неизменно покоится на кинжале в простеньких ножнах, пристегнутых к поясу. Та темнота, что таится внутри дома, куда мы шли, не могла предвещать ничего хорошего.
Только сейчас я понял, что мы с Милит – всего лишь кролики, беззащитные и глупые. И нас пытаются загнать в угол.
Уже загнали.
Мы пересекли порог, и прямо за моей спиной, как по заклинанию, захлопнулись массивные двери. Это были слуги, а не магия – их жизнь ощутимо колыхалась рядом, но предчувствие чего-то опасного заставляло меня окунуться с головой в магию прямо сейчас.
Я закрыл глаза, отпустив все посторонние мысли. Сейчас это оказалось сложнее, чем обычно, потому что к мыслям теперь добавились еще и образы всего того, что мне довелось увидеть. Вот почему зрячим людям всегда было сложнее сосредоточиться!
– Бейв, это именно тот дом. – Услышал я голос где-то на поверхности сознания. Я уже почти с головой рухнул в свою силу, и слова Милит прозвучали как отставшее эхо.
Я чувствовал и видел. Теперь это показалось так просто, так легко и так быстро, что я вынырнул уже через секунду. Милит теребила меня за локоть, думая, что я не слышу ее. Я все слышал, а знал даже больше:
– И он звенит от магии.
– В смысле – звенит!? – Милит чуть отстранилась от меня, и теперь ее лицо попадало в мое урезанное шляпой поле зрения.
Я плохо способен был описать то, что почувствовал. Тревога обрушилась на меня как груда камней – тяжелых и больших, для которых я был слишком слаб.
– Ты видишь пламя, когда что-то горит? – Прошептал я, – Считай, что этот дом объят огнем.
– Я полагаю, ваше знакомство с моей женой стоит отложить на вечер. – Вклинился Савельти. На какое-то время я даже забыл о его существовании – так жутко мне стало от этой всеобъемлющей магии, – К тому же, ко мне пожалуют гости, которые так же хотят увидеть ваши… умения.
«Он соберет все общество» – пронзило мой разум.
Милит рядом со мной сжалась, словно ее объял невиданный холод. Внезапно мне стало плевать на то, что нас видит герцог – хотя я не имел никакого понятия, чему сейчас отдано его внимание – и я взял девушку за руку. Ее ладонь оказалась ледяной и слегка влажной от волнения.
– А пока я провожу вас в гостевые покои. Вы, герцог, вероятно устали?
Я промычал что-то утвердительное в ответ, хотя мое тело гудело от нерастраченной энергии. А вот голова… мне нужно было обдумать все происходящее, обсудить с Милит план наших действий. Поэтому я был даже рад тому, что Савельти решил упечь нас в какую-то комнату до самого вечера.
Герцог решительно двинулся по широкой парадной лестнице, и Милит, все еще не отпуская мою руку, потащила меня за собой. Пока мы поднимались наверх, я украдкой разглядывал интерьер дома. В чем же заключалась та магия, от которой гудела моя кровь? В артефактах, замаскированных под обыкновенные вещи? Вот в стенной нише стоит высокая ваза, абсолютно пустая. С самого детства я изучал магические реликвии, не имея возможности увидеть их даже на картинке. О, сколько бы я сейчас отдал за то, чтобы получить возможность пролистать этот тяжеленный талмуд!
Одновременно с этим я мысленно поставил себе еще одну цель. Нужно будет поговорить об этом с Милит, когда наше положение чуть утихомирится.
Внутреннее убранство дома и вправду было темнее, чем внешнее, словно тот, кто строил этот дом, решил сделать из него сочетание двух противоположностей. Парадная лестница с резными перилами и гладкими деревянными ступенями скрипела под нашим весом как дверь старого сарая, и пусть видимого запустения в особняке не наблюдалось, я чувствовал, как это место угнетало меня чем-то эфемерным, практически несуществующим.
Савельти повел нас по коридору с зашторенными окнами по одной стороне и портретами в помпезных рамах с другой. Лица людей с этих картин смотрели на меня своими цепкими безжизненными взглядами, словно желая добраться до моей души.
Они магические. Все до одного. Я почувствовал бы эти портреты, даже если бы не видел их.
Словно прочитав мои мысли, Милит поинтересовалась у идущего впереди хозяина:
– Кто все эти люди? Ваши родственники?
– По большей части. – Даже не оборачиваясь, отозвался герцог, – Но есть и те самые «диковинки» моей жены, – Он развернулся, остановившись у одной из картин. В последний момент я потупил голову, чтобы не давать этому змею повода для подозрений, – Узнаете?
– Не-е-е-т. – Протянула Милит.
– Ах, конечно. – Выдохнул Савельти, – Вы слишком молоды, вам не приходилось видеть этого человека. Даверс. Даверс Благородный.
Любопытство взяло меня за горло, и я еле сдержался, чтобы не поднять глаза и не посмотреть на своего предшественника.
– Признаться… – Вздохнула Милит, – Я представляла его несколько иначе.
– Но, я полагаю, и герцог Унаберский не оправдал ваших ожиданий? – Савельти уж точно говорил обо мне – так язвительно, даже с презрением.
Я проигнорировал этот выпад, пока Милит пыталась подобрать какие-то слова. На миг мне даже стало интересно, что она ответит. Скорее всего, так и было – я не оправдал ее ожиданий, но признаться в этом этому старому змею она вряд ли решится.
Этим временем Савельти подступил к девушке на шаг и шепнул на ухо:
– Он так тщедушен для боевого мага, не находите?
Я едва не раскрыл все карты от внезапного прилива злости. Да как это старое насекомое смело так говорить обо мне, тем более, не в глаза, а кому-то еще, шепотом, как последняя крыса!?
Но к этому моменту Милит уже взяла себя в руки:
– Ничуть. – Она показательно отодвинулась от Савельти, – Бейв отличный маг, и вы были тому свидетелем. Давайте закончим этот разговор и двинемся дальше.
Я облегченно выдохнул, когда герцог развернулся и повел нас вперед по коридору. Я успел бросить взгляд на портрет Даверса, и признал то же самое, что и Милит. Совсем не так я представлял себе человека, который побеждал в морских сражениях одним щелчком пальцев. В своем воображении я рисовал кого-то высокого и статного, с мужественным лицом и большими, сильными руками.
Даверс на портрете был изображен уже в преклонном возрасте, но я подозревал, что и в молодости он был кем-то… подобным. Невысокий, какой-то округлый, с маленькими глазами и такими крохотными, почти детскими руками. Ни единого намека на геройство.
А мы все шли дальше, и наконец уперлись в деревянную дверь с выцветшим узором в виде каких-то бледных полевых цветов. Открыв дверь, Савельти пустил нас с Милит внутрь, но сам в комнату не зашел. Мне все еще приходилось смотреть исключительно в пол, но я понимал, что герцог ошивается где-то на пороге.
– Обустраивайтесь. – С наигранной вежливостью сказал он, – Хорошо, что вы ездите налегке – даже не придется донимать слугу, чтобы он принес ваши вещи.
Это было правдой – на мне болталась легкая дорожная сумка с одной-единственной сменной рубашкой и кое-какой едой. В сумке Милит покоился мой злосчастный рисунок, ее одежда и, скорее всего, еще парочка кинжалов, чтобы быть во всеоружии.
Как только дверь за хозяином захлопнулась, Милит выдохнула и поспешила рухнуть в кресло возле окна. Оно хотя бы было незашторено, и пропускало с улицы приятный солнечный свет.
Я скинул с головы шляпу и отправил ее покоиться на узкое подобие дивана, больше похожее на скамейку, обитую тканью.
– Так и знала, что здесь будет тесновато. – Выдала Милит, – Слово «покои» явно было не к месту.
Я не мог с ней не согласиться. По большому счету, в нашем распоряжении была одна комната и отхожий угол за невысокой старой дверью. На кого она была рассчитана, я понятия не имел – чтобы пройти через нее, мне предстояло не только склонить голову, но и согнуть колени. Страшно представить, как бы в сие великолепие втискивался бы Энвал с его габаритами!
Я очень хотел его увидеть. Каким бы убогим я ни был, брат никогда не отворачивался от меня, не тыкал носом в мое уродство и даже наверное… любил меня. И вот теперь меня обуяло глупое желание просто-напросто посмотреть на него, узнать, а таким ли он всю жизнь был в моем воображении? Мы с ним непохожи, я знаю.
И тут я опомнился.
– Милит, здесь же должно быть зеркало. – Предположил я.
Девушка хмыкнула:
– Что, не терпится увидеть собственную мордашку? Оно прямо за тобой.
Я повернулся и не на шутку удивился тому, что сразу не заметил присутствия в этой комнате туалетного столика.
Из отражения на меня уставился какой-то идиот. Ей-богу, лицо у него было такое испуганное, а глаза едва не вылезали из орбит. Я рассмеялся, и этот идиот захохотал вместе со мной. Я подошел ближе, чтобы удовлетворить свое любопытство до конца. Я даже уселся на табуретку, не сводя глаз с собственного отражения.
Милит подошла ко мне и положила руку на плечо. В отражении ее лицо оказалось прямо над моим.
– Ты безбожно врала мне. – Сообщил я, – Это лицо какого-то психа!
– А ты видел много психов? – Парировала она, – По-моему, ты не похож ни на одного из них.
Я считал иначе. О да, я был разбит и разочарован. Даже после слов Савельти я все еще не терял надежды, что во мне есть хоть что-то геройское, то, чего не было в Даверсе. Но от меня так же не пахло ни мужественностью, ни решительностью, которая должна быть присуща боевому магу. Вот только если Даверс выглядел глупым веселым толстячком, то я был тощ и бледен. Хрупкая и жилистая Милит рядом со мной смотрелась как живой цветок на фоне мертвого расколотого камня.
И какое славное прозвище могут дать человеку, похожему на меня? Ну что за убожество – глазищи навыкате, щеки куда-то ввалились, острый подбородок небрит, да еще и оцарапан!
– Слушай, меня могут прозвать Бейв Неубиенный. – Повернулся я к Милит, – Я и без того на труп смахиваю!
Вообще-то, это была шутка, но Милит почему-то не засмеялась, а наоборот, нахмурилась:
– Не думала, что ты будешь так недоволен своей внешностью. Прекрати!
Наверное, она была права. Я замолчал, отвернувшись от собственного отражения. Милит нависала надо мной, щекоча кончиком косы мою щеку, пока ее глаза уставились куда-то в пустоту. Я не хотел грубо прервать ход ее мыслей, поэтому легонько коснулся ее рукава, желая привлечь внимание девушки. Мои пальцы скользнули по ее тонкому запястью, и я тут же осекся. Милит отпрянула, как от ожога.
– Вечером… что они могли удумать? – Тут же выпалил я, заполняя неловкое молчание своим хриплым от смущения голосом.
Милит вышла из ступора, отошла от меня и раскованно уселась в кресло. Я развернулся и уставился на нее, как слуга смотрит на своего хозяина. Закинув ногу на ногу, девушка подперла подбородок кулаком:
– Магия. Что с ней можно сотворить? Тем более, в этом заколдованном доме.
– Магия – карандаш, а реальность – бумага. Что можно с этим сотворить? – Заговорил я, – Все, что угодно.
– Хорошо, давай начнем с другого: зачем нас позвали сюда? Какая им выгода?
– Это просто – нас выманили из замка. – Хмыкнул я.
– Значит, они хотят напасть на короля. – Будто убедившись в своей догадке, признала Милит, – Он не мог не подумать об этом. Неужели нас выслали отсюда специально? Что-то не сходится…
– Король явно всесторонне защитил себя. Иначе он не отпустил бы меня.
Милит ненадолго замолчала, опустив глаза на затертый паркет. В ее взгляде пылало пламя, когда она снова посмотрела на меня:
– Он хочет убить двух зайцев разом. Зная, что Шипы натравят на нас равных тебе по силе – то есть, магов – он подумал, что на него нападут простые воины, с которыми легко разберутся гвардейцы. Но вдруг они перехитрили нас? Вдруг сделали наоборот? Или же избрали всего одну мишень…
– Король не даст себя в обиду, поверь. – Успокоил девушку я, – Он слишком боится за свою жизнь для того, чтобы самому сделаться мишенью. Полагаю, на него работаем не мы одни. Что, если у него есть шпионы из Шипа? Ты не думала об этом?
Милит устало потерла виски. На какой-то миг она показалась мне вымотанной и уставшей, я подметил, что под глазами у нее пролегли темные круги, а взгляд иногда туманился, словно его затягивала невидимая мне пелена.
– Я уже не знаю, о чем думать. Все это… так… сложно, так ответственно. Этому не учили в обществе Кинжала. Там тебе просто говорят – и ты делаешь: бездумно, почти инстинктивно.
– Разве убивать – легче? – Удивился я, запоздало пожалев об этом вопросе.
– Да. – Холодно отчеканила девушка, – Да, когда ты знаешь, что этот человек плохой, он сделал что-то потому, да поэтому… А тут… мы даже не знаем, с кем имеем дело. Чего они хотят? Почему действуют именно так?
– Я обещаю тебе, мы узнаем. – Я поборол желание встать и сесть рядом с ней, обнять и успокоить. Слова подействуют лучше. Наверное. – Если мы действительно хотим знать, мы докопаемся до правды.
Милит с грустью посмотрела на меня:
– Мама говорила мне почти то же самое. В детстве. – На секунду она улыбнулась своим воспоминаниям, – А папа с ней всегда соглашался.
– Потому что она права. – Я не сразу понял, что за глупость ляпнул, – Была права.
Милит заметила мою оговорку.
– Она умерла, когда мне было десять. – Ее голос был удивительно спокоен, – Простудилась так сильно, что даже королевский лекарь не смог ничего сделать.
– Ты хорошо ее помнишь? – С какой-то долей зависти поинтересовался я, ведь моя память не сохранила даже голоса отцовской южной служанки. Только шляпа. И солнце.
– Да. Тогда я еще вела себя как принцесса. Даже помыслить не могла об обществе Кинжала. Наверное, я была бы совсем другой, будь она жива.
– Или стала бы той, кем ты являешься сейчас. – Упрямо заявил я, – И мы бы встретились. Неотвратимо.
Словно не желая продолжать тему утраты матери, Милит уцепилась за эту ниточку, слегка улыбнувшись:
– И нас бы снова занесло сюда – непонятно, куда, непонятно, зачем…
– А главное – для кого? – Задался вопросом я.
– Ты не ощутил мага поблизости? – Выдохнула Милит, прижавшись головой к спинке кресла. Она пыталась скрыть свою усталость, но получалось как-то не очень убедительно.
– Нет. И да. Не знаю. – Я прислушался к своим ощущениям и в очередной раз признал, что это ничего не дало, – Не могу разобрать.
Милит ничего мне не ответила. Ее взгляд снова устремился в потолок, а потом девушка и вовсе закрыла глаза, расслабившись в мягком кресле. Где-то через минуту Милит уже спокойно сопела во сне, а я сидел истуканом на месте, боясь разбудить ее малейшим шорохом.
Особняк Савельти состоял из трех этажей, каждый из которых вмещал в себя около десяти гостевых комнат, подобных нашей с Милит. Странно, что хозяин поскупился и не предоставил мне и моей телохранительнице отдельные покои. Я не придал этому значения, хотя мог бы. Наверное, где-то в глубине души мне хотелось находиться рядом с ней постоянно, то ли из соображений безопасности, то ли из-за привязанности, которая опутала меня прочными нитями всего за неделю.
Я долго стоял возле большого окна, из которого виднелся сад, украшенный камнями и витиеватыми дорожками, посыпанными галькой. Нечто похожее, судя по всему, было в замке, там, где Милит каждое утро выжимала из меня все соки. Дальше, до самого горизонта тянулись силуэты вековых деревьев, в закатном солнце их кроны стали такими темными, что я с легкостью признал бы их черными.
Весь вечер за дверью слышались какие-то голоса, хлопали двери и гремели чьи-то шаги. Похоже, к Савельти действительно съезжались гости. Я даже пытался подслушать некоторые разговоры, но в том крыле, куда нас поселили, как назло, не появлялся почти никто. Максимум, что мне удалось услышать, это разговор двух слуг о чьем-то багаже, который предстояло тащить на третий этаж.
Похоже, Милит уснула крепче, чем мне сначала показалось. Тянулись часы, а она никак не желала просыпаться. Наступил вечер, я успел проголодаться, причесать свою непослушную гриву, изучить комнату вдоль и поперек, а она никак не пробуждалась. Разбудить ее я тоже не решался – как-никак, девушка устала гораздо больше моего.
Я догрызал пятую сухую галету, когда Милит заворочалась в кресле и, дернувшись, как от испуга, открыла глаза.
– Бейв? – Раздался ее шепот.
Я дожевал пресную галету:
– Я здесь. Ты уснула.
Девушка рывком поднялась с кресла:
– Уже стемнело. Почему ты меня не разбудил!?
– Потому что нас пока никто не трогал. Будто Савельти забыл о нас…
– Не нужно было мне засыпать…
– Нужно. Ты устала.
– Плевать. – Выпалила она, – Могло произойти что-то важное…
– Ничего не произошло. – Прервал ее я, – Но к Савельти приехали какие-то люди. Похоже, он не врал про гостей.
– Или просто все общество собирается на нашу публичную казнь. – Предположила Милит, – Полагаю, выйдет интересное зрелище.
Именно в этот миг в нашу дверь раздался тихий стук, и уже через мгновение хозяин бесцеремонно вломился в комнату. Я успел в последний момент опустить голову и потупить взгляд. Милит тут же повернулась к вошедшему:
– Герцог! Мы вас заждались.
Я восхитился ее самообладанию. В голосе Милит не проскользнуло ни малейшей нотки страха или отчаяния. Вряд ли у меня бы получилось держаться так же уверенно.
– Не все гости оказались пунктуальны, приношу свои глубочайшие извинения. Но сейчас все готово, – Радушно объявил Савельти, – Пора представить герцога гостям и моей жене!
Милит протянула мне шляпу, и я вцепился в нее скорее инстинктивно, чем вынужденно. Да, безусловно, теперь я скрывал под ней свои бегающие зрачки и осмысленный взгляд, но мой глупый разум все еще твердил мне, что этот головной убор приносит удачу. Может, даже не мне, но приносит.
Я поднялся на ноги, скрыв лицо за полями шляпы, и проследовал за Милит в ярко освещенный коридор. Да, как ни странно, это темное изнутри здание сейчас сияло от пламени свеч и светилось от магии. Мои чувства разъедала эта повсеместная энергия, к которой я не привык. Ни разу в жизни мне не приходилось сталкиваться с чем-то настолько сильным и неестественным. Во всем этом хаосе и безумии я пытался нащупать ауру Милит – такую простую и понятную, живую и теплую. Мне нужно было опереться на что-то, с чем я был знаком, прежде чем нырять в эту бездну.
Мы спускались по той же скрипучей лестнице, но сейчас звук наших шагов заглушил гул людских голосов, доносящийся с первого этажа многослойным эхом. Сколько здесь народу? Я с трудом преодолел желание чуть приподнять поля шляпы, чтобы на мгновение оглядеть толпу.
Я поставил бы собственную жизнь на то, что это и было общество Шипа. Во всей красе и силе, готовое к любому повороту.
Как нам выбраться живыми из этого пожара силы, которая в сотни, тысячи раз мощнее моей?
Но ничуть не меньше меня тревожил другой вопрос – откуда в Зотерской Империи взялось столько магов, что я едва мог стоять на ногах, сбитый с толку этим водоворотом их энергии?
Вся история нашей страны чуть ли не держалась на людях, к числу которых принадлежал и я – магах. Они заправляли революциями и целыми армиями, изменяли ход войн или же просто спасали людей от самых разных опасностей. И появлялись подобные мне не чаще, чем раз в полвека.
Другими словами, то, что происходило сейчас на наших с Милит глазах, было просто невозможно – маги не рождаются одновременно, я не помнил ни единого случая из истории, где случилось бы нечто подобное.
Я смотрел себе под ноги, и не мог не заметить, что мои колени дрожат от страха. Как бы мне хотелось оказаться обыкновенным человеком и не чувствовать всей этой ревущей силы!
Милит остановилась по правую сторону от меня, когда Савельти привел нас в душную гостиную, где пахло каким-то парфюмом, алкоголем и потом. Сам же хозяин мгновенно покинул нас, и когда через несколько мгновений его голос раздался громом во внезапно повисшей тишине, я понял, что нас представят «гостям» сию же минуту.
Я незаметно обернулся на дверь, будто бы выискивая пути к отступлению. Но их не оказалось – возле входа в гостиную безучастно стояли два лакея, которые по телосложению больше напоминали солдат, нежели слуг. Наш капкан захлопнулся.
Украдкой оглядывая ноги каких-то людей, я пытался прикинуть наши с Милит шансы выжить. Понимая, что они невысоки, я стал прощупывать ауру каждого гостя, ища самых потенциально опасных – магов.
Спустя какое-то время, когда голос Савельти уже что-то сообщал всем собравшимся, а пальцы Милит тревожно сжали мою ладонь, я начал паниковать, в бешенстве перетряхивая энергию каждого гостя.
Среди них не было ни одного мага.
Что происходит? Я же чувствую, так ясно, так четко – где-то рядом со мной пылает эта негасимая энергия, она заглушает все вокруг себя.
Перед ней я – всего лишь пылинка, не более того.
– Ну же, герцог, леди Милит. – Голос Савельти вернул меня в реальность, – Подойдите ко мне. Поприветствуйте всех нас от имени короля.
«Они вскрывают карты» – понял я. Им известно, с какой целью я приехал в столицу.
Милит потянула меня за собой, пока я боролся со жгучим желанием поднять голову. Я хотел видеть их лица. Хотел понять, чего они хотят, зачем им эти убийства, таинственные записки и сегодняшний вечер.
– Добро пожаловать в общество Шипа. – Провозгласил Савельти, когда мы остановились, – Мы те, кто всегда дает право выбора.
– И какое же оно для нас? – Прошипел я, опередив Милит, которая, судя по всему, порывалась задать тот же вопрос.
– Герцог, вы неглупый человек. Для чего такие вопросы?
– Либо мы пополним ваши ряды, либо вы нас убьете. – Прохрипела Милит, – Я права?
– Об этом вам стоит спросить не меня. – Вкрадчиво ответил хозяин, – А ту, кто принимает подобные решения.
Наверное, он сделал какой-то указательный жест, потому что ровно в это мгновение Милит с хриплым вздохом выпустила мою руку.
Несколько секунд тишина была такой чистой, что в ушах у меня зазвенело. Я не понимал, что происходит. Мне нужно было видеть!
А потом Милит сорвалась с места с одним-единственным словом на устах:
«Мама».
И начался хаос.
Девушка рванула вперед, будто бы лишившись рассудка. Я не успел ни остановить ее, ни окликнуть.
Мать Милит умерла одиннадцать лет назад. Ее присутствие здесь было невозможно.
Ровно как и вся та магия, что сейчас будто бы вырвалась наружу. Все то, что я чувствовал до этого, было лишь жалким отголоском того, что обожгло меня сейчас. Я едва удержался на ногах, пережив удар этой энергии.
Чуть позже меня осенило – зря я искал группировки магов среди гостей. Точно так же тщетно, я пытался понять источник той магии, которая исходила от самого особняка – их так же не существовало.
Все это время это был один человек.
И сейчас Милит со всех ног неслась прямо к нему.
– Милит, нет! – Заорал я, дернув головой так резко, что шляпа свалилась на пол, открыв мне обзор всей гостиной.
Когда гости ринулись на меня, словно поток речной воды, я успел разглядеть лишь то, что девушка проигнорировала мои слова. Перед ней виднелся лишь невысокий хрупкий силуэт какой-то женщины, которая никак не могла приходиться Милит матерью.
Потому что она была ненастоящей. Я не чувствовал ее ауры, как не чувствую камни или растения.
– Она ненастоящая! Она иллюзия! – Орал я, рассказывая всем о том, что никакой я теперь не слепой.
Едва Милит коснулась силуэта своей матери, как иллюзия рассыпалась на бесчисленное количество мелких частей, словно она состояла из пыли, которую раздуло ветром.
Девушка вскрикнула, и не от удивления. К тому моменту на меня набросился кто-то крупный и тяжелый, мои ноги подкосились, и я рухнул на пол. Мне было плевать, что сотворит со мной эта ревущая толпа, в чем вообще причина ее внезапной агрессии, все, что я хотел – это вытащить Милит из лап того, чья сила окутала все в этом доме.
Мне удалось завалить на пол кого-то из нападавших, и на какое-то мгновение я получил возможность увидеть девушку. Она, так же, как я, лежала на полу, тщетно пытаясь подняться. Но если меня прижимали к полу несколько агрессивно настроенных гостей, то Милит не держало ничего.
Прошла тягучая секунда, и я понял, в чем дело. Милит держали невидимые путы, состоящие из той же пламенной силы, что недавно разъедала меня до костей. Я запоздало заметил, что вокруг девушки вальяжно бродит человек – тот самый, что был для меня загадкой.
Он насмехался над тем, как Милит пытается встать, загнанная в ловушку. Девушка рычала и брыкалась, но он лишь затягивал путы сильнее, прижимая ее к полу, как прибивают на стену шкуру убитого животного.
Внезапный прилив злости придал мне сил. Позабыв обо всем на свете, кроме мучений Милит, я принялся выбираться из своей клетки, созданной людскими телами и конечностями. Раздавались какие-то крики и возгласы, я не обращал на них никакого внимания. Я просто хотел пробиться к ней, и у меня это получилось.
Оставив позади себя груду безвольных тел, я поднялся на ноги, и только тогда он обратил на меня внимание. Он светился от магии.
Мне не суждено было пройти и двух шагов. Спустя секунду после того, как наши с магом взгляды столкнулись, я рухнул на колени. А потом и лицом. Прямо в пол. Но этого я уже не способен вспомнить.
