Текст книги "Династия (ЛП)"

Автор книги: Шеридан Энн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

ГЛАВА 28

Мои пальцы барабанят по колену, пока я сижу в своей темной спальне, снова и снова говоря себе, что мне не нужен Карвер, чтобы заснуть. Последнее, что я хочу делать, это приглашать себя в его комнату, поджав хвост, и искать его помощи.

Нет, я могу это сделать. Это просто. Закрой глаза и позволь сну забрать меня. Кроме того, после дня, который я только что провела с Крузом и Кингом, сон должен прийти без усилий. Я уверена, что с этой небольшой договоренностью они были бы более чем счастливы, если бы я спала в их кроватях, но тогда это означало бы признание того, что у меня есть проблема, и, хотя ребята уже знают.

Пытаясь найти стальные шары, которые я, должно быть, уронила по пути, я ложусь на кровать и делаю несколько успокаивающих глубоких вдохов. Давненько я не высыпалась, и, судя по тому, как идут дела, мне будет нужна каждая минута сна, до которой я смогу дотянуться.

Может быть, это темное дело. Возможно, мне следует подумать о том, чтобы стать ночным, тогда мне никогда не придется бояться монстров, выходящих ночью.

Мои глаза закрываются, и я смотрю на свои веки, чувствуя себя полной идиоткой, но, когда воспоминания о руках на моем теле начинают атаковать мой разум, мои глаза снова распахиваются. Я не идиотка. Я жалкая неудачница, которая не может оставить прошлое позади.

Я всегда думала, что я сильнее этого. Я троллила улицы и позволяла случайным мужчинам прикасаться ко мне, чтобы подобраться достаточно близко и надрать им задницы. Итак, почему это так беспокоит меня? Наверное, потому что у них не было моего согласия. Я не была открыта для прикосновений, и, черт возьми, я не была той, кто все контролировал.

Трахни меня. Мне нужна терапия.

Разочаровавшись в себе, я вылетаю из постели и спускаюсь вниз. Возможно, я посмотрю фильм или три и засну от полного истощения перед смехотворно большим театральным экраном Карвера. По крайней мере диваны удобные.

Я с трудом спускаюсь по лестнице, съеживаясь при каждом шаге, когда чувствую желанную боль, напоминающую мне, где именно были мальчики сегодня днем. Я захожу на кухню за стаканом воды и на полпути бросаю несколько кубиков льда, когда стакан вырывается прямо из моей руки и шлепается на кухонную стойку, а последний кубик льда падает прямо на землю.

– Куда, черт возьми, ты собираешься?

Я снова смотрю на Карвера, замечая ярость, пульсирующую в его глазах, и надеясь, что он поскользнется на дурацком кубике льда.

– Что, черт возьми, с тобой не так? Я никуда не пойду, – огрызаюсь я на него, опуская глаза, замечая, что на нем нет ничего, кроме пары спортивных штанов, которые показывают мне все, что он на него работает.

Он усмехается, его глаза скользят вверх и вниз по моему телу.

– Я не куплюсь на твою чушь. Ты больше не ускользнешь отсюда, и я не проведу еще одну ночь, бегая по всему чертовому городу, пытаясь спасти твою задницу от побоев. Этого не происходит.

– Да пошел ты, – говорю я, протягивая руку мимо него за своим стаканом воды и ненадолго подумывая о том, чтобы вылить его на него. – Посмотри на меня, я в своей чертовой пижаме. Кроме того, я не должна тебе ничего объяснять, особенно если учесть, что ты мудак, чтобы даже вежливо попросить, но если хочешь знать, я пришла сюда посмотреть фильм.

Карвер внимательно смотрит на меня, и проходит несколько секунд, прежде чем в его глазах появляется понимание. Он подходит ближе, кладя руку мне на талию, как будто имеет право прикасаться ко мне.

– Ты не могла уснуть, – я отворачиваюсь, не в силах встретиться с ним взглядом и снова признаюсь, что не могу без него. – Почему ты не пришла в мою комнату? Ты могла бы поспать со мной. Ты же знаешь, мне все равно, что ты здесь.

Я качаю головой, медленно возвращая свой взгляд к нему.

– И спать в объятиях мужчины, который не может быть со мной настоящим? Спасибо, не надо.

– Что, черт возьми, это должно означать? – спрашивает он, его рука падает с моей талии.

– Ты точно знаешь, что это значит. Мне еще так много нужно знать о Династии, а ты скрываешь это от меня. Круз и Кинг… им плевать, если я знаю, я вижу это по их глазам. Грейсон, вероятно, хочет, чтобы я знала, чтобы я пошла нахуй и заткнулся об этом, но ты… Ты тот, кто дергает за ниточки. Это ты меня не впускаешь, и поэтому я не могу тебе доверять.

Гнев горит в его глазах.

– После всего, что я для тебя сделал, ты все еще не можешь мне доверять?

– Нет, если ты намеренно скрываешь что-то от меня. Я не из мира, где я могу позволить себе роскошь доверять. Если тебе нужно мое доверие, тебе нужно его заслужить и надеяться, что, черт побери, ты не облажаешься, как только оно появится.

Карвер наблюдает за мной с минуту, его глаза не отрываются от моих ни на секунду, и когда напряжение становится слишком высоким, я поворачиваюсь и начинаю уходить, только он ловит меня за запястье, заставляя меня оглянуться и видеть сияние конфликта в его глазах.

– Хорошо, – наконец говорит он. – Я расскажу тебе все, что смогу, не торопясь, но это не оставит тебя теплой и пушистой. Это оставит тебя пустой и с еще большим количеством вопросов, на большинство из которых я не отвечу.

Он дает мне секунду подумать о том, что он предлагает мне, и знание того, что это будет нелегко, повергает меня в то же замешательство, которое я чувствовала с тех пор, как впервые пришла сюда. Итак, я делаю то, что сделал бы любой другой человек на моем месте, и резко киваю.

– Хорошо.

Карвер еще секунду наблюдает за мной, прежде чем, наконец, выдохнуть и кивком головы показать, что следует следовать за мной.

– Пойдем, – говорит он авторитетным тоном. Он начинает уходить, и я быстро следую за ним, держась рядом с ним, пока он медленно идет по дому.

На краткий миг я задаюсь вопросом, ведет ли он меня в какую-то секретную комнату, в которой есть все ответы. Может быть, я получу полное изложение всего, что связано с Династией, вместе со слайд-шоу. Но когда он доходит до вестибюля и сжимает пальцами ручку, я останавливаюсь. Куда, черт возьми, он меня ведет?

– Ты идешь? – спрашивает Карвер, оглядываясь на меня, когда я не вхожу в дверь.

– Куда мы направляемся?

Он не отвечает, просто входит в следующую комнату, оставляя ее настежь открытой и ясно давая понять, что я могу либо пойти с ним сейчас и узнать то, что мне так хотелось узнать, либо я могу вернуться в мою комнату, где могу спать со своими монстрами в темноте.

Я спешу за дверь.

Я догоняю его на лестнице и игнорирую самодовольное выражение, которое появляется на его красивом лице, когда прохладный ночной ветерок касается моей кожи. Я тут же сожалею, что выбежала из своей комнаты только в свободном платье, паре хлопчатобумажных шорт и босиком.

Мы спускаемся по лестнице, и я скрещиваю руки на груди, пытаясь согреться. Я смотрю на Карвера, предполагая, что он собирается дать мне какие-то инструкции или хотя бы намекнуть, что, черт возьми, происходит, но, встретив его жесткий взгляд, он просто продолжает идти.

Я вздохнула и молча последовала за ним, напряжение между нами росло с каждым шагом, или, может быть, это просто потому, что с каждым шагом мои ноги, кажется, только чуть больше мерзнут.

Мы добираемся до его подъездной дорожки, и я внимательно наблюдаю, как он вводит код 0225, мгновенно запоминая его. Ворота медленно открываются, и пока я стою на месте, ожидая ублюдка, мои ноги, кажется, скрежещут по холодной подъездной дорожке. Когда я смотрю на Карвера, я понимаю, что он тоже босиком и, вероятно, страдает так же сильно, как и я.

Мы, наконец, проходим через ворота, и я следую его примеру, когда он поворачивает направо и начинает идти по длинной тропинке. Я оглядываюсь через плечо, ожидая свернуть в другую сторону, к главной дороге, но молчу и позволяю ему вести, надеясь, что он не собирается загнать меня в ловушку и не пожалеет о своем решении дать ему шанс.

Чем дальше мы идем, тем громче становится тишина, и по мере нарастания напряжения я ловлю себя на том, что забываю о холоде и думаю о числе – 0225. Это просто число или есть какое-то значение? Может свидание? 25 февраля. Интересно, это его день рождения, может годовщина его родителей или что-то в этом роде. В любом случае, номер теперь врезался в мой мозг, как дрянная песня из девяностых.

Мой разум блуждает с бесконечными возможностями. К тому времени, когда мы добираемся до массивного дома в конце дороги, я убеждена, что 02.25 – это дата, когда Карвер потерял девственность. Возможно, тридцатитрехлетней сладкоежке, которая искала хорошего траха, прежде чем пойти домой, чтобы притвориться, что ее шестидесятилетний муж может удовлетворить ее в постели.

– Что мы здесь делаем? – спрашиваю я, когда Карвер вводит код от массивных ворот снаружи, снова вводя те же цифры – 0225 – и действительно забивая мне голову. Я могла бы поклясться, что код, который Круз ввел в ворота на прошлой неделе, был другим. Может быть, они изменили его, или, возможно, у всех мальчиков есть отдельные коды, чтобы определить, кто входит. Это имеет больше смысла.

Ворота отъезжают назад, и Карвер делает нелепый жест, предлагая мне войти первым. Если бы это исходило от Круза или Кинга, я бы рассмеялся и пропустил их мимо, как будто я член королевской семьи. Но в устах Карвера это кажется вызовом, почти оскорблением. Итак, я держу голову высоко и иду к впечатляющему дому в конце улицы.

Мы пробираемся к входной двери, и, как это делал Круз, когда мы впервые пришли сюда, Карвер вводит код от двери и приветствует себя.

Я иду следом за ним, мгновенно вздыхая с облегчением, когда тепло дома сразу же начинает просачиваться обратно в мое тело.

– Хорошо, – спрашиваю я Карвера, когда он углубляется в большое фойе. – Какого черта у вас всех есть коды для этого дома, если он явно не ваш, и какого черта вы, ребята, продолжаете заставлять меня вламываться сюда?

– Потому что все это, – говорит Карвер, оглядывая огромное фойе со странной нежностью, – принадлежит тебе.

ГЛАВА 29

Что за хрень? Я знала, что Карвер сошел с ума.

Я поворачиваюсь на каблуках и иду прямо к двери. Если он не может быть со мной настоящим, то какой смысл даже пытаться? Меня тошнит от его дерьма. Насколько сложно хоть раз быть честным?

Карвер разочарованно стонет позади меня.

– Верно, – кричит он мне в спину, когда я иду к массивным ступеням. – Просто уйди. Не трудись выслушать меня, но помни, ты просили об этом. Я говорил тебе, что у тебя останутся еще вопросы, так что перестань быть такой напуганной маленькой сукой и останься, и послушай то, что ты слишком боишься узнать.

Я останавливаюсь и разворачиваюсь, направляясь прямо к нему.

– Боюсь? – Я визжу, хлопая пальцами по его груди. – Я ни хрена не боюсь и уж точно не какая-нибудь напуганная маленькая сучка. Я попросила тебя быть со мной искренним, сказать мне это прямо, и твоя первая фраза: – Это все твое. Да правильно! Как ты думаешь, насколько я глупа? Я никто, и мне надоело позволять тебе пытаться нести чушь по-своему. Итак, я ухожу. Я иду спать и забываю, что вообще потрудилась дать тебе шанс.

Карвер хватает мою руку со своей груди и выкручивает ее, но отказывается отпускать.

– Во-первых, удачи тебе ложиться спать и пережить ночь без меня, а во-вторых, как, черт возьми, ты узнаешь, если я солгу? Ты знаешь, кто был в твоей семье? Ты знаешь, откуда ты родом? Потому что, как я слышал, ты даже не знаешь своего настоящего гребаного имени, но знаешь что? Я знаю. Я знаю с того дня, как ты родилась.

Мои глаза расширяются, когда я вырываю свою руку из его хватки и смотрю на него в ужасе.

– Ты врешь.

– Какого хрена мне врать? Что я получу, солгав тебе?

Я качаю головой, более чем готовая покончить с этим. Я понятия не имею, почему он солгал; Я просто знаю, что это так и есть. Как он может говорить правду? Если я не знаю, кто я, то как, черт возьми, узнает кто-то другой?

Карвер вздохнул и шагнул ко мне, его рука опустилась на излюбленное место на моей талии.

– Послушай, мне очень жаль. Я не хотел просто выпалить это вот так, но просто дай мне секунду, и я могу все объяснить. Клянусь, тебе может это не понравиться, но ты поймешь, когда я закончу.

– Я...

Он обрывает меня, видя отказ на моих губах.

– Что тебе терять? Либо пойдем со мной наверх, и я покажу тебе все, либо уйди и живи своей жизнью, всегда задаваясь вопросом, стоило ли то, что я хочу сказать, того или нет. Что это будет? Совершаешь ли ты скачок и находишь ответы, которые всегда искала, или с этим покончено?

Я поднимаю глаза и встречаю его затравленный взгляд, и, как всегда, я вижу что-то, смотрящее на меня, что-то, что говорит мне, что, если я не пойду с ним сейчас, я всегда буду сожалеть об этом. Так что, не позволяя себе ни секунды передумать, я кладу свою руку на его руку и нежно сжимаю ее.

– Хорошо, – шепчу я. – Расскажи мне, что, по твоему мнению, ты знаешь.

Карвер переворачивает свою руку и переплетает свои пальцы с моей, прежде чем повернуться и провести меня через дом, который, по-видимому, принадлежит мне. Он подходит к массивной парадной лестнице и начинает вести меня вверх, и с каждым шагом я все больше и больше чувствую себя самозванкой. Одно дело находиться в этом доме, думая, что ты просто одалживаешь его на день, но, когда кто-то говорит тебе, что ты на самом деле принадлежишь этому дому – блять. Это другое. Я чувствую себя мошенницей. Даже если ему каким-то образом удастся доказать, что это все мое, я все равно никогда этого не почувствую.

Мы достигаем вершины лестницы, и Карвер ни разу не отпустил мою руку, и как бы мне сейчас ни хотелось выцарапать ему глазные яблоки, я не могу не чувствовать утешение от его прикосновения. Я иду за ним по коридору, оглядывая затемненный дом и пытаясь представить себя здесь. В первый раз, когда я проходила здесь, это было какое-то волшебство. Я чувствовала связь с этим домом, но со всем, что давило на меня, эта связь исчезла.

Карвер останавливается у стены, на которой висит массивное произведение искусства от пола до потолка, и я смотрю на него так, как будто он сошел с ума.

– Действительно? – я ворчу. – Ты хочешь сбросить на меня бомбы, а затем воспользоваться моментом, чтобы оценить искусство?

Карвер только закатывает глаза, прежде чем вступить в раму массивного произведения искусства и осторожно прикоснуться к ней пальцами. Мягкий звуковой сигнал эхом разносится по тихому коридору, и я с трепетом наблюдаю, как массивное произведение искусства погружается обратно в стену, а затем выдвигается, как потайная дверь.

На что он усмехнулся, глядя на меня с дерзкой ухмылкой.

– Я не думала, что это дерьмо действительно происходит в реальной жизни. Это правда?

– Так же по-настоящему, как то, что я стою сейчас здесь.

– Чего ждать? У тебя есть секретная комната? – говорю я, останавливаясь на полпути, чтобы уставиться на него. Я ничего не видела на его месте, но не то, чтобы я трогала все стены и обшаривала книжные полки в поисках тайника.

Карвер лишь усмехается, более чем гордясь собой.

– Просто заходи. Я хочу показать тебе это и объяснить, что на самом деле происходит.

Я киваю и иду в комнату, следуя за Карвером, который ведет меня к полке. Он внимательно просматривает книги, прежде чем вытащить одну в кожаном переплете. Он молча просматривает обложку, затем передает ее мне.

– Вот, – говорит он. – Большая часть информации, которую ты ищешь, находится здесь.

Я хмурюсь и отступаю на несколько шагов, прежде чем упасть в маленькое кресло и открыть книгу. Слышится тихий скрип, говорящий мне, что эту книгу не открывали уже много лет, но когда я смотрю на самую первую страницу, из моего рта вырывается тихий вздох, и все вокруг меня становится черным, когда я сосредотачиваюсь на маленькая семья смотрит на меня.

Мужчина гордо стоит со своей малышкой на руках и женой рядом, улыбаясь ей. Когда мой взгляд скользит по ее лицу, я вижу свое отражение в ее чертах.

Нет. Не может быть...

Моя голова резко поднимается к Карверу, и я встречаюсь с ним глазами, слезы начинают наполнять мои собственные.

– Это моя семья? Мои родители?

Он кивает.

– Да.

– Я… откуда ты это знаешь?

Он вздыхает и садится на подлокотник кресла, глядя через мое плечо на счастливую семью в книге.

– Потому что твои родители были одной из семнадцати семей, создавших – Династию.

Мои руки останавливаются на старой фотографии, мои пальцы нежно касаются милого лица моей матери, когда я втягиваю воздух, опасаясь того, что я только что услышала, и того, что это может означать.

– Нет, они не могли быть. Я…

Рука Карвера падает мне на плечо, а другая тянется вниз, чтобы перевернуть страницу, где я нахожу шесть клочков бумаги – три свидетельства о рождении, свидетельство о браке и два свидетельства о смерти. Я мгновенно хватаю их, просматривая бумаги. Первое – это свидетельство о рождении этого человека – Эндрю Рейвенвуда.

У меня перехватывает дыхание, когда я читаю это.

– Рейвенвуд? – спрашиваю я, мельком взглянув на Карвера. – Как в названии города? Рейвенвуд-Хайтс?

– Единственный и неповторимый, – подтверждает он легким кивком.

Мой взгляд опускается, и я нахожу свидетельство о браке, где вижу имена обоих моих родителей – Эндрю Рейвенвуд и Лондон Мустаф, которые поженились в конце сентября почти тридцать лет назад. Эндрю и Лондон Равенвуд. Мои родители.

Я не могу не вернуться на первую страницу, теперь смотрю на людей, уставившихся на меня с именами, которые нужно подставить на их лица, и когда я смотрю на них, меня тянет к себе воспоминание, но я не могу понять. До тех пор, пока я снова не смотрю на свидетельство о браке, и мой взгляд не опускается, вбирая в себя остальное.

Я вижу имена родителей Эндрю – Джеральда и Сильвии Рейвенвуд, а затем перехожу к именам Лондона – Джанет и Джозеф Мустафф.

Я задыхаюсь. Это была пара, между которой я сидел во время вечеринки на кладбище после обыска карманов всех богатых детей. Жена утонула, а муж вскоре умер от одинокого сердца. Думаю, двадцать или около того лет спустя к ним присоединились их дочь и ее муж.

Я переворачиваю следующий лист бумаги и просматриваю его. Это еще одно свидетельство о рождении – Элоди Равенвуд родилась в том же году, что и я, 25 февраля.

Элоди.

Я швыряю бумаги.

– Нет, – говорю я, качая головой, взлетаю с кресла и кладу книгу как можно дальше от себя. – Нет, это не я. Я не эта девушка Элоди, я не какой-то модный богатый ребенок с особняком и городом, названным в честь ее родителей, бабушки и дедушки или… я не знаю. Это не я.

– Да, Уинтер, – говорит Карвер. – Ты можешь видеть свое семейное сходство так же хорошо, как и я. Твои родители не погибли в огне, и твое свидетельство о рождении явно не было уничтожено. Они были убиты членами Династии, которые хотели их убрать. Твоя мать, Лондон, умерла с тобой на руках, и ты должна была умереть вместе с ней, но каким-то образом ты боролась и пережила невозможное.

Я просто смотрю на него, не вникая в слова, которые он говорит, или, может быть, я в шоке, и я просто в таком шоке, что не слышу его.

– Значит, если эти люди действительно мои родители, и все это правда, ваша драгоценная династия была теми, кто убил их?

Карвер качает головой.

– Нет, все немного сложнее.

– Тогда объясни, – огрызаюсь я, устав от непонимания.

Карвер вздохнул, пытаясь придумать, как лучше объяснить то, что, вероятно, вообще не имеет смысла.

– Как я уже сказал, – начинает он, – Твои родители были одной из семнадцати семей, составлявших Династию, точно так же, как отец твоего отца был до него, и точно так же, как мои родители и все мальчики. Мы все в этом, даже ты. Примерно во время убийства твоих родителей семьи были в разногласиях. Было много драк и ничего не получалось. Это было практически хорошее против плохого, и, в конце концов, плохое победило, что привело к убийству твоих родителей – но это не для протокола. Большая часть Династии считает, что их убил случайный пожар, а другая половина… они чертовски хорошо знают, что произошло.

Я снова падаю в кресло, чувствуя информационную перегрузку и пытаясь успевать за всем.

– Итак, эти плохие семьи, которые являются частью Династии, убили моих родителей, и что дальше? Меня просто отправят жить в приемную семью и забудут?

Карвер вздыхает, и я понимаю, что попала в точку.

– Династия следила за тобой все это время, следовала за тобой от дома к дому, и даже мы несем ответственность за то, когда тебе приходилось покидать эти дома, но большую часть времени ты справлялась со всем этим самостоятельно. Мальчики и я выросли, услышав о тебе все, зная, что, когда тебе исполнится восемнадцать, они вернут тебя обратно, чтобы занять свое законное место.

Я встречаю его взгляд.

– Династия была ответственна за то, что вернула меня сюда? За то, что поселила меня с Куртом и Айрин?

Взгляд Карвера падает на его руки, и он медленно кивает.

– Смотри, – медленно говорит он. – Династия – это старые деньги. Это кучка старых семей со слишком большой властью и недостаточной моралью. Ты единственный выживший из семьи Рэйвенвуд, и для них важно только это имя. Им все равно, кто ты как человек или за что ты стоишь, лишь то, что в твоих венах течет кровь Рейвенвуда. Вот почему они заплатили пять миллионов долларов, чтобы ты не попала в эту сеть секс-торговли, не потому, что им не все равно, а просто потому, что ты нужна им живыми. Не заблуждайся, Уинтер, им нет дела до тебя, хотя они чертовски уверены, что будут притворяться.

Не желая больше ничего слышать, я беру книгу и еще раз просматриваю бумаги, возвращаясь к своему свидетельству о рождении, единственной вещи, которую, как мне казалось, у меня никогда не было, но которая все это время сидела в этом большом доме.

Я снова просматриваю то, что должно быть моей настоящей датой рождения – 25 февраля. 0225.

Из глубины меня вырывается насмешка.

– Ты смеешься? – спрашиваю я, не обращая внимания на то, что уже март, а это значит, что в прошлом месяце я пропустила свое восемнадцатилетие. – Код для всех этих огромных ворот – мой день рождения.

Карвер снова кивает, и я фыркаю. Если я снова увижу его виноватый кивок, я сброшу ему голову с плеч.

– Да, это должно было служить своего рода напоминанием о том, когда тебя вернули к нам. Мы очень долго ждали твоего восемнадцатилетия.

– Подожди, – говорю я, поднимая взгляд и встречаясь с ним взглядом. – 25 февраля. День, когда мне якобы исполнилось восемнадцать; это день, когда я впервые приехала к Курту и Ирэн.

Карвер снова кивает своей чертовой головой с глупой улыбкой на лице, как будто гордится тем, что я начинаю собирать кусочки воедино.

Я замолкаю, возвращаясь к своей единственной семейной фотографии.

– Значит, это действительно мой дом? – спрашиваю я, вспоминая, как никто не мешал мне врываться сюда и как Круз, придурок, велел мне чувствовать себя как дома.

– Ага, – шепчет он. – Тебе не обязательно оставаться у меня дома, если ты не хочешь. Здесь ты будешь в такой же безопасности, как и со мной, но я подумал, что все вещи твоих родителей здесь... ничего не изменилось с того дня, как они умерли. Мы только что присматривали за ним до тех пор, пока ты не вернешься домой.

Я встречаюсь с ним взглядом и киваю, не совсем понимая, что хочу делать. Это много, чтобы принять и большой дом, чтобы должным образом исследовать. У меня есть семья, по крайней мере, у меня была, но теперь, когда я знаю, кем они были, я хотела бы получить некоторое представление о том, какими людьми они были раньше, как они жили и что их двигало. Они были хорошими или ужасными людьми? Были ли они слабаками или такими же сильными, как я? Что еще более важно, я хочу выяснить, какая из шестнадцати оставшихся семей ответственна за то, что забрала их у меня, и я хочу заставить их заплатить.

Просмотрев бумаги, я встаю и начинаю бродить по секретной комнате, пытаясь понять все, что мне только что рассказали. Я ненавижу, что все это имеет такой большой смысл. Карвер вовсе не лжет, но сейчас я так отчаянно хочу, чтобы он лгал. Неудивительно, что он скрывает правду.

Просматривая полку и рассматривая все остальные книги, я вижу слово Династия, которое появляется повсюду, и останавливаюсь, оглядываясь на Карвера, который внимательно наблюдает за мной.

– Значит, эта нелепая группа просто думает, что они могут заявить права на меня, и они ожидают, что я сяду за какой-то метафорический стол из-за крови, которая течет по моим венам?

Карвер встает и идет ко мне, и я чувствую, как мое сердце начинает бешено колотиться.

– Это именно то, что произойдет. Обойти это невозможно, – говорит он мне. – И как бы то ни было, метафорический стол не метафоричен. Это настолько реально, насколько это возможно, и это чертовски огромно.

Не обращая внимания на его комментарии по поводу нелепого стола, я раздраженно вздыхаю.

– Почему? – умоляю я, отчаянно желая убраться от этих людей как можно дальше.

– Потому что твой дед, Джеральд Равенвуд, был не просто одним из семнадцати семей, он был основателем Династии, нашим лидером, – говорит он мне. – Он построил его с нуля с видением величия, силы и целостности. Династия – это не просто наследие, передающееся через твою кровь, это то, кем ты являешься. Это наше право по рождению, а для вас это ваш долг. Твой дедушка передал свое лидерство своему сыну, как и твой отец передал его тебе. Ты законный лидер Династии, правитель, которого мы ждали последние восемнадцать лет.

Я качаю головой.

– А если я не хочу?

– Это не тот случай, когда нужно принять или отвергнуть. У тебя нет выбора, – говорит он мне, беря меня за талию и притягивая к себе, глядя мне в глаза. – Уинтер, – говорит он тем властным тоном, что все внутри меня рушится. Ты. Находишься. В. Династии.