Текст книги "Сотвори свою смерть"

Автор книги: Сергей Шарапов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

V

Савельев с жалостью оглядел Виктора Франка, сидевшего напротив. За несколько дней пребывания под стражей молодой ученый похудел и изменился до неузнаваемости. Казалось, ему не тридцать с хвостиком, а все сорок пять. Даже густые волосы Виктора поредели, и на висках пробилась едва уловимая седина.

– Как вы себя чувствуете? – пытаясь скрыть сочувствие, полюбопытствовал следователь. – Что-то вид у вас неважный.

Виктор слегка улыбнулся и, глядя куда-то в сторону, пояснил:

– Нервы пошаливают… Спать не могу, целыми ночами думаю…

– С сегодняшнего дня будете думать в другом месте. Например, дома…

Савельев внимательно посмотрел в лицо молодому человеку, ожидая увидеть на нем ликование.

Однако Виктор лишь вздрогнул и поднял на Игоря Леонидовича воспаленные глаза.

– Вы поймали его?

– Пока не знаю, – уклончиво ответил Савельев.

– Почему же тогда меня выпускают? – удивился Виктор.

– Мы взяли организатора убийств. Того, кто манипулировал монстром. Кажется, вы так его называете…

Игорь Леонидович поймал себя на том, что ему смертельно хочется поделиться мыслями с этим молодым ученым, которого едва не обвинили в страшном преступлении. Несмотря на хлипкий вид, за внешней оболочкой Виктора угадывалась непонятная сила, которую Савельев непроизвольно ощутил.

– Перед тем, как расстаться с вами, у меня возникло желание задать вам несколько вопросов… – следователь начал осторожно, боясь вспугнуть ученого. – Не для протокола, разумеется…

Виктор воспринял это равнодушно.

– Пожалуйста, – пожал он плечами.

– Почему монстр так неровно дышит к вам?.. – Игорь Леонидович, медленно подбирая слова, попытался поточнее сформулировать фразу: – Я имею в виду…

– Не продолжайте, я понял, – Виктор улыбнулся. – Я и сам частенько ломал голову над этим. Особенно в камере, где у меня было достаточно времени… Видимо, он интуитивно ощущает, что я – единственный человек, способный решить его проблемы. Мои опыты продвигались успешно, и, хотя они держались в секрете, урод как-то узнал об этом и решил подтолкнуть меня, подкинув рукопись…

Савельев поежился, словно от холода. Он был не совсем удовлетворен ответом и поэтому задал второй вопрос:

– Виктор, а как вы пришли к этой теме? Что толкнуло вас заниматься возвращением к жизни умерших?..

– Это долгая история и совершенно неинтересная. Сейчас я, анализируя прошлое, уверен, – вернись я вновь в то далекое время, ничего бы не изменилось. Я почти с пеленок бредил идеей создания чего-то своего. Человек мне казался венцом природы, и поэтому вначале я пытался собрать его из деталей пластикового конструктора, потом созданные мною «люди» заполучили механическую начинку, а еще позднее – электронную. Но все это было жалким лепетом в сравнении с моими отдаленными целями, и я обратился к изучению настоящего человека, то есть к анатомии, биологии, медицине и, естественно, к химии. Но вначале это оказалось непосильной задачей, и мне пришлось вернуться к более простым живым существам. При этом я рассуждал так: у нас есть редкие виды животных, занесенные в Красную книгу. Многих вообще уже не существует. А как бы пригодились мои знания в этой области! С помощью эликсира жизни, который я рассчитывал найти, можно было бы регулировать количество особей той или иной породы, вида и так далее. Понимаете, к чему я клоню?

– Конечно, – кивнул Игорь Леонидович и уточнил: – Значит, в первую очередь ваше открытие имеет в виду не людей?..

– В общем-то, да, – согласился Виктор. – Но и эта возможность не исключена, правда, в редких случаях.

Савельев хмыкнул, удивившись наивности молодого ученого.

– Скажите, неужели вы никогда не задумывались над тем, почему вас с такой научной темой взяли в лабораторию военного ведомства? Это во-первых, а во-вторых… Виктор, вы что, не видели, какая каша заварилась вокруг ваших удачных опытов? Или ваши мысли, вашу душу занимало само открытие, слава да и деньги?

После этих жестоких слов впервые за весь разговор в лице Франка что-то шевельнулось. Губы его скорбно задрожали, и он едва слышно проговорил:

– Да, вы правы… Я сам пришел к таким выводам, но увы – поздно. Цена моему открытию была слишком высока… Павел, мой лучший друг, погиб из-за эгоизма вашего покорного слуги. Из-за желания продемонстрировать перед военным советом монстра на блюдечке с голубой каемочкой…

Виктор замолчал и опустил голову. Следователь встал из-за стола и, подойдя к графину с водой, налил собеседнику полстакана.

Сделав несколько судорожных глотков, тот благодарно улыбнулся.

– Знаете, вы – первый человек, который заговорил со мной об этом так откровенно. Вы высказали то, что думали, и даже, если в ваших словах многое было не досказано, между строк читалась презрение…

Игорь Леонидович попытался возразить, но Виктор жестом попросил не перебивать.

– Благодаря вам я наконец решил, что никогда больше не переступлю порог лаборатории и этой темой заниматься не буду!

– Подождите, не принимайте таких скоропалительных решений, – испугался Савельев. – Мне кажется, вашему руководству это не понравится.

– А плевать я хотел на мое руководство, – зло процедил сквозь зубы Франк. – Убит мой друг, понимаете? Я его любил. Из-за этого открытия я порвал с любимой девушкой, узнав, что и она спала со мной, выполняя чей-то приказ… Не слишком ли много потерь?

Виктор закрыл лицо руками, и Савельеву на мгновение показалось, что он сейчас заплачет. Однако, когда ученый выпрямился, его глаза были сухими и горели лихорадочным огнем.

– Я расторгну контракт и оставлю им все наработки. Хватит делать из меня дурака! – от гнева губы у Виктора побелели.

– Успокойтесь, – мягко попросил следователь. – В целом я одобряю ваше решение… Если уж быть до конца откровенным, то я сперва не придал значения вашим показаниям на допросе, приказал даже провести медицинскую экспертизу…

Франк громко рассмеялся.

– Вы посчитали меня сумасшедшим?

– К великому сожалению, – признался Савельев: – Простите.

– Любой бы на вашем месте сделал то же самое, – напряжение в голосе ученого исчезло, и он дружески хлопнул хозяина кабинета по руке.

– Но и ваше ведомство, и КГБ настолько заинтересовались вами, что я догадался – за этим кроется нечто большее… Особенно меня поразило то, с какой неимоверной скоростью комитетчики раскопали контору по заказным убийствам. До этого почему-то маньяк разгуливал на свободе, а никто даже пальцем не пошевелил… Складывается впечатление, что они знали об этой конторе…

– Вот оно что! – удивленно протянул Виктор. – Значит, стоило выяснить, что главный исполнитель – биокопия человека, так нашлись и силы, и средства, чтобы расследовать это дело.

– Вы совершенно правы… – Игорь Леонидович потер виски пальцами, раздумывая, сказать или не сказать Виктору о своих выводах.

– Не молчите, – попросил ученый. – Я же вижу, вы что-то скрываете.

Савельев протяжно вздохнул.

– Да ничего я не скрываю. Если бы вы сами не решили оставить военное ведомство, я, возможно, не открыл бы вам своих мыслей.

Горящие глаза Виктора заставили следователя запнуться.

– Вам плохо? – встревожился он.

– Нет, мне хорошо, – ответил тот. – Во всяком случае за последние несколько недель у меня впервые спокойно на душе… Несмотря на разницу в возрасте, мне почему-то приятно с вами беседовать…

– Так вот, – продолжил Игорь Леонидович, – ваше открытие представляет опасность для человечества. КГБ и военное ведомство, как дикие звери, дерутся между собой за право обладать им. Ведь тот, кто первым создаст человека, будет вправе считать себя Богом. Совсем недавно перевес был на стороне ведомства: они располагали вами, рукописью, а теперь роли поменялись: КГБ уже схватило или вот-вот схватит монстра.

– Я не буду больше работать в военной лаборатории, – упрямо повторил Виктор. – Тем более после того, что вы мне сказали. Мое открытие должно служить на благо человечеству, а не против него.

– Вас не оставят в покое, – Савельев отвел глаза в сторону. – А как же монстр? Вы же так рвались заполучить его для ваших опытов…

– Теперь, если я и захочу встретиться с ним, то только для того, чтобы уничтожить. Хотя… в Комитете его разберут по косточкам.

Следователь вдруг вспомнил об убийстве на пустыре и пустой обойме пистолета, принадлежавшего жертве.

– А вам не приходило в голову, что этого типа невозможно убить?

– Глупости! – категорически возразил Виктор. – Я помню моих морских свинок… Их запросто можно было умертвить, а монстр возник под действием того же вещества.

Заметив, что собеседник устал, Игорь Леонидович протянул ему бумаги об освобождении и попросил подписать их.

– Вы свободны, – улыбнулся следователь, когда процедура была закончена.

– Спасибо большое, – Виктор крепко пожал Савельеву руку и попросил: – Можно от вас позвонить?

Игорь Леонидович слегка замялся, понимая, что если об этом узнает начальство, ему несдобровать.

– Звоните, – наконец добрая воля одержала верх над чувством долга.

Виктор дрожащим пальцем набрал номер и, пока проходил вызов, шепотом пояснил:

– Родителям… Волнуются, наверное.

Однако на другом конце провода не отвечали.

– Странно… – Виктор посмотрел на часы. – Мама всегда в это время дома.

– Может, вышла в магазин, – сочувственно предположил Игорь Леонидович.

– Да нет, вряд ли, – Виктор с сомнением покачал головой и набрал номер повторно.

Однако и на этот раз дома никто не поднял трубку.

– Ладно, – махнул он рукой. – Пойду…

В груди у Савельева что-то заныло: это было, как сигнал об опасности.

– Осторожнее переходи улицу, – неожиданно сказал он.

Виктор с интересом оглядел следователя и улыбнулся.

– Создается впечатление, что вы смотрите слишком много боевиков.

Он повернулся и, с трудом переставляя ноги, поплелся к двери. Сгорбленная фигура ученого вызвала у Савельева прилив жалости.

– Виктор, – окликнул Игорь Леонидович, повинуясь необъяснимому порыву.

– Что? – резко обернулся тот.

– Застегни пальто, сегодня прохладно, – напомнил следователь, хотя собирался сказать совершенно иное.

Виктор послушно застегнулся, проверил, на месте ли целлофановый пакет с бумагами, и вышел, неплотно прикрыв дверь.

Савельев бросился к окну и выглянул на улицу. Внизу, у подъезда, стояли серые «жигули», возле которых прохаживались два молодых крепких парня…

VI

Виктор, не торопясь, вышел из здания прокуратуры и остановился, оглушенный порывом весеннего ветра. Несколько дней, проведенных за решеткой, давали о себе знать – сильно закружилась голова, сразу пересохло в горле.

«Да-а-а… совсем расклеился…» – подумал он и, сделав шаг, пошатнулся.

С двух сторон его поддержали крепкие руки, и чей-то приглушенный голос произнес:

– Прошу в машину.

Лишь сейчас он заметил серые «жигули», стоящие неподалеку с призывно открытой дверцей.

– Спасибо, я поеду на такси, – Виктор попытался вырваться из цепких рук, увлекавших его к автомобилю.

– Нет, мы подвезем, – упорствовали ребята, не обращая внимания на сопротивление ученого.

Виктору не оставалось ничего другого, как в конце концов покориться.

«Ладно, все равно встреча с начальством была бы неизбежна… Чем раньше я скажу о своем решении, тем лучше…»

В машине ждал молчаливый военный, который, как только Виктор опустился на сиденье, сразу же тронул шофера за плечо.

Видимо, водитель знал, куда ехать. Он без лишних слов повернул ключ зажигания, и «жигули» плавно тронулись с места.

Виктора обуревало двойственное чувство. С одной стороны, ему хотелось взорваться и закричать, но с другой – было любопытно увидеть реакцию начальства на свое освобождение.

– Куда мы едем? – поинтересовался он, пытаясь вызвать соседа на разговор.

– Увидите, – коротко буркнул тот и отвернулся.

Виктор пожал плечами и принялся рассматривать затылок водителя.

Ехали недолго. Он успел лишь заметить, что машина остановилась в центре города, но, что это была за улица, никак не мог вспомнить.

Парни подхватили ученого с обеих сторон и быстрым шагом вошли в серое трехэтажное здание. Там, на втором этаже, слегка притормозили, и один из них негромко постучал в обитую дерматином дверь.

– Да-да, – послышался приятный глуховатый баритон, и молодые люди втолкнули Виктора в комнату.

Видимо, хозяин не любил яркого света: шторы на окнах были плотно задернуты и от этого в комнате стояла духота.

– Вы свободны, – приказал сидевший за столом, и парни моментально улетучились.

Глаза Виктора никак не могли привыкнуть к полутьме, поэтому он не видел лица говорившего.

– Присаживайтесь, – предложил незнакомец.

Виктор опустился на стул и вытянул уставшие ноги.

– Курите, – сидевший пододвинул ему пепельницу и сигареты.

– Спасибо, – Виктор глубоко затянулся и скользнул глазами по тонким чертам лица мужчины.

«Чисто выбрит… очки… довольно неглупый взгляд…» – констатировал он.

– Моя фамилия Семенец, звание – майор, – представился сидящий за столом. – Мне поручено поговорить с вами.

«Хочет расположить к себе, поэтому и мягко стелет, – догадался Виктор. – А брали-то грубо!»

Вспомнив об этом, он усмехнулся, чем сразу же насторожил Семенца.

– Что случилось? – удивился майор.

– А разве для того, чтобы человек улыбался, обязательно должно что-то случиться? Наоборот, мне очень весело и хорошо…

– Вы не набрасывайтесь на меня так, прошу вас. Я ведь всего-навсего чиновник, уполномоченный задать несколько вопросов, – негромко заметил хозяин кабинета.

– Чиновник в звании майора… – хмыкнул Виктор и усмехнулся: «А хитрая бестия этот Семенец… Но ничего, я тоже стреляный воробей…»

– Вы же прекрасно понимаете, что все это – пустые формальности. В военном ведомстве без звания нельзя…

– Ладно, задавайте свои вопросы, – перебил Виктор.

Майор грустно посмотрел на ученого, потом со вздохом поинтересовался:

– Ваши ближайшие планы?

– Увидеть своих, поесть и выспаться, – с готовностью ответил Виктор.

– Нет, я не об этом. В лаборатории?

– Туда я больше не вернусь! – уверенно заявил Виктор, заметив, как в глазах собеседника промелькнула заинтересованность.

– Почему? – довольно спокойно спросил Семенец.

– Неохота возвращаться…

Майор недоверчиво посмотрел на него.

– Неужели вас не волнует судьба вашего открытая? Ведь вы можете прославиться на весь мир.

– Глупости! Я устал, и мне плевать на все! – вскипел Виктор. – И вообще, когда я смогу выйти отсюда? Я ведь не пленник, надеюсь.

– Нет-нет, – категорически заявил Семенец. – А выйдете, когда ответите на наши вопросы.

Виктор вновь взял сигарету, однако не закурил, а начал нервно теребить ее, наблюдая, как просыпается табак.

– Насколько я понял, вы хотите разорвать договор с Министерством обороны? – удивленно переспросил хозяин кабинета.

– Да, – без малейшего колебания кивнул Виктор.

– Но вам же известно, что это невозможно. Вы не имеете права так поступать.

– Я оставлю ведомству рукопись, расчеты, результаты опытов, наконец, хоть и не самую удачную, модель искусственного человекоподобного существа.

– Кстати, он еще не у нас, – негромко бросил Семенец.

– Я знаю, – откликнулся Виктор и прикусил язык, испугавшись, что проболтался.

– Откуда вам это известно? – удивился майор.

Виктор вздохнул и, решив, что препираться бесполезно, выдавил из себя:

– Следователь поведал…

Хозяин кабинета вдруг заволновался. Его руки едва заметно начали подергиваться, и он, чтобы унять нервную дрожь, сцепил пальцы.

– Да, ваш монстр был схвачен КГБ, но, насколько мне известно, ему удалось бежать.

Виктор, ничуть не удивившись, улыбнулся.

– Я никогда не сомневался, что он способен на это. Наверное, придушил пару-тройку человек и – с концами… За пару месяцев я неплохо изучил его характер.

– Да, жертвы были, – признался майор и осторожно спросил: – Теперь-то вы будете продолжать опыты?

– Вы что, за идиота меня принимаете? – хмыкнул ученый. – Я же сказал – нет.

– Но ведь монстр убил вашего лучшего друга!

– Не давите на психику, не надо! – Я хочу навсегда забыть об этой истории, даже если вы его и поймаете. В чем очень сомневаюсь…

– А вы не сомневайтесь, – спокойно заметил Семенец и продолжил допрос: – Значит, монстр был создан или, скажем, оживлен двести лет назад? Под действием состава, секрет которого содержится в рукописи?

– Извините, мне пора, – сухо проговорил Виктор и поднялся.

– Подождите, – как-то вкрадчиво произнес майор. – Я не закончил.

– Так заканчивайте скорее, – с раздражением в голосе проговорил Виктор.

– Что вам известно об Ольге Луганской, работавшей на КГБ?

– Ничего, – пожал плечами Виктор. – Думаю, не больше того, что вы мне только что сказали. К тому же мы расстались навсегда…

В кабинете повисло тягостное молчание. Семенец не сводил с собеседника глаз, чем насторожил его и вынудил разозлиться.

– А что, вы узнали об Ольге что-нибудь новенькое? – спросил Виктор скорее из-за того, что пауза затянулась до неприличия.

– Она умерла, – спокойно проговорил Семенец.

Виктору показалось, что он не расслышал.

– Оля? Умерла? – переспросил он.

– Да, покончила жизнь самоубийством, – голос майора чуть-чуть дрогнул.

– Вы уверены, что это она сама? – почему-то шепотом спросил Виктор.

Его окатила волна ярости. Захотелось вскочить с места и молотить, молотить по столу кулаками.

«Это урод… урод убил ее…» – отдавалось в висках.

Слабость разлилась по всему телу.

– За что он меня ненавидит?! За что?..

– Успокойтесь, – попросил Семенец и еще раз повторил: – Успокойтесь. Я понимаю, что это очень тяжелая потеря, но надо ко всему подходить философски… Кстати, Оля оставила вам прощальное письмо…

Виктор медленно поднял голову и посмотрел на майора.

– Где оно? – мучительно выдавил из он себя.

Семенец протянул листок так быстро, словно все время держал его наготове.

Виктор осторожно взял письмо и попытался вчитаться в написанное. Буквы расплывались, и слов было не разобрать. Он закрыл глаза и несколько секунд сидел молча, собираясь с силами. Наконец ему удалось сосредоточиться, и он пробежал взглядом первые строки.

«Дорогой, любимый Виктор…»

Нет, он не был слабаком, однако в эту минуту ему захотелось расплакаться. Он так бы и сделал, если бы был один, но напротив сидел малознакомый человек, который, как казалось, обрадовался бы его слезам.

«Дорогой, любимый Виктор. Ты ушел, хлопнув дверью, и я поняла, что единственная ниточка, связывавшая нас, оборвалась… Я сама виновата в этом… Я одна… Мне хотелось спокойствия и любви, заботливого мужа и троих детей, но, к сожалению, мои мечты уже никогда не сбудутся. Я осознала, что в наших отношениях в первую очередь недоставало правды. Простой человеческой правды. В них присутствовало все: и доброта, и уважение, и страсть, но не было самого главного… Я ничего не знала о твоей работе, а ты ничего не знал обо мне. Мы лгали друг другу, не задумываясь о последствиях, и теперь я первая расплачиваюсь…»

На этом письмо обрывалось.

– Как это произошло? – Виктор отложил листок в сторону и устало потер лоб.

– Она приняла снотворное, – тусклым голосом поведал Семенец и успокоил: – Смерть была легкой…

– Почему мне об этом не сообщили? – Виктор вскинул голову, ожидая ответа.

– Дорогой мой, вы были в КПЗ и подозревались в убийстве. Видимо, следователь посчитал нужным скрыть это от вас.

«А вот тут ты ошибаешься… Савельев скорее всего сам ничего не знал», – подумал Виктор и еще раз перечитал письмо.

– Странно оно как-то обрывается, – пробормотал он. – Ни прощания, ни подписи…

– Что вы сказали? – переспросил майор.

– Я могу оставить это у себя? – ученый сложил листок пополам и прихлопнул его ладонью.

– Конечно. Следствие по этому делу закончено, с письма снята копия, так что…

– А мне можно идти?

Хозяин кабинета улыбнулся уголком рта.

– К сожалению, формальности обязывают задержать вас здесь еще на день.

– Слушайте, – разозлился Виктор. – Я прекрасно понимаю, что никогда не выйду отсюда, пока не дам согласия продолжать опыты…

– Если вы все понимаете, то зачем спрашиваете? – тон Семенца стал резким и неприятным.

– Я всегда знал, что командование ведет грязную игру, даже со своими сотрудниками. Если я откажусь, то вряд ли останусь в живых, ведь так?

– Не исключено.

– Мне нужно отдохнуть и подумать, – Виктор встал и подошел к окну.

– Не пытайтесь убежать, – предупредил Семенец, набирая телефонный номер. – Приготовьте, пожалуйста, комнату сорок шесть.

– Это для меня? – уточнил ученый.

– Для вас…

Через минуту-другую в кабинет вошли уже знакомые ребята и вопросительно посмотрели на майора.

– Опадите молодого человека в его апартаменты, – приказал тот и с деланной любезностью раскланялся: – До завтра.

– До завтра, – Виктор, сопровождаемый двумя конвоирами, направился к двери.

Проходя по коридору, он чувствовал себя не лучшим образом. Особенно неприятно было то, что парни весьма небрежно относились к нему.

«Значит, таковы указания…» – вздохнул Виктор и остановился перед открытой дверью.

Больше всего его удивили стены, выкрашенные в белый цвет.

«Как в больнице», – решил Виктор и шагнул вперед. Дверь за ним с грохотом захлопнулась, и в замочной скважине несколько раз провернулся ключ.

«Вот я и снова пленник, а на размышление – двадцать четыре часа…» – Виктор прошелся по своей не то палате, не то камере и, увидев кушетку, рухнул на нее, даже не сняв ботинок.

Как ни странно, известие о смерти Ольги не шокировало его. Мысленно он уже давно распрощался с девушкой и теперь ее уход из жизни воспринял как нечто естественное. Однако смутные мысли бередили душу.

«Не верю, что Оля наглоталась таблеток. От меня скрывают правду. Ее убили… – мелькнуло в голове. – Есть несколько вариантов. Например, ее убрали как ненужного свидетеля. Или: урод решил отомстить мне. Но за что?»

При воспоминании о монстре Виктор вздрогнул и приподнялся.

– За что? За что и почему я?! – почти прокричал он.

Подошел к окну и раздвинул шторы.

– Боже мой! – простонал он, увидев частую решетку.

Вернувшись к кушетке, он лег и закрыл глаза. Начал представлять, как там, на воле, в небе мерцают звезды. Мыслей не было – он оставался в духовном и телесном оцепенении. Не думать, не действовать не мог и не хотел. А вскоре придется…

Он прождал целую ночь и утро, но к нему никто так и не зашел. Приготовил целую кучу вопросов и требований, которые выдвинет перед тем, как отправиться в лабораторию. Он решил продолжить опыты.

«Лишь таким способом я смогу добраться до монстра, – уговаривал он себя. – Это я побудил его к действию и тем самым заставил приносить горе близким мне людям…»

Виктор ничего не ел уже сутки. Слава Богу, на столике стояла полиэтиленовая бутылка с водой, из которой он время от времени пил.

Наконец в замочной скважине скрежетнул ключ, дверь распахнулась, и порог переступил холеный Семенец. За ним неслышно ступал один из охранников, держа в руках поднос с едой.

– Добрый день, – поздоровался майор, внимательно оглядев Виктора.

Поставив на столик поднос и разложив перед Виктором столовые приборы, рослый детина удалился. При виде пластмассовых вилки и ложки Виктор хмыкнул.

– Это в целях личной безопасности? – полюбопытствовал он, ковыряя остывший омлет.

– Нет, – покачал головой Семенец. – Это, чтобы избежать самоубийства.

От такой тактичности Виктор едва не поперхнулся. Он отодвинул тарелку и отхлебнул некрепкий кофе.

– Дрянь у вас еда, – заметил вскользь.

– Да уж не ресторанная, – улыбнулся Семенец, показывая пожелтевшие от табака зубы.

«Не торопите ответом, гад, – подумал Виктор. – Уверенности в себе хоть отбавляй…»

Майор достал из кармана сигареты и предложил:

– Курите…

– Между прочим я решил, что буду работать на вас, – вместо благодарности с вызовом сказал Виктор.

– Я и не сомневался. Вас загнали в угол, – Семенец с присущей ему рассудительностью все расставил по местам.

Виктор, затягиваясь и выпуская синеватый дым, подумал, что майор во многом прав.

– Но мне нужно будет встретиться с родителями.

– Вы им позвоните, – отрезал Семенец тоном, исключающим возражения.

Виктор раздраженно поинтересовался:

– А когда мне приступить к опытам?

– С завтрашнего дня…

– Под руководством Никифорова?

Задавая этот вопрос, он догадывался, что услышит в ответ.

– Нет, – помедлив, ответил Семенец. – У вас будет новый шеф.

– Понятно. Тогда я должен вас попросить, – Виктор постарался изложить свою просьбу как можно естественнее. – Мне хотелось бы поговорить со следователем Савельевым, и желательно наедине.

Если майор и удивился, то ничем не выдал этого.

– По какому вопросу? – равнодушно спросил он и добавил:

– Мне это необходимо знать, чтобы как-то объяснить начальству.

– Это связано со смертью моей… Ну, почти невесты. Савельев лучше, чем кто-либо, сможет разобраться в этом деле.

– Вряд ли он сможет помочь. Он занимается совершенно другими вопросами, – возразил было майор и неожиданно улыбнулся. – Ладно, я попробую уговорить начальство.

– Спасибо, вы не представляете, как это важно для меня, – Виктор, едва сдерживая ликование, потряс холодную скользкую ладонь Семенца.

– На сегодня все, – офицер поднялся и направился к двери.

– До свидания, – попрощался Виктор.

– Возможно, будут еще просьбы, пожелания? – военный обернулся на пороге.

– Нет-нет, – быстро ответил Виктор, нетерпеливо ерзая на месте.

Когда за Семенцом закрылась дверь, он вздохнул с облегчением. Поднялся и методично принялся обследовать комнату. Убедившись, что за ним не подсматривает скрытая камера, достал из нагрудного кармана блокнот, огрызок карандаша и начал быстро писать…

В эти самые минуты майор Семенец шел по коридору, размышляя, почему ученый так легко согласился вернуться к работе.

«Разгадка может быть очень простой… и мне кажется, что она как-то связана с этим следователем, – решил он. – Во всяком случае, когда я пойму, зачем Виктор попросил свидания с Савельевым и почему монстр неотступно следует за ним, тогда, можно считать, победа у меня в кармане…»