Текст книги "Тайна казачьего обоза (СИ)"

Автор книги: Сергей Свидерский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)

– Ну, потеряли артефакт, золото пропало. И что? в то время лихих людишек знаешь сколь по просторам страны носилось?

– Я к тому, что артефакт до сих пор находится в Якутии. Мои информаторы сообщили, что в среде китайских продавцов возросла ажитация. Появилось очень много новых людей, по виду совсем не похожих на простоватых продавцов, кричащих «тёсово! тёсово!», они физически подготовлены, смотрятся со стороны как обученные для ведения боевых действий люди. Пока все они находятся на рынке, но…

– Что «но», ты хочешь сказать, в республику приехали боевики? – спросил Сильвестр Борисович.

– Предполагаю, – ответил тотчас Александр Петрович, – эти самые пресловутые Безжалостные Тигры. – Вынул из кармана пару снимков. – Ознакомься.

Сильвестр Борисович внимательно рассмотрел фото.

– Обычные азиаты. Таких в России – половина населения.

– Нет, – повысил интонацию голоса Александр Петрович, – это не просто азиаты, это – китайцы. И не какая-то там мифическая триада и прочая хулиганствующая шпана, это армия.

Сильвестр Борисович поднёс к губам бокал с пивом и при этих словах друга поперхнулся напитком.

– Ты не ёбнулся? – огляделся по сторонам, не слышал ли кто ещё. – Китайская армия в Якутске?

Александр Петрович покачал головой.

– Силечка, милый, под носом у МВД и ФСБ по городу разгуливает свободно крупное негосударственное армейское подразделение, а мы не то что не чешемся, а даже не желаем в это верить. Посмотри внимательно ещё раз на снимки.

Сильвестр Борисович повторно углублённо рассмотрел фотографии. На них изображены азиаты в военной форме, на голове белые повязки с иероглифами, в руках автоматы, попарно отрабатывают приемы боя; в груди противненько так защемило, он узнал окрестности Якутска, а точнее, лес в районе Кирзавода, дорогу на Намцырский тракт.

– Не маскарад? – спросил скорее для себя, нежели удостовериться у друга.

– Реалити шоу, милый друг. Хорошо обученное воинское подразделение, иероглифы на повязке гласят «Безжалостные Тигры». Под видом продавцов их приехало в город около полутысячи человек. Значит, их верхушке каким-то образом стало известно местоположение артефакта, просто так переправлять уйму людей смысла нет. И они готовы за него сражаться.

Сильвестр Борисович молчал; ни слова не проронил больше Александр Петрович.

– Это что же получается – война? – нарушил тишину Сильвестр Борисович. – В нашем тихом прекрасном городе?

– Пока что они ведут себя как обычные торгаши, – начал Александр Петрович. – Нужно узнать их планы, но в их среду запустить своего человека весьма затруднительно. Это не местная братва с пьяной распальцовкой.

– Надо предупредить своих, чтобы были наготове.

– Не вспугнуть бы раньше времени, у обученных бойцов, тем более, у этих азиатов, очень развита интуиция. Почувствуют, что что-то не так и может начаться такое…

– Тогда так, – собрался Сильвестр Борисович, – ты продолжай слежку, я подключусь со своей стороны. Необходимо узнать… чёрт! Да много чего необходимо узнать!

– Не кипятись, Силя, – попытался успокоить друга Сашка. – Главное, мы предупреждены, следовательно, вооружены. Завтра разработаем план дальнейших действий.

– Не опоздать бы, Саша…

– Не опоздаем, – ободрил друга Саша и улыбнулся. – Кто-то там пытался меня соблазнить баней и шашлыками или это мне только показалось?

Внезапно зал погрузился в полумрак. Тонкий луч света разрезал сгустившуюся тьму. Занавес засверкал блёстками и медленно разошёлся в стороны. Из глубины сцены пополз искусственный туман, стелясь над полом. Сквозь сумрак проступил силуэт изящной девушки в чёрном искрящемся платье. Шапочка-таблетка кокетливо сдвинута вправо. Тёмная вуалетка скрывала лицо.

Зазвучала музыка и нежный голос запел.

 
Нет, ни о чём не грущу и не плачу
И не печалюсь уже ни о чём,
Чувства свои я подальше запрячу
За проливным безутешным дождём.
 
 
Осени утро уйдёт; зимний вечер
Следом ворвётся в заброшенный дом;
Ветер погасит горящие свечи
Вешнего дня безутешным дождём.
 

Травмпункт. г. Якутск. 23 мая 2014 г.

Всё вокруг скрывал молочно-серый густой туман; иногда внутри его вспыхивали алые и лиловые всполохи, прорезали размытыми длинными лентами и исчезали. И тогда вслед за ними далёкие яркие вспышки света пронзали сизую мглу, вырывая из её цепких лап обезображенные ночным кошмаром фрагменты местности: поникшие ветви берёз и клёнов с трепетно и мелко дрожащей листвой, покрытой мутными капельками влаги; густые заросли боярышника и шиповника, боязливо вздрагивающих при каждом новом всплеске зарниц далеко на горизонте; огромные чаши лопухов, бессильно поникли и, скопившаяся в чашах вода тонкими струйками быстро стекала по стеблям, исчезая в густом месиве тумана и словно иглы ежа, редкие и оттого удивительно острые, выступали вверх островки серо-зелёной травы.

Туман стлался над самою землёй, скрывая щиколотки босых ног; мелкая дрожь сотрясала тело; иногда внезапный порыв ветра приводил в беспорядочное движение эту огромную бесформенную массу мельчайших частичек воды и вслед за этим, наслаиваясь и перемешиваясь, переплетаясь и, соединяясь между собой, эта огромная серая масса поднималась до колен или до уровня глаз, скрывая и маскируя окружающее от взгляда.

Неуловимые движения кого-то крупного чувствовались рядом, казалось, крупная невидимая птица, работая большими крылами, обдавала разгорячённое лицо и тело прохладными струями воздуха или какое-то юркое и проворное существо проскальзывало в ногах, приводя в хаотическое движение инертные массы травы и, бисеринки колючей и ледяной влаги неприятно жалили ступни.

Вдали, скрадываемый расстоянием и плотностью тумана, звучал глухой и требовательный крик. Расслоившийся в бесконечном пространстве на сотни тонов и полутонов. Соединившись с другими шумами и звуками, такими же рассыпавшимися, крик приобретал новое звучание, особенную полноту и чистоту звука, и густоту тембра.

Всё без исключения казалось подчинено строгой воле скрытого за кулисами тумана дирижёра.

«Если я сплю, – подумал Петя, – то это очень реалистичный сон. Безусловно». Поджал пальцы ног, пошевелил ими, стараясь согреть их и разогнать кровь в венах. «Нет, не сон, – вернулся к размышлениям он. – Во сне не чувствуешь прохладу, а тут прямо зябнешь и дрожишь, бр-р!.. – он попытался найти нужное сравнение, от чего, но мысли путались и ничего придумать не мог, – Где же это я? На даче, что ли? Так нет, такого плотного тумана в нашей местности отродясь не было; так, повисит лёгкое сизое и прозрачное облачко и растворится сразу же с первыми лучами солнца. Тогда где? или всё-таки сон?»

Упругая волна сжатого воздуха прошла над головой, увлажнив и так щедро усыпанные мелким бисером влаги, потемневшие от сырости русые волосы.

Паника, скрытно подкравшаяся со спины, заставила резко пригнуться; уйдя с головой в туман, Петя увидел вокруг проступающие очертания каких-то деталей то ли построек, то ли обугленных и почерневших руин. Остро потянуло застарелой гарью и кислым запахом пороха.

Внезапно Петя почувствовал себя одним целым с туманом и местностью. Вдруг к его лицу приблизилось искажённое от ужаса лицо с сильно раскошенными глазами; он не услышал, скорее, внутренним чутьём почувствовал крик, издаваемый широко раскрытым щербатым ртом. Маленькая чёрная точка, появившаяся на плоском узком лбу, превратилась в рану. Из неё брызнула кровь, частично капли попали Петру на лицо. Он машинально закрыл глаза и отшатнулся назад, наткнулся на что-то округлое и тёплое. «Сон во сне? – удивился Петя. – Или я становлюсь участником разыгравшейся давней трагедии? Где она произошла? Что случилось?»

Округлым предметом оказался круп лошади. Она подняла голову и немо раскрыла рот, полузакрытые глаза застилала мутная плёнка, бились в агонии нога и тонкое, жалостливое ржание, переходящее в повизгивание внезапно вырвалось из приоткрытого рта.

Петя захотел погладить бедное животное, но его рука прошла сквозь тело, и он увидел под рукой примятую, покрытую мелкими крупинками пожелтевшую траву, почувствовал ладонью её колкость. «Снег?» – новая мысль обожгла его. Он резко обернулся и увидел заснеженную кромку леса, маленькие чёрные точки людей, рассыпанные по краю, одни двигались, беспорядочно мечась из стороны в сторону, другие застыли в неестественных уродливых позах на снегу.

Внимание Петра привлёк звук поющей тетивы лука и перед его лицом, сантиметрах в пяти-семи медленно, как при замедленной съёмке, пролетела стрела, длинный прямой прут с белым оперением и сильно заострённым наконечником.

«Господи! – воскликнул Петр. – Средневековье снится, что ли?!» То, что это не явь, он уже чувствовал подсознательно. Раздался нежный девичий голос, он звал его по имени и о чём-то просил. Петя закрутил головой по сторонам, размахивая руками, стараясь разогнать туман и разглядеть владелицу голоса.

Он пытался сказать, крикнуть в ответ, но не смог, словно стальные обручи сдавили грудь, не давая возможности дышать и говорить. Тогда он с большим трудом, преодолевая мышечную скованность и свинцовую тяжесть, попытался снова разогнать серую массу тумана, как его руки внезапно на что-то наткнулись.

– Молодой человек, – строго обратилась к нему женщина, прикрывая левой рукой правую, загипсованную от кисти до предплечья, – спать надо дома. И не махать руками, хотя бы!

– Извините! – смутился Петя.

– Ваша очередь, – смягчившись, сказала женщина, – медсестра вызывала следующего.

Тяжело опираясь на деревянную трость и, медленно шагая, Петя вошёл в кабинет. Приём сегодня вели три доктора-травматолога и, один был его дядя Андрон Тимофеевич Картузов, старший брат матери. Подойдя к его столу, Петя улыбнулся и поздоровался со всеми присутствующими в кабинете. Доктора на время отвлеклись от медкарт и пациентов, поздоровались в ответ и снова ушли в работу.

Андрон Тимофеевич пригласил племянника сесть и, рассматривая снимки, спросил:

– Уснул, что ли?

Петя пожал плечами.

– Допоздна сидел в интернете. Лёг далеко за полночь.

Дядя покачал головой.

– Ночь дана для сна, – закончив рассматривать снимки, он кивнул одобрительно годовой. – Ну, что, племяш, поздравляю. Лангет снимай смело, можешь здесь, но придётся какое-то время следовать нескольким правилам: походи с трость неделю-другую, организм сам даст знать, когда она лишняя, например, встанешь со стула и пойдёшь без неё; далее, месяц никаких занятий спортом, вся жизнь впереди, и не вертись, как балерина на пострадавшей ноге. Всё! забудь про нас окончательно.

– Хорошо, – сказал Петя. – Про спорт ясно. Почему не вертеться, раз ходить можно7

Андрон Тимофеевич посмотрел внимательно на племянника.

– Перед тобой вышла женщина. Видел?

Петя кивнул головой.

– В гипсе. Заплаканная.

– Как тут не заплакать! Неделю назад сняли гипс. Предупредили, что да как. Они всем семейством на радостях на дачу отмечать выздоровление. Шашлыки-машлыки, водка-пиво. Разгорячились. Давай играть в волейбол. Наша героиня не сдержалась, потянуло на подвиги. В итоге, попала ногой в ямку и перелом. Так что, Петя, я всё сказал.

– Мне не до волейбола, – ответил Петя. – В этом году на время летней практики едем в экспедицию на два месяца. Противопоказаний нет?

Видно, чтобы занять руки, Андрон Тимофеевич снова взял в руки снимки. Минуту помедлив, ответил, только озвученные показания. А на практику езжай смело. Свежий воздух, костёр, тайга, комары – мечтательно произнёс дядя. Петя уловил краем глаза, как в их сторону с вниманием посмотрели доктора. Не обращая на посторонних внимания, как-то странно дядя посмотрел на племянника.

– Уедешь холостой, вернёшься – с женой.

– Да уж скажете! – усмехнулся Петя. – У меня есть невеста.

– Невеста не жена. Сегодня есть, завтра – нет.

От соседнего стола раздался голос напарницы Андрона Тимофеевича.

– Не скажи, Андрон, не скажи. Жену иногда потерять легче, чем найти ей замену. А невеста, молодой человек, – она переключилась на Петра, – как мотылёк, порхает с одного цветка на другой. – И рассмеялась, тряхнула головой, густые крашеные под «Рыжую Соню» волосы рассыпались по плечам.

– Езжай в свою экспедицию и ни о чём не думай. – Напутствовал племянника дядя.

Обрадованный словами дяди, Петя чуть ли не пулей вылетел из кабинета, забыв взять с собой не нужный уже лангет.

Улучив момент, когда на дороге установилось относительное спокойствие, быстро пересёк узкий асфальтовый ручеёк и направился к автобусной остановке, напротив рынка Манньыаттах. Слова о невесте, которую можно потерять, смутили ненадолго молодое сердце и затерялись на задворках сознания.

Автобус пятого маршрута, следующий берегом Городского озера, останавливался возле студгородка, подъехал сразу же, едва Петя ступил под навес остановки в тень. «Надо же, – весело подумал Петя, – будто меня караулил за поворотом!»

Салон оказался набитым до отказа и, это не смотря на то, что час пик миновал. Осторожно двигаясь и опираясь на трость, Пётр прошёл в конец салона. В ногах чувствовалась усталость и, очень хотелось сесть, дать отдохнуть выздоравливающей ноге, но пассажиры оказались то ли слепы, то ли бесчувственны, каждый старательно отводил лицо в сторону, встречаясь глазами с Петром, или углублялся в изучение характеристик смартфона, вставив в уши телефоны. Сдерживая нарастающую тупую боль в ноге, Петя подумал, да, ладно, бог с вами, сидите, уткнувшись в свои игрушки, что я вас, насильно прошу уступить место. Лёгкая судорога покалывала мышцы, Петя поменял руки, теперь правой держался за поручень, а левой – опирался на трость. «Ничего, – успокаивал он себя, – дистрофию мышц пострадавшей ноги только физическими упражнениями можно побороть в кратчайшие сроки». И переносил попеременно вес тела так, чтобы основная нагрузка легла на правую ногу, но не в ущерб левой; и то напрягал, то расслаблял мускулы ноги, чувствуя после таких незатейливых упражнений некоторое облегчение.

Предстоящее летнее приключение, по-другому это и не назвать, захватило его полностью. Он радовался исцелению и возможности быть на улице и дышать свежим воздухом. Конечно, активная фаза лечения прошла в четырёх стенах квартиры, и крепкие северные морозы слали ему приветы через стёкла окон, но когда природа сжалилась и смягчила градус холода и весна готова была хоть вчера придти в города и веси к людям, уставшим от стуж и густых туманов, Петя решил восстановить посещение занятий в университете. Вопреки советам дяди и семьи, что нужно пока поберечься.

Всё тягостное время временной малоподвижности то сидя в кресле с книжкой в руках, то валяясь на кровати, он с сожалением смотрел на лук, сиротливо висящий на стене, и жалел о пропущенных тренировках. Апрельская поездка в Иркутск на соревнования по спортивной стрельбе из лука пролетела мимо быстрой стрелой, выпущенной из лука чужой рукой. Горько вздыхая, закрывал Петя глаза и мечтал о том дне, когда снимет ненавистный гипс и сможет спокойно передвигаться и по дому, и по городу. Не прибегая к помощи костылей.

И уж совсем старался не думать о том ноябрьском субботнем вечере, когда поездка на автобусе домой от подруги Анжелы, закончилась переломом левой ноги и больничной койкой в отделении травматологии в республиканской больнице.

«Скорая» увезла его почти от самого дома, забрав с остановки напротив.

Отдав деньги за проезд, Петя шагнул на ступеньку и словно провалился в никуда. Чёрная, непроглядная темень окутала его, и он на мгновение потерял сознание.

Пришёл в себя от ледяного холода, пронизывающего спину; Петя лежал на покрытой утрамбованным снегом площадке перед киоском-остановкой. Маршрутка исчезала в сумраке вечера, моргая поворотными сигналами. Боль в ноге мешала сосредоточиться. Он был один. Хотел крикнуть, и не получилось, словно ком застрял в горле. Помощь пришла, откуда можно было и не ждать – два мужичка бичеватой наружности с устойчивым амбре застарелого водочного перегара за небольшое скромное вознаграждение изъявили желание оказать посильную помощь, но сослались на отсутствие средств связи.

Петя протянул им свой мобильник и дал пару сотенных бумажек. Они позвонили в «скорую помощь», вызвали бригаду и с двумя купюрами и мобильным телефоном скрылись в сумраке надвигающейся ночи.

Родителям позвонил из Травмпункта по телефону такого же, как и он «счастливчика». Объяснил коротко ситуацию.

Пете повезло, сказал «счастливчик», неделю назад также мужичку одному крупно повезло, взяли деньги, мобильник и скрылись; к перелому прибавь воспаление лёгких, ого! такого и врагу не пожелаешь.

Размышляя о предстоящей экспедиции, Пётр совсем не следил за происходящим вокруг и поэтому не сразу почувствовал, что его кто-то усердно дёргает за полу пиджака. Опустив глаза, он встретился с сочувственным взглядом довольной милой девушки – это она настойчиво теребила его пиджак; Петя обратил внимание на тонкие черты чуть смуглого лица, слегка раскосые серо-зелёные глаза с искорками, густые русые волосы, заплетённые в две толстые косы.

– Присаживайтесь! – предложила она, поднявшись с кресла.

Почувствовав неловкость положения, Петя начал заливаться краской, вспыхнули огнём уши. Выступила испарина на лбу.

– Спасибо, я постою! – ответил он.

– Да садитесь же! – девушка силком усадила его, схватив за руку, и он ощутил неженскую силу в её хрупкой ладони. – Я выхожу на Областной.

Не успев среагировать вовремя, хлопая ресницами, он проследил безмолвно грациозное движение изящной фигурки в синем платье; настырно работая телом и локтями, девушка пробралась к выходу.

Пете показалось, выходя, она обернулась и одарила его лучезарной улыбкой, вдобавок показала кончик языка, дразня. И с сожалением подумал, каким оказался растяпой, не догадался познакомиться с ней. Его мысли прочитал пожилой якут, сидевший рядом.

– Айка[11]11
  возглас удивления (якутск.)


[Закрыть], мольтох[12]12
  здесь, растеряха (якутск.)


[Закрыть], чего сидишь, беги, догоняй своё счастье!

Скрывая волнение, Петя ответил, что у него есть невеста. Мужчина похлопал его по плечу и указал взглядом на окно. Рядом стояла девушка в синем и махала ему рукой.

– Что ждёшь? – повторил вопрос мужчина. – Догоняй!

Утром этого дня.

Петя проснулся рано. Как говорят в народе, с первыми петухами. Полностью отдохнувшим и выспавшимся. В молодом теле кипела энергия. Просилась наружу.

Сидя на стуле, сделал несколько упражнений с гантелями и ручным эспандером; когда приятная усталость от занятий разлилась по телу, пошевелил плечами, торсом и расслабил мышцы энергичными похлопываниями ладоней. Затем взял лук. Встал перед окном. Натянул тетиву с предполагаемой стрелой, мысленно представляя её лежащей на пальце, и отпустил в мысленный полёт, в квартиру Анжелы, в её спальню, погружённую в утренний сон и наполненную солнечным светом. Стрелу-звонок своего телефона.

С Анжелой Пётр встречался третий год и почти год поговаривали о свадьбе; «получишь диплом, сразу в ЗАГС расписываться, а то, не дай бог, семейная жизнь помешает учёбе», так делово и расчётливо рассуждала Анжела. Сама она заочно окончила финансовый институт и устроилась работать в банк менеджером кредитного направления.

Такие мысли пришлись и Петру по душе, и родителям; маму Петра Анжела влюбила в себя с первого посещения, когда после праздничного ужина предложила помощь в наведении порядка, вымыть посуду и прибрать со стола. Маме, будущей свекрови, посоветовала посидеть рядом, попить чаю и заодно, по-женски, посудачить.

На вопрос сына, как тебе, пап, Анжела, отец ответил, смотри, сын, сам, чтобы не получилось как в анекдоте – не мне с ней жить.

«Ты лети, моя стрела, да по белому по свету к моей милой в дом с приветом!» – с улыбкой подумал Петя и сразу же зазвонил телефон.

«Анжела!» – радостно встрепенулось сердце. Оказалось, друг, Артём Васильев; год, назад уволившийся из армии. До этого после срочной службы служил по контракту где-то под Владивостоком.

Примерно в это же время, год назад, после знакомства друга с Анжелой в отношениях между молодыми людьми произошёл перелом. Но в момент знакомства Артём как-то странно посмотрел на Анжелу, дольше, чем положено, задержал в своей руке её ладонь. Она пристально, не скрывая интереса, разглядывала накачанного крепыша и не торопилась убрать руку из крепких тисков пальцев молодого человека. Потом вдвоём будто очнулись. Пряча взгляды, промямлили «очень приятно, Артём» и «Анжела, рада знакомству». Раскол как трещина на сосуде, был не заметен. Но последствия проявили себя через неделю. Знакомство с другом, как лакмусовая бумага, показали истинное отношение Анжелы к Петру.

Всегда радостно ждавшая звонка от Петра, отвевавшая после первого гудка телефона, Анжела сейчас будто ждала, раздумывала, отвечать или нет. Это нарочно замедленное ожидание-раздумье ощущалось на расстоянии. Наконец решив ответить, нехотя и растянуто говорила «Алло, это ты, Петя?». Его так и подмывало спросить, кто ещё может звонить с моего телефона. Однако, сдерживался. Бодро говорил «привет, как дела, милая», чувствовал, как её это коробит. Ловил себя на мысли, что его подруга в это время находится где-то далеко, там, за краем горизонта, окунувшись сознанием в бесконечную глубину космоса.

Встречи постепенно стали редки и кратковременны. У Анжелы внезапно оказывалась куча незапланированных дел на работе, «сегодня задержусь допоздна, текучка поднакопилась», чего раньше не было. Или дома ей вдруг приспичит сделать генеральную уборку. Петя позвонил её матери. Она тоже заметила в дочери перемены и поинтересовалась у Петра: – Скажи мне прямо, как на духу, у вас всё в порядке?

Он отвечал, всё хорошо. Но под ложечкой щемило от вранья; всё было совсем наоборот. Ладно бы врал только матери Анжелы. Он лгал себе, старался успокоить себя, что это временно и пройдёт обязательно.

Иногда Анжела выходила из этого состояния прострации и отстранённости. Снова радостно звучали звонки по десять раз на дню. Весёлый щебет лился из трубки волнующим душу пением. Потом настроение вновь менялось. Наступало зловещее затишье, не сулившее ничего хорошего.

После праздника Первомая менеджер кредитного направления перестала отвечать на звонки. Могла бы просто нажать отбой. Нет же! Звонки разрывали электронное пространство настойчивой просьбой «звонят, ответьте!», до тех пор. Пока телефон не отключался автоматически. Пётр догадывался, телефон на другом конце связи убран в стол, в сумочку, куда подальше или просто отключён звук. И лучший друг на время исчез из поля зрения; родители сказали, поехал на рыбалку.

Перед днём Победы наметилось улучшение. Пришло несколько лаконичных сообщений с поздравлениями.

Три дня назад связь с Анжелой прекратилась. «Телефон находится вне зоны действия сети».

И сейчас, подпрыгивая на жёстком сиденье в автобусе. Петя напрасно мучил телефон. Бывшая (это факт) невеста отстранилась от него и от всего, что связано с ним. Без грусти и сожаления он удалил номер подруги из адресной книжки – идущий вперёд не смотрит назад.

Одновременно у многих пассажиров зазвонили телефоны. Женщины судорожно начали копаться в сумочках, мужчины вынимать гаджеты из внутренних карманов верхней одежды. Мгновение спустя, Петя сообразил, что мелодия доносится из его телефона. С каким-то неприкрытым садизмом и обнажённым мазохизмом он, втайне надеясь, звонит подруга, вынул телефон.

Звонил заведующий кафедрой Алексей Оттович Штерн. «Гуд бай, май лав, гуд бай», – Петя подумал, что именно подумал, на деле произнёс в трубку.

– Петя, что это с тобой? – раздался обеспокоенный голос преподавателя.

– Извините, Алексей Оттович, – оправдался Петя. – Задумался.

– Не о том, наверняка, думаешь.

– Нет, о том.

– Тогда, – успокоившись, произнёс Алексей Оттович, – во-первых, здравствуй! Во-вторых, как дела, гипс сняли. Сможешь участвовать в экспедиции. И, наконец, общее собрание группы переносится на понедельник. Собственно, всё.

Отвечал Петя в обратном порядке. Доложил, едет в университет, нужно поработать в библиотеке. Перенесли собрание на понедельник, так в народе говорят, лучше поздно, чем – никогда. Гипс, лангет сняли, и противопоказаний для участия в летней экспедиции нет. Здоров абсолютно, как бык. Могу прыгать зайцем (вот с этим нужно повременить, охладил Алексей Оттович). И, наконец, здравствуйте, Алексей Оттович, как же я рад вас слышать!

По случаю избавления от тягостных оков, родители устроили дома небольшой семейный праздник. Сославшись на занятость, брат и сестра с семействами не пришли. Им и втроём оказалось не так и скучно.

Петя кушал всё, приготовленное мамой с большим аппетитом и не уставая её нахваливать. Категорически отказался выпить с отцом. Воздержусь ещё немного, так мотивировал Петя.

– От ста грамм ещё никто… – и осёкся, поймав строгий взгляд жены, думай, что говоришь, – ещё никому не навредили. Пойдут исключительно на пользу!

Петя повторно отказался, пообещав в следующий раз обязательно выпить (и к удивлению для себя, отца и матери, говорит) на собственной свадьбе. Он вспомнил девушку в автобусе, уступившую место, красочно живописуя, описал её, в конце посетовал, что не познакомился. Отец, услышав слова, чуть не поперхнулся водкой, пригубив рюмку; мама спокойно констатировала, что с Анжелочкой у вас всё кончено. Петя, молча, кивнул головой, подцепил вилкой пластик солёной сёмги. Отец воодушевлённо заявил, за это нужно выпить, не уточняя, за что именно, и наполнил рюмку. Мама улыбнулась, выпрямилась, расправила плечи и с сияющими глазами, махнув рукой, предложила налить и ей. Отец озабоченно спросил, а как же лечение, таблетки-лекарства. Мама успокоила, сам же сказал, от ста грамм вреда не много. Петя наполнил стакан квасом. Семья Глотовых дружно соединила стеклянные «чаши» и одновременно их осушила.

Уплетая за обе щёки бефстроганов с сыром и брусникой, отец нравоучительно произнёс, подняв в вверх вилку:

– Сынок, если невеста уходит к другому, то неизвестно, кому повезло! – и добавил, с любовью посмотрев на супругу: – Свою зазнобушку очень скоро повстречаешь, верь сердцу отцовскому. – И попросил сына взять гитару и спеть его любимую песню.

Съёмная квартира. Ул. Лермонтова, 90, г. Якутск. 25 мая 2014 г.

Медленно измеряя зал средними шагами от окна к стене, к дивану, на котором сидит гость, не издавая ни звука, ходит квартирант, высокий плотный мужчина в светло-сером халате и таких же брюках. Шаги босых ступней скрадывает ковёр с густым ворсом; через кремовые портьеры сочится размытый солнечный свет, из-за чего комната кажется погружённой в мистический полумрак.

Квартирант задумчив; на его крупном круглом лице с узкими глазами отражается ход мысли, к переносице соединяются брови, беззвучно шевелятся плотно сжатые губы; широко раскрываются ноздри – он шумно вдыхает и, со свистом, выдыхает воздух.

Остановившись посреди ковра, квартирант обращается к гостю по-китайски:

– Ошибки нет? Ты твёрдо уверен, цель нашего поиска находится… – квартирант остановился, подыскивая слово, – всё время забываю это название!

– Белые пески. Посёлок. – Подсказывает гость, не вставая с дивана, он сидит, скрестив ноги, совершенно не заботясь о том, что помнутся брюки; его лицо, узкое, немного широковатое в скулах, безмятежно, сквозь прищур глаз трудно понять, что он думает.

– На кон поставлено многое. Надеюсь, отдаёте себе отчёт. – Продолжает квартирант. – Это последний шанс и возможность вернуть нашу реликвию. В случае неудачи я не могу себе представить, что будет с вами.

Гость кивает незаметно головой.

– Важно, чтобы не пострадали вы. Позаботиться о себе предоставьте мне, с этой задачей как-нибудь справлюсь. – Гость выпрямился, опёрся спиной о спинку дивана. – Очень скоро мы узнаем, верный ли выбран путь. Три предыдущих места не дали никакого результата.

Квартирант приблизился к окну, раздвинул шторы и посмотрел на улицу. Затем обернулся.

– Стоит поторопиться!

Гость улыбнулся.

– У русских по этому поводу есть замечательная пословица: поспешишь – людей насмешишь. Назовите точную цифру, сколько прибыло наших людей.

– В город, начиная с февраля, прибывают наши бойцы под видом торговцев на рынки.

– Я осведомлён.

– Всего приехало более пятисот человек; все они преданные люди. При необходимости приедут ещё.

– Лишнее. Это может вызвать пристальный интерес со стороны определённых структур.

– Согласен.

– Далее: свяжитесь со старшими групп, пусть они проведут просветительскую работу, наши люди разительно отличаются от тех продавцов, которые до этого приезжали из поднебесной. Достаточно опытного взгляда, чтобы определить причастность наших людей к какому-нибудь тайному сообществу. Пусть на время скроют татуировки на руках.

Квартирант рефлекторно посмотрел на внутреннюю сторону локтя с иероглифами. Гость выждал и продолжил:

– Объясню причину. В России, особенно в Якутии всё связанное с Китаем, вызывает огромный интерес и чуть ли не с детского сада детей обучают не только английскому, но и китайскому языкам. Так что некоторым продвинутым особам не составит труда понять смысл написанного.

– Хорошо. Ещё чем-то это выражается? – поинтересовался квартирант.

– Парашютом, – улыбнулся гость.

– Каким парашютом? – переспросил квартирант.

– Есть у русских…

Квартирант нервно перебил:

– Вы часто упоминаете русских!

– Что поделать, мы сейчас в России. И не перебивайте. Так вот. Есть у русских анекдот про Штирлица. Идёт он по Берлину, ловит на себе заинтересованные взгляды прохожих и думает, чем это вызвано. Дело в будёновке с красной звездой на голове, в пачке «Беломора», нахально торчащей из кармана или в парашюте, что тянется на стропах за спиной?

– Повторюсь, наши воины опытные люди, – с гордостью произнёс квартирант.

Гость поднялся с дивана, поправил складки брюк.

– Это просто прекрасно. Но повторюсь, мы находимся в России. В этой стране любые наши хитрость и обман, пойдут нам же во вред.

– Не откажите в любезности выпить чаю? – квартирант указал на сервированный столик, где разместились тарелочки с сушёными орешками, изюмом и курагой, чашками и дымящимся паром чайником, аромат жасмина тонкими струями расплывался по комнате.

– Спасибо! – поблагодарил гость. – Я не отказался бы от русской водки.

Квартирант скривил лицо.

– Жизнь в России вас испортила, – констатировал он.

Гость возразил.

– Напротив! Жизнь в России меня обогатила.

Маршрут Љ35. Салон маршрутного автобуса, г. Якутск. 25 мая 2014 г.

– Какая была сейчас остановка? – завертелась на месте, то смотря в окно, то бросая встревоженный взгляд на салон через толстые линзы очков, пожилая якутка в просторном светло-бирюзовом костюме и вязаной шляпе на голове.

Послышался мужской весёлый голос:

– Проспала, что ли? Завод ЖБИ.

– Завод, да? – переспросила женщина. – Когда Столичный?