Текст книги "Тайна казачьего обоза (СИ)"

Автор книги: Сергей Свидерский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 27 страниц)

– И мне позвонил мой пару минут назад.

– Я думаю, эти сообщения звенья одной цепи.

– Безусловно.

– Молчат пока оперативники, сумевшие войти в контакт с продавцами.

– Тишина и у моих.

– Это тревожит.

– Перед бурей всегда затишье.

Прощаясь у двери, Сильвестр Борисович сказал другу, что у хозяина есть одно важное преимущество, он играет на своём поле.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
КОНФРОНТАЦИЯ

Местность Дьулаанхайа, район раскопок. 10 июня 2014 г.

Участковый оградил территорию захоронения шестами, к которым привязал лоскуты красной материи, нашедшейся у него в автомобиле. Ленточки, как маленькие флаги колыхались на ветерке, чем привлекали внимание студентов и взрослых. Помня просьбу участкового, что нельзя пересекать линию захоронения, чтобы не уничтожить важные улики, влекомые любопытством и студенты и охранники, даже самый правильный Алексей Оттович не выдержал, стояли и, вытянув шеи, старались хоть что-нибудь интересное рассмотреть в земле.

Косиндо нашёл Петю и, отозвав его в сторону, спросил, где он видел скульптуру тигра. Юноша поначалу не понял, чего от него хочет Эдуард Алексеевич, и когда Косиндо повторил вопрос, поинтересовался, зачем она ему.

– Ну как же, Петя! Я ведь китаец, и тигр у нас на родине почитаемое животное.

Пете рта открыть не дали. Кто-то из девочек отвлёк его вопросом, и он быстро ушёл, сказав Косиндо, что сейчас вернётся.

Косиндо с плохо скрытой злобой посмотрел в сторону девочек. «Иль, и, сан, – начал он счёт, чтобы унять волну раздражения. – Всё хорошо. Всё идет по плану».

– Эта скульптура находится в одной семье. Живут они в посёлке. Раньше использовали в виде гнёта при засоле капусты. – Вернувшись, сообщил Петя. – Семья Красноштановых. Я знаком с их дочерью Айной.

Косиндо нервно передёрнулся (кощунство, предмет поклонения, использовать вместо пресса!), по лицу промелькнула тень.

– Вам плохо? – спросил Петя.

– Нет. Всё в порядке.

– Так зачем вам она?

– Хочу приобрести для коллекции.

Косиндо с облегчением вздохнул, когда Петю снова отвлекли девушки.

Культурно-этнический комплекс Чочун-Муран, пригород Якутска. 10 июня 2014 г.

Александр Петрович посмотрел на дисплей телефона, улыбнулся, но нажал отбой.

Витя Рябой с неудовольствием отметил про себя, как резанул внутри по сердцу непринятый сигнал, но, с другой стороны, я обозначился, утешил себя он. Закурил, но по истечении пары минут, ощущая непонятное волнение, отправил сообщение по уже набранному номеру, написав одно слово «лиса». «Ну, теперь наверняка поймут, что беспокоил не зря», – подумал он и закурил новую сигарету. На душе было почему-то легко и радостно.

Перезвонили через полчаса.

– Здравствуйте, Виктор Викторович, – раздался из динамика знакомый голос куратора. – Умело вы сообщили приятную новость.

– Здравствуйте. Да уж как сумел.

– Вам бы в криптографы пойти… нет-нет, я на полном серьёзе! У вас отличное чутьё связывать цвет предмета с животным.

– Спасибо.

– Итак, я полагаю, вы хотели сообщить ещё что-то. Ведь не так просто вы позвонили. Время – деньги.

– Да; необходимо встретиться. Я обдумал ваши слова об очищении имиджа…

Куратор ответил сразу же:

– Ничего не имеете против отдыха на природе. Совместить приятное с полезным?

– Ну, что вы!..

– Прямо сейчас и поезжайте. Культурно-этнический комплекс Чочун-Муран.

Перед тем, как перейти к делу, столик в ресторане зарезервирован и повара готовят заказ, предлагаю размяться, куратор держался просто и свободно с Витей Рябым, в отличие от него, Витя затылком чувствовал чей-то тяжёлый взгляд и сообщил об этом куратору. Тот махнул рукой, рассмеялся, мол, что может здесь отвлекать нас и кто может интересоваться нами. Мы, обыкновенные посетители, ни одеждой – вытертые китайские джинсы, стоптанные сандалеты, выгоревшая на солнце рубашка и кепка на голове, ни поведением. Катаемся на оленях, смотрим выступление артистов, сейчас пойдём в тир, постреляем по мишеням.

– Кстати, Виктор Викторович, – обратился к нему куратор, – вы предпочитаете какие мишени – статические или подвижные? Я – подвижные и чтобы цель имела равные шансы на победу.

– Пытаетесь уколоть давно минувшим? – Витю несколько покоробил вопрос куратора.

– Господь с вами! Чистое любопытство!

– И те, и другие. Зависит от ситуации.

– Тогда плавно перейдём к ситуации, – куратор всё же осмотрелся по сторонам, но ничего внушающего опасения не почувствовал, интуиция молчала. – Предлагаю откушать.

Столик накрыли на веранде.

Кроме них за двумя столиками сидели семейные пары с детьми.

Расправившись с отменным аппетитом – свежий воздух лучший катализатор голода – с поданным обедом, куратор и Витя Рябой пили кофе.

– Я обдумал ваше предложение.

– Какие планы?

– Не поверите, не сплю ночами, ничего в голову не приходит.

– Не поверю. С вашим-то прошлым, полным приключений.

– Ага! Скачки на лошадях, стрельба из пистолетов.

– Не прибедняйтесь! Ездили вы на целых табунах, сколько в джипе лошадиных сил, напомнить? И палили в конкурентов из автоматов и гранатомётов лихо. До сих пор круги на воде от тех событий не разошлись. Ряд некоторых деяний без срока давности.

– Да, помню.

– Хорошо, что ядами не баловались.

– Мы ж не инквизиция.

– Ну, так что?

– Пособите.

– Это в моих силах. То, что вы приняли твёрдое решение, уже шаг к очищению ауры. От балласта избавляются навсегда. Метод один, – куратор как бы невзначай провёл ручкой кофейной ложечки по горлу и проследил реакцию Вити Рябого.

Витя опустил глаза; плечи поникли; он тяжело и с трудом вздохнул.

Куратор посоветовал:

– Вы пейте кофе, остынет.

Витя протянул руку за чашечкой, но она сильно дёрнулась; он быстро вернул её на место и огляделся по сторонам.

– Видео на флешке просмотрели?

Витя кивнул, меняясь в лице.

– Наверняка, не раз.

Витя кивнул, лицо посерело. Обозначились тёмные круги вокруг глаз.

– Недовольство, как вирус, сегодня болеет один, завтра по цепочке, остальные. Сговорились, пришли к одному знаменателю. Вы противостоите один против всех?

Витя отрицательно покачал головой.

– Скоро грядут удивительные события. Вслед за ними перемены. События сопровождаются всегда массовыми беспорядками. – Куратор остановился и посмотрел на Витю. – Вы следите за нитью моих рассуждений?

– Да.

– Вот и нужно организовать беспорядки в колониях.

– Мне?

– Неужели не соскучились? В скольких вы были, расположенных у нас?

– В трёх. И как-то не хочется.

– Правильно. Курьерами поедут ваши кореша. Но в одну, чтобы не вызвать подозрений, придётся заехать и вам. Табагинская, как на ваш вкус?

– Сойдёт.

– Тогда приступим к обсуждению деталей…

Съёмная квартира, ул. Лермонтова, 90, г. Якутск. 10 июня 2014 г.

Мужчина внимательно выслушал звонившего. «Это очень хорошо, что поиски приближаются к концу. Предложите хозяевам деньги. Любые, не скупитесь. Не получится, действуйте на своё усмотрение. Плохо другое, могут помешать властные структуры. Но на этот случай у нас есть свои козыри».

Закончив беседу, мужчина позвонил. На звонок долго не отвечали. Он терпеливо дождался ответа и, выказал недовольство долгим ожиданием, закончил словами, что пора изготовиться к прыжку.

Затем позвонил по другому номеру. Сказал пару фраз. Отключил телефон.

На кухне из холодильника вынул бутылку водки и отпил из горлышка. Волнение от последнего разговора сняло, как рукой. И подумал с сожалением, что дома ему не будет хватать этого удивительного русского релаксанта.

Дом Красноштановых, п. Белые пески. 10 июня 2014 г.

Чувство досады и обиды не покидало Айсена. Оно ещё больше увеличилось после утреней выпивки с друзьями. И по мере опьянения росло в размерах.

– Эй, Айна! – кричал от калитки Айсен, не рискуя заходить во двор. – Выйди, разговор есть.

Выглянула мать девушки.

– Здравствуй, Айсен. Зачем тебе она, не отвлекай от занятий.

«Как же, занимается!»

– Здрась, тётя Люда! Как здоровье?

– Хорошо.

– Позовите Айну. Разговор есть.

Привлечённая шумом, девушка вышла на крыльцо и увидела виновника.

– Привет, Айсен. Что нужно?

Айсен широко улыбнулся, неопределённо развёл руки.

– Хочу сказать тебе кое-что по секрету.

Мать и дочка переглянулись.

– Какие могут быть у тебя со мной секреты?

– Подойди, узнаешь.

– Мам, я на минуту, – погладила маму по плечу и подошла к Айсену.

Закусив нижнюю губу, он, намеренно ломая голос, развязно сообщил, что вчера заставил её дружка-студентика ковылять на две ноги.

– Мы ему так вломили! – похвастался он.

У Айны похолодело в груди, но она справилась с собой.

– Глядя на тебя, вижу, он в долгу не остался.

Предусмотрительно Айсен отбежал от калитки, зная реакцию девушки, и издали крикнул, чтобы сходила в лагерь и убедилась.

Бегом, вернувшись в дом, девушка засобиралась. Мама поинтересовалась, куда собираешься, дочка. Айна вкратце пересказала разговор с односельчанином.

– Жаль его мать, хорошая, отзывчивая женщина, да вот не повезло с сыновьями. После смерти отца совсем отбились от рук. – С болью в голосе произнесла Людмила Карловна.

– Мам, я к Пете. Что-то мне тревожно на душе…

Местность Дьулаанхайа, район раскопок. 10 июня 2014 г.

Поговорив с однокурсницами, Петя развернулся на месте и его взгляд привлёк небольшой предмет в земле, вывернутый кедом наружу. Наклонился и рассмотрел внимательно находку. Плоская коробочка, длиной около десяти сантиметров, деревянная, с росписью, плохо сохранившейся от лежания в земле. Соскоблив грязь, Петя раскрыл коробочку. Внутри лежал сложенный по объему найденного предмета лист бумаги.

«Реестр груза.

Первое: золото в слитках странной формы и с приисков в песке.

Второе: обнаруженная в лесу статуэтка из металла в форме тигра, приготовившегося к прыжку. Доставить в полицейское управление Томска с последующей передачей в Главное управление в Санкт-Петербург. Предмет имеет большую научную ценность».

«Статуэтка из металла в форме тигра», – подумал Петя, что-то неприятное зашевелилось у него в груди, и окинул взглядом поляну. Косиндо не нашёл.

Тайга недалеко от района раскопок. 10 июня 2014 г.

Воспользовавшись общей суетой, Эдуард Алексеевич незаметно пятясь, скрылся в лесу. Минуту-другую постоял, скрывшись в густых зарослях кустарника, убедился, что его исчезновение никого не обеспокоило и в первую очередь Глотова, он, неслышно ступая, отправился в посёлок. Отойдя на безопасное расстояние, перешёл на бег.

На его груди через ткань рубашки просвечивал холодный красный огонёк.

Его не беспокоило, что хруст сучьев под ногами привлечёт чьё-то внимание. Зверью и птицам нет внимания до бегущего по лесу человека. Кто за ним гонится или он кого-то догоняет? Поют птицы. Белки резвятся в кронах сосен. Заяц ускакал прочь, скрывшись в густой траве.

Он сминал траву и мелкие ростки кустарника, по телу хлестали гибкие ветви, он не чувствовал боли.

Сознание его отключилось; кто-то более могущественный руководил сейчас его телом.

Кабинет генерал-майора Фетисова С.Б., г. Якутск. 10 июня 2014 г.

На звонок Сильвестр Борисович отреагировал сразу.

Друг сообщил об успешно проведённой встрече. Фетисов сказал, что и его прошла в том же духе. Друг рассмеялся, не пора ли готовить новую дырочку в погоне для новой звёздочки и менять кресло в одной столице на кресло в метрополии. Синекуры в нашем случае не бывать никогда, весело ответил Фетисов и закончил любимой пословицей, что лучше быть первым в Карфагене, чем вторым в Риме.

Лесной массив вблизи от п. Белые пески. 10 июня 2014 г.

Выбежав на опушку, Эдуард Алексеевич резко остановился, едва не упав. Через поляну шёл вихлявой походкой юноша и, громко крича, словно доказывая что-то кому-то, махал руками.

Эдуард Алексеевич понаблюдал за ним и, отметив, что он один, вышел к нему. Юноша, пошатываясь, остановился.

– О! чёрт из леса, – крикнул он, – чо надо?

Эдуард Алексеевич отметил, что юноша пьян, и решил, так даже лучше.

– Информация нужна.

Юноша вытянул лицо, не понимая сути происходящего.

– Я заплачу. Хорошо.

Косиндо вынул из кармана тысячную купюру.

Юноша отрицательно помахал головой.

Косиндо добавил вторую.

– Нормально?

Юноша показал три пальца.

Косиндо добавил третью купюру.

– Тебе деньги…

Юноша протянул руку.

Косиндо отдёрнул деньги.

– Сначала информация. Вижу, любишь аргы (водку)?

Юноша улыбнулся пьяно и кивнул головой так сильно, что едва не упал, потеряв равновесие.

– Ик! и аргы[32]32
  водка (якутск.)


[Закрыть] и кыысчан, ик, тоже!

Косиндо приблизился к юноше, брезгливо морщась, от него сильно несло перегаром.

– Скажи, пожалуйста, где дом Красноштановых?

Юноша переменился в лице.

– И тебе тоже нужна эта иирээки дьахтар Айна?

Косиндо его успокоил.

– Её родители, – и протянул деньги.

Юноша вырвал купюры и рассказал, как кратчайшей дорогой пройти к Красноштановым.

Квартира В.В. Рябцева, г. Якутск. 10 июня 2014 г.

Выпитое за обедом на Витю не подействовало. Он заметил недавно за собой эту странность. Алкоголь перестал его брать. Позвонил знакомому доктору, тот успокоил, все болячки от нервов, работы без выходных и посоветовал съездить на недельку-другую в Китай или Таиланд. Медицина у них прекрасная, никакой химии, травки, сборы, мази.

Заглянув в бар, он с сожалением констатировал, глаз не остановился ни на одном напитке. Но жгучее желание расслабиться не покидало. Вытащив все бутылки на стол, Витя налил поочерёдно в коктейльный стакан водку, виски, ром, граппу, остатки ликёра «Бейлиз» и мартини. Перемешал ложечкой содержимое стакана, пригубил и искривил лицо. «Мерзкое пойло!» – подумал он и залпом осушил его.

Желанное опьянение, как озарение, сильным ударом в затылок сбило с ног, поплыла обстановка комнаты, размылись контуры предметов, пол потерял твёрдость, превратившись в мягкое облако. Полетевшие искры из глаз сменились разноцветными кругами. Дурнота, будто выпил палёной водки, поднялась вверх по пищеводу и заплескалась у самого горла, стараясь выплеснуться наружу.

Витя посмотрел на диваны, пытаясь угадать, какой из них настоящий, какой нет, сделал пару шагов на ватных ногах и плюхнулся на пол.

Последней чётко сформированной мыслью было успеть написать завтра завещание. Нет, сегодня, воспротивился разум последним желанием, тело рефлекторно дёрнулось и приняло удобную позу.

Тёмная непроглядная бездна всё глубже поглощала его…

Дом Красноштановых, п. Белые пески. 10 июня 2014 г.

У калитки Эдуард Алексеевич столкнулся с девушкой.

– Здравствуйте! – поздоровался он.

– Добрый день! – ответила Айна. – Вы к кому?

– Если это дом Красноштановых, то к вам.

Айна ответила, что он адресом не ошибся и, поинтересовалась, что ему нужно.

Косиндо спросил:

– Вы Айна? Мне о вас говорил Петя.

У девушки, будто мороз прошёл по телу.

– Что с ним?

Косиндо улыбнулся как можно доброжелательнее.

– Не переживайте, с ним всё в порядке. Я, собственно, вот по какому поводу пришёл к вам. Петя говорил, что видел у вас скульптуру тигра.

Айна облегчёно вздохнула.

– А мне наговорили…

Косиндо мягко напомнил.

– Я о тигре.

– Вы пройдите в дом и поговорите с мамой, я тороплюсь к Пете.

Девушка крикнула маме, что у нас гость и убежала.

На крыльцо вышла женщина.

– Что же вы стоите? Проходите, пожалуйста!

Косиндо прошёл к дому.

– Эдуард Алексеевич, – представился он. – Меня привело к вам одно…

Но женщина его перебила.

– Чай с пирожками с брусникой любите?

Косиндо растерялся от такой простой непосредственности вопроса.

– Ну, вообще-то, да.

– Вообще-то или да, – переспросила женщина, затем ойкнула, вспомнив что-то и, улыбнувшись, сказала: – Лезу с чаем да с пирожками, а сама не представилась! Людмила Карловна, мама Айны.

Косиндо ответил, что ему очень приятно, польстил, сказав, что с дочерью у них полное сходство, на что Людмила Карловна рассмеялась, довольная словами гостя, и что чаю с пирожками, да ещё с брусникой – а что, можно готовить и с этой ягодой, наигранно спросил он, даже не подумал бы – с удовольствием откушает.

После чаю, Косиндо повторил, что его привело к ним. Как вы успели заметить, я китаец, у нас на родине культ тигра и иметь в доме изображение или скульптуру этого прекрасного и умного животного, для настоящего китайца особая гордость. Поэтому, я хотел посмотреть на скульптуру и, по возможности, приобрести её у вас. «Деньги у меня есть», – заверил он и похлопал по правому карману рубашки. Хозяйка дома провела Косиндо в дом и показала интересующую гостя скульптуру. Косиндо почувствовал, как кровь прилила к лицу. «Столько лет искать её по всему миру, а найти где-то в Якутии! Почти рядом». И выразил желание приобрести её сразу же. Людмила Карловна возразила, сказала, что по этому вопросу нужно обращаться к мужу. Эта скульптура почти сто лет переходит по наследству от отца к сыну и пределов семьи не покидала, следовательно, вопрос продажи нужно решать с ним. «У вас что-то горит в кармане», – сказала Людмила Карловна. «Пустяки, моргает лампочка, разряжается телефон», – ответил Косиндо. Людмила Карловна хотела сказать, что деньги в другом кармане, но промолчала.

Торговый центр «Гранд-Сити», ул. Ф.Попова, г. Якутск. 11 июня 2014 г.

К зданию торгового центра со стороны поликлиники Водников приблизилась группа из трёх невысокого роста человек в поношенной, старой одежде с пластиковыми сумками, в которых виднелась яркая упаковка продуктов, в руках.

– Заберёмся под сооружение. Там на трубах и вздремнём до утреца, – сказал предводитель и первым по-пластунски проскользнул под плитами ограждения. – Давай сюда, – позвал он остальных, всё же лучше, чем бодриться на песчаном берегу.

Оказавшись под зданием, они оценили высоту технического этажа – можно ходить не горбясь. Огляделись, выбрали удобное место для лёжки: три спаренные трубы, обмотанные утеплителем. Расстелили каждый своё тряпьё и, немного поболтав, задремали.

Разбудил их визг покрышек резко остановившегося автомобиля.

Послышался металлический резкий стук двери и следом раздался капризный, как у малого дитя, женский голос:

– Ну, что, мальчики, как дела?

– Нормально, Элеонора Михайловна, – прозвучал в ответ мужской баритон. – Вы б ещё раньше приехали.

– Когда надо, тогда приезжаю, Дима, – ответила женщина наставительно. – Тебе бы всё девок по ночам сюда таскать. Как только жена не пронюхала? У тебя на лице картины ночных гулек масляными красками живописно написаны.

– Бог милует, – весело отозвался Дима.

Женщина остановилась и втянула носом воздух, сквозняком тянущий из-под здания и скривила лицо. Вынула из сумочки платочек, сбрызнула из флакончика духами и приложила к носу.

– Чо, воняет? – послышался более резкий мужской тембр.

– Воняет, Пётр Афанасьевич, – пожаловалась женщина. – Снова бомжева под зданием сортир устроила. Почему не гоняете?

– Шутите, Элеонора Михайловна, вы к ним по ветру приблизиться пробовали?

– Ладно, – смирилась с неизбежным женщина. – Через пять минут открываемся. И смотрите, чтобы ни одна вонючка через эти двери не прошла, – и указала на входную группу.

Стукнула дверь. Женщина растворилась в стекле перегородок.

Мужчины перебросились между собой парой фраз, смотри, мол, какая тонкая штучка, всё ей воняет: и бомжи, и забегаловка, только фекалка «Шанелью» пахнет. Мужчины рассмеялись и вошли внутрь.

Через некоторое время в торговый центр вошли первые покупатели. Начался обычный новый день.

– Опохмелимся, Нос, – предложил один из троицы бомжей, соскочил ловко с трубы и взял сумку. – С вечера там что-то осталось.

– Ну, дык, надоть, Юркий, настроение поднять, – ответил Нос и ткнул локтем третьего: – Слышь, Немой, опохмелиться не хошь?

Немой прищурил узкие глазки на грязном загорелом лице и закивал согласно головой.

Нос погладил его по голове.

– Никому, ты, бедолага, не нужен и никто тебя кроме нас не поймёт. – Кивнул Юркому: – Давай тару!

Юркий сунул руку в пакет. Вынул пустую бутыль, посмотрел её на просвет и растерянно посмотрел на товарищей.

– Пролилась, Нос! – в голосе Юркого послышались обидные нотки.

Нос процедил через редкие гнилые зубы:

– У тебя сейчас из носопырки…

Договорить угрозу не дал Немой. Он активно замычал, замахал руками, тыча себя в грудь и показывая пальцем на улицу.

– Чо он хочет, Юркий?

Юркий пожал плечами.

– Чёрт его знает, болезного!..

Немой продолжал мычать, но уже тише, и всё тыкал пальцем в сторону улицы, где в просвете между асфальтом и заградительными плитами мелькали человеческие ноги и колёса грузовых машин. Затем уж, совсем заискивающе посмотрел в глаза поочерёдно, то Носу, то Юркому.

Нос не выдержал и толкнул Немого под рёбра, иди уже, мол.

Вернулся он почти тотчас с пластиковым плотным пакетом. Мыча и радостно скалясь, вынул из него подгнившие яблоки и апельсины, помидоры и огурцы, полбуханки ароматно пахнущего белого хлеба и, повозившись с одеждой, вытащил из-за пояса литровую бутылку «Белуги».

Нос аж подтянулся весь при виде закуски, а уж как заблестел вставной глаз, сосредоточив внимание на водке.

– Уважил, Немой! Наша тебе с Юрким уважуха, – с лёгкой бархотцой в голосе произнёс Нос, приблизил к себе Немого и поцеловал его в лоб. – Только пахнешь ты не по-нашему, цивильно, как-то.

Немой быстро нашинковал на целлофановый пакет овощи, очистил апельсины и нарезал яблоки; хлеб разломал руками на крупные куски; налил водку в разовые стаканчики по самый верх и протянул бомжам-товарищам.

Нос и Юркий взяли стаканчики с благоговейным трепетом.

– Ну, у меня тост, – сказал Нос. – Дай бог не последняя и последняя не дай бог.

Затем Нос с товарищем не торопясь выпили.

Немой уложил неподвижных Носа и Юркого на трубы, приложил ухо к груди, затем зеркальце ко рту на предмет дыхания. Вынул из внутреннего кармана пиджака небольшой стеклянный пузырёк и полил из него бесцветной жидкостью на лица и руки бомжей. От воздействия жидкости кожа вздулась пузырями.

Потом он сходил на улицу. Вернулся с двумя небольшими картонными коробками. Вынул из каждой чёрные коробочки, величиной с небольшой книжный томик, вставил вертикально в гнездо длинную тонкую проволоку. Щелкнул тумблером. Загорелся красный огонёк индикатора.

Никто не обратил внимания на выползшего, еле стоящего на ногах пьяного бомжа в капустой напяленной одежде. Слезящимися глазками он лениво посмотрел по сторонам, зевнул и отправился, прихрамывая, к автобусной остановке через дорогу.

Внимания он не привлёк ещё и потому, что амбре от него, штормовыми волнами омывающее проходящих рядом, отбивало желание к нему приблизиться.

Зайдя за здание УФМС, бомж быстро проскользнул в припаркованный у стены микроавтобус. На карте города с отмеченными торговыми центрами, прикреплённой к стене, нарисовал ярким маркером ещё один красный круг.

Столичный рынок, торговые ряды. г. Якутск. 11 июня 2014 г.

Лена долго наблюдала за подругой, как та усердно челюстями пережёвывала резинку. На рынке пусто. Можно было попросить и выходной, но хозяин точки отказался работать один, сослался на какие-то дела. И вот уже почти час как его нет. Зацепился языком со своим нихайкой, так она называла китайцев, от «нихао» – здравствуйте по-китайски, – и торчит в своей любимой вонючей забегаловке. Лена снова кинула взгляд на подругу и её всю передёрнуло. «Ну, не устали же челюсти, – раздражённо подумала она, – будто стальную проволоку перекусить пытается».

Нина флегматично наблюдала за окружающими их людьми и скользила безразличным взглядом по пустой площади. Резинка давно потеряла вкус, но выплюнуть её не хотела. Хоть какое-то занятие. «Чо, Ленка дуется, – Нина искоса посмотрела на подругу, – смотрит зло. Бабло за прикид вернула. Чо ещё надо?»

В небе пролетел самолёт. Причина отвлечься.

– Эх, Ленка, сейчас в нём да улететь отсюда подальше к синему морю! – мечтательно произнесла Нина.

– Да кто ж нас отпустит, – откликнулась Лена. – Мать в ипотеку, блин, влезла. Всё, что в дом идёт, сразу уходит на погашение кредита.

– Решила-таки с азером расписаться? – спросила Нина.

Лена надула губы.

– По мне, лучше бы она незамужней осталась. После ухода отца, никого лучше не встретила.

– А азер?

Лена вздохнула тяжело.

– Отдушина… с семьёй в Баку. Деньги заработал, все туда. Живёт на мамкины.

Подруги замолчали.

– Давай сменим тему, – предложила Нина.

– Давай, – согласилась Лена. – Начинай!

– Видела тебя с одним прикольным типом…

– Когда?

Нина оттянула ворот сорочки и дунула за пазуху.

– Позавчера.

Лена улыбнулась.

– Никас, из Питера. Приехал к другу. Мастер тату и перманентного макияжа. – Лена посмотрела по сторонам и подняла низ майки, обнажив пупок в размытом орнаменте. – Он сделал.

– Чо это? – удивилась Нина. – Коллапс либидо, катарсис соития?

Лена дёрнула лицом.

– Роза. Правда, пока в начальной стадии работы.

Нина нагнулась и принялась рассматривать.

– Ну-ка покажи, где ты тут розу спрятала…

Но Лена быстро опустила майку и сказала, что идут хозяева.

Китайцы быстро подошли и, остановившись, сели на стулья и начали играть в китайские шашки. Игра шла с сопровождением на повышенных тонах. То и дело раздавались крики; то один, то другой приподнимались и, брызжа слюной, что-то доказывали друг другу, тыча в лицо растопыренными пальцами.

Ты смотри, заметила Лена, как они себя ещё инвалидами не сделали; Нина заметила, что на их жизни это вряд ли случится и, вынув пачку сигарет, предложила закурить. Лена взяла сигарету и прикурила.

– А тебя с кем вчера видели? – спросила она подругу из интереса, как говорят, взяла на крючок.

Нина поперхнулась дымом и смутилась.

– Так, ничего путного. Начинающий поэт и музыкант.

– Бард? – восхищённо спросила Лена.

– Типа того.

– Познакомишь?

– А вдруг отобьёшь.

– Моего питерского взамен отдам.

– Нужен он мне, пирсингованный татушник. – Нина затушила сигарету. – Потусуюсь пока с ним, а там посмотрим.

Китайцы закончили партию, и вяло перебрасывались словами-иероглифами. Один звук – один иероглиф. И так до бесконечности. К ним присоединился торгаш с третьего ряда, низенький, полный, с пухлыми губами и вечно слезящимися глазками. Поздоровался с ними, потом с девочками, на вполне сносном русском: – Привет, девчонки!

Подруги ответили в унисон:

– Нихао!

Толстяк улыбнулся и переключился на земляков. Они начали новую партию. Всё повторялось в той же последовательности: крики, махи руками, удары в грудь кулаком. Но в этом спектакле принимал участие подошедший торговец. Он одновременно был и по ту и по эту сторону баррикад. Тыкал пальцем в плечо одного, что-то подсказывая, затем переключался на второго, временами давая подзатыльник, на что тот реагировал вполне спокойно, и следовал его подсказкам. На этот раз партия растянулась на полчаса.

Финал подругам увидеть не пришлось.

Раздался звонок у одного из игравших. Он взял телефон и мгновенно посерьёзнел. Отвечал он коротко, подруги понимали одно слово «да», кивал головой и вертел ею по сторонам. Невольно и подруги посмотрели в направлении его взгляда. Эта же картина повторялась во всех торговых точках. Хозяева, вытянувшись в струнку, слушали говорящего по телефону.

– Чтобы это значило? – поинтересовалась Лена.

Нина открыла рот, но не произнесла ни звука.

Прямо к забору, ограждающему рынок, подъехали пять чёрных джипов «Лексус». Атмосфера, казалось, наполнилась тревожной вибрацией их моторов. Хозяева Лены и Нины, бросив им, что сегодня они сами сдадут вещи на хранение, подбежали к автомобилям, подгоняемые резкими окриками водителей и заполнили салоны.

Выбросив в свежий летний воздух тугую струю раскалённых выхлопных газов, сильные машины, как лошади, выбили камни из-под колёс и с места рванули в направлении аэропорта.

Лена повторила:

– Чтобы это значило? – посмотрела на подругу.

Нина скривилась, ухватилась за желудок и сказала, побежала я в туалет, видимо, чебуреки, съеденные утром, были несвежими. И бегом, бегом, рыская по пути в карманах шортов.

Лена подождала, пока подруга скроется из виду, взяла телефон, набрала номер. Дождалась ответа.

– За дядей приехали племянники, и они уехали в неизвестном направлении.

Нина, отбежав за угол, выглянула, убедиться, что подруга осталась на месте, быстро набрала знакомый номер.

– К папе приехали друзья. Они повздорили и уехали в неизвестном направлении.

Следственный изолятор МВД РФ по РС (Я), п. Кирзавод. 11 июня 2014 г.

С утра в камерах стоял гомон. С воли пришла малява, заезжает Штырь. Большинство его знали не понаслышке и ждали с нетерпением. В камере Агафона, смотрящего за сизо, молодые шныри давно навели порядок, надраили латунные ручки на двери, вымыли посуду, натёрли столовое серебро. В холодильник загрузили водку и пиво. Деликатесы ещё вчера вечером принесли с передачей.

Агафон и два лучших кореша сидели за столом и нетерпеливо ждали приезда автозака со званым гостем.

В два пополудни в ворота сизо въехал автозак. Вышли служащие сизо встречать пополнение. С поводков срывались служебные овчарки, грозным лаем приветствуя новичков.

По одному из кабины выпрыгивали и молодые первоходки, затравленно глядя по сторонам, следом выпрыгивали неудачники-рецидивисты, те уже себя чувствовали немного раскованнее.

Последним вышел на край кузова Штырь, поражая всех девственной чистотой цивильного костюма, блестящих лаком туфлей. Он окинул взглядом давно знакомое здание и радостно улыбнулся.

– Ну, что ли, здравствуйте, господа полиционеры! – поприветствовал он сотрудников сизо.

Из числа капитанов и лейтенантов выделился начальник полковник Махмудов Исмаил Махмудович.

– Здравствуй и ты, Штырь! – улыбаясь, ответил он, – неужели соскучился?

– Не поверишь, Исмаил Махмудович, ностальгия замучила: сплю и вижу родные стены. Хоть волком вой, так тоска гложет.

– Отчего же не поверю. Очень даже поверю. Отчего на «мерине» не прикатил? Порадовал бы сидельцев, жизнь-то у них скучная, развлечений мало.

Штырь, сияя улыбкой, ответил:

– Не демократично, товарищ начальник. И обижать зря корешей не хочется.

Исмаил Махмудович махнул рукой.

– Ну, давай, слезай, не тормози, демократичный ты наш. Кореша тебя заждались в камере.

ИК-1, УФСИН МВД РФ по РС (Я), конечная остановка автобусного маршрута № 1, г. Якутск. 11 июня 2014 г.

Начальник следственной части Пирогов Степан Валентинович без стука вошёл в кабинет начальника колонии.

– Вы в курсе, Максим Матвеевич, к нам приезжает Косяк?

– Не Косяк, а заключённый Косяков Константин Кириллович, – поправил Максим Матвеевич.

– Я за ним всё время слежу в городе! – с азартом выпалил Степан Валентинович. – Не за что его сюда было определять!

– Да ты успокойся, Стёпа, – посоветовал Максим Матвеевич, – вчера не было, сегодня есть за что. Се ля ви, есть такая штука.

Степан Валентинович налил из графина полный стакан воды и залпом осушил.

– А мне-то за что эта селявуха, а? – спросил он начальника, – весь четвёртый барак на ушах стоит.

– И как?

– Что – как?

– Стоят устойчиво?

– Нет, вы не понимаете…

Максим Матвеевич внимательно посмотрел на Степана Валентиновича.