Текст книги "Остров. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Сергей Уксус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 72 страниц)

Двое

– Сергей, мы что, уже выбрали?

– Ты о чём?

– О правителе. Ты думаешь так, как будто этот граф – самый подходящий.

– Хм-м-м. Не знаю. Понимаешь, партнёр, во-первых, это только я так думаю, а не мы…

– Но ведь смотритель как раз тебя и направил!

– Не перебивай, пожалуйста. Но за подсказку спасибо. Это будет как раз во-вторых: смотритель не говорил, что я не должен ни с кем советоваться, а именно с тобой я собираюсь советоваться в первую очередь.

– Угу. Тебе тоже спасибо. А в-третьих?

– В-третьих… В-третьих будет то, что даже если он самый подходящий пока, он может не остаться таким потом. Понимаешь?

– Нет.

– Вот и я тоже не понимаю.

Второй

Угу. Вот так вот. Простое такое «не понимаю». А кто понимает-то? Я, что ли? Мне, между прочим, знать надо, что и как делать. С тем же самым наместником. Точнее, не делать, а разговаривать. А то если он – будущий правитель, то посылать его в известные места как-то неудобно будет. Так что, партнёр, я ошибался, называя тебя недогоблином. Ты самый натуральный гоблинский шаман. Или старейшина. Гоблейший из гоблов. И зря ты так сильно смотрителем возмущаешься, потому что очень похож на него манерами. Скажу больше: ты с самого начала был на него похож, ещё до того беспамятства и моего первого похода на маяк. Уж не знаю, почему – из-за возраста или врождённой вредности. И жаль, что ты не слышишь меня из-за щитов, партнёр, очень жаль. Но ссориться, живя в одном теле, просто глупо. Поэтому-то я и отгородился. Но я запомню всё, что сейчас думаю, и потом, после отдыха, повторю вслух. Обязательно. Просто подожди немного.

Глава 23

 
Думай, думай, думай…
 

С. Костров

Взгляд со стороны

– …стало совсем просто, – Казус отхлебнул отвара и поставил кружку на письменный стол, у которого устроился, развернув кресло так, чтобы сидеть немного боком, – этот плохо летающий лейтенантик проорал: «В атаку!» – причём быстрее, чем второй успел что-то вякнуть.

– Простите, уважаемый Людоед, – наместник, сидевший рядом со своей супругой на низеньком мягком диванчике у стены, воспользовался паузой, – но я всё же не понимаю: неужели не было другого способа? Их же можно было усыпить, как и… – Варс замолчал, не договорив. Его жена – стройная молодая особа с пышным бюстом, едва выглядывающим из крайне скромного, по понятиям местной моды, декольте бросила на мужа быстрый косой взгляд и еле заметно вздохнула, слегка при этом поморщившись. Кас, следивший за ней краем глаза, мысленно хмыкнул: «Умная девочка. Надо будет обязательно поговорить с ней. Потом».

– Можно, граф, если не всех, то хотя бы треть. Но зачем?

– То есть как – зачем?! – вскинулся Варс. – Нужно же было провести следствие! Суд, наконец!

– А зачем? – Людоед старательно пытался скрыть насмешливую улыбку: его очень забавляла сложившаяся ситуация. Впрочем, не только его: стоявшие у двери просторного кабинета храмовые стражи старались наклонить головы пониже, Кастониус полез отыскивать что-то в нижнем ящике массивного стола, ан'Молис, закусив губу, разглядывал маленькую трещинку на недавно выбеленном высоком потолке… Только Ирнаен со своим обычным задумчивым видом крутил на мизинце кольцо смотрителя.

Через некоторое время, вволю налюбовавшись растерянным лицом молодого графа, Казус всё же смилостивился:

– Ваша беда в том, юноша, что вы рассуждаете в данной ситуации с позиции государственного деятеля. Причём, увы, не самого лучшего. Минуту терпения! – он слегка приподнял левую ладонь, останавливая уже открывшего было рот для возражений Варса. – Вы не учитываете сложившуюся на настоящий момент обстановку, граф. В этом как раз и состоит ваша главная ошибка, – Кас взял свою кружку, отхлебнул и поморщился: отвар уже успел изрядно остыть. Заметивший это Кастониус кивнул стражам, один из которых тут же приоткрыл дверь и отдал короткое распоряжение дежурившему за ней послушнику, после чего до находившихся в кабинете донёсся быстро удаляющийся звук шагов. – Понимаете, уважаемый Арнидус, нам сейчас просто некуда девать преступников, не заслуживших казни. У нас нет возможности отправить их на какие-нибудь рудники подальше от столицы.

– Но ведь они – дворяне! – всё же не выдержал Варс.

– И что? – изобразил вежливое непонимание Людоед.

– По законам Империи дворян нельзя отправлять на каторжные работы!

– Совершенно верно, граф, – кивнул Казус. – По законам Империи. Которых мы пока вынуждены придерживаться, поскольку не имеем своих собственных. И раз уж мы о них заговорили, подскажите, пожалуйста, какому наказанию можно было бы подвергнуть этих самых дворян за поднятый ими бунт?

Наместник на несколько секунд задумался, полуприкрыв глаза, затем твёрдо ответил:

– Лишение титулов, но не дворянского достоинства, конфискация земельных владений в казну или передача их другой ветви рода, помещение в тюрьму на срок не менее десяти лет, а при наличии смягчающих обстоятельств – на срок не менее пяти лет.

– И что из этого мы реально, – Кас выделил слово «реально» интонацией, – смогли бы выполнить?

– Ну-у-у, – теперь Варс думал несколько дольше, – боюсь, только помещение в тюрьму.

– И на какие деньги?

– Простите?

– Заключённых надо кормить, охранять, их надо лечить, им надо обеспечивать хотя бы минимальные условия для существования… Граф, а вы знаете, что у острова сейчас нет ничего? Ни-че-го, – повторил с расстановкой Людоед. – Ни армии, ни флота, ни сколько-нибудь достойной упоминания промышленности. И в этих условиях вы предлагаете кормить толпу дармоедов?

Первый

Какой-то этот разговор… м-м-м… несвоевременный. Разве что я на самом деле рассматриваю мальчика, как основного кандидата. Точнее, даже не самого мальчика, а его жену: она явно умнее своего благоверного. Во всяком случае, значительно менее наивна, судя по реакции. Или это так на неё беременность действует? Под местными тряпками наличие животика не разглядеть, но вот то образование в ауре… У других женщин я его не встречал. Сколько уже, интересно? Месяца три-четыре? Или больше? Если больше, то она слишком сильно перетягивается. Как бы до выкидыша не дошло. Нет, надо с ней обязательно поговорить. Завтра. А сейчас пусть отдыхают.

– Знаете, уважаемый Арнидус, давайте мы на сегодня закончим. Думаю, вам, а особенно вашей уважаемой супруге, учитывая её положение, – а почему ты так удивилась, девочка? Я же всё-таки маг, хоть и недоучка, – следует отдохнуть. Почтенный Кастониус?

Взгляд со стороны

– Хорошие дети, – буркнул Людоед, когда дверь за молодыми людьми закрылась. – Ещё бы не их родственные связи с Империей… – он вздохнул.

– Боюсь, уважаемый Казус, если бы не эти связи… – покачал головой ан'Молис.

– Угу, – согласился Кас. – Я, кажется, понимаю, почему этот мальчик в списке кандидатов стоит первым.

– Вы имеете в виду его жену, брат Казус? – Кастониус, встав из-за стола, достал из стенного шкафа четыре высоких серебряных бокала и стеклянный графин, наполненный тёмно-красным вином. – Я не ошибся?

– Я имею в виду их сочетание. Сама по себе графиня может оказаться слишком уж… м-м-м… неразборчивой в средствах.

Ан'Молис, взяв предложенный жрецом бокал, поднёс к лицу, понюхал содержимое и удовлетворённо кивнул. Затем сделал глоток и повернулся к Людоеду:

– И что же заставляет вас так думать?

– Слишком уж быстро она со мной соглашалась, граф, – ответил тот. – Слишком быстро. Или она давно уже просчитала обстановку и сделала совершенно правильные выводы, или… – не договорив, Кас встал, медленно и бесшумно подошёл к двери кабинета и резко пнул её ногой. Раздался глухой удар, и с той стороны послышались болезненный вскрик и шум падающего тела. Скользнув в образовавшуюся щель, Людоед подхватил валявшегося на полу послушника за грудки и швырнул в объятия показавшегося в дверном проёме стража: – В кабинет его!

Второй

Клятвы клятвами, а любопытства, особенно человеческого, никто не отменял. И любви к сплетням, к сожалению, тоже. Н-да. А тут ещё такая замечательная вещь, как замочная скважина. И заглянуть в неё можно, и ухо прислонить. В данном случае – левое, судя по цвету и припухлости. Всё же неплохо у нас удар с разворота получается, и хорошо, что дверь не такая толстая и тяжёлая, как в других помещениях храма. Почему-то. Хотя и крепкая. Правда, теперь пятка побаливает…

Ну и гоблин с ней. Зато физиономия у Кастониуса – сплошное удовольствие! Мало того, что его подчинённый подслушивал, так ещё и попался на этом. Причём при посторонних. Нюхом чую, чистка отхожих мест станет для этого парня любимой работой на ближайший год.

Но это, как любит говорить Сергей, лирика. Сейчас лучше заканчивать с обсуждением. Нам надо подумать.

– Уважаемые, давайте уже расходиться. Завтра будет тяжёлый день.

Первый

– Брат Казус, не могли бы вы задержаться ненадолго? – да мог бы, конечно. А если совсем честно, и так собирался – надо же узнать, чем чистка закончилась.

– Слушаю вас, почтенный Кастониус, – опять отвар остыл. И чего нас так к нему тянет? Тоска по родине? По вкусу-то на чай с травами похож. И с лимоном. Только без сахара.

– Дело в том, брат Казус, что один из служителей этого храма куда-то исчез, – да и шут с ним. Попросим составить описание и скинем наводку гильдии убийц. С пожеланием взять живым. – Но это, как я понимаю, вас не слишком беспокоит.

– Вы совершенно правы, почтенный Кастониус. Только хотелось бы уточнить, кто именно сбежал? – ага. А то вдруг окажется, что главный инквизитор острова.

– Один из младших жрецов, брат Казус, – интересно, как это получилось? Они же все в зале были и клялись в верности новому Храму при нас. – Их тут всего шестеро, хотя должно быть не меньше десяти – всё же главный храм столицы провинции, знаете ли, – вот оно что. Сбежал один из отсутствовавших в главном зале. А ещё у Храма штатное расписание имеется, оказывается. А чего я хотел? Организация огромнейшая, без всяких бюрократических наворотов просто развалится. И без отчётности. А отчётность – это ещё и архивы. Разные. В том числе – особо секретные. В которые суют даже те бумажки, которые, по уму, надо бы сжигать до прочтения. Ин-те-рес-но…

– Архивы нашли?

– Вы меня поражаете, брат Казус.

– Тем, что раньше про них не вспомнил?

– Гм, – что – «гм»? Сам знаю, что дурак. Точнее, тормоз. Кабинет Ургениуса обыскать не сообразил. – Честно говоря, брат Казус, и этим тоже. Но не беспокойтесь: и архивы этого храма, и покои бывшего главного жреца – вы ведь сейчас о них подумали, не так ли? – взяты под охрану. Но я попросил вас остаться из-за другого: один из служителей отказался приносить присягу Храму острова, а ещё двое пожелали уйти в Мир. И я хотел бы узнать ваше мнение.

Двое

– Партнёр, у тебя есть мнение?

– Угу. Поспать надо.

– И ты ещё ворчишь, что я над тобой издеваюсь?!

– Сергей, ну что ты, а? Давно же решили: никого не держим.

– Это мы про вояк решили.

– А какая разница?

Взгляд со стороны

– Скажите, почтенный Кастониус, а раньше бывали случаи ухода? – Людоед поставил на стол кружку, взял в руки бокал с вином и принялся рассматривать своё отражение в полированной поверхности.

– К сожалению, брат Казус, не могу вам точно этого сказать, – вздохнул жрец. – Во времена ученичества среди нас ходили… слухи. Но… – он развёл руками.

– Слухи, – в свою очередь вздохнул Кас и процитировал: – Словно мухи, тут и там ходят слухи по домам, а беззубые старухи…* Не знаю, почтенный Кастониус. Не знаю. По поводу первого – придержите его при храме, а как только появится возможность, переправьте на материк. А вот остальные… Они как-то мотивировали своё желание?

– В том-то и беда, брат Казус. Они, по их словам, не знают. Один сказал только, что у него сердце не лежит.

– Угу. Не лежит, – Людоед задумчиво поднёс бокал к губам и сделал глоток. – Пусть дадут клятву, что ничего не злоумышляют против острова и его Храма и не разгласят известное им. И проваливают. Ведь убивать их, как я понял, не за что?

Второй

До того, как идти спать, мы спустились в подземелья и убили боевика, притворявшегося послушником. Быстро и почти без разговоров. Хотя почему «почти»? То, что этот тип, увидев клинок Стальной Леди, шепнул: «Спасибо», – вряд ли можно считать беседой, тем более что спустя секунду самый кончик нашей девочки уже упирался в позвоночник, пройдя перед этим через сердце. Чернорясый, сопровождавший нас, спросил только, как поступить с телом, и, услышав: «По обычаю», – молча кивнул. Мы тоже кивнули и зашагали в сторону выделенной нам кельи. Надеюсь, сегодня Сергей не будет приставать со своей любимой магией.

Первый

Это утро у нас начиналось трижды. Сначала – лично для нас, собственное: разминка, тренировка, танец… Ага, без кавычек. Потому что то, что вытворяли наше тело и наш меч, настроившиеся друг на друга, даже на мой не склонный к восприятию прекрасного взгляд относилось уже к искусству, а не к упражнениям. И я в очередной раз пожалел, что не могу наблюдать этого со стороны. А вот молодому чернорясому, охранявшему выход на задний двор храма (дворищще, если говорить честно. И это при том, что земля в столицах вообще и их центрах в частности никогда дешевизной не страдала. Надо будет подкинуть Кастониусу идею платить налоги. Если не прибьёт сразу…) повезло. Настолько, что когда мы закончили и отправились совершать утренние процедуры, бедный стражник забыл челюсть подобрать. Так и кланялся с открытым ртом.

Следом поднялись бойцы. Не сами, конечно. Ир постарался. Сонные парни не упустили случая попинать дверь соседней кельи, в которой (келье, а не двери) дрыхла пятёрка ан'Молиса, и высказаться о некоторых растолстевших от безделья. Те тоже в долгу не остались, объясняя (к счастью, на словах), что «цивилизованные существа» («люди» почему-то не прозвучало) имеют полное право вкушать заслуженный отдых перед тяжким трудовым днём, а если какие-то «дикари» и «варвары» будут им в этом мешать… Через пару минут (мы как раз из сортира выползли) к развлечению подключились другие обитатели коридора, сообразившие, что поспать уже не удастся. Указывая «неразумным мирянам» на неуместность употребления в святых стенах крепких выражений, сами «святые братья» не стеснялись эти выражения цитировать. Правда, с обязательным добавлением «да простят меня Светлые Боги», «да простят меня Все Боги» и тому подобного. К нашему удивлению, пятёрки тут же объединились против общего «врага», дружно объясняя «почтенным служителям Храма» недопустимость сна и вообще какого-либо отдыха «в то время, как…»

На фоне всего этого бардака главный его виновник, опёршийся плечом о стену и задумчиво теребивший любимое колечко, выглядел, мягко говоря, неприлично. Так и захотелось подкрасться сзади и отвесить пинка. Мы даже первый шаг сделали. А потом в коридор высунулась уж-жасно знакомая мохнатая голова, покрутилась в разные стороны и проорала голосом напарника:

– Кас, где ты бродишь?! Тут так весело!

Весь кайф обломал, зас…ц малолетний.

Второй

И откуда у Сергея эта любовь глотку драть, а? И выражения… Когда долгорясые стали возмущаться, что их тоже на разминку гонят (как сказал партнёр, если скандалят, значит, дурной силы много, а если её много…), он пообещал договориться с Кастониусом, чтобы этих восьмерых (всего-то! А орали – как восемнадцать!) каждый день отправляли копать канавы «от храма и до обеда». Причём через площадь! А тут как раз и сам Верховный на крик пришёл. И спросил, на кой гоблин Храму сдалась канава через площадь. Угу. А я-то думал, он к нашим шуткам уже привык… Ну, насчёт шуток, конечно, не уверен, но к партнёру Самый Главный не привык точно. Потому что на ответ: «А чтобы после обеда закапывать!» – рот раскрыл. Правда, захлопнул быстро и попросил сопровождающего стража присмотреть, чтобы «эти несдержанные братья» в течение ближайшего месяца «учились сдержанности посредством ежеутренних физических упражнений».

Да уж. Порядочки в Храме не хуже армейских.

Глава 24

 
Вдох глубокий, руки шире…
 

В. Высоцкий

Первый

Если кто-то думает, что на этом цирк закончился, он ошибается. Начнём с того, что всю эту орду разгильдяев мы не на задний двор выгнали, а на площадь. Городскую. Центральную. И скомандовали пять кругов бегом. А чтобы наши олухи не слишком веселились, добавили, что прошедшие дистанцию первыми будут мотать круги, пока последний отстающий до финиша не доползёт. Правда, Ира мы в строй бегущих не поставили – Старший всё-таки. Не комильфо, однако.

Взгляд со стороны

– Брат Казус, а не слишком ли? – Кастониус, стоявший на ступенях храма рядом с полуодетым Людоедом, проводил взглядом очередного пыхтящего подчинённого, подгоняемого пинками бегущего следом бойца.

– Вы предпочли бы видеть, как они роют канаву? – в кои-то веки вместо обычной пустоты и смерти в глазах Каса плясали весёлые искры.

– Всё время забываю о вашем прозвище, брат Казус, – вздохнул жрец.

– Неужели я так плохо выгляжу?! – весело оскалился его собеседник, помолчал немного и добавил уже серьёзно: – Людям необходима встряска. Хотя бы изредка. Иначе они застаиваются, как вода в болоте. И появляются подобные мне.

– Вы считаете, что быть подобным вам – плохо?

– Опасно, почтенный, – вздохнул Кас. – Опасно для окружающих. И для порядка. Парни из пятёрок… Они ведь практически не видели мирной жизни, Кастониус. Я говорил со своими. Почти с самого детства – война и подготовка к войне. Война с нежитью, зверьём и разбойниками и подготовка к войне с Империей. Что они будут делать, когда уже не смогут держать оружие? – Людоед отвернулся от площади и пристально посмотрел на жреца. – Найдут ли они место в мирной жизни, брат?

Второй

К тому времени, когда проснулись наместник с женой, мы успели не только позавтракать, но и провести небольшое занятие, показав нашим магам часть заклинания определения правды. Блоками. С подробными объяснениями. Потом Сергею пришла очередная мысль, и мы, дав задание «ученикам» тренироваться и попросив не беспокоить, уселись её обдумывать. Угу, вдвоём. Хорошее такое обдумывание получилось: партнёр что-нибудь говорил – я поддакивал, потом он опять что-нибудь говорил – я опять поддакивал, потом… Потом мы поругались, потому что соглашался я не вдумываясь. А как ещё, если из пяти слов мне только три понятны бывали, а? Причём в лучшем случае.

Помирились, конечно. Только пришлось пообещать, что тоже буду магией заниматься. Именно заниматься, а не как сейчас – просто выучивать, что Сергей покажет. Хотя не нравится мне это его настроение. Он как будто умереть готовится. Или уйти куда-то. И разговаривает, как заботливые родители с детьми: «Учитесь, пока мы живы». Угу. Так и сказал: «Учись, пока я жив». Пока он жив. А как же я?

Первый

Какой-то мудрец однажды сказал: «Чтобы стать великим математиком, надо прежде всего выспаться».* Судя по тому, сколько продрыхли эти молодые, они дружно собрались податься в науку. Ну-ну. Дело хорошее, не спорю. Может, бином Ньютона откроют. Или теорему Ферма докажут. Или теорию горения пороха разработают…

* Л. Эйлер.

Н-да. Что-то меня опять куда-то в сторону повело. От дел наших скорбных. Которых до хрена. Например, Кастониуса отыскать и напрячь. Списком вопросов, которые мы хотим задать графине. А сами прихватим наших и навестим старого ан'Камиса: Ир, зараза такая, как человек долга, отходить от нас отказывается. Даже ради встречи с родителями.

Двое

– Можно будет сразу и ещё одно дело сделать.

– Хм-м-м? Какое именно?

– Ну, ты же ведь собираешься на Линере жениться?

– Собираюсь. А граф тут при чём?

– Как это при чём? Он же её отец!

– И что? Партнёр, род ведь от неё отказался, правильно? По обычаю.

– А тебе не всё равно?

– Мне – всё. Равно, в смысле. А вот старику, боюсь, нет.

– Думаешь?

– А чё тут думать? Или он не хочет о ней слышать, или не захочет, чтобы она за безродного бродягу вышла. Тебе объяснить, за которого именно?

– Этот бродяга, между прочим, Старший. И посланник богов…

– …что автоматически снабжает его длинным хвостом титулованных предков…

– …делает его одним из фактических хозяев острова, Сергей. И не ёрничай: граф совсем не дурак, судя по детям. И наверняка свою дочь любит.

– Ага. Вот только родительская любовь, она, партнёр, разная бывает. Знаешь ли.

– Значит, не будем говорить?

– Я подумаю.

Второй

Красивый дом. Тоже из белого камня, как и дворец, но отгорожен от улицы высокой кованой оградой с такими же воротами и окружён садом. Чем-то похож на наш особняк в Тар'зирате. А там сейчас девочки… Интересно, они уже присмотрели себе кого из парней или нас дожидаются? А если присмотрели, как к этому Линера отнесётся?.. Гм, что-то я сегодня…