Текст книги "Путь к жизни (СИ)"

Автор книги: Сергей Уксус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

– Подожди, – отмахнулся Мясник, – как это – снимутся? Разве смерд может покинуть хозяина?

– Это у вас смерды, – возница, прислушивавшийся к разговору, обернулся и насмешливо посмотрел на мага. – А у нас все свободные. Даже в свободных баронствах и графствах. Про королевства и говорить нечего.

– И что? – не понял Лиртво. – У сеньора ведь дружина наверняка есть? Есть. Поймает да развернёт. Да ещё плетей всыпать прикажет…

– …а потом отравится случайной стрелой и тихо-мирно упокоится, – орк откровенно ржал. – Лир, тут каждый четвёртый где-нибудь служил, а каждый второй с луком дружит. И потом, как думаешь, из кого сеньоры дружины-то набирают, а?

– Не каждый четвёртый, – поправил Шуррага возница, – В свободных владениях – один из шести, а то и из восьми. А здесь уже Карсидия, тут два из трёх наверняка лямку тянули, а в Суннии – каждый второй. А теперь прикинь: приходит вот такой служака и видит, что сеньор его родных совсем прижал. И дальше что?

– Ну-у-у… – рука целителя сама собой потянулась к затылку, наткнулась на меховую шапку и опустилась.

– Ты ещё учти, что хорошо служившие увольняются с оружием!

Первой мыслью Лиртво было, что над ним смеются: какой правитель не то что позволит, а просто согласится вооружать толпу? Серую массу, готовую в любую минуту бросить всё и…

– Не везде так, – хмыкнул орк.

– Не везде, – легко согласился возница. – В Рилгере – это на юге – и без того у каждого своё. И бронька какая-никакая. А всё почему? А всё потому, что там его, – мужик опять обернулся к целителю и кивнул на сержанта, – родичи частенько в гости заходят. И что плохо лежит, с собой забирают. В смысле, всё, до чего дотянутся. Так там вокруг каждой деревни частокол, а любая баба с луком, как с ухватом управляется.

– Не ври, не любая, – оскалился Шурраг, – одна из трёх. Да и луки у них бабьи, слабенькие.

– Слабенькие не слабенькие, а вашим хватает!

За следующие пять минут маг довольно много узнал о далёком Рилгере, его крестьянах, крестьянских жёнах и кочующих по степи орках – неблагодарных разбойных тварях, одна из которых, самая неблагодарная, сидит рядом и нагло скалится, вместо того чтобы с уважением отнестись к знающему человеку. Потом спорщики отвернулись каждый в свою сторону, переводя дух и явно готовясь к следующей словесной схватке. "От скуки бесятся", – сообразил Лиртво, попытался было прикинуть, о чём пойдёт речь, но тут же бросил. Во-первых, он слишком плохо знал эту часть мира, а во-вторых, от головы колонны долетела команда принять в сторону. Теперь уже возница ругнулся совсем другим тоном: "в сторону"означало на обочину, а там снег был совсем не утоптан. Проще говоря, пришлось останавливаться, пропуская встречных.

Тут же сержант, буркнув целителю, чтобы пригнулся и не высовывался, подхватил щит и копьё и поднялся на ноги, пытаясь высмотреть, кого боги послали навстречу каравану. С минуту он напряжённо глядел вперёд, после чего расслабился, опустил оружие и коротко пояснил:

– Егеря. Патруль.

– Егеря? – переспросил маг, вылезая из-за тюков.

– Егеря, – повторил орк и уточнил: – Не пограничные, правда, но всё равно. Те ещё бойцы. Разбойников как вшей гоняют. Эт тебе не бездельники из гвардии.

– Ты про какую гвардию там бормочешь, а? – возница, воспользовавшийся остановкой, чтобы проверить упряжь, отвлёкся от своего занятия и грозно нахмурился.

– Тихо! – оборвал его Шурраг. – Потом болтать будешь!

Мужик понимающе хмыкнул и на всякий случай перешёл на другую сторону, спрятавшись за парой флегматичных тяжеловозов. Сержант же оглянулся на лекаря и подмигнул, едва заметно улыбнувшись краешками губ. Мясник понятливо опустил веки: приятель нашёл способ осадить говоруна и воспользовался им, подложив заодно свинью. Большую такую. Жирную…

Когда последняя пара егерей прорысила мимо, орк широко оскалился:

– Эй, вояка! Вылазь из своей засады! Сейчас поедем.

* * *

Иметь среди братьев целителя – благо. Пусть даже не настолько хорошего, как Светлые, зато своего: не надо думать, звать или не звать, предаст или не предаст. Не надо терять времени. Настоятель размышлял об этом, сопровождая учителя на прогулке по кладбищу. На обычной прогулке. Некромант не осматривал могилы и склепы внутренним зрением, а просто шагал куда глаза глядят, дышал чистым воздухом, любовался природой… Да-да! Даже сейчас, когда аккуратно подстриженные деревья и кусты потеряли свою листву, а надгробные камни (эта часть была отведена для одиночных захоронений) укрылись снежными шапками, это место сохранило свою красоту. Или, если угодно, приобрело новую. Зимнюю. Которая в должное время сменится весенней, весенняя – летней, та – осенней, и всё вернётся на круги своя…

Дойдя до очередной лавочки, старик аккуратно смахнул снег с толстой дубовой доски и присел отдохнуть. Настоятель опустился рядом, продолжая хранить молчание. Спустя некоторое время некромант тяжело вздохнул:

– Мне придётся оставить храм, брат Зорнис. Я должен продолжить дело друга.

– Вы говорите о Гельде Младшем, Наставник? – не задумываясь спроси Зорнис. – Сыне почтенного Гельда?

– Сыне… – грустно усмехнулся Злоглазый. – Сыне, – повторил он после небольшой паузы. – Сыне, ученике, работе…

– Наставник, я не понимаю, – настоятель обеспокоенно поёрзал на скамье.

– А что тут понимать? – Тервиз огляделся – в глаза бросилась плохо вычищенная боковая дорожка. Кто-то из молодых братьев то ли торопился закончить работу, то ли решил, что старшие сюда не заглянут.

Проследивший за взглядом старика настоятель мысленно сделал пометку объяснить нерадивым недопустимость подобного.

– Не было у Гельда сыновей. И дочерей не было.

– Самозванец? – насторожился Зорнис.

– Нет, – в голосе Злоглазого появились знакомые нотки. Точно так же он говорил, предлагая воспитанникам решить очередную загадку.

– Тогда… – настоятель задумался. Если учитель спрашивает, значит, ученик способен ответить. – Тогда… Наставник, вы говорите о том кровососе?

Зорнис готов был услышать очередное "нет", однако к его удивлению старик кивнул:

– О нём, юноша. Только он не кровосос. Точнее, вряд ли он кровосос: всё же Гельд был достаточно ответственным, чтобы создавать подобное существо. Более вероятно, что он поднял лича.

– Лича?! – дела становились ещё хуже, чем вначале показалось настоятелю. – И вы называете своего друга ответственным?!

– Мы все, – успокаивающе произнёс Тервиз, – близки к Грани, а знания передать некому. Гельд просто создал себе ученика. И умер, не успев его обучить. Теперь его дело должен продолжить я.

– Наставник! – в голосе Зорниса звучала лёгкая паника. – Наставник, личи и без того известны, как самые опасные твари, а вы ещё собираетесь учить его?!

Злоглазый удивлённо посмотрел на ученика, а потом засмеялся дребезжащим старческим смехом. С его точки зрения ситуация почему-то выглядела презабавной. Впрочем, веселье это продлилось недолго. Смахнув выступившую на глазу слезинку, некромант начал объяснять:

– Извините, брат. Всё время забываю, что о нежити вы знаете ещё меньше меня. Я не о вас лично, брат. Я о нынешних поколениях.

Настоятель в ответ только пожал плечами: любая война, пусть даже тайная, приводит к потере знаний. Особенно если враг охотится за теми, кто эти знания носит. Между тем, старик продолжал:

– Так вот, вы наверняка подумали об обычных личах. Тварях тупых, злобных и очень опасных. Н-да. Не беспокойтесь. Гельду нужен был, как я уже говорил, ученик, а не тупой убийца. Так что он наверняка поднял высшего, если тот немёртвый, конечно, лич.

– Простите, Наставник, – не выдержал настоятель, – вы хотите сказать, что высшие личи не так опасны?

– А это смотря для кого, юноша! – Тервиз коротко хохотнул. – Для врагов высший ещё опаснее. Потому что умеет думать! Думать, юноша! Вот вам главное отличие высшего от обычного! Умение думать!

– Как думать? – Зорнис поёжился: довольно долгое сидение на холодной доске давало о себе знать.

– Да так. Как все думают. Я, вы, братья, миряне… Какая разница, как кто? Высших разве что к женщинам и выпивке не тянет. Им это не интересно. Они в этом отношении мёртвые.

– Только в этом?

– Ну, ещё едят не мясо, хлеб и тому подобное, – старик закряхтел, поднимаясь. – Пойдёмте-ка, брат, в тепло. А то, вижу, замёрзли вы. Простудитесь ещё. Во-от… Так на чём это я?…

Весь обратный путь настоятель напряжённо размышлял. Если Наставник не ошибался, у дела, взваленного на себя Храмом, появлялось будущее. Ну как появлялось? Из безнадёжного дело это превращалось в очень сомнительное. Очень. Тот же немёртвый, к примеру, получив знания, мог отказаться сотрудничать в дальнейшем. В лучшем случае. В худшем – некромант просто не доедет до долины. Светлые перехватят. Наверняка они знают о Злоглазом и не нападают лишь потому, что это будет означать войну. Войну не между магами и Храмом Милостивого, а между Светлыми и Храмами. И секрет продления жизни зазнаек не спасёт: большинству не то что обычных смертных, но даже многих серых магов никогда не набрать столько денег, чтобы хватило на это самое продление. А вот в дороге… Настоятель остановился.

– Брат Тервиз, а может, лучше пригласить этого немёртвого сюда, в храм?

На лице некроманта появилось неподдельное удивление:

– Брат Зорнис, с вами всё в порядке? Да его же любой жрец опознает! И потом, он же на любое нападение отреагирует крайне агрессивно! Да весь его путь от долины сюда будет трупами завален! И это, прошу заметить, если он вообще согласится поехать!

– Простите, брат Тервиз, – теперь удивился настоятель, – что значит – вообще согласится?

– Да то и значит! – воскликнул старик. – Мы для него никто! Ни я, ни тем более Храм! Он о нас не знает, никогда не слышал и, возможно, слышать не хочет! С чего ему куда-то отправляться? И потом, вы не думали, что будет, если про него Светлые узнают?

Зорнис вздохнул: во-первых, волноваться Наставнику было строго противопоказано. Целитель это несколько раз повторил, словно подозревал, что о его рекомендациях очень быстро забудут. Во-вторых, сам он просто не подумал о том, что кто-то может не прислушаться к мнению некроманта. А вот что касается опасностей в пути… Учитель их явно преувеличивал – никто ведь не собирался везти мертвеца открыто и без сопровождающих. Если же по дороге попадётся какой-нибудь тупой упрямец… В конце концов, этот покойник важнее десятка… нет, даже сотни дворян, поскольку от него зависит будущее. Так что…

– Я понял вас, Наставник. Но давайте хотя бы попробуем. А не получится – подготовим ваше путешествие. Как следует подготовим.

* * *

Гельд не слушал: живые по своей привычке говорили лишнее. Маг опять объяснял, что нужно сделать (мертвец ещё в первый раз запомнил – вылезти, добежать, прилепить амулет, вернуться. Зверьё бить, только если пройти мешают), какой-то коротышка с важным видом желал удачи, остальные… В общем, тоже ничего умного.

Наконец бестолковая возня закончилась и все встали по местам: двое с молотами – у выбранной стены, Гельд – в полутора шагах от них, рядом – маг, а позади – трое с большим бронзовым щитом, которым будут "затыкать дырку", как выразился Грибник. Дальше всех оказался важный.

– Все готовы? – спросил он.

Мертвец покачал головой и показал пустые руки: Брухтарк так и не выдал ему главное – амулет. С полминуты маг непонимающе чесал бороду, потом смущённо крякнул и полез в мешок:

– Вот, значит, – на всеобщее обозрение явился грубо отёсанный каменный кирпич. – Вот это вот, господин Гельд, и прилепишь.

Внимательно наблюдавший за происходящим важный буркнул под нос что-то вроде "Ох уж эти маги!", поднял сжатую в кулак руку и резко опустил:

– Начали!

Он даже договорить не успел, а два молота врезались в стену, заставляя камень пойти трещинами и осыпаться. В образовавшуюся дыру тут же проскочил мертвец: следовало поторопиться, пока твари не ринулись в штольню. Оказавшись в пещере, Гельд повернул влево, большими прыжками доскакал до нужной дыры и с маху шлёпнул амулетом о стену. Что-то чавкнуло, раздался еле слышный гул, и мертвец понёсся обратно. Какая-то то ли особо нахальная, то ли – что вернее – вконец оголодавшая зверюга попыталась было откусить кусок от чужака, но… В штольню Гельд ввалился, сжимая в левой руке длинную толстую змею с огромной, усеянной мелкими зубами пастью.

– Это… это чего это у тебя, а?

Пожав плечами, мертвец протянул добычу важному, но тот, вместо того чтобы принять и поблагодарить, шарахнулся назад и замахал руками:

– Убери это! Убери! Убери!

Грибник тоже почему-то не выразил энтузиазма, хотя мог бы сделать чучело и продать: Хасси рассказывал, что богатые… Ну, это которые… у которых, да. Так вот, у них много денег. И они любят покупать такие вот чучела, а потом хвастаться, что сами добыли. Однако Хасси рядом не было, а Гельд объяснял не очень хорошо, поэтому он просто пожал плечами, высосал из змеи жизнь и разжал пальцы, роняя останки на пол.

Тем временем гул амулета докатился до штольни, но теперь он был громким и неприятным. Казалось, сама гора сердится. И ругается. Так ругается, что аж зубы вот-вот выпадут. У всех. То-то за челюсти похватались. А с той стороны заслонки плеснуло сырой Силой. Сильно плеснуло. Удалось даже ухватить немного. А что? Всё равно просто так пропадает!

Потом гул смолк, и живые принялись ругать мага. Мол, ты чего, молоток ржавый? Гельд понимал плохо – язык дварфов он учил мало – но выражения запомнил. Потом попросит кого-нибудь объяснить. Если придумает, как повторить. А то вдруг и его самого так ругать будут. Надо же знать, за что убиваешь. А Грибник не обиделся – стоял и скалился, как будто так и надо. А потом сказал:

– Пока вы тут глотки дерёте, там нечисть очухивается.

И все замолчали, а важный опять спросил:

– Готовы? – а когда узнал, что маг снова амулеты не выдал, обозвал его непонятным словом "рас…дяй".

Бегать пришлось ещё четыре раза: два – к длинной дыре, там нужно было по нескольку амулетов лепить, а два – к маленьким, через которые вода текла. А потом самое интересное началось. Зачистка! То есть, конечно, в первую очередь – обучение. Это мастер Брухтарк ещё во время первого прихода в башню показал. Оказывается, заклинания делать совсем не обязательно. Можно ещё просто скрутить Силу в жгут и получить третью руку. Или ногу. Или ещё чего-нибудь. И этой рукой или ещё чем-нибудь можно, например, камни бросать. И убивать тоже можно – воткнуть в кого-нибудь и жизнь высасывать. Вот только тренироваться не на ком. Раньше было. А сейчас – пожалуйста! Для того-то в щите и щель проделана, сейчас дверцей закрытая: ясно же, что после всех этих выскакиваний с пробежками у дыры много зверья соберётся. Из тех, что не в засадах сидят, а сами добычу ищут. Да вот, пожалуйста! Стоило только эту дверцу-заслонку открыть, как нате вам! Не голова, а сплошные зубы! И язык. Длинный, на четверть длины раздвоенный. Трепещет. Воздух щупает… Хотя нет, уже не трепещет: хозяин умер. Только что. И что интересно – не Гельд его убил! Кто-то ещё нашёлся. Из пещерных жителей. Откусил, похоже, хвост. По самую голову. И вообще, с той стороны так и тянуло смертью. Точнее, болью и смертью. Похоже, там большая охота началась – друг на друга. Жаль, конечно: столько Силы зря пропадает. А с другой стороны – да и пусть! Пещера большая, всяких тварей в ней много, что-то да останется. Пока же можно один вопрос выяснить…

Наклонившись, мертвец подобрал один из валяющихся на полу обломков гранита и прямо на полированной поверхности щита выцарапал "Чучело". Затем отодвинулся, чтобы не мешать, и ткнул в надпись пальцем. Грибник и подошедший ближе важный прочитали, а затем непонимающе уставились на Гельда:

– Э-э-э… Это в каком смысле? – поинтересовался важный.

– Господин Гельд, – маг, в свою очередь, даже не подумал, что речь идёт об оскорблении, – а почему ты камнем пишешь, а не Силой?

Тёмный жгут вырвался из ауры и впился в чёрную бронзу. Металл сначала никак не отреагировал, а потом начал плавиться, тут же застывая неопрятными потёками.

– Не так! – досадливо хлопнул себя по ляжке Грибник. – Не так. Ты не дырку прожигай, а конец острым сделай. И царапай.

– Слышь, Брух, – не выдержал важный, – мож, господин Гельд потом поучится, а? А то и так обед уже… того.

Живые опять начали ругаться, но недолго, потому что внутри мага что-то громко буркнуло. Несколько раз. Вокруг засмеялись. Брухтарк тоже потом засмеялся и рукой махнул:

– Господин Гельд, пиши уж так. Чего ты хотел?

Мертвец поднял брошенный камень и под первым словом нацарапал второе. "Делать". Дварфы замерли: деньги, считай, под ногами валяются, а они… Правда, мастеров-чучельников под горой никогда не водилось, так зато в долине есть! Договориться о доле и… А тварей можно и сейчас наловить. Вон, попросить костлявого. Само собой, не просто так попросить, тоже за долю. Да и придумка его, не чья-нибудь…

Важный переглянулся с остальными, кашлянул, выпятил для пущей солидности брюхо и густым басом поинтересовался:

– А вы, мастер Гельд, я так понимаю, этих зверьков много наловить можете?

* * *

– Как хочешь, но я бы его не менял, – Его Высочество кивнул на закрывшуюся за министром финансов дверь. – Приворовывает, конечно, но в меру. А главное – своё ближайшее окружение в ежовых рукавицах держит. Даже слухи ходят, что в Казначействе своя табель о рангах имеется. С указанием, сколько на какой должности стащить можно.

– Вот как! – хмыкнул Кирхан Четвёртый, выходя из-за стола и разминая затёкшую от долгого сидения спину. – А что он делает с теми, кто хапнет лишнего?

– У тебя на сегодня всё? – вместо ответа поинтересовался главнокомандующий и выразительно покосился на шкаф, в котором хранилась выпивка.

– А тебе в твоём штабе уже не наливают? Ладно уж, доставай.

– В моём штабе, – натужно кряхтя, Рисхан выдрал своё тело из уютных объятий кресла, – эти придурки притворяются трезвенниками. Наивные. А то я не знаю, кто где свою заначку держит.

– Любят они тебя, – король щёлкнул ногтем по стоящей на столе малахитовой чернильнице, а когда в кабинет просунулась голова секретаря, объявил: – На сегодня всё!

– Да, Ваше Величество, – голова дёрнулась вниз-вверх, изображая поклон, и исчезла.

– Надо будет себе такую же завести, – задумчиво проговорил принц, – а то дежурного вечно не дозовёшься.

– Потом заведёшь. Наливай, давай. И вообще, что за дурные манеры?! Заставляешь своего сюзерена ждать!

– А будешь ругаться, – Рис с предвкушением, едва не облизываясь, смотрел, как рубиновая струя течёт в кубок, – новости не расскажу!

Кирхан бросил на брата насмешливый взгляд, как бы говоря: "Да куда ты денешься!" – однако смолчал. Его Высочество, судя по блеску глаз и хорошему настроению, явно принёс что-то интересное, и продолжать перепалку означало оттягивать момент, когда он это выложит. Вместо ответа король ещё раз потянулся, плебейским (как брезгливо говорил преподаватель этикета) жестом поддёрнул рукава ярко-алого камзола, богато украшенного золотым галуном, немного подумал и снял его совсем, оставшись в алой же рубашке с кружевными манжетами и воротником.

– А штаны? – подначил не дождавшийся ответа на свой выпад Рисхан.

– Через сапоги не снять, – с деланным безразличием отмахнулся Кир. – А сапоги – нельзя, ибо, – голос Его Величества приобрёл гнусавые нотки, пародируя того самого преподавателя, – босоногость есть первый признак простолюдинства!

– Да уж, – хмыкнул главнокомандующий и протянул брату бокал. – Этот старый пер…н как скажет, бывало! Однако учить умел, умел…

Отпив немного, Кир присел на край рабочего стола и резко посерьёзнел:

– Докладывай.

– А присесть можно, Ваше Величество?

– Как хочешь. И перестань тянуть время.

– Как хочу… – задумчиво пробормотал Рис. – Ладно. Слушай. Помнишь сообщение о появившейся в одной из долин нежити?

– Помню, – кивнул король. – А ещё помню, что мне обещали подробности. Через полтора месяца. И?

– И не было подробностей. От нас отмахнулись. Хоть и вежливо.

– А сейчас, судя по твоему появлению, что-то изменилось, – это был не вопрос. Это было утверждение.

Старший прогулялся по кабинету от кресла к окну и обратно, подошёл к столу и сел рядом с братом.

– Знаешь, давай я сначала начну? Теперь с подробностями?

Кирхан кивнул, соглашаясь, и принц продолжил:

– Когда курьер отправился к башне, следом увязались двое местных. Ну, увязались – да и хрен бы с ними. Не прогонишь же. Так что к башне вышли втроём. Там двое фехтованием занимались, причём один из них, в плаще, двигался, как показалось курьеру, как-то лениво.

– Лениво? – Его Величество приподнял бровь, ожидая пояснений.

– Лениво, – кивнул Рисхан. – Я такое не раз видел, когда инструктор от новобранца какого-нибудь отмахивается. В общем, фехтовали, увидели гостей и остановились. И тут местные курьеру посоветовали быть повежливее, а то, мол, убьют, – Рис прервался на то, чтобы сделать пару глотков. – Курьер, соответственно, к совету прислушался. А когда отдавал письмо – его как раз закутанный взял – сообразил, что столкнулся с мертвяком. По рукам сообразил – лица не разглядеть было. Голова в капюшоне, только подбородок виден.

– Подожди, – Кир отставил кубок и недоверчиво посмотрел на брата, – как же он фехтовал-то?

– А Тьма его знает! – главнокомандующий встал и опять принялся прохаживаться. – Нет, говорят, есть мастера, которые и с завязанными глазами биться могут. Мне даже показывали парочку таких. Вот только, знаешь ли, как они, не видя ни гоблина, сражаются… В общем, забрал мертвец письмо, вскрыл, прочитал, забрал напарника и ушёл в башню. А через некоторое время вышел и вынес ответ. Вот тебе подробности первой части. А, нет! Не всё. Этот мертвец ещё и вежливый. На поклоны курьера отвечал. Кивками.

– А что тут такого? – не понял Его Величество.

– Да как тебе сказать… – допив вино, Рисхан заново наполнил свой кубок. – Вот скажи, много ты видел дворян, которые станут, к примеру, кивать кланяющимся им лакеям? Или не дворян, а просто богатых простолюдинов?

– Ну-у-у… – король задумался. Собственно, богатых простолюдинов он почти не встречал, если не считать присутствовавших на коронации и подносивших подарки, что же касается дворян…

– Не мучайся, – Рис, правильно понявший затруднения брата, насмешливо фыркнул. – Среди придворных таких не больше двух наберётся. Да и те большую часть поклонов игнорируют. А тут… Н-да. Вот теперь по первому эпизоду всё. Теперь по второму. Наши храмовые, хм, друзья жаждут притащить этого немёртвого сюда. В столицу. И сделать это так, чтобы нежить по дороге убила как можно меньше всяких нахалов. И просят им в этом помочь…

* * *

– И как вам путешествие, господин Лиртво? – судя по весёлому голосу, настроение Кераха, успевшего размяться и сейчас наблюдающего, как караван становится на ночёвку, было преотличнейшим. – Не разочаровались ещё в кочевой жизни?

– Скучновато немного, господин Керах, – Мясник спрыгнул со своего воза и отошёл в сторону, к купцу.

– И холодновато, – усмехнулся тот, поглядев на покрасневший нос собеседника.

– Всего лишь естественная реакция организма, – парировал целитель. – И потом, разве ж это холод? Вот у нас…

– У них! – с нажимом поправил торговец и повторил: – У них. Или на севере. Или за хребтом. Чем скорее привыкнете, господин Лиртво, тем дольше проживёте, – весёлость из его голоса исчезла. – Даже по эту сторону найдутся те, кто пожелает заполучить вас в единоличное, так сказать, пользование. И не все они станут обращать внимание на ваше мнение.

– Э-э-э… – Лиртво встревоженно огляделся: поставленные на полозья гружёные телеги въезжали в ворота постоялого двора и расползались по сторонам, становясь вдоль частокола. Возчики, не обращая внимания на окружающих, распрягали коней и уводили их к большому сараю, пассажиры же, негромко переговариваясь, устремлялись к двухэтажному дому с двускатной крышей, сложенному из толстых потемневших от времени брёвен.

– Ну, о наших-то можете не беспокоиться, – усмехнулся Керах. – В таких вот караванах болтуны не задерживаются, а вот местные… За пару лишних монет любому расскажут. Или почти любому. Или просто так, бесплатно. От скуки, – наблюдая за сменой выражений на лице мага, купец мысленно качал головой: нет, парень однозначно не шпион. Совершенно не умеет себя держать.

– Но господин Антир, – слегка успокоившийся Мясник решил выяснить, кому он может понадобиться, – а зачем?! Я же ничего…

– Многое, – перебил торговец. – Вам только кажется, что вы ничего не знаете. К примеру, для разного рода разведок вы просто кладезь сведений о Захребетье. Для Светлых, которые здесь занимаются целительством – о принятых там приёмах лечения. И так далее. Кстати о лечении! Господин Лиртво, а вы знаете, что кроме наших караванщиков, вы на территории королевств и герцогств не можете никого лечить?

– Как это?

– А вот так! Вы не состоите в гильдии! А чтобы в неё вступить, вам придётся назвать своего учителя и предъявить его письмо с рекомендацией. Без этого любая деревенская знахарка может на вас пожаловаться. И уж будьте уверены, на эту жалобу обратят самое пристальное внимание.

Целитель погрустнел: в описании Кераха положение выглядело совершенно безвыходным. Или почти безвыходным – либо оставайся при караване, либо переселяйся в какую-нибудь глушь. Либо забудь о магии. Нет, первое, конечно, не было таким уж страшным, но это сейчас, а потом? Молодость ведь не длится вечно. Рано или поздно придётся осесть где-нибудь и… И что? Что потом? Подумав ещё немного, Мясник так и спросил, на что почти сразу же получил ответ, как оказалось, лежащий на поверхности:

– Можно попробовать поискать покровителя…

* * *

– Ну где они там?! – один из скрывающих лицо недовольно поёрзал в своём кресле. – Мы уже полчаса ждём!

– Четверть часа, брат Гумзат, – поправил голос из полумрака. – Мы ждём всего лишь четверть часа.

– Завидую вашему чувству времени, брат Торквист, – Гумзат снова заёрзал, – но есть же правила приличия?! Неужели этот… не сообразил прибыть раньше? Или с ним что-то случилось?

– Ничего не случилось, досточтимые, – негласный хозяин и организатор этой встречи, досточтимый Кирво, только что вошедший в комнату, услышал последние слова и поторопился успокоить коллег. – Просто я подумал, что если уж мы собрались, можем обсудить и другие вопросы. И потому попросил вас прийти немного раньше.

Это объяснение некоторые из присутствующих встретили ворчанием: действительно, заговорщикам стоило значительных трудов собираться вот так, незаметно для остальных иерархов, но ведь можно же было и предупредить? Немного повозмущавшись, жрецы всё же перешли к делам. Прежде всего следовало решить судьбу непримкнувших. Убить? Но как объяснить потом такой, по выражению одного из присутствующих, "падёж скота"?… Обвинить в ереси? А не даст ли это повода нижестоящим братьям усомниться в праведности и других досточтимых? Не сейчас, так потом?… Оставить на своих местах? А не устроят ли обиженные свой собственный заговор, тем более что возможности ждать, когда место повыше освободится естественным, так сказать, образом, в силу преклонного возраста у упомянутых просто нет?…

Увы, несмотря на то, что проблема была старой и обсуждалась уже неоднократно, к единому мнению прийти так и не удалось. И в этот раз вялый поначалу спор довольно быстро чуть не перерос в скандал. К счастью, как раз в тот момент, когда двое из присутствующих уже готовы были плюнуть на всё и покинуть собрание, в дверь тихо постучали. Кирво, поперхнувшись очередным ругательством, вскочил на ноги и чуть ли не выбежал из комнаты, едва успев придать раскрасневшемуся лицу выражение, более приличествующее занимаемой должности. Гости замолчали: вышедший брат не догадался прикрыть за собой дверь, и теперь каждое слово могло достичь чужих ушей. Впрочем, вынужденная пауза в переговорах пошла на пользу – не имея возможности высказаться, верховные жрецы наконец-то вспомнили, кто они есть. Тем более что брат Торквист пробормотал:

– Похоже, это тот, кого мы ждём.

– Хотите сказать, что уже прошло три четверти часа? – усомнился кто-то.

Торквист покачал головой, но потом спохватился и ответил вслух:

– Меньше, досточтимые, меньше. Хотя и не намного.

– Лучше, чтобы это был он, – пробормотал Ронзо, самый старый из присутствующих. Его возраст приближался к полутора сотням. – Может, что и посоветует.

– Кто?! Этот сопляк?! – вскинулся Гумзат. Обычно сдержанный и рассудительный, сегодня он явно был чем-то выведен из себя.

Из полумрака послышалось чьё-то хмыканье: говоря о возрасте гостя, очень легко было ошибиться – сведений о том, когда и где он родился, раздобыть так и не удалось, а внешность… Внешность могла и обмануть, и жрецы знали это по себе.

Наконец в дверях появился кто-то невысокого роста и, подталкиваемый в спину братом Кирво, шагнул в комнату. Сделав несколько шагов, он глубоко поклонился:

– Приветствую вас, досточтимые. Рад видеть вас в добром здравии.

– Мы тоже рады, брат. Мы тоже, – на правах самого старшего отозвался Ронзо. – Скажите, – взял он быка за рога, – как лучше поступить с заблудшими?

Новоприбывший выпрямился, постоял немного, изображая раздумье, и произнёс, чётко выговаривая слова:

– Мой учитель говорил, что мёртвые не кусаются, – добавив про себя: "Пока их не поднимешь".

* * *

– И как вам Карс, господин Лиртво?

Караван уже четвёртый день, как прибыл в столицу Карсидии, и сейчас люди отдыхали, свалив заботы о грузе и охране на персонал местного торгового представительства. Кому оно принадлежало, Мясник не знал – то ли самому купцу, то ли его партнёрам. Но как бы то ни было, этот вопрос волновал целителя меньше всего. Хватало и собственных забот. В первую очередь – куда податься. Совет Кераха – найти покровителя – оказался хорош только на первый взгляд. На второй же… Как искать, если никого и ничего не знаешь? По внешности? Так ведь и тот досточтимый, из-за порочности которого пришлось пуститься в бега, тоже негодяем не выглядел. А ещё как? И потом, кто ж поверит без серьёзных рекомендаций от серьёзных людей? Наконец, в качестве кого наниматься?…

Шурраг, с которым Лиртво поделился своей бедой, долго не раздумывал:

– Тебя от светлых только Храм прикрыть сможет. Да и вообще от магических гильдий. Вот только не всякий Храм на это согласится. Да и ты… Ты согласишься служить другому богу?

Мясник в ответ только плечами пожал: в последнее время он сомневался даже в том, что боги, какими бы они ни были, вообще существуют.

– Во-от, – поднял когтистый палец орк. – Не знаешь. Да и Храм выбирать… Не советчик я тут. Тут кого другого спрашивать. А я тебе вот что скажу: оставайся с нами. У нас караван особый, тебя в нём не тронут. А ты пока и денег поднакопишь, и знакомствами обрастёшь, и места разные поглядишь… – он немного помолчал. – Или, вон, в Рилгер подавайся. В армию. Если хорошо служить будешь, лет через десять и гражданство получишь, причём полное, и денег, опять же. Вот так.