Текст книги "Династия (ЛП)"

Автор книги: Шеридан Энн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

– Как лидер, твой отец должен был быть голосом разума между шестнадцатью семьями, пока он им не стал. У него были хорошие ценности, и его называли слабым за то, что он не высказывал резких суждений, которые сделал бы его отец до него. Потом у него родилась девочка, и стало ясно, что она унаследует лидерство и нарушит их традиции. Итак, те восемь семей, которые выступили против него, которые сейчас стоят против тебя, взяли дело в свои руки. Без правящей семьи, оставшиеся шестнадцать могли бы выстоять на равных, но, когда есть хорошие и плохие, и некому держать их в узде… – он выдыхает. – Это была дерьмовая буря в течение восемнадцати лет.

Я киваю, следуя за ним.

– Просто дай мне понять это правильно. Эти восемь семей, сторона, выступавшая против моего отца, планировали уничтожить мою семью только для того, чтобы никто не говорил им, что им можно, а что нельзя?

Кинг кивает.

– В двух словах. Хотя, пока Династия оплакивала смерть твоих родителей, улики были уничтожены, и это выглядело как пожар в доме, уничтоживший твою семью.

– Но они пропустили одно, – говорит Круз, вздернув подбородок, как будто само мое существование – это то, чем можно гордиться. – Ты наследница Династии, и как только ты пройдешь посвящение, ты снова сможешь все исправить. У них не будет выбора, кроме как преклонить колени перед тобой.

Я качаю головой, совсем не склонная быть правителем какого-то странного тайного общества, того самого общества, которое убило моих родителей и скрыло это, имея в виду, что эти ублюдки даже не были наказаны за это.

– А если я не хочу?

Карвер качает головой.

– Я же говорил тебе, Уинтер. Это так не работает. Это не предложение о работе, которое ты можешь принять или отвергнуть, это твоя кровь. Это то, кто ты есть, и до того дня, когда ты умрешь, Династия всегда будет нависать над тобой. Семнадцать семей, семнадцать мест за столом. Никто не входит и не выходит.

– Но эти мужчины сегодня вечером, – говорю я, снова оглядывая их. – Кто они?

Карвер вздыхает.

– Скорее всего, те самые киллеры, которые восемнадцать лет назад убили ваших родителей.

Блядь. Я смотрю на него в легкой истерике.

– И вы ожидаете, что я добровольно пойду, чтобы встать перед этими придурками и стать их правителем? Бля, нет. Эти люди убили мою семью, а теперь хотят убить и меня. Я не хочу иметь с ними ничего общего. К черту все это. Я выхожу.

Я иду к двери, но Грейсон протягивает руку. Его пальцы сжимают мое запястье, и одним быстрым движением он швыряет меня обратно через комнату, пока моя задница не падает на кофейный столик.

– Не думаю, что ты нас слышишь, – рычит он. – Ты единственная оставшаяся Рейвенвуд, единственный человек, стоящий между ними и их безрассудной потребностью править правительствами и брать решения в свои руки. На карту поставлены жизни людей, а не просто какая-то ерунда. У тебя нет выбора, как и у твоего будущего ребенка не будет выбора. Это то, кто ты есть, и ты находишься в этом положении, нравится тебе это или нет, так что перестань скулить по этому поводу, встань нахрен и признай, кто ты есть. Ты Элоди Рэйвенвуд, наследница Династии, а не какая-то стерва с низкой моралью, плохим отношением и чертовой фишкой на плече.

Я встаю, приближаюсь к Грейсону, прежде чем схватить его за рубашку и поднять.

– Назови меня Элоди Рэйвенвуд еще раз, блядь, и я представлю твое лицо моему кулаку. Элоди – дочь денег, она выступает против всего, во что я верю. Она совершенно чужда той, кем я являюсь сейчас. Она умерла, когда умерли мои родители. Меня зовут Уинтер, и тебе лучше начать использовать это имя.

Грейсон не отступает, и мы продолжаем смотреть друг другу в глаза, пока Круз не встает и физически не оттаскивает меня.

– Послушай, детка, – говорит он мне. – Нравится тебе это или нет, но ты наследница Династии. Это означает, что у тебя есть цель на спине. Эти восемь семей не остановятся. Они не хотят, чтобы ты была лидером, и будут пытаться снова и снова, пока их не остановят.

Секунду я смотрю на него, прежде чем медленно оглядеться на остальных парней.

– Вот почему вечеринка была в Королевской хижине, не так ли? Вы знали, что они искали шанс добраться до меня, и вы их выманили, – на лицах парней мелькает виноватое выражение, и мне больше всего хочется шлепнуть каждого из них. – Вот почему вы сидите на моих уроках, почему вы выгнали меня из дома Эмбер, и почему Карвер пробирается в мою постель всю последнюю неделю, хотя я больше здесь не живу. Вы все время знали, что у меня за спиной была мишень, и никто из вас не подумал ничего сказать.

– Это правда, – заявляет Кинг. – Мы с самого начала знали, что это произойдет, но мы не знали, где и когда они попытаются ударить вас, поэтому мы держались рядом. Но ты должна знать, что с нами ты в безопасности. Мы бы никогда не позволили, чтобы с тобой что-то случилось. Мы нуждаемся в тебе.

Я усмехаюсь, не в силах поверить ни единому слову, которое слышу.

– Вы все гребаные придурки, – говорю я, переводя взгляд на Карвера. – Но ты худший. Ты должен был сказать мне, когда ты рассказал мне о моих родителях. У тебя были все возможности признаться, но ты так и не сделал этого.

Взгляд Карвера падает. Он знает, что я прав. Они все делают.

Тишина в комнате не может быть громче, поскольку мы все на мгновение успокаиваемся. Я ловлю себя на том, что смотрю на парней, а также понимаю, что как бы я ни была зла на них, угроза от этого не исчезает. Являюсь ли я наследницей Династии или нет, у меня все равно будет мишень на спине.

– И что теперь? – я спрашиваю. – Я должна каждый день просто ходить в школу, оглядываясь через плечо и надеясь, что меня не подстрелят в процессе?

Круз качает головой.

– Мы просто продолжаем идти своим путем. Мы будем держать тебя под защитой, но теперь, когда они сделали ход и потерпели неудачу, им потребуется некоторое время, чтобы перегруппироваться и придумать новый план атаки.

Я киваю.

– А когда я пройду инициацию и официально займу место отца?

– Они будут продолжать приходить за тобой, – говорит Карвер. – Они просто попытаются быть немного более осторожными в этом, попытаются сделать так, чтобы это выглядело как несчастный случай.

Блядь.

Я встаю и начинаю ходить по комнате, чувствуя на себе все их взгляды, но мне все равно, слишком много всего происходит в моей голове.

– Итак, мы устраним угрозу до того, как угроза настигнет меня, – говорю я. – Убрать главу каждой семьи, тогда их сыновья или дочери выдвинутся вперед, и у нас будет чистый лист.

Тишина. Чертова тишина.

Я оборачиваюсь и смотрю на них, задаваясь вопросом, когда в свежем аду я так привыкла к мысли об убийстве? Я чужая себе.

– А что? – спрашиваю я, прекрасно зная, что у парней с этим тоже нет проблем. – Мне кажется, это разумный план атаки.

Ребята начинают оглядываться друг на друга, прежде чем все взгляды устремляются на Карвера, и он встает. Он подходит ко мне, но старается не быть достаточно близко, чтобы прикоснуться.

– По большей части, – говорит он, – ваш план так же надежен, как и любой из тех, что мы придумали.

– Но?

– Но у тебя есть одна большая проблема, – говорит он, делая паузу и встречаясь со мной взглядом. Его губы сжимаются в жесткую линию, и я жду, опасаясь, что то, что вот-вот вырвется из его рта, уничтожит меня. Карвер тяжело вздыхает, и нерешительности в его глазах достаточно, чтобы все мое тело напряглось, готовясь к худшему. – Глава семьи должен отстаивать убеждения своей семьи, а не свои собственные. Итак, если сын или дочь унаследовали положение и поддерживают тебя, но большая часть их семьи против тебя, ты ничего не добьешься.

Я качаю головой.

– Да, но по крайней мере тогда виновные в убийстве моих родителей будут наказаны.

Карвер вздыхает.

– Позвольте мне сделать это красиво и ясно для тебя, – говорит он мне. – Эти восемь семей включают семью Ирвинов, Монтгомери, Родсов, Хардингов, Кеннеди и Скардони, – взгляд Карвера скользит по Грейсону, прежде чем вернуться к моему. – Затем у тебя есть семья Беккетов и, что не менее важно, семья Карверов, – он делает паузу всего на мгновение, пока я втягиваю воздух, мои глаза расширяются от ужаса, когда я понимаю важность того, что он говорит.

Я снова оглядываюсь на Грейсона, затем сосредотачиваюсь на Карвере.

– Ваши родители были ответственны за убийство моих, – рычу я. – Меня пытались убить. Дважды.

Карвер кивает, как будто это просто холодный факт, от которого он каким-то образом эмоционально отделился.

– Они сделали это, – говорит он мне. – А если я убью для тебя отца, меня повысят до главы семьи, а это значит, мне придется противостоять тебе, а не ему.

Мое сердце колотится, когда я смотрю на него в ужасе, а затем, не говоря больше ни слова, ухожу.

ГЛАВА 34

Моя спина врезается в изголовье кровати. Что я делала, позволяя себе вот так приближаться к Карверу? Думаю, насчет Грейсона это не имеет большого значения, не то, чтобы я действительно впустила его, но на случай, если он не поймет, приглашение трахаться теперь так далеко от стола, что его даже не существует. Но Карвер. Черт возьми, почему это так больно? Его семья приложила руку к жестокому убийству моих родителей, Грейсона тоже.

Может быть, это просто чья-то злая шутка? Может быть, Карвер просто пытается оттолкнуть меня, потому что я знаю, что он почувствовал это сегодня в лесу, связь между нами чертовски реальна. Хотя, может быть, поэтому он продолжает отталкивать меня. Он знает, что, когда его отец умрет – по естественным или другим причинам – ему придется выступить против меня, и когда этот день наступит, ему будет больно. Думаю, именно поэтому Грейсон держался на расстоянии.

Хорошо сыграно, мистер Беккет. Отлично сработано.

Я слышу тихий стук входной двери и натягиваю одеяло прямо на голову. Я слышу тихий разговор Кинга и Круза, пока они идут по дому, который мне до сих пор трудно поверить, что он мой. Может быть, если я спрячусь достаточно хорошо, они просто уйдут. Ага, сомневайся. Хотя теперь, когда я знаю, что Карвер и Грейсон – двойные агенты, возможно, мне следует придумать, как изменить коды безопасности для ворот и дома.

Раздается стук в дверь моей спальни, прежде чем я слышу приглушенный голос Кинга.

– Детка, ты здесь?

– Нет.

Дверь распахивается, и я вижу, что Круз и Кинг смотрят на меня.

– Уходите, – ворчу я, натягивая одеяло прямо на голову. – Дайте мне дуться спокойно.

– Не могу, – заявляет Круз, приветствуя себя в моей комнате. – Нам нужно убедиться, что ты не собираешься сделать какую-нибудь глупость, и мы подумали, что теперь, когда ты знаешь, что происходит, у тебя может возникнуть целая куча вопросов.

Я стону и еще глубже проваливаюсь в кровать, когда чувствую, как рядом со мной проседает вес.

– Серьезно? – я ворчу, откидываю одеяло и вижу Круза, лежащего рядом со мной на моей кровати, пока Кинг устраивается поудобнее в конце. – Ребята, у вас есть привычка заглядывать в девичьи кровати или мне просто повезло?

– Поверь мне, – говорит Круз, хватает меня и тянет вверх, пока я не свернусь в его руках. – Тебе определенно повезло.

Я усмехаюсь.

– Правильно, потому что у счастливых девушек их секс-вечеринки разбиваются киллерами, и они проводят ночь, уворачиваясь от пуль.

– Кстати об этом, – говорит Кинг, наклоняясь через кровать и глядя на порезы и синяки на моей коже. – Как ты себя чувствуешь? Этот порез на твоей руке требует немного внимания.

Я пожимаю плечами.

– Да, может быть, – отвечаю я, глядя на свою руку и видя, что она покрыта запекшейся кровью.

– Ну давай же, – Кинг протягивает руку, и я тянусь к ней. Он стаскивает меня с кровати и ведет в ванную, а Круз стонет позади нас, жалуясь, что всего лишь только что взял меня в свои объятия.

Я захожу в ванную и судорожно вздыхаю, когда вижу свое отражение в зеркале. Порезы и царапины покрывают мое тело после восхитительной небольшой пробежки по лесу, и после того, как я оставил их на последний час, они выглядят не слишком хорошо.

Круз присоединяется к нам в ванной, когда я начинаю стягивать свое нелепое латексное боди. Кинг встает позади меня, помогая мне выбраться, пока Круз смотрит шоу с веселой ухмылкой на лице. Я вздохнул, расстегивая многочисленные кожаные ремни вокруг своего тела. – Наверное, желания действительно сбываются, – ворчу я.

Я смотрю на Кинга через зеркало, когда он смотрит вверх, его брови нахмурены в замешательстве, когда Круз хмыкает.

– Хм?

Глупая ухмылка тронула уголки моих губ.

– Когда я втиснулась в этот нелепый наряд, я надеялась, что вы двое будете здесь в конце ночи, помогая мне выбраться из него, но я имела в виду кое-что немного другое.

Кинг усмехается, нежно проводя пальцами по моей коже, когда с меня наконец стягивают боди. Я наклоняюсь в душ и открываю краны, прежде чем войти и позволить теплой воде омывать мое тело. Кинг и Круз молча наблюдают за тем, как я принимаю душ, и, хотя я не собираюсь устраивать шоу, похоже, я ничего не могу с собой поделать.

Я хватаю гель для душа и мочалку и растираю ими воспаленную кожу, смеясь над тем, как мальчики загипнотизированы моими движениями.

– Итак, – говорю я, заставляя их горячие взгляды вернуться к себе, и опускаюсь ниже, чтобы провести мочалкой по ногам. – Вы, ребята, убийцы или что-то в этом роде?

Кинг смеется, в его глазах мелькает веселье.

– Нет. Нас просто учили делать то, что нужно было делать, – объясняет он. – Только подумай об этом, если бы твои родители были еще живы, ты бы росла прямо рядом с нами, тренируясь с нами изо дня в день.

Я не могу не вспомнить, как зашла, чтобы увидеть Кинга и Грейсона в спортзале и оценить, насколько они сильны. Я могла бы быть такой. У меня могла бы быть семья и верность, и я могла бы вырасти рядом с ними, с друзьями, с которыми мне никогда не придется прощаться, или с домом, в котором я действительно могла бы распаковать свои вещи. Свой разум. Это никогда не заставляет меня думать о том, что я могла бы иметь.

– Итак, если все семьи враги, почему вы все выросли вместе?

Круз качает головой.

– Нельзя так думать об этом. По большей части все шестнадцать семей работают вместе, как хорошо смазанный механизм. Они уравновешивают друг друга. Все дети растут вместе, мы как одна большая семья…

– Больше похоже на культ, – усмехаюсь я, перебивая его.

Круз закатывает глаза и продолжает.

– Мы семья, и в каждой семье есть и хорошее, и плохое. Братья и сестры враждуют так же, как шестнадцать семей в течение последних восемнадцати лет. Есть тухлые яйца, но все они процветают под именем Династии.

Я киваю, чувствуя, что понимаю все гораздо лучше, когда речь идет о спокойных объяснениях Круза, а не о разглагольствованиях Карвера.

– Так вот почему никто из вас не вздрогнул, когда я убил Курта?

Круз кивает, берет мое полотенце с полки с подогревом и делает шаг к двери душа, пока я начинаю смывать пузырьки.

– Это именно то, чему нас обучали, – объясняет он. – Мы все выросли в таком образе жизни, когда вместо того, чтобы обращаться в полицию или нанимать какого-то дерьмового адвоката, мы спокойно решаем свои проблемы, зная, что Династия всегда рядом, чтобы защитить нас.

– Наверное, было не так тихо, когда меня арестовали посреди школы.

– Нет, – говорит Кинг. – Конечно, не было.

Я выдохнула и закрыла краны, прежде чем выйти из душа и прямо в объятия Круза. Он оборачивает меня теплым полотенцем, и я съеживаюсь, когда его руки блуждают вверх и вниз по моему телу, по моим царапинам и порезам, помогая мне вытереться.

– И что теперь? – спрашиваю я, проходя через ванную и возвращаясь к зеркалу, где я могу хорошо себя видеть.

Я поправляю полотенце и оборачиваю его вокруг себя, когда Кинг подходит ко мне и берет меня за руку. Его взгляд скользит по моим ранам.

– Сейчас я перевяжу тебя и уложу в постель.

– Я имела в виду Династию, – говорю я ему, когда он отпускает мою руку и начинает рыться в шкафах в поисках аптечки. – Как я должна встретиться с Карвером и Грейсоном, зная, что их семьи несут ответственность за убийство моих родителей?

Круз хватает меня за талию и встает позади меня, встречаясь со мной взглядом через зеркало.

– Они бы никогда не причинили тебе вреда, – настаивает он, сжимая пальцами мою талию. – Они хотят защитить в тебя так же, как и мы. Они не придерживаются тех же ценностей, что и их отцы.

– Но, если и когда их отцы умрут, они станут главами своих семей и будут вынуждены противостоять мне?

– В основном, – говорит Кинг, начиная работать над моей рукой. – Мы надеемся, что когда это произойдет, они смогут убедить свои семьи и шесть других семей поддержать тебя, но ты должна помнить, что хорошо, а что плохо. Ты ни то, ни другое. Ты Швейцария, стоящая посередине. Ты решающий фактор, и хотя мне не следует поощрять это, если ты проявишь к ним благосклонность, они будут более склонны принять твое правило.

– Проявить благосклонность к людям, которые послали за мной киллеров? Да правильно.

– Я так и думал, – усмехается Кинг.

Вокруг нас воцаряется тишина, когда Кинг перевязывает меня и укладывает поудобнее, и, прежде чем я успеваю осознать это, Круз берет мою руку в свою и вытаскивает из ванной.

– Давай, – бормочет он. – Уже поздно. Позволь мне отвезти вас в постель, а утром мы сможем как следует все обсудить с мальчиками. Я уверен, что после сна Карверу и Грейсону будет что сказать.

Я стону и слушаю тихое хихиканье Кинга, когда он следует за нами из ванной, выключая свет на ходу.

– Они действительно не так уж плохи, – говорит он мне. – Они просто…

– Придурки?

– Ага, – смеется он, не в силах этого отрицать.

Мы подходим к моей кровати, и Круз откидывает одеяла, затем показывает мне, чтобы я ложился, и, чувствуя тяжесть дня на своих плечах, я не колеблясь. Нет ничего, чего бы я хотела больше, чем погрузиться в глубокий сон и оставить день позади. Возможно, мы можем попробовать еще одну вечеринку по случаю дня рождения в следующем году, хотя это при условии, что я все еще буду дышать в это время в следующем году.

Я пробираюсь между простынями, и в ту секунду, когда моя голова касается подушки, меня разрывает зевок. Круз наклоняется и нежно касается моих губ своими.

– Увидимся утром, – говорит он, прежде чем быстро исчезнуть и выйти из моей комнаты, чтобы освободить место для Кинга, который неловко улыбается мне, прежде чем повернуться и уйти.

Я не могу не смеяться. Он такой чертовски упрямый, но мне это в нем нравится. Он ненавидит показывать, что ему не все равно, но он делает это так многими другими способами, что он не может отрицать. Его пальцы касаются выключателя, и моя комната мгновенно погружается во тьму, и, когда он идет закрывать дверь в мою спальню, я понимаю, что есть большая вероятность, что Карвер сегодня вечером не появится. Со свежими воспоминаниями о киллерах, преследующих меня по лесу, одиночество – это то, чем я определенно не хочу быть.

– Подождите, – кричу я, наблюдая, как оба их красивых лица снова появляются в моем дверном проеме.

– Что случилось? – спрашивает Кинг, его глаза насторожены, словно он ищет какую-то угрозу.

– Я… – Черт. Смирись и признай свои страхи, Уинтер. – Я не хочу быть одна сегодня вечером. Не могли бы вы, ребята, остаться на некоторое время?

Не нужно больше говорить ни слова, прежде чем Круз врывается в дверь и скидывает туфли. Он проскальзывает в кровать рядом со мной, мгновенно притягивая меня в свои объятия, а Кинг идет с другой стороны, ложась позади меня.

Когда я свернулась калачиком на боку Круза, Кинг кладет руку мне на бедро и прижимается всем телом к моей спине.

– Мы тебя поймали, – бормочет он в темную комнату. – Ты можешь поспать, – его рука успокаивающе двигается вверх и вниз по моему бедру, двигаясь прямо к моему бедру, а затем обратно к моему колену, и хотя его движения предназначены для того, чтобы помочь мне заснуть, все, что они делают, это напоминают мне, что я голая как день. Я родилась между двумя самыми великолепными мужчинами, которых я когда-либо имела удовольствие встречать.

Моя рука убирается с груди Круза и скользит ею по затылку Кинга, приближая его лицо к моему. Я оглядываюсь через плечо, и, как я и надеялась, его губы касаются моих. Он нежно целует меня, но его прикосновения полны желания, силы и отчаяния.

Он целует меня глубже, и в этот момент его рука скользит по моим бедрам и проталкивается между ног. Я стону в него, и когда я отрываю свои губы от его и смотрю на Круза, губы Кинга немедленно падают на мою шею.

Моя голова откидывается назад, мне нужно больше, и Круз не осмеливается упустить такую возможность. Он целует меня, подстраиваясь под нежное прикосновение Кинга, и, хотя я обычно девушка, которая любит грубость, их мягкие пальцы, проводящие по моей коже и вызывающие покалывание, пробегающее по моему телу, не похожи ни на что, что я когда-либо чувствовала раньше.

Они осыпают мою кожу нежными поцелуями, а их руки блуждают по мне, нежно исследуя каждый сантиметр моего тела. Я корчусь от их прикосновений, переполненная желанием и потребностью. Это электризует. Я не думаю, что когда-либо испытывала чувственное прикосновение раньше. Я никогда не думала, что мне это нужно, но я был атак неправа. Я никогда не чувствовала себя такой живой.

Круз сжимает свой член, медленно потирая вверх и вниз, пока твердая длина Кинга прижимается к моей заднице, трется и дразнит меня тем, насколько могущественным он может быть. Я приспосабливаюсь к ним и протягиваю руку, желая, чтобы им было так же хорошо, как мне.

Я провожу пальцами по их телам, пока Кинг работает с моим клитором, а Круз обхватывает мои сиськи, нежно сжимая и пощипывая мои каменистые соски. Мои руки обвивают оба их члена, и я работаю с ними точно так же, медленно поднимая и водя пальцем по кончикам, дразня их, прежде чем снова опуститься.

Круз стонет, когда Кинг в ответ целует меня в шею с новым отчаянием, его язык блуждает по чувствительному месту под моим ухом. Круз не сдается, его губы движутся к моим в эротическом танце.

Моя спина выгибается над кроватью, моя голова откидывается назад, когда я сильнее прижимаюсь грудью к руке Круза.

– О, Боже, – стону я. – Ты заставишь меня кончить.

Ни один из них не расслабляется, они просто продолжают толкать мое тело, дразня его своими нежными ласками, своими искусными пальцами, ртом и языком. Мой оргазм быстро нарастает во мне, пылая, как ад, и требуя освобождения. Мои руки двигаются быстрее над их членами, и каждый из них в ответ ускоряет темп.

Я кричу, интенсивность почти слишком много. Мое тело корчится и дергается под их прикосновениями, но они безжалостны.

– Бля, да, – кричу я, когда мой оргазм разрывает меня, как взрыв, мое тело дрожит под их хваткой. Рот Круза падает на мой сосок, его язык скользит по нему и посылает заряд электричества прямо в мою киску, заставляя меня подпрыгивать и задыхаться, мой оргазм почему-то становится еще более наэлектризованным.

– Поцелуй меня, – отчаянно выдыхаю я. – Кто-нибудь, черт возьми, поцелуйте меня.

Губы Кинга накрывают мои, проглатывая мои требования, его язык мгновенно проникает в мой рот, когда я чувствую улыбку Круза на своих сиськах.

Мое тело, наконец, начинает успокаиваться, но я не осмеливаюсь перестать скользить руками вверх и вниз по их твердым членам, чувствуя толстые, разгневанные вены и двигая их кончиками, пока я иду.

Желая увидеть их удовольствие, я встаю на колени и наклоняюсь к Кингу, прежде чем сомкнуть губы вокруг его толстого члена. Я спускаюсь так далеко, как только могу, и чувствую его прямо у себя в горле. Круз стонет от желания, наблюдая за шоу и устраиваясь позади меня.

Подняв мою задницу в воздух, Круз погружает два толстых пальца глубоко в мою мокрую киску, и тихий стон поднимается по моему горлу, побуждая Кинга зарыться пальцами в мои волосы. Круз толкается глубже, прежде чем вытащить пальцы и размазать мою влагу.

Круз двигает своим членом вверх и вниз по моей киске, его кончик задевает мой клитор, заставляя меня подпрыгивать. Он хватает меня за задницу, сжимая мои ягодицы, прежде чем медленно ввести свой член глубоко внутрь меня, наполняя меня до краев, растягивая мои стенки и поражая места глубоко внутри меня, о существовании которых я не знала.

Он медленно выходит из меня, и я отталкиваюсь, желая большего, в то время как моя голова продолжает качаться вверх и вниз над впечатляющим членом Кинга. Рука Круза обвивается вокруг моего тела, пока я не чувствую его пальцы на моем клиторе, и он работает так же медленно, как работает с моей киской.

Это чистая пытка, но по-другому я не могу.

Он начинает ускорять темп, и я делаю то же самое для Кинга, пробуя немного предэякулята на кончике его члена. Он крепче сжимает мои волосы и снимает меня со своего члена, и когда я встречаюсь с ним взглядом, отчаяния и потребности глубоко в его глазах почти достаточно, чтобы я потеряла их.

– Мне нужно заполнить эту сладкую киску, – умоляет он меня.

Улыбка расползается по моему лицу, когда я облизываю губы, но через секунду Круз вырывается из меня, и я чувствую, как мой мир рушится, пока Кинг не хватает меня и не тянет на себя. Я опускаюсь на его член, и удовлетворение снова наполняет меня.

Я начинаю кататься на Кинге, и когда я наклоняюсь, чтобы поцеловать его сладкие, сладкие губы, Круз снова приближается ко мне сзади. Его большой палец скользит по моей заднице, пробуя воду и нежно дразня мою дырочку. Я отталкиваюсь с жалобным стоном, более чем готовый к еще немногому, и он тут же подбирает то, что я бросаю.

Я замедляю свои движения и сосредотачиваюсь на губах Кинга, чувствуя кончик члена Круза у своего входа. Он тянется вокруг и нежно массирует мой клитор, и когда я втягиваю воздух, он прижимается ко мне, наполняя меня, пока я полностью не растянусь.

Кинг стонет, и пока Круз замирает, Кинг медленно начинает двигаться, давая мне шанс привыкнуть к их восхитительным вторжениям.

Я не могу сказать, что я когда-либо сидела на двух членах раньше, но, черт возьми, я не думаю, что это будет последним.

– У тебя все нормально? – спрашивает Круз. – Я причиняю тебе боль?

Я отталкиваюсь от него, и оба парня стонут.

– Ты причиняешь мне боль всеми правильными способами. Мне нужно, чтобы ты двигался.

Хватка Кинга на моих бедрах крепчает, когда Круз начинает двигаться, и через секунду каждый из нас находит ритм, который повергает всех в эйфорию. Я опускаю губы на шею Кинга, что только поднимает мою задницу выше, и пока мальчики чувственно трахают меня, я обнаруживаю, что глубоко внутри меня нарастает еще один оргазм.

Круз не отпускает мой клитор, пока руки Кинга блуждают по моему телу.

– Я собираюсь кончить, – говорю я им, утыкаясь лицом прямо в шею Кинга, поскольку ощущение того, что они полностью заполняют меня, почти слишком велико.

– Я здесь, с тобой, – хмыкнув, говорит Круз, двигаясь быстрее, когда его другая рука сжимает мою ягодицу и сильно сжимает ее. – Не могу дождаться, чтобы кончить в твою тугую маленькую задницу.

Его слова подобны уколу, который ведет прямо в мою пизду.

– Держись за эту мысль, – говорит мне Кинг, чувствуя, как я начинаю сжиматься вокруг него. Он немного приподнимает мои бедра и жестко трахает меня, врезаясь в меня, в то время как Круз делает то же самое с моей задницей. Мальчики трахают меня в дюйме от моей жизни, и я кричу.

– Бля, да, трахните меня.

Они дают мне жестко и брутально, каждое нервное окончание стоит на пределе, и ни секунды спустя мое тело пронизывает интенсивный оргазм. Я сжимаюсь вокруг них обоих, и они оба кончают, выбрасывая свое горячее семя глубоко внутрь меня.

Моя киска бьется в конвульсиях вокруг Кинга, и я падаю на него, его руки мгновенно обвивают мое тело, а Круз падает на кровать рядом с нами, все еще держа руку на моей заднице. Мы все задерживаемся на секунду, переводя дыхание, и когда я поднимаю голову, чтобы сказать им, насколько это было чертовски восхитительно, я вижу, как их неотразимые ухмылки пробегают по их лицам, когда они смотрят друг другу в глаза, мысленно давая друг другу пять. Работа сделана хорошо.

– Вы оба идиоты, – смеюсь я, скатываясь с груди Кинга и попадая в пространство между ними. Изнеможение пронзает меня, и когда я уже готова закрыть глаза и погрузиться в глубокий, блаженный сон, я чувствую, как их объединенная сперма растекается между моих ног.

Я перелезаю через Круза и соскальзываю с края кровати.

– Куда ты идешь? – бормочет Кинг, его голос хрипит от удовлетворения.

Я оглядываюсь через плечо и встречаю их затяжные взгляды на своей заднице, когда ухожу.

– Я чувствую вас обоих у себя между ног, – говорю я им. – Мне нужно принять душ. Ты идешь?

И вот так мальчики вскакивают с кровати и мчатся в ванную, более чем готовые ко второму раунду.