Великая империя зла (СИ)

Текст добавлен: 6 сентября 2016, 23:21

Текст книги "Великая империя зла (СИ)"

Автор книги: Сергей Пилипенко

Жанр:

Альтернативная история

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Назад к карточке книги

Казачий атаман осторожничал, то и дело, поглядывая куда-то на юг.

"Может, он кого-то ждет,"– думал про себя эмир, тоже иногда поглядывая в ту сторону.

Но, время шло, а никого не было.

В конце концов, эмиру надоело все это, и он сказал прямо:

– Вы кого-то ожидаете или должно что-то произойти?

– Да, – нехотя согласился атаман, поняв, наконец, что эмир догадался, – я жду вестей из Москвы. Должен подоспеть мой посыльный.

– А что, с этими вестями может измениться суть наших переговоров?

– И да, и нет, – так же нехотя пожимая плечами, отвечал Иван Лихо.

– Тогда, прощайте, – тут же среагировал на это эмир, – мне незачем терять время на пустую болтовню, к тому же, с людьми, не имеющими ничего общего с царским двором.

– Откуда вы это знаете? – изумился атаман.

– Да, все просто, – отвечал ему Абдах, – вы не знаете сами, чего хотите, а значит, чего-то боитесь. А, бояться, вы можете только одного – самой власти. Если бы вас направил сюда царь и вручил вон ту грамоту, все давно бы было решено. У вас что, очередной заколот?

– Да, – прямо ответил Иван Лихо, – и я жду вестей, чем все это закончилось.

– А как оно может повлиять на ход наших переговоров?

– Очень просто. Если сменится государь, то изменимся и мы, и пересмотрим все сызнова.

– Да? – удивился теперь эмир. – А откуда такая уверенность в этом?

– Не знаю, – прямо сказал атаман, – так всегда было у нас на Руси. Меняется царь – меняются все. Кто плясал – начинает править, а кто правил – сидит в темнице, если ему до этого не отрубили голову.

– И давно у вас так? – поинтересовался Абдах.

– Да, с самого сызмальства так, – откровенно признался атаман, – я ведь здесь не по своей воле, а послан казаками, которые хотели бы отдохнуть от ваших набегов.

– Это не я, и не мои верноподданные. Это кирсары, бандиты и другие народы, – отвечал ему, глядя в глаза, эмир, – если бы я воевал, то об этом бы знали все, включая и вас самих.

– Я вам не верю, – сурово произнес Иван, – вы хотите сказать, что это не турки забирают наших людей в плен и делают из них нехристей...

– Я такого не говорил, – сразу же ответил эмир, – вы, очевидно, не поняли. Я сказал, что это не мои верноподданые. А кто они – турки, либо персы, либо те же татары – роли не играет. Главное то, что они не состоят у

меня на службе.

– Враки все это, – прямо отвечал атаман, – вы специально так говорите, скрывая истинные свои побуждения.

– Ну, почему же? Я вовсе не хочу оправдываться в чьих-то глазах. Я говорю, как оно есть на самом деле. Это уже вы судите со своей, как у вас говорят, колокольни. Это вам хотелось бы видеть во мне врага и моих подданных, так как это исключает второе – бандитизм и обычный разбой, которым, кстати, не гребуют и ваши люди, одевая такие же похожие одежды. Так что, давайте не будем искать виноватых. Мы воины, а воинская честь и достоинство обязывают говорить откровенно. Я думаю, вы понимаете, о чем я веду речь?

От удивления у атамана немного расширились зрачки глаз.

– Не знал я, что вы так хорошо осведомлены о наших делах. Ну что ж, коли так, то давайте говорить начистоту. Вам нужно больше серебра и золота, той же руды, меди и другого. Так вы это получите, не смотря ни на какие запреты. А взамен – давайте решим: вы со своей стороны оградите нас от этих бандитов, если это так, как вы говорите.

– А как же царь? – усмехнулся немного эмир.

– А что он? Царь далеко, в Москве, а мы тут. Нам и решать что по чем.

– Но, копи находятся не здесь, – указал ему сразу эмир.

– Пусть это вас не беспокоит. Это уже наши заботы. Ну что, по рукам?.. Хотя нет, у вас ведь так не принято. Давайте составим договор.

– Мы не будем ничего предпринимать, пока сюда не явится ваш посол и не исповедует мне волю вашего царя. Он во главе. Ему и решать.

– Есть еще и вече.., – начал, было, атаман.

– Знаю я ваше вече, – тут же ответил эмир, махнув почему-то рукой, – там так же решается, как и сейчас. Кто посильней и проворнее – тот и овладел чем-либо, или тому и козырь в руки. Скажите, атаман, почему вы сами не хотите стать царем, только честно?

– Крови не те, – снова честно признался Иван, – у царей ведь другие, а я из простых.

– Ну и что? – удивился эмир. – У нас многие из простых, но веками пробиваются выше и обретают власть.

– Да, знаю я, – так же махнул рукой атаман, – все у вас так же, как и у нас. Вера разве что разная, да по-разному одеваемся.

– Здесь я согласен в последнем, но вот, что касается предыдущего – отвечу откровенно. Немного не так, как у вас. Наши люди стремятся видеть хорошее в своих правителях и желают им подчинить себя, а у вас наоборот. Что ни царь, то заколотник или бунтарь. Поэтому и люди такие, вернее думают так же, как и он сам, что все им доступно и все

разрешено. Возьмите тот же разбой и другое, или хотя бы себя. Вы приехали без воли царя. Что ж, похвально, коли царь у вас глуп, как вы говорите. Но, что-то творить у него за спиной – это удел врага, а не друга и добродетеля. Возведите другого царя, если хотите и подчинитесь ему все, а то, что не веся, то буйство супротив него же. Так ведь у вас происходит?

И снова Иван подивился эмирскому знанию языка и их жизни, но все же, не признал своих ошибок.

– Нет ничего такого у нас. Мы все любим царя и исполняем его волю.

– А его ли? – снова уколол эмир.

– Тут все указано, – и он показал пальцем на грамоту.

– Знаю я эти письмена, и как они делаются, – с улыбкой отвечал Абдах, – у вас, что ни царь, то свой род и к этому документ имеется. Летописцы не успевают переписывать те же имена и грамоты предыдущих. Думаете, я не знаю, как это делается?

– Думаю, знаете, – ответил атаман, – у вас, наверное, то же творится.

– Так, да не так, – передразнил его по-русски эмир, – бывали случаи, что и у нас пытались это сделать, но султанские экумены – люди не простые. Их не подкупишь. Они служат Аллаху и смертью не запугаешь.

– Да, не верю я всему тому, – засмеялся Иван, – все и у вас так же, разве что буквы и имена другие.

– Да, это верно, что другие. Только и отношение к этому другое. У нас бы никто не стал переписывать, а просто уничтожил бы и все. Зачем летопись искажать. Пусть лучше ничего не будет.

Иван Лихо на минуту задумался и уже более серьезно сказал:

– Может, в последнем вы и правы, но вот в другом не соглашусь. У нас хорошие люди, только вот цари плохие, поэтому и бедствуем.

– Не цари плохие, – повторил ему эмир, – а вы такие, так как не слушаете их же. Скажите, сколько у вас покарано безбожников за последнее время?

– Не знаю,– замялся Лихо, явно не ожидая такого вопроса.

– А сколько наказано по заколоту, – не отставал от него эмир, – сколько побито за непослушание, и сколько разбито голов за тунеядство среди простого люду? Что, не знаете? Вот так и идет у вас из лета в лето. Царь говорит, а вы слушаете и делаете по-своему. Те же купцы, в обход мыта, что творят, а казна недополучает. Поверьте, уж я то знаю все это. Так, кто же во всем этом виноват? Царь? А, что он один может сделать со своей стражей? Разве что, покарать кого одного из ближних бояр, или высечь на площади. Так от одного этого ничего не изменится. В каждом городе все творится, как хочется, и все сходит с рук. Поэтому, и царь плохой , и вы в темноте да в обиде.

Атаман краснел, и по мере скопления вопросов, его лицо все больше и больше становилось багровым. Казалось, он сейчас лопнет, как спелый овощ от налитого в нем сока.

– Не знаю ничего подобного, – только и сказал он, отводя взор в сторону.

– Я знаю, все это неприятно слушать из уст басурмана и изувера, какими вы нас считаете, но иногда нужно смотреть правде в глаза, какая бы она не была.

– Все одно – цари плохие, – не унимался почему-то Иван Лихо.

– Возможно, – согласился на этот раз и эмир, – но, ведь не одним царем мир красен. Люди-то его приводят к власти, даже в любом заколоте. Так, что же, они не видят, кого возводят? Не-е-т. Тут другое. Каждому просто хочется занимать ту высокую ступень. Оттого и заколоты случаются. От того и нет у вас добра. Зависть гложит ваши сердца, и скука от безделия. Вот, в чем разница между вами и нами.

– А, у вас что, каждый знает свое дело?

– Да, – отвечал ему Абдах, – и не стремится занять более высокое место, если видит, что он недостоин его. Есть и у нас разбойники и те же бедельники, но их мало, так как тяжкий хлеб заставляет трудиться много, а у вас он с неба сыпется, а вы даже не хотите его подобрать...

Им все же не дали договорить. Где-то вдали показался скачущий во всю прыть всадник с белым флажком на его не очень большом копье.

Иван Лихо сразу же вернулся к своим людям и, сев на лошадь, поскакал тому навстречу.

Спустя минуту, они встретились где-то вдали и, послезав с лошадей, довольно долго говорили.

Эмир наблюдал за этим со своего места, так и не уходя обратно в лагерь.

Спустя минут двадцать, атаман вернулся. Лицо его не было уже красным, а скорее даже бледнее, чем обычно.

– Царь умер, – мрачно сообщил он, слезая с лошади, – другого пока нет. Все ждут, когда объявится наследник.

– А что, нельзя поставить кого-то из бояр? – тут же спросил эмир.

– Нельзя, – покачал головой Иван, – у нас так не принято. Не тех кровей, – и он развел руками в стороны.

– Да-а, – протянул Абдах, – ну, тогда прощай, Иван Лихо. Возможно, мы уже больше не встретимся никогда, но я хотел бы в душе, чтобы мы заключили тот договор и пребывали в мире и спокойствии, хотя бы лет на сто.

Эмир протянул свою смуглую руку, и атаман крепко ее пожал, ничуть не смущаясь этому.

– Что, уже не боишься, что кто-то увидит? – удивился эмир.

– Heт, не боюсь, царя ведь нетути, а когда новый приедет – неизвестно, будем ждать, – почти весело отвечал тот.

– Ну, что ж, до свидания, атаман, и передай своим людям, что султан не желает им зла.

– Ваши слова к Господу нашему, – отвечал Иван, садясь снова на лошадь, – может, даст нам то, что мы хотим.

– А, что вы хотите? – тут же спросил Абдах, так же садясь на подведенную ему лошадь.

– Хотим умного царя, – ответил атаман и пришпорил свою лошадь, от чего та поднялась на дыбы и вскоре резво поскакала к своим.

– Вы и его погубите, – тихо и мрачно ответил эмир, в свою очередь, пришпоривая коня.

Вот так и закончилась та первая встреча меж большими государствами недалеко от стен Бахчисарая.

Она не решила ничего.

Но, в то же время, положила начало тому большому будущему, которое только образовывалось и предстояло узнать всем.

"И кто знает, – думал тогда эмир, – какое оно будет. К чему мы придем через те же сто лет и больше. Наверное, много чего изменится, и много воды утечет из того же моря. А может, оно высохнет, как слезы на лице. Кто его знает. Судьба переменчива. Порой, благосклонна ко всякому, а порой, угнетает, либо вовсе раздавливает. И никто не знает сейчас: почему так происходит. Почему, я сегодня здесь, а через время в другом месте. Что меня толкает на это? Что мною движит? Наверное, есть какая-то сила, от которой никуда не убежать и не скрыться. А, сила эта – скорее всего сам. Только сам хочешь чего-то и добиваешься этого. Только сам идешь навстречу кому-то и встречаешься, и только сам, отталкивая кого-то, уходишь все дальше и дальше куда-то вглубь. Не в этом ли и заключается вся наша новая форма власти и того же пророчества? Не в этом ли сокрывается злой умысел той же судьбы? Кто его знает. Сейчас это пока не понятно, но наступит время, когда кто-то скажет подобное, пусть даже немного не так, но все равно скажет. И может кто-то его услышит, если, конечно же, сам захочет. Именно сам, не из-под палки и не из-за чего-то такого, способного привлечь обманом, выдурью или просто деньгой. Нет, не так будет твориться все это. Совсем по-другому. Никто не будет кричать об этом вслух, и никто больше не будет созывать сбор людской. Это уже не поможет. Настанет время, когда люди обозлятся на самих себя и тогда, когда какая-то неведомая доселе нужда заставит их обратиться к немому пастырю – вот только тогда и воцарится все это. И ничто не способно разрушить его мосты, протянутые из века в век, из большего в меньшее и наоборот. Только тогда, люд заставит себя понимать: а правильно ли он выбрал себе того, кто ведет впереди; и только тогда станет ясно, что лучше – просто ругня или обыкновенное простое счастье. Только тогда люди смогут понять, что умное слово, сказанное изнутри другого – это и есть то, чего так не хватает им всем. Только тогда, наступит великое чудо людское, о котором они мечтают всю свою рабскую жизнь. И кого только этим не назовешь. Рабы все. Кто раб душой перед златом и властью, кто раб телом перед другою душою, а кто раб полностью всего того, что его окружает. Таких много и очень даже много. Но хотелось бы, чтобы их стало поменьше. И пускай, не будет спинопочитания, и пускай, люди уже не будут прятать глаза в землю. Это не важно. Важно другое. Само желание исповедать себя и сделать себя же свободным. Но, только не свободным от других, чужих мнений. Так нельзя, ибо там, где живешь – там не гадишь. Вот то – самое простое, которое надо понять многим уже сейчас. И мы все порой забываем об этом и не задумываемся над содеянным ранее и даже сейчас. А надо бы это сделать".

Эмир снова ударил коня в бока, и тот понесся, словно ветер. Кружилась пыль под его копытами, и где-то там позади оставался город его любви, и город вечно зеленой юности.

Абдах уносил отсюда свою душу все дальше и дальше и знал, что она больше не принадлежит ему одному. Ее надлежит узнать всем.

Но, когда это случится – он не мог знать. Как не мог знать и того, что сегодняшний его поход – самый последний, и, что самое главное – самый исключительный по своему осознанию момент жизни.

Сейчас его мысли направлялись и летели к морю. К тому самому морю, где его ждал недавно назначенный молодой капитан, и которого он хотел сделать гораздо большим.

К тому морю, которое перенесет его на другой берег, и уже там, в стенах дворца – свершится то небольшое, или даже незаметное, чудо его исцеления.

Исцеления ото всего: от прежних грехов и трудов, от прежней любви и радости в ней же, от него самого и таких же, как и он сам.

Сколько ему отведено еще время?

Наверное, мало. Но, достаточно для такого, одновременно большого и совсем незаметного дела.

Осталось одно – возвысить сына султана и дать ему власть. Но, это наружно, так, для людей, а внутри – это гораздо сложнее и несколько дольше.

Возможно, ему и султану понадобится целая вечность для того, чтобы преодолеть грани отчуждения и хоть как-то сблизиться с остальными. А, возможно, это произойдет уже завтра.

И эмир торопился.

Он знал, что уготовано ему судьбой, но не знал когда и в какое время. Ему было жаль расставаться с даром, но поделать он ничего уже не мог.

Судьба провела в этой жизни линию, по которой он шел все это время. Теперь, линия обрывалась, и оставалось совсем чуть-чуть до завершения этого всего.

Они приблизились к берегу, и их души порадовались.

Корабль, все так же мирно качаясь на волнах, их ждал и надеялся вскоре отплыть домой.

Так оно и случилось.

Спустя время, они уже подходили к другому берегу. Все было улажено, и Мюр передал корабль юному капитану.

Он снова становился эфенди, и уже ни на секунду не сожалел об этом. Он вырос таким и всю жизнь им оставался. Было лишь время небольшого перерыва.

Эмир направился во дворец, где его уже ждали старые друзья и вновь набранные слуги, которыми пришлось заменить всех предателей.

Измена не повторилась. Керим справился с порученным ему делом, и вовремя схватил всех заговорщиков.

Ими оказались те же, что и раньше, только с другими именами и лицами.

«Судьба снова дарит нам чудо», – говорил мысленно эмир, поздравляя от души самого себя и всех.

Заговорщики были казнены и об этом поведано народу. Их же народу – такому же и тому же.

Кто знает, чего им не доставало?

Власти, богатства или чего-то еще?

Но, ясно было одно: они не захотели нового султана, ибо внутри их горела жажда мести за прошлое поражение. Но, месть не играет той важной роли в успехе любого дела, если она лишена хоть капельки здравого смысла. И это всегда происходит и будет происходить

Через два дня после прихода судна, юный султан был возведен в ранг настоящего правителя. Империя праздновала этот великий день, как и полагается.

Народ ликовал и шумел своими голосами.

И только два человека, отдалясь почему-то от других в этом веселье, шли друг возле друга, ступая нога в ногу по летнему саду.

Позади них, где-то там, в глубине стояла охрана, а на стенах дворца стояли стрелки.

Это были последние меры предосторожности до привода к власти юного наследника трона. Теперь, уже оно не имело смысла, ибо жезл вручен и корона одета.

Султан сел на трон – так говорили люди, и никакая сила уже не могла этого нарушить.

Эти двое прошли по саду и, подойдя к небольшой поляне, вымощенной разноцветными плитами, остановились.

– Видишь ту, красно-зеленого цвете плиту, – обратился тихо старший к младшему.

– Да, – так же тихо отвечал тот.

– Там лежит то, что принадлежит только тебе. И пусть, оно пока будет там и лежать. Я не знаю точно, что это такое, но оно дает свет, выбивающий из песка пыль. Пусть, оно пока пребывает там. Быть может, наступит время, и кто-то произнесет над этой плитой слова, окованные веками и достанет его оттуда. Возможно, это будешь даже ты.

– Я? – удивился юноша.

– Да, – тихо продолжал старший, – это будет непременно та сила, которую я тебе скоро отдам. Только она способна помнить через века. Верь в это, сынок. И ты обретешь новую веру в себя. Но, не забудь и о старом, ибо новое без старого просто пустое. Верь и этому, сынок. А теперь,

пошли к другому месту, время у меня сегодня мало.

– А почему, дядя? Ведь, еще два дня праздника.

– Я тебе потом объясню, сынок, – похлопал его по плечу седой человек, и они двинулись обратно.

Охрана на стенах провожала их взглядом, и им не понять было того, что здесь происходит.

Двое прошли дальше арки сада и оказались среди старых, давно забытых построек. Здесь уже не было никого, кто бы мог наблюдать со стен, так как они исчезали за высотой самих зданий.

– Смотри сюда, сынок, – обратился старший к младшему и указал рукой на какой-то там камень в стене, – смотри и запомни его, но не обозначай. Здесь хранится то, что твой законный отец оставил после себя – грамота о твоем рождении. В ней все указано так, как есть на самом деле.

Храни ее тоже, и время от времени перекладывай в другую пелурею. Об этом скажешь и своему сыну, а он дальше. Придет такое время, когда она понадобится тебе же. Вот тогда, ты ее и достанешь.

– Мне? – снова удивился юноша.

– Да, тебе, – подтвердил старший.

– А, почему ты так уверен в этом?

– Потому, что мне так сказал перед смертью звездочет, и в это верю я сам. И если бы не знал, что это так, то и не говорил бы.

– Но, здания могут разобрать? – усомнился юноша, снова переводя разговор на другое.

– Не будет этого. Оно сохранится. Только одно может помешать этому.

– Что же?

– Смерть.

– Чья смерть, моя?

– Нет, уже не твоя, а того, кто возродится в образе тебя.

– А, как это понять, дядя?

– Понимай, как сам понимаешь. Твое мнение будет меняться с годами, и к концу жизни ты станешь мудрее и совершенно другим. Но, нельзя забывать одного. Нельзя становиться ханжой в душе и противостоять самому себе. Запомни это, сынок.

И с этими словами, старший обнял младшего и поцеловал его в лоб.

– Храни тебя, Аллах. И пускай, твои глаза не знают стыда. Пусть, счастье и удача сопутствует в твоих делах. Твой отец, Великий Осман, оставил мне свое завещание. Он сказал: я должен передать тебе то, что принадлежало ему и вашему роду.

– А, что это? – удивленно спросил юноша.

– Я не знаю, – честно признался старший, – но, ты это почувствуешь в себе, когда меня не станет.

– Ты что, собрался уйти от меня? – снова удивился младший.

– Да, – тихо и мрачно ответил тот, – я ухожу в другой мир. Мир тепла и вечного света. Постарайся это тоже понять. На восходе солнца я покину тебя. Смотри на солнце, и ты почувствуешь это. А пока, прощай. Мне еще надо проститься с султаншей и друзьями.

– Почему, ты покидаешь меня, дядя? Не оставляй меня сейчас. Мне нужна твоя помощь, – взмолил юноша, протягивая к нему руки и бросаясь в объятья.

– Успокойся, сынок, ты справишься с этим. То, что я тебе передам, тебе поможет. Только не пользуйся им корыстно. Это все равно ни к чему не приведет. И направь его только на одно: дай больше тепла и света своим людям и постарайся их понять. А теперь, все. Я ухожу и не прощаюсь. Не жди и не ищи меня нигде. На рассвете по восходу мы встретимся вновь.

Старший выпустил из рук юношу и зашагал прочь.

Постояв с минуту и посмотрев все на ту же стену, тот также пошел следом.

День уже подходил к концу, и первые сумерки где-то прятались там, за углами.

Старший, попрощавшись с друзьями и с султаншей, закрылся в своем небольшом помещении, занятым им после смерти звездочета...

Наступила уже ночь, и звезды украсили темное небо. Эмир взял трубу и посмотрел вверх.

Где-то там далеко уже сейчас загоралась одна звезда, и это было ясно видно сквозь трубу телескопа.

– Вот так и люди, – тихо шептал эмир, – загораются и потом через время сгорают. Только для них это кажется очень долго, а для звезд – это всего лишь один миг. Вернусь ли я сам сюда или нет? – думал он уже про себя, – или может, это все, что я мог сделать в этом мире? Возможно, это и так. Но, кто поможет уже тому султану, возродившемуся вновь. Не знаю. Да, и как могу я все знать.

Он сложил трубу телескопа, и молча улегся на свой невысокий топчан.

Эмир приготовился к смерти и знал, что этому уже ничто не помешает. Он выполнил волю султана и ни капельки об этом не сожалел.

Так и должно было быть. Ведь каждый из нас делает только то, что именно от него и нужно остальным. Только как угадать все это?

Но, возможно, найдется кто-то, способный к этому. Это и будет началом всего того, о чем думал я все это время...

Утро забрезжило своим серым цветом, а эмир все лежал и лежал, не вставая. Его глаза оставались незакрытыми и смотрели куда-то в потолок.

Может, он думал о чем-то? Кто знает. Сейчас, вряд ли найдется тот, кто ответит на этот вопрос.

Но, ясно было одно. Он не умер и жив до сих пор. Только тело его будет пребывать где-то там, в глубине земли, да и то, со временем от него мало что останется.

Душа покинула его и всколыхнула грудь другого, более юного и еще молодого, как та вновь загоревшаяся на небе звезда.

Юноша сидел в том самом саду его детства и смотрел на солнце, выраставшее у него на глазах.

И он вдруг почувствовал ЭТО, и сердце больно кольнуло в груди.

Невероятная сила наполнила его самого и вознесла мысль к небу. Тому самому синему и самому голубому, что окружало его же всегда.

И сразу ярче становились краски, и сразу изменялось все вокруг. Он начинал тот же путь, что и его предки, но уже с другим, более верным миропознанием.

И пусть, ему будет сопутствовать та же удача, что когда-то помогала его отцу и эмиру, И, быть может, слова его донесутся к людям через века. И, быть может, они поймут, что это и есть то, чего они ждали все это время.

Вставало солнце и омывало лучами землю. Пройдут года, а оно останется тем же. Но изменятся люди хоть на чуть-чуть, ибо они только маленькие частички того огромного мира, что их окружает.

Вот так просто, в небольших чудесах и создавалась история, и творилась сама земля.

И поверить в это совсем не сложно. Надо всего лишь знать – почему и зачем ты живешь.

Надо только верить в себя и таких же людей, и тогда, то же счастье озарит наши лица.

Вот то, что хотелось бы видеть всему былому в сегодняшнем нашем дне.

Земля укрывалась снова солнечным светом. И так будет всегда, если только желать этого и приближать самого себя к той незыблемой пустоте, что досталась всем нам от вечности предков.

К ЧИТАТЕЛЮ

В этой книге, совсем небольшой и мало занимающей по времени чтения, вы, быть может, найдете себя.

Кто мы и что мы творим здесь – такой вопрос задают многие.

Но, не те, беснующиеся на площадях или скрывающие свои лица за довольно большими стенами.

Над этим думают те, кто действительно верит в себя и верит в то, что пора унаследовать лучшее изо всего, что было за столь долгое время.

Эта книга – не скандальный опус о бытие других. Она лишь дополняет те небольшие знания, которые достались со старины.

Так ли все это, как написано здесь?

Не знаю. Судить все же вам, а не тому, кто это писал.

Но, очевидно другое. Каждому хотелось бы видеть в этом чуточку своего, пусть немного запущенного, но все же имеющего шанс выжить.

И это правильно. Так и должно быть.

В ней не указаны даты и места событий. Это сделано намеренно, чтобы те, другие – смогли разобраться сами и возможно догадаться о чем-то.

Здесь нет точно указанных мест, за исключением небольших их признаков. Но, это дает шанс уповать на успех.

И лучше, все же верить, нежели сомневаться.

Границы разделяют многое. Даже судьбы людей и их жизненные позиции.

Но, время искупает грехи прошлого. И возможно, когда-то все станется именно так, как есть.

И что поделать, когда мы все так далеки друг от друга, и одновременно так близки. Парадокс, а если уж точно, то просто глупость.

Правда всегда ускоряет события. Ложь, надуманная веками, их тормозит.

Так почему бы не испытать эту правду, хотя многие могут сказать, что и это обычная ложь.

Время покажет и что-то докажет, но факт всегда будет оставаться именно таким, каким видели его те, кто присутствовал при этом. Только так и никак по-другому можно восстановить ход всей истории.

Все написано с памяти экссорционного синтеза. А, что это такое – пока также остается загадкой.

До свидания. И возможно, эта книга натолкнет Вас на свои размышления. Желаю удачи.

С уважением, автор.

СОДЕРЖАНИЕ

Пролог……………………………………………..3

РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ

ПАРУС ВДАЛИ

Глава 1……………………………………………..7

Глава 2……………………………………………23

Глава 3……………………………………………39

Глава 4……………………………………………59

Глава 5……………………………………………71