Текст книги "Сотвори свою смерть"
Автор книги: Сергей Шарапов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)
Сергей Шарапов
СОТВОРИ СВОЮ СМЕРТЬ
Часть первая
I
Из отступающей на запад темноты показалась фигура человека, – шел он медленно, как бы неуверенно, покачиваясь из стороны в сторону. Первые лучи солнца осветили его лицо: желтые водянистые глаза почти сливались с желтым пергаментом кожи, обтягивающей лицо, только зубы сверкали неестественной белизной в прорези рта; волосы были черные и длинные. Человек казался огромным, невероятных размеров руки с отвратительными крючковатыми Пальцами взмахивали неуклюже и неестественно.
Местность вокруг напоминала пейзаж после мощной атомной бомбардировки – обуглившиеся стволы вывороченных с корнями деревьев, воронки – мертвая земля.
«Я оставил людей, дав себе слово, что никогда больше не вернусь, – думал он. – Но кто-то потревожил мой вечный сон, нет, я знаю кто. Я вновь чувствую его присутствие в этом мире. Значит, наше соперничество продолжается. На этот раз ему не удастся уйти от меня!»
Злорадный смех громом прокатился по безжизненным окрестностям.
– Смерть его не спасла! – уже вслух продолжил свои размышления человек. – Возмездие – вот в чем смысл жизни! И куда бы я ни направился, знаю – встречу его…
* * *
На небольшом помосте, застеленном белой простынкой, неестественно запрокинув голову и слегка оскалив зубы, лежала Марта. От датчиков, закрепленных по всему ее телу, тянулись, словно маленькие змейки, тонкие разноцветные проводки. Они то собирались в пучок, то вновь расползались в разные стороны, поблескивая отраженным светом направленных на них ламп. Наконец в самом углу радужные змейки, плотно прижавшись одна к другой, дружно впивались в прозрачную стенку вакуумной камеры, чтобы продолжить свой путь уже вне ее к стоящему неподалеку столу с приборами.
На экранах дисплеев высвечивались ровные полосы, говорящие о том, что все готово и приборы ожидают лишь команды.
– Чего же ты ждешь, Виктор? – донесся из полумрака комнаты нетерпеливый голос. – Мне не терпится поздравить Марту с днем рождения…
Склонившийся над пультом молодой человек обернулся и заметил с долей сарказма:
– По-моему, как раз ты веришь в это меньше всего…
– Тем не менее я встал подальше, – усмехнулся помощник.
– На всякий случай…
Виктор догадался, к чему клонит коллега, но решил не спорить. Он вновь повернулся к пульту и, бросив беглый взгляд на показания приборов, сосредоточил все свое внимание на неподвижном теле Марты. Не говоря ни слова, нажал на одну из клавиш и замер в ожидании дальнейших событий.
Постепенно камера наполнилась газом молочного цвета. Когда концентрация вводимого препарата достигла контрольной цифры, Марта внезапно дернулась всем телом и вновь застыла. Виктор с надеждой взглянул на дисплей, но тот констатировал полное отсутствие признаков жизни. Он включил очистку камеры от препарата и с досадой покачал головой.
– Опять то же самое… – процедил он сквозь зубы.
– Вынужден признать, что Лонго по-прежнему далеко впереди… – неожиданно живо произнес помощник и с удовольствием, как показалось Виктору, добавил: – Поздравления придется отложить до лучших времен…
Виктор едва сдержался, чтобы не ответить подчиненному какой-нибудь грубостью.
– Пойду взгляну на подружку, – как ни в чем не бывало объявил тот и, подойдя к камере, трагическим голосом произнес: – Прощай, Марта…
На этот раз Виктор не смог совладать со своими чувствами.
– Ну и дурацкая же у тебя привычка давать подопытным крысам женские имена! – зло проговорил он и, хлопнув дверью, вышел из лаборатории.
Войдя в комнату отдыха, Виктор опустился в кресло и закурил. В голове было одно: где же на этот раз допущена ошибка?..
Из задумчивости его вывел ненавистный голос помощника.
– Срочно на ковер! – сообщил тот, осторожно просунув голову в дверь, и тут же, не дожидаясь ответа, исчез.
Нехотя Виктор встал и направился к руководителю программы профессору Никифорову.
Войдя в кабинет шефа и обнаружив там других сотрудников, он облегченно вздохнул: намечается лишь очередное дежурное совещание.
По всей видимости, у шефа в этот день было неплохое. настроение, и он решил поделиться им с остальными. С удовольствием отметил, что за последний месяц собравшиеся поработали прекрасно и благодаря этому на изыскания выделены дополнительные средства. После такого торжественного заявления профессор сделал многозначительную паузу и неожиданно посмотрел на Виктора.
– А вы, мой юный друг, заслуживаете не только похвалы, но и поощрения, – улыбнулся он. – Одна из ваших работ получила признание наверху. Я имею в виду предложенный вами метод сохранения от распада мертвых тканей.
Виктор недоуменно пожал плечами, показывая этим, что шеф, по его мнению, преувеличивает.
– Нет-нет, не отрицайте! – Никифоров постучал пальцем по столу. – С завтрашнего дня возьмите отпуск и отправляйтесь куда-нибудь к Черному морю…
Профессора оборвал дружный смех подчиненных.
– Простите, но сейчас середина февраля, – заметил один из сотрудников.
– Ах, да! – шеф смущенно почесал затылок. – Виктор, в конце концов решайте сами, где лучше отдохнуть, а я прощаюсь с вами ровно на тридцать дней.
– Профессор, нельзя ли отсрочить отпуск на неделю?
Никифоров поправил очки и с удивлением посмотрел на молодого ученого.
– Я не закончил кое-какие расчеты… – начал оправдываться Виктор. – Мне нужно несколько дней…
Шеф встал из-за стола, подошел и по-отечески похлопал его по плечу.
– Вернешься и закончишь.
Сотрудники, с любопытством наблюдавшие за этой сценой, оживились и, решив воспользоваться настроением шефа, засыпали его относящимися и не относящимися к делу вопросами. Виктор уже не прислушивался к разговору. Он задумался о внезапно представившемся отпуске, глядя в окно.
«Куда бы это махнуть, чтобы забыться на время?»
А на улице хлопьями валил пушистый снег, оседая шапками на столбах высокого забора вокруг здания лаборатории.
В этом учреждении, старательно упрятанном посреди леса, Виктор работал уже несколько лет. Сразу же после окончания аспирантуры его пригласил к себе профессор Никифоров, большой авторитет в своей области знаний, и предложил заняться «серьезным делом» под его непосредственным руководством. Лаборатория принадлежала военному ведомству и была засекреченной, однако Виктор согласился, полагая, что здесь сможет спокойно заниматься наукой. Он не подозревал, что жить и работать ему придется в полной изоляции – целую неделю сотрудники проводили на территории объекта, и только на выходные специальный самолет доставлял их домой, в Москву.
Однако самым неприятным было то, что здесь с тебя брали подписку о неразглашении. Следовало молчать и о месте расположения лаборатории, и о работе, которой занимаешься, и о многом, многом другом…
Мысли Виктора прервал негромкий сигнал по внутренней связи.
– Совещание окончено, следующее, – предупредил очередной вопрос профессор: – ровно через неделю, в пятницу. Прошу не опаздывать.
– Пора на аэродром, – сказал один из коллег.
«Странно, – подумал Виктор, вставая. – Хотя временами и приятно с головой погрузиться в работу, но возвращения домой всегда ждешь с нетерпением».
Все дружно загремели стульями и гурьбой направились к выходу.
– Виктор Франк, – неожиданно окликнул шеф, – я попросил бы вас задержаться.
Когда они остались вдвоем, Никифоров едва ли не шепотом заговорил:
– Я в курсе ваших последних экспериментов…
– К сожалению, неудачных… – перебил его, смутившись, Виктор.
– Знаю, но, судя по наработкам, это всего лишь временные трудности. И, как мне кажется, человек с вашими способностями в состоянии с ними справиться…
Виктор удивился панибратскому тону Никифорова.
– Вы хотите мне что-то предложить? – полюбопытствовал он.
– Да, – сказал шеф. – Вы должны будете оставить все свои многочисленные эксперименты и заняться только одной темой…
– Последней? – догадался Виктор.
Шеф кивнул.
– Но…
– Это не мое решение, – отрезал Никифоров.
Виктор внимательно посмотрел на профессора.
– Значит, мой отпуск как-то связан с этим решением?
Шеф молча встал из-за стола и подошел к окну. Отодвинув рукой занавеску, он задумчиво протянул:
– Не только… – в голосе Никифорова появились металлические нотки. – Впрочем, это не должно вас волновать… Перед вами открываются великолепные перспективы как в плане научной творческой работы, так и в плане карьеры… если, конечно, справитесь с заданием… Вас заметили, и было бы большой глупостью упустить такой шанс!
Шеф испытующе посмотрел на Виктора и, прочитав в его глазах робкое согласие, вновь перешел на шепот:
– Возможны, правда, и кое-какие осложнения…
Виктор поднял голову.
– Какие же?
– Подобные эксперименты уже давно проводятся в других странах и, представьте себе, в России тоже. Наши ближайшие конкуренты не меньше нас заинтересованы в получении результатов, а потому…
– Палки в колеса? – подсказал Виктор.
– Если бы только палки, – профессор тяжело вздохнул. – Виктор, вы все время забываете, где работаете. У нашего ведомства бесчисленное множество врагов… А они, если чего-то не могут заполучить первыми, обыкновенно не гнушаются в выборе средств…
– И что же? – объяснение Никифорова показалось Виктору серьезным, но слишком уж неопределенным.
– Вас могут даже убить! – выпалил профессор, раздраженный недогадливостью подчиненного, и, заметив, что тот вздрогнул, тут же смягчил интонацию. – Однако, я думаю, до этого не дойдет… Но хотел бы предупредить, чтобы впредь вы были поосторожнее.
На лице Виктора одновременно отразились страх и удивление. Это было лицо ребенка, у которого отобрали любимую игрушку и вдобавок отругали, хотя он ни в чем не был виноват.
Чтобы избежать дальнейших объяснений, шеф подтолкнул Виктора к выходу.
– Боюсь, что ты опоздаешь на самолет…
Через полчаса Виктор Франк уже сидел в допотопном Ан-24 и равнодушно разглядывал салон. На глаза ему попалась газета, небрежно засунутая между спинками кресел. Машинально Виктор протянул руку и вытащил сложенный вчетверо листок. Искренне обрадовавшись находке, он собирался уже развернуть газету, но самолет затрясло при небольшом разбеге, Виктор отвлекся, выглянув в иллюминатор. Он проводил взглядом знакомые места и, вспомнив о предупреждении профессора, углубился в размышления на этот счет. Потом мысли его переключились на недавний неудачный опыт, и он принялся вновь и вновь прокручивать в голове все этапы, предшествовавшие эксперименту. Попытки определить допущенные промахи ровным счетом ни к чему не привели, но не без удовлетворения Виктор отметил, что за этим занятием удалось необременительно скоротать целых два часа.
До прилета на небольшую подмосковную авиабазу оставалось еще минут сорок, и, обнаружив газету у себя на коленях, Виктор принялся читать все подряд, начиная с первой колонки. Наконец он добрался до раздела уголовной хроники.
Еще с детства Виктор обнаружил в себе интерес к такого рода информации. Часто, только разворачивая газету, он уже подсознательно был настроен на соответствующую колонку и так внимательно прочитывал в ней каждое сообщение, словно искал нечто жизненно важное для себя. Повзрослев, он немало удивлялся этой своей склонности, не находя ей объяснения. Однако позднее, уже работая в лаборатории, пытался оправдать странное пристрастие, проводя параллель между жертвами кровавых преступлений и своими научными поисками, направленными на возвращение к жизни существ, умерших скоропостижно.
Бегло прочтя четыре или пять заметок, Виктор неожиданно для себя возвратился к одной из них. Это было сообщение об убийстве молодого архангельского предпринимателя, совершенном с невероятной для человека жестокостью. Однако, как признавался ведущий следствие сотрудник уголовного розыска, это преступление лишь дополнило список нераскрытых дел, которые были похожи деталями. Основанием для такого вывода послужила не только особая жестокость и извращенность действий преступника, но и огромные, невероятных размеров следы ботинок, оставленные, словно визитка, рядом со своими жертвами. «Мы имеем дело с маньяком, – заключал свои рассуждения следователь и оптимистично, явно желая успокоить публику, утверждал: – Как бы ловок, хладнокровен и циничен ни был преступник, ему все равно не избежать справедливого наказания!»
Виктор порадовался уверенности сыщика и отложил газетку в сторону. Однако впервые в его душу закралась неясная тревога. Вдруг представилось абсолютно реальным, что когда-нибудь в подобных сообщениях может промелькнуть и его имя, тем более что он вступал в новую полосу своей жизни, полную непредсказуемых событий. Усилием воли Виктор пытался отогнать непрошеные мысли, но это оказалось не так-то просто. Выручило лишь сообщение пилотов, что самолет идет на посадку.
Ан-24 лихорадочно задребезжал и начал медленно снижаться. Пассажиры весело зашумели в ожидании скорого свидания с родным городом. Однако, ко всеобщему изумлению, самолет, не коснувшись земли, снова резко взмыл вверх. В одно мгновение шутки и веселый смех в салоне прекратились. Сидевшие в креслах коллеги Виктора настороженно переглянулись и, ожидая объяснений, устремили недоумевающие взгляды в сторону пилотского отсека. Через мгновение из громкоговорителя раздалось:
– Ничего страшного, – беззаботно объявил штурман, в голосе которого тем не менее чувствовалось напряжение. – Старый самолет. Заклинило шасси. Со второй попытки должно получиться…
– А если не получится?.. – донеслось из хвостовой части.
– У нас будет новый шеф! – мрачно пошутил сидевший впереди Виктора немолодой патологоанатом и указал пальцем вверх.
На этом разговор оборвался, каждый погрузился в собственные мысли.
«Неплохой пролог к новой жизни», – пронеслось у Виктора в голове.
Однако тут же пришла уверенность, что все обойдется. Вдруг показалось, что иной исход был бы просто несправедлив в первую очередь в отношении него, так удачно начавшего свой научный путь и вплотную подошедшего к разгадке одной из сокровенных тайн природы. Виктор не раз думал о смерти, даже – с подачи шефа – и сегодня, но такого бессмысленного конца допустить не мог.
Тем временем самолет, сделав круг над аэродромом, вновь пошел на снижение. Коллеги, затаив дыхание и стараясь не смотреть друг на друга, вжались в кресла.
Резкий толчок возвестил о том, что шасси на этот раз сработало четко и самолет коснулся земли. Лица сотрудников засияли, а еще через минуту они принялись весело подтрунивать над страхами друг друга.
Минут через десять после приземления жизнерадостная компания уже сидела в двух ожидавших ее микроавтобусах, готовая последовать в столичную контору, служившую своеобразным форпостом в реальный мир. Там, поставив подписи под известными документами, каждый получал «вольную» на два дня и право отрешиться от важных для обороноспособности страны дел.
II
Секретарша спешила на день рождения своей подружки, и все формальности были улажены в мгновение ока. Обрадованные таким поворотом дела, сотрудники секретного института, передав общий пламенный привет вышеупомянутой подружке, тут же гурьбой покинули контору и, обменявшись на крыльце рукопожатиями, растворились на московских улицах.
Виктор направился к стоянке такси и, убедившись, что там по обыкновению нет ни одного автомобиля, огляделся в надежде поймать «левака». Но едва он вышел на проезжую часть, как из-за угла к нему подкатила машина с шашечками. Дверца распахнулась, и грубый голос произнес:
– Куда везти?
Виктор удивленно переспросил:
– Это вы мне?
– А кому же еще! – таксист выключил мотор, однако дверцу не закрыл.
Виктору ничего не оставалось, как забраться в салон и бросить сумку на заднее сиденье.
Несколько минут ехали молча. Виктор, занятый своими мыслями, обратил внимание на шофера не сразу, а лишь после того, как почувствовал, что тот искоса посматривает в его сторону. Только сейчас Виктор заметил, что везущий его человек, несмотря на пасмурную погоду, в темных солнцезащитных очках и в кепке, надвинутой на брови.
«Хорошенькое начало для детектива и достойное продолжение сегодняшних злоключений, – подумал Виктор. – Неизвестно откуда взявшаяся машина, таксист, скрывающий свое лицо…»
Вдобавок ко всему автомобиль свернул с привычного маршрута на узкую улочку.
– Простите, – неуверенно начал Виктор, – но ведь Садовое кольцо…
– Там ремонтируют дорогу, – буркнул водитель и ловко обогнал красного «жигуленка».
Виктор немного успокоился и с интересом принялся оглядывать малознакомые места. В Москве началась оттепель, и все вокруг было покрыто сероватой кашицей тающего снега. Даже люди, деловито сновавшие по тротуару, казалось, сплошь были в пальто и куртках мышиного цвета.
– Приехали, – таксист затормозил у подъезда Виктора, выжидательно посмотрев на него.
Виктор достал из портмоне несколько купюр и протянул их водителю. Тот, даже не поблагодарив, бросил деньги в бардачок, хлопнул дверцей и резко рванул с места.
Сделав несколько шагов к дому, Виктор почувствовал необъяснимую усталость. Опустился на лавочку у подъезда, чтобы слегка отдышаться. Едва расслабился, как входная дверь распахнулась и на улицу выбежала болонка, волоча за собой на поводке знакомую старушку. Увидев Виктора, лохматое создание нерешительно тявкнуло и оглянулось на хозяйку, как бы спрашивая: «Стоит ли припугнуть?..»
Старушка внимательно присмотрелась и воскликнула:
– Виктор! Неужели ты?
– Я, баб Нин, я… – негромко отозвался он.
Песик перевел взгляд своих умных глаз с хозяйки на молодого человека и, не уловив в голосе бабы Нины тревоги, завилял хвостом.
– Давненько тебя не было видно, – старушка улыбнулась и полюбопытствовала: – Женился что ли?
– Да нет, – покачал головой Виктор. – Работа…
Ответ не совсем удовлетворил дотошную бабку. Она поправила кокетливую шляпку, пропахшую нафталином, и приготовилась задать еще с десяток вопросов. Виктор почувствовал, как в нем нарастает раздражение. В эту минуту ему меньше всего хотелось подвергнуться допросу, а потом выслушивать горькие жалобы соседки.
Однако его неожиданно выручил песик, который заметил в глубине двора большую рыжую кошку и с громким лаем бросился к ней. Баба Нина, не ожидавшая от своего любимца такой прыти, растерялась. Не успев отпустить поводок, она вынуждена была последовать за болонкой, притом с предельной для ее возраста скоростью. Виктор облегченно вздохнул, вошел, не дожидаясь возвращения соседки, в подъезд и на одном дыхании взбежал по ступенькам.
На лестничной площадке перед своей квартирой он вдруг почувствовал какой-то странный запах. В голову сразу же полезли непрошеные мысли:
«А что если Никифоров был прав, и конкуренты, уже пронюхав обо всем, пытаются любым способом помешать моей работе…»
Осторожно подойдя к двери, Виктор прислушался. В квартире стояла мертвая тишина. Но, поведя носом, он убедился, что едва уловимый запах газа исходит именно оттуда. Вставив ключ в замочную скважину, попытался открыть дверь, однако рука задрожала и он не смог этого сделать. Лишь с третьего раза ему удалось открыть замок и попасть в квартиру.
Опасаясь сюрпризов, Франк сделан несколько шагов в сторону зала и замер: оттуда доносился приглушенный звук телевизора.
«Там явно кто-то есть… – решил он, для начала ощупывая подозрительным взглядом прихожую. – И если это так, то я вряд ли с ним справлюсь без должной подготовки…»
Однако, решив, что лучшая оборона – это нападение, причем внезапное, он вооружился хрустальной пепельницей, стоявшей рядом с телефоном, и на цыпочках подошел к двери. Резко дернув ее на себя, предусмотрительно отскочил в сторону. Ничего. Ни малейшего звука, кроме работающего телевизора. Он осторожно заглянул в зал и, убедившись, что там никого нет, облегченно вздохнул.
И тут услышал, как кто-то пытается открыть входную дверь. Если мгновение назад он был готов посмеяться над своими страхами, то сейчас вновь насторожился и подумал:
«Тот, кто пытается проникнуть в квартиру, не подозревает о моем присутствии, поэтому я встречу незнакомца здесь, в прихожей…»
Раздался скрип несмазанных петель, и в дверном проеме показалась мать Виктора с хозяйственной сумкой и пакетами в руках. Заметив бледного взъерошенного сына с пепельницей в руке, женщина ойкнула и попятилась назад.
– Боже мой, – пробормотала она. – Да ты совсем заработался у себя в лаборатории…
– Мама? – скорее удивленно, чем радостно воскликнул Виктор и шагнул навстречу.
Светлана Петровна, а так звали хозяйку квартиры, покосилась на пепельницу и, опустив пакеты на пол, обняла сына. Чувствуя, что сердце стучит уже не так часто, Виктор нервно рассмеялся.
– Мне показалось, что в наш дом пробрался кто-то чужой, – начал оправдываться он. – К тому же почему-то включен телевизор и пахнет газом…
Не успел он договорить последнюю фразу, как Светлана Петровна всплеснула руками и бросилась в кухню.
– Вот если кто и сошел с ума, так это я, – раздался оттуда ее голос.
Виктор поставил пепельницу на место и прошел за ней.
На кухне, кроме обычного беспорядка на столе, было кое-что похуже: сильно пахло газом. Светлана Петровна уже успела отворить окно, и на пороге Виктора обдал прохладный февральский воздух, ворвавшийся в помещение.
– Я пошла за продуктами и совершенно забыла про чайник, – мать горестно вздохнула. – А он закипел и погасил огонь…
Однако Виктор ничуть не удивился такому обороту дела. Он слишком хорошо знал свою мать: история с чайником и включенным телевизором была вполне в духе Светланы Петровны.
«А мне уже померещились шпионы», – подумал он и негромко рассмеялся.
Светлана Петровна обиженно поджала губы. Она могла простить сыну все, что угодно, только не подтрунивание над собой.
Дело в том, что мать Виктора в прошлом, лет этак тридцать назад, была известной балериной. И, хотя с тех пор утекло много воды, упрямо не хотела признавать себя старухой. Она следила за модой, ходила к косметологу, массажисту, и такие оплошности, как невыключенный газ или телевизор, упрямо относила на счет артистической рассеянности. Отец Виктора и он сам иногда посмеивались на сей счет, однако старались делать это незаметно для нее…
– Что тут такого? – в голосе матери слышалась обида.
– Да я просто вспомнил один забавный анекдот, мама.
– Какой же? – мать с интересом взглянула на Виктора.
Несмотря на врожденную интеллигентность, она любила острые и даже соленые истории, а иногда считала не зазорным и приобрести бульварную газетку «Анекдоты».
– Ругаются двое мужчин, – начал рассказывать Виктор. – Один говорит: «Ты дурак!», а другой: «А ты осел!» – «Ты дурак!» – «А ты осел!» – «А ты даже на козла не похож!» – «Я не похож?!..»
Светлана Петровна рассмеялась, и настроение ее явно улучшилось.
– Ой, сынок, да ты же голодный! – вдруг воскликнула она и принялась доставать из сумки свертки.
Виктор почувствовал, что у него сосет под ложечкой, особенно когда увидел, каких деликатесов накупила мать.
– Я же знала, что ты сегодня приедешь, – Светлана Петровна вновь поставила чайник на плиту и, разложив на столе буженину, сервелат и многие другие любимые сыном продукты, потянулась за ножом.
Внезапно в зале зазвонил будильник. Поймав недоуменный взгляд Виктора, мать вздохнула и негромко объяснила:
– Минут через пять начинается сто пятая серия американского фильма…
Виктор, скептически улыбнувшись, посмотрел на нее.
– И тебе не жаль времени на эту ерунду?
– Почему это ерунда?! – возмутилась Светлана Петровна. – Там так интересно закручен сюжет…
Испугавшись, что мать начнет вдаваться в подробности, Виктор замахал руками.
– Верю, верю… Иди смотри.
Мать растерянно оглядела стол.
– Мальчик мой, а как же ужин?
Виктор забрал из рук матери нож и легонько подтолкнул ее к выходу.
– Иди, я сам справлюсь.
– Спасибо, мой дорогой! – Светлана Петровна поцеловала сына в щеку. – Через тридцать минут фильм закончится, я вернусь, и мы поговорим обо всем…
Когда за ней закрылась дверь, Виктор сделал себе бутерброд, сварил кофе и задумчиво посмотрел в окно.
«Как хорошо оказаться дома… Увидеть мать, отца, Олю…»
При мысли о невесте Оле Виктор почувствовал легкий укор совести.
«Я ей даже не позвонил… Вот бестолочь», – подумал он, но к телефону не пошел, а лишь взял чашечку кофе, отпил глоток и откусил кусочек хлеба с колбасой.
В этот самый момент ему почему-то вновь вспомнилась заметка, прочитанная в самолете… Размышления Виктора прервал стук хлопнувшей двери.
– Отец! – вслух воскликнул он и выбежал в прихожую.
Там, отряхивая с шинели мокрый снег, стоял седоволосый высокий генерал и что-то недовольно бурчал себе под нос. Увидев сына, генерал близоруко сощурился, и его лицо осветила мягкая добрая улыбка.
– Витя! – дружески похлопал он сына по плечу. – В последнее время ты у нас редкий гость.
– Работа, – коротко ответил тот, сжимая отца в объятиях.
– Ого! Я смотрю, ты у себя в лаборатории не только наукой занимаешься… – он отстранился и, оглядев Виктора, ласково проговорил: – Правда, по виду не скажешь… Осунулся, побледнел…
Виктор неопределенно пожал плечами.
– Что, работа не клеится? – участливо поинтересовался глава семьи.
– Да нет, все нормально.
Короткий ответ сына явно не удовлетворил генерала, однако он не стал приставать с вопросами и, раздевшись, направился в кухню.
– А где мать? – отец обвел глазами свертки на столе и недорезанную колбасу.
– Смотрит телесериал, – ответил Виктор, кивнув в сторону комнаты, где находилась мать.
Отец негромко рассмеялся и заговорщически подмигнул сыну.
– Прямо помешалась на них.
– О ком это вы секретничаете? – Светлана Петровна, появившись в дверном проеме, театрально оперлась на косяк.
Генерал поцеловал жену и улыбнулся.
– Обсуждаем с Виктором политическую ситуацию в России, – с сарказмом ответил он и начал делать себе бутерброд.
Светлана Петровна прошла к столу и, усевшись на табуретку, посмотрела на мужа глазами, полными печали.
– Опять прервали на самом интересном месте, и все из-за вашей политической ситуации…
Глава семьи погладил жену по плечу и ласково успокоил:
– Ничего, после выпуска новостей посмотришь продолжение.
– А как твои студенты? – Светлана Петровна знала, что разговор о военной Академии, где преподавал муж, ему приятен всегда.
– Студенты? – переспросил отец и задумчиво повторил: – Студенты…
Виктор с интересом прислушался, ожидая от отца очередной порции новостей о его работе. Он втайне завидовал его ученикам. Несмотря на внушительный возраст, Николай Николаевич Франк слыл в Академии прекрасным преподавателем. На его лекции стремились попасть со всех курсов, и даже Виктор иногда просился посидеть часок в аудитории и послушать отца.
Однако на этот раз старший Франк был не в духе и ограничился довольно сухим отчетом о минувшем дне.
Виктор разочарованно вздохнул и, съев еще один бутерброд, поднялся из-за стола.
– Куда ты? – мать и отец одновременно повернули головы в его сторону.
– Принять ванну, – Виктора уже начала раздражать родительская опека.
– Я наполню ее, – Светлана Петровна с легкостью поднялась, не обращая внимания на протесты сына.
Немного погодя Виктор уже лежал в теплой ванне и обдумывал планы на предстоящий вечер.
«Высушу голову и поеду к Оле… Интересно, что у нее нового, ведь мы не виделись целый месяц…»
Они познакомились полгода назад. В один из августовских вечеров Виктор прогуливался по Арбату, как вдруг его внимание привлекла группа парней и девушек, которые, оживленно жестикулируя, выбирали матрешек у уличных торговцев. По раскрепощенным движениям и яркой одежде Виктор догадался, что они иностранцы. Подойдя поближе, заметил среди туристов высокую голубоглазую блондинку, терпеливо переводящую вопросы и ответы гостей Москвы. Остановился, как вкопанный, – его поразили глаза незнакомки. Лишь чуть позже Виктор разглядел стройные ножки, тонкую талию и немного широковатые бедра девушки.
Переводчица вскоре почувствовала на себе его пристальный взгляд и поспешила увести своих подопечных подальше. Однако Виктор совершенно неожиданно для самого себя последовал за ними и не отставал на протяжении всей экскурсии.
Иностранцы в конце концов догадались, что молодой человек преследует их гида. Они принялись подшучивать над Ольгой (так звали переводчицу) и призывно махать руками. Виктору ничего не оставалось, как подойти и назвать себя.
– Я вам что, так уж понравилась, или вами движут иные цели? – непринужденно спросила она.
Теряясь под взглядом голубых глаз, Виктор пробормотал что-то невнятное.
– Боже, какие комплексы! – вздохнула Оля и предложила: – Пойдемте, выпьем по чашечке кофе, тем более что через десять минут я освобожусь.
Виктор радостно закивал головой.
Наконец переводчица попрощалась с туристами, проводив их до туристического «Икаруса». Затем она вернулась, бойко взяла Виктора под руку, повела его в небольшое кафе, уютно расположенное в подвальчике старого московского дома.
Видимо, Оля часто бывала там: бармен, увидев ее, приветственно махнул рукой.
– Нам по чашечке кофе и по пятьдесят граммов ликера, – заказала девушка и с вызовом посмотрела на Виктора. – Ты, надеюсь, не возражаешь?
– Нет, – выдавил из себя тот и похолодел, заметив, что посетители заведения расплачиваются валютой.
Ольга указала на столик в углу, и через минуту молодые люди сидели там, с интересом изучая друг друга.
– Не смущайся, чувствуй себя, как дома, – от ликера на щеках у Оли заиграл румянец.
Виктору все это казалось сном: никогда бы не подумал, что он способен так запросто познакомиться с понравившейся ему девушкой и даже перейти на «ты». Оля, словно читая его мысли, загадочно улыбнулась.
– Я не очень навязчива? – поинтересовалась она.
Виктор едва не поперхнулся.
– Нет-нет, что ты!
– А я сразу, едва тебя заметила, подумала: какой приятный мужчина, да и скромный к тому же, – Оля рассмеялась, и на ее щеках прорезались ямочки. – Но если бы тебя не позвали мои иностранцы, ты вряд ли решился бы подойти, ведь так?
– Ну почему, ты мне очень-очень понравилась, – Виктор осмелел и уже держался более естественно. – Даже если бы ты меня отшила, я бы так просто не отступил.
Ольга недоверчиво посмотрела на собеседника.
– Неужели? А на вид ты скорее напоминаешь домашнего пай-мальчика, – в ее голосе послышались нотки сарказма.
Виктор сразу же замкнулся, в душе понимая, что в сказанном есть изрядная доля правды.
– Кстати, а кто ты по профессии? – полюбопытствовала Оля, ложечкой помешивая сахар в чашке.
– Я – биофизик, – впервые в жизни Виктор с гордостью признался в этом.
– Неужели? – недоверчиво спросила Оля.
– Да к тому же я коренной москвич, мне тридцать два года, холост, живу с родителями, – как в армии, отрапортовал Виктор.
Оля захохотала, да так громко, что сидящие за соседними столиками оглянулись.
– Хорошо, – кивнула девушка, оборвав смех, – теперь я расскажу о себе. Мне двадцать пять лет, я разведена, родом из-под Архангельска. Живу в Москве уже семь лет, детей не имею… Ах да, моя фамилия Луганская, работаю я в издательстве переводчицей.
