Текст книги "Династия (ЛП)"

Автор книги: Шеридан Энн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

ГЛАВА 16

Меня тащат обратно через боковую дверь и по длинному сырому коридору, хотя теперь, когда я чужая собственность, руки на моем теле нежны, и, учитывая, сколько этот человек-тень только что заплатил за меня, я осмелюсь сказать, что эти придурки не хотят рисковать таким ценным призом.

От яркого света в передней части моего черепа возникает мигрень, но я пытаюсь отогнать ее на задний план. Я еще не могу рассыпаться. У меня такое чувство, что этот кошмар только начинается.

Моя камера распахивается настежь, и меня бросает обратно, моя старая одежда исчезла из комнаты. Мне не говорят ни слова, но к чему бы это? Я собственность, не более того.

Дверь снова хлопает с громким хлопком, и я остаюсь совсем одна, и ничего, кроме мучительных мыслей о том, что со мной сейчас произойдет.

Пять миллионов гребаных долларов. Что за хрень? Я никто. Кто бы мог подумать, что заплатит за меня такие деньги? Конечно, если бы у меня было четыре груди, три золотых вагины и раздвоенный язык, то да, я бы все поняла, но я просто никому не нужный приемный ребенок.

Минуты тикают, и я теряю счет времени. Могло пройти десять минут, а может быть, и час, прежде чем я услышала тяжелый металлический звук открывающейся двери. Я готовлюсь, совершенно не зная, с кем мне предстоит встретиться лицом к лицу.

Тусклый свет проникает в комнату, когда двое мужчин входят в дверь, стоят надо мной и изучают мое тело. Слишком темно, чтобы разглядеть их черты, все, что я могу видеть, это очертания их тел, когда тусклый свет сияет позади них, позволяя мне полагаться на другие чувства.

Я чувствую, как их пристальные взгляды скользят по моему телу, словно голодные хищники.

– Вы выиграли себе неплохой приз, – говорит тот, что пониже, и его голос возвращает меня в клуб на прошлых выходных, я сижу в VIP-комнате и подтверждаю, что это, без сомнения, дядя Сэм Нокса. Я уверена, что он, вероятно, пришел, чтобы отослать меня, чтобы он мог лично поблагодарить своего нового продавца и сказать ему, чтобы он возвращался в любое время, когда ему заблагорассудится.

Ярость прожигает меня.

Мои пальцы сжимаются в кулаки, и с последней оставшейся у меня энергией я бегу к Сэму, мой кулак летит по воздуху, но прежде чем я успеваю коснуться его лица, мое запястье сжимается впечатляющей крепкой хваткой и заставляет меня отступить, но каким-то образом справляюсь. чтобы при этом не повредить ни одного волоска на теле.

Я, спотыкаясь, делаю несколько шагов назад, и мой взгляд останавливается на более высоком мужчине, моем новом владельце.

– Вау, – говорит он. Моя кровь стынет в жилах. – Они упомянули, что она боец, но я никогда не думал, что она будет такой дикой.

Данте. Бля. Карвер.

Предательство прожигает меня, когда Сэм смотрит на Карвера со злой ухмылкой.

– Держу пари, что у вас будет много дел с этим.

– О, я надеюсь на это, – говорит ему Карвер, протягивая руку.

Сэм тут же берет его и крепко встряхивает.

– Превосходно. Теперь, транспорт? Мы не изолятор. У вас есть двенадцать часов, чтобы убрать свою девушку с моей территории, прежде чем она вернется на рынок.

Карвер кивает.

– Я беру ее сейчас.

– Как черт возьми, – зловещий смех вырывается из горла Сэма, когда он оглядывается на меня, его развратный взгляд впитывает мои изящные изгибы в отвратительном черном белье. – Вы получите свою девушку, как только заплатите за нее.

Карвер оглядывается на Сэма, и взгляд, который он бросает на него, почти заставляет Сэма отпрянуть.

– Я думал, ты здесь главный.

– Я, – огрызается на него Сэм.

– Тогда скажи мне, как, черт возьми, босс не знает, когда пять миллионов долларов переданы его сотрудникам?

– Я… прошу прощения, – говорит Сэм, кланяясь, выходя из комнаты, чтобы проверить свои средства, оставляя меня наедине с Карвером и давая мне возможность разозлиться.

Он идет ко мне, и я плюю ему под ноги.

– Ты чертова свинья, – бурчу я, понизив голос, чтобы не привлекать внимание к своему мобильному телефону. – Как ты мог? Ты чертовски собственный мне сейчас? Что за ерунда у тебя?

Карвер кружит вокруг меня, шагая мне в спину и хватая за талию, его рука закрывает мне рот, заставляя меня замолчать.

– Держи свой гребаный рот на замке, – рычит он низким и угрожающим голосом. – Либо я тебя купил, блядь, либо кто-то другой. Выбирай, потому что, если ты не проиграешь, я с радостью отменю свое предложение и оставлю тебя гребаному насильнику, который купил бы тебя вместо этого.

Блядь.

– Ага, – усмехается он. – Вот что я, блядь, думал. А теперь опусти голову и следуй моему примеру, чтобы я мог вытащить нас отсюда к черту. Эти придурки без колебаний убьют нас, так что не делай глупостей.

Его слова подобны лучу солнца, сияющему сквозь самую темную ночь. Это дает мне надежду, которой должна бояться такая девушка, как я, надежду, которой я не должна позволять себе доверять, но какой у меня есть выбор? Карвер – моя единственная надежда выбраться из этого невредимой.

Я позволяю надежде наполнить меня и откидываюсь назад, прижимаясь к нему, его сжатие держит в себе величайшее утешение, которое я когда-либо знала. Это почти закончилось. Карвер собирается спасти меня.

Его голова наклоняется, и его губы прижимаются к моей шее.

– С тобой все будет в порядке, – обещает он.

Я закрываю глаза, чувствуя его руки на своем теле, и позволяю себе представить, что мы снова в его постели в Равенвуд-Хайтс, и его руки крепко обнимают меня, еще до того, как случилась вся эта чушь.

Дверь дребезжит, и Карвер отталкивает меня назад, чтобы принять на себя мой собственный вес, но не убирает с меня рук. Дверь распахивается, и Сэм возвращается с мрачным выражением лица.

– Простите меня, сэр. Вы вольны идти со своим. Средства выплачены в полном объеме, и мы ждем вас снова в любое время.

– Хорошо, – говорит Карвер, медленно проводя пальцами вверх по моему телу, как будто он ценит то, что собирается забрать домой, чтобы насладиться.

– Я не расслышал вашего имени, – говорит Сэм, выходя из дверного проема, когда рука Карвера падает мне на поясницу и начинает выводить из камеры.

Карвер оглядывается на него, его брови нахмурены в замешательстве.

– Потому что тебе это не нужно.

– Конечно, – говорит он, кивая. – Тогда как я свяжусь с вами, когда у меня будет больше… выступлений?

Карвер отпускает меня и подходит к Сэму, возвышаясь над ним.

– Ты не знаешь, – говорит Карвер, наклоняясь к нему и бросая на него такой взгляд, который предполагает, что ему лучше даже не пытаться. – У меня есть то, что мне нужно, и, если мои потребности изменятся, я найду тебя.

Сэм колеблется, прежде чем сделать шаг назад и снова кивнуть.

– Очень хорошо, – говорит он. – Было приятно иметь с вами дело.

Карвер задерживает взгляд еще на минуту, прежде чем наконец отступить и прижать руку к моей пояснице.

– Иди, – требует он твердым и властным голосом, который заставил бы взрослых мужчин хныкать от страха.

Я делаю, как велено, и иду по длинному коридору, Карвер ведет меня, пока мы не вырываемся в ночь. Не спуская с нас глаз Сэма и, возможно, остальных его сотрудников, мы продолжаем идти, пока не добираемся до затемненного внедорожника без номерных знаков.

Водительская дверь открывается, и я сразу же узнаю Грейсона, одетого в пух и прах в своем лучшем черном костюме, играющего роль водителя Карвера. Он обходит заднюю часть и открывает заднюю дверь, прежде чем показать мне, чтобы я проскользнула прямо внутрь. Я не пропускаю ни секунды, более чем отчаянно пытаясь убраться отсюда к черту.

И Кинг, и Круз уже в машине, и в ту секунду, когда я успеваю, я пробираюсь через заднее сиденье и падаю на колени Круза, держась за него изо всех сил. Руки Круза обвивают меня, и я зарываюсь лицом в его рубашку, а он делает все, что в его силах, чтобы успокоить меня.

– Теперь ты в безопасности, – обещает он. – Всегда в безопасности со мной.

Я чувствую тяжелый взгляд Кинга на моей спине, и я приветствую его, желая, чтобы хоть раз он позволил мне обнять меня так же, как это делает Круз.

Карвер садится на заднее сиденье, а Грейсон закрывает дверь, как сделал бы любой другой профессиональный водитель. Он обходит переднюю часть машины, и в ту же секунду, когда он садится за руль, он взлетает, как ракета, унося нас оттуда к черту.

Через две минуты я чувствую, как рука мягко скользит по моей спине, поднимаю голову и вижу, что Карвер тянется ко мне. Без вопросов я перебираюсь через заднее сиденье и падаю в его объятия, чувствуя на себе взгляды всех парней, наблюдающих и ожидающих, когда я сломаюсь.

Карвер крепко держит меня, и я не смею пошевелиться, пока машина не будет надежно припаркована в гараже Карвера с включенной системой безопасности. Он берет меня за руку и нежно помогает выбраться из машины, обращаясь со мной как с раненым щенком, который боится сделать шаг.

Как только я встаю, Карвер стягивает свой пиджак и набрасывает его мне на плечи, чтобы прикрыть грязное черное белье и защитить остатки моего достоинства. Он ведет меня в свой массивный дом и подхватывает, прежде чем спуститься по лестнице и привести меня в одну из многочисленных свободных спален, а остальные парни остаются внизу, чтобы дать мне то немногое уединения, на которое они способны.

Карвер кладет меня на кровать и отступает на несколько футов. Он указывает на дверь позади него.

– Там есть собственная ванная, если ты хочешь привести себя в порядок, – говорит он. – У меня здесь нет девчачьей одежды, но я могу принести тебе кое-что из своего. Они будут слишком велики, но, по крайней мере, тебе будет удобно.

Я киваю, слишком пристыженный, чтобы даже поднять голову и встретиться с его темным бурным взглядом.

– Спасибо.

– Нет проблем, – бормочет он. – Ты можешь оставаться здесь столько, сколько захочешь. Просто спускайся, когда проголодаешься, и я позабочусь о том, чтобы тебе было что поесть.

Я снова киваю, и Карвер просто так выходит из комнаты, осторожно закрывая за собой дверь и, наконец, оставляя меня в безопасности своей спальни. Я слишком долго смотрю на пустую стену, прежде чем, наконец, встаю и иду в огромную ванную комнату. Я закрываю дверь и просто для собственного спокойствия щелкаю замком под ручкой, прежде чем повернуться, чтобы посмотреть на свое отражение.

Я совершенно себя не узнаю.

Все мое тело либо черное и синее от синяков, либо покрыто грязью из грязной камеры, в которой меня держали. Слезы наворачиваются на глаза, и я ненавижу, какой слабой все это сделало меня. Я была лишена частички себя, и я не думаю, что когда-нибудь верну ее. Меня унизили и сделали уязвимым, две вещи, которыми я всегда старалась не быть.

Не желая останавливаться на этом, я протягиваю руку назад, расстегиваю дорогой кружевной лифчик и позволяю ему упасть на землю только для того, чтобы увидеть синяки на груди, каждый из которых имеет форму мужского пальца.

Я отворачиваюсь, не в силах смириться со своим видом, и иду в душ. Холодная вода льется на меня дождем, и это похоже на то, как будто меня ударило разрушающим шаром, воспоминания о том, как на меня вылили холодные ведра с водой, я никогда не забуду.

Эмоции сильно ударили меня, и я падаю на пол в душе, свернувшись калачиком и плача, рыдания яростно вырываются из моего горла. Моя голова падает на колени, и именно там я остаюсь в течение следующего часа, пока усталость не схватит меня и рыдания, наконец, не утихнут.

Я встаю на ноги и тру себя, пока моя кожа не становится красной и воспаленной, отчаянно пытаясь избавиться от воспоминаний. Я начинаю с волос, мою их один раз, затем два раза и дохожу до того, что мою их в третий раз, прежде чем промыть их кондиционером.

К тому времени, когда я закрываю краны, мои глаза краснеют и опухают, а тело полностью истощено. Сейчас должно быть далеко за четыре утра, но я не думаю, что усну еще какое-то время.

Я хватаю полотенце с вешалки с подогревом и быстро вытираю волосы, прежде чем плотно обернуть мягкий материал вокруг тела. Я ловлю себя на том, что останавливаюсь, чтобы посмотреть на свое отражение в зеркале, и, хотя девушка, смотрящая на меня, определенно очень похожа на меня, но это не я. Эта девушка слаба. Эта девушка позволила обрушить на себя ад, и у нее не хватило сил, чтобы дать отпор. Это не та девушка, которой я всегда гордилась. Эта девушка, которая смотрит на меня в ответ, она жалкая.

Гнев просачивается через меня, и я поворачиваюсь, чтобы выйти из ванной, не в силах вынести свой вид. Но когда я захожу в запасную спальню Карвера и не нахожу ничего, кроме темноты, гнев начинает сменяться страхом.

Мои глаза бегают по комнате, ожидая найти спрятавшуюся тень, готовую прыгнуть на меня. Я делаю несколько успокаивающих вдохов, прежде чем броситься через комнату и ударить рукой по выключателю.

Яркость заливает комнату, и я оборачиваюсь, прижимаясь спиной к двери, и мой острый взгляд скользит по комнате, проверяя каждый уголок, пока не убеждаюсь, что я совершенно одна.

Мое сердце бешено колотится, и унижение обрушивается на меня, как товарный поезд.

Это не я.

Вздохнув, я пытаюсь вспомнить, кто я на самом деле, и, заперев дверь, иду обратно через комнату, чтобы найти комплект одежды, который Карвер обещал мне оставить, рядом с бутылкой воды. Я хватаю его и тут же делаю глоток, отчаянно пытаясь успокоить боль в горле. Я допиваю половину бутылки, прежде чем начинаю замедляться и сосредотачиваюсь на том, чтобы одеться. Я беру мягкую хлопчатобумажную рубашку между пальцами и натягиваю ее через голову. Я чувствую запах Карвера повсюду, и что-то успокаивается внутри меня, заставляя меня задуматься, когда, черт возьми, он стал моей страховкой.

Рубашка падает на колени, и я вытаскиваю из-под нее полотенце, затем натягиваю серые спортивные штаны вверх по ушибленным ногам и изо всех сил затягиваю шнурок.

Чтобы не выключать свет, я устраиваюсь на мягкой кровати и смотрю в потолок. Изнеможение тяжело упирается мне в грудь, но как я ни стараюсь, я не могу закрыть глаза.

Отчаянно нуждаясь во сне, я отбрасываю одеяла и выхожу из запасной спальни. Я иду по коридору, пытаясь сохранять тишину, более чем осознавая, что парни, вероятно, крепко спят в комнатах вокруг меня, и в то же время радуясь яркому свету в коридоре.

Я нахожу знакомую дверь и бесшумно толкаю ее, чтобы обнаружить Карвера, сидящего на кровати, прислонившись спиной к спинке кровати, и, судя по всему, он изо всех сил пытается уснуть так же, как и я. Несмотря на то, что я знаю, что теперь он владеет мной, я не могу не нуждаться в нем, что только еще больше сбивает меня с толку, потому что за пределами этой комнаты я не хочу иметь с ним ничего общего.

Карвер долго наблюдает за мной, а затем, не говоря ни слова, откидывает одеяла и предлагает мне место рядом с собой. Я смотрю на это с тоской, отчаянно желая быть девушкой, которая уступает своим потребностям, но потом я понимаю, что иногда брать именно то, что тебе нужно, не считается слабостью, это называется элементарным человеческим выживанием. Ни секунды не колеблясь, я пересекаю его комнату и проскальзываю между простынями.

Карвер бежит позади меня, его теплая рука надежно обхватывает мое тело и крепко держит меня, удерживая монстров на расстоянии, именно так, как мне нужно.

С чувством безопасности, окутывающим меня, я наконец закрываю глаза и позволяю себе погрузиться в мирный сон. Приду завтра, встану и встречусь лицом к лицу с монстрами.

ГЛАВА 17

Солнечный свет струится через спальню Карвера, и я распахиваю глаза, обнаруживая, что нахожусь в одиночестве. Я сижу в постели, позволяя одеялу упасть мне на пояс, когда моя рука трется о мои усталые глаза, мгновенно сожалея об этом, когда тупая боль оседает на моей ободранной коже, и я вспоминаю, что я провела последние три или четыре дня в слезах.

Я встаю с кровати и иду через комнату к огромному окну от пола до потолка. Выглянув во двор, я нахожу самый роскошный бассейн, который я когда-либо видела, с полуденным солнцем, блестящим на ряби, но все, что он делает, это напоминает мне, что меня здесь быть не должно. Я не принадлежу этому миру.

Мне нужно как следует проснуться, пойти и найти мальчиков, горячо поблагодарить их за спасение моей задницы прошлой ночью, а затем убраться отсюда, хотя я не знаю, что я буду делать, когда вернусь к себе к реальной жизни. Сомневаюсь, что смогла бы заснуть без Карвера прошлой ночью. Он избавил меня от кошмаров, и я всегда буду ему благодарна за это, но мне нужно покинуть это место и снова научиться выживать самостоятельно, потому что в моем мире все, что у меня есть, это я сама. Я не могу положиться на этих парней, потому что однажды они уйдут, как и все остальные.

Поняв, что проспала большую часть дня, я пробираюсь в личную ванную комнату Карвера и пытаюсь починить крушение поезда, иначе известное как я. Я писаю и, помыв руки, начинаю рыться в его ящиках, пока не нахожу запасную зубную щетку.

Чувствуя себя в миллион раз лучше, я прочесываю пальцами волосы и собираю массивную рубашку Карвера, прежде чем завязать узел сбоку и попытаться выглядеть немного больше похожей на себя, а не на незнакомку, до которую меня довели.

Я переворачиваю верх спортивных штанов Карвера и, наконец, почувствовав себя немного лучше, выхожу из ванной и иду к двери его спальни. Я тянусь к ручке и, когда дверь начинает открываться, ловлю себя на том, что колеблюсь. Как только я открою эту дверь и спущусь вниз, чтобы встретиться с мальчиками, я не смогу спрятаться. Мне придется столкнуться с этим прямо, и мне некуда будет бежать.

У меня так много вопросов, и небольшая часть меня боится получить ответы, которые я ищу.

Я делаю прерывистый вдох. Я устала быть слабой. Я должна сделать это сейчас. Я не трусиха.

Открыв дверь, я выхожу в коридор и тут же чувствую запах еды, доносящийся снизу. Мой желудок урчит, напоминая мне, что я не ела со дня вечеринки на пирсе несколько дней назад. Это чудо, что я все еще могу стоять. Я действительно должна была поесть прошлой ночью, но истощение убивало меня. Я должна была спать.

Я ударяюсь о лестницу и вынуждена крепче держаться за перила, чтобы не упасть на дно. Я крадусь по дому, следуя за приглушенным мальчишеским говором. Я иду через лабиринт формальных столовых, гостиных, офиса, достойного королевской семьи, прежде чем, наконец, выйти в главную жилую зону.

Комната представляет собой огромную открытую кухню с прилегающей к ней гостиной, и когда я углубляюсь в нее, я обнаруживаю, что все четверо мальчиков разваливаются на массивных диванах. В мгновение ока в комнате нарастает напряжение. Их разговор резко обрывается, когда все четыре их бурных взгляда устремляются на меня, на мгновение выбивая из меня дыхание.

– Умм, – начинаю я, не зная, кого и где я должна искать. – Я, ммм…

Дерьмо. Могу ли я звучать как идиотка? Я никогда не терялась из-за таких слов, особенно когда я столкнулась с кучей парней, с которыми я по ошибке была разъяренной стервой, но в этих парнях есть что-то другое, и я нахожу это там, где они обеспокоены, ничто никогда не бывает настолько простым.

Слова растворяются в неловкой тишине, но Круз поднимается с дивана и идет прямо ко мне, его руки лежат на моей талии.

– Ты голодная? – спрашивает он, его глаза впиваются в мои, а Карвер и Кинг наблюдают за ним прищуренными любопытными глазами.

– Ага, – говорю я, стараясь не дать ему понять, как сильно на меня действует его пристальный взгляд. – Но не беспокойтесь обо мне. Вы, ребята, уже сделали более чем достаточно. Я что-нибудь придумаю, когда выберусь отсюда.

Резкая ухмылка Грейсона заполняет тишину, но парни игнорируют ее, продолжая смотреть на меня.

– Не будь смешной, – бормочет Круз, наклоняясь ко мне и нежно целуя меня в щеку. – Здесь достаточно еды, чтобы накормить гребаную армию. Иди садись, я тебе что-нибудь принесу.

Он отпускает мою талию и уходит, прежде чем я успеваю возразить, и у меня не остается другого выбора, кроме как подойти к массивному дивану и погрузиться в него.

– Полагаю, я должна извиниться перед всеми вами, – говорю я, скользя глазами и встречаясь с Карвером, прежде чем метнуть взгляд на Кинга и оставить Грейсона напоследок, зная, что Круз слушает каждое слово с кухни. – Возможно, я осудила вас всех слишком рано и, может быть, слишком сурово. Вы буквально спасли мне жизнь прошлой ночью, и я не сделала абсолютно ничего, чтобы заслужить это, так что спасибо.

Карвер только кивает, когда глаза Грейсона, кажется, сужаются еще больше, вероятно, полагая, что мои извинения не искренни, но он должен знать, что извинения не приходят ко мне естественно.

Рука Кинга падает на спинку массивного дивана напротив меня.

– Мы не собирались позволять тебе оставаться там. Кто, черт возьми, знает, что могло с тобой случиться.

Мой взгляд останавливается на его.

– Я просто… я не понимаю. Как вы узнали, где меня найти? Черт, как вы вообще узнали, что меня нет?

Кинг с тревогой смотрит на Карвера, и я понимаю, что это он заправляет этим шоу, у него есть ответы на все вопросы.

– Ты ушла. Никто не мог тебя найти, и когда Эмбер объяснила, что ты не вернулись за байком, мы поняли, что что-то не так. Соединить все детали не составило труда. Как только Сэм заинтересовался тобой, это было похоже на поиск хлебных крошек.

Я отворачиваюсь, не в силах слишком долго выдерживать его взгляд.

– И что теперь? – спрашиваю я, глядя на свои руки, вопрос крутится у меня в голове, но я слишком боюсь озвучить его. – Ты просто… владеешь мной?

Я не могу не оглянуться на него как раз вовремя, чтобы увидеть, как он медленно качает головой.

– Нет, не совсем.

– Что это должно означать? Не совсем? Это либо да, либо нет?

Карвер нервно смотрит на всех парней, которые смотрят куда угодно, только не на меня. Его взгляд, наконец, возвращается к моему с выражением поражения на его красивом лице.

– Ты мне не принадлежишь, – медленно говорит он. – Династия сделала это.

Мои брови мгновенно взлетают вверх, когда Круз вальсирует обратно в комнату, ставя рядом со мной тарелку с чем-то, но комментарии Карвера полностью завладели моим вниманием. Я даже не могу оглянуться, чтобы понять, что дал мне Круз.

– Эм… что? – яспрашиваю. – Я думала, это просто какой-то бредовый слух.

Мальчики все качают головами.

– Определенно нет, – говорит Кинг со странным тоном в голосе, который я не могу расшифровать.

– Тогда что? Что, черт возьми, за Династия? – хитрые взгляды парней между собой мгновенно действуют мне на нервы, и я огрызаюсь. – Прекратите нести эту чертову чушь и скажите мне прямо. Что бы, черт возьми, Династия ни владела мной, я заслуживаю знать, что это за хрень. Так что, если вы не собираетесь мне говорить, то отойдите в сторону, и я сама во всем разберусь.

Карвер вздыхает, когда Грейсон стонет, будучи тем, кто нашел в себе силы выдать нужную мне информацию.

– Династия – это не то, о чем мы можем просто говорить. Мы все связаны секретностью, но мы можем сказать тебе, что это семейный бизнес, который восходит к поколениям. Мы не делаем что-то конкретное, мы просто… везде. Всегда молча работаем за кулисами.

Я откидываюсь на спинку стула, медленно сканируя взглядом каждого из них.

– Семейное дело, да? – говорю я с насмешкой. – Значит, не только Карвер владеет мной, но и вы все, черт возьми, владеете мной? Отлично, просто чертовски здорово.

– Это не так, – говорит Круз, протягивая руку через диван и придвигая тарелку с едой ближе к моей ноге. – Это сложнее, чем это, мы не владеем тобой, а только что оплатили счет, чтобы вытащить тебя оттуда. Ты совершенно свободна если хочешь этого.

Я смотрю на Карвера, который кивает, и почему-то мысль о том, что он согласен с тем, что я могу уйти отсюда, когда, черт возьми, захочу, пронзает меня глубоко, как нож.

– Итак, скажите мне вот что, – говорю я, наконец, взглянув на тарелку и обнаружив, что она доверху завалена спагетти болоньезе, моей любимой едой. – Эта Династия делает своим делом участие в сделках по торговле людьми в целях сексуальной эксплуатации?

Карвер качает головой.

– Нет, но, когда твое имя попало в список, рассылаемый покупателям, я, блядь, сделал это своим делом.

– Почему я? – я спрашиваю. – Ты хоть представляешь, сколько других девушек было в этом месте? Зачем спасать меня? Я бы смогла отбиться от них. Может быть, не сразу, но я бы нашла способ выжить. Вместо этого ты мог бы спасти их. Почему ты их не спас?

Виновные выражения пересекают каждое из их лиц, но Круз, наконец, говорит.

– Поверь мне, – говорит он, медленно приближаясь, и вина в его тоне звучит так, будто это его самое большое сожаление. – Мы чертовски пытались. Мы пытались с того дня, как впервые узнали об этом, но Династия не вмешивается. Есть причина, по которой никто не знает, кто или что такое Династия. У них есть определенный набор… правил, которыми они руководствуются, и они не отклоняются, никогда не отклонялись с тех пор, как были основаны более восьмидесяти лет назад. Они работают за кулисами и стараются держаться подальше от подобного дерьма, и, как я говорил тебе на днях, с Сэмом дела обстоят не совсем гладко. Все сложно.

– Нет, – говорю я, качая головой. – Этого недостаточно. Вам нужно вернуться туда и что-то с этим сделать. У вас есть деньги и навыки, чтобы это произошло. Кому какое дело до того, чего хочет Династия? Эти девушки будут проданы и изнасилованы, и о них больше никогда не услышат.

Кинг наклоняется вперед на колени.

– Прости, Уинтер, но мы, блять, пытались. Нам посчастливилось попасть туда и найти тебя, пока не стало слишком поздно. Самое большее, что мы могли бы сделать, это заполучить Сэма и попытаться найти каждую девушку, которую он когда-либо продал, но у этого дерьма никогда не было никаких бумажных следов, никогда не было ничего, что можно было бы найти. Поверь мне, детка, если бы мы могли что-то сделать, мы бы сделали это давным-давно.

– Нет, – говорю я, вскакивая на ноги и чуть не сбивая тарелку с дивана. – А как же полицейские? Позвоните им. Я дам им заявление, если это поможет. Сэму это не сойдет с рук. Вы не можете позволить ему уйти с этим.

– Полицейские идут по его следу уже много лет, но они не могут сдвинуться с места, пока не найдут что-то надежное, а он все время ускользает у них из рук, – объясняет Грейсон. – Он уже давно в этой игре, и у него слишком много друзей в высоких кругах.

Я падаю на диван, чувствуя себя совершенно беспомощной и отчаянно желая, чтобы я могла что-то сделать, чтобы спасти всех этих девушек. Я кладу тарелку со спагетти болоньезе себе на колени и медленно начинаю ее ковырять, зная, что, если я уничтожу ее, как умоляет мое тело, у меня будет болеть живот.

Когда я ковыряюсь в еде, чувствуя себя полной идиоткой из-за девочек, чьи жизни были украдены из-под них прошлой ночью, я чувствую, как парни смотрят на меня. Я поднимаю взгляд и вижу, что все они внимательно наблюдают за мной, но Карвер, похоже, думает больше всех.

– Что? – я огрызаюсь на него, не в силах контролировать бушующие эмоции, охватившие мое тело.

– Мы должны кое-что тебе сказать, – говорит Карвер, отводя взгляд в последнюю секунду, создавая впечатление, что эта загадочная вещь, которую они должны мне сказать, может сломить меня, но, честно говоря, после того, что я уже прошла через это, мало что может меня сломить.

Мои брови падают, и когда я оглядываюсь на всех парней и чувствую их нерешительность, меня начинают нервировать.

– Что не так? – спрашиваю я, бросая свой нетерпеливый взгляд на Карвера, желая, чтобы он просто покончил с этим и сорвал это, как лейкопластырь.

Карвер вздохнул, прежде чем высоко поднять голову и ответить мне прямо, как я и хотела.

– Твоему приемному отцу заплатил Сэм. После всей этой ерунды в его клубе Сэм все еще хотел, чтобы ты и Нокс выдали все, что у него было. Я втягиваю воздух, на мгновение прерывая Карвера, но он продолжает. – Курт знал, что тебя вот-вот похитят из твоей комнаты, он даже впустил ублюдков и, в конце концов, получил небольшую зарплату.

У меня отвисает рот, я не могу поверить в то, что слышу. Я знаю, что и Курт, и Айрин полные мудаки, но уж точно они не стали бы продавать своего приемного ребенка торговцу сексом. Хотя, если бы никто не знал, что я пропала, ничто не помешало бы им получить свой чек в конце каждого месяца.

Я качаю головой.

– Это невероятно, – бормочу я себе под нос. – Курт и Айрин – буквально два человека, которые должны прикрывать меня во время всего этого, и они ничего не сделали, кроме того, что усложнили мне жизнь.

Карвер встает и делает шаг ко мне, а я ставлю недоеденную тарелку спагетти на журнальный столик. Он садится задницей прямо на стол рядом с тарелкой и встречает мой взгляд. – Я знаю, что ты, вероятно, не захочешь это слышать, но эта свободная комната наверху полностью твоя. Ты можешь оставаться там столько, сколько захочешь.

Я киваю, чувствуя себя словно в оцепенении.

– Спасибо, я… откуда… откуда вы это знаете? – спрашиваю я, нахмурив брови. – Не может быть, чтобы Курт сразу признался в этом.

– Он этого не сделал, – говорит Карвер, и что-то темнеет в его бурном взгляде, что-то зловещее и откровенно пугающее. – Мы узнали об этом от Нокса. После того, что произошло на прошлой неделе, он более чем помог передать нам необходимую информацию.

– Но он… он сказал Сэму, где меня найти? – Карвер кивает, и что-то умирает во мне. Я вздохнула. – Я думаю, что некоторые люди никогда не учатся. Надеюсь, на этот раз ты действительно выбил из него все дерьмо.

С губ Грейсона срывается хриплый смех, и я не могу не оглянуться на него, чтобы увидеть ухмылку, растянувшуюся в уголке его рта, его глаза сверкают особенной тьмой, и что-то согревает меня внутри. Как я никогда не замечала, насколько чертовски красив Грейсон? Не поймите меня неправильно, он поразил меня в ту же секунду, как я увидела его, но когда эта тьма вспыхивает в его глазах, смешанная со смертельной, дразнящей ухмылкой, это как раз то, что нужно. Жаль, что он так меня ненавидит.

Я встаю и смотрю, как все четверо парней стоят рядом со мной.

– Я просто, ммм… я думаю, мне нужно немного времени, чтобы все это осознать, – говорю я им, прежде чем пройти мимо Карвера и схватить спагетти. Я поворачиваюсь на каблуках и выхожу из комнаты, минуя кухню, чтобы выбросить тарелку.

Я не знаю, что, черт возьми, мне теперь делать. Я не могу вернуться к Айрин и Курту. Если бы они знали, что меня спасли и вернули, они бы попытались снова продать меня. Кроме того, что помешает Сэму попытаться вытянуть из меня еще пять миллионов?

Я облажалась. Мне нужно выяснить, куда, черт возьми, я иду отсюда, потому что я никоим образом не останусь здесь надолго. Ребята были потрясающими, и по какой-то причине они поддерживали меня с той самой секунды, как я приехала в этот богом забытый город, и, хотя я чувствую, что могу начать доверять им, я не доверяю этому дерьму Династии. Я хочу как можно дальше от этого уйти, только я не думаю, что это будет возможно, учитывая, что Династия теперь владеет мной. Я внезапно стала им интересна, и я уверена, что, заплатив за меня так много, они захотят, чтобы я вернула свой долг рано или поздно.