Текст книги "Имперский повар 4 (СИ)"

Автор книги: Сергей Карелин

Соавторы: Вадим Фарг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Глава 14

Света удивлённо приподняла брови. Наверное, думала, кому это я собрался названивать после такого концерта. Но я не стал набирать номер, а ткнул пальцем в иконку видеозвонка. Экран вспыхнул, и почти сразу на нём нарисовалось донельзя довольное лицо Максимилиана Доды.

– А, вот и ты, мой мальчик! – бодро провозгласил он. – Заждался уже. Ну, как тебе наши пламенные борцы за справедливость? Утомительные типы, не находишь?

Я отошёл к огромному окну.

– Почему вы меня не предупредили? – спросил я. Голос прозвучал ровно и холодно, без единой эмоции. Я и не старался ничего изображать. – Я шёл туда вслепую.

Дода на том конце провода громко, от души расхохотался.

– Потому что мне нужно было, чтобы они сами тебя увидели! Поверили в тебя! Пока ты был просто талантливым поваром, ты был для них интересной игрушкой. А теперь… теперь ты их знамя. Ну, рассказывай, что за дичь они тебе напели?

Я коротко и сухо, без всяких подробностей и эмоций, пересказал всё: про их пафосное общество, про душещипательную историю с моими родителями, про предложение возглавить их правое дело и покарать негодяев.

Дода слушал, и его круглое лицо буквально светилось от удовольствия.

– Так я и думал, – хмыкнул он. – Красивая легенда, ничего не скажешь. Хотя, уверен, что большая часть из рассказанного – чистая правда. Однако я бы не верил им безоговорочно, Игорь. Не ведись на их торжественные речи. Но подыгрывай. Мне эти идеалисты тоже нужны, так что пусть тешат себя мыслью, что это они дёргают за ниточки. Мы с тобой дадим им эту иллюзию.

Я почувствовал, как меня затягивает в какую-то липкую, сложную игру, где у каждого своя цель. Игра, в которой я был и фигурой, и игроком одновременно.

– Я всё понимаю, – так же ровно ответил я. – Что дальше?

– А дальше – бизнес, – тон Доды мгновенно стал серьёзным, вся его весёлость испарилась. – Завтра в десять утра в кафе «Ротонда» на Адмиралтейской площади. Там будет мой человек из городской управы. После некоторых недавних событий он стал на редкость сговорчивым, о чём я уже говорил. Тебе нужно просто прийти и показать ему, на что ты способен. Убедить его, что твой проект – это то, что нужно городу.

– Будет сделано.

– Вот и славно. А теперь отдыхай. Завтра игра начинается по-крупному.

Экран погас.

Я опустил телефон. Ну что ж, я оказался в самом центре паутины, где каждый паук считал себя главным. И Максимилиан Дода, без сомнения, был самым жирным и хитрым из них. Но пока наши цели совпадали. Он хотел власти и влияния, а я – свою идеальную кухню и возможность спокойно работать. А раз наши дороги пока идут в одном направлении, я готов играть по его правилам. Главное – не забывать, кто тут на самом деле режиссёр.

Я повернулся. Светлана смотрела на меня огромными, широко распахнутыми глазами. Она слышала только мои реплики, но, будучи матёрой журналисткой, без труда достроила в голове и вторую половину диалога. В её взгляде читалась смесь страха, растерянности и… восхищения?

Она открыла рот, но я её опередил, подняв руку. В её глазах, как рыбки в аквариуме, метались вопросы, и она явно не знала, с какого начать.

– Одну минуту, – мягко сказал я. – Сначала – семья.

На глазах удивлённой журналистки я нашёл в контактах Настю и нажал на значок видеозвонка. Обычный звонок – это не то. Светлана молча наблюдала, развалившись в кресле.

Пара долгих гудков, и экран засиял. Сначала изображение было смазанным, а потом проявилось до смешного близкое лицо сестрицы. Огромные серые глаза, в которых плескался целый ураган восторга.

– Игорь! – почти закричала она в динамик. – Безумно рада тебя видеть! Город до сих пор только о тебе и гудит! Все уже в курсе о твоём личном шоу в Стрежневе!

Я не смог сдержать улыбку. Эта искренняя, детская радость была лучшей наградой за весь этот сумасшедший день.

– Слухи в Зареченске распространяются быстрее огня, – усмехнулся я. На заднем плане в кадр влезла растрёпанная рыжая макушка Даши.

– Да тут весь город на ушах стоит! – прокричала она, размахивая половником. – Нам сегодня каждый второй посетитель про это говорил! Поздравляем, Игорь!

Рядом с ней, как верный оруженосец, маячил Вовчик. Он выглядел ошарашенным и смотрел на меня, как на ожившую статую.

– Как вы там? – спросил я, стараясь перекричать шум кухни. – Фатима не достаёт?

Настя снова приблизила лицо к камере, и её голос стал тише.

– Странно, но нет. После той статьи в газете она будто испарилась. Никаких угроз, никаких подозрительных типов. Тихо. Даже слишком.

Я медленно кивнул. Тихо – это плохо. Очень плохо. Старая змея не уползает, она затаивается в траве, чтобы нанести удар наверняка. Она копит яд. Но пугать их сейчас не было смысла.

– Это и хорошо, – бодро соврал я. – Значит, у нас есть передышка. Как дела в «Очаге»? Справляетесь без меня?

– Ещё как! – лицо Насти снова засияло. Она развернула телефон, показывая мне нашу маленькую, но бурлящую жизнью кухню. – Люди идут и идут! Даша сегодня придумала новый медовый соус к крылышкам, так его размели за полчаса! А Вовчик… посмотри на Вовчика!

Камера сфокусировалась на парне. Он с невероятной скоростью шинковал лук. Движения были уже не неуклюжими, а чёткими и уверенными. Увидев, что его снимают, он густо покраснел, но спину выпрямил и принялся работать ещё усерднее.

– Просто машина для нарезки! – с гордостью заявила Настя.

Я смотрел на них – уставших, немного растрёпанных, но таких живых и счастливых – и чувствовал, как внутри что-то оттаивает. Вся эта столичная мишура, дорогие костюмы и фальшивые улыбки казались чем-то далёким и неважным. Моя настоящая жизнь была там, на этом маленьком экране.

Мы попрощались, и экран погас. Я откинулся на спинку дивана и сделал долгий, глубокий выдох. Якорь был брошен. Я снова чувствовал землю под ногами. У меня есть дом. И люди, ради которых стоит драться.

Я поднял глаза на Светлану. Она смотрела на меня совсем по-другому. Не как журналистка на сенсацию, а с каким-то новым, тёплым любопытством.

– Это они? – тихо спросила она. – Твоя причина?

Я кивнул, взяв в руки бокал с вином.

– Они – мой тыл. Моя крепость. Без них всё это – просто дым.

Я сделал глоток. Вино показалось вкуснее.

– А теперь, когда дома всё в порядке, можно вернуться к делам. Итак, шоу должно продолжаться.

Я открыл крышку ноутбука.

– Что это ты делаешь? – спросила она, отпивая немного вина.

– Страховку отключаю, – буркнул я и открыл почту.

В папке «Отложенные» висело несколько писем. У каждого стоял таймер отправки. Я спокойно выделил их все и нажал «Отменить».

Светлана подошла и заглянула мне через плечо. Медленно покачала головой и вернулась в кресло.

– Ты либо невероятно всё просчитываешь, – сказала она, – либо просто параноик.

Щелчок закрытого ноутбука прозвучал в тишине слишком громко.

– В моих обстоятельствах одно от другого не отличить, – ответил я.

Я отодвинул ноутбук и придвинул тарелку с обедом. Принялся есть, не заботясь о манерах. Светлана молча наблюдала, а потом её журналистское любопытство пересилило шок.

– Расскажи о своей семье, – вдруг попросила она. – О сестре.

Я прожевал и проглотил.

– Она хорошая, – коротко ответил я.

– А родители? В особняке ходили слухи…

Вилка замерла у меня в руке. В голове всплыли чужие, выцветшие картинки. Добрый, немного робкий отец, от которого всегда пахло мукой и горькими травами. Совсем маленькая Настя, вцепившаяся в его фартук. Это были воспоминания Игоря, не мои. Моё детство было совсем другим, и рассказывать о нём я не собирался.

– Они умерли, – отрезал я. – Больше тут не о чем говорить.

Светлана почувствовала ледок в моём голосе и сменила тему.

– Ты у отца научился готовить?

Я криво усмехнулся. Отец Игоря, может, и был неплохим поваром, но до шеф-повара ему было как до столицы пешком. Всё, что я умел, – это результат двадцати лет адской работы на кухнях в другом мире.

– Что-то вроде того, – уклончиво бросил я.

Я видел, что её ответы не устроили, но этот допрос пора было заканчивать. Я ткнул вилкой в сторону ноутбука.

– Хватит копаться в прошлом. Давай о будущем. О нашем шоу. Завтра я иду к человеку из Управы, и мне нужно прийти с готовой идеей. Мы должны врезать первыми, да так, чтобы у них дух захватило.

Это сработало. В её глазах снова вспыхнул азарт. Она тут же пододвинула к себе блокнот.

– Так. Главная идея? Что мы скажем зрителю?

– Мы покажем людям, что их всю жизнь кормили дрянью, – заявил я. – Что настоящая еда – это свежие продукты и умелые руки, а не волшебный порошок. Наше шоу – это революция. Прямо на их глазах.

Воздух в номере сразу стал другим. Напряжение ушло, сменившись гулом творческой энергии. Мы оба с головой ушли в работу.

– Нужна рубрика, где я беру популярное блюдо и разбираю его на части, – предложил я. – Показываю, из чего его лепят, а потом готовлю по-нормальному. Назовём «Анатомия вкуса».

– Отлично! – подхватила Света. – И обязательно нужен вызов от зрителей! Пусть присылают рецепты своих фирменных блюд, а ты попробуешь сделать лучше. Представляешь, какая-нибудь хозяйка из глухой деревни бросит тебе вызов! Рейтинги будут сумасшедшие!

– Только если я всегда буду побеждать, – хмыкнул я.

– А ты можешь проиграть?

Я посмотрел на неё, и мы рассмеялись.

Идеи сыпались одна за другой. Мы строчили их на салфетках, в блокноте, спорили и тут же соглашались. Придумали «Охоту за вкусом» – рубрику, где я буду находить в аптеках и алхимических лавках настоящие специи и рассказывать, для чего они на самом деле нужны. Даже набросали пару едких шуток для первого выпуска.

Мы сидели в тёплом свете лампы, среди исписанных салфеток и пустых тарелок, и я поймал себя на мысли, что давно не чувствовал такого азарта. Простого, понятного азарта, когда ты создаёшь что-то с нуля. Рядом сидела уже не настырная журналистка, а настоящий партнёр.

– А в конце каждого выпуска, – мечтательно сказала Светлана, глядя в потолок, – ты будешь готовить что-то невероятное. И вот, когда камера наезжает на блюдо, ты говоришь свою коронную фразу…

– Какую ещё фразу? – удивился я.

– Ну, что-то вроде… «Приятного аппетита, и пусть вкус всегда будет с вами!»

Я фыркнул.

– Звучит как проклятие какое-то.

Мы снова рассмеялись и продолжили.

Света перебралась ко мне на диван, чтобы рассмотреть мои наброски поближе. Она внимательно изучала расположение кухни, которую следовало возвести на сцене, и давала советы о том, что, куда лучше поставить, чтобы сложилась идеальная картинка.

А потом снова открыла свой блокнот и что-то быстро записала.

– … и вот тут, – горячо зашептала Светлана, тыча пальцем в свои каракули, – когда ты будешь говорить про шафран, про то, что им красят платья, не зная его настоящей цены, камера покажет твои пальцы. Крупным планом. Ты берёшь одну тычинку, вот так… а я в этот момент…

Она резко повернулась ко мне, видимо, чтобы оценить мою реакцию на её гениальную идею, и осеклась.

Наши лица оказались совсем близко. Так, что я мог почувствовать аромат её духов и вина. Рабочий блеск в её глазах сменился чем-то другим. Голодным. Тот же азарт, но направленный уже не на работу, а на меня.

Разговор затих. В номере стало очень тихо. Я видел, как она на мгновение задержала дыхание.

– Знаешь… – прошептала она, и её голос стал ниже. – Рядом с тобой невозможно сосредоточиться.

Она медленно, почти не дыша, подалась вперёд.

– Я хочу тебя, Белославов.

И её губы впились в мои.

Этот поцелуй был глубоким и требовательным. Она точно знала, чего хочет.

Мои руки сами легли ей на талию и притянули ближе. Её пальцы сжались на моих плечах, а потом зарылись в волосы на затылке. Блокнот с гениальными идеями съехал с дивана и тихо упал на ковёр, но нам обоим было уже всё равно.

Вся эта сумасшедшая информация о гильдии, проблемы, усталость – всё это копилось внутри и требовало выхода. И вот он нашёлся.

Моя рука скользнула ей под блузку, на горячую гладкую кожу. Она тихо простонала мне в губы и принялась расстёгивать пуговицы на моей рубашке. Нетерпеливо, почти срывая их.

Не разрывая поцелуя, я завалился вместе с ней на диван. Её блузка полетела в одну сторону, моя рубашка – в другую. Работа, интриги, Дода и Алиева – всё это куда-то исчезло.

Это не было любовью или нежностью. Просто чистая страсть. Отличный способ сбросить стресс и снова почувствовать себя живым. Почувствовать, что у меня есть это молодое, сильное тело, которое хочет жить.

Идеальная разрядка. То, что доктор прописал.

* * *

Ночь. За окном наконец-то стих вечный гул машин. В комнате было темно, только луна через щель в шторе бросала на пол бледный прямоугольник света.

Рядом, на здоровенной кровати, спала Светлана. Дышала ровно, раскинув руки. Просто уставшая женщина. И, чёрт возьми, красивая.

А мне не спалось. Тело получило свою дозу адреналина и хотело отдыха, но голова… моя проклятая сорокалетняя голова работала без остановки. Она уже разложила по полкам вечерний разговор с Додой, прокрутила звонок Насте и теперь требовала план действий. Какой уж тут сон.

Я осторожно, чтобы не разбудить Светлану, выбрался из-под её руки и на цыпочках прошмыгнул в гостиную. Тут царил наш творческий бардак: разбросанные по полу салфетки с какими-то схемами, пустые бокалы, блокнот на ковре. Результат мозгового штурма, плавно перетёкшего в нечто иное.

Прошёл на кухню, не включая свет. Знал, что меня там уже ждут.

Так и есть: на столешнице, прямо в пятне лунного света, сидела знакомая серая тень. Длинные усы дёргались, а глаза-бусинки неотрывно следили за мной.

– Не спится, шпион? – тихо спросил я.

– Работа, шеф, – пискнул Рат. Голос тонкий, но деловитый. – Ждал отчёта. Ну, как тебе новые «родственнички»? Раз ты целый, значит, приняли неплохо.

Я молча открыл холодильник и достал тарелку с остатками гостиничной стряпни. Специально оставил – знал, что ночной гость не побрезгует. Поставил тарелку на столешницу.

Рат фыркнул, но с явным удовольствием вцепился в кусок мяса так, будто неделю голодал.

– Спасибо, конечно, – прочавкал он, не отрываясь. – Почти съедобно. Но мои столичные ребята… – он поднял на меня свои хитрые глазки, – ждут обещанного банкета. Они проделали долгий путь, и их терпение не вечно, шеф.

Этот мелкий шантажист умел набивать себе цену.

– Я помню. И банкет будет, – спокойно ответил я. – Такой, что внукам рассказывать будете. Но сначала – новая работа.

– Слушаю, – Рат доел кусок и тщательно умылся лапками. – Больше работы – больше сыра. Всё просто.

Я отошёл к огромному окну и раздвинул шторы. Внизу, как на ладони, лежал ночной город. Огромный, равнодушный, спящий. Паутина улиц, утыканная жёлтыми огоньками фонарей.

Ткнул пальцем в темноту, где вдалеке тускло светился шпиль Адмиралтейства.

– Завтра иду смотреть помещение для нового «Очага». Вон там, рядом с Имперским банком, – я примерно обвёл пальцем район. – Мне нужно знать об этом квартале всё. Кто там живёт, кто заправляет делами. Какие лавки, какие конторы. Чьи люди там ошиваются. И главное – есть ли там кто-то от графа Ярового. Мне нужны все глаза и уши твоей братии.

Рат доел свой ужин и принялся тщательно умываться, совсем как какой-нибудь аристократ-чистоплюй. Сейчас он был не наглым хвостатым попрошайкой, а деловым партнёром.

– Серьёзная работа, шеф, – пискнул он. – Сил понадобится много. Мои парни захотят гарантий. Одним вчерашним мясом сыт не будешь.

Крыс был прав. Я просил не только подслушать болтовню за стенкой, но и устроить настоящую слежку.

– Гарантия – моё слово, – твёрдо ответил я. – Как только откроемся, в самую первую ночь, ещё до первого клиента, я устрою им такой пир, какого они в жизни не видели. Сыры, зерно, вяленое мясо – смогут утащить столько, сколько влезет.

Я замолчал, давая ему подумать.

– Но сейчас, Рат, кормить здесь такую прорву – значит сразу спалиться перед охраной. Это лишнее внимание и опасность для всех нас.

Крыс замер, склонив голову набок. Усы мелко подрагивали. Я прямо видел, как в его мелкой башке крутятся шестерёнки. Он взвешивал риски, голод стаи и моё обещание.

Наконец он коротко кивнул.

– Я им объясню. Поймут. К утру будет первый отчёт. Но помни, шеф, – он серьёзно посмотрел на меня, – крысы долгов не забывают. Ни хороших, ни плохих.

С этими словами он спрыгнул со стола и серой тенью метнулся под кухонный шкаф. Пропал так тихо, что я и ухом не повёл.

* * *

Я не спал всю ночь. Просто стоял у окна с чашкой давно остывшего кофе и думал. Голова не гудела от усталости, наоборот – в ней всё встало на свои места.

Картина вырисовывалась та ещё. С одной стороны – пафосные аристократы из гильдии. С другой – людишки графа Ярового, и он сам, явно точщие на меня зуб. Над всеми ними – хитрый лис Дода, инвестор, пытающийся заработать на всех сразу.

Где-то рядом крутится аптекарша Вероника, которая знает о травах куда больше, чем говорит.

Хорошо, что в тылу всё в порядке. Моя маленькая армия в Зареченске – Настя, Даша, Вовчик, а теперь ещё и Кирилл. Мой якорь в этом сумасшедшем мире. А под ногами – целая шпионская сеть из голодных и очень мотивированных крыс. Неплохой набор для старта.

Я сделал последний глоток холодной гадости. Все они – и аристократы, и Дода – считают меня фигурой в своей игре. Пешкой, которую можно двигать, как им удобно. Кто-то видит во мне оружие, кто-то – дойную корову.

Наивные. Они просто ещё не поняли, что я не играю по чужим правилам.

За спиной зашелестели простыни. Светлана села на кровати, щурясь от утреннего света и прикрывая одеялом наготу. Она посмотрела на меня – уже собранного, одетого, – и её взгляд мгновенно прояснился. Я видел, как из него исчез вчерашний азарт. Осталась только тихая настороженность. Она поняла, что пока она спала, что-то изменилось.

Я обернулся и встретил её взгляд с лёгкой, уверенной усмешкой.

– Доброе утро, партнёр, – мой голос прозвучал спокойно, но твёрдо. – Пора работать.

Глава 15

Мы со Светой сидели в кафе «Ротонда». Уютное место в самом центре Стрежнева, где приятно пахло кофе и сдобой. За огромным, во всю стену, окном начинался ноябрь. Солнце светило ярко, но совсем не грело, а люди на улице ёжились и прятали носы в воротники.

Прямо через дорогу на нас смотрел старый Имперский банк. Огромная серая громадина с пустыми, тёмными окнами, похожая на спящего каменного монстра. И вот в этого монстра Максимилиан Дода и собрался вдохнуть жизнь. Моими руками, естественно.

– Волнуешься? – спросила Света, аккуратно помешивая ложечкой пышную пенку на своём капучино.

В своём строгом костюме она выглядела очень по-деловому.

– Нет, – я отхлебнул свой чёрный кофе. Гадость редкостная. Горький, пережжённый, будто бариста просто сгрёб в турку горсть углей из мангала. – Прикидываю, во что мы ввязались.

В этот момент колокольчик над дверью звякнул, и в зал вошёл незнакомец. Я его сразу узнал, хотя видел впервые. Есть такой тип людей, от которых за версту несёт казёнщиной, сколько бы ни стоил их костюм.

Высокий, тощий, с блестящей на свету лысиной и длинным носом, на котором сидели круглые очки. Он оглядел зал, заметил нас и, просияв, направился к нашему столу. Прошмыгнул между мебелью на удивление проворно для своей несуразной фигуры.

– Господин Белославов? Станислав Печорин, – представился он, протягивая руку.

Ладонь у него оказалась вялая и прохладная. Но в самом конце пальцы вдруг сжались неожиданно сильно, почти как клещи. Проверял хватку.

– Весь Стрежнев о вас гудит, – добавил он, усаживаясь и мельком взглянув на Светлану.

– Надеюсь, не как на пожаре, – спокойно ответил я.

Печорин усмехнулся одними губами.

– Всякий гул хорош, кроме похоронного. Господин Дода рассказал мне про вашу идею… Превратить этот мавзолей, – он кивнул на банк, – в храм вкуса. Смело. Я люблю смелые идеи.

Он выдержал паузу, изучая меня своими маленькими глазками.

– Особенно, – он чуть наклонился к нам, – когда эти идеи могут подвинуть с насиженного места таких людей, как граф Яровой. Он тут слишком долго всем заправляет. Пора бы и честь знать.

Я откинулся на спинку стула. Кажется, всё идёт по плану.

– Но ведь и риски немалые, – заметил я. – Граф вряд ли обрадуется такому соседству.

Печорин снова улыбнулся, на этот раз шире.

– Не обрадуется, – легко согласился он. – Но я привык доверять чутью Максимилиана. И, скажу честно, – тут он почти незаметно мне подмигнул, – обещанному проценту. Я человек практичный, господин Белославов.

И в этот момент он мне даже понравился. Есть что-то честное в людях, которые не прячут свою жадность за красивыми словами. С такими проще. Сразу понятно, какой монетой платить, чтобы механизм завертелся.

– Что ж, господин Печорин, тогда я рад, что наши интересы совпадают, – кивнул я.

– Вот и замечательно! – он хлопнул себя по коленям. – Считайте, первый шаг мы сделали. Завтра-послезавтра я улажу бумажные дела для официального осмотра здания. А все планы и отчёты скину вам на почту уже сегодня вечером.

Он резко поднялся.

– Был рад знакомству. Думаю, у нас всё получится.

Он ещё раз пожал мне руку и, кивнув Свете, так же быстро выскользнул за дверь, растворившись в толпе.

Мы помолчали, глядя на пустой стул.

Как только тощая спина чиновника скрылась в толпе за окном, я позволил себе шумно выдохнуть. Напряжение, которое я даже не замечал, потихоньку отпускало.

– Поздравляю, шеф, – хмыкнула Светлана. – Кажется, мы его купили. С потрохами.

Я молча покрутил в руках чашку с уже остывшим кофе.

– Я ему не верю, – наконец сказал я. – Ни одному его слову.

– И правильно, – кивнула она, лениво помешивая ложечкой остатки пены в своей чашке. – Таким верить – себя не уважать. Но нам и не нужна его вера. Дода поманил его деньгами, и теперь этот хмырь землю рыть будет, чтобы их получить. Его жадность – лучшая гарантия.

Не успела она договорить, как мой смартфон, лежавший на столе, коротко звякнул. На экране – знакомое имя: «Максимилиан Дода». Я только бросил взгляд на Светлану и нажал на кнопку приёма.

– Ну что, Игорь, как тебе мой ручной карьерист? – прогремел в трубке довольный голос Доды.

– Он даже не пытается скрыть, что работает за процент, – ровным тоном ответил я, глядя в окно.

Дода громко рассмеялся.

– А за что ещё ему работать, мальчик мой? За идею? Ха! Именно поэтому теперь он у меня на коротком поводке. Никаких тебе сюрпризов, никакой болтовни про долг и честь. Просто деньги. Он сделает всё, что нам нужно, и сделает это быстро. Так что готовься, скоро работы будет выше крыши.

– Я готов.

– Отлично. Жду наброски по проекту. Не тяни.

Короткие гудки.

Я сунул телефон в карман. Светлана смотрела на меня с хитрой усмешкой.

– Ну вот, – произнесла она. – Один есть. Что дальше по плану?

Я допил последнюю каплю мерзкого кофе и поморщился.

– Дальше – телевидение. Надо ковать железо, пока горячо. Не будем ждать, пока они остынут. Давай номер твоего продюсера.

Светлана на секунду замерла, удивлённо моргнув. Видимо, думала, что мы сейчас пойдём домой, переваривать успех. Но какой смысл тянуть? Момент нужно ловить.

– Прямо сейчас? – в её голосе смешались шок и азарт.

– Прямо сейчас, – я протянул руку. – Диктуй.

Она быстро нашла контакт в смартфоне и продиктовала цифры. Я тут же набрал. Светлана подалась вперёд, затаив дыхание, и попыталась прислушаться к гудкам.

На том конце провода творился какой-то ад. Кто-то орал, что-то с грохотом упало, и сквозь этот шум пробился запыхавшийся мужской голос:

– Да! Слушаю!

– Добрый день, – максимально спокойно начал я. – Меня зовут Игорь Белославов. Я звоню насчёт…

Договорить мне не дали.

– Белославов! – заорали в трубку так, что я чуть не оглох. – Слава богам, вы позвонили! Мы тут все на ушах стоим! Господин Увалов ждёт вашего решения! Мы можем встретиться? Вы приедете? Прямо сейчас? Я всё отменю!

Я молча отвёл телефон от уха и посмотрел на Светлану. Её глаза стали просто огромными.

На моём лице сама собой расплылась довольная ухмылка. Я прикрыл динамик ладонью и шепнул Свете:

– Кажется, мы им нужны больше, чем они нам.

Она только растерянно хлопнула ресницами.

Я снова поднёс телефон к уху.

– Да, мы можем приехать, – всё тем же ровным тоном ответил я, хотя внутри хотелось засмеяться в голос. – Будем у вас через полчаса.

– Ждём! С нетерпением ждём!

Я бросил телефон на стол. Светлана смотрела на меня горящими глазами.

– Что это было? – выдохнула она. – Они… они что, на всё готовы?

Я молча кивнул, кидая на стол несколько купюр за нашу бурду.

– Похоже на то.

Мы поднялись. Я накинул пальто. Всё складывалось даже лучше, чем я планировал. Гораздо лучше.

* * *

Как я и обещал, добраться до телецентра удалось за кратчайшее время. Нас встретил знакомый Светы, высокий, но какой-то «загнанный» мужчина, лет под сорок.

– Господин Белославов! Света! Прошу, сюда! Господин Увалов уже ждёт!

Он тащил нас по лабиринту коридоров, на ходу бормоча что-то про фурор, который произвёл кулинарный конкурс. Я молча кивал, а сам вертел головой. Следовало всё запомнить, ведь мы будем здесь работать, скорее всего, достаточно долго.

Кабинет Увалова был на самом верху. Огромный, с окном во всю стену и видом на город. Сам хозяин не сидел за столом, а стоял у окна, но едва мы вошли, тут же развернулся и с широкой улыбкой шагнул навстречу.

– Игорь Белославов! Наконец-то! – его рукопожатие было коротким и сильным. – Светлана, рад вас видеть. Присаживайтесь. Кофе?

Мы отказались. Хватит с нас утренних экспериментов.

– Итак, – Увалов плюхнулся в своё громадное кресло. – Судя по тому, что вы здесь, решение о шоу положительное. Так и чем вы хотите меня порадовать?

Он откинулся на спинку и вперился в меня взглядом. Мой выход.

– Господин Увалов, очередное проходное кулинарное шоу никому не нужно, – начал я спокойно, глядя ему прямо в глаза. – Люди забыли, какой должна быть еда. Они сыплют в кастрюли порошки с дурацкими названиями и думают, что это магия. Они лечат кашель розмарином, вместо того чтобы запечь с ним баранью ногу.

Я говорил не о рецептах, а о простом и понятном обмане. О том, как лавровый лист из алхимического реагента снова станет обычной приправой для супа, а шафран перестанет быть краской для дешёвых платьев.

– Моё шоу не о том, как готовить. Оно о том, из чего готовить. Мы покажем честную еду. Вот и всё.

Я замолчал и перевёл взгляд на Светлану, и та тут же подхватила. Она говорила уже не об идеях, а о деньгах. О рейтингах. О том, как рубрика «Анатомия вкуса» взорвёт «Сеть». О скандалах с монополистами вроде Алиевых, которые поднимут интерес до небес.

Мы работали как настоящая команда. Я давал идею, она – способ её продать. Увалов слушал молча, не перебивая, только его пальцы тихо отбивали дробь по подлокотнику.

Когда Света закончила, он с минуту сидел тихо, а потом вдруг громко, от души расхохотался.

– Поразительно! Просто поразительно! – воскликнул он, вытирая выступившие слёзы. – А этот болван Гороховец хотел закрыть ваше шоу? Какая глупость! Господа, я в восторге!

Он с шумом хлопнул ладонью по столу.

– Я даю вам всё! Лучшую студию, новое оборудование, прайм-тайм. Делайте что хотите! Но…

Увалов вдруг посерьёзнел.

– Есть одно «но».

В кабинете повисла тишина. Я почувствовал, как напряглась рядом Светлана. Смотрел прямо на директора. Главное – не дёрнуться. Не отвести взгляд.

– Но… – Увалов сделал паузу, явно смакуя момент. – Есть одно условие. Я хочу запустить шоу на следующей неделе.

Он наклонился вперёд, впиваясь в меня взглядом.

– То, что вы устроили на конкурсе, разнос Алиевых в газетах… Это сейчас самая горячая тема. Через месяц о вас никто и не вспомнит. Надо ковать железо, пока горячо. Вы готовы, господин Белославов? Всего пара дней. Или ничего.

Краем глаза я увидел, как дёрнулась Светлана. Ещё бы. Пара дней. Он что, издевается?

Светлана умоляюще посмотрела на меня. Её глаза кричали: «Проси месяц! Не соглашайся!». Любой адекватный человек на моём месте начал бы торговаться. Но это был тот самый шанс, который нельзя упускать.

Я выдержал его взгляд.

– Мы будем в эфире, – мой голос прозвучал ровно, хотя внутри всё сжалось. – У меня уже практически всё готово.

Это была, конечно же, наглая ложь. Не было готово абсолютно ничего, кроме пьяных набросков на салфетках и бешеного желания ввязаться в эту авантюру. Судя по ошарашенным глазам Светланы, даже она мне поверила.

В кабинете повисла тишина. Увалов переводил взгляд с меня на Светлану и обратно. Потом его лицо медленно расползлось в широченной улыбке. Он резво поднялся, обошёл стол и протянул мне руку.

– Вот это деловой подход! – басовито сказал он. – Знал, что в вас есть стержень, Белославов!

Его ладонь сжала мою так, что чуть кости не треснули.

– Считайте, договорились. Мой продюсер свяжется с вами, чтобы уладить формальности. Добро пожаловать в команду!

* * *

Такси мчало нас через вечерний город, сверкающий тысячами огней. Запыхавшийся продюсер лично провожал нас до машины, чуть ли не сам распахнул дверцу и махал рукой, пока мы не скрылись за поворотом. Словно провожал особ королевской крови.

Светлана молчала, пока мы не отъехали от телецентра на приличное расстояние. Она просто сидела, вцепившись в свой блокнот, а потом её будто прорвало. Она резко развернулась ко мне, и в полумраке салона я увидел, как горят её глаза.

– Игорь, ты спятил! – зашипела она. – Какое ещё «всё готово»? Да у нас пусто! Ничего нет, кроме пары набросков на салфетке! Как ты собрался запускать шоу? Это же нереально!

А я спокойно смотрел в окно на мелькающие витрины и снующих по делам прохожих. Усталости не было и в помине, наоборот – по венам бежал чистый адреналин, разгоняя кровь.

– Всё реально, Света, – я усмехнулся, не глядя на неё. – Был бы бюджет и толковые люди.

– Какие люди? Какой бюджет? – она уже почти срывалась на крик. – Я ничего не понимаю! Утром чиновник из Управы, до этого эти твои разборки с Алиевыми, теперь шоу с немыслимыми сроками! Ты как вообще со всем этим справляешься? Ты кто такой, Игорь?

Её голос дрогнул. Это была уже не просто злость. В нём смешались страх, недоумение и даже какое-то странное восхищение. Она смотрела на меня, как на фокусника, который только что заставил левитировать рояль.

Тут я повернулся к ней. Улыбка сползла с моего лица. Наверное, в этот момент взгляд у меня стал совсем другим. Не двадцатилетнего мальчишки, а взрослого, уставшего мужика, которого жизнь помотала как следует.

– Поверь, – сказал я тихо, но так, чтобы она услышала каждое слово, – в моей жизни бывали проблемы и похуже, чем устроить кулинарное шоу.

Светлана замолчала. Она просто смотрела на меня во все глаза, и я видел, как паника в её взгляде медленно сменяется задумчивостью. Кажется, до неё наконец-то начало доходить, что рядом с ней сидит не просто наглый и талантливый выскочка. А кто-то совсем другой.