Текст книги "Остров. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Сергей Уксус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 72 страниц)

Глава 23

Мы отрежем только пальцы...

В. Высоцкий

Второй

Обхитрили мы эту скотину. После ночёвки в пещере пошли сначала на север, а через три часа, отдохнув немного, резко свернули на восток, к самым большим развалинам из обозначенных на карте. Ещё четыре часа, и мы входили в то, что когда-то было средней величины городом. Поиски спуска в подземелье много времени не заняли: когда на тебя через проломы в стене прёт сотня скелетов, поддерживаемых личем, сразу же возникает желание посмотреть, почему они прятались именно там.

Пока отбивались, едва не потеряли Чуску. Этот тщедушный за каким-то гоблином высунулся из строя и получил костяными пальцами по горлу, да так, что бармица не выдержала – неприятный сюрприз, нежить оказалась крепче той, что попадалась раньше. Но об этом мы узнали уже внизу, а тогда шагали под хриплое Крабово 'Р-раз!' и отмахивались от огненных шаров, с завидной регулярностью летящих в нас с Киром.

Взгляд со стороны

– Взрывчатку бы сюда... – Кас не заметил, что сказал это вслух.

– Что?! – контуженый Краб, как всегда стоящий слева, тряс головой и тёр глаза. Справа Кир возился с лежащим на полу Бегуном, которому осколками стены сильно посекло лицо: один из выпущенных жрецом шаров врезался в косяк, оглушив ударную группу и осыпав её каменной шрапнелью. Больше всего досталось орку, и теперь зеленошкурый скрипел зубами, сдерживая стон.

– Потом! – прокричал Людоед в ухо капралу. – Сейчас помоги Киру! Я – наверх! – затем быстро побежал к выходу из подземелья, где заслон отбивался от наседающих скелетов.

Первый

Наверху было не особо и страшно: лишившись управления, костяки тупо пёрли толпой под дубинки, толкаясь и мешая друг другу. Ранения получили практически все участники заслона, но ничего особо серьёзного (во всяком случае, на первый взгляд). Поэтому мы пристроились позади шеренги, приготовили упокойку и скомандовали раздвинуться, а потом – шаг назад. И так – раз пять. В конце концов в коридоре образовался слой костей, по которому, спотыкаясь на каждом шагу и время от времени застревая, к нам спешили отдельные экземпляры, не попавшие под основную раздачу. Вот и всё, самую большую опасность устранили. Теперь осталось только третьего лича поймать, если он есть...

Второй

Разобравшись с нежитью и подлечив (как умеем, а умеем только кровь останавливать) раненых, мы спустились в алтарный зал. Кир уже закончил обрабатывать Бегуна, и теперь с усталым видом сидел на полу рядом с орком. Зеленошкурый выглядел плохо: проглядывавшая местами из-под бинтов кожа посерела, глаза были закрыты повязкой. Похоже, отвоевался: доставить его к нормальному целителю мы просто не успеем, а без этого зрение вряд ли удастся сохранить. Тьма!..

Двое

– Что с ним делать, партнёр?

– А что мы с ним сделаем? Не добивать же... Домой потащим, а там к целителю отведём.

– Его сначала дотащить надо. Сам понимаешь... У орков такие не живут, не принято у них.

– Бл..!.. Этого ещё не хватало... Так. Для начала – забрать у него всё оружие, приставить Краба и Чуску, и пусть не дают сделать глупость. А как немного оклемается, я ему кое-что расскажу.

– О себе?

– И о себе тоже. А ещё – о наших планах. О некоторых.

– Ты про школу?

– Про подземелья. Когда темно, есть глаза или нет их, роли не играет – всё равно ни хрена не видно. А вот слух, который у слепых обостряется...

– ...будет очень полезным... Хорошо. Где там капрал шляется?

Первый

Объяснив Крабу задачу, мы пошли радовать остальных тем, что ночевать будем здесь. Не в самом зале, конечно. В комнатушках. И первым отправили спать Кира. Сами же занялись планомерным обыском: вдруг скажут, что Бегуна можно вылечить, но задорого? Да и если не скажут... В общем, взяли двоих разведчиков и отправились ворошить прошлое, тут и там лежащее кучками тряпок, обломков, костей и ещё чёрт знает чего.

В результате, через два часа возни в пыли, накопали несколько золотых монет, пару кинжалов из странной голубоватой стали с костяными рукоятями, какую-то непонятную чашу, вырезанную из чего-то, похожего на обсидиан, ржавый меч, два неплохо сохранившихся свитка на неизвестном языке и примерно с килограмм различных побрякушек. Самым главным трофеем была высохшая голова жреца, которую я, под недовольное ворчание партнёра, завернул в остатки рясы и сунул в наш рюкзак.

Ага. Остатки рясы. Подозрительно напоминающей те, в которых гуляли святоши Северного и Прибрежного. Едва ли не самый ценный трофей нашей экспедиции. Который обязательно нужно будет сунуть под нос некоторым сомневающимся. Тому же капитану Арадиусу, например...

Второй

А для начала мы сообщили это нашим спутникам. Утром, когда все немного отдохнули и выбрались наверх. Лица у парней были ошарашенные. Все они в своё время служили в форте Крысы и подозревали, что святоши ведут какую-то грязную игру. Но одно дело подозревать, совсем другое – получить доказательства, пусть даже и такие хлипкие. Подождав, пока ошеломление начнёт сменяться задумчивостью, мы подняли всех и погнали собирать камни и заваливать вход, а сами присели рядом с Бегуном – поговорить.

Взгляд со стороны

– Командир, это ты?

– Я, Бегун...

– Дай нож, а?.. Или сам убей... Я... Куда я такой, а?

– Под землю.

– Да. Трупом. Потому что...

– Живым, Дарн. Потому что под землёй для всех темно.

– Кас, я тебя уважаю, но...

– Тогда заткнись и выслушай. Если уважаешь.

– ...

– Я сюда из другого мира пришёл.

– А?!

– Бэ! Ты слушать будешь?.. У нас там нет магии, а войны есть. И для этих войн мы напридумывали всяких штук. Разных. Таких, что какое-нибудь полудохлое наше королевство сможет размазать Империю тонким слоем. И придумали... м-м-м... летающие повозки. Тоже разные.

– Как повозка может летать без магии?

– Может, Дарн. Быстро и далеко. И ещё груз на себе тащить. И появились люди, которым очень нравится летать на таких повозках. Такие, которые на земле себя и людьми-то не чувствуют... Понимаешь?

– Тоже слепые?

– Нет, Бегун. Зрячие. Но чтобы летать, нужны не только глаза, но ещё руки и ноги. Целые. А во время последней большой войны было несколько случаев, когда такие люди оставались без ног. Так вот, они приделали себе деревяшки и добились, чтобы им разрешили летать. И воевать. Такие дела...

– Я понял, Кас... Только вместо глаз деревяшки не вставишь. Не умеют сейчас такого. Так что...

– Пока не умеют.

– Что?

– Я говорю, пока не умеют. Это раз. А второе... Ты о дварфах слышал?

– А кто не слышал? Только нет их больше.

– Все так думают. Точнее, не все, а те, кто с ними не торгует. А дварфы, говорят, мастера рунной магии. Так что очень может быть, что и деревяшки вставишь.

– Ага, только их сначала найти надо.

– А вот как раз для этого ты мне и нужен. Когда кто-то теряет зрение, у него обостряются другие чувства: слух, осязание, обоняние... Понимаешь?

– И ты хочешь, чтобы я под землёй искал коротышек?

– Ну, не только ты. Но ты там будешь обязательно... Если не испугаешься.

Двое

– Думаешь, выдержит?

– Не знаю. Но пока наблюдение снимать нельзя, так что...

– А потом?

– А потом я его тренировками займу. Будет учиться драться вслепую. Ещё и Гуля попросим, чтобы насел и не слезал.

– Угу. Чтобы времени задумываться не было.

– Вот именно.

– Яс-но... Тогда давай парням поможем и подумаем, где сегодня ночевать, потому что к пещере не успеем.

– Давай...

Первый

Добравшись до пещеры и переночевав, отправили обоих мрявов к основному лагерю с заданием послать четверых легионеров к ближайшей деревне – предупредить местных жителей о возможном появлении разрозненной нежити. Сами же двинулись не торопясь: Кир с Чуской, Крабом и Бегуном – прямиком к пункту базирования, мы с остальными двумя бойцами – зигзагами, стараясь прочесать как можно более широкую полосу. Время от времени на какую-нибудь из групп вылезали отдельные мертвяки и почти сразу же осыпались кучками костей – ни я, ни сержант силу не экономили, просто не было желания...

Второй

Хорошо, что мы догадались послать Шера вперёд. Напарник предупредил Старого, и вышедший встречать нас сержант выглядел довольно спокойным. Вот только на раненого посмотрел... За время нашего пребывания в Тар'зирате Особая уменьшилась уже на двух бойцов.

Когда Гуль приказал всем отдыхать, мы погрозили кулаком Крабу с Чуской, указав глазами на их подопечного, отпустили Шера домой и пошли к коменданту – докладывать и делиться новостями.

Взгляд со стороны

– Значит, основная угроза устранена, но нежить ещё осталась... Я вас правильно понял? – комендант, выслушавший доклад стоя, наконец-то сел сам и указал своим собеседникам на стулья.

– Да, капитан, – Казус поставил свой рюкзак на стол, развязал и теперь осторожно что-то из него вытаскивал. – Вход мы завалили, так что случайно на алтарь никто не наткнётся. Кроме того, отправили сообщение в ближайшую деревню. С предупреждением.

– Вы считаете, что мертвяки могут добраться и до неё?

– Вряд ли. А если и дойдут, то очень немногие, – из горловины показался довольно большой округлый свёрток. – Главное, чтобы туда не совались... всякие.

– Вряд ли это удержит их надолго, – сержант с интересом наблюдал, как из-под тряпки появляется высохшая мёртвая голова. – Рано или поздно... – он пожал плечами. – Тебе больше притащить было нечего?

– Да было чего, – Людоед довольно улыбнулся. – Кстати о трофеях. Думаю, будет справедливо, если четверть отойдёт форту, четверть – Бегуну, то есть капралу ар-Керту, а остальное будет поделено между участниками похода?

– Ар-Керт – это тот самый тяжелораненый? Сильно пострадал? – Арадиус слегка подался вперёд.

– Ослеп, – коротко ответил Гуль.

– Ну, может, вылечить ещё удастся, – неуверенно протянул Казус. – Я его завтра утром к целителю отведу. Тому самому, который детей вылечил. А вообще, капитан, можно как-то устроить, чтобы он пока пожил в форте?

– До получения официального заключения лекарей и приказа об увольнении по здоровью капрал ар-Керт остаётся легионером и находится на полном довольствии, – голос коменданта был сух, как давно отвалившаяся от дерева ветка. – Правда, в случае, если лечение потребует... м-м-м...

– Деньги найдём, – перебил Казус. – В крайнем случае я лично пойду просить знакомых скинуться.

– Что сделать?! – не понял капитан.

– Немного поделиться средствами. Кто сколько сможет.

– Жаргон метрополии?

– Скорее, наследство бурно проведённой юности.

Первый

Блин, прокололся. Партнёр прав: ни меня, ни его в приличное общество пускать нельзя. Особенно с приличными контрразведчиками... Так, резко уводим разговор в сторону. Черепок мы уже развернули, так что теперь аккуратненько расправляем тряпочку и выкладываем на всеобщее обозрение... Во-от та-ак...

– Но давайте вернёмся к делам, уважаемые. Как вам эта одежда?

Взгляд со стороны

– Хм, – комендант брезгливо сморщился, – это больше похоже на грязную тряпку.

– Гуль? – повернулся Людоед к сержанту. Тот встал, подошёл ближе, внимательно посмотрел и проговорил, как выплюнул:

– Храм!

– Значит, мне не показалось, – удовлетворённо кивнул Казус и пояснил: – Это одежда того самого жреца, голову которого вы видите.

– Но ведь это – голова тёмного! – возразил капитан.

– И что?.. Как вы знаете, на том корабле было двое тёмных-детей. Конечно, хотелось бы уточнить некоторые детали...

– Например?

– Предположительное время смерти и возраст умершего. Не знаю, получится ли, но попытаться стоит... А потом я из этого черепка что-нибудь полезное сделаю.

Второй

Ну, что партнёр проболтался – ничего удивительного. Он, как со своей познакомился, только и делает, что пробалтывается. Хорошо, что тёмная – женщина умная и лишних вопросов не задаёт. Что мы совсем не такие, какими кажемся, она, похоже, давно поняла. И молчит. Правда, комендант тоже, скорее всего, молчать будет, вот только... Хм, с другой стороны – а какая к гоблину разница? Мы и без всяких словечек ни в какие рамки не вписываемся. Так что...

Так что займёмся-ка лучше чем-нибудь насущным. Мы, помнится, с обозом шкуру отправляли. Хорошую такую, мохнатую... Интересно, относится она к особо редким и ценным или нет? Другими словами, её уже продали, и если да, то за сколько?

Первый

Возвращаться из похода – дело хорошее. Если бы не одно 'но': приходится устраивать большую чистку снаряжению. Хорошо ещё, что меч особого ухода не требует – так, протёрли тряпочкой, смазали ножны... А вот точить его не надо. Её не надо. Теперь даже я чувствую, что это – именно она. И Силы в ней прибавилось. И шевеление какое-то чувствуется, когда просто руку на рукоять кладём... И ощущение, как будто котёнок ластится... или любимая женщина... Кто же нам чудо-то такое подогнал, а? Такое сокровище – и когда деньги есть! Ну не бывает таких совпадений! Не бы-ва-ет!..

Закончив приводить себя в порядок, мы решили больше никуда сегодня не ходить и ничего не делать. Уселись в зале на своё любимое место и занялись разглядыванием людей. Живых людей...

Второй

Вот только продолжалось удовольствие недолго. Стоило нам ополовинить первую кружку, от подгулявшей компании отделился тип, которого мы раньше не встречали. Ни в 'Щите', ни в городе, ни в деревне. Слегка покачиваясь, он добрёл до нашего угла и плюхнулся на табурет напротив, затем посмотрел совершенно трезвым взглядом, громко произнёс: 'А ты, говорят, тут самый страшный! Да, Людоед? – после чего тихо добавил: – Что, Мертвец, не ожидал?' – и засмеялся. Стараясь поменьше шевелить губами, мы прошептали: 'После полуночи, задний двор', – и пнули табурет, на котором устроился нежданный гость. Компания, увидевшая полёт любопытного по залу, весело засмеялась...

Двое

– Ну вот!.. ... ...!

– Фигня, отбрешемся. Судя по виду этого типа, хорошим характером ты не страдал. Так что...

– Если это не чья-нибудь проверка.

– Слишком нагло. Для этого нужно было узнать твою старую кличку. А подходить и называть кого-то чем попало...

– ...смысла нет. Ты прав. Вот только что мы ему скажем?

– Что-нибудь. Пусть говорит первым.

– Думаешь, получится?

– У нас говорят, наглость – второе счастье. Главное, прямо ничего не говорить и беседу не затягивать. Намекнём, припугнём и свалим... А дальше пусть он сам себя обманывает.

Первый

Следилка – штука хорошая, но только не в городе. Хотя сейчас, когда народ уже разбежался, работать можно. Особенно в тех местах, где и днём-то нормальные люди либо не появляются, либо не задерживаются. Как, например, в этом закуточке, в который даже отлить не забегают: местные порядок любят, есть отхожее место рядом – иди туда, нечего под забором пакостить. А у Красного сортир большой, качественный, многоместный... Выводы? А очень простые: это гонца либо пасут, либо прикрывают. В любом случае нам свидетели разговора не нужны, так, партнёр?.. Во-от... Убивать мы их... не бу-дем... а по головушкам... ать!.. тю-укнем... Н-да... Теперь быстренько делаем светлячок в ладошке и личики смотрим... Не, не местные... Кстати, надо будет потом не забыть Шеру спасибо сказать, что тихо ходить научил...

Второй

Хорошо гость спрятался, толково. Если кто случайно во двор выйдет, даже со светом не разглядит, пока очень близко не подойдёт. Не было бы у нас следилки и ночного зрения, гобла с два бы нашли, а так... Как там партнёр говорит, наглость – второе счастье? Вот мы его сейчас камушком...:

– Ты там как, не замёрз ещё?

– Ублюдок ты, Мёртвый, ублюдком был, ублюдком и остался, – донеслось из темноты.

Взгляд со стороны

Казус внимательно посмотрел на выбирающегося из тёмного угла 'гостя' и насмешливо поинтересовался:

– Не боишься?

– Боюсь, – серьёзно ответил тот. – Я всегда боюсь психованных ублюдков, которые вдруг ни с того ни с сего бросают задание. Какого гобла ты здесь, а не в Амене?

– А какого гобла ты сюда не один пришёл? – лица Людоеда связной разглядеть не мог, но по голосу чувствовал, что тот улыбается.

– Они живы?

– Пока. Но ты не ответил.

– Ответил уже. Потому что боюсь. Да и по острову сейчас бродить... – 'гость' слегка поёжился. – Но ты мне тоже не ответил.

– Здесь интереснее, – Кас продолжал скалиться.

– Нарыл чего? – мгновенно насторожился связной.

– Рыть не здесь надо. Сюда вонь только сносит. Морским ветром, – голос охотника стал серьёзным.

– Значит...

– Значит, ты сейчас исчезнешь. И своих заберёшь. И не гадьте под заборами – местные этого оч-чень не любят, – Казус развернулся и шагнул в тень. В спину ему донеслось тихое: 'Зургов выкормыш!..'

Двое

– Значит, тебя когда-то звали Мёртвым, а воспитывал какой-то Зург... Это кличка или имя?

– Вообще-то имя. Орочье. А что?

– Партнёр, ты опять перестал думать... Насколько я понял, в кличках здесь имена не используют, а это самое 'Зург', как ты сказал, имя. Орочье.

– Значит, он орк.

– Уже лучше... Более того – орк с положением, который может взять на воспитание человеческого детёныша и сделать из него агента.

– И заслать его гоблину в задницу.

– С этим подожди пока... М-м-м... Далее, характер у тебя мягким не был, а твой воспитатель тебя прикрывал, когда ты кому-нибудь больно делал.

– И за это меня прозвали Мёртвым.

– Тогда – Мёртвым, сейчас – Людоедом...

– Сейчас – из-за тебя.

– Так я же не спорю... Подожди... Этот Зург до сих пор имеет влияние, связника ты знаешь в лицо, как и он тебя, когда-то он от тебя получал...

– Что получал?

– Что-что... По голове получал. И он до сих пор тебя опасается. Особенно здесь, где мы можем спустить труп в речку и забыть о нём.

– И что это нам даёт?

– Сейчас – ничего, потом... Потом, может, тоже ничего, а может... Хм, честно говоря, придумать, когда эта информация будет нам полезна, я сейчас не могу... Разве что нам связника ломать придётся. Тогда этот застарелый страх поможет... Н-да... А ещё, Храм всё-таки не всех в Империи подмял, кое-кто пытается дёргаться...

– Если я сам не из Храма.

– Не, слишком... странный способ доставки. Эти сволочи, если ты заметил, предпочитают работать более... м-м-м... открыто...

Первый

Почему мне кажется, что к моему появлению здесь приложил руку этот самый Зург, а? Вызвал своего воспитанника, рассказал ему правду... Кусочками, чтобы у молодого возникло нужное впечатление... И предложил стать добровольцем. 'Извини, парень, когда надо было аккуратно шлёпнуть одного ублюдка, у меня духу не хватило...' Типа того. Только не вслух, а про себя. 'Извини, боец, – говорит Ванька-взводный, – снарядов не подвезли, так что вот тебе две гранаты...' Есть сходство?.. Разница лишь в том, что этот самый 'Ванька' ни в чём не виноват. Хотя тоже наверняка не договаривает.

Незачем бойцу знать лишнего. Незачем тебе, партнёр, знать, что проснувшаяся после прохождения тобой какого-то ... ... ритуала, откопанного ... ... в какой-то пыльной библиотеке, личность древнего скорее всего уничтожит твою. Или тебе сказали?.. А о том, что этот самый древний может легко послать 'призывальщиков-благодетелей' далеко и надолго?.. Что ваши нынешние непонятки ему до одного места?.. Что никакого чувства благодарности к ... ..., разбудившим его, у этого самого древнего может просто не быть, а?..

Если я не ошибся, Зург, ты здесь появишься. Придёшь посмотреть, познакомиться и предъявить счёт. Сам. Лично. Потому что посылать договариваться с сильным мелочь по меньшей мере глупо: а вдруг эта мелочь договорится для себя? И мне без разницы, что ты попросишь и для кого. Потому что я буду делать только то, что считаю нужным. Сохранять этот остров и тех, кто стал мне здесь дорог. И ты в этот круг не входишь...

Второй

Партнёр опять о чём-то задумался. О чём – не знаю, может, вспомнил свой мир. Что-то неприятное из своей прошлой жизни. Потому что несмотря на все щиты от него веет... Холодом от него веет. Холодом оружия. Что-то он такое понял, о чём не хочет мне говорить. И что-то решил. Если так, то когда-нибудь расскажет. А пока пусть думает. А я нашим телом займусь. Спать его поведу. Отдохнуть ему надо...

Часть вторая

Вместо пролога

Тот, кто желал привести пример пышности и сложности церемоний, обязательно вспоминал императорский двор Каххара. На торжественных мероприятиях, проводимых при нём, едва ли не каждый шаг, каждое слово, каждый поворот головы сопровождались строго регламентированным количеством поклонов и ритуальных жестов. Да и сами по себе шаги, слова и повороты предписывались не менее жёстко. И за всем этим неусыпно следило недремлющее око Главного Церемониймейстера, отмечавшее любую мелочь, выбивающуюся из отточенного веками (да что там веками?! Тысячелетиями!) порядка. Это была Традиция!

В то же время в отсутствие посторонних какой-нибудь помощник какого-нибудь министра мог запросто просунуть голову в кабинет Любимого Сына Повелителя (именно таким был официальный титул каххарского Императора) и поинтересоваться:

– Разрешите, Ваше Величество?

И это тоже была Традиция!

– Разрешите, Ваше Величество?

Император, последние полчаса размышлявший над проектом очередного указа о пожаловании землями одного из многочисленных подданных, с видимым удовольствием отложил пергамент и пробурчал:

– Заходи быстрее! И дверь прикрой! Дует! – после перенесённой десять лет назад тяжёлой болезни у хозяина кабинета развилась патологическая нелюбовь к сквознякам.

В щель удивительно ловко и бесшумно, несмотря на огромный рост и широкие плечи, проскользнул сорокалетний чисто выбритый блондин со взглядом опытного сердцееда. Плотно притворив за собой дверь, он замер, выжидательно глядя на своего Императора.

– Ну чего встал?! Садись, вон, и рассказывай, что за гадость опять приволок…

– Вам, конечно, виднее, Ваше Величество, – быстро усевшись в указанное кресло ответил посетитель, но лично я оценил бы новости, как… м-м-м… – он запнулся, подыскивая нужное слово.

– Новости… – всё так же недовольно буркнул Император. – Знаешь, как говорят на юге? Лучшая новость – это отсутствие новостей! А тут каждый день… – он откинулся на спинку своего любимого кресла. – Так что там накопал?

Начальник Императорской Тайной Службы – а именно такую должность занимал блондин – вздохнул:

– Ваше Величество, несомненно, помнит о том, что четыре моих агента, пытавшиеся донести сведения о заговоре жрецов до вашего коллеги, бесследно исчезли. Так вот, у меня появились основания полагать, что кто-то из них всё же сумел кое-чего добиться…

– Это ваше «кое-чего», барон, – вскинулся Император, – меня совершенно не устраивает! Со-вер-шен-но! – повторил он по слогам.

Блондин, покаянно склонив голову, переждал короткую вспышку начальственного гнева, после чего невозмутимо продолжил:

– В результате этих долгорясых заговорщиков ждёт очень неприятный сюрприз. Очень, – подчеркнул он и замолчал, ожидая реакции на свои слова: иногда Его Величество был не прочь самостоятельно разгадать какую-нибудь несложную загадку. «Для тренировки мозгов», – как он при этом говорил. Однако в этот раз августейший хозяин кабинета находился не в том настроении:

– Не тяни. Что там ещё стряслось?

– Да в общем-то ничего особенного, Ваше Величество, – пожал плечами разведчик. – Если, конечно, не считать того, что один из ключевых пунктов заговора полетел, простите, гулону под хвост. Как вы знаете, долгорясым очень нужно убрать из центральных провинций верные Императору легионы. И для этого они пытались поднять восстание тёмных на так называемом острове, в бывших владениях ваших далёких предков.

– Уже попытались?!

– Простите, Ваше Величество, я не совсем удачно выразился. Планируют поднять восстание.

– Хочешь сказать, что оно не состоится? – наконец-то включился в игру Сын Повелителя. – Или состоится, но по другому сценарию… – забормотал он себе под нос. – Скорее всего, уже после начала волнений на материке. А ещё ты упоминал своих агентов… Гм, получается, они нашли кого-то, кто не в состоянии спасти Империю, но пытается спасти Императора… Так? – барон молча кивнул. – И кто же это?

– Я не знаю, Ваше Величество, – развёл руками блондин. – Знаю только, что некоторое время назад в Прибрежный – это такой порт на острове, – пояснил он на всякий случай, – прибыл молодой человек из тех, кого, по мнению видевших его агентов, используют для… э-э-э…

– Грязных дел, – подсказал хозяин кабинета.

– Именно так, Ваше Величество. И спустя некоторое время, – теперь посетитель говорил без пауз, – среди предполагаемых руководителей восстания начались странные вещи. Во-первых, тот, кого мы подозревали в сотрудничестве с Храмом, поперхнулся за обедом. Насмерть. Прошу заметить, Ваше Величество, именно поперхнулся! Мои люди, проникшие в его родовой склеп и осмотревшие труп, не нашли следов ни яда, ни насильственной смерти!

– Это не важно, – отмахнулся Император, – дальше!

– Как сказать, – едва слышно пробормотал шпион и продолжил: – Во-вторых, два его ближайших соратника, которых упомянутый использовал, по нашим предположениям, втёмную, неожиданно покинули Амену и уединились в самых захолустных своих владениях. Наконец, в-третьих, двух из предполагаемых руководителей восстания, как раз и выступавших за то, чтобы вырезать всех инородцев, почему-то перестали приглашать на некоторые… м-м-м… заседания… Вот, собственно, и всё.

Некоторое время Любимый Сын Повелителя о чём-то размышлял, откинувшись в кресле и сложив руки на животе, а затем разлепил тонкие губы:

– Хорошо. Постарайся найти, на кого этот парень работает. Ну, и самого из виду не выпускай.

Блондин, понимая, что аудиенция подходит к концу, встал и молча поклонился.

– И… – Император подумал несколько секунд, – подкинь этим островитянам как-нибудь мысль, что здесь у них есть друзья. Хорошие друзья. Только аккуратно. Ты понял?

– Да, Ваше Величество, – опять поклонился начальник Тайной Службы. – Позволите выполнять?

– А ты ещё здесь?!