Текст книги "Жиголо"

Автор книги: Сергей Валяев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Более того один из ротоборцев фальшиво напевал:

– Небоскребы-небоскребы, а я маленький такой!

Это был менхантер – охотник на людей, любитель русской кухни и эмигрантских шансонеток! Ничего себе игры патриотов!

Я хлебнул водицы с полезными бациллами и это меня отрезвило окончательно. Сложив над головой ладони домиком, мол, приветствую всех, кто со мной одной крови, я лег на спину и неспеша подрейфовал к полынному родному бережку, где меня ждали.

ЛЮБОВЬ НЕБЕС

Никогда не думал, что могу быть таким самодовольным болваном. Но, как говорится, нет пределу человеческому тупоумию. И в этом скоро убедился убедился, когда грязные речные волны прибили меня на бережок, где отдыхала после ближнего боя группа "А".

– Наш пострел, – заметил Александр Стахов, менхантер – охотник на людей, – всюду поспел. А мы за ним так бежали, чуть портки не потеряли.

Бойцы добродушно заржали на такие простые слова, а я, не понимая такой реакции, лишь передернул плечами, мол, ничего смешного, товарищи чекисты, действовал по обстоятельствам.

Часа через два я задумался – и крепко. На то были свои причины. Вернее, задумался сразу, когда услышал с бережка фальшивый напев о небоскребах, среди которых герой песенки чувствует себя очень маленьким. Однако тешил себя надеждой, что моя встреча с группой "А" случайна: ратоборцы возвращались после выполнения задания и вдруг приметили несправедливый гон. Приметили – и заступились, как я раньше заступался за Веньку Мамина-Мамыкина.

Хотя какие могут быть случайности в этом обыденном, как собачий чулок, мире, сержант. Верно, никаких. Движение душ, скажу красиво, уже расписано вперед на многие века.

После подведения итогов скоропалительного боя к месту события прибыла труповозка. В неё погрузили тех, кому не повезло в этот приятный для культурного отдыха с девушкой денек.

– А кто такие? – поинтересовался у Стахова.

Поморщившись, менхантер отмахнулся: всякий сброд из силовых, как принято нынче говорить, структур. Их собрали для защиты интересов столично-чиновничьих нуворишей, и не просто собрали, а под идеологической вывесой: "Москва – русским!". Подробнее мне расскажут потом, если в том будет нужда.

– Когда потом? – занервничал я.

– Скоро, Дима, – усмехнулся охотник на людей. – Надеюсь, кумекаешь, что рубка эта и мы здесь не случайно, – указал на безжизненные тела, которых складировали в труповозке: моложавые лица смертников покрывались меловым цветом вечного упокоя.

Я промолчал – что говорить, сержант, если толком не понимаешь происходящих событий. Хотя можно и догадаться, что с неких времен находишься в оперативной разработке. Не стал ли ужин с менхантером в ресторанчике "Дуплет" отправной точкой для этого? Впрочем, какая теперь разница. Надо жить и действовать в предлагаемых условиях.

Как мне и было обещано, через два часа я уже находился там, где любят задавать вопросы и отвечать на них, но, правда, в крайних случаях. Должно, мой случай был именно таким, потому что беседа наша имела доверительный, прошу прощения, тон.

– Старков, генерал-майор, – представился худощавый человек с волевым постаревшим лицом опытного чекиста. – А ты Дима, – пожал руку и внимательно глянул желтыми, как у волка, глазами. – Наслышан-наслышан о твоих подвигах, Жигунов, – и пригласил пройти на веранду.

Очевидно, я находился на ведомственной даче Службы безопасности. Во всяком случае, строгая мебель, аккуратные клумбы роз перед парадным входом и ровные дорожки, присыпанные морской галькой, указывали на это. Вот только легкомысленная березовая роща намекала на то, что и бойцам невидимого фронта ничто человеческое не чуждо.

– Угощайся, – генерал указал на столик, заставленный графинами с фруктовыми соками. – Выпить бы водочки, да нельзя, – и объяснил, – дела.

Действительно, дел было невпроворот. И каких! Таких, что даже моя голова, привыкшая к ударам о землю после десантирования, пошла кругом. Поначалу решил, что меня разыгрывают, как лоха на привокзальной площади, потом пришло убеждение: меня снимают скрытой камерой для назидания потомкам, наконец, понял, что ситуация серьезная и требует такого же отношения.

Пожалуй, не стоит пересказывать мои чувства... Скажу лишь о том, что ощущение было такое, что нахожусь в свободном полете... но без ранца с парашютом.

Сама беседа была рваная и пересказывать её хроникально не имеет смысла. Происшедшие недавно события были проанализированы и как бы продемонстрированы мне с точки зрения службы, защищающей государственные интересы.

Известно, все события начались с убийства журналистки Стешко и моего лучшего друга Веньки Мамина. Понятно, гибель товарища случайна, а вот что касается смерти Марины...

– Она работала на нас, – спокойно сообщил Старков, будто речь шла о сборе урожая зерново-бобовых. – На нас многие работают, – посчитал нужным сообщить. – Дима, такой миропорядок, – улыбнулся. – И его никто не отменял. И, – поднял руку, – не отменит.

Поперхнувшись апельсиновым соком, я облился, как детсад овец на обеде: ничего себе поворот событий! Вот он ключ к разгадке. Если это правда, то многое тогда объясняется...

– Мата Хари, что ли, – выдавил из себя, – эта Стешко?

Сотрудник госбезопасности рассмеялся: нет, скорее добровольный помощник, которому судьба отечества не безразлична – была.

Модная журналистка в роли тайного агента федеральной СБ? А почему бы и нет? Вопрос в другом: чьи она сумела задеть интересы и чем? На этот вопрос получил обтекаемый ответ: затронула интересы мафиозных структур, связанных с зарубежными спецслужбами. Услышав это, окончательно расстроился, решив, что надо мной издеваются.

– Простите, – сказал. – Думаю, у вас какой-то интерес ко мне. Если это так, я не против более подробной информации.

Старков добродушно посмеялся: говорили ему, что я малый не промах, теперь он сам в этом убеждается.

– Ладненько, – проговорил он, – начнем с самого начала, – и по-солдафонски пошутил, – но не с сотворения мира.

Итак, по утверждению моего собеседника, вся эта история началась далеко до трагических событий, случившихся на летней даче госпожи Пехиловой.

В угаре как бы демократических преобразований 91-92-х годов власть распахнула объятия Западу, который тотчас же этим и воспользовался. Под прикрытием всевозможных фирм и компаний, решившим рискнуть поиграть в "русскую рулетку", активизировалась разведывательная деятельность ЦРУ. О чем можно говорить, если тогдашний "однодневный" руководитель Конторы "сдал" с потрохами новое здание посольства USA, напичканное самой современной прослушивающей аппаратурой. Простота – хуже воровства: это про те тошнотворные времена.

Именно тогда специальное подразделение "С", занимающее охраной новейших технологий и вооружений, обратило внимание на сеть странных косметических фирмочек под названием "Russia cosmetic", возникших на территории нашей распадающейся империи, как грибы после дождя. Аналитический анализ утверждал, что эти фирмочки приживаются без особой на то логики: от промышленных центров до поселков городского типа в сельской местности. Напрашивался вопрос: зачем нашим пролетарским и колхозным бабам заморские белила и духи? Нет, парфюмерия, конечно, нужна, да не в таком же количестве, господа. Несмотря на убыточность парфюмерных посреднических предприятий, они держались на плаву и даже процветали. Естественно, специалисты из компетентных органов принялись изучать эту загадку. Как говорится, ху из ху? Кто этот некто, работающий себе в ущерб? Изучали день за днем, месяц за месяцем, год за годом пока не выяснили, что нити "паутины" ведут в ЦРУ. Возник следующий вопрос: что именно интересует чужую разведку? И какое же было удивление специалистов, когда пришло понимание, что все "точки" находятся в пунктах, где в той или иной мере проявлялся феномен НЛО.

Услышав это, я едва вновь не уронил проклятый стакан с апельсиновым соком. Генерал посмеялся: да, дорогой мой друг, именно они – "неопознанные летающие объекты".

– Вы не шутите? – позволил даже спросить.

– Какие могут быть шутки с УФО, – улыбнулся высокопоставленный "конторский" чин и продолжил увлекательное повествование.

Около года назад "Russia cosmetic" по всей нашей необъятной родине неожиданно стали лопаться, как весенние почки на деревьях, то есть закрываться. По всему видимому, косметическая проблема была решена и наступала новая фаза: космическая.

Осталась единственная фирма – столичная, являющейся ядром подозрительного "парфюмерного" бизнеса. Братья Хубаровы и госпожа Пехилова выступали в качестве официального прикрытия, хотя первые, как позже выяснилось, выполняли функции "крыши", правда, не до конца понимающие на кого они работают.

Трагические события начали развиваться с того момента, когда журналистка Марина Стешко стала проявлять излишнюю самостоятельность и не следовать инструкциям. Мода на её имя и слава затмили разум девушки. Она решила, что может влиять на ход событий, как вышеупомянутая Мата Хари. И совершила то, что не следовало было делать: извлекла часть секретных документов у господина Житковича, он же Вилькин, он же Калугин, он же Супрунец, который до недавнего времени являлся кадровым офицером ГРУ и работал в научно-исследовательском центре (НИЦ) города Дубна.

Позже выяснилось, что он был "кротом" в этом центре, выполняя социальный заказ платежеспособных "хозяев" of America.

Короче говоря, события развивались по банальной схеме: без труда вычислив неосторожную журналистку, боевая группа нукеров по приказу братьев Хубаровых, которым в свою очередь дал команду на её уничтожение вор в законе Ахмед, а ему – Житкович, а тому – господин Ник Хасли, прибыла на дачу и устроила там дикую резню. Разумеется, после того, как журналистка под пыткой вернула конфиденциальные документы.

И неизвестно, как бы дальше развивались события, да в дело вмешался Его величество случай. Во-первых, не все документы были изъяты у Стешко, во-вторых – возник ещё один труп. На это обстоятельство участники кровавой фиесты поначалу не обратили внимание: одним трупом больше – одним трупом меньше, какая разница?

– И тут, – хныкнул Старков, – участие в игре приняло неизвестное лицо, то есть ты Дима.

– В игре? – передернул плечами.

– А ты как думал, – проговорил Старков и признался, что иногда те или иные комбинации на поле жизни он рассматривает, как игру, скажем, в гольф. – Но ты, Жигунов, сломал игру – всем и всю.

– Так получилось, – пошутил. – Тем более не играю в гольф.

Мои радикальные действия заставили врагов нервничать. Сначала они решили, что имеют дело с дилетантом, затем принялись зачищать территорию от всевозможных свидетелей, занимаясь кровавым беспределом...

– А братьев Хубаровых кто замочил, как у нас нынче выражаются? поинтересовался.

– У них самообслуживание.

– А зачем?

– Для самоочищения рядов, – усмехнулся генерал. – Должно, задачу выполнили из рук вон плохо вот и лишились головы.

Словом, ситуация стала выходить из-под контроля. Не придерживаясь никаких правил, некто в моем лице резал "черных", как баранов, потом занялся высокопоставленным чином Шокиным, находящимся под защитой "Арийс".

– "Арийс"? – повторил я. – Что за явление?

– "Арийцы" они, – усмехнулся Старков. – Выступают за чистоту расы. А на самом деле военизированный отряд, контролирующий всю столичную торговлю.

– А они каким боком в этой истории?

– Защищали своих. Думали, что начался передел торговых точек.

– Своих? – покачал я головой. – Ахмед у нас из Костромы, что ли?

– Не ломай голову, Дима, – ответил генерал. – Все повязано такими узлами... – и объяснил, что семейство Мамутов проникло не только в мэрию, но и за кремлевские стены, попутно продавая на корню национальные интересы. – А ты, брат, посягнул на самое святое – на вора в законе, – погрозил пальцем. – Зачем?

– Хотел узнать, где Житкович?

– Он уже тоже далече от нас, – признался мой собеседник и посмотрел на выцветевшие облака, плывущие с крейсерской скоростью.

– А Пехилова?

– И она там.

– Почему?

– Обрубили концы, Дима. Тактика выжженной земли. Она тебе знакома?

Кивнув, задумался. Дело в том, что, когда мы катили с менхантером Стаховым на эту ведомственную дачу, он предупредил: идет некая сложная игра, в которой задействованы силы ФСБ, ГРУ и ЦРУ. В чем смысл этой игры он, охотник на людей, затрудняется сказать. Главное, я сам должен чувствовать шкурой ситуацию, чтобы не оказаться "шлаком".

– Шлаком – это как?

– Смекни сам.

– А когда служба взяла меня на прихват, – поинтересовался. – Не в "Дуплете" ли?

– Ты уже пришел грязненький, – посмеялся Стахов. – А не надо бои в черте города пристраивать. Шокин – мудак, но высшее государственное лицо. Естественно, СБ проследила, куда это он торопыгой спешил.

Услышав это, я выматерился: думаешь, что выполняешь функции господа Бога, а на самом деле шестеришь в горячей кочегарке преисподней.

– И еще, – сказал Стахов. – Старков – мужик наш, но себе на уме и тебя передает ГРУшникам. С ними ухо держать надо востро.

– Буду держать, – пообещал.

Что же происходит на самом деле, сержант? Никаких сомнений, служба проявляет ко мне интерес. Почему? Что знаю я – что не знают они? Или что могу сделать я – что не могут они?

Эти вопросы я и задал генералу Старкову после того, как признался, что тактика выжженной земли мне хорошо известна.

– Не торопись, – сказал сотрудник безопасности. – Пообедаем, потом посмотрим киношку.

– Киношку?

Помню, в детстве мы, пацаны, любили бегать в "киношку". Сидели в деревянном пыльном зальчике ДК и глазели на экран, где скакали на крупнозадых кобылах бесстрашные индейцы и ковбои. Больше всего восторгов вызывали финальные сцены, когда порок наказывался интенсивной пальбой и стрелами с разукрашенным опереньем. Бах! – враг кувыркается с лошади. Вжиг! – и кровь фонтанирует из горла нехорошего Джо. Кр-р-расота!

Какое же теперь кино предназначено посмотреть мне? Не о "летающих" ли "блюдцах", терроризирующих мирных землян своей неопознанностью? Или, может, речь идет о бомбе нового поколения, способной сдернуть наш шарик с его космической траектории?

Какая разница, решил я. К тебе имеют профессиональный интерес, что еще? А вот почему имеют этот интерес? Мало ли своих орденоносных кадров? Кадры решают все? Может, это именно такой случай, когда родина нуждается в герое? Герой? Боюсь, до него мне далеко. Я не смог уберечь дорогих и любимых людей, а месть моя была мелочна и не привела к результату. Единственный итог моих деяний – перспективная работа со службой безопасности. Не проще было прийти в приемную ФСБ и предложить свои услуги?

Этот вопрос задал Старкову, когда мы обедали на веранде. Сотрудник посмеялся: вся страна работает на Контору, да не всякий способен обратить внимание руководства на себя.

– А я, как понимаю, обратил?

Мог и не задавать этого вопроса: кто хлебал казенный суп-харчо, жевал шашлык из осетрины и дул компот из упругих слив? Надеюсь, я приглашен за стол не за свои выдающиеся способности, которые в штанах?

– Все свое время, – повторил генерал, узнав о моих терзаниях. Диверсантура может терпеть?

– Было бы за что.

– Есть за что, Дима, есть.

И на этом наш обед закончился – я был приглашен в небольшой прохладный просмотровый зал. Такие зальчики показывают в кинокартинах про разведчиков и шпионов. Правильные люди сидят в удобных креслах и просматривают хронику, чтобы после сделать умное компетентное заключение. Теперь эта роль отводилась мне и ещё трем заинтересованным лицам, включая Старкова.

– Думаю, не надо говорить, что все увиденное, – отмахнул он рукой на экранчик, – должно остаться в этих стенах.

Эти слова относились ко мне и я был вынужден кивнуть, мол, умру, но государственную тайну унесу в могилу. После этого последовала команда и невидимый механик пустил пленку. Вздернув голову на экран, я увидел документальные любительские кадры.

В мутных небесах появилось мерцающее овальное пятно НЛО, совершающие хаотичные движения. Это было похоже на движение капли масла, кинутой на горячую сковороду. Совершив невероятный зигзаг, летающий объект рухнул на землю.

– Розуэллская катастрофа 1947 года, – прокомментировал Старков. Съемка подлинная.

Присутствующие промолчали и я тоже. А что говорить, когда нет слов*?

* Автор романа приносит благодарность Виталию Шелепову за информацию по проблеме НЛО.

Потом на экране возникла лаборатория начала 50-х годов с громоздким оборудованием. Типичные янки, стриженные под модный тогда "бокс", улыбались и о чем-то оживленно говорили, пережевывая слова вместе со жвачкой. Один из ученых в белом халате указал рукой на современный саркофаг и послушная камера приблизила усыпальницу. На белом её фоне находился обнаженный заморыш цвета вялой зелени. Тоненькие шестипалые ножки, вздутое брюшко, хлипкая грудная клетка, слабые ручки и огромная несоразмерная голова, как у дауна. Маленькие рот, два носовых отверстия, отсутствие ушных раковин и очень большие миндалевидные глаза, но без зрачков дополняли портрет пришельца.

Я хныкнул: если этот инопланетянин и есть высшее космическое существо, тогда кто мы?

Интересно, с какой целью мы совершили экскурс в историю? Не для того, чтобы любоваться космическим лягушонком? Или это отправная точка, из которой прорастают настоящие события?

Я оказался близок к истине. По окончанию просмотра ролика Старков выступил с лекцией, предназначающей в первую очередь, подозреваю, для меня.

Оказывается, весь, так называемый, наш научно-технический прогресс основан... НЛО. Зачем изобретать велосипед, сказали североамериканские ученые и принялись тщательно изучать находки с целью их дальнейшего внедрения в земных условиях.

Например, сверхпрочный материал обшивки диска и комбинезонов пилотов использовался при создания композитных материалов, антирадарных покрытий и технологии "невидимки" "Стелс".

Обгоревшие "компьютерные чипы" и пластинки с интегральными схемами совершили революцию в развитии "искусственного интеллекта", то бишь ЭВМ.

"Карманный фонарик", прожигающий отверстия на расстоянии – его идеи использованы при создании лазерных прицелов и систем лазерного наведения ракет.

"Фильтры", снятые с глаз погибших существ и обладающие удивительными свойствами, помогли в создании оптических усилителей и приборах ночного видения.

Назначение "наголовной повязки" пилотов установить не удалось, однако предположили, что это своего рода электроэнцефалограф, связывающий их с летательным аппаратом. Идеи использованы в системах управления типа "третий мозг".

– Словом, не было бы НЛО, – пошутил Старков, – мы бы остались в пещерах.

Я не выдержал и поинтересовался: неужели это шестипалое земноводное и есть высшее разумное существо, выведшее нас из мрака шхер к свету знаний?

Конечно, нет. По мнению специалистов, создания, погибшие в штате Нью-Мексико, были своего рода "клонами", специально созданными для космических полетов и являющимися, по существу, функциональной частью космического комплекса, то есть биороботами.

– Уже легче, – глуповато хихикнул я. – Если общаться, то с более приятными на вид гражданами Вселенной.

– Даст Бог, пообщаемся, – тоже отшутился Старков и приказал показать новый ролик.

Появилась картинка, явно записанная с телевизионного экрана. Человек, скрывающий свое лицо в тени, поведал о том, что в штате Невада находится одна из самых секретных территорий на планете – "Зона – 51", где военные занимаются так называемой "восстановительной инженерией": по фрагментам чужой техники пытаются понять её устройство и принципы функционирования, а если удастся, то и воссоздать её прообраз. Дело привычное – весь мир так делает. Сенсация в другом: военные ученые занимались внеземной технологией, а точнее – антигравитационными двигателями НЛО.

По утверждению Инкогнито, он был один из сотрудников группы восстановительной инженерии. Целью программы было узнать, позволяют ли технологии летающих тарелок использовать в качестве источника движущей силы также и земные материалы. На объекте S-4, что находится в 15 милях южнее "Зоны-51", он видел по крайней мере девять летающих тарелок. В качестве основного источника энергии в реакторах НЛО используют элемент, который в периодической таблице должен занимать место 115.

Ба! Что-то до боли знакомое, говорю я себе, ну конечно, элемент 115! О нем я впервые узнал из сообщения Житковича: "в ядерном центре города Дубна на ускорителе получен 114-й элемент периодической таблицы Менделеева. Работы же над 115-ым элементом продолжаются под руководством академика Сиротой А.А., доказывающего, что среди сверхтяжелых элементов должны существовать элементы, обладающие большим сроком жизни."

Вот это история народов мира и всего Мироздания, почесал я затылок. Теперь более менее понятно, почему мне оказана такая честь – честь участвовать в столь неожиданном мероприятии, связанного с элементами, относящимися к ТОС – "трансурановым островам стабильности".

Наверное, я крепко глуп, потому что всю эту научную ересь воспринимаю со здоровым цинизмом и даже любопытством.

Меж тем Инкогнито с экрана продолжал свою празднично-популярную лекцию.

Чаще всего задают вопрос: каким образом возможно преодолевать огромные космические расстояния, не переходя порога скорости света? Действительно, преодоление таких расстояний требует технологий, которыми человечество не располагает. Но основа таких технологий известна – это управление силой тяготения.

Мы привыкли к тому, что кратчайшее расстояние между двумя точками (например, на бумаге) – это длина прямой линии. Но если определенным образом смять лист бумаги, то можно добиться того, что эти точки окажутся совсем рядом друг с другом или даже соприкоснутся. И тогда временный переход между ними займет мгновения.

То есть подобное "свертывание" можно провести с "листом" Пространства-Времени. Главное – научиться управлять силой тяготения, которая "искривляет" пространственно-временную линию.

Я вспомнил о "звездной карте". Теперь понятно о чем речь: её просто-напросто надо как бы "смять" и тогда для летающих тарелок, умеющих управлять силой тяготения, не проблема преодолевать в доли секунды миллиардные расстояния Пространства-Времени.

Итак, для землян дело за малым – "оседлать" гравитацию. Но как это сделать? Один из путей создания искусственного гравитационного поля является использование сверхтяжелых и одновременно устойчивых элементов ТОС. Они обладают уникальным свойством: "сил тяготения в их ядрах настолько "много", что их действие распространяется и за пределами атома". Если волну такого тяготения, выходящую за пределами атома, определенным образом усиливать, то она будет способна перемещать огромные массы вещества. "Мощь усиленной волны можно сравнить только с силой тяготения черной дыры, способной так же сильно искривлять Пространство-Время."

Но загвоздка в том, что такие стабильные сверхтяжелые элементы надо иметь. По некоторым сведениям, у USA, хотя и в небольших количествах, элемент 115 имеется. Это вещество оранжевого цвета, тугоплавкое и очень "тяжелое". Именно это вещество является источником энергии для антигравитационных двигателей летающих тарелок.

Я понял, что надо в срочно употребить грамм двести пятьдесят родной жидкости в 40 градусов, чтобы прийти в норму обычного легкого тупоумия. О чем я и сказал Старкову.

– Выпьем, – ответил он, – после того, как решим задачи, поставленные перед нами.

И какие это задачи, поинтересовался я. Мне объяснили и я понял, что буду вести трезвый образ жизни до конца своих дней. А если дерябну, то только на собственных поминках. Вернее, пить будут другие, а я буду лежать нарумяненным болваном в гробу и делать вид, что такое положение вещей меня устраивает.

А дело в следующем: ЦРУ удалось узнать о работах академика Сироты Алексея Алексеевича и его группы "D" в научно-исследовательском центре городка Дубны. Сотрудник ГРУ Житкович предал национальные интересы и выдал информацию по данной теме. Проблему с иудой удалось локализовать, однако есть веские причины продолжить зачистку в научной среде. Создалось впечатление, что существует ещё один "крот", который ждет окончания работ академиком и группы. Под подозрением находятся девять человек.

– А чем помогу я? – удивился. – Я бином от бетона и батона не отличу.

– Дима, захочешь – отличишь, – был категоричен Старков. – И потом это тебе не понадобится. – Обратился к моложавому человеку, похожему на киноактера второго плана. – Денис Васильевич, будь добр; ты ближе к теме.

Выяснилось, что новый мой знакомый, являясь полковником ГРУ по фамилии Фаст, непосредственно занимается проблемой по защите академика Сироты и его группы. Люди над проблемой работают лет десять, неоднократно проверены, но увы не всякий выдержал перехода из фазы светлого социализма в смурый капитализм.

За последние дни ставки возросли по той причине, что работа по созданию вещества 115 успешно завершаются. Академик и группа добиваются того, что не могут сделать американцы: получить вещество "земным" способом.

– А откуда тогда у янки 115-ое? – удивился я.

– Из разбившихся НЛО, – ответил полковник. – И его мало.

– А у нас будет много?

– Достаточно, чтобы... – запнулся.

– ... чтобы мир был многополярным, – усмехнулся Старков и встряхнул спичечную коробку. – Двести граммов элемента 115-го, а это треть коробочки, могут давать энергию для всей нашей столицы лет двадцать пять. Это если отбросить военно-космическую проблему.

– Понятно, – вздохнул я, – готовимся к звездным войнам.

– Ты этого не говорил, – рассмеялся Старков, – а мы не слышали.

– Но я-то каким припеком ко всему этому тарараму? – повторил вопрос.

В качестве детонатора, Дима, объяснили мне. Ситуация настолько сложная и нервная, что появление любого нового человека должна её взорвать. Если "крот" существует, то так или иначе проявится, не может не проявиться.

Я задумался: схема была ясна, но моя светлая личность никак не вписывалась в нее. Вместо меня мог быть любой "конторский" человечек. Мне показалось, что сотрудники безопасности не договаривают что-то. Что? Не хотят ли меня забросить в научно-исследовательский центр Дубны или в "Зону-51" в качестве диверсанта?

– А кто у нас этот Ник? – позволил себе вопрос.

– Банкир, – улыбнулся Старков, – который мечтает о полете на НЛО в качестве агента 007.

Я понял, что вечер вопросов и ответов закончился. Да, на веранде уже вовсе гулял летний вечерок, накидывающий сиреневую шаль будущей ночи на плечи берез.

– Все будет нормально, Дима, – пообещал Старков, когда я провожал его к машине. – Принимай все, как игру. – Посмотрел на темнеющие небеса. – Не верь ни в какую чертовщину. – Приблизил лицо к моему. – Все это наши земные дела. Америкаш мы сделаем, – погрозил в никуда пальцем. – Ужо мы вам!

И с этим "ужо" убыл, а я остался в глубокой меланхолии, но со страницей, где излагалась моя "легенда", мол, молодой и модный журналист, коллега Марины Стешко пытается вникнуть в суть архисовременной проблемы.

Куда проще покорять заоблачные обледеневшие пики, чем бродить по торфяным болотам, все больше погружаясь в топь непонимания.

Повторю, начиналась эта история банальной криминальной резней, а продолжение имеет весьма интригующее. Такое впечатление, что я угодил в параллельный мир, где с небес сыпятся пилоты-гуманоиды в своих дисках, где ученые, как проклятые, ищут загадочный и всесильный элемент 115, где, будто лист бумаги, искривляется Пространство-Время, где все разведки мира готовятся к звездным войнам. И в этом запредельном мире – я: реальный, как репа на подмосковном огороде.

И что делать, сержант? Делать нечего – жить и действовать в предлагаемых условиях.

После ужина мне сообщают, что в научно-исследовательский центр отправляемся утром, а пока я могу, если того желаю, посмотреть слайды, на которых запечатлены сотрудники группы "D". Я выражаю такое желание и через несколько минут снова оказываюсь в просмотровом зале.

Мои будущие коллеги были на удивление похожи – бородами, фанатичным блёком в глазах, некой возрастной потертостью и общей биографией. После просмотра я спросил:

– Тут восемь, а где девятый?

– Девятая, – усмехнувшись, Денис Васильевич Фаст щелкнул пальцами. Где наша Анечка? – Объяснил. – Внучка академика. Умненькая, разумненькая, правда, малость восторженная, как пионерка. – И спросил, когда на экране проявилось молодое лицо девочки с конопушками и золотой челочкой. Нравится?

– Уже влюблен, – отшутился.

И глядя на экран со знакомым мне лицом – знакомым по недавнему сновидению, почувствовал беспокойство. Призрачный ангел-хранитель по имени Даная неожиданно начал материализоваться в земную девочку по имени Анечка. И в обстоятельствах весьма драматических. Неужели все происходящее случайность? Или это игра воображения? А, может, наша встреча запрограммирована небесами?

На все эти вопросы ответ будет получен, уверен. Надеюсь, в самом скором будущем. И с этой уверенностью уснул, предварительно, правда, глянув на ночное небо, которое прошивали быстролетные НЛО, оставляющие за собой новогодне-звездные россыпи надежды на чудо.

Знаменитая Дубна оказалась типичным городком-спутником столицы. В славные советские времена, когда наука цвела ухоженной клумбой южных чайных роз, считалось престижным здесь жить и работать. Центральная площадь с гипсовым Лениным, указывающим дланью путь на местный железнодорожный вокзальчик, стеклянный двухэтажный универмаг, ресторан "Дубна", неторопливый ход люда на улочках, засаженных украинскими пирамидальными тополями, местная речка – все это мелькнуло за стеклом авто и пропало, как видение. Не скажу, что прекрасное.

Потом появился бетонный забор, бесконечный и серый, как, не буду оригинален, жизнь работника умственного труда. Над металлическими воротами заметил вышку для визуального наблюдения. Документы проверили физически крепкие секьюрити со знакомыми мне лицами актеров второго плана, вооруженные автоматами.

– Строго у вас, – заметил я. – Как в зоне.

– А как же, – ответил Денис Васильевич, – оборонное предприятие, образцово-показательное, – и посчитал нужным уточнить, – было.

На территории следы постсоветской разрухи практически не наблюдались, разве что здания и производственные корпуса имели вид уставший и малость обшарпанный.

– Покрасим, – ответил на мое замечание полковник Фаст. – Победим и покрасим весь мир, – недобро улыбнулся, – в цвет цинковой зелени.

– Так красят дачные заборы и танки, – заметил я.

– И красиво получается, – засмеялся Денис Васильевич, поддержанный двумя коллегами, и развил мысль о том, что давно пора перекрасить наш голубой шарик в цвета более решительные и мужественные.