Текст книги "Династия (ЛП)"

Автор книги: Шеридан Энн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Злобная ухмылка расползается по моему лицу.

– Э-э… поцелуй на день рождения.

– Это было больше, чем поцелуй на день рождения, – упрекает она, забывая о своем бойфренде позади нее. – Ты встречается с Крузом Дэнфортом?

Я пожимаю плечами. – Я имею в виду… определение секса?

Челюсть Эмбер падает на землю.

– Черт возьми. Ты сделала это, грязная маленькая шлюха. Расскажи мне все об этом. Он трахается как проклятый король, не так ли? Вот дерьмо. Мне нужно услышать каждую деталь.

Я качаю головой.

– Еще нет, девочка. Тебе придется напоить меня до чертиков, прежде чем я начну выливать это дерьмо.

Эмбер кивает, как будто я только что поставила перед ней самую большую задачу в ее жизни, и в мгновение ока она хватает меня за руку и тащит обратно к бару.

Бармен мгновенно узнает меня и, увидев решимость на лице Эмбера, начинает выстраивать новые порции. Я стону, понимая, что сегодня будет одна из самых грязных ночей в моей жизни, но я не могу ждать.

ГЛАВА 32

Каблук моего черного сапога спотыкается о чей-то брошенный ботинок, и я падаю на землю, пока пара сильных рук не хватает меня за руки и не поднимает на ноги. Взглянув вверх, готовый поблагодарить моего сильного спасителя, я вместо этого встречаю бурный взгляд Грейсона, и слова тут же проглатываются.

– Смотри, – рявкает он на меня. – Ты чертовски пьяна?

Я закатываю глаза.

– А-а-а-а, ага. В конце концов, это моя вечеринка. Было бы неинтересно, если бы я была трезвой идиоткой, прячущейся в тени, как ты. Скажи мне, ты когда-нибудь слышал о развлечениях? Знаешь, держу пари, ты был бы намного счастливее, если бы вынул эту палку из своей задницы. Должно быть больно, когда тебя заклинило так далеко наверху.

Грейсон только качает головой и начинает тащить меня сквозь толпу. Он прорезает сотни тел, прежде чем подойти к краю комнаты и ударить плечом о дверь. Он ведет в огромную кухню, которая так же пуста, как и они, и как раз в тот момент, когда я думаю, что он привел меня сюда, чтобы убить, он подходит к буфету и берет стакан.

Я в замешательстве наблюдаю, как он наполняет стакан фильтрованной водой и бросает в него несколько кубиков льда, давая мне короткую секунду, чтобы сканировать взглядом татуировки на его спине, но, прежде чем я успеваю оценить их по достоинству или хотя бы понять, что половина это, он оборачивается.

– Вот, – говорит он с сердитым взглядом, как будто угождение мне – самая раздражающая вещь, которую он когда-либо переживал. Хотя ему следует время от времени напоминать, что я никогда не просила его о помощи. Никогда не было и никогда не будет. – Выпей это.

Не один, чтобы пропустить свободную руку, я беру воду, а вторую подношу к губам, запрокидываю голову и допиваю весь стакан.

– Святое дерьмо. Спасибо, – говорю я, пытаясь отдышаться после слишком быстрого питья. – Я не осознавала, как хотел пить.

Грейсон кивает и молча берет стакан из моей руки, прежде чем снова наполнить его и вернуть мне. Он кладет его на прилавок передо мной, и мой палец мгновенно ловит каплю воды, скользящую по внешней стороне стакана.

– Почему ты вдруг стал таким милым? – спрашиваю я, изо всех сил пытаясь поднять глаза, чтобы встретиться с его взглядом, когда они застревают на татуировках, покрывающих его широкую грудь, и видят навязчивый рисунок черепа, который проходит через его член и поднимается к плечу.

Грейсон пожимает плечами и забирается на стойку, и пока он это делает, мои глаза скользят по крыльям, обрамляющим череп, и, хотя я не могу быть полностью уверена, мое нутро подсказывает мне, что это крылья ворона.

– Есть разница между порядочным человеком и хорошим человеком, – говорит мне Грейсон, отвлекая мое внимание от чернил на его теле. – Принести пьяной девице стакан воды, чтобы она протрезвела и не оказалась изнасилованной на вечеринке, – это просто порядочный человек. Не путай здесь провода. Кроме того, из-за того, как ты одета, в какой-то момент к тебе обязательно будет обращено неправильное внимание, – я стону, готовая прервать его, когда меня начинает захлестывать гнев, но он в ударе. – Честно говоря, после того дерьма, которое случилось с тобой на прошлой неделе, кто-то может подумать, что ты принимаешь более разумные решения.

– Более разумный выбор? – я рявкаю, хватаю стакан с водой, швыряю его прямо ему в лицо и подхожу ближе, позволяя ему точно увидеть, что я думаю о его бессвязных комментариях. – Во-первых, эта вечеринка была полностью твоей идеей. Ты и твои друзья хотели, чтобы я вышла в какую-нибудь заброшенную хижину и повеселилась, как гребаная рок-звезда, так что не накручивай свои трусики, потому что я делаю именно то, что вы, ребята, хотели, чтобы я сделала. Ты, Карвер, Круз и Кинг должны принимать более разумные решения. А во-вторых, иди на хуй. Что, по-твоему, должно было случиться, когда все твои тупицы выбрали тему БДСМ вокруг кучки похотливых парней-подростков? Если кто-то из девушек на этой вечеринке пострадает, я возложу ответственность на вас четверых.

Грейсон закатывает глаза.

– Думаешь, у нас здесь нет охраны? Ты действительно считаешь нас такими низкими, что мы не пытаемся защитить людей, которые приходят на вечеринку в нашу собственность?

Я приближаюсь к нему.

– Скажи мне, что именно ты сделал, чтобы заставить меня думать по-другому? Ты стонешь и ворчишь от каждой мелочи, которую я говорю. Откуда мне знать, порядочный ли ты парень?

Грейсон отталкивает меня и спрыгивает со стойки, вода из моего стакана разливается по земле. Он берет стакан со стойки и мгновенно наполняет его, прежде чем вернуться ко мне, схватить меня за руку и снова сунуть в нее стакан.

– Это то, что ты действительно думаешь обо мне? – он спрашивает. – Что я непорядочный парень после того, как снова и снова спасал твою задницу?

Я поднимаю подбородок.

– Я не знаю. Насколько я понимаю, ты спасаешь мою задницу только потому, что Династии нужно, чтобы я все еще дышала, а если нет, то мне кажется, что это будет на вас четверых.

Грейсон качает головой.

– Не говори ерунды, которой не понимаешь.

Я ловлю себя на том, что потягиваю воду, и когда я это делаю, гнев начинает выплескиваться из моего тела, и я отступаю от него на шаг.

– Почему ты так меня ненавидишь? – спрашиваю я, не зная, откуда вообще взялся этот вопрос. Но вдруг то, что мы только что обсуждали, кажется не таким уж важным.

Его брови хмурятся, когда он какое-то время наблюдает за мной, прежде чем выхватить стакан с водой из моих рук и сделать глоток из своего.

– Я не ненавижу тебя, Элоди, – говорит он мне, застав меня врасплох из-за небрежного использования им моего настоящего имени. – Я просто… не понимаю тебя.

– Что это должно означать?

– Ты имеешь в виду изменение, – объясняет он. – Ты здесь месяц, а все уже по-другому, и я не знаю, что тебе сказали мальчишки, но я не люблю по-другому. Я не могу справиться с другим.

– Значит, вместо этого ты предпочитаешь быть ослом? Потому что я не уверена, поняла ли ты это, но я точно не могу помочь, кто я такая. Не то чтобы я намеренно пришла сюда и изменил ваш мир. Я ничего не знаю о Династии, и вдруг эта странная группа заявляет, что я собираюсь стать их новым лидером. Значит, ты не единственный, чей мир переворачивается с ног на голову. Я думаю, ты должен считать себя счастливчиком, что у тебя было восемнадцать лет, чтобы подготовиться к этому изменению. Мне? Это дерьмо только что свалилось на меня, как бомба, и я все еще изо всех сил пытаюсь собрать все осколки.

Он снова прислоняется к стойке, кажется, не заботясь о капающей с него воде, и молча наблюдает за мной, его взгляд наполнен странным любопытством.

– Наверное, я не думал об этом таким образом, но, тем не менее, я имел в виду не это изменение.

– И осмелюсь спросить, что это такое, о задумчивый?

– Кинг, Круз и Карвер, – прямо заявляет он. – Они все без ума от тебя, как гребаные идиоты, и, в конце концов, будут последствия, потому что, к сожалению, для них, есть только один из тебя.

Мой взгляд задерживается на его лице, думая о том, как много я должна разделить с ним, но после того, как я сделала слишком много выстрелов, я бросаю осторожность на ветер и надеюсь на лучшее. Я подхожу ближе к нему, моя грудь слегка касается его груди и вдыхает глубокий мужской запах, исходящий от него.

– Что, если я скажу тебе, что уже говорила с Кингом и Крузом. Они оба хотят делиться.

Его бровь выгибается, и на мгновение я мысленно аплодирую себе за то, что заставила задумчивого придурка замолчать, но это длится недолго.

– Что это значит? Делиться?

– Я могу быть с ними обоими без ревности. Однажды ночью Круз может прокрасться ко мне в постель, а на следующую я буду трахать Кинга, пока не перестану дышать, – я подхожу еще ближе, поднимая подбородок так, что мой рот зависает чуть ниже его уха. – Черт, иногда они могут взять меня вместе.

Он мягко толкает меня назад, чтобы увидеть мое лицо.

– И какое место во всем этом занимает Карвер?

Я пожимаю плечами.

– Он не знает. Он – мое защитное одеяло, но он мог бы заполучить меня, если бы захотел, все, что ему нужно было бы сделать, это сказать пожалуйста, – бормочу я, опуская руку на его широкую грудь. – Ты тоже мог бы принять участие в акции, если бы захотел. Есть что-то в задумчивом, молчаливом человеке, что интригует меня, – говорю я ему, поднимая подбородок и встречаясь с его пылающим взглядом только для того, чтобы увидеть в нем что-то, чего я никогда раньше не замечала, что заставляет меня задуматься, а не есть ли здесь что-то, что могло бы меня заинтересовать. Быть обнаруженной.

Я приподнимаюсь на цыпочках и шепчу ему на ухо, прижимаясь всем телом к его телу, и меня пробирает сладкий озноб, когда его рука непроизвольно падает на мою талию.

– Знаешь, велика вероятность, что сегодняшний вечер закончится тем, что Кинг погрузится глубоко в мою задницу, а Круз врежется в мою киску? Мне бы очень не хотелось, чтобы ты пропустил.

Глаза Грейсона впились в меня, прежде чем опуститься на мое тело. Его пальцы сжимаются на моей талии, а другая рука находит мой подбородок. Он осторожно поднимает ее, и когда я думаю, что он собирается закрыть щель и поцеловать меня, он отстраняется.

– Похоже, у тебя уже руки заняты.

С моих губ срывается хриплый смех, а уголок рта растягивается в ухмылке.

– Две руки, две дырочки и рот, – говорю я ему, соблазнительно подмигивая, и его язык незаметно выскальзывает и перекатывается по нижней губе. – Поверь мне, я справлюсь.

В его глазах плещется желание, и, прежде чем я успеваю соблазнить его еще больше, Грейсон крадет со стойки стакан с водой, отбрасывает то, что осталось, прежде чем посмотреть вниз и встретиться со мной взглядом из-под капюшона.

– Ты пьяна, Элоди.

Он проходит мимо меня, и все, что я могу сделать, это пялиться на него, когда он проходит мимо и исчезает обратно через кухонную дверь в многолюдную вечеринку, моя бравада полностью исчезает и позволяет мне во второй раз позволить Грейсону сойти с рук, называя меня Элоди.

Это не может стать вещью. Элоди – призрак девушки, которой у меня никогда не было возможности быть, но Уинтер – это настоящая я. Уинтер – девушка, которая держит в себе все шрамы и научилась не только выживать, но и процветать в этом разрушенном мире. Элоди была совсем ребенком, когда исчезла. У нас может быть одно тело и одна кровь, но мы определенно не одна и та же девушка, и как только я смогу, я позабочусь о том, чтобы это имя больше никогда случайно не сорвалось с губ Грейсона.

Я снова наполняю стакан водой, делаю несколько глотков и встаю на освободившееся место Грейсона. Я откидываюсь на стойку и ловлю себя на том, что думаю обо всем, что только что произошло на этой заброшенной кухне. Грейсон не совсем согласился с моим предложением, но и не отверг его. Он заинтересован в том, чтобы участвовать в моей маленькой сделке с мальчиками? В смысле, я не врала, я так расстроена, но он застал меня врасплох. Конечно, я думала, что с Карвером шансов мало, но Грейсон? Нет, он всегда был твердым «нет» в моем сознании.

Черт, только мысль обо всех четырех из них. Ебена мать. Может быть, я слишком много выпила.

Чувствуя, как во мне растет разочарование, я допиваю стакан воды и глубоко вздыхаю, прежде чем повернуться и поставить пустой стакан в раковину. Я должна вернуться на свою вечеринку и повеселиться, только после сбивающей с толку лекции Грейсона… или это была не лекция? Я даже не знаю. В любом случае, мое настроение быстро падает, и я ничего не хочу, кроме как вернуться в то счастливое место, где я жила.

Я смотрю в кухонное окно на людей, собравшихся вокруг, пьющих и веселящихся, когда мой взгляд ловит курильщик.

Идеальный.

Я проталкиваюсь через боковую дверь и иду к передней части кабины, медленно продвигаясь по траве, зная, что всего один промах приведет к тому, что моя задница приземлится на пол с разрушительным ударом, что не может быть хорошо для меня. Кто угодно. Хотя, возможно, хорошо для Сары Беннетт. Я уверена, что эта сука хотела бы увидеть, как я спотыкаюсь. Если бы она только знала, на что еще я наткнулась.

Я держу курящего парня в поле зрения, отчаянно пытаясь добраться до него и украсть сигарету. Я уверена, что если сделаю всего несколько затяжек, все мои проблемы исчезнут, и тогда я смогу вернуться на ту вечеринку с высоко поднятой головой и наслаждаться остатком ночи. Кроме того, Эмбер все еще с нетерпением ждет, чтобы узнать, почему, черт возьми, язык Круза так глубоко засунул мне в горло, и после всех напитков, которые я выпила сегодня вечером, я могла бы подумать о том, чтобы рассказать ей.

Я всего в нескольких неловких шагах от курильщика, когда он чувствует, что я приближаюсь. Его глаза с интересом путешествуют вверх и вниз по моему телу, прежде чем вернуться к моим глазам.

– Привет детка. Что я могу сделать для тебя?

Я киваю на его сигарету.

– Есть еще одна такая?

Он роется в кармане и вытаскивает пачку сигарет, его глаза горят интригой, вероятно, полагая, что ему повезет. Я знаю, что Круз и Кинг рады поделиться, но что-то мне подсказывает, что приглашение не распространяется на случайных парней на вечеринках.

– Скоро наверху, – говорит он, откидывая крышку и беря одну. – Я слышал, ты именинница.

Я киваю, тянусь за сигаретой и хватаю ее между пальцами, когда рука словно тисками сжимается, и меня сильно тянут. Я изо всех сил пытаюсь удержать ноги под собой, когда из моего горла вырывается пронзительный визг. Мой взгляд поднимается, чтобы найти Карвера, и всего на секунду во мне пульсирует облегчение, пока я не понимаю, что он не просто уводит меня от этого курящего незнакомца, но тащит меня к лесу.

– Что делаешь? – я визжу, пытаясь вырваться из его объятий, но это слишком туго, и мои попытки кажутся несколько жалкими.

Он продолжает тащить меня, не говоря ни слова, но, когда мы достигаем опушки леса, он замедляет шаг, и я наконец чувствую, что могу ходить, как нормальный человек. Его хватка на моих руках ослабевает, но не настолько, чтобы вырваться.

Если бы он был кем-то другим, я бы кричала, отчаянно ища выход, но, когда дело доходит до Карвера, в нем есть что-то, что ослабляет мой страх. Без сомнения, я знаю, что с ним я в безопасности. Всегда.

Мы идем далеко в темный лес, пока огни с вечеринки не становятся просто тусклым светом, но все же позволяют нам видеть, куда мы идем. Глубоко внутри него вырывается яростный рык, и в мгновение ока я прижимаюсь спиной к одному из множества деревьев, а Карвер приближается ко мне.

Его тело прижимается к моему, и мои руки инстинктивно падают ему на грудь. Напряжение пульсирует между нами, и я могу сказать, что у него есть что-то на уме, что-то глубокое, что беспокоит его, но он не совсем готов позволить словам лететь.

Я чувствую быстрое биение его сердца под своей рукой, и с каждой секундой напряжение между нами усиливается.

– Что… – я замолкаю, не совсем понимая, что мне следует сказать, но, прежде чем я успеваю сообразить, он сокращает дистанцию.

Затем, наконец, в конце концов, теплые губы Карвера прижимаются к моим, его большая рука находит мою талию, другая обхватывает мою шею сзади и крепко держит меня. Мои губы мгновенно прикасаются к его губам, между ними вырывается тихий стон.

Как с ним так хорошо?

Язык Карвера проникает в мой рот, касаясь моего в эротическом ритме, который заставляет меня нуждаться в нем гораздо больше. Мы боремся за контроль, я должна быть той, кто управляет шоу, в то время как Карвер отказывается передать его.

Моя грудь прижимается к его, и его рука на моей талии обвивает его. Я отрываюсь от земли и обхватываю ногами его талию, а он прижимает меня к дереву, прижимая к своему сильному телу.

Мои руки блуждают по его теплой коже, охватывая каждый дюйм тела, которое обычно прижимает меня к себе по ночам, но такого никогда не было. Я никогда не получаю удовольствия от его тела, чувствуя его, заявляя, что оно мое. Мои ногти вонзаются в сильные мускулы его рук, и он стонет, подталкивая меня.

Я должна иметь его.

Мое тело нагревается, моя киска наполняется желанием, а наш поцелуй становится диким от отчаяния. Я была уверена, что сегодня вечером закончу с Крузом или Кингом, но, черт возьми, если Карвер тоже будет в меню, я закажу ужин, десерт и шоу.

Запыхавшись, губы Карвера падают на мою шею, и я держу его там, пока он прижимается ко мне, дразня меня тем, насколько хорошо это будет. Мои ногти тянутся вверх по его спине, по его сильным мускулам и в затылок. Мои пальцы сжимаются в кулак, заплетая его волосы в мою руку и крепко сжимая его.

– Карвер, – выдыхаю я, нуждаясь в гораздо большем.

Мой голос как молния прямо между нами и заставляет его оторваться от меня, широко раскрыв глаза, когда он смотрит на меня сверху вниз. Я ищу его взгляд.

– Какого...? – я задыхаюсь в замешательстве, когда мои ноги разгибаются с его талии, и я снова падаю на неровную землю. – Что случилось? Что случилось?

Карвер просто смотрит, прежде чем снова медленно прижаться ко мне, наши сердца бьются со скоростью миллион миль в час, а наши груди вздымаются и опускаются быстрыми движениями. Его лоб прижимается к моему, его рука скользит вверх по моему телу и обвивает мою шею, как это было раньше.

Он держит меня там, ни один из нас не говорит ни слова, пока мы не переводим дыхание, затем, как пощечина, он отстраняется и смотрит мне в глаза с тяжелым сожалением.

– Не делю.

Карвер убирает руки с моего тела и отстраняется, потеря его сильного тела рядом с моим почти болезненна. Он идет назад через лес, и все, что я могу сделать, это смотреть ему вслед, прижимая руку к распухшим губам, чтобы не закричать.

Почему его отказ ранит так глубоко?

Я опускаюсь на грязную землю, моя грудь начинает вздыматься и опускаться такими же быстрыми движениями, только на этот раз совсем по другой причине. Не зная, как реагировать на его отказ, моя голова падает на руки, и я заставляю себя не плакать. Почему так больно? Он и раньше отталкивал меня, и тогда я не расплакалась, хотя выскользнула и попыталась выбить дерьмо из пьяного извращенца.

Трахни меня. Когда я научусь? Я продолжаю позволять ему заманивать меня в свою ловушку, и я охотно иду на этокаждый гребаный раз.

Глупая. Я чертовски глупая.

Я не собираюсь сидеть здесь и плакать об этом. Мне нужно стряхнуть это и заставить его пожалеть об этом. Хороший чертов план. Кроме того, там внизу целый бар с моим именем, лучший друг, готовый помочь влить его мне в глотку, и два парня, готовые трахнуть меня до тех пор, пока я не забуду собственное проклятое имя.

Я в порядке. Мне не нужен Карвер.

Я иду подтягиваться, когда громкий панический рев Карвера прорывается через лес.

– Уинтер, падай!

Инстинктивно я падаю на землю как раз в тот момент, когда по лесу разносится громкий «бум», и совершенно круглая пуля врезается в дерево позади меня, прямо там, где раньше была моя голова.

ГЛАВА 33

Хлопок. Хлопок. Хлопок.

Пули пролетают мимо моего лица, и я вскакиваю на ноги. Неужели какой-то ублюдок серьезно пытается застрелить меня прямо сейчас, всего через несколько мгновений после того, как его отверг такой человек, как Данте Карвер? Трахни меня, они выбрали не ту суку, чтобы связываться с ней прямо сейчас. Просто подождите, пока я не возьму в руки этого мудака.

Что, черт возьми, происходит?

– Карвер? – я плачу. Где он, черт возьми?

Хлопок.

Мой испуганный крик вырывается из горла, когда пуля проходит мимо моего лица, паника захлестывает меня, когда я бегу через лес, отчаянно пытаясь убежать. Моя рука царапает сломанные ветки, а мои лодыжки угрожают подвернуться на неровной земле. Какого хрена я надела эти сапоги?

Хлопок. Хлопок.

Блин. Если бы у меня сейчас был чертов пистолет...

Шум такой громкий и эхом разносится по темному лесу, что невозможно понять, откуда он исходит. Я слышу звуки пуль, вонзающихся в деревья вокруг меня, приближающихся слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно.

Мое сердце бешено колотится, когда меня разрывает паника. Я должна уйти отсюда. Я бегу. Я бегу так быстро, как только могу, пытаясь следовать в том же направлении, что и Карвер, но я никогда не чувствовала себя такой потерянной.

Кто, черт возьми, преследует меня? Я ничего не делала. Я клянусь.

– Уинтер?

Слезы текут по моему лицу, когда я пытаюсь бежать через лес, из-за слез мне становится намного труднее увидеть, куда я иду.

– Карвер? Где ты?

– Беги. Блядь, беги.

Листья хлещут мимо моего лица, обжигая, пока я сосредотачиваюсь на том, чтобы ставить одну ногу за другой. Я разберусь с травмами позже, если выберусь отсюда живой. Что за чертовщина? Это династия? Сэм понял, что я сбежала и пытаюсь разобраться с незаконченными делами?

Блядь.

Я мчусь так, как будто от этого зависит моя жизнь, потому что, черт возьми, так оно и есть, мчусь и извиваюсь мимо массивных деревьев, словно какой-то сумасшедший лабиринт. Я перелетаю через упавшую ветку, и моя шпилька тут же падает под углом. Я падаю на землю, чувствуя, как моя рука поранена, когда я качусь по сломанным веткам. Сердце колотится у меня в горле, и я практически не могу сделать глубокий вдох.

Я слышу новые выстрелы и звук ударов ног по твердой земле, приближающихся, слишком близких. Там потасовка и громкое ворчание, потом снова стрельба, но это больше похоже на PEW, PEW, и я молюсь всем, кто живет наверху, чтобы кто-то открыл ответный огонь по придурку, пытающемуся меня пристрелить.

Ужас пронзает меня, и я вскакиваю на ноги, отчаянно желая оказаться где угодно, только не здесь. Я взлетаю на спринт.

– Ложись!

Мое тело мгновенно ударяется о твердую землю, а через секунду тяжелое тело Кинга падает на меня, вдавливая меня в землю. Я кричу от боли, но не прошло и секунды, как громкий настойчивый БАХ, БАХ, БАХ разрывает воздух.

Кинг стреляет в ответ, и я кричу, когда из-за большого дерева выходит тело, пистолет направлен прямо в голову Кинга. Я кричу от ужаса, но Кинг прицеливается и стреляет быстрее, чем что-либо, что я когда-либо видел. Пуля застревает прямо между бровями у мудака, и ублюдок падает, как мешок с дерьмом.

Думая, что все кончено, из моего горла вырывается отчаянный всхлип, но Кинг закрывает мне рот рукой.

– Заткнись, – шипит он. – Их больше.

Мои глаза расширяются. Что это за хрень?

Услышав что-то глубже в лесу, Кинг вскакивает на ноги, тащит меня наверх и утаскивает за большое дерево. Он толкает меня на землю, защищающе нависая надо мной с пистолетом в руках.

Раздается выстрел, и я подпрыгиваю, отчаянно желая снова закричать, но прикусываю губу, не желая, чтобы кто-нибудь нашел нас здесь. Хотя, судя по тому, как Кинг выходит из-за дерева и делает два выстрела, я осмелюсь сказать, что эти ублюдки точно знают, где мы находимся.

Из-за леса слышны выстрелы, и я смотрю сквозь деревья, чтобы увидеть, как Карвер бесшумно подкрадывается к какому-то парню, хватает его за голову и чертовски жестоко крутит ею. Мои глаза расширяются, когда я вижу, как мужчина рухнул на землю, прежде чем Карвер снова погрузился в лес.

Слева от меня драка, и я оглядываюсь и вижу, что Грейсон дерется с парнем на открытом воздухе, подвергая себя риску, но он быстр. Он крадет у парня пистолет, направляет его на него и стреляет, прежде чем встать на колени над его мертвым телом и сделать еще три точных выстрела в лес. Я слышу три болезненных вздоха, прежде чем звук их падения на землю.

Какого хрена? Мальчики убийцы? Как они могут так стрелять?

Я смотрю на Кинга, в полном ужасе от того, что вижу и слышу. Одно дело отправиться на поиски драки, но быть маленькой мышкой, попавшей под обстрел посреди львиного логова? Да, я чертовски боюсь. Это выход из моей лиги и определенно не то, что я хотела на ночь.

Выстрелы продолжают греметь в темноте, пока Карвер не окликает меня, и Кинг не хватает меня за руки. Мы начинаем мчаться обратно через лес, когда я слышу, как Карвер, Круз и Грейсон позади нас добивают нескольких оставшихся ублюдков.

Я вижу огни кабины впереди и не спускаю с нее глаз, мчусь к ней так быстро, как только могу, рука Кинга крепко сжимает мою руку. Мое сердце колотится, но я подталкиваю его быстрее, подталкиваю себя быстрее. Я могу сделать это. Я собираюсь выбраться из этого.

Люди в хижине совершенно не обращают внимания на ад, происходящий глубоко в лесу, они веселятся и пьют, празднуя то, что должно было стать хорошим восемнадцатым днем рождения.

Мы, наконец, вырвались из леса, и Кинг ведет меня прямо к машине Карвера, и он, не колеблясь, бросает меня туда. Двигатель оживает, и еще до того, как моя дверь закрывается, Кинг разворачивается и едет обратно в лес.

Я падаю обратно на свое место и торопливо хватаюсь за ремень безопасности, широко раскрыв глаза, наблюдая, как мальчики выбегают оттуда и бегут к нам.

Кинг встречает их посередине, резко останавливаясь. Мальчики ныряют на заднее сиденье, и Круз хлопает ладонью по спинке подголовника Кинга.

– Вперед, вперед, вперед, – рычит он. – Они пока не работают, но их будет больше.

Кинг жмет на газ и взлетает, как ракета. Он выключает фары, а затем вслепую мчится обратно по грунтовой дороге, зная изгибы и неровности дороги, как свои пять пальцев, и на мгновение я задаюсь вопросом, были ли средства безопасности, о которых упоминал ранее Грейсон или на самом деле только четыре мальчика? Как им может понадобиться наемная помощь, когда они могут делать такое дерьмо?

Все мальчишки плюхаются на заднее сиденье, оглядываясь через плечо и в каждое окно, ожидая угрозы. Когда мы выезжаем на главную дорогу без намека на еще один выстрел, они, наконец, начинают расслабляться, и все, что остается сделать, это сосредоточиться на том, чтобы убраться отсюда к черту, пока я нахожу момент, чтобы переоценить то, что, черт возьми, я делаю с кучкой обученных убийц.

– Хорошо, – говорю я, расхаживая взад-вперед перед парнями, пока мы сидим в гостиной Карвера. Моя рука прижимается к вискам, мягко сжимая и пытаясь понять, что, черт возьми, только что произошло. Я поворачиваюсь и смотрю на четверых парней, тихо сидящих на диване Карвера, выглядящих так, как будто это обычный субботний вечер в их чертовых костюмах БДСМ.

– Кто-нибудь, скажите мне прямо сейчас, черт возьми, что, черт возьми, только что произошло? Почему на моей секс-вечеринке были мертвые?

– Это была не сексуальная вечеринка, – ворчит Грейсон, глядя куда угодно, только не на меня, напоминая мне о нашей неловкой беседе на кухне в хижине, которая сейчас кажется такой далекой.

Я хватаю вазу с ближайшего стола и запускаю ее ему в голову. Он уклоняется в сторону, и я съеживаюсь, когда он разбивается о стену позади него, но мне, блядь, все равно. Если эти парни умеют уворачиваться от пуль, как профессионалы, то с вазой они точно справятся.

– Ты прямо сейчас шутишь?

Карвер тихонько втягивает воздух сквозь зубы, и когда мой яростный взгляд устремляется в его сторону, я почти ничего не вижу.

– Расскажи, – требую я, раздраженная тем, что они уже так долго не раскрывали мне секрет. Всю дорогу домой они вчетвером тихо сидели в машине, а я только и делала, что сходила с ума.

Карвер проводит рукой по лицу, и на долю секунды все, о чем я могу думать, это то, как его губы скользнули по моим, прежде чем он полностью разбил меня, дав адский отказ. Какого хрена у него проблема? Он явно хочет меня. Он слишком напуган? Переживает ли он, что его сравнивают с друзьями? Трахни его. Может, он просто ревнивый ублюдок.

Ребята переглядываются, тайно беседуя, прежде чем Кинг, наконец, перевел дыхание.

– Там только что произошло, – начинает он, встречая мой яростный взгляд, – это то, что семьи, выступавшие против твоего отца, выступили против тебя.

– Как? – рявкаю я, оглядывая четверых. – Что это хотя бы значит?

Карвер встречает мой взгляд.

– Я же говорил тебе, что ты законный лидер, – говорит он так, как будто все это имеет смысл, и только злится, что я не понимаю. – Ты восемнадцатилетняя девушка, которая собирается править всеми семнадцатью семьями, и последние восемнадцать лет они бегали на свободе, делая все, что, черт возьми, они хотят. Тот факт, что ты едва ли взрослая, да еще женщина... их не устраивает. Вот почему они в первую очередь преследовали твоих родителей.

Моя спина напрягается, когда Круз хрюкает.

– Извини меня? – говорю я, подходя прямо к Карверу и встречая его взгляд. – Ты пытаешься сказать мне, что я – причина смерти моих родителей?

Его голова падает, и всего на секунду я вижу, как в его глазах сияет сожаление, но через секунду оно исчезает.

– Честное слово, – говорит он, пока Круз продолжает хрюкать и стонать, не так осторожно пытаясь сказать своему другу, чтобы он закрыл свой гребаный рот. – Ага. С тех пор, как твой дед основал династию, всегда говорили, что лидерство будет передаваться от отца к сыну, но, когда первенец твоего отца появился как девочка, все изменилось. Они не были счастливы. Сначала они были рады дождаться, пока у твоего отца в конце концов родится сын, но быстро стало ясно, что твои родители не заинтересованы в том, чтобы иметь больше детей.

Карвер откидывается назад, явно сказав то, что хотел сказать, поэтому я поворачиваюсь к Крузу.

– Объясни.

Он вздыхает. Обычно он любит, когда на него обращают внимание, но сейчас он никогда не выглядел таким неудобным.

– Шестнадцать семей, – начинает он, – поровну поделены с семнадцатой семьей, правящей семьей, имеющей решающее беспристрастное слово во всем. Это работало годами… пока ситуация не стала враждебной. Лучший способ думать об этом – это хорошо против плохого. Восемь семей всегда болеют за тебя, а восемь всегда будут выступать против тебя.

Круз дает мне секунду, позволяя всему этому осмыслиться, прежде чем продолжить.