Текст книги "Династия (ЛП)"

Автор книги: Шеридан Энн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

ГЛАВА 4

Сигарета застревает между губами, я держу зажигалку перед лицом, глубоко затягиваюсь и втягиваю свой первый глубокий вдох никотина за день. Я тут же жалею об этом, когда горло обжигает, напоминая мне, что прошлой ночью я слишком много курила. Вероятно, мне следует пить воду вместо того, чтобы усугублять проблему, но, эй, я не думаю, что проживу без него день.

Я стою у школьных ворот и смотрю на студенческую парковку во время первой перемены. Это был дерьмовый день, как я и ожидала, но, честно говоря, могло быть и хуже, так что я должна считать это победой.

Я смотрю на свой Ducati, отчаянно желая забраться на него и уехать в закат. Если бы эта дурацкая Escalade не заблокировала его так жестоко, я уверена, что меня бы уже не было.

Я ворчу себе под нос и делаю еще одну затяжку, нуждаясь в небольшом уколе, чтобы вернуться к реальности. Как однажды сказала мне Тейлор Свифт, мне нужно успокоиться. Я не могу продолжать так волноваться из-за таких мелочей. Однажды это убьет меня.

Прислонившись спиной к стене, я отрываю взгляд от Ducati и Escalade и сосредотачиваюсь на приходящих и уходящих учениках, смотрю на них с интересом. Они просто идут прямо со школьной территории, как будто им разрешено. Я никогда раньше не была в школе, где это разрешено. Это чертовски круто, если вы спросите меня. Хотя прямо сейчас это только напоминает мне, что моя поездка отсюда застряла между кризисом среднего возраста чьего-то папочки и дурацким внедорожником.

Я бросаю сигарету на бетон и затаптываю ее ногой, туша ее с небольшим усилием. Я должна зайти внутрь и познакомиться со школой. Тем не менее, я ловлю себя на том, что прислоняюсь к стене и позволяю пролететь нескольким минутам моего перерыва.

– Тяжелый день? – говорит женский голос, подкрадываясь ко мне.

Я оглядываюсь и вижу невысокую стройную девушку с темно-каштановыми волосами, такими темными, что, если бы мы не стояли на солнце, я бы приняла их за черные.

– Можно и так сказать, – говорю я ей, наблюдая, как она подходит ко мне и прислоняется к стене.

Она достает пачку сигарет и протягивает ее мне.

– Хочешь одну?

Я качаю головой.

– Нет, я в порядке, – говорю я ей. – После того, как прошлой ночью я выкурила целую пачку, я могла бы сделать перерыв.

– Ни хрена. Ты была на вечеринке прошлой ночью? Кажется, я видела, как ты тусовалась с Ноксом.

– Да, это была я. Вы с ним друзья?

Она качает головой.

– Не совсем, – говорит она. – Я ничего не имею против этого парня, просто у меня не было возможности провести с ним время. Однако моя подруга близка с ним и довольно высокого мнения о нем, так что я предполагаю, что с ним все в порядке.

Я киваю.

– Думаю, это хорошо знать.

Она тепло улыбается мне, и я мгновенно решаю, что она мне нравится.

– Кстати, я Эмбер. Ты Уинтер, да? Уинтер без фамилии?

Я стону.

– Итак, слухи распространяются. Это мило.

– Нет, не совсем, – смеется она, откидывая волосы назад на плечо. – Ну, возможно. Кто знает? Я была с тобой в классе и слушала, как ты поставила этого старого члена на место. Я не думаю, что когда-либо видела, чтобы кто-то так заставил его замолчать. Это было чертовски круто, и я тут же решила, что должна встретиться с тобой должным образом.

– Ах, да?

– Ага. Отныне я твоя любимая подружка. Что бы тебе ни понадобилось, просто позвони мне. Я научу тебя всему, что тебе нужно знать об этом месте.

Я отталкиваюсь от стены и смотрю на девушку. Никто никогда так не стремился быть моим другом.

– Не знаю, – говорю я ей. – Ты выглядишь как драма.

Эмбер смеется – настоящим животным смехом – прежде чем широко мне улыбнуться.

– О, поверь мне, я определенно драматизирую, но только в хорошем смысле. Но, жесткое дерьмо. Теперь я здесь, и тебе не избавиться от меня так просто. Я буду расти на тебе, обещаю. Сейчас это может показаться тяжелой работой, но однажды ты обнаружишь, что сидишь в пустой комнате и мечтаешь, чтобы я была там, чтобы поболтать с тобой всю ночь.

Я смотрю на нее еще секунду, и по мере того, как ее улыбка, кажется, становится все шире и шире на ее лице, я понимаю, что она действительно искренняя. Где, черт возьми, я могу ошибиться с этим?

– Хорошо, – говорю я. – Но до третьего урока осталось всего десять минут, а я еще ничего не знаю об этой школе.

Эмбер улыбается мне, гасит сигарету о кирпичную стену, прежде чем обхватить меня руками и потащить обратно через школьные ворота.

– Кроме того, я быстро говорю, – говорит она мне, более чем готовая к вызову. – Надеюсь, ты все же справишься. Я не из тех, кто повторяется.

Проклятие. Она похожа на девушку моего типа.

– Срази меня этим.

Она тащит меня по школе, тянет за руку и заставляет не отставать от нее.

– Итак, я уверена, что ты уже поняла, что здесь существует иерархия?

Я качаю головой.

– Неа. Я больше заинтересована в том, чтобы спрятаться, чем в том, чтобы замечать все, что происходит вокруг меня.

Она закатывает глаза.

– Иисус, тогда мне придется начать с самого начала, – она тянет меня в столовую, где слоняется большинство старшеклассников. В ту секунду, когда за нами закрывается дверь, их взгляды бьют меня, как грузовой поезд. – Игнорируй их, – говорит Эмбер. – Они просто завидуют тому, что ты горячо куришь, и они не могут выглядеть так, как ты, чтобы спасти свою жизнь.

Я улыбаюсь, ценя это маленькое замечание больше, чем она когда-либо будет знать. Она продолжает тянуть меня сквозь толпу тел, кажется, не заботясь о том, что быть со мной означает, что теперь любопытные взгляды обращены и на нее.

– Итак, давай начнем с нижней части, – говорит она мне, указывая на группу людей, сидящих вокруг стола, некоторые стоят, некоторые отдыхают поперек стола, как будто это чертова гостиная. – Это стоунер-группа. Обычно они слишком облажались, чтобы замечать, что здесь происходит, – объясняет она, прежде чем окинуть взглядом кафетерий. – У нас здесь есть группа хиппи. Если ты когда-нибудь запутаешься, ты обычно можешь найти их в обеденное время, потому что это будут люди, медитирующие прямо посреди футбольного поля.

Я смеюсь, улыбка растягивает мои губы.

– Я уверена, что футбольная команда ненавидит это.

– Трахни меня, преуменьшение года. Они воюют из-за этого уже много лет, и сколько бы директор Тернер ни просил их помедитировать в другом месте, они всегда оказываются прямо посреди поля, только с большим количеством людей.

– Похоже на людей моего типа, – бормочу я. – Знаешь, кроме медитативной части.

– Верно? – Эмбер смеется. – Хотя, говоря о футбольной команде. Ты найдешь этих придурков, сидящих сзади. Это шумные ублюдки, которые не могут держать свои комментарии или руки при себе, но по большей части их внимание обычно направлено на чирлидерш, сидящих прямо напротив них. Но если ты спросишь меня, чирлидеры практически умоляют об их внимании, и неважно, как они его получают, главное, чтобы оно принадлежало им.

– Угу, – ворчу я, наблюдая за чирлидершами в задней части кафетерия, зная, что, без сомнения, они не из тех девушек, с которыми я буду тусоваться. Не пойми меня неправильно, я уверена, что некоторые из них действительно милые и классные цыпочки, но то, как Эмбер описала их в целом, от них воняет отчаянием. – Итак, кто следующий?

Она останавливается посреди столовой и начинает медленно осматривать комнату, ходя по кругу.

– Посмотрим, – говорит она, указывая на группы на ходу. – Есть злые девчонки, действительно злые девчонки, мудаки, компьютерные задроты – хотя половина компьютерных задротов тоже часть фанатов науки – но все они суперкрутые, если ты спросишь меня. Умм, здесь у нас есть поклонники Сатаны, чуваки, которые собираются тебя трахнуть, и, конечно же, парни, которые, вероятно, попытаются подбросить таблетку тебе в напиток на вечеринке.

Я запоминаю это, просматривая последнюю группу и запоминая их лица, чтобы быть уверенной, что меня не поймают ни с одним из них. Я кружусь вокруг, пытаясь вспомнить все это, когда понимаю, что здесь есть несколько лиц, которых я не видела.

– А как насчет Нокса и тех парней, которые ездят в Escalade? Какое место они занимают во всем этом?

Улыбка расползается по ее лицу.

– О, девочка. Карвер уже привлек твое внимание?

Я пожимаю плечами.

– Зависит от того, кто из них Карвер, – говорю я ей. – Но не горячись, если он тот парень, каким я его считаю, то он полный мудак.

– Ты права, – говорит она, снова беря меня за руку и вытаскивая из столовой. – Крутые ребята не любят тусоваться в столовой, это не их стиль. Обычно они просто отдыхают во дворе, где могут за всем присматривать, но к концу обеда все головорезы собираются здесь и делают все возможное, чтобы их заметили.

– А что насчет тебя? – спрашиваю я, когда мы идем к двору. – Куда ты вписываешься?

Она пожимает плечами. – Я не знаю. Наверное, я свободный дух. Я прыгаю по всем группам, но до этого, не буду врать, я была одним из тех отчаянных людей, которые хотели, чтобы Карвер и его друзья заметили меня.

Я качаю головой, глубоко вздыхая. – Что в них такого особенного? Все, кажется, либо боятся их, либо желают, чтобы они были трахнуты, а затем трахнуты ими.

– Поверь мне, подожди, пока ты не встретишь их должным образом, и ты просто поймёшь это. Я даже не могу описать их тебе. Просто в них есть какая-то атмосфера, которая привлекает людей. У тебя тоже есть такая атмосфера.

Я усмехаюсь, глядя на нее так, как будто она сошла с ума. – Ты сумасшедшая, – смеюсь я. – Я далеак от этого.

Она качает головой. – Я думаю, ты ошибаешься. Ты интригуешь, люди хотят знать о тебе больше. Им любопытно, но у тебя есть эта прочная стена, из-за которой они слишком боятся приблизиться. Это похоже на то, как-будто ты под запретом.

Мои брови хмурятся, но когда мы добираемся до квадроцикла, все мысли исчезают.

Там они, четыре знаменитости Рэйвенвуд-Хайтс.

Мой взгляд начинает скользить по ним, начиная с парня, которого я разозлила прошлой ночью на вечеринке, того самого, которого я считаю всем известным Карвером. Он высокий, и когда солнце светит на него, он кажется почти больше, чем жизнь, и, без сомнения, я знаю, что Эмбер была прав. У этого парня действительно есть атмосфера, которая привлекает людей. Черт, я испытала это на собственном опыте прошлой ночью. Он самый высокий из четверых, у него темные волосы и взгляд, который я бы хотела видеть на себе.

– Тот парень посередине, – начинает Эмбер. – Это Данте Карвер, тот самый, о котором ты слышала, и тот придурок, который сегодня утром заблокировал твой байк. Он вожак стаи. Блять, лидер всей чертовой школы. Но если бы я была тобой, я бы держалась подальше. Держись подальше от них всех. Они неприятности, и не хорошие, а опасные. Они будут относится к тебе самым худшим образом.

Я сужаю свой взгляд на рассматриваемом парне, не понимая, почему я так сильно хочу, чтобы он меня трахнул, но прежде чем я пускаю слюни, я перехожу взгляд к следующему парню.

– Это кто? – бормочу я, не понимая, почему говорю так тихо, когда рядом нет никого, кто мог бы подслушать наш разговор.

Эмбер следует за моим взглядом к парню, который выглядит так, будто ему место взаперти по всем правильным причинам. Его темные распущенные волосы падают ему на глаза, и даже издалека они выглядят так, будто у девушек спадают штаны в мгновение ока. – Аааа, – медленно произносит Эмбер. – Это Хантер Кинг, хотя он просто Кинг. Он чуть ли не худший из всех. Если бы дьявол был в человеческом обличье, он был бы им. У него есть вся темная, опасная и смертоносная штука, и если бы такие парни, как он, не напугали меня до чертиков, я бы на коленях умоляла об этом.

Я поднимаю бровь, с ухмылкой оглядываясь на Эмбер. – Вау, похоже, у нас тут какой-то дикий, – смеюсь я, заставляя ее закатить глаза, прежде чем мы оба переводим взгляды на третьего парня, с мышино-каштановыми волосами, широкой грудью и глазами. которые, кажется, сверкают, как бриллианты. – Он? – спрашиваю я, мой взгляд скользит прямо по его телу, словно голодная львица, готовая к прыжку.

В ее взгляде появляется мягкость. – Круз Дэнфорт, – говорит она с мечтательным вздохом. – Он флирт, что почти делает его самым страшным из всех. Он мог пробиться в сердце любой девушки, но по большей части он довольно милый. Ну, по крайней мере, самый сладкий из этой группы. У него меньше всего шансов разорвать тебе нового мудака, если ты встанешь у них на пути.

Мммм, Карвер, Кинг и Круз. Почему я так отчаянно хочу узнать четвертого парня?

Чем больше она говорит, тем больше я заинтригована. – А последний парень? – спрашиваю я, переводя взгляд на парня, который сидит один, но все еще кажется частью группы. Он очень восхитительный, и то, как он смотрит и молча замечает, что происходит вокруг него, почти делает его смертоносным, и, черт возьми, это самая сексуальная вещь, которую я когда-либо видела.

– Это Грейсон Беккет, – объясняет она. – Он молчаливый и задумчивый. Он мало говорит, но когда он говорит, сука, ты лучше слушай. Все четверо немного похожи. Как будто они живут в другой вселенной, чем остальные из нас, но я не знаю. Просто они такие убедительные. Однако ты должна увидеть их в действии. Они как братья. Они всегда прикрывают друг друга, и это делает их непроницаемыми.

Я усмехаюсь. – Ты говоришь об этих парнях так, словно они боги или что-то в этом роде. Как будто они больше, чем жизнь.

Ее брови поднимаются, а на лице появляется понимающая ухмылка. – Это потому, что они е есть боги, – объясняет она, натыкаясь на мое плечо. Я смотрю в ее сторону, чтобы найти на ее лице чертовски дурацкую ухмылку. – Знаешь, по-видимому, они – часть какого-то дерьмового тайного общества.

Я смотрю пустым взглядом. – Какого? говорю я, и в груди у меня вырывается смех. – Ты смеешься? Кто, черт возьми, это делает?

Она пожимает плечами. – Я не знаю. Я даже не знаю, правда ли это. Это просто какой-то глупый слух, который ходит с тех пор, как они были детьми. Они никогда не подтверждали и не опровергали это, так что это просто продолжало циркулировать.

– Что за тайное общество?

Она снова пожимает плечами. – Невероятно, но, судя по их явному уровню бездарности, я бы осмелилась сказать, что это что-то эпическое.

Я закатываю глаза. – Двадцать долларов говорит о том, что тайного клуба нет.

– Спорим, – говорит она, протягивая руку. – Я думаю, что есть, и я уверена, что у них даже есть тайное рукопожатие.

Я смеюсь, когда мы наблюдаем, как блондинка пересекает двор и бросается на Карвера. – Я серьезно сомневаюсь, что такие парни живут по кодексу чести тайного рукопожатия, – говорю я, наблюдая за блондинкой свирепым, горячим взглядом.

– Фу. Берегись этой сучки, – говорит она мне, указывая на цыпочку, которая чуть ли не свисает с руки Карвера. – Это Сара Бенсон, и она перережет любую стерву, которая подойдет слишком близко к ее мужчине.

– Ее мужчина?

– Да, Карвер. Хотя на самом деле они не вместе, и Карвер закрыл бы ее рот, если бы знал, что она ходит вокруг, заявляя, что он принадлежит ей, но в ее глазах это практически решенное дело. Она хочет его. На самом деле, я почти уверена, что она возьмет любой из них. Кажется, она в таком отчаянии, но главный приз – Карвер, а такая девушка, как Сара, не остановится ни перед чем, чтобы получить то, что хочет.

По какой-то неизвестной причине я смотрю на Сару, которая без ума от менее чем заинтересованного мужчины. Мои когти мгновенно выходят. Почему я чувствую потребность оторвать ее от него? Моя рука сжимается в кулак, костяшки пальцев сжимаются.

Что, черт возьми, не так со мной? Мне нужно остыть, черт возьми.

Я пытаюсь отмахнуться. Я не должна чувствовать угрозу со стороны этой девушки. Я даже не знаю этих парней. Они просто мудаки, которые заблокировали мой Ducati и у которых есть проблемы, когда дело доходит до того, чтобы пялиться на них, но я могу говорить. Я смотрю на них при каждом удобном случае.

Чему быть, того не миновать. Если эта девка Сара хочет затеять со мной дерьмо, то это ее вина. Я могу справиться с ней. Я занималась такими девушками, как она, в каждой школе, в которой я когда-либо была. Единственная разница в том, что на этот раз меня действительно интересуют парни, от которых она пытается меня удержать. Хотя, я не знаю почему. Я определенно хотела бы попасть под каждого из них, может быть, и поверх них. Но я определенно не заинтересована в том, чтобы встречаться с ними. Они все кажутся полноценными альфа-придурками, сверхопекающими типами, которые мне так не нравятся.

Как бы тяжело это ни было, я отвожу от них взгляд и позволяю Эмбер утащить меня на бетон. Она откидывается на ладонь и поднимает подбородок к солнцу, наслаждаясь последними минутами нашего перерыва, прежде чем нам придется вернуться в класс. – Знаешь, – ворчит она. – Они все дерутся.

Мои брови заинтересованно поднимаются, и я не могу не бросить взгляд обратно на четверых мальчиков, только чтобы обнаружить, что любопытный взгляд Круза уже направлен на меня. – Что ты имеешь в виду? – бормочу я, надеясь, что парень не умеет читать по губам. – Как ММА или что-то в этом роде?

– Нет, – говорит она. – Никакого профессионального дерьма. Я имею в виду грязную и грязную драку. Они никогда не дрались в школе, но однажды ночью я была в клубе с друзьями, и они были там вчетвером. Мы наблюдали, как они боролись с этой огромной группой парней. Их было, должно быть, десять, и они их заебали. Это было удивительно. Мне пришлось вернуться домой и заняться делами той ночью, если ты понимаешь, о чем я.

Круз отказывается отводить взгляд, и, не в силах выдержать его пристальный взгляд, я оглядываюсь на Эмбер. – Я понимаю, что ты имеешь в виду, смеюсь я, уверенная, что после того, как эти ребята будут в моей голове до конца дня, мне придется делать то же самое.

Звучит колокол в Академии, и вот так момент моего созерцания точеных богов на другом конце двора подходит к концу. Но что-то мне подсказывает, что я не видела похожих на этих парней. Даже не близко.

ГЛАВА 5

Я вхожу в дверь моего класса профильной математики и тут же оглядываюсь. Это последний урок дня, и я вымотана. Обычно я не так устаю, но после вчерашней вечеринки и того, что Эмбер в течение дня рассказывала мне о каждой мелочи в школе, мне было очень интересно.

Я начинаю пробираться глубже в класс, когда тихую болтовню в комнате прерывает голос.

– Эй, если это не местная воришка. Пришла, чтобы украсть несколько сердец или просто холодные, твердые, наличные?

Я вскидываю голову и следую за голосом через всю комнату, чтобы найти Нокса, сидящего в одиночестве за двойным столом, показывая мне, чтобы я подошла и присоединилась к нему. Я сияюще улыбаюсь ему и иду через класс.

– Я не ворую сердца. Я возьму наличные, – говорю я ему, более чем осознавая, что каждый ученик в комнате подслушивает наш разговор.

Я бросаю свои вещи на стол и плюхаюсь задницей на стул, прежде чем откинуться на спинку кресла и почувствовать нахлынувшую на меня потребность во сне.

– В чем дело? – спрашивает он, глядя на меня с дерзкой ухмылкой. – Я не видел тебя сегодня в школе.

– Тогда ты слеп как летучая мышь, – говорю я ему. – Я была темой для разговоров с тех пор, как сегодня утром приехала сюда первым делом. У меня почти не было возможности расслабиться.

– Ни хрена, – смеется он. – Но ладно, ты не можешь вести себя так, будто не ожидала, особенно в такой школе. Ты выделяешься, как собачьи яйца.

– Я знаю, – стону я. – Это проблема. На этот раз было бы неплохо просто слиться с фоном.

Нокс откидывается на спинку стула, качая головой.

– Я не верю в это ни на секунду, – говорит он мне, как всегда очаровательно. – Посмотри на себя. Ты не кажешься мне девушкой, которая хочет слиться с фоном.

Я закатываю глаза, и как раз в тот момент, когда учитель встает, чтобы начать свой урок, дверь открывается, и все взгляды в комнате устремляются на двух парней, которые входят в нее, требуя внимания и источая сексуальную привлекательность.

Я втягиваю воздух.

Грейсон Беккет и Круз Дэнфорт.

Оба их взгляда проносятся по комнате и, когда они падают на меня, именно там они и остаются. Я смотрю на них двоих, пока они медленно двигаются по классу, их взгляды полны напряженности, от которой я калекой валяюсь на своем месте.

Как два парня могут заставить меня чувствовать себя таким образом?

Грейсон и Круз подходят прямо ко мне, и я ощутила их божественный, мужественный аромат. Грейсон проходит мимо меня, держась как можно ближе, так что подол его рубашки скользит по моей руке, заставляя меня ерзать на стуле, а Круз не сдерживается. Его пальцы скользят по краю стола, по моей руке и прямо вверх по моей руке к моему плечу.

Я не могу не поднять взгляд, когда он проходит, и злая ухмылка, которая приподнимает уголки его губ, заставляет меня тонуть в море зеленого опьянения.

Возбуждение бурлит во мне.

В ту секунду, когда он проходит, я вздохнула и заставил себя смотреть в переднюю часть класса, более чем осознавая двух парней, которые заняли места позади меня. Минуты идут, и чем больше проходит времени, тем больше меня начинает беспокоить их шепот, направленный мне в затылок.

Я более чем привыкла, что придурки говорят обо мне за моей спиной, но когда это исходит от этих парней... Я не знаю, это просто по-другому действует.

Не думая ни секунды о том, что я делаю, я поднимаю подбородок и встаю со своего места, прежде чем развернуться и закинуть ногу через стул так, что я оседлаю его, лицом к задней части класса и к аудитории, на двух придурков, которые сидят здесь сзади.

Ухмылка расползается по моему лицу, и я не могу не видеть их расслабленную позу, когда они откидываются на спинки своих сидений, совершенно не обращая внимания на остальной класс вокруг них.

Круз встречает мой взгляд, его собственная дерзкая улыбка расползается по всему лицу, как будто я только что ставл самой интересной игрой, в которую он когда-либо играл. Однако Грейсон смотрит на меня с презрением. Очевидно, он не мой поклонник.

Мои глаза мечутся между ними, прежде чем остановиться на Крузе, потому что давайте смотреть правде в глаза, он дал мне гораздо больше работы, чем статуя рядом с ним. Я поднимаю бровь, моя самодовольная ухмылка все еще растягивается от уха до уха.

– Я могу вам помочь? – спрашиваю я, наблюдая, как сужаются глаза Круза, заинтригованного девушкой, которая осмеливается обличить их в этом дерьме.

Его взгляд скользит по моему телу, блуждая по моей груди и длинному хвостику, который свисает с моего плеча.

– Зависит, – бормочет он, приподнимая подбородок в легком кивке. – Ты хочешь трахаться, потому что, если да, то есть целый список дерьма, с которым ты можешь мне помочь.

Мои глаза закрываются, когда я наблюдаю, как возбуждение вскипает в его глазах, заставляя их искриться опасностью. Учитель игнорирует нас, и мне интересно, он не заметил или просто знает лучше, чем указывать этим парням, куда идти.

– Это мило.

– Что мило? – бормочет Круз, его язык медленно пробегает по нижней губе, заставляя меня желать, чтобы я могла всосать его в рот и сильно прикусить.

Я наклоняюсь вперед, как будто у меня есть секрет, и интрига в их глазах, кажется, растет.

– Что ты думаешь, что справишься со мной, – шепчу я. – Поверь мне, ты даже близко не смог бы удовлетворить такую девушку, как я.

Круз склоняется над своим столом, и я втягиваю воздух, пока его пальцы скользят по моему лицу. Он берет мой подбородок, сжимая его между большим и указательным пальцами, прежде чем приблизить свое лицо прямо к моему, его губы так близко, что я, наконец, могла бы укусить их, если бы у меня хватило наглости.

– Хочешь сделать ставку?

Его голос похож на шепот, который касается моего лица, и на секунду я полностью теряю дар речи. Большинство парней бы сдались. Они бы споткнулись под давлением и убежали, поджав хвосты, но только не этот парень. Круз из тех, кто отвечает на мой вызов другим своим, а я не был готов.

Его рука убирается с моего подбородка, когда он проводит костяшками пальцев по моей щеке.

– Я так и думал, – бормочет он, прежде чем отпустить меня и откинуться на спинку стула. – Все разговоры, никакой игры.

Я смотрю на него еще секунду, чертовски уверенная, что он меня неправильно понял, но если это та девушка, которой он хочет меня представить, то это его заслуга.

– Давайте, – говорю я им обоим. – Недооценивайте меня. Это будет самое веселое, что у меня когда-либо было.

И с этими словами я оборачиваюсь, оставляя их позади себя, глядя себе в затылок в полной тишине, чертовски хорошо зная, что я только что бросила чертовски сложный вызов, но потом он тоже. Важно только то, что два придурка позади меня более чем осознают, что я не собираюсь сидеть сложа руки и легкомысленно относиться к их чуши. Я сопротивляюсь, и когда я сопротивляюсь, я сражаюсь до смерти.

Я сосредотачиваюсь на своей работе, по крайней мере, я пытаюсь, пока локоть Нокса не ударяет по столу и не врезается в мой.

– Что это, черт возьми, было? – шепчет он с потрясенным и нервным смехом. – У тебя есть желание умереть? Ты не можешь вызывать этих парней на соревнования по мочеиспусканию, потому что, черт возьми, детка, ты можешь быть горячей, но ты далеко не в своей лиге. Они раздавят тебя, не задумываясь.

Я оглядываюсь через плечо, чертовски хорошо зная, что они оба прислушиваются к предупреждению Нокса, и когда я встречаю любопытный, дерзкий взгляд Круза, моя нижняя губа закусывает зубы. Меня охватывает жар, и, может быть… просто быть раздавленным таким парнем, как Круз Дэнфорт, – это именно то, что мне нужно.

Минуты идут, и пока они идут, я делаю все, что в моих силах, чтобы попытаться сконцентрироваться на работе, стоящей передо мной, но достижение этого равносильно достижению невозможного. Знание того, что эти два парня сидят прямо позади меня и пытаются понять меня, похоже на вызов, который я чувствую, что терплю неудачу.

Я игнорирую всех и вся вокруг меня и ничего не делаю, кроме как сосредотачиваюсь на своей работе, и после долгого мучительного часа два придурка встают и ходят вокруг своих столов. Все мое тело напрягается.

Парни медленно возвращаются, проходя рядом со мной, как и раньше, только на этот раз они немного более откровенны в своей дерьмовой тактике запугивания. Грейсон проходит первым, и когда я поднимаю глаза, я уже вижу его горячий взгляд на себе. Его глаза сужаются, и почему-то он выглядит так, как будто я только что забралась в его машину, спустила штаны и обоссала ее. Здесь нет любви, и на мгновение я задаюсь вопросом, какого черта я сделала, чтобы попасть на его плохую сторону.

Мысли исчезают через секунду, когда Круз проходит мимо и останавливается рядом со мной. Его руки опускаются на мой стол, когда он наклоняется надо мной, его лицо приближается слишком близко, чтобы мне было комфортно. Я чувствую его дыхание на своей коже, и через мгновение по моему телу начинают покрываться мурашки.

Моя голова наклоняется, и когда я кусаю нижнюю губу и встречаюсь с ним взглядом, я понимаю, что Нокс был прав. Этот парень раздавит меня своим ботинком, как кусок мусора, но трахни меня, я позволю ему. Круз не произносит ни слова, просто позволяет своим глазам блуждать по моему лицу, замечая каждый изгиб.

Я совершенно завороженно наблюдаю, как его язык медленно скользит по губам, а затем без предупреждения уголок его губы растягивается в кривоватой ухмылке, от которой все внутри меня сжимается. Глубоко внутри него вырывается насмешка, и он просто исчезает.

Я смотрю им вслед, пока они выходят из класса, а учитель ни слова об этом не говорит.

Мне требуется мгновение, чтобы отдышаться, и я задаюсь вопросом, что, черт возьми, только что произошло. Как эти ребята уже имеют такое влияние на меня? Это безумие. Они затягивают меня так, как никто никогда не делал раньше, и, хотя подобная ерунда обычно приводила меня в ужас и заставляла мои руки сжиматься в кулаки только для того, чтобы почувствовать, как костяшки пальцев сжимаются, я нахожу это захватывающим. Я нахожу Круза захватывающим, в то время как Грейсон кричит о темной тайне, которую я хочу только раскрыть. Я должна принять предупреждения Нокса и Эмбер и бежать куда подальше.

Дверь захлопывается за ними, и когда мой взгляд возвращается к моей работе, в школе раздается звонок, ставящий конец дня. Мои вещи собираются за считанные секунды, и я в мгновение ока вылетаю за дверь, а позади меня раздается голос Нокса.

– Малышка, куда ты идешь? Подожди. Я подумал, что мы могли бы расслабиться.

Я не останавливаюсь. Я могу расслабиться с ним завтра, прямо сейчас, я слишком заинтересована в этих парнях. Мне нужно знать больше.

Я спешу к своему шкафчику и с изумлением наблюдаю, как вокруг меня пустеет школа. Никто не стоит вокруг, чтобы говорить дерьмо. Они все бросают свои вещи в свои шкафчики, берут то, что им нужно, и убираются отсюда.

Я ухмыляюсь про себя. Вот с таким дерьмом я могу смириться.

Я хватаю шлем и рюкзак из шкафчика, прежде чем хлопнуть дверью и выйти из школы. Тела быстро исчезают, и, прежде чем я успеваю это осознать, я единственный человек, оставшийся в коридорах.

Я выламываю двери и вижу машины, выезжающие со студенческой парковки, но чего я не ожидаю, так это найти четырех восхитительных мужчин, слоняющихся вокруг моего байка. Это зрелище заставляет меня замереть, и на какое-то мгновение все, что я могу сделать, это смотреть, потому что они смотрят не на мой байк, а на меня.

Я судорожно вздохнула, прежде чем натянуть свое отмеченное наградами сучье лицо. У меня есть это. Я могу справиться с кучей придурков, которые хотят меня запугать. Вот с таким дерьмом я живу.

Спрятав шлем под мышкой, я направляюсь к студенческой парковке, и с каждым шагом их глаза сужаются все больше.

Возбуждение бурлит во мне до тех пор, пока я едва могу себя контролировать. Почему меня так волнует мысль залезть им под кожу?

Затянувшиеся студенты останавливаются, чтобы посмотреть, и чем больше у меня зрителей, тем смелее я начинаю себя чувствовать. Что бы они ни захотели бросить, я готова тут же подобрать и уничтожить.

Я добираюсь до парковки и иду прямо к ним, мой байк все еще заблокирован Escalade Карвера. Все четверо продолжают пялиться, и когда я сканирую их взглядом, я понимаю, насколько это будет весело.

Кинг наблюдает за мной так, словно пытается понять, насколько сладкой я буду на вкус, а Круз выглядит так, будто пытается вычислить, в скольких различных положениях он может согнуть мое тело. Карвер и Грейсон – они разные. Они смотрят на меня так, как будто одно мое существование им оскорбительно, и именно эта мысль гонит меня вперед.

Я вхожу в нелепый маленький круг, который они образовали вокруг моего байка, и бросаю рюкзак на сиденье.